2015-06-16
1289
В большинстве своем романтически настроенным юношам и девушкам социальный смысл семейного благополучия может показаться излишне утилитарным и не вполне соответствующим их собственным возвышенно-практическим представлениям о любви, семье и браке. В связи с этим нелишним будет рассказать о том, что российские социологи, вплотную занявшись проблемой семейного благополучия, определили одиннадцать его условий: взаимопонимание между супругами, отдельная квартира, материальное благополучие, дети, уверенность в прочности брака, интересный досуг в семье, интересная работа, соответствующее образование, хорошее положение на работе, хорошие друзья, самостоятельность супругов – и попытались на основании анализа общественного мнения выделить из них те главные, которые, по мнению самих же людей, необходимы для счастья семьи. Результаты исследований показали, что главными условиями семейного благополучия в нашем сознании выступают: взаимопонимание между супругами, отдельная квартира, материальное благополучие, дети в семье и интересная работа у каждого из супругов. Правда, порядок этих ценностей у мужчин и женщин несколько различен. Практичные мужчины на первое и второе места ставят отдельную квартиру и материальное благополучие, после чего следуют взаимопонимание между супругами, дети и интересная работа. Женщины же решительно отдали пальму первенства взаимопониманию, детям, а потом уж отдельной квартире, материальному благополучию и интересной работе.
Эти социологические данные наглядно свидетельствуют о том, что существенных расхождений по вопросу семейного благополучия между семьей и обществом не наблюдается. Так, в индивидуальных представлениях о счастье семьи достаточно представлены и условия жизнедеятельности, и дети как высший смысл семейного союза. Однако из них следует и кое-что еще, на что, несомненно, обратят внимание старшеклассники: некоторая избыточная практичность современных семей, выразившаяся в их отчетливом стремлении к обладанию жилищными и материальными благами. В связи с этим следует пояснить, что практичность не предполагает меркантилизма, и опрошенные супруги вовсе не отдали первенство материальному благополучию, а просто трезво оценили значение нормального состояния семейного "базиса" для нормального функционирования ее "надстройки". "Базиса", о создании которого всемерно заботится наше государство. Здесь достаточно вспомнить о размахе жилищного строительства и росте реальных доходов населения. Однако в первые, самые трудные в материально-бытовом плане годы брака может происходить переоценивание роли "базисных" условий, и в случае, когда эти условия оказываются слишком далеки от идеальных, у молодых супругов зачастую зарождаются ощущение семейного неблагополучия и чувство неудовлетворенности браком.
Для иллюстрации этого положения (а заодно и значения материального) можно обратиться к опыту семей, существующих в условиях буржуазной среды. Исследование этих семей дало неожиданные и не вполне вписывающиеся в традиционные представления об исключительной роли быта и достатка результаты. Так, при опросе 266 американских семейных консультантов выяснилось, что в 9 из 10 обращающихся за помощью семейных пар обнаруживались сложности в общении. Проблемы расположились следующим образом: трудности коммуникации – 86,6%; проблемы, связанные с детьми и их воспитанием, – 45,7%; сексуальные проблемы – 43,7%; финансовые проблемы – 37%; досуг – 37,%; отношения с родственниками – 28,4%; супружеская неверность – 26,6%; домашнее хозяйство – 16,7%; физическое оскорбление – 15,6%; другие проблемы – 8,0%.
Следующий из результатов этого опроса – вывод о важной (если не исключительной) роли супружеских коммуникаций, навыков и культуры общения подтверждается данными американских исследователей В. Мэтьюза и К. Михановича, которые в результате изучения очень широкого спектра реальностей семейной жизни обнаружили десять наиболее важных отличий между счастливыми и несчастными семейными союзами. Оказалось, что в несчастных семьях супруги:
1. Не думают одинаково по многим вопросам и проблемам.
2. Плохо понимают чувства другого.
3. Говорят слова, которые раздражают другого.
4. Часто чувствуют себя нелюбимыми.
5. Не обращают внимания на другого.
6. Чувствуют неудовлетворенную потребность в доверии.
7. Ощущают потребность в человеке, которому можно довериться.
8. Редко делают комплименты друг другу.
9. Вынуждены часто уступать мнению другого.
10. Желают большей любви.
Можно также добавить, что, по мнению многих психологов, для счастья семьи необходим достаточно ограниченный комплекс чисто психологических условий. Это: нормальное бесконфликтное общение; доверительность и эмпатия (напомним, что под этим термином психологи понимают действенное сочувствие другому, эмоциональный отклик на его неблагополучие, побуждающий к действиям в его пользу); понимание друг друга; нормальная интимная жизнь; наличие Дома (именно с большой буквы: не жилплощади, а места, где сможет отдохнуть от сложностей жизни и семья в целом, и каждый в отдельности).
Материалы зарубежных исследователей позволяют прояснить два важных для будущей семейной жизни момента. Первый – о главенстве духовных моментов, среди прочих, в том числе и материальных, слагаемых семейного счастья. И второй – о крайне важном значении взаимоотношений и общения для достижения семейного благополучия. Не лишним будет обратить внимание и на то, что полученные на материалах зарубежных семей данные позволяют (разумеется, в первом приближении) сформулировать определенные условия семейного счастья: стремление к ликвидации возможных противоречий, умение смотреть на события и обстоятельства с позиции другого, высокую культуру общения, постоянный учет взглядов и мнений другого, неустанную демонстрацию любви, подлинное доверие друг к другу, высокую степень взаимопонимания, взаимовосхищения и взаимную же уступчивость.
Однако во избежание возможных упреков в однобоком, основанном только на зарубежных данных освещении проблемы, обсуждение вопросов семейного благополучия следует осуществлять с одновременным привлечением постсоветских разработок, например результатов крупномасштабного исследования удовлетворенности браком, осуществленного эстонскими социологами. Дело в том, что выводы из него, переведенные на доступный, лишенный корреляций, регрессий и статистических факторов язык, позволяют нарисовать довольно точный «портрет» счастливой пары, который к тому же может послужить прекрасным методическим материалом для изучения этой проблемы.
Муж в этой семье лишь на несколько лет старше жены, но более образован. В брак супруги вступили по любви, стремясь к нежности и ласке, желая иметь детей и свой дом. Жилищные условия в первые годы брака были чуть лучше, чем у большинства. С самого начала отказались от опеки родителей. Сейчас своим достатком вполне удовлетворены. Совместно планируют расходы, причем относительно мало расходуют на собственные личные нужды. Домашнее хозяйство ведут поровну, считают, что это их связывает, но взаимно обеспокоены тем, что другой слишком загружен домашней работой. Весьма умеренны в курении и употреблении спиртных напитков. Имеют двух детей (если одного, то хотят не меньше двух). Не расходятся во взглядах на воспитание и высоко оценивают друг друга как семейных педагогов.
Досуг предпочитают проводить только вместе и вполне удовлетворены им. Если же случается отдыхать порознь, обязательно информируют друг друга о том, что делали, и выражают озабоченность загруженностью партнера. Удовлетворены своей внешностью, констатируют сходство характеров, с самого начала брака ответственны перед другим и повышенно требовательны к себе. Иногда конфликтуют – в основном из-за воспитания детей, загруженности и неаккуратности друг друга, но с каждым годом все реже и реже. Вообще считают, что за годы брака стали невозмутимыми, уравновешенными и доверчивыми. Жена дорожит общественным положением и образованием мужа, считая их высокими. Муж, в свою очередь, вполне доволен внешним обликом жены. Оба супруга находят друг друга такими же привлекательными, как и раньше, и вообще взаимно считают друг друга весьма похожими на юношеские идеалы.
До сих пор взаимно признаются в любви. Не жалуются на привычки другого, взаимно поддерживают друг друга во всех начинаниях. Обладают высокой культурой общения, уравновешенны, взаимоуступчивы, честны, тактичны, нежны, ласковы и доверчивы. Почти не критикуют друг друга. Не ревнивы и не мелочны, умеют сочувствовать и сопереживать, поддерживать друг друга в трудных ситуациях. Доброжелательны и отзывчивы на горе и заботы партнера. В то же время хорошо умеют разделить с ним радость. Взаимно удовлетворены интимными отношениями. Уверены в порядочности другого и не испытывают с его стороны никаких подозрений.
В современном мире семья, помимо традиционных, свойственных ей и в прошлом функций, стала выполнять функцию психологического убежища – места снятия напряжения и создания эмоционально-психологического комфорта. Не случайно А. Моруа в своих «Письмах к незнакомке» советовал женщинам перевоспитывать своих мужей, «смягчая» воспитательные мероприятия похвалами так, как скульптор смягчает глину водой, прежде чем лепить новую статую. Возникновение в обители доверия и прибежища, каковой все более становится семья, конфликтов и критики зачастую приводит к ее гибели, ибо «свято место пусто не бывает», и поиск внесемейного психологического убежища может навсегда увести кого-либо из семьи.
Вполне возможно, что настойчивая пропаганда примата духовного над материальным в благополучии семьи вызовет известный протест у юношей и девушек, в собственном жизненном опыте которых в избытке представлены примеры нарушений семейных отношений, вызванных чисто внешними обстоятельствами. Как счастье семьи, так и ее неблагополучие могут определяться воздействием целого ряда факторов, в том числе и объективных.
Так, специалисты, занимающиеся проблