Кодификация законов при Николае I

Со времени Соборного Уложения 1649 г. накопились десятки тысяч манифестов, указов и других нормативных актов, которые сплошь и рядом дублировали, а порой противоречили друг другу и в которых с трудом разбирались даже высшие правительственные чиновники. Какие законы сохранили свою силу, какие отменены, знали только немногие знатоки в судах и бюрократических канцеляриях.

Николай I хорошо понимал нетерпимость подобного положения: отсутствие свода законов уничтожало всякую возможность планомерного управления, затрудняло деятельность правительственного аппарата, создавало благоприятную почву для воровства и лихоимства чиновников. С этой целью со времен Екатерины II предпринимались попытки упорядочить законодательство, провести его кодификацию, но все они не были успешными.
Николай I организовал всю работу по кодификации российских законов на высоком государственном уровне.

Для ее проведения было специально создано II отделение Его Императорского Величества Канцелярии, за деятельностью которой постоянно и внимательно следил сам монарх. Более того, к этой работе император привлек М.М. Сперанского, правда, по началу с большой осторожностью. Сперанский вернулся из ссылки в Петербург в 1821 г., однако с тех пор не играл сколько-нибудь заметной роли в политической жизни страны. Между тем, Николай I хорошо понимал, что Сперанский являлся одним из самых образованных и юридически опытных государственных сановников. Именно он был фактическим руководителем намеченной работы.

Сперанский представил Николаю I следующий план кодификационной работы: сначала собрать все законы, изданные после Уложения 1649 г., и расположить их в хронологическом порядке; затем произвести проверку этого историко-юридического материала — исключить законы отмененные, сопоставить между собой законы повторяющиеся и друг другу противоречащие, свести их воедино и расположить полученный материал в определенной системе; наконец, пересмотреть составленный свод с точки зрения требований современной жизни, отбросить устаревшие нормы, внести недостающие и, уточнив содержание статей, выработать окончательный текст нового уложения.

Николай I согласился с необходимостью первого и второго этапов, но отверг третий, по существу, основной акт кодификации — разработку нового юридического кодекса. Таким образом, задуманная реформа утрачивала преобразующее начало и превратилась в формально-техническое мероприятие, хотя и весьма крупного государственного масштаба.
Сперанский вынужден был подчиниться решению императора. Под его руководством И отделение провело поистине колоссальную работу по изысканию, систематизации и редакции различных законодательных актов, изданных с 1649 г. вплоть до 1825 г. Они были систематизированы в хронологическом порядке.

В результате к 1830 г. было подготовлено первое издание «Полного собрания законов Российской империи» (ПСЗ), которое состоит из 45 томов: 40 томов законов и 5 томов указателей к ним. В них вошло 30.600 законодательных актов. Последующие издания публиковались по царствованиям: 2-е издание охватывало законы, вышедшие с 1825 по 1855 гг.; 3-е — с 1855 по 1881 гг. итак далее.

ПСЗ соединяло все законы воедино, но пользоваться им. в юридической практике было очень трудоемко. В наши дни ПСЗ представляет интерес прежде всего как уникальный исторический источник.

Для практических нужд правительственных и судебных структур был подготовлен «Свод законов Российской империи». Туда вошли лишь действующие законы, систематизированные по областям права: уголовное, гражданское, торговое и т.д. «Свод», опубликованный в 1832 г., состоял из 15 томов. Он был признан единственным основанием при решении административных и судебных вопросов.

19 января 1833 г. состоялось заседание Государственного совета, обсудившее представленный «Свод законов». Вся работа комиссии получила полное одобрение чиновничьей элиты. На этом заседании растроганный Николай I, сняв с себя Андреевскую звезду, надел ее на Сперанского. 1 января 1835 г. «Свод» вступил в силу. За выполненную работу и заслуги пе ред Отечеством Сперанскому был пожалован графский титул. В 1839 г. великий русский реформатор скончался.

Кодификация законодательных актов облегчила ведение юридической практики и контроль за ней. Однако она имела и более глубинные и долгосрочные последствия. Законодательство стало доступным для изучения и критики. Это, в свою очередь, формировало политико-правовую культуру российского общества, подготавливало осознание необходимости судебно-правовой реформы.

Основные направления русской общественной мысли в 1830-1840-е гг. Доктрина «Официальной народности». Западники и славянофилы. Демократические взгляды В. Г. Белинского и А. И. Герцена.

В начале 1830-х гг. центром общественного брожения становится Московский университет. Среди его студентов возникают кружки, в которых разрабатываются планы ведения антиправительственной агитации (кружок братьев Критских), вооруженного восстания (кружок Н. П. Сунгурова). Группу сторонников республики и утопического социализма объединили вокруг себя в начале 1830-х гг. А. И. Герцен и Н. П. Огарев. Все эти студенческие общества существовали недолго, были обнаружены и разгромлены.

В это же время студент Московского университета В. Г. Белинский (1811 - 1848) организовал "Литературное общество 11 нумера" (по номеру комнаты), в котором обсуждались его драма "Дмитрий Калинин", вопросы философии и эстетики. В 1832 г. Белинский был отчислен из университета "по ограниченности способностей". Дольше других просуществовал кружок Н. В. Станкевича. После его отъезда на лечение за границу в 1837 г. кружок постепенно распался. С конца 1830-х гг. либеральное направление приняло форму идейных течений западничества и славянофильства.

Славянофилы (А. С. Хомяков, И. В. и П. В. Киреевские, И. С. и К. С. Аксаковы, Ю. Ф. Самарин) идеализировали допетровскую Русь, настаивали на ее самобытности, которую они усматривали в крестьянской общине, чуждой социальной вражды, и в православии. Эти черты, по их мнению, могли обеспечить мирный путь общественных преобразований в стране. Россия должна была вернуться к земским соборам, но без крепостного права.

Западники (И. С. Тургенев, Т. Н. Грановский, С. М. Соловьев, К. Д. Кавелин, Б. Н. Чичерин) были сторонниками европейского пути развития и выступали за мирный переход к парламентскому строю. Однако в главном позиции славянофилов и западников совпадали: они выступали за проведение политических и социальных реформ сверху, против революций.

Сторонники радикального направления (В. Г. Белинский, А. И. Герцен, Н. А. Некрасов и др.) также считали, что Россия пойдет по европейскому пути, но в отличие от либералов полагали, что революционные потрясения неизбежны.

Самостоятельной фигурой в идейной оппозиции николаевскому правлению был П. Я. Чаадаев, который в 1836 г. опубликовал в журнале "Телескоп" первое из своих "Философических писем", которое, по словам Герцена, "потрясло всю мыслящую Россию". Чаадаев дал мрачную оценку исторического прошлого России и ее роли в мировой истории; он крайне пессимистически оценивал возможности общественного прогресса в России. Главной причиной отрыва России от европейской исторической традиции Чаадаев считал отказ от католицизма в пользу религии рабства - православия. Правительство расценило "Письмо" как антиправительственное выступление. Журнал был закрыт, а Чаадаев объявлен сумасшедшим и отдан под надзор полиции.

Значительное место в истории общественного движения 1840-х гг. занимает общество петрашевцев, сложившееся вокруг социалиста-утописта М. В. Буташевича-Петрашевского. С 1845 г. по пятницам у него собирались знакомые для обсуждения философских, литературных и общественно-политических вопросов. Здесь бывали Ф. М. Достоевский, А. Н. Майков, А. Н. Плещеев, М. Е. Салтыков-Щедрин, А. Г. Рубинштейн, П. П. Семенов. Постепенно вокруг кружка Петрашевского стали возникать отдельные нелегальные группы его сторонников. К 1849 г. часть петрашевцев, возлагавших надежды на крестьянскую революцию, начали обсуждать планы создания тайного общества, целью которого было бы свержение самодержавия. В апреле 1849 г. активные члены кружка были арестованы, их намерения следственная комиссия расценила как опаснейший "заговор идей", и военный суд приговорил 21 члена кружка к смертной казни. В последний момент приговоренным было объявлено о замене смертной казни каторгой и ссылкой на поселение.