Платоновская Академия и последователи Платона

В 388 г. до н.э. была основана Академия, - событие достопамятное, поскольку в Греции еще не было институтов подобного типа. Чтобы придать Академии прочный статус, ее представили как священное братство людей, почитающих Музы и Аполлона.

Цель школы состояла не в том, чтобы собирать знание для эрудиции, но в том, чтобы формировать через определенным образом организованное знание людей нового типа, способных обновить государство. В основе лежало убеждение, что знание облагораживает людей, а значит, через последних, общество и государство.

Ради этой цели Академия открыла двери личностям самой разнообразной формации и несовпадающих тенденций. В горизонте сократовских установок Платон читал лекции математикам, астрономам, медикам, провоцируя среди них творческие дискуссии. Евдокс из Книда, математик и астроном, весьма известный в свое время, подвергал критике даже теорию идей своего учителя.

Но уже, начиная со Спевсиппа (внука Платона), принявшего Академию в 347-338 гг., начинался ее неуклонный закат. Спевсипп отрицал существование идей и идеальных чисел, сведя весь интеллигибельный мир Платона к математическим сущностям. И хотя он допускал уровни возрастающей величины, душу, чувственное, все же ему не удалось органическим и систематическим образом отстроить этажи метафизики и скрепить их высшим принципом.

За Спевсиппом воспоследовал Ксенократ, управлявший Академией с 339 по 314 гг. Единое и Диада - два высших принципа, по Ксенократу, от которых проистекают все вещи. Он видел философию в виде триптиха: "физика", "этика" и "диалектика", эта схема имела успех в течение почти полтысячелетия эллинистической мысли.

После смерти Ксенократа Академию полстолетия возглавляли три мыслителя: Полемон, Кратет, Крантор, которые сделали детище Платона почти неузнаваемым. В их сочинениях, лекциях, как и в образе жизни доминировали уже знаки новой эпохи, которой, впрочем, эпикурейцы, стоики и скептики дали куда более яркое выражение.

ЧАСТЬ ПЯТАЯ
АРИСТОТЕЛЬ
ПЕРВАЯ СИСТЕМАТИЗАЦИЯ ЗНАНИЯ

"Люди и теперь и впервые начали философствовать вследствие удивления".
Аристотель, "Метафизика", А 2, 982 d, 12.

Глава седьмая
Аристотель и перипатетики

АРИСТОТЕЛЕВСКИЙ ВОПРОС