Пражская фонологическая школа (Н.С. Трубецкой)

Живые чередования и нейтрализация

Живые чередования фонем обусловлены нейтрализацией фонемных противопоставлений, происходящей вследствие действующих в данную эпоху фонетических закономерностей (в отличие от исторических). Несмотря на тот факт, что альтернантами в таких случаях выступают разные фонемы, а не аллофоны одной фонемы, живые чередования являются обусловленными фонетическими причинами; к примеру, в рус. погода [- d a] — погодка [- t ka] мена звонкого шумного согласного на глухой обусловлена тем обстоятельством, что в погодка согласный оказывается в слабой позиции — в положении перед глухим согласным. При этом фонетически обусловленным является лишь тот альтернант, который выступает в слабой позиции (в позиции нейтрализации), поскольку в сильной позиции могут выступать оба альтернанта (ср. пого д а — охо т а в позиции перед [ʌ])^[58].

Таким образом, нейтрализация рассматривается приверженцами ЛФШ как позиционное ограничение употребления тех или иных фонем, которое приводит к мене фонемы, не встречающейся в некоторой позиции, на способную встречаться в ней. Сама же возможность различения фонем, согласно ленинградскому фонологу Л. Р. Зиндеру, хотя и не используется, всё же не утрачивается, что доказывается иногда практикуемым при диктовке «побуквенным» произнесением слов, например пробег /prob’eg/ при нормальном /prab’ek/^[59]. Такая точка зрения отличается от решений, предлагаемых иными фонологическими школами.

Фонема также рассматривается как функциональная единица, однако её основной функцией является различение морфем и слов. Фонема определяется как совокупность различительных признаков. "Фонема - это совокупность фонологически существенных признаков, свойственных данному звуковому образованию..." Трубецкой различает в составе слова два рода звуковых единиц – фонемы и архифонемы. Архифонемы выступают в тех случаях, когда условия речевой цепи не дают возможности распознать, какая именно фонема речепризводства явилась основанием для появления данного звука. Архифонема — особая единица, представляющая собой совокупность дифференциальных признаков, общих для нейтрализовавшихся фонем.

Приведём примеры фонемного состава слов в обозначении ЛФШ.

	кот	код	собака
ЛФШ	/kot/	/kot/	/sabákа/
МФШ	<к (о, а) (т, т', д, д')>	<к (о, а) (д, д',т', т)>	<со/абáка>
ФФ	/коТ/	/коТ/	/сАбáка/

С позиции трех школ разберем какие фонемы представлены звуками [c] в [кос] и [a ] в [вАлы] во фразе: [на лугу кос нет], и словах [вАлы], [сАма].

1.МФШ Если [кос] и [вАлы] являются грамматическими формами слов коза и вол, тогда согласный [с] представляет фонему / з/, а гласный [а] является аллофоном фонемы /о/. Если [кос] и [вАлы] являются грамматическими формами слов коса и вал, тогда согласный [с] представляет фонему /с / а гласный [a] фонему /а /.

2. ЛФШ Согласный [c] в слове [кос] представляет фонему /c/ не зависимо от того является грамматической формой слова коза или коса, а гласный [a] представляет фонему /a/ не зависимо от того является ли грамматической формой вол или вал.

3. П. Согласный [c] не относится не к фонеме [с] не к фонеме [з], а гласный [a]не представляет ни фонему /a/, ни фонему /o/. Это архифонемы.

Московская фонологическая школа (МФШ), а также основоположники самого термина «фонема») считает, что безударный звук [ʌ], например, в первых слогах слов сорняк, домой является реализацией в речи фонемы <о>. Соответственно, в первых слогах слов сама, давать тот же самый звук [ʌ] является реализацией фонемы <а>. Согласно такому пониманию, фонема является обобщением, инвариантом ряда чередующихся звуков:

• с[а]м — с[ʌ]ма — с[ъ]мосвал — <а>,
• д[о]м — д[ʌ]мой — д[ъ]мовой — <о> —

и не может быть определена иначе как через значимую единицу языка — морфему, составной частью которой фонема является. То есть, не понимая содержания речи, значения произносимых слов и частей слова, невозможно определить фонемный состав языка.

Там, где звук может быть представителем разных фонем (с[ʌ]ма — от сом и от сам), принадлежность звука к фонеме определяется по сильной речевой позиции (или позиции наилучшего различения) в конкретной морфеме. Для гласных в русском языке такой позицией является ударный слог, для согласных (по глухости-звонкости) — например, позиция перед гласными звуками. Если для морфемы не существует звуковой формы, в которой некоторая фонема находится в сильной позиции, на месте такой фонемы предполагают гиперфонему

Представители Ленинградской фонологической школы (ЛФШ) признают связь фонемы со смыслом (считают фонему смыслоразличительной единицей), но не определяют фонемы через тождество морфем; согласно этой теории, в ряду д[о]м — д[ʌ]мой происходит чередование фонем /о/ — /а/. Фонемы ЛФШ принято заключать между двумя косыми чертами: /галубóй ваго́н б’ижы́т качáицца/ — фонемная кириллическая транскрипция ЛФШ.

Другое понимание фонемы (класс акустически сходных звуков, тождество которых определяется без знания содержания речи) было выработано представителями американской дескриптивной лингвистики, методология которой разрабатывалась при анализе малоизвестных языков (в частности, североамериканских индейцев) и обращение к смыслу произносимой речи было затруднено (или ограничено). Американский структурализм

Критерии, используемые Трубецким, были весьма близки тем основанным на дистрибуции методам, которые в то время активно разрабатывались в американском дескриптивизме, в работах Леонарда Блумфилда, Морриса Сводеша и других. К структуралистам был отчасти близок по своим взглядам Эдвард Сепир. В частности, в известной работе «Sound patterns in language»[6] он подчеркивал, что лингвистическая значимость артикуляционных событий обусловлена не их физическй природой, а тем, как они соотносятся с другими событиями в системе данного языка: так, звук, производимый при задувании свечи, с акустической точки зрения похож на звук, фигурирующий в ряде разновидностей английского языка в словах which или white ([ʍ]), однако лингвистическая их значимость совершенно разная.

В американской структуралистской фонологии было разработано понятие о двух уровнях репрезентации. Эти два уровня вводились для анализа фактов наподобие оглушения конечных звонких в языках типа немецкого или русского. Так, для Трубецкого звуковая последовательность [rat] анализировалась в фонологических терминах как /raT/, с архифонемой (единицей с неполным набором признаковых спецификаций) в конечной позиции (где произошла нейтрализация). Фонологическая репрезентация /raT/ при этом соотносится с двумя лексическими единицами, орфографически Rad 'колесо' и Rat 'совет'. В процессуальной трактовке, предлагаемой американскими структуралистами, эти две единицы имеют разный фонемный состав, соответственно /rad/ и /rat/ (ср. формы родительного падежа Rates и Rades); постулируется правило, переводящее /d/ в /t/ в позиции конца слова. При этом в ранних версиях американского структурализма число уровней не превышает двух, даже если это требует крайне нетривиальных правил перехода между ними.

Существенно иную задачу решает новая фонология, возникшая в 60-х годах в США в рамках порождающей грамматики. (Наибольшее значение для ее становления имела книга американских лингвистов Н. Хомского и М. Халле "Звуковая модель английского языка" [Chomsky, Halle Задача этой фонологии — моделирование процедуры построения звуковой оболочки высказывания по его семантической и грамматической характеристиками. По существу, это модель звукового поведения человека в аспекте синтеза речи. Такая модель включает два компонента: словарь знаковых единиц (прежде всего морфем) и правила построения высказываний из словарных единиц. Проблема определения фонемного состава языка решается как часть проблемы записи оболочек знаковых единиц словаря. Формализованное описание такого типа может использоваться как один из блоков компьютерной программы, синтезирующей звучащую речь. В отличие от традиционных фонологических описаний это — динамическая модель владения звуковой системой.

Из сказанного ясно, что традиционная статическая фонология и новая динамическая фонология имеют разные цели. Первая ориентирована скорее на задачи описательного языкознания: установление фонематической системы разных языков (в том числе в процессе полевого их типологическое и историческое изучение, тогда как вторая - на создание формальной модели языка, которая может использоваться при решении прикладных задач, в особенности ориентированных на компьютерные технологии. Поэтому целесообразно рассмотреть эти два типа фонологических моделей отдельно.

Оригинальную концепцию фонологического строя языков предложили также британский исследователь Дж. Р. Фёрс и его лондонская школа структурализма. В модели Фёрса значительную роль играло понятие просодии, понимаемое как создающая значимость единица, охватывающая более одного сегмента (фона); тем самым роль уменьшалась классического фонемного анализа и в то же время давался достаточно простой анализ таких явлений, как, к примеру, ассимиляция

2.4.3. Взаимодействие звуков в потоке речи

В потоке речи, вступая во взаимодействие в определенных позиционных условиях, звуки речи подвергаются различным изменениям. Традиционно их подразделяют на комбинаторные и позиционные, что не совсем правильно, поскольку комбинаторные изменения тоже позиционны. Таким образом, наши уточнения сводятся к следующему: все изменения звуков, происходящие в потоке речи в аспекте современной синхронии, являются позиционными в широком смысле слова; они подразделяются на комбинаторно-позиционные и собственно-позиционные изменения.

Основными типами комбинаторно-позиционных изменений являются ассимиляции, аккомодации и диссимиляции.

Ассимиляция – это уподобление в потоке речи однотипных звуков (согласного – согласному, гласного – гласному) по тем или иным признакам в пределах одного слова или сочетания слов. Ассимиляции бывают:

по направлению – прогрессивным и (если предшествующий звук оказывает влияние на последующий)

и регрессивными ( если последующий звук оказывает влияние на предыдущий);

по отстоянию – контактными (если взаимодействуют соседние звуки) и дистактными (если влияние одного звука на другой осуществляется опосредованно, на расстоянии);

по объему – полными