Год. Барни Кларк: искусственное сердце

В главе 6 мы выдвинули предположение, что предстоящее использование высокотехнологичных приборов в медицине может означать перспективу еще больших страданий для сбитого с толку человечества. Мы упоминали искусственное сердце, которое начали испытывать на человеке после многих лет экспериментирования на животных. Результаты оказались ровно такими, как можно было ожидать, и как предсказывали: газетные заголовки, исполненные триумфа, большие надежды, сменяющиеся разочарованием и результат – провал.

Из “New York Post” от 16 ноября 1984 года:

«В прошлом году поисках возможностей продлить жизнь пациентов-сердечников принял совершенно новое направление, когда доктор Уильям Девриес (William DeVries) имплантировал новое сердце доктору Барни Кларку (Barney Clark), умирающему зубному врачу из Юты.

Кларк умер после 112 дней подключения к аппарату.

После его смерти выяснилось, что мужественный зубной врач страдал от сильных болей и имел галлюцинации большую часть времени, пока был подключен к механизму.

Этот случай поднял серьезные вопросы о медицинской этике, и когда все осталось позади, то Девриес – единственный американский врач, имевший разрешение правительства на проведение таких операций – сказал, что в ближайшем будущем он не станет более делать подобных вмешательств».

Из журнала “Time” от 4 апреля 1983 года:

«На прошлой неделе длинная битва закончилась. 62-летний Кларк тихо умер от проблем с дыханием, отказа почек, воспаления толстой кишки и пониженного давления. Официальная причина смерти: “Сосудистый коллапс из-за функциональной недостаточности многих органов”».

Несомненно, эксперимент Кларка поможет врачам сконструировать более качественное сердце. «С Кларком за несколько месяцев мы узнали больше, чем за прошедшие 9 лет работы с животными», – говорит Гарри Хастингс (Harry Hastings) из Медицинского Центра Юты (“Utah Medical Center), инженер, занимающийся искусственными сердцами (выделение добавлено)».

В европейских странах священнослужители от медицины рассуждали примерно так же. Они представляли позицию современной традиционной медицины и ее механистическую идею здоровья как евангельскую истину, обсуждать которую – по причине невежества ли, умственной неполноценности или злого умысла – кощунственно.

Но самое главное заключается в том, что механическое сердце никогда не сможет решить физиологические проблемы. Инфантильным технократам, пренебрегающим биологическими зависимостями, потребовалось много лет, чтобы создать механическое сердце, а потом всего лишь несколько часов, чтобы обнаружить его негодность для человека. Почему?

Прежде всего потому, что его испытывали на животных, главным образом на телятах, то есть, на четвероногих, а они имеют мало общего с человеком с точки зрения анатомии, биологии, метаболизма и психологии.

Но даже усовершенствованное в ходе работы с людьми, искусственное сердце не сможет удовлетворительно поддерживать организм в течение долгого времени, потому что только натуральное сердце способно реагировать на все тонкие психосоматические факторы и сложные метаболические процессы, непрерывно происходящие в организме. Но самое главное то, что оно реагирует на эмоции – презренное вивисекторами понятие, слово, отсутствующее в их лексиконе, ведь их нельзя измерить в граммах и миллиграммах.

Например, страх или гнев учащают биение сердца, а при состоянии покоя или сна частота ударов снижается. Но механическое сердце бьется в одном и том же ритме и не реагирует на постоянные эмоциональные импульсы, которые происходят от нервной системы и от тонких метаболических изменений. И даже будущие «усовершенствованные» механические сердца не изменят этого факта.

А если сердце не реагирует на психологическое и метаболическое воздействие – у любого механического сердца такая возможность отсутствует – то пациент страдает от серьезного психоза, расстройства сознания и физических проблем, и все это не даст ему прожить долго. Исследования на животных, как и любой другой вид механистической медицины, есть тупик, из которого нет входа.

И подтверждение тому – несколько экспериментальных новшеств, появившихся после опыта с Барни Кларком.

Тем не менее – это кажется почти невероятным – в случае с Кларком на фоне все большей глупости журналистов и самолюбования синдиката в журнале “Time” от 4 апреля 1983 года проскальзывают здравые мысли:

«Было бы лучше проложить такой курс, при котором бы разрабатывались препараты, способные предотвратить хронические болезни, вроде кардиомиопатии (повреждение сердечной мышцы) и сердечно-сосудистых заболеваний. “Если такая работа не будет сделана, – пишет доктор Льюис Томас (Lewis Thomas), член правления Мемориального Онкологического центра Слоан-Кеттеринг (Memorial Sloan-Kettering Cancer Center), – то мы навсегда застрянем на этой безмерно дорогой, сомнительной с этической точки зрения половинчатой технологии”. Доктор Уильям Фридевальд (William Friedewald), заместитель директора Национального Института сердца, легких и крови (National Heart, Lung and Blood Institute): “Разумеется, нашей целью является предотвращение, чтобы в будущем не было Барни Кларков, но в настоящий момент это лишь мечты”».

Почему же предотвращение – это мечты? Только потому, что на нем нельзя заработать денег и снискать славу. В этом случае мы имеем только здоровье.

А кто может снискать славу полезным советом? Ее можно добиться, если сконструировать сердце Франкенштейна, о котором будут писать в СМИ; и не беда, что оно никогда не сможет заменить настоящее сердце.