2020-09-24
75“А он не врал, – усталым голосом шептал себе Леон, вспоминая слова солдата. – За стеной утро действительно наступает позже. Скоро уже рассветёт, а того, кто должен меня встретить, я ещё даже в лицо не знаю… Кто бы это мог быть?”
Пока шло время, Леон даже не вставал с места. Он не терял терпение и не торопился куда-то идти. Кто знает, когда и где ещё выпадет шанс побыть в таком спокойствии? Парень не чувствовал нужды шевелить ни руками, ни ногами. Теперь ему не надо было цепляться за стену, как за собственную жизнь. Но всё-таки у него ещё оставались неотложные задачи. И он это прекрасно понимал. Они не переставали давить на него многотонным грузом.
“Посижу пока здесь… отдохну. Кто сделает всё за меня, если я буду не в состоянии сделать это сам? У меня не выйдет защитить кого-то, когда я не смогу защитить самого себя”.
Была в этих мыслях какая-то правда. Ослабший человек не сможет продолжать путь, даже если сильно того захочет. А если и найдёт в себе остаток сил и совершит победный рывок, то он, скорей всего, будет стоить ему жизни.
“Хватит искать причины для отдыха. Отдохну, когда вернусь домой, – он начал подниматься, несмотря на ощутимую слабость в ногах. – Хотя, всё-таки надо сначала дождаться того человека. Не идти же мне непонятно куда”.
Леон резко встал на ноги, из-за чего его шатнуло в сторону, но это только помогло ему взбодриться.
Вокруг находились двухэтажные здания, чем-то напоминающие европейские дома, которые он раньше видел только в фильмах: выбеленные стены, окна без ставен, крыши, облачённые в терракотовую черепицу. Ни в одном из них не горел свет, видимо, потому что для их жителей утро ещё не настало. Из этого колодца наружу вёл проулок, откуда послышались чьи-то шаги, раздававшиеся эхом по всему пространству.
“Сюда кто-то идёт. Это тот, кто должен меня встретить?.. Видан говорил, что здесь будет полно стражи. Может, он преувеличил, но мне стоит быть осторожным… Там может быть кто угодно”.
Леон опасался каждого шороха. Вряд ли каждый стражник знал, как он выглядит, но в этом мире всякое могло быть. Он не хотел испытывать удачу и поэтому решил не попадаться на глаза кому бы то ни было, пока он не поймёт, что этому человеку можно доверять.
“Надо сначала узнать, кто это. Видан сказал, что этот человек знает меня в лицо, так что, это должен быть кто-то знакомый. Если это стража, то я спрячусь где-нибудь или убегу”.
Он крадучись подобрался к углу, за которым находился проход, откуда доносился звук. Притаившись, парень ждал, когда тот покажется ему на глаза. Кровь застыла в его жилах, в ожидании незнакомца.
Чей-то силуэт вышел из-за угла и прошёл мимо, даже не заметив его. Незнакомец стал оглядываться по сторонам, словно кого-то выискивая. Леон тщательно вглядывался в его лицо с мыслью о том, что оно было ему до жути знакомо. Когда тот повернулся к стене, всё сразу встало на свои места. Он узнал это лицо, которое обычно ухмылялось, но сейчас выглядело вполне серьёзным, да и его черты были знакомы.
– Прокош? – окликнул он его. – Так это ты должен меня встретить?
Услышав своё имя, торговец заметил Леона, спрятавшегося за углом. Его рот растянулся в ухмылке, а глаза прищурились, будто по-другому он не мог разговаривать с людьми. Отчасти это, конечно, выглядело глупо.
– А ты чего там делаешь? Меня сторожишь?
– Да я даже не знал, что это будешь ты!
– Ну что, как добрался?
– Ты что, издеваешься?! – вспылил парень. – Ты вообще меня в лесу бросил! Не мог нормально подождать?! Какой нормальный человек станет так делать?!
– Человек? – непонятно над чем усмехнулся торговец, но раздосадованный парень решил на это не обращать внимания. – Нечего на меня сердиться. Ты остался жив, а значит, я ни в чём не виноват. К тому же, кто бы тебя перевёл через стену? Я этого точно не смог бы.
– В смысле?
– Ну, так, это я договорился с Виданом, чтобы он тебя сюда привёл.
– Ты?! Зачем это?
– Нам тут не стоит оставаться. Идём, – Прокош куда-то повёл Леона, видимо, в то самое нужное место, которое упомянул Видан ещё на стене. – Видишь ли, стена была единственным способом, попасть в Столицу, а тебе надо было оказаться здесь. Я мог бы попытаться подкупить стражу на воротах, но она бы в любом случае сообщила царю о тебе. Так что, мне пришлось убедить Видана помочь мне в этом.
– Ты, типа, сделал это ради меня?
– Ну да, а ради кого ещё?
– Зачем? Ты знаешь, что Родион охотится за мной? – полушёпотом сказал Леон, боясь, что окружающие его услышат.
– Знаю, знаю. Я много чего знаю!
– Но я же тебе этого не говорил.
– Видан мне всё рассказал.
– Он сказал, почему?
– Я встретил его в лесу и спросил его об этом. Но всё, что мне удалось услышать, так это, что ты – угроза государству, поэтому от тебя нужно избавиться. Из его слов я так понял, что он сам толком ничего не знает.
– Понятно… Но как тебе удалось убедить его помочь мне? Когда он меня похитил, он сам говорил, что он не собирается нарушать приказ Родиона.
– Ну, так, любого можно убедить в чём угодно. Главное, знать, на что надавить.
– Ты рассказал ему про его отца? Ну… Ачима. Я просто узнал о нём в хранилище.
– О! А я смотрю, ты там кое-что увидел! Оно всё-таки работает!
– Да, но откуда ты знал про это? Зачем ты привёл меня туда?– не переставал спрашивать его Леон, – Ты хотел, чтобы я это и увидел?
– Тут вот, как дела обстоят: отец мне когда-то давно рассказывал о хранилищах. Это было одно из них и я понятия не имею, что ты там увидел. Главное, что оно сработало.
– Так ты просто хотел проверить его на мне?! Что было бы, если бы оно не сработало?
– Да ничего не было бы. Ты бы просто упал на землю. Конечно, ситуация была бы немного неловкой, но я смог бы всё объяснить.
– Но, знаешь, это было ужасно! Почему ты на себе его не проверил?
– А если бы со мной что-нибудь произошло? Кто бы меня вытащил из леса? Уверен, ты точно не дотащил бы меня до города.
– Хмм… Ну, ладно. Тебе рассказать, что там было?
– Можешь оставить эти знания себе. Я просто хотел убедиться, что оно работает.
Небо потихоньку озарялось солнечным светом, который проливался в закоулки города и Столица медленно оживлялась. Выходили на улицу те, кто просыпался с первыми лучами светила.
Район на окраине был довольно бесшумным, и оттого здесь было как-то спокойно. Эта часть города находилась далеко от южных и восточных ворот, но в ней и проживало больше всего людей. В основном в этом месте стояли двухэтажные многоквартирные дома, если их можно было так назвать. Между ними проходили не столь широкие мощёные улочки, кое-где были товарные лавки и магазинчики. Отсюда в центр ходили телеги, но до него можно было дойти и пешком.
– И всё-таки, я многое видел в этом хранилище… Ты не говорил, что твой отец - советник Родиона.
– Да как-то повода не было. Зачем мне это рассказывать?
– И правда. Он убил отца Видана. Ты знал об этом?
– Я многое знаю о своём отце. Но мой отец не настолько плохой человек, каким бы его видел в хранилище. У него свой взгляд на власть, поэтому он совершает вещи, которые другим могут показаться жестокими. Всё ради мира среди населения.
– Даже если он будет стоить жизней всех общинников?! Это, ведь, из-за него Родион перебил их всех?
– Можно и так сказать. Но я не говорю, что я поддерживаю всё это. Наверняка, были куда лучшие способы решить эту проблему с общинниками. Но его влияние на Родиона слишком сильное, поэтому это не могло закончиться по-другому.
– Насколько сильное?
– Мой отец почти полностью контролирует царя. Он диктует ему, что делать. Все действия за него принимает мой отец.
– И ты об этом так спокойно говоришь? Твой отец, ведь, узурпатор. Извини, конечно, но может, и то, что Родион охотится на меня, тоже из-за твоего отца?
– Вполне возможно. Я не могу ничего утверждать.
– А ты не можешь спросить у него?
– Да ни за что! Этого человека невозможно ни в чём переубедить! Я даже пытаться не буду!
– Тогда, почему ты мне помогаешь? Так, ты разве не идёшь против твоего отца?
– Да что ты заладил с моим отцом?! Может, это и в правду Родион. Кто бы из них ни хотел от тебя избавиться, лично я не вижу в тебе никакого зла. Да ты посмотри на себя! Низенький, худенький, а в голове ветер гуляет. Да как ты вообще можешь быть угрозой государству?! Возможно, они ошибаются насчёт тебя. Именно поэтому я не хочу, чтобы ты пал жертвой этой ошибки.
– Ладно. Сделаю вид, что не слышал оскорблений… Знаешь… есть ещё кое-что. Я в этом не до конца уверен, но, кажется, Родион держит у себя мою сестру.
– И почему же ты так уверен в этом?
– Просто… несколько дней назад она пропала, а потом Родион начал на меня охоту… Вот я и думаю…
– Если ты так думаешь, значит, у тебя есть достаточные основания для этого. Если это окажется правдой, то мы вернём её!
– И как мы собираемся это делать? У тебя уже есть план? Ты, ведь, для этого меня сюда привёл?
– Конечно, у меня есть план! Я-то да без плана?! Он у меня уже давно есть! Просто доверься мне, и мы вызволим твою сестру.
На домах везде открывались окна, много кто прямо с кровати отправлялся на рынок, ведь местные жители, в основном, зарабатывали торговлей. Это место многим отличалось от пригорода. Например, тем, что тут люди хорошо следили и ухаживали за местом, где они живут, ведь они были в состоянии делать это. Не чувствовалось какого-то беспокойства и беспомощности, прохожие не направляли на тебя свой обречённый взгляд. В целом, все выглядели самодостаточно и не выказывали недовольства. Но это совсем не совпадало с тем, что ожидал увидеть здесь Леон. Совсем не было каких-нибудь признаков диктатуры Родиона. Если приглядеться на домах ещё были напоминания о гражданской войне тридцатилетней давности в виде следов от пуль, которые всё никак не уберут, но это к нынешнему царю никак не относилось.
– Слушай. Я думал, что здесь всё куда хуже, – говорил Леон, идя вместе с торговцем по тротуару и разглядывая местную архитектуру. – Разве Родион никого не притесняет?
– Чего?! – дрожащим от недоумевающей усмешки голосом сказал Прокош. – А зачем ему кого-то притеснять? Его и так все боятся. Скажешь чего лишнего и тут же полетишь под Орбиту, вот никто и не жалуется.
“Как всё странно. Я уже в городе. Даже не верится… И Нина тоже должна быть где-то здесь. Мы сейчас так близко”.
Они вышли из тех жилых кварталов в более оживлённую часть Столицы, которая находилась поближе к центру. В ней было гораздо больше магазинов и мест для отдыха, а здания там были побольше.
Путь до безопасного места, в которое торговец вёл Леона, обошёлся без приключений. Среди других домов оно никак не выделялось. А вообще, это была лавка Прокоша.
На её краснокирпичном фасаде красовалась застеклённая деревянная дверь бирюзового цвета, а у стены росли садовые астры. Хозяин отпёр замок и открыл её. Сверху раздался звон колокольчика, какие обычно вешают в таких местах, чтобы было слышно, как пришли посетители. Это и была та самая лавка “Велес”, о которой торговец рассказывал Леону ещё на мельнице.
Однако некоторые детали всё-таки оказались немного другими. Как только Прокош распахнул шторы на окнах, то стало видно, что вместо мешков с мукой, на полках аккуратными стопками лежали ткани различных цветов, сортов и с самыми разными узорами. В ящиках на полу находились смотанные в клубки нитки и пряжа.
– Так ты же говорил, что мукой торгуешь.
– Говорил, а что? Мука у меня на втором этаже хранится. Её я тоже продаю.
В тех же местах, где располагался товар, стояли как вечные гости, манекены. Они были одеты только в самые дорогие платья, которыми мог похвастаться не каждый. Цвета на них идеально сочетались друг с другом, что вызывало восхищение у Леона, хотя он не особо много понимал в таких вещах.
– Это ты сам всё сделал?!
– Верно! – довольно произнёс Прокош. – А ты что думал? У меня много чего заказывают. В другой комнате я работаю. Пока проходи туда. Я сейчас приду… Ах, да, и эту штуку на своей руке можешь снять и положить сюда, на прилавок, – торговец имел в виду крюк, который всё ещё был надет на запястье Леона.
Парень без сожалений расстался с механизмом и пошёл в другую комнату. Около прилавка находился дверной проём, ведущий в мастерскую торговца. В этом ателье, где работал Прокош, Леон ощущал себя более комфортно и, в каком-то смысле, даже по-домашнему. Слева на улицу выходили два единственных окна в этой комнате, задёрнутые тюлем, но за ними путь свету преграждала кирпичная стена соседнего дома, и из-за этого в комнате было довольно тусклое освещение.
Справа, огромный сервант заслонял собой всю стену. В нём, за стеклянными дверцами были полки, содержащие на себе много чего: там стояли искусно сделанные пустые графины и бутылки, какие-то гравюры, фарфоровые статуэтки в виде различных зверей и много чего другого. Больше всего привлекал внимание расписной чайный сервиз, покрытый голубыми точками и завитками гжели на белом фоне. Посередине серванта пристроились дверцы с замочными скважинами, которые, скорей всего, скрывали за собой какую-нибудь материю. Рядом с сервантом в одиночестве томился металлический механизм с колесом сбоку, похожий на прялку. Похоже, это она и была. Леон осматривал всё это, с грустью вспоминая собственный дом и желая скорейшего возвращения в него.
“И что же мы тут собираемся делать? Я уже в городе, но даже не представляю, куда идти дальше. Надеюсь, у этого человека действительно есть какой-нибудь план… Хотя, это лично мои проблемы и надеяться на то, что он сделает всё вместо меня, как-то по-детски. У меня такое ощущение, что я должен всё сам решать, а не перекладывать свои обязанности на Прокоша… И всё же, пусть он мне помогает. Я, ведь, никогда не был в этом месте. Мне стоит признать свою беспомощность и спокойно принять его поддержку… Так и сделаю… И всё же… как-то мне стыдно, что я такой бесполезный”.
Усталость пронизывала Леона насквозь. Ему давно не удавалось нормально отдохнуть. Ту передышку возле стены он и не считал за отдых. В этой комнате стоял широкий диван, обшитый персикового цвета тканью, к которому парень и направился. Он словно притянул усталого путника к себе, заставив упасть его без сил.
“Какой же он мягкий. Неужели есть на свете настолько мягкие вещи? Сколько я нормально не спал?.. Уже и не помню”.
Его веки сомкнулись, погрузив Леона в объятья Морфея.
Не прошло и пары минут, как он проснулся. Перед ним предстал тот же уютный интерьер. Персиковый диван был всё таким же мягким. Это наводило парня на мысли, что это не очередной странный сон, а вполне ощутимая реальность
“Как хорошо я отдохнул! – потягиваясь, подумал Леон. – Тело такое лёгкое. Сколько же я спал? По-моему, совсем немного. Прокоша здесь нет... Наверное, увидел, что я сплю и решил заняться своими делами”.
За окнами в мастерской уже вовсю светило солнце, освещая своими лучами всю комнату. Бодро поднявшись с дивана, он пошагал в лавку, где должен был сидеть торговец. Перешагнув через порог, вместо лавки, Леон вышел в прихожую своего родного дома.
Он не стал задаваться какими-либо вопросами, а почему-то вёл себя, будто всё так и должно быть. Он услышал, что на кухне кто-то есть и сразу пошёл туда. В доме он был не один. За пустым обеденным столом сидела его сестра и словно чего-то ожидала. Когда Леон зашёл туда, она не обратила на него никакого внимания.
– Нина? – окликнул он сестру, и только тогда она повернулась к нему, будто до этого не заметила, как он появился рядом. – Что ты здесь делаешь?
– Я не знаю. Наверное, жду тебя.
– Ну, так вот я… пришёл, – сказал ей брат.
– Нет, Леон, ты не пришёл. Тебя здесь нет.
Леон готов был всячески убеждать сестру в том, что он нашёл её. Он подошёл к ней и прижал её голову к своей груди.
– Что же ты такое говоришь? Вот же я, здесь.
– Тебя здесь нет. Но ты, наверное, уже где-то рядом. Наверное, сейчас ищешь меня.
– Да, Нина, я ищу тебя… Но пока ещё не нашёл… Потерпи немного. Скоро мы встретимся.
– Надеюсь… – успела произнести Нина, как сразу же исчезла из объятий своего брата.
В руках Леона осталась пустота. Прижимать к себе было уже некого. Он стоял один в пустом доме и сам вскоре проснулся. Воспоминания о том, что ему приснилось, быстро уходили из его головы. Спустя мгновение он уже ни о чём не помнил.
“Так я всё-таки уснул. Надо бы вставать. Дела сами себя не сделают”.
Ещё будучи в полудрёме, Леон и не заметил, что был укрыт большим лоскутным одеялом. По всей видимости, Прокош позаботился о нём и укрыл, пока тот спал.
Нельзя было сказать, сколько он проспал. Дом за окнами мастерской всё так же благополучно закрывал солнце, но из самого магазина было видно, что через стеклянную дверь пробивались лучи света.
Протирая глаза, Леон откинул в сторону одеяло и сел на край дивана. Он встал на ноги и почувствовал прохладу по всему телу. Когда сон окончательно ушёл из его головы, он посмотрел вниз и понял, что ни рубашки, ни джинсов на нём нет.
“Прокош!” – недоумевающе прокричал он на всю лавку.
Кеды, которые до этого были на нём, тоже куда-то исчезли, поэтому он пошёл в другую комнату босиком и в одних трусах.
– Ну и что за дела?! – предъявляющим тоном сказал он торговцу.
В это же время, Прокош сидел за прилавком и работал над чем-то на швейной машинке. Из-под её иголки выходили лоскуты ткани, превращаясь в новую одежду.
– Ты просто так крепко спал, что я решил не будить тебя. Я снял твои рваные тряпки, чтобы сделать замеры твоего тела.
– Для чего это?
– Гроб тебе сколотить. Не в землю же тебя просто закапывать.
– Чего?!
– Шучу! Тебе нужно переодеться. Я решил сшить тебе другую одежду, а то твоя совсем уже износилась. Сказать честно, у твоей старой одежды был странный пошив, да и выглядела она необычно, но я постарался сделать что-то похожее.
– Правда?! Можно посмотреть?
– Да. У меня нашлась похожая ткань. Осталось доделать рубаху, а со штанами я уже закончил, – Прокош указал рукой на вешалку, где они висели. – Вон, померь. Разницы ты и не заметишь.
Эти штаны в целом походили на его старые джинсы. Все швы, карманы и даже цвет были в точности, как на них.
– Правда, такой странной ткани, как у твоих старых портков я не нашёл, да и не видел раньше. Сшил из того, что нашёл, – Прокош продолжал возиться с шитьём. – Всё, закончил!
Торговец расправил рубашку, которая ничем не отличалась от той, что до этого носил Леон. Парень сразу же надел всё на себя и подошёл к зеркалу. Одежда, сшитая Прокошем, очень хорошо села на него.
– Слушай, а у тебя хорошо получается, – удивлённо сказал он, сводя и разводя плечи, чтобы убедиться, что ничего нигде не жмёт.
Торговец стоял, скрестив руки и, гордясь своей работой, кивал в ответ.
“Кстати говоря. Где плащ, который дал мне Видан?.. Наверное, слетел с меня, когда я падал со стены” – раздумывал парень, всё рассматривая себя в зеркале.
– Спасибо, конечно… но не слишком ли я буду в этом выделяться?
– О чём это ты? Нормально всё. Никто с дороги не столкнёт. Бери, пока бесплатно дают!
– Ну ладно. Тебе лучше знать.
Он надел кеды, которые торговец тоже подлатал.
– Есть будешь? – спросил торговец.
– Да, давай.
Он проследовал за ним в мастерскую. Торговец достал откуда-то стол с выдвижной столешницей. На него он поставил самовар, чашки, да тарелки с пирогами, которые он испёк сам. Но и помимо пирогов на тарелках был нарезан сыр, окорок свиной, да свежеиспечённый хлеб.
Не дождавшись, пока Прокош нальёт чай, парень схватил пирог с капустой. Возможность съесть хоть что-нибудь в последнее время выпадала ему не так часто. Только раз в эти короткие сутки он утолял свой голод. Но сейчас он мог наесться от души.
– Ты не торопись, а то меня сейчас проглотишь! Время-то ещё есть.
– Нет. Мне нельзя тратить его тратить попусту, – пытался с набитым ртом проговорить Леон. – Кто знает, что ещё может произойти.
– Всякое может произойти…
– Вот именно! – уверенно сказал парень, жадно заталкивая в рот кусок хлеба с сыром. – Я ж совсем забыл рассказать! Я когда со стены спускался, чуть не упал с неё. Хорошо, хоть Гамаюн меня спасла.
– Да неужели! Моя Гамаюн?!
– Она… Успела меня схватить, пока я на землю не упал. Об этом я и говорю. Мне что угодно ещё может помешать, – он хлебнул чая, чуть им не подавившись. – У тебя есть план, но ты же не можешь уверенно сказать, что он обязательно пройдёт так, как ты задумывал.
– А ты, я смотрю, разговорился. Ешь, не торопись.
За этим столом Леон поедал всё, что видел. Прокош сидел рядом и посматривал на часы. Когда в стакане у парня закончился чай и его желудок был набит до отвала, торговец встал из-за стола.
– Ты всё уже? – спросил он парня, – Нам надо кое-куда сходить.
– Куда так резко? Дай хоть передохнуть после еды.
– По пути передохнёшь.
– Да куда так торопиться-то?
– На площадь. Там всё увидишь.
– Так и быть, – он лениво встал из-за стола. – Ты убирать всё это не будешь? – спросил парень, показывая на стол.
– Потом уберу. Идём уже.
Они оставили всё на столе и вышли из лавки. Прокош замкнул дверь на ключ и отправился вместе с Леоном в центр города – прямиком к дворцу.
Полуденное солнце припекало, а вокруг чувствовалась какая-то суетливость. Весь люд куда-то спешил, заполонив собой мощеные улицы. Даже проезжую часть от края до края занимали люди. Чем ближе к площади приближались Леон и Прокош, тем шире становились дороги, но толпа была всё такой же густой. Сверху это напоминало бы бурный поток из голов, протекающий между скалами зданий, нависших над ним.
Больше всего Леон боялся затеряться в такой толпе. Но его спутник постоянно держался рядом. Единственным ориентиром для всех была Мировая Кафедра. В её стороне и находилась площадь.
“Что за важное событие? Не продохнуть даже. Может какой-нибудь парад? Или фестиваль. Что в этом мероприятии такого, что даже Прокош захотел его увидеть? И зачем он меня с собой повёл?”
– Куда все так спешат? – спросил Леон, толпясь вместе со всеми.
– Скоро увидишь.
Спрашивать обо всём торговца не было смысла. Парень не рассчитывал услышать от него чёткого ответа.
“Я уверен, что там будет Родион. Только он может собрать столько народу в центре столицы… Кто как не он? Я увижу его собственными глазами, но он вряд ли найдёт меня в такой толпе. Может быть, в этом и заключается весь смысл того, что Прокош привёл меня сюда”.
Вскоре движение этого потока прекратилось. Леон почувствовал, как народ остановился. Все смотрели в сторону Мировой Кафедры, однако парень всё никак не мог понять, чего они ждут и куда конкретно направлен их взгляд. У него только была возможность задрать голову и увидеть над собой дворец, а обзор на саму площадь ему заслоняли спины тех, кто был выше него.
Прокош слегка толкнул парня в бок и протянул ему что-то:
– Вот, накинь это на себя.
– Но это же плащ Видана! Где ты его достал?
– Нашёл возле стены, – его манера разговора была сейчас менее вычурной, чем всегда. Это настраивало парня на что-то серьёзное. – И капюшон надень.
“Капюшона ведь до этого не было. Видать, он его пришил. Понятно, зачем он это сделал. Хоть я и нахожусь в такой толпе, но глаза у Родиона повсюду. Стоит перестраховаться”.
Внезапно Прокош стал проталкивать его через толпу, словно бульдозером разгребая весь этот человеческий завал. Парню стало понятно, что торговец хотел, чтобы он обязательно увидел всё из первых рядов. Некоторые из толпы возмущались, но Леон не придавал этому значения. Гораздо важнее, ему сейчас было оказаться впереди всех, чтобы точно увидеть, что же такого там происходит. Он и сам стал отталкивать от себя плотно прижатых друг к другу горожан, пока ему не показался свет и широкая площадь у самого дворца, а возле него прорезала облака Орбита. Так близко он её ещё никогда не видел, и она казалась ему просто громадной, какой она и была на самом деле.
Все люди, окружившие площадь, смотрели в сторону парадных ворот Мировой Кафедры. Полчище солдат, выстроилось ровной шеренгой через несколько человек, идущей от входа во дворец до середины площади, где был поставлен небольшой пьедестал.
Судя по всему, так готовилось помпезное выступление царя Родиона.
Через некоторое время откуда-то сверху донёсся долгий и протяжный гул духового рога. Под его тяжестью стих шум толпы. Замолчал народ и, казалось, что все остальные звуки в округе тоже перестали существовать. Это означало, что всё началось.
Долговязый и худой молодой человек в фиолетовом мундире и того же цвета шляпе с гусиным пером забрался на тот пьедестал перед всем народом. Никто до этого не замечал его и мало кто понимал, как он там появился, но сейчас всё внимание было устремлено на него. Глашатай заголосил в воронку, находящуюся у его рта, и из неё полился голос, усиленный в сто крат:
“Царь наш – человеколюбивый и милосердый, долготерпеливый и многомилостивый, истинный и сохраняющий милость в тысячи родов! Благо Он дарует и благо забирает! Был таков каждый Царь и будет таков каждый последующий! Борея, Царя храни!”
“Да хранит Царя Борея!” – неожиданно и синхронно проговорила толпа. Её голос ещё несколько раз прозвучал эхом в воздухе.
С окончанием этого короткого вступления медленно распахнулся парадный вход дворца и из него, в сопровождении верной охраны, вышел сам царь Родион. Хоть он и прихрамывал на правую ногу, но в его походке чувствовалась непоколебимость. Сам он был уже не молод. Чёрно-алая мантия сидела на нём хорошо, однако за ней было постаревшее тело, а корона на его голове скрывала седые и редеющие остатки некогда смоляно-чёрных волос, морщинистое лицо его сохраняло былое высокомерие – таков был нынешний царь Родион.
“Так вот, какой он сейчас, – глядя на него, подумал Леон. – Он ещё старее, чем, когда я видел его в хранилище… Он так близко, но, уверен, он даже не подозревает, что я сейчас рядом”.
Заглядевшись на главную фигуру, Леон не сразу заметил ещё кого-то рядом с ним. Невысокого роста хрупкая девушка брела под руку с царём. Она старалась ровно держать свою голову, но взгляд её то и дело опускался. Полы пышного пурпурного платья волоклись за ней по алой ковровой дорожке, окаймлённой золотыми узорами.
И пусть она выглядела совершенно не так, как прежде, но лицо своей сестры Леон не мог спутать ни с чьим другим.
“Это точно Нина? – задал он себе вопрос, – П-почему она так выглядит? Что здесь происходит?”
Слёзы стали наполнять его глаза. Первый раз за всё это время он увидел сестру - ту, ради кого он прошёл весь этот путь и оказался в этом городе; ту, без кого он не сможет вернуться домой, даже если ему предложат сделать это прямо сейчас. Он видел её собственными глазами, всего на расстоянии пары десятков метров. Он мог буквально пробежать их и, наконец, встретиться с ней, но этого нельзя было ни в коем случае делать, потому что тогда они уже вряд ли вернутся в свой родной мир. Его цель была столь же близко, сколь недостижима.
Чья-то рука оказалась у его рта, а прямо под ухом он услышал голос Прокоша:
– Даже не думай ничего кричать.
– Это же моя сестра! – шёпотом ответил Леон, – Что происходит?
– Смотри дальше.
Народ ликовал, а стража преклонялась перед великой поступью царя и его юной спутницы. Они шагали от порога дворца до того пьедестала, на котором стоял глашатай. Когда они дошли до него, первым поднялся Родион, после чего он протянул руку Нине, и та безо всякого сопротивления приняла его помощь, оказавшись с ним рядом.
“Что же это такое? Почему Нина там, с Родионом? Что они собираются делать?”
В народе продолжался гул и перешёптывания, но вдруг из ворот Кафедры показался несменный советник царя - Людомир. На это раз он был облачён в белую долгополую рясу и нёс в руках нечто очень ценное. Он так же вышел на площадь, поднялся на пьедестал и встал позади Родиона и Нины. В его руках блеснула корона, выделанная из золота и драгоценных камней.
И снова провозгласил глашатай на всю Столицу своим молодым и звонким голосом:
“Мы Родион Вечный – Царь Борейский и самодержавец Столичный объявляем всем нашим верным подданным! Вознамерились Мы, в месяц-листопад сего года, в Первопрестольном граде Столичном, по примеру Благочестивых государей, предков Наших, возложить корону на любезнейшую нашу Царевну Нину Родионовну!
Призываем всех верных Наших подданных, в предстоящий торжественный день Коронования, разделить радость Нашу! Да укрепит наследие Царей Державу Нашу и да направит оно Нас по стопам Незабвенного Родителя Нашего, Коего жизнь и труды на пользу дорогого Государства останутся для Нас навсегда светлым примером!
Дан Манифест в Столице, в двадцать пятый день месяца-листопада в одна тысяча двадцать восьмом году! Борея, Царя храни!”
И снова народ произнёс: “Да хранит Царя Борея!”. Однако Леон уже не заметил этого. Он погрузился в себя и думал только об одном:
“Царевна… Нина Родионовна? Что за бред? Как это? В смысле?”
– Прокош… Что значит… Царевна? – в недоумении спросил парень.
– Это значит, что она теперь стала наследницей Борейского престола и будет править после Родиона.
– Зачем? В смысле…
– Не обращай на это внимания. Для тебя сейчас главное, что ты должен забрать её отсюда, но не сейчас, а когда придёт время.
– Ты, ведь, знал об этом. Почему Родион сделал её царевной?! Почему именно её похитили?! Что ещё тебе известно?!
– Я ещё всё расскажу, Леон. Но только не здесь. Пока смотри дальше.
Церемония продолжалась. Людомир оказался на пьедестале прямо за спиной Нины. Он поднял корону высоко над головой царевны и плавно начал опускать её, пока этот тяжкий головной убор не воссиял на её каштановых волосах. И снова заговорил глашатай:
“Нынешняя Царевна Нина Родионова Борейская! И да святится имя Твоё, и да прибудет царствие Твоё! Борея Царевну храни!”
“Да хранит Царевну Борея!” – ещё пуще прежнего прокричал народ.
Леон не мог поверить ничему из увиденного. Слишком большая ответственность свалилась на его плечи. Слишком много вопросов было в его голове. Зато теперь он наверняка знал, в чьих руках находится его сестра и что она, скорей всего, будет невредима. Но это не отменяло того, что она не может здесь оставаться.
