Идея общественного прогресса

Представление об общественном прогрессе зарождалось на заре философской мысли. Оно возникло тогда, когда выделившийся из природы человек научился рационально осмысливать внешний мир. Есть ли общество нечто неизменное, раз и навсегда данное, или же ему свойственно изменение, переход в иное состояние? — вот в чем суть проблемы общественного прогресса.

Для большинства античных философов история общества представала как простая последовательность событий. Считалось, что за всем этим стоит нечто неизменное и вечное («космос», «логос»). Первые представления о прогрессе возникали лишь как отдельные догадки. Так, Демокрит развивал идею происхождения людей из звериного состояния под воздействием потребности в самосохранении. Нужда побуждала людей создавать орудия труда, строить жилье. В античном обществе возникла и идея о том, что общество развивается, но по нисходящей линии, т.е. имеет место регресс. (Гесиод, Сенека). В своей поэме «Труды и дни» Гесиод писал, что человечество пережило пять стадий, всякий раз спускаясь по лестнице истории на ступеньку вниз. Начальным состоянием был «золотой век», эпоха счастья и благополучия. Затем наступили «серебряный» и иные века. Итогом всего стал «железный век», где люди все время проводят в трудах, заботах и печалях. Здесь царит зло, насилие и несправедливость. Так идеализировалось прошлое человечества как якобы безмятежное состояние. Неудивительно, что позже идея «золотого века» была воспринята во многих учениях (в христианстве, утопическом социализме) и превращена в мечту как грядущем «золотом веке» человечества, который все же придет на смену жесткой и бесчеловечной «предыстории». Однако господствующей идеей в античной философии была идея цикличного круговорота, т. е. повторения обществом одних и тех же состояний (Платон, Аристотель). Платон полагал, что в этом мире действует некое божественное провидение (замысел Творца) как план, схема развития мира. Все, что есть в обществе (рабство, политический строй и т.д.), — все создано Творцом и поэтому неизменно и вечно. В это историческое время в философии возник исторический пессимизм, т.е. неверие в возможность прогресса общества и самих людей. Данная идея сформировалась под воздействием распада Римской империи была представлена, в частности, в творчестве Секста эмпирика. Стал распространяться фатализм с его убежденностью в том, что человек якобы подчинен судьбе и обстоятельствам своей жизни (римский стоицизм). Утверждалось, что настоящее время кратко как миг, будущее — сомнительно, и поэтому человеку остается лишь прошлое как нечто определенное и устойчивое. Идея линейности, исторической последовательности событий приходит из иудео-христианской доктрины, хотя она осмысливается достаточно пессимистично, даже эсхатологически. Утверждалась мысль о якобы значительной греховности человека и неизбежности наказания за это, о тщетности человеческой жизни, о безвозвратно утерянном рае. Это представление органично дополнялось эсхатологическим учением о грядущем конце мира и человечества. Считалось, что развитие всех событий в обществе определяется влиянием внешней силы, Богом. Однако провиденциализм в христианстве, может быть, непоследовательно соединялся с представлением о свободе воли человека. Поэтому теологическая трактовка человеческой истории полагала, что в истории общества все же происходит, пусть даже и медленно, укрепление Божьего царства — людей верующих, праведных. Дескать, приход Иисуса Христа укрепил их позиции, и со временем грядущий Божий суд восстановит в обществе справедливость и утвердит «новую землю» и «новое небо».

В эпоху Возрождения все настойчивее заявлял о себе оптимистический взгляд на общественный прогресс. Этот оптимизм был вызван развитием наук и ремесел, оживлением всей общественной жизни. Стала высказываться твердая уверенность в том, что «золотой век» лежит не в прошлом, а в будущем человечества. Это якобы будет некое «царство разума», а его творцом станет уже не Бог, а сам человек как господин и повелитель природы, кузнец собственного счастья.

Социалисты-утописты той поры (Т.Мор, Т.Кампанелла и др.) разрабатывали детальные проекты такого общества. Они горячо верили, что в этом обществе будут господствовать свободный труд и социальное равенство, которые обеспечат всестороннее развитие личности. Эпоха Нового времени была вызвана к жизни развитием промышленности и экспериментальной науки. Философия стала увязывать общественный прогресс прежде всего с развитием научного знания. Знание — это сила, любил подчеркивать Ф.Бэкон. Такой подход получил развернутое воплощение во французском Просвещении XVIII в. (Ж.А.Кондорсе, Ф.Вольтер, А.Тюрго). Полагалось, что история общества есть продукт разума, который способен к бесконечному совершенствованию своих способностей. Буржуазный строй считался просветителями вершиной разумности, естественным состоянием общества. Утверждая рационалистическую трактовку прогресса, Кондорсе писал: «Настанет, таким образом, момент, когда Солнце будет освещать Землю, населенную свободными людьми, не признающими другого господина, кроме своего разума». Развивая такие идеи, просветители давали тем самым высокую оценку возникшей в то время индустриальной цивилизации и связывали с ней надежды человечества на лучшее будущее. Интересную трактовку общественного прогресса предложил итальянский философ Д.Вико, автор теории «исторического круговорота». Он считал, что история развивается строго закономерно, а не спонтанно. Каждый народ проходит в своем развитии три эпохи— божественную, героическую и человеческую, как и отдельный человек в своей жизни. После прохождения своей вершины общество приходит в состояние упадка, а потом движение опять начинается по восходящей линии. В Новое время была высказана также и идея противоречивости общественного прогресса. Ее формулировал и обосновывал Ж.Ж.Руссо, о чем нами было сказано в предыдущей лекции. Эта идея весьма популярна и в наше время, когда человечество в своем развитии столкнулось с острыми глобальными проблемами, которые выражают противоречивую природу общественного прогресса, драматизм всей человеческой жизни. В немецкой классической философии обосновывалась идея закономерности и неодолимости прогресса общества. Это подчеркивал И.Гердер, указывая на такие достижения прогресса, как язык, мораль, государство и право. В творчестве Г.Гегеля идея прогрессивного (восходящего) развития общества является едва ли не центральной. Этот мыслитель впервые сумел представить историю общества как процесс смены состояний, двигателем которого является мировой разум. История, по мнению Гегеля, — это прогресс в продвижении к состоянию свободы. Его учение об общественном прогрессе есть европоцентризм, поскольку в нем выделяются европейские народы (греческий, немецкий) как якобы наиболее развитые и свободные, в отличие от народов Востока. По своей же сути историческая теория Гегеля есть теодиция, т.е. оправдание наличия в мировой истории некоего божественного начала, которое придает истории разумный порядок и строгую гармонию.

В классической марксистской философии сложился оптимистический подход к пониманию общественного прогресса. В этой философии прогресс рассматривается как порождение прежде всего производительных сил общества. Формации (первобытная, рабовладельческая и др.) предстают в марксизме как ступени восходящего развития человечества. Социально-классовая борьба и революции — это локомотивы истории. Решающий вклад в прогресс общества вносят трудящиеся массы, рабочие.

В русской философии проблема общественного прогресса осмысливалась с различных позиций. Так, представители естественнонаучной философии (М.В.Ломоносов, К.Э.Циолковский, В.И.Вернадский) горячо верили в прогресс общества и связывали его возможность прежде всего с точным знанием, развитием техники и промышленности. А.И.Герцен, Г.В.Плеханов и В.И.Ленин смотрели на прогресс общества сквозь призму теории классовой борьбы и предлагали соответствующие рецепты. Славянофилы считали, что прогресс возможен лишь на путях следования России своим традиционным национальным ценностям (православие, самодержавие и народность). В русской религиозной философии (Л.Н.Толстой, В.С.Соловьев, Н.А.Бердяев и др.) решение проблемы прогресса общества виделось прежде всего на основе сохранения духовности в таких ее формах, как религия и мораль, нравственное совершенствование людей.

Религиозные философы очень отрицательно относились к идее применения насилия в истории, пусть даже и во имя самых высоких общих целей. Они выступали против механического заимствования чужого опыта и некритического перенесения его на русскую национальную почву. «Ищите свой путь!» — любил подчеркивать В.С.Соловьев, следуя выводам своего отца — известного русского историка С.М.Соловьева.

Будучи весьма противоречивой эпохой в истории человечества, XX в. дал и противоположные трактовки понятия общественного прогресса. Ряд мыслителей (Ф.Ницше, О.Шпенглер, А.Тойнби и др.) придерживались пессимистической точки зрения. По их мнению, в истории имеет место не прогресс, а всего лишь повторение уже пройденных состояний, «вечное возвращение». История — это как бы монотонное вращение некоего гигантского колеса. Более того, многочисленные факты духовной деградации человечества в начале нынешнего столетия дали повод полагать, что «прогресса больше не существует» (С.Л.Франк), а цивилизация погибает. В XX столетии имели место и оптимистические трактовки общественного прогресса.

В ряде теорий (А.Тоффлер, У.Ростоу и др.) общественный прогресс связывался с внедрением передовых технологий и возрастанием роли инженерно-технической интеллигенции. Была выдвинута идея «технотронной эры» как грядущей перспективы человечества. В 60-е и 80-е гг. большое распространение получила философская футурология как область знаний о будущем обществе. Многочисленные концепции (теория постиндустриального общества, теория конвергенции, теория микроэлектронной революции и др.) настойчиво пытались убедить, что прогресс современного общества обязательно состоится благодаря силе науки и техники.

Американский ученый Ф.Фукуяма выдвинул идею становления в перспективе универсального однородного государства. Это якобы произойдет путем отмирания в будущем таких идеологий, как фашизм, коммунизм, национализм и торжества либеральной (= западной) идеи во всемирном масштабе. По его убеждению, прогресс в обществе — это, прежде всего, автономность, свобода и независимость индивида.

Под общественным прогрессом принято понимать тип развития общества, характеризующийся поступательным (восходящим), направленным и необратимым переходом его от низшего к высшему, становлением нового, более совершенного и жизнеспособного. Прогресс общества — это, прежде всего, становление цивилизованности во взаимоотношениях между людьми и социальными группами, между обществом и природой. Кратко говоря, прогресс есть создание культуры во всех ее проявлениях. Данное понятие всегда соотносится с понятием регресса, под которым понимается попятное движение, застой, распад жизнеспособных форм общественной жизни. Прогресс и регресс являются двумя сторонами исторического процесса и друг без друга не существуют. Прогресс в одном отношении всегда есть и регресс в другом отношении.

Представлять себе всемирную историю идущей гладко и аккуратно вперед, без гигантских иногда скачков назад, недиалектично и ненаучно, теоретически совершенно неверно. Философия полагает, что нет общественного прогресса вообще, поскольку он всегда носит конкретно-исторический характер. Сферы его проявления соответствуют важнейшим сферам жизни общества. В соответствии с этим, принято выделять экономический, социальный, политический и т.д. прогресс в обществе. В основе общественного прогресса лежит умственная и практическая деятельность человека, непрерывное совершенствование им орудий труда, развитие науки и техники, рост потребностей. Прогресс общества необходим и даже неизбежен. Дело в том, что каждое новое поколение людей использует все то, что создали его предшественники – знания и опыт, орудия труда, коммуникации и пр. Тем самым оно как бы встает на плечи предыдущих поколений и оказывается в итоге сильнее, богаче, мудрее, жизнеспособнее. В этом смысле общественный прогресс неумолим и необратим, если брать его в масштабах всей истории человечества. Сама же история в этом случае становится чем-то похожей на бесконечную лестницу, которая устремлена ввысь, в бесконечность.

Характерными признаками прогресса общества являются усложнение деятельности человека, появление новых ее видов и сфер (например, освоение космического пространства). Он проявляет себя в процессе разделения общественного труда и появления новых социальных групп. В ходе прогресса общества становится все более разнообразной культура, созданная человеком.

Общественный прогресс есть все большее количество изменений (новаций) в социальном организме. В ходе его увеличивается число альтернатив, т.е. возможностей выбора людьми вариантов своей деятельности и поведения Общественный прогресс означает на практике ускорение темпов исторического развития. Важнейшим признаком общественного прогресса являются позитивные изменения в самом человеке – строй и содержание его мыслей, характер установок, целей и идеалов, форм и способов практической деятельности. Лишь то общество может считаться более прогрессивным, в котором человек становится чище и благороднее, богаче и возвышеннее душой и прекраснее телом. Превращение человека в основное богатство общества, его высшую ценность — это и есть важнейший признак совершенства данного общества.

Основные стадии (ступени) общественного прогресса как бы иллюстрируют процесс раскрытия человеком своих сущностных сил в ходе поступательного движения истории. Известный финский философ нашего времени П.Кууси в своей работе «Этот человеческий мир» называет эти стадии ступенями «восходящей эволюции» человека. Они воплощают в себе историю изменений и прогресса в поведении человека как мыслящего существа, историю его достижений в созидании культуры.

Стадия собирательства и охоты была самой длительной в истории человечества (около 99 процентов исторического времени). В течение нескольких миллионов лет человек существовал за счет охоты, рыболовства и собирательства. Люди «присваивали» себе продукты природы, поэтому такой тип хозяйства называют присваивающим. Человек полностью зависел от природы, внешних условий, изменений климата, обилия или скудости добычи, случайной удачи. Ныне лишь примерно 50 тысяч человек занимаются этим видом деятельности. Данной стадии были присущи очень медленные темпы прогресса, поскольку в основе хозяйственной деятельности лежало использование самых простейших орудий труда — палки и камня. Разделение общественного труда имело место лишь между мужчиной и женщиной. Характерным было широкое использование растительной пищи, и лишь со временем человек освоил навыки охоты и рыболовства, научился далеко перемещаться по территории. Обеспеченность пищей определяла и характер нравов: если ее не хватало, то ее переставали давать сначала старикам, затем маленьким девочкам, а потом и мальчикам. Человек оставался пленником природы, и чтобы выжить, он вынужден был иногда даже убивать своих детей.

Около 11 — 10 тыс. лет назад отношения человека и природы становятся кардинально иными. Зарождается земледелие и животноводство. Люди начали самостоятельно и целенаправленно производить необходимые для их жизни продукты. Отныне они намного меньше зависели от окружающей среды. Такой тип хозяйства называется производящим. Производящее хозяйство до сих пор является основой жизни человечества.

Переход к производящему хозяйству у ряда племен и народов начался в период мезолита и завершился в неолите. Появление производящего хозяйства за сравнительно короткое время коренным образом изменило жизнь человечества, взаимоотношения внутри сообществ людей, порядок управления в них. Эти перемены историки назвали неолитической революцией. Стадия аграрной культуры длилась, возможно, около 10 тысяч лет, а ее основой были земледелие и скотоводство как специализированные виды трудовой деятельности. Вслед за появлением сельского хозяйства последовало еще множество открытий. Люди научились производить шерстяные и льняные ткани. Важнейшим изобретением стала керамика (самые первые образцы датируются VIII тысячелетием до н.э.). У ряда племен использовали гончарный круг. Из глины изготавливали и кирпичи.

Для полива полей строили примитивные каналы и бассейны, постепенно ирригационные сооружения становились все сложнее. Для обработки полей придумали сохи и плуги. Долгое время их тянули несколько человек. Позже в них стали впрягать быков.

На поселении земледельцев и скотоводов рубежа VIII—VII тысячелетий до н. э. Чайёню в Малой Азии найдены древнейшие изделия из самородной меди. С V—IV тысячелетий до н. э. на Ближнем Востоке наступает период энеолита — медно-каменного века (переходного от каменного к бронзовому веку). На территории Европы начало неолита датируется III тысячелетием до н.э. Бронзовый век начался на Ближнем Востоке в конце IV—III тысячелетий до н.э. и Европе во II тысячелетии до н.э. Железо начали изготавливать с конца II тысячелетия до н.э. в Передней Азии и в I тысячелетии до н. э. в Европе и ряде других мест. После освоения массового производства изделий из железной руды каменные орудия окончательно исчезли. Одомашнивание лошади резко ускорило ход истории. Так, после появления домашних лошадей на Ближнем Востоке, там возникают первые крупные государства. Лошади облегчали связи между разными народами, что способствовало их взаимному развитию. Неслучайно в регионах, где не было возможности одомашнить лошадь, развитие шло замедленными темпами (например, Америка, Австралия).

Темпы общественного прогресса здесь значительно возросли благодаря применению искусственных орудий труда и сооружений. Его важнейшими проявлениями стали появление прибавочного продукта, возникновение социально-классовой структуры общества, зарождение торговли и первых городов, денег, письменности. Родились государства и империи, возникла полисная демократия. О прогрессе свидетельствовали простейшая наука того времени, разнообразные виды искусства, право как регулятор общественной жизни и многое другое.

Промышленный переворот охватил вторую половину XVIII века и продолжался до второй четверти XIX века. Характерной чертой промышленной революции явился стремительный рост производительных сил на базе крупной машинной индустрии и утверждение капитализма в качестве господствующей мировой системы хозяйства. Термин промышленная революция был введен в научный оборот выдающимся французским экономистом Жеромом Бланки.

Промышленная революция связана не просто с началом массового применения машин, но и с изменением всей структуры общества. Она сопровождалась резким повышением производительности труда, быстрой урбанизацией, началом экономического роста (до этого экономический рост, как правило, был заметен лишь в масштабах столетий), исторически быстрым увеличением жизненного уровня населения. Фактически, промышленная революция позволила в течение всего лишь 3-5 поколений перейти от аграрного общества (где большинство населения вело натуральное хозяйство) к современной городской цивилизации. Промышленная революция началась в Англии в последней трети XVIII века и приняла в первой половине XIX века всеобъемлющий характер, охватив затем и другие страны Европы и Америки.

Термин «промышленная революция» (или «промышленный переворот») подчеркивает быстрый и взрывообразный характер изменений, который произошли на рубеже 18–19 вв. сначала в Англии, а затем и в других странах европейской цивилизации. Впервые это понятие начал использовать в 1830-е французский экономист Адольф Бланки. С 1840-х оно стало широко использоваться марксистами: в первом томе Капитала Карл Маркс дал развернутый анализ революционных изменений средств производства, которые стали фундаментом капиталистического строя. Среди историков-немарксистов понятие «промышленная революция» получило всеобщее признание в конце 19 в. под влиянием Лекций о промышленной революции известного английского историка Арнольда Тойнби.

Среди обществоведов и в наши дни продолжаются дискуссии о том, что же именно следует считать главным содержанием промышленной революции 18–19 вв. Важнейшими изменениями эпохи промышленного переворота называют:

появление принципиально новых средств труда – машин (т.е. механизация производства);

формирование нового типа экономического роста – переход от медленного и нестабильного к высокому самоподдерживающемуся росту;

завершение формирования новой социальной структуры – превращение предпринимателей и наемных работников в основные общественные классы.

Эпоха промышленной революции качественно изменила темпы экономического роста. В доиндустриальных обществах экономический рост был неустойчив и невысок: периоды экономического роста перемежались с периодами спада, в результате чего средний темп прироста колебался около нуля. Новый взгляд на эпоху промышленной революции, концепцию перехода к самоподдерживающемуся росту, сформулировал в 1956 американский экономист Уолт Ростоу.

У.Ростоу выделил пять стадий роста:

1. традиционное общество

2. период создания предпосылок для взлета

3. взлет

4. движение к зрелости

5. эпоха высокого массового потребления.

Критерием выделения стадий в концепции У.Ростоу служили преимущественно технико-экономические характеристики: уровень развития техники, отраслевая структура хозяйства, доля производственного накопления в национальном доходе, структура потребления и т.д.

Для первой стадии, традиционного общества, характерно, что свыше 75% трудоспособного населения занято производством продовольствия. Национальный доход используется главным образом непроизводительно, на потребление, а не на накопление. Это общество структурировано иерархически, политическая власть принадлежит земельным собственникам или центральному правительству. Темпы экономического роста невелики и нестабильны.

Вторая стадия является переходной к взлету. В этот период осуществляются важные изменения в трех непромышленных сферах экономики – сельском хозяйстве, транспорте и внешней торговле.

Третья стадия, «взлет», охватывает, по мнению У.Ростоу, сравнительно небольшой промежуток времени – всего 20–30 лет. В это время резко растут темпы капиталовложений, заметно увеличивается выпуск продукции на душу населения, начинается быстрое внедрение новой техники в промышленность и сельское хозяйство. Развитие первоначально охватывает небольшую группу отраслей («лидирующее звено») и лишь позднее распространяется на всю экономику в целом. Чтобы рост стал автоматическим, самоподдерживающимся, необходимо выполнение нескольких условий:

резкое увеличение доли производственных инвестиций в национальном доходе (с 5% до как минимум 10%);

стремительное развитие одного или нескольких секторов промышленности;

политическая победа сторонников модернизации экономики над защитниками традиционного общества.

Экономисты левой ориентации, последователи идей К.Маркса, видят главное содержание промышленной революции не в изобретении машин и не в экономическом росте, а в качественном изменении социальных характеристик процесса труда и социальной структуры общества.

Орудия труда приобретают такую форму существования, которая обусловливает замену человеческой силы силами природы, а эмпирических рутинных приемов – сознательным применением научных знаний. Именно после промышленного переворота коллективный (кооперативный) характер труда становится технической необходимостью.

Массовое внедрение машин внесло принципиальные изменения в организацию труда, а тем самым и в социальную структуру общества.

Фабричное производство, основанное на кооперации машин, формировало работника принципиально нового типа. От него требовалось умение уже не изготавливать своими руками от начала до конца какой-либо товар, а выполнять у машины однообразные операции, постоянно работая бок о бок с другими наемными работниками. В результате, даже накопив денег, такой наемный работник не мог стать самостоятельным производителем, поскольку его навыки делали его «винтиком» единого трудового коллектива, управляемого предпринимателем. Это – реальное подчинение труда капиталу, когда наемный работник уже не может вернуться в число самостоятельно занятых. Именно теперь предприниматели (капиталисты) и наемные работники (пролетарии) становятся главными общественными классами.

Машинное производство, упрощающее трудовые операции, позволило вовлечь в процесс труда не только взрослую мужскую рабочую силу, но также женщин и детей. В конце 18 – начале 19 вв. происходит уменьшение средней зарплаты работников за счет вовлечения женского и детского труда. Негативным побочным следствием этого стал стремительный рост детской смертности (например, в Англии на 100–260%). Вместе с тем, общество осознало необходимость введения начального образования для детей до 14 лет.

На первых порах машина выступала как средство удлинения рабочего дня. К этому предпринимателей подстегивал материальный и моральный износ машин. Однако удлинение рабочего дня входит в противоречие с интенсификацией труда – повышением расхода сил работника за единицу времени. Условием интенсификации труда является сокращение рабочего дня, иначе работник не мог выдержать «фабричной каторги».

Итак, леворадикальные ученые считают главным социальным следствием промышленной революции переход от формального к реальному подчинению труда капиталу. Пожизненная специальность управлять частичным орудием, считают они, превращается в пожизненную специальность – служить частичной машине. Поэтому с их точки зрения машина освобождает не рабочего от труда, а труд от всякого содержания. Происходит отделение интеллектуальных сил процесса производства от физического труда и превращение их во власть капитала над трудом. Техническое подчинение рабочего создает на заре капитализма казарменную дисциплину труда.

Стадия научно-технической культуры характеризуется как ступень «лихорадочного роста». Ее исторические рамки ограничены жизнью всего лишь последних поколений людей. Движущими силами прогресса общества явились здесь быстрое развитие науки, техники и специальных технологий. На изобретенные машины человек стал перекладывать все новые и новые свои функции, включая частично и умственную деятельность. Города стали в это время центрами материального производства и культуры, способствовав стремительному росту населения. Себе на службу человек поставил новые источники энергии — пар, электричество и атом. Появились новые источники информации — радио и телевидение. Мировая история стала всемирной, т.е. единой, целостной. Человек преодолел силу земного притяжения и стал осваивать новую среду — космическое пространство.

Рассмотрев названные выше исторические типы общественного прогресса, можно сделать вывод о том, что он представляет собой процесс постоянного нарастания свободы человека. В ходе прогресса появляется все больше возможностей для преодоления зависимости от стихийных сил природы и общества, удовлетворения собственных потребностей, реализации собственных сил и творческой способности. Есть основание сделать также вывод, что история человечества под таким углом зрения предстает как история становления «свободной индивидуальности и проявления ее всесторонним образом. Однако следует иметь в виду, что общественный прогресс по природе своей противоречив, и эти противоречия очевидны. В истории общества нет только светлых тонов, она всегда многоцветна. Она не всегда выражает интересы всех. История гуманна и жестока одновременно. Богатство и бедность, образование и невежество, творчество и разрушение неразлучны как свет и тень.

Очевидно, например, что в течение длительного времени в основе общественного прогресса лежала, как выразился Ф.Энгельс, «низкая алчность». Основной целью общества и двигателем прогресса было обретение богатства для немногих. Интересы большинства приносились в жертву меньшинству, и прогресс тем самым приобретал весьма несправедливый, уродливый и антагонистический характер. Благосостояние и развитие одних осуществлялось ценой страданий и подавления других. Противоречивость общественного прогресса связана также и с активным применением машин и иных технических устройств. Их освоение стало, конечно же, революцией в истории человечества. Однако в итоге человек создал громадную техническую «империю человека», с которой он с трудом справляется. Машины невиданным образом облегчили человеческий труд и резко повысили его эффективность. Но они все больше и больше отнимают у человека естественную потребность в физической нагрузке, разрушают человека и превращают его в свою функцию.

Наука произвела переворот в способ материального производства. Вместе с тем она стала широко использоваться и в антигуманных целях — для создания орудий убийства, средств манипуляции и контроля над ними. Используя все более широкий набор источников энергии, люди все больше и больше впадают в зависимость не только от создаваемой ими искусственной среды, но и от самой природы. Противоречивая природа общественного прогресса стала наиболее зримой в XX столетии.

Общественный прогресс в современном мире явился закономерным итогом и результатом всей его предшествующей истории. Одной из его существенных характеристик является резкое нарастание темпов, ускорение ритма истории. Для раскрытия этой черты будут уместны следующие слова Ф.Энгельса: «Медленно начинает история свой бег от невидимой точки, вяло совершая вокруг нее свои обороты, но круги все растут, все быстрее и живее становится полет, наконец, она мчится подобно пылающей комете». Все быстрее бег истории, и все труднее прогнозировать будущее человечества.

Некоторые противоречия современного общественного прогресса связаны с несоответствием между технологической и духовно-нравственной сторонами деятельности человека. Наш соотечественник писатель В.Г.Распутин так написал об этом: «Сейчас мы все грамотные, ученые, и, пожалуй, в какой-то степени переученные. А вот любви нам не хватает сейчас в жизни. Освоив образование, приняв его, изучив все, что можно и что нельзя, все объяснив, мы все-таки не можем улучшить самих себя и не умеем использовать свои огромные моральные возможности. Век живи — век учись — хорошо, но еще лучше — век живи — век люби». Подмеченная писателем бессердечность современников, конечно же, способствует гуманизации общественных отношений, их очеловечиванию.

Другие противоречия прогресса в наше время обусловлены массированным и чрезмерным, недальновидным вторжением человека в природную среду. В XX в. природа стала как бы заложницей непомерного человеческого эгоизма, бесконечного стремления людей к комфорту и роскоши. Но ведь она рано или поздно все равно «отомстит» человеку за надругательство над ней. На наших глазах человек все больше лишается естественных источников своего существования. Превращая природную среду в пустыню, он неуклонно приближает и свою собственную смерть. Недостаточно контролируемое развитие сложной системы производительных сил, техники и технологий также усложняют развитие современного общества. Искусственный мир, созданный человеком и символизирующий его могущество, все чаще вырывается из-под контроля Творца как джинн из бутылки. Символом этого противоречия являются авария на Чернобыльской АЭС в 1986 г. и на Фукусиме в 2011 г., самые крупные из всех имевших место до сих пор. Мы видим, что человек все больше впадает во власть предметного мира, созданного им же самим. История как бы предупреждает его: «Ты вступил на опасный путь!»

В нашем столетии человек сумел покорить природный мир, растительное и животное царства. Стала реальностью мечта эпохи Возрождения о человеке-титане. Однако человек позволил одновременно и закабалить самого себя, создав чудовищные тоталитарные бесчеловечные режимы, которые отняли у него свободу и превратили его в средство, в орудие чужой воли (государства или же отдельных лиц). К сожалению, в наше время проявилось и весьма опасное социальное экспериментаторство. Либерализм— все это не что иное, как попытка насилия над естественно-историческим процессом, стремление «пришпорить» историю, навязав ей идеологическую схему. Все это рано или поздно оборачивается огромными человеческими жертвами, разрушениями культурного потенциала общества и большими нравственными потерями. Накануне нового тысячелетия человечество активно осваивает новое политическое мышление, стремясь устранить из своей жизни недоверие между странами и народами, войны и межнациональные конфликты. Однако до сих пор, говоря словами К.Маркса, традиции мертвых поколений тяготеют как кошмар над умами живых. Речь идет о наших устаревших привычках и заблуждениях, социальных мифах и стереотипах. Все они есть некие духи прошлого, разыгрывающие все новые и новые сцены исторической драмы.

Противоречивый характер общественного прогресса неизбежно ставит вопрос о его критериях (показателях). Чем именно измерять его?

Частные критерии применяются для измерения прогресса в отдельных сферах общественной жизни, на пример, в политике, в экономике. Прогресс в политике можно измерять полнотой отражения всех социальных интересов и их представленностью в институтах власти и законах общества. В экономике показателем ее прогрессивности традиционно принято считать производительность труда, энерговооруженность работника и другие показатели. Прогресс в науке означает получение более точных и полных знаний.

Общие критерии должны свидетельствовать о степени жизнеспособности и совершенства всего общества как целостного организма и самого человека как субъекта исторического творчества. На наш взгляд, таковым критерием может быть степень разумности (человечности) общественных отношений, включая и отношение к природе как естественной основе существования человека и общества. Этот показатель как бы отвечает на вопрос о том, в какой степени мы не варвары, а люди. Представляется этот критерий универсальным, имеющим весьма широкое применение. Он указывает на степень освобождения человека от гнета стихийных природных и социальных сил, преодоления отчуждения в разных его формах. Этот критерий говорит о постепенном превращении человека в основное богатство (ценность) общества и его цель, для чего создаются необходимые предпосылки в виде демократии, системы образования и социальной защиты, эффективной экономики и т.д. Названный критерий не обходит стороной и едва ли не самое острое сейчас — взаимоотношения человека с природной средой.