Российское государство при первых Романовых

Правящие круги Речи Посполитой и католической церкви намеревались раз­делить Россию и ликвидировать ее государственную самостоятельность. В скрытой форме интервенция выразилась в поддержке Лжедмитрия I и Лжедмитрия II. Открытая интервенция под руководством Сигизмунда III на­чалась при Василии Шуйском, когда в сентябре 1609 г. был осажден Смо­ленск и в 1610 г. состоялся поход на Москву и ее захват. К этому времени Ва­силий Шуйский был свергнут дворянами с престола, и в России наступило междуцарствие — Семибоярщина. Боярская дума пошла на сделку с польски­ми интервентами и склонялась призвать на русский престол польского коро­ля — малолетнего Владислава, католика, что было прямым предательством национальных интересов России. Кроме того, летом 1610 г. началась швед­ская интервенция с целью отторгнуть от России Псков, Новгород, северо-за­падные области.

В этих условиях отстоять независимость Российского государства и из­гнать интервентов можно было только всем народом. Внешняя опасность выдвинула на первый план национальный и религиозный интересы, времен­но объединившие враждующие классы. В результате первого народного ополчения (под руководством П. П. Ляпунова) и второго народного ополче­ния (во главе с князем Д. М. Пожарским и К. М. Мининым) осенью 1612 г. столица была освобождена от польского гарнизона.

Победа была одержана в результате героических усилий русского народа. Символом верности Родине служит подвиг костромского крестьянина Ивана Сусанина, пожертвовавшего собственной жизнью в борьбе против польских интервентов. Благодарная Россия первый скульптурный памятник в Москве воздвигла Козьме Минину и Дмитрию Пожарскому (на Красной площади, скульптор И. П. Мартос).

В 1613 г. состоялся Земский собор в Москве, на котором стоял вопрос о выбо­ре нового русского царя. В качестве кандидатов на русский престол были предложены польский королевич Владислав, сын шведского короля Карл-Филипп, сын Лжедмитрия II и Марины Мнишек Иван, прозванный «Воренком» (Лжедмитрий 11 — «Тушинский вор»), а также представители крупней­ших боярских фамилий.

21 февраля собор остановил свой выбор на Михаиле Федоровиче Романове, 16-летнем внучатом племяннике первой жены Ивана Грозного Анастасии Романовой. 11 июля Михаил Федорович венчался на царство. Вскоре веду­щее место в управлении страной занял его отец — патриарх Филарет, кото­рый «всеми делами царскими и ратными владел». Власть восстановилась в форме самодержавной монархии. Руководители борьбы с интервентами по­лучили скромные назначения. Дмитрий Пожарский был направлен воеводой в Можайск, а Козьма Минин стал думным воеводой.

Перед правительством Михаила Федоровича стояла труднейшая задача — ликвидация последствий интервенции. Большую опасность для него представ­ляли отряды казаков, бродивших по стране и не признававших нового царя. Среди них — Иван Заруцкий, к которому перебралась Марина Мнишек со своим сыном. Яицкие казаки выдали И. Заруцкого московскому правитель­ству. И. Заруцкий и Воренок были повешены, а Марина Мнишек заточена в Коломне, где вскоре, вероятно, умерла.

Другую опасность представляли шведы. В 1617 г. с ними был заключен Столбовой мир (в деревне Столбово, недалеко от Тихвина). Швеция возвра­щала России Новгородскую землю, но удерживала за собой Балтийское побе­режье и получила денежную компенсацию.

В деревне Деулино близ Троице-Сергиева монастыря в 1618 г. было за­ключеноДеулинское перемирие с Речью Посполитой, за которой оставались Смоленская и Черниговская земли. Происходил обмен пленными. Владислав не отказался от претензий на русский престол.

Таким образом, основным последствием событий Смуты во внешней поли­тике было восстановление территориального единства России, хотя часть русских земель осталась за Речью Посполитой и Швецией.

Социально-экономическое развитие России в. XVII в. К середине XVII в. разруха и разорение времен Смуты были преодолены. Экономика восстанав­ливалась медленно в условиях:

— сохранения традиционных форм ведения хозяйства (слабая произво­дительность крестьянского хозяйства с его примитивной техникой и техно­логией);

— резко континентального климата;

— низкого плодородия почв в Нечерноземье — наиболее развитой части страны.

Ведущей отраслью экономики оставалось сельское хозяйство. Рост объемов производства достигался за счет вовлечения в хозяйственный оборот новых зе­мель: Черноземья, Среднего Поволжья, Сибири.

В XVII в. происходил дальнейший рост феодальной земельной собственно­сти, передел земель внутри господствующего класса. Новая династия Рома­новых, укрепляя свое положение, широко использовала раздачу земель дво­рянам. В центральных районах страны практически исчезло землевладение черносошных крестьян. Запустение центральных уездов в результате дли­тельного кризиса и оттока населения на окраины явилось одной из причин усиления крепостного права.

В XVIII в. наблюдалось перерастание ремесла в мелкотоварное производ­ство. К концу XVII в. в России насчитывалось не менее 300 городов, сложи­лись основные районы ремесленного производства. Дальнейшее развитие получили центры металлургии и металлообработки, текстильных изделий, солеварения, ювелирное дело.

Развитие мелкотоварного производства подготовило базу для появления мануфактур. Мануфактура — это крупное предприятие, основанное на разде­лении труда и ручной ремесленной технике. В XVII в. в России насчитыва­лось приблизительно 30 мануфактур. Первые казенные мануфактуры воз­никли еще в XVI в. (Пушкарский двор, Монетный двор). Первой частновла­дельческой мануфактурой считают Ницинский медеплавильный завод на Урале, построенный в 1631 г.

Поскольку в стране не было свободных рабочих рук, государство стало при­писывать, а позднее (1721) разрешило заводам покупать крестьян. Приписные крестьяне должны были свои подати государству отрабатывать на фабрике или заводе по определенным расценкам. Государство оказывало владельцам пред­приятий помощь землей, лесом, деньгами. Мануфактуры, основанные при поддержке государства, получили позднее название «посессионных» (от латин­ского слова «посессия» — владение). Но до 90-х гг. XVII в. металлургия остава­лась единственной отраслью, где действовали мануфактуры.

Возрастают роль и значение купечества в жизни страны. Большое значе­ние приобрели постоянно собиравшиеся ярмарки: Макарьевская (около Нижнего Новгорода), Свенская (в районе Брянска), Ирбитская (в Сибири), в Архангельске и др., где купцы вели крупную по тем временам оптовую и розничную торговлю.

Наряду с развитием внутренней торговли росла и внешняя. До середины века огромные выгоды из внешней торговли извлекали иностранные купцы, вывозившие из России лес, меха, пеньку и т. д. Английский флот был постро­ен из русского леса, а канаты для его кораблей были сделаны из русской пень­ки. Центром русской торговли с Западной Европой являлся Архангельск. Здесь имелись Английский и Голландский торговые дворы. Тесные связи устанавливались через Астрахань со странами Востока.

О поддержке русским правительством усиливающегося купечества свиде­тельствует издание Новоторгового устава, который повышал пошлины на иностранные товары. Политика меркантилизма выражалась также в том, что иностранные купцы имели право вести оптовую торговлю только в погранич­ных торговых центрах.

В XVII в. значительно расширился обмен товарами между отдельными ре­гионами страны, что говорило о начале складывания всероссийского рынка. Началось слияние отдельных земель в единую экономическую систему.

Социальная структура российского общества. Высшим сословием в стране было боярство (в их числе было много потомков бывших великих и удельных князей). Около сотни боярских семей владели вотчинами, служили царю и занимали руководящие должности в государстве. Происходил процесс сближения его с дворянством.

Дворяне составляли верхний слой государевых служилых людей в отече­стве. Они владели поместьями на основании наследственного права в случае продолжения службы детьми после их родителей. Дворянство значительно усилило свои позиции в конце Смуты и стало опорой царской власти. Этот слой феодалов включал в себя лиц, служивших при царском дворе (стольни­ки, стряпчие, дворяне московские и др.), а также городовых, т. е. провин­циальных дворян.

Крупными феодалами было и духовенство, имевшее крупные земельные владения и монастыри.

К низшему слою служилых людей относились служилые люди по прибору или по набору. Он включал в себя стрельцов, пушкарей, ямщиков, служилых казаков, казенных мастеров и т. п.

Категории крестьянского населения: владельческие или частновладельческие, жившие на землях вотчин или поместий. Они несли тягло (комплекс повинностей в пользу феодала). Близкое к частновладельческим крестьянам место занимали крестьяне монастырские; черносошные крестьяне. Проживали на окраинах страны (Поморский

Север, Урал, Сибирь, Юг), объединялись в общины. Не имели права поки­дать свои земли, если не находили себе замену. Несли тягло в пользу государ­ства. «Черные земли» можно было продавать, закладывать, передавать по на­следству (т. е. положение легче, чем у частновладельческих); дворцовые крестьяне, обслуживавшие хозяйственные потребности царско­го двора. Они имели самоуправление и подчинялись дворцовым приказчикам.

Верхушку городского населения составляли купцы. Самые богатые из них (в Москве XVII в. таких было примерно 30 человек) царским повелением объявлялись «гостями». Многие состоятельные купцы объединялись в двух московских сотнях — гостиной и суконной.

Основная масса городского населения называлась посадскими людьми. Они объединялись в тягловую общину. Во многих городах России среди жи­телей преобладали военные чины и их семьи. Буржуазия в городах еще не сложилась.

Городские ремесленники объединялись по профессиональному признаку в слободы и сотни. Они несли тягло — повинности в пользу государства, вы­бирали своих старост и сотских (черные слободы). Кроме них, в городах были белые слободы, принадлежавшие боярам, монастырям, епископам. Эти сло­боды «обелялись» (освобождались) от несения городского тягла в пользу го­сударства.

До Петровских времен как в городах, так и в сельской местности жило значительное число рабов-холопов. Полные холопы являлись наследственной собственностью своих господ. Слой кабальных холопов формировался из чис­ла попавших в рабское состояние (кабала — расписка или долговое обяза­тельство) ранее свободных людей. Кабальные холопы служили до смерти кре­дитора, если добровольно не принимали на себя новую кабалу в пользу на­следника умершего.

Вольные и гулящие люди (вольные казаки, дети священников, служилых и посадских людей, наемные рабочие, бродячие музыканты и скоморохи, ни­щие, бродяги) не попали в вотчины, поместья или городские общины и не несли государственного тягла. Из их числа набирались служилые люди по прибору. Однако государство всячески стремилось поставить их под свой контроль.

Таким образом, XVII в. был важным этапом в социально-экономическом развитии России. И в сельском хозяйстве, и в промышленности особенно (возникновение мануфактур) произошли серьезные сдвиги. Однако нет оснований говорить о зарождении в стране капиталистических отношений, главный при­знак которых — увеличение в экономике доли свободного наемного труда.Раз­витие товарно-денежных, рыночных отношений, рост числа мануфактур (сре­ди работников которых преобладали зависимые от помещика или государства крестьяне) наблюдались в России в условиях поступательного движения фео­дальной экономики и формирования социальной структуры общества. Ста­новление единого национального рынка, начальный этап которого относится к XVII в., происходило при отсутствии элементов капиталистического хозяй­ства на основе неразвитого капиталистического производства.

Антигосударственные выступления. Развитие экономики страны сопро­вождалось крупными социальными движениями. XVII столетие не случайно названо «бунташным веком». Именно в этот период произошли две крестьян­ские «смуты» (восстание И. Болотникова и Крестьянская война под предво­дительством С. Разина) и ряд городских восстаний в середине столетия, а так­же Соловецкий бунт и два стрелецких восстания в последней четверти века.

Историю городских восстаний открывает Соляной бунт 1648 г. в Москве. Участие в нем приняли различные слои населения столицы: посадские люди, стрельцы, дворяне, недовольные политикой Б.И. Морозова. Указом от 7 февраля 1646 г. был введен высокий налог на соль. А соль была тем продук­том, от которого отказаться люди XVII в. никак не могли. Заготовить еду впрок без соли не представлялось возможным. В 1646—1648 гг. цены на соль выросли в 3—4 раза. Народ начал голодать, в то время как тысячи пудов деше­вой рыбы сгнили на Волге: рыбопромышленники из-за дороговизны соли не смогли ее засолить. Все были недовольны. Дорогой соли было продано мень­ше прежнего, и казна понесла значительные убытки. В конце 1647 г. соляной налог отменили, но была уже поздно...

Поводом для выступления послужил разгон стрельцами делегации моск­вичей, пытавшихся подать челобитную царю на произвол приказных чинов­ников. Начались погромы дворов влиятельных сановников. Был убит дум­ный дьяк Назарий Чистой, на растерзание толпе отдан начальник Земского приказа Леонтий Плещеевидр. Царю удалось спасти лишь Морозова, срочно отправив его в ссылку в Кирилло-Белозерский монастырь.

Московский Соляной бунт отозвался восстаниями 1648—1650 гг. в других городах. Самые упорные и продолжительные восстания в 1650 г. были в Пскове и Новгороде. Они были вызваны резким повышением цен на хлеб в результате обязательства правительства поставить Швеции зерно.

В 1662 г. в Москве произошел так называемый Медный бунт, вызванный затянувшейся русско-польской войной и финансовым кризисом. Денежная реформа (чеканка обесцененных медных денег) привела к резкому падению курса рубля, что прежде всего отразилось на жаловании солдатам и стрель­цам, а также ремесленникам и мелким торговцам. Верные царю стрелецкие и «иноземного строя» полки подавили бунт. В результате жестокой расправы погибли несколько сотен человек, а 18 публично повешены.

Городские восстания середины века оказались прелюдией Крестьянской войны под предводительством С. Т. Разина 1670—1671 гг. Это движение заро­дилось в станицах донского казачества. Донская вольница привлекала беглых из южных и центральных областей Российского государства. Здесь они были защищены действием неписаного закона — «с Дона выдачи нет». Правитель­ство, нуждаясь в услугах казаков для обороны южных границ, платило им жа­лованье и мирилось с существовавшим там самоуправлением.

Степан Тимофеевич Разин, поднимая народ против «изменников бояр», выступал от имени Алексея (сына царя Алексея Михайловича), ктому времени уже умершего. Крестьянская война охватила обширные районы Дона, Повол­жья, Приуралья, нашла отклик на Украине. Восставшие сумели захватить Ца­рицын, Астрахань, Саратов, Самару и другие города. Однако под Симбирском Разин был разбит, а затем выдан «домовитыми» казаками и казнен.

Кризис социальный сопровождался кризисом идеологическим. Примем ром перерастания религиозной борьбы в социальную является Соловецкое восстание 1668—1676 гг. Началось оно с того, что братия Соловецкого монас­тыря наотрез отказалась принять исправленные богослужебные книги. Пра­вительство решило укротить непокорных монахов путем блокады монастыря и конфискации его земельных владений. Высокие толстые стены, богатые за­пасы продовольствия растянули осаду монастыря на несколько лет. В ряды восставших встали и разинцы, сосланные на Соловки. Только в результате предательства монастырь был захвачен, из 500 его защитников в живых оста­лось лишь 60.

В целом народные восстания XVII в. имели двойственное значение для развития страны. Во-первых, они отчасти играли роль ограничителя эксплуа­тации и злоупотребления властей. А во-вторых, еще больше подталкивали централизацию и укрепление госаппарата.

Эволюция государственно-политического строя. Начало правления динас­тии Романовых стало расцветом сословно-представительной монархии. При молодом царе Михаиле Федоровиче (1613—1645) власть в свои руки захватила Боярская дума, значительную роль в которой играла родня нового царя — Ро­мановы, Черкасские, Салтыковы.

Однако для укрепления централизованной власти в государстве требова­лась постоянная поддержка дворянства и верхушки городского посада. По­этому Земский собор с 1613 по 1619 г. заседал почти беспрерывно. Роль и компетенция Земских соборов несомненно возросла (при царе Михаиле собор собирался не менее 10 раз), выборный элемент получил численное пре­обладание над должностным. И тем не менее самостоятельного политическо­го значения соборы все же не имели, поэтому утверждать, что в России была классическая сословно-представительная монархия западного образца, вряд ли уместно даже применительно к XVII в., но можно говорить об элементах сословного представительства: Земском соборе и Боярской думе.

Дело в том, что активная работа Земских соборов была обусловлена вре­менной потребностью нового правительства преодолеть последствия Смуты. Выборным на соборе предписывалось, как правило, лишь изложить свое мнение по тому или иному вопросу, решать было прерогативой верховной власти. Состав собора был изменчив, лишен устойчивой организации, поэто­му называть его всесословным органом нельзя. Постепенно к концу XVII в. соборная деятельность прекратилась.

В 1619 г. из польского плена возвращается отец царя Михаила Филарет (Федор Никитович Романов), в свое время реально претендовавший на цар­ский престол. В Москве он принимает патриарший сан с титулом «великого государя» и становится фактическим правителем государства вплоть до своей смерти в 1633 г.

Новое московское правительство, первостепенную роль в котором играл отец царя патриарх Филарет, восстанавливая государство после Смуты, руко­водствовалось принципом: все должно быть по старине. Назревшие в эпоху смуты идеи избирательной и ограниченной монархии не пустили глубоких корней. Для успокоения общества, преодоления разрухи консервативная по­литика была необходима, однако Смута внесла в общественную жизнь много таких перемен, что, по сути, правительственная политика оказалась рефор­маторской (С. Ф. Платонов).

Принимаются меры к укреплению самодержавия. Крупным светским и духовным землевладельцам передаются огромные угодья и целые города. Большая часть поместий среднего дворянства переводится в разряд вотчин, «жалуются» новые земельные наделы «за службу» новой династии.

Меняется облик и значение Боярской думы. За счет думных дворян и дья­ков увеличивается ее численность с 35 человек в 30-е гг. до 94 к концу века. Власть же концентрируется в руках так называемой Ближней думы, состояв­шей в то время из четырех бояр, связанных с царем родственными узами (И. Н. Романов, И. Б. Черкасский, М. Б. Шеин, Б. М.Лыков). В 1625 г. вво­дится новая государственная печать, в царский титул включается слово «са­модержец».

С ограничением полномочий Боярской думы усилилось значение прика­зов — число их постоянно росло и временами доходило до полусотни. Важней­шим из них являлись Поместный, Посольский, Разрядный, приказ Большой казны и др. Постепенно устанавливается практика подчинения нескольких приказов одному правительственному в государстве человеку — фактически главе правительства. Так, при Михаиле Федоровиче приказами Большой каз­ны, Стрелецким, Иноземным и Аптекарским ведал боярин И. Б. Черкасский, а с 1642 г. его заменил родственник Романова — Ф. И. Шереметьев. При царе Алексее Михайловиче этими приказами управлял сначала Б. И. Морозов, за­тем И. Д. Милославский, тесть царя.

В местном же управлении произошли перемены, которые свидетельство­вали об усилении централизаторского начала: земские выборные органы, по­явившиеся в середине XVI в., стали постепенно заменяться более жестким управлением из центра через воевод. В целом складывалась довольно проти­воречивая картина: в то время когда земских выборных призывали из уездов решать вопросы высшего управления рядом с боярами и столичными дворя­нами, уездных избирателей отдавали во власть этих бояр и дворян (воевод) (В. О. Ключевский).

При Филарете восстановила свое пошатнувшееся положение церковь. Особой грамотой царь передал в руки патриарха суд над духовенством и мо­настырскими крестьянами. Расширились земельные владения монастырей. Появились патриаршие судебные и административно-финансовые приказы. Патриарший двор был устроен по образцу царскому.

Михаил Федорович Романов умер в июне 1645 г. Вопрос о престолонасле­дии должен был решать Земский собор, ведь в 1613 г. выбирали на царство не династию Романовых, а персонально Михаила. По старомосковской тради­ции корону получил сын Михаила Федоровича Алексей, которому было в то время 16 лет. Земский собор брал его на царство. В отличие от отца Алексей не брал на себя никаких письменных обязательств перед боярами, и фор­мально ничто не ограничивало его власть.

В русскую историю Aлексей Михайлович Романов (1645—1676) вошел как Агексей Тишайший. Григории Котошихлн называл Алексея «гораздо тихим», а иностранец Августин Майерберг удивлялся, что царь, «обладавший беспре­дельной властью над народом, привыкшим к полному рабству, не посягнул ни на чью честь и имущество».

Дело, конечно, было не только в уравновешенном характере Алексея Ти­шайшего. К середине XV11 в. централизация Русского государства заметно усилилась. После потрясений Смутного времени центральная и местная власть уже восстановилась, и экстремальные меры для управления страной не потребовались.

Внутренняя политика Алексея Михайловича отражала двойственный ха­рактер его времени. Тишайший царь хотел соблюсти обычаи старомосков­ской Руси. Но, видя успехи западноевропейских стран, он одновременно стремился перенять их достижения. Россия балансировала между отеческой стариной и европейскими новшествами. В отличие от своего решительного сына — Петра Великого — Алексей Тишайший не проводил реформ, которые бы ломали «московское благочестие» во имя европеизации. Потомки и исто­рики по-разному оценивали это: одни негодовали на «слабого Алексея», дру­гие видели в том «истинную мудрость правителя».

Царь Алексей всячески поощрял реформаторов, таких как А. П. Ордин-Нащокин, Ф. М. Ртищев, патриарх Никон, А. С. Матвеев и др.

В первые годы царствования Алексея особенным влиянием пользовался воспитатель царя Борис Иванович Морозов. Человек властный и умный, Мо­розов содействовал проникновению европейских достижений в Россию, вся­чески поошрял печатание переводов, европейских книг, приглашал инозем­ных врачей и мастеров на московскую службу, любил театральные зрелища. Не без его участия была начата реорганизация русского войска. Дворянскую конницу и народное ополчение постепенно заменили полками нового строя — регулярной армией, обученной и оснащенной на европейский манер.

Одним из главных достижений царствования Алексея Михайловича было принятие Соборного уложения (1649). Этот грандиозный для XVII в. свод зако­нов долгое время играл роль Всероссийского правоаого кодекса. Попытки принять ноьое Уложение делились при Петре I и Екатерине II, но оба раза безуспешно.

По сравнению с его предшественником — Судебником Ивана Грозного (1550), в Соборное уложение, кроме уголовного права, входит также право государственное и гражданское, поэтому оно является, таким образом, не-

Удивительна не только полнота, но и быстрота принятия кодекса. Весь этот обширный свод в проекте был разработан специально созданной по цар­скому указу комиссией князя Никиты Ивановича Одоевского, затем обсужден на специально созванном Земском соборе 1648 г., исправлен по многим ста­тьям, а 29 января уже принят. Таким образом, все обсуждение и принятие

Уложения почти в 1000 статей заняло всего чуть больше полугода — срок не­виданно короткий даже для современного парламента!

Причины столь быстрого принятия новых законов были следующие.

Во-первых, торопиться Земский собор заставляла очень тревожная атмо­сфера того времени русской жизни. Народные выступления в 1648 г. в Моск­ве и других городах заставляли правительство и выборных улучшать дела суда и законодательства.

Во-вторых, со времен Судебника 1550 г. приняли множество частных ука­зов на разные случаи. Указы собирались в приказах, в каждом по своему роду деятельности, а затем записывались в Указных книгах. Этими последними приказные люди руководствовались наряду с Судебником в административ­ных и судебных делах.

За сто лет набралось великое множество законоположений, рассеянных по разным приказам, иногда противоречащих друг другу. Это затрудняло приказную администрацию и порождало массу злоупотреблений, от которых страдали просители. Требовалось, по удачной формулировке С. Ф. Платоно­ва, «вместо массы отдельных законов иметь один кодекс». Таким образом, причиной, стимулировавшей законотворческую деятельность, была необхо­димость в систематизации и кодификации законов.

В-третьих, слишком многое изменилось, сдвинулось с мест в русском об­ществе после Смуты. Поэтому требовалось не простое обновление, а реформа законодательства, приведение его в соответствие новым условиям жизни.

Соборное уложение рассматривало государственную службу и обществен­ную жизнь по следующим основным направлениям:

трактовало царскую власть как власть помазанника Божьего; впервые ввело понятие «государственное преступление». Таковыми

объявлялись все деяния, направленные против царя и его семьи, критика правительства. За государственное преступление полагалась смертная казнь (столь же строго каралась и кража государева добра); предусматривало наказание за преступления против церкви и патриарха; регулировало отношения населения и местных властей многими статьями. Каралось неповиновение властям, но также назначались наказания для воевод и прочих чиновников за вымогательства, взятки и прочие злоупотребления; прикрепляло горожан к посаду;, облагало «белопоместинцев» — жителей слобод, принадлежавших монастырям и частным лицам, тяглом;

защищало интересы богатых горожан — торговых людей, гостей (купцов) — тем, что были объявлены суровые наказания за посягательство на их добро, честь и жизнь; объявляло «бессрочный» сыск крестьян и возвращение их в поместья.

Таким образом был сделан последний шаг — крепостное право стало пол­ным. Правда, еще действовал обычай — «сДону выдачи нет». Можно было

скрыться в Сибири, откуда ни правительство, ни хозяева не имели возможности вернуть беглеца.

Законодательный памятник, превзошедший Уложение царя Алексея Михайловича по полноте и юридической проработанности, — Свод законов Российской империи в 15 томах — появился только в 1832 г. при Николае I. А до этого Уложение почти два столетия оставалось сводом Российских за­конов.

Монархия Алексея Михайловича по-прежнему сохраняла черты сословно-представительной, но самодержавная власть царя усилилась. После собо­ра 1654 г., решившего вопрос о воссоединении с Украиной, Земские соборы не собирались до конца царствования Алексея. Сложившаяся еще припослед­них Рюриковичах система органов власти с приказами и Боярской думой осталась непоколебима. Но и в ней произошли частичные изменения, спо­собствовавшие большей централизации и созданию сложного государствен­но-административного аппарата с огромным числом чиновников — приказ­ных дьяков и подьячих.

Из состава Боярской думы выделились Ближняя дума и Расправная пала­та, решавшие текущие судебные и административные дела.

Не желая полностью зависеть от Боярской думы и руководства приказов, Алексей Михайлович создал своего рода личную канцелярию — Приказ тай­ных дел (он стоял выше всех остальных, так как мог вмешиваться в дела всех государственных учреждений).

Местничество постепенно отходило в прошлое. Все чаще на важные госу­дарственные посты назначали «худородных людей».

Таким образом, во второй половине XVII в. начинается формирование ос­новных элементов абсолютной монархии. Абсолютизм — такая форма правле­ния, когда законодательная, исполнительная и судебная власть полностью сосредоточена в руках монарха, а последний опирается на назначаемый и контролируемый исключительно им разветвленный чиновничье-бюрокра-тический аппарат. Абсолютная монархия предполагает централизацию и рег­ламентацию государственного и местного управления, наличие постоянных армии и службы безопасности, развитой и подконтрольной монарху финан­совой системы.

После смерти Алексея Михайловича в 1676 г. царем стал его старший сын Федор — болезненный мальчик 14 лет. Фактически власть захватили его род­ственники по матери Милославские и сестра Софья, отличавшаяся сильной волей и энергией. Правящий кружок при царевне возглавлял умный и талан­тливый князь В. В. Голицын — фаворит царевны. Был продолжен курс на воз­вышение дворянства, на создание условий для слияния дворянства и бояр­ства в единое сословие. Сильный удар по сословным привилегиям аристо­кратии, дабы ослабить ее влияние, был нанесен в 1682 г. с отменой местничества. Теперь при служебных назначениях на первый план выдвигал­ся принцип личных заслуг.

Со смертью в 1682 г. бездетного Федора Алексеевича встал вопрос о на­следнике престола. Из двух его братьев слабоумный Иван не мог занимать престол, а Петру — сыну от второго брака — исполнилось 10 лет. При дворе разгорелась борьба между родственниками царевичей по линии их матерей.

За Иваном стояли Милославские во главе с царевной Софьей, за Петром — Нарышкины, которых поддерживал патриарх Иоким,сменивший Никона. На заседании Освященного собора и Боярской думы Петр был провозглашен ца­рем. Однако 15 мая 1682 г. в Москве восстали стрельцы, подстрекаемые на­чальником Стрелецкого приказа князем И. А. Хованским. Все видные сто­ронники Нарышкиных были перебиты. По требованию стрельцов на трон были посажены оба царевича, а правительницей при них стала царевна Со­фья. С наступлением совершеннолетия Петра летом 1689 г. регентство Софьи потеряло основание. Не желая добровольно отдавать власть, Софья, опира­ясь на своего ставленника, начальника Стрелецкого приказа Ф. Шакловитого, ждала поддержки от стрельцов, но надежды ее не оправдались, дворцовый переворот не удался. Софья была лишена власти и заключена в Новодевичий монастырь, ее ближайшие сторонники казнены или сосланы.

В целом в конце XVII в. страна была на пороге решительных перемен, уже подготовленных предшествующим развитием. Назревшие реформы можно было проводить за счет уменьшения государственного давления на общество при одновременном поощрении частной инициативы и постепенном ослаб­лении сословной несвободы. Такой путь стал бы продолжением реформатор­ской деятельности А. П. Ордин-Нащокина и В. В. Голицына. Другой путь предполагал еще большее ужесточение режима, крайнюю степень концент­рации власти, усиление крепостничества и — в результате непомерного на­пряжения сил — реформационный рывок. Традиции деспотической государ­ственной власти в России и характер явившегося в конце века реформатора сделали более вероятным второй вариант.

Внешняя политика России. Освоение Сибири и Дальнего Востока. Внешне­политический курс России на протяжении XVII в. был нацелен на решение следующих задач:

достижение выхода к Балтийскому морю; обеспечение безопасности южных границ от набегов Крымского ханства;

возвращение отторгнутых в период Смутного времени территорий; освоение Сибири и Дальнего Востока.

Длительное время основной узел противоречий составляли отношения России и Речи Посполитой. Усилия правительства патриарха Филарета в 20-х— начале 30-х гг. были направлены на создание антипольской коалиции в составе Швеции, России и Турции. Провозглашенный Земским собором в 1622 г. курс на войну с Польшей на протяжении 10 лет выражался в экономической помо­щи противникам Речи Посполитой—Дании и Швеции. В июне 1634 г. между Россией и Польшей был подписан Поляновский мир.

В 1648 г. начинается освободительная борьба украинского народа против польских панов под руководством Б. Хмельницкого. Земский собор в 1653 г. принимает решение о воссоединении Украины с Россией. В свою очередь Переяславская рада в 1654 г. единодушно высказалась за вхождение Украины в состав России. Начавшаяся война с Речью Посполитой продолжалась 13 лет, с 1654 по 1667 г., и завершилась подписанием Андрусовского перемирия (1667),

условия которого были в 1686 г. закреплены «Венным миром». К. России ото­шли Смоленщина, Левобережная Украина и Киев. Белоруссия оставалась в составе Польши. Кроме того, договор предусматривал совместные действия России и Польши против возможной турецко-крымской агрессии.

С 1656 по 1658 г. шла война России со Швецией. Попытка России овладеть побережьем Финского залива закончилась неудачно. В 1661 г. был подписан Кардасский мир, по которому все побережье оставалось у Швеции.

В 1677 г. начиллсърусско-турецко-крымская война, закончившаяся в 1681 г. Бахчисарайским перемирием, по условиям которого Турция признала права России на Киев (незадолго перед тем Турции удалось отвоевать у Речи Пос­политойПодолию, и она стала претендовать на Правобережную Украину). В 1687 и 1689 гг. князь В. В. Голицын возглавил походы на Крым, но оба за­кончились неудачно.

Таким образом, Россия так и не смогла получить выходы к морям, и в этом ее внешнеполитические задачи остались прежними. Крымские походы не принесли России ни крупных военных успехов, ни территориальных преоб­разований. Тем не менее основная задача «Священной лиги» (Австрия, Польша, Россия — 1684 г.) была выполнена — русские войска блокировали силы крымского хана, который не смог предоставить помощь турецким вой­скам, терпевшим поражение от австрийцев и венецианцев. Кроме того, включение России впервые в состав европейского военного союза значитель­но подняло ее международный престиж.

Среди успехов российской внешней политики — освоение Сибири и Даль­него Востока. В XVI в. русские люди завоевали Западную Сибирь, а к середи­не XVI1 в. покорили значительную часть Восточной Сибири. Гигантское про­странство от Енисея до Охотского моря было «пройдено» казаками-перво­проходцами за 20 лет.

Из междуречья Оби и Енисея русские землепроходцы двинулись на юго-восток в Прибайкалье, к Амуру и южным дальневосточным землям, а также на восток и северо-восток в бассейн реки Лены — в Якутию, на Чукотку и Камчатку.

Между Обью, Енисеем и Нижней Тунгуской в те времена обитали ненцы (которых русские называли самоедами), ханты (остяки), манси (вогулы) и эвенки (тунгусы). Эти народы стали выплачивать России дань.

С 1632 г. России стала платить ясак Якутия, завоеванная с помощью пи­щалей и пушек. Русские казаки, основавшие Якутск, стали новыми хозяе­вами края.

Бурятские племена вошли в состав России в начале 50-х гг. XVII в. Глав­ным городом Прибайкалья, куда свозился бурятский ясак, стал построен­ный в 1652 г. Иркутск. Столицей же всех российских владений в Западной и Восточной Сибири оставался Тобольск.

Утверждение русских в середине века на реке Лене и в Прибайкалье откры­ло возможность движения первопроходцев и переселенцев далее на восток, се­веро-восток и юго-восток (экспедиции С. И. Дежнева на Чукотку, Е. П. Хаба­рова в Приамурье). Приамурье вошло в состав России, что вызвало недоволь­ство правителей Маньчжурии. Нерчинский договор 1689 г. установил границу между владениями Китая и России по Амуру и его притокам.

Москва установила в Сибири свою власть достаточно прочно. Сибирь, по словам историка А. А. Зимина, являлась своеобразным клапаном, в который уходили силы непримирившегося и непокоренного народа. Сюда устреми­лись не только торговые и служилые люди, но и беглые холопы, крестьяне, посадские. Здесь не было ни помещиков, ни крепостного права. Налоговый гнет в Сибири был мягче, чем в центре России.

Русские поселенцы получали от назначенных царем воевод хлеб, порох, свинец и прочую помощь и поддерживали порядок. В пользу казны пересе­ленцы платили налоги, коренные жители — пушной ясак. И не напрасно Москва поощряла труды землепроходцев и промышленников: в XVII в. дохо­ды от сибирской пушнины составляли четвертую часть всех государственных доходов.

Церковная реформа. Русская православная церковь занимает значитель­ное место в истории русского государства. Православие определило этниче­ское самосознание русского народа в период борьбы с монголо-татарским игом, что вместе с общерусской церковной организацией и наряду с социаль­но-экономическими факторами способствовало политическому объедине­нию земель и созданию единого Московского государства.

В XVI—XVII вв. церковь, опираясь на государство, подавила многочис­ленные ереси, проникшие в высшие слои административного аппарата и имевшие достаточно широкую социальную базу. В исторической науке эта борьба рассматривалась как подавление свободомыслия, течений обществен­ной мысли, аналогичных западной реформации. Церковная история трактует разгром ересей как защиту веры, православной самобытности русского на­рода и российской государственности, причем размах и жестокость борьбы с ересями в России превосходили деятельность инквизиции или протестант­ских церквей.

Церковь и монастыри обладали значительной экономической мощью, развитым и эффективным хозяйством, были культурными центрами. Монас­тыри строились часто в стратегически важных местах и имели огромное зна­чение в обороне страны. Церковь была в состоянии выставлятьдо 20тыс. рат­ников. Эти обстоятельства создали материальную базу для авторитета церкви (своего рода государства в государстве), который тем не менее не использо­вался в противостоянии светской власти.

Освященный собор как орган церковного управления принимал активное участие в работе Земских соборов. В годы Смуты патриаршество (учреждено с 1589 г.), несмотря на некоторые колебания, сыграло большую роль в борь­бе с самозванцами и польско-шведской интервенцией (трагическая судьба патриарха Гермогена, гибель монахов при защите православных святынь, Материальная поддержка ополчения и т. п.). Патриарх Филарет фактически управлял Россией, являясь соправителем царя Михаила Романовича, ук­реплял самодержавие и новую династию, с одной стороны, и роль церкви — с другой.

В середине XVII в. начинается переориентация в отношениях между цер­ковью и государством. Ее причины исследователями оцениваются по-разно­му. В исторической литературе преобладает точка зрения, согласно которой процесс становления абсолютизма вел с неизбежностью к лишению церкви ее феодальных привилегий и подчинению государству. Поводом для этого стала попытка патриарха Никона поставить духовную власть выше светской. Церковные историки отрицают такую позицию патриарха, считая Никона последовательным идеологом «симфонии власти». Инициативу в отказе от этой теории они усматривают в деятельности царской администрации и влия­нии протестантских идей.

Важным фактом русской истории XVII в. был церковный раскол, явивший­ся результатом церковной реформы патриарха Никона.

В понимании раскола в литературе существуют две основные традиции. Одни ученые — А. П.Щапов, Н.А.Аристов, В. Б.Андреев, Н. И. Костомаров — склонны видеть в нем социально-политическое движение в религиозной форме.

Другие исследователи усматривают в расколе и старообрядчестве прежде всего религиозно-церковное явление. Среди историков такое понимание раско­ла характерно для С. М. Соловьева, В. О. Ключевского, Е. Е. Голубинского, А. В. Карташева, среди русских мыслителей — для В. С. Соловьева, В. В. Роза­нова, Н. А. Бердяева, протоиерея Георгия Флоровского. Современные иссле­дователи А. П. Богданов, В. И. Буганов, С. В. Бушуев не отрицают социально-политических устремлений, но считают их не главными и определяющими, а подчиненными в теме раскола.

Причины проведения церковной реформы:

— церковная реформа диктовалась необходимостью укрепить дисципли­ну, порядок, нравственные устои духовенства;

— требовалось введение одинаковой церковной обрядности во всем пра­вославном мире;

— распространение книгопечатания открывало возможность унифика­ции церковных книг.

В конце 40-х гг. XVII в. в Москве сложился Кружок ревнителей древнего благочестия. В него вошли видные церковные деятели: царский духовник Стефан Вонифатьев, настоятель Казанского собора на Красной площади Иоанн, царский постельничий Ф. Ртищев, выдающиеся деятели церкви ни­жегородцы Никон и Аввакум и др.

Сын мордовского крестьянина Никон (вмиру Никита Минов) сделал стремительную карьеру. Приняв монашеский постриг на Соловецких остро­вах, Никон вскоре стал игуменом (главой) Кожеозерского монастыря (район Каргополя). Никона связывали знакомство и дружба с царем Алексеем Ми­хайловичем, чьей поддержкой он долго пользовался. Никон становится архи­мандритом московского Новоспасского монастыря — родовой усыпальницы Романовых. После короткого пребывания митрополитом Новгородским (как раз во время новгородского восстания 1650 г.) Никон в 1652 г. избирается московским патриархом.

Именно патриарх Никон начал реформу по унификации обрядов и уста­новлению единообразия церковной службы. За образец были взяты грече­ские правила и обряды.

Наиболее существенными из нововведений, принятыми патриархом Ни­коном и церковным собором в 1654 г., были замена крещения двумя пальцами троеперстием, произнесение славословия Богу «аллилуйя» не дважды, а триж­ды, движение вокруг аналоя в церкви не по ходу Солнца, а против него.

Потом патриарх обрушился на иконописцев, начавших использовать за­падноевропейские приемы живописи. Кроме того, по примеру восточного духовенства в церквах начали читать проповеди собственного сочинения. Здесь тон задавал сам патриарх. Русские рукописные и печатные богослужеб­ные книги велели везти на просмотр в Москву. Если там находили расхожде­ние с греческими, то книги уничтожали, взамен печатали и рассылали новые. И хотя все изменения были чисто внешними и не затрагивали православного вероучения, они воспринимались как посягательство на саму веру, ибо нару­шали традиции (веру отцов и их предков).

Никон боролся с новшествами, но именно его реформы часть московского народа восприняла как новшества, посягавшие на веру. Церковь раскололась на никонианцев (церковная иерархия и большая часть верующих, привыкших подчиняться) и старообрядцев.

Активным противником Никона и одним из основоположников старооб­рядческого движения становится протопоп Аввакум — одна из наиболее яр­ких личностей в русской истории. Человек огромной силы духа, в полной мере проявившейся во время его гонений, он с детства приучался к аскетизму и умерщвлению плоти. Отвращение от мира и стремление к святости он счи­тал настолько естественным для человека, что не смог ужиться ни в одном приходе из-за неустанного преследования им мирских потех и отступлений от обычаев церкви. Многие считали его святым и чудотворцем. Он участвовал вместе с Никоном в исправлении богослужебных книг, но вскоре был отстра­нен из-за незнания греческого языка.

Приверженцы старой веры — старообрядцы — спасали и прятали «непра­вильные» богослужебные книги. Светские и духовные власти преследовали их. От гонений ревнители старой веры бежали в леса, объединялись в общи­ны, основывали в глуши скиты. Не признававший никонианства Соловецкий монастырь сидел в осаде с 1668 по 1676 г., пока воевода Мещеряков не взял его и не повесил всех мятежников (из 600 человек в живых осталось 50).

Вожди старообрядцев протопопы Аввакум и Даниил писали челобитные царю, но, видя, что Алексей не защищает «старину», объявили скорый при­ход конца света, потому что в Россию явился Антихрист. Царь и патриарх — «два рога его». Спасутся лишь мученики — защитники старой веры. Родилась проповедь «очищения огнем». Раскольники запирались в церквах и сжигали себя заживо.

Старообрядцы не расходились с православной церковью ни в одном догма­те (основном положении вероучения), а лишь в некоторых обрядах, которые отменил Никон, поэтому они были не еретиками, а только раскольниками.

В расколе соединились самые разные социальные силы, выступавшие за сохранение в неприкосновенности традиций русской культуры. Тут были князья и боирс, такие как боярыня Ф. П. Морозова и княгиня Е. П. Урусова, монахи и белое духовенство, отказывавшиеся от исполнения новых обрядов. Но особенно много было рядовых людей: горожан, стрельцов, крестьян, ви­девших в сохранении старых обрядов способ борьбы за древние народные идеалы «прайды» и «воли». Наиболее радикальным шагом старообрядцев было принятое в 1674 г. решение о прекращении молитв за здоровье царя. Это означало полный разрыв старообрядцев с существующим обществом, начало борьбы за сохранение идеала «правды» внутри своих общин.

Священный собор 1666—1667 гг. предал раскольников проклятию за не­покорность. Ревнители старой веры перестали признавать отлучившую их церковь. Раскол не преодолен и по сей день.

Предиодители старообрядчества Аввакум и его единомышленники были сосланы и Пустоозерск, в низовье Печоры, и провели 14 лет в земляной тюрь­ме, после чего были сожжены заживо. С тех пор старообрядцы часто подвер­гали себя «огненному крещению» — самосожжению.

Трагически сложилась и судьба главного врага старообрядцев патриарха Никона. Добившись титула «великого государя», святейший патриарх явно переоценил свои силы. В 1658 г. он демонстративно покинул столицу, заявив, что не хочет быть патриархом в Москве, а останется патриархом Руси.

В 1666 г. церковный собор с участием александрийского и антиохийского патриархов, которые имели полномочия от двух других православных патри­архов — константинопольского и иерусалимского, сместил Никона с поста патриарха. Местом его ссылки стал знаменитый Ферапонтов монастырь под Вологдой. Уже после смерти Алексея Михайловича Никон возвратился из ссылки и умер (1681) неподалеку от Ярославля. Он похоронен в Воскресен­ском Ново-Иерусалимском монастыре под Москвой (г. Истра).

Таким образом, церковная реформа и раскол явились крупным социаль­ным и духовным переворотом, который не только отразил тенденции к цент­рализации и определенной унификации церковной жизни, но и повлек за со­бой существенные социокультурные последствия. Он всколыхнул сознание миллионов людей, заставив их усомниться в легитимности существующего миропорядка, породил раскол между официальной светской и духовной вла­стью и значительной частью общества. Нарушив некоторые традиционные устои духовной жизни, раскол дал толчок общественной мысли и подготовил почву для грядущих преобразований.

Кроме того, церковный раскол, ослабивший церковь в XVH в., послужил предпосылкой для последующего подчинения церкви государственной влас­ти, превращения ее в идеологический придаток абсолютизма.

Меркантилизм — экономическая политика раннего капитализма (эпохи так на­зываемого первоначального накопления капитала), выражавшаяся в активном вмеша­тельстве государства в хозяйственную жизнь. Заключается в протекционизме, поощре­нии развития отечественной промышленности, особенно мануфактурной, поддержке экспансии (расширения) торгового капитала.

Морозов Борис Иванович (1590—1661 гг.) — боярин, государственный деятель, в середине XVII в. возглавлял русское правительство.

«Симфония власти» — византийско-православная теория, предполагавшая двуединстио независимо существующих светской и духовкой властей, но совместно отстаи­вающих православные ценности.

 

(Михаил Федорович, Алексей Михайлович, Федор Алексеевич).

Михаил Федорович - царь и великий государь всея Руси, основатель династии Романовых, сын боярина Федора Никитича Романова и Ксении Ивановны, урожденной Шестовой. Родился в июне 1596 г.; с 1601 г., после насильственного пострижения родителей, жил при тетке Марфе Николаевне Черкасской, в 1605 - 1608 годы - с матерью и отцом (тогда Ростовским митрополитом), затем с матерью в Москве, откуда, освобожденный из польского плена в ноябре 1612 г., переехал в Кострому. Там, в Ипатьевском монастыре, застало Михаила избрание (21 февраля 1613 г.) на царство Земским Собором, послы которого 14 марта убедили мать Михаила согласиться на занятие им престола, вопреки ссылкам ее на "несовершенные лета" сына и "малодушествуй Московского государства всяких чинов людей". 11 июня состоялось венчание Михаила на царство в Москве. В 1616 г. едва не состоялся брак Михаила с М.И. Хлоповой. В 1624 г. Михаил женился на княгине Марии Вл. Долгорукой, умершей через 3 месяца после свадьбы. В 1626 г. он вступил в брак с Евдокией Лук. Стрешневой. Из десяти детей, родившихся от этого брака, пережили отца сын Алексей и незамужние дочери Ирина, Инна и Татьяна. Здоровьем Михаил не отличался; в ранней молодости его зашибла лошадь, и этот "конский убой" постоянно давал себя знать. К 1627 г. болезнь ног, как видно из его писем, была привычным для него состоянием, так что в путешествиях его "из возка в возок в кресле носили". - Избрание Михаила на московский престол не было вызвано его внутренними положительными свойствами. Его едва ли готовили к этому, пока воспитывали, о них едва ли что-нибудь знали, когда его избирали, а после - личная инициатива и воля, если бы и были, подавлялись в нем властными характерами матери, потом отца. Избрание это было компромиссом, согласившим враждебные друг другу течения в тот момент, когда страна, усталая после 10 лет беспорядка, внешней опасности и крушения попыток установить центральную власть на новой основе, томилась по сильной, привычной власти, в которой видели гарантию мира и земщина, и казачество. Большинство Земского Собора (не менее 500 чел. служилых людей и казаков), а также скучившихся в Москве казаков (41/2 т. ч.) нельзя было склонить к кандидатуре иностранца, и она была отвергнута в принципе, как и кандидатура Воренка, неприемлемая для земщины. Из лиц и кружков, боровшихся за влияние, одержал победу тот, который идейно был недалеко от земщины и биографически близок к казачеству и группировался раньше вокруг Филарета Романова, в бытность его в Тушине и в момент переговоров (в феврале 1610 г.) об избрании Владислава, отражавших интересы именно земщины. К кандидатуре Михаила можно было, кроме того, ценой некоторых гарантий личной неприкосновенности, амнистии и участия в управлении, под предлогом молодости царя, привлечь также и некоторых крупных бояр. Только после сношений с теми из них, которые были в отъезде из Москвы 7 февраля, в момент единодушного избрания Михаила на Земском Соборе, 21 февраля оно было торжественно формулировано. Официальная версия (избирательная грамота и др.) видит в Михаиле избранника Божия по родству со старой династией (царь Федор - двоюродный брат Филарета) и не содержит указаний на постановку власти нового царя. Вопрос об ее ограничении, вызвавший большую литературу, особенно в последнее десятилетие, ставится 7-ю показаниями писателей XVII (2) и XVIII (5) вв., из коих 4 не зависят одно от другого, и все не отличаются точностью юридической формулировки. У провинциального наблюдателя (Псковское сказание) складывалось убеждение, что все управление и сам царь находятся в руках и эксплуатируются в интересах "владущих", бояр. Чиновник следующего поколения XVII в. (Котошихин) видел здесь обязательство царя "о всяких делах мыслити с бояры и думными людьми соопча, а без их ведомости никаких дел не делати". Сопоставление правительственной практики первых 6 лет царствования Михаила с такими показаниями подтверждает, что 1) без боярской думы не отменяются и не издаются законы, 2) без нее не начинается война, и не заключается мир, 3) политические преступления ведаются в боярской думе, которая является и последней инстанцией по спорным важным делам и искам. Существовал ли договор в этом смысле между царем и боярской думой (в письменном или ином виде) - вопрос открытый. Если да, то он едва ли был известен за пределами кружка, который претендовал на участие в правительстве. У Михаила не было среды, которую он мог бы противопоставить этому кружку - своим родственникам и тушинцам по преимуществу. Наоборот, для этого кружка важно было заинтересовать на указанных условиях бояр, ему чуждых, но видимых, и не оглашать самых условий на Земском Соборе. Правительство, так организованное, чувствовало, однако, необходимость опираться на моральный авторитет Земского собора, не стесняя себя его политической компетенцией, а делая из него, особенно в финансовых вопросах, административное употребление, часто призывая его на помощь, как орган скорее правительственной пропаганды, чем представительства сословных интересов. Состав не собора, а правительства - крупных землевладельцев, - определил собой политику шестилетия (1613 - 19). Борясь за установление элементарной безопасности в стране, разоряемой крупными и мелкими отрядами казаков и авантюристов, правительство держится примирительной тактики; казня вожаков, оно предлагает амнистию всем смирившимся, не возвращая их в прежнее (крестьянское, холопское) состояние, а маня их денежным жалованием и верстанием в помещики (например, в 1614 г. отряд Баловня). В вопросе о земельных пожалованиях Смутного времени большой новостью было признание тех, которые даны были сидевшим в Москве с поляками или жившим у Тушинского вора (иногда даже конфискованные при царе Василии Шуйском за отход к Вору вотчины возвращались старым владельцам). Производились новые крупные пожалования из черных земель "сильным людям", членам боярской думы, и даже возвраты земель, взятых при Иване Грозном в Опричнину. Наконец, земельные захваты приводились в известность вяло, а обнаруженные ликвидировались, но не карались. Между тем, это владение "великими месты за малыя чети" было больным местом в расстроенной службе служилого класса. Интересы торгово промышленного посада блюлись слабо; убыль тяглецов, главным образом, уходивших в закладчики (см. Закладни, XVIII, 134), не вызывала общих мероприятий, направленных в корень зла; обнаруженные закладчики возвращались общине, но закладчико-приниматели не наказывались. Белые слободы в городах, принадлежащие привилегированным землевладельцам, не уничтожались; податные, судебные и торговые привилегии, особенно монастырям, даже росли. Только в 1617 г. (грозило польское нашествие) опомнились и потребовали представления всех тарханных грамот в Москву, но случаи применения этой меры единичны. Откупная система управления кабацкими и таможенными сборами принимала для посадов особо одиозный характер, так как откупами занялись теперь все те же "владущие", до матери царя включительно. Податные тяготы тяжело ложились на тяглецов, в виду длившегося разорения и неумения правительства к нему приспособиться. Хотели вернуться к старым сошным окладам, но документы их трудно было восстановить: отдельные спешные дозоры (см. Дозорные книги, XVI, 497) сопровождались злоупотреблениями; разнообразие величины сох, которого правительство и не подозревало, вело к неуравнительности обложения, особенно чувствительной при введении новых больших налогов (ямские деньги, хлебные запасы). Под давлением неотложной нужды прибегли к "пятине с животов и промыслов", но не сумели провести долевого принципа и вернулись к старой репартиционной системе. К внутренним неурядицам и беспорядкам (к 1616 г. ликвидированы крупнейшие; Баловень, Лисовский и Заруцкий) присоединилась внешняя опасность: Новгородский край занят шведами, не признавшими новой династии, во имя своего кандидата, королевича Филиппа, Смоленский и Северский - поляками, во имя Владислава. И финансовые и политические соображения диктовали международное поведение; ряд посольств в Англию, Голландию, Данию, Германию и Персию, с просьбой о помощи союзом или деньгами. Дипломатию поддерживали торговыми льготами; правительство не скупилось на привилегии иностранным купцам, принимая в лице отдельных своих членов участие в иностранных предприятиях, вредивших торговле русского купечества. Именно один из таких английский купцов, Дж. Мерик, был посредником в мирных переговорах со Швецией, приведших, после осады Пскова в 1615 г., к заключению мира в селе Столбове в феврале 1617 г. (Новгород - Москве, Финское побережье и 20000 р. - Швеции). Политика, движимая столько же финансовой нуждой, сколько и частным интересом правящих, не могла наложить узду на подчиненную администрацию, злоупотребления которой не сдерживались никаким контролем. В самом правящем кружке шло разложение, с явным возобладанием царских родственников (особенно Б. и М. Салтыковых) над инородными (например, князем Пожарским). Русско-польские отношения с 1613 г. были в состоянии войны, перемежающейся дипломатическими неучтивостями, из которого не находилось мирного выхода. В 1617 г. королевич Владислав двинулся под Москву для добывания престола, который он считал себя в праве называть своим. Штурм московских укреплений (1 октября 1618 г.) был отбит, а срок разрешенной сеймом на один год кампании истекал. 1 декабря заключено было перемирие на 14 лет в селе Деулине, не вернувшее ни пяди потерянной в смуту территории, не избавившее от притязаний Владислава, но с разменом пленных, в который включен и Филарет Никитич. 14 июня 1619 г. он прибыл в Москву. 24 июня посвящен в патриархи московские и всея Руси "да будет царствию помогатель и строитель и обидимых предстатель"; в июле были посланы по городам грамоты о выборах на земский собор с изложением ряда мероприятий по внутреннему управлению. Филарету усвоен титул великого государя. Выборные должны были рассказать "обиды, насильства и разорение", чтобы государи могли "о московском государстве промышляти, чтобы во всем поправити, как лучше, чтобы все люди нашего государства по Божией милости и нашим царским призрением жили в покое и в радости". Идея абсолютизма во имя общего блага и династический интерес легли в основу дальнейшей политики Филарета, фактически ставшего правителем. Боярская дума теряет свои права, если они были, и, во всяком случае, свое значение. В государеву печать вводится титул "самодержца" (1625). Будущее династии пытаются обеспечить и поднять браком Михаила с иностранной принцессой (саксонской, датской, бранденбургской), и только неудачи переговоров по этому предмету ставят на очередь туземный брак. Задачей внешней политики ставится возвращение земель от Польши и отказ Владислава от московского престола. Основные линии внутренней политики получают теперь объективно-обоснованный характер. Серьезно ставится вопрос о земельном удовлетворении служилого класса, производится ревизия прав на владение. Рассмотрение спешно составленного "земленого списка" (1620) показало неудовлетворительность предшествовавших дозоров, произведенных с "поноровками" сильным людям. Разработаны новые принципы, на основании которых произведено общее описание государства (писцовые книги 1620 - 30 годов), причем заявлялось, чтобы дело велось "в правду, без посулов". Производилась конфискация всех земель, владение коими не удостоверялось крепостными документами. Указом 1623 г. конфискованы тушинские пожалования. С 1622 г. приводятся в соответствие "оклады" и "дачи" старослужилых людей; с 1627 г. начинается верстанье поместьями "новиков всех родов". По вопросу о закладчиках состоялся ряд указов о невыгоде из посадской общины, возвращении выходцев, ограничении дворничества (см. Дворник XV, 680), не отчуждаемости тяглых участков "беломестцами", "белых" - тяглецами. От кабацких и таможенных откупов устранены не тяглые элементы. Пересмотр (с 1619 г.) тарханных грамот приводит к созданию "нового уложения", ограничившему привилегии иммунистов: они обязаны теперь платить важнейшие налоги (ямские деньги, стрелецкие хлебные запасы), нести повинности "городового" и "острожного" дела; отменено право беспошлинной продажи товаров; беспошлинная покупка с потребительскими целями фиксирована в размере и поставлена под контроль. Годы мира (1619 - 32) дали возможность провести ряд мер, облегчивших положение плательщиков, крайне расстроенное годами Смуты и войн. Отдельные города с 1619 г. получали льготы на 2 - 5 лет в платеже податей. По всему государству оклады важнейших налогов неоднократно понижались (ямские деньги, например, всего на 50%). Все же податная система была разорительна для истощенного государства: окладная единица (соха) измерялась площадью обрабатываемой земли; население, избегая налога, не расширяло последней, и развитию земледелия грозил застой. Во избежание этого в старую систему вводится существенная поправка: соха, состоявшая из 800 (на служилых землях) или 600 (на церковных) четвертей (=1/2 десятины) пашни, сохраняя название и количество четвертей, обращается теперь в фиктивную величину, так как за четверть пашни признается некоторая сумма крестьянских и бобыльских дворов (живущая четверть). Нормы "живущей четверти" вырабатывались (по челобитьям населения) постепенно и были разнообразны по местностям, что позволяло применяться к степени разоренности края. Привлечены к тяглу прежде внетяглые бобыли. Тридцатилетняя война сопровождалась хлебным кризисом в Западной Европе и повысила спрос на московский хлеб. С 1627 по 1639 г. вывоз его, подчиненный правительственной регламентации, ежегодно возрастал. Только ожидание войны с Польшей заставило разрешить беспошлинный вывоз хлеба в Швецию (возможную союзницу против Польши), а когда срок Деулинского перемирия приходил к концу, монополизировать его в руках правительства, причем прибыли предназначались на ведение Польской войны. Слабая сторона эпохи - бессилие власти дать стране хорошее управление. Советниками возвратившегося в 1619 г. из польского плена Филарета Никитича оставались все те же царские родственники (исключение - Шеин), "ближние бояре". Им, по преимуществу, поручалось удовлетворение новых задач управления в особых "Приказах сыскных дел" (их 5). Из них "Приказ, что на сильных бьют челом" был в руках "сильных" же князя Черкасского и князя Мезецкого. Поощряются "челобитья" населения, запрещается передавать их через местных воевод, но на местах нет никакого органа для защиты челобитчика от притеснения тех, на кого жалуются. Движение челобитья сопряжено в столице с разорительной "московской волокитой" (официальный термин). В мирное время, уменьшая подати, не считают нужным обращаться к Земскому собору. Попытка власти (1627) избавить себя от назначенных воевод и заменить их дешевле стоящими выборными губными старостами (см. XIII, 213) терпит неудачу; постановка должности остается старой и не исключает злоупотреблений, возлагая, однако, на выборных не меньшую ответственность за соблюдение казенного интереса перед столичным Приказом, в котором все по-старому. При таких условиях государство могло к началу Польской войны (1632) "пополниться и прийти в достоинство" разве только в смысле материального благосостояния. В 1621 г., когда Швеция и Турция предлагали вместе напасть на Польшу, перемена к лучшему еще не была достигнута, и война, после обсуждения на Земском соборе, была отложена до благоприятного случая. С 1627 г. занялись технической ее подготовкой: закупкой за границей материальной части, наймом там войск, обучением туземных отрядов "даточных людей" под руководством иностранных офицеров. К началу войны с Польшей (1623) довели годовой бюджет регулярной армии до 400 т. р., при 80 т. р. на дворянское ополчение. Население встретило войну жалобами на непосильность платежей и повинностей, к которым прибавилась еще "пятая деньга" 1632 г., вотированная Земским Собором после начала военных действий. Начали их (август 1632 г.) на несколько месяцев раньше, чем рассчитывали, потому что с апреля 1632 г. в Польше наступило "безкоролевье". Вновь сформированная по-европейски армия была отдана в руки боярина М.Б. Шеина и окольничего Арт. Измайлова - воевод старой туземной школы. Внезапное нападение мелких русских отрядов на северские города привело к их завоеванию, но главная армия Шеина, медленно двигаясь (380 верст в 4 месяца), только в декабре 1632 г. подошла к Смоленску и начала его блокаду. По пути приходилось поджидать опоздавших и разыскивать "нетчиков", а крупная артиллерия доставлена была под Смоленск только в марте 1633 г. Тем временем безкоролевье в Польше кончилось; в августе 1633 г. король Владислав с хорошим войском явился к Смоленску, прорвал блокаду и окружил скучившуюся армию Шеина, где после года непрерывной войны открылся разъезд южных дворян, обеспокоенных крымским набегом, и переход изверившихся в победу наемных отрядов к врагу. Из Москвы, где 1 октября 1633 г. не стало Филарета, помощь не пришла, и Шеин с 8000-ной армией в феврале 1634 г. сдался, с правом отступить к Москве, оставив победителю все снаряжение. Владислав, угрожаемый Турцией и Швецией, пошел на мир (4 июня 1634 г. на пограничной реке Поляновке): лично королю, за отказ от московского престола и от города Серпейска, уплачивалось 20000 р.; Смолен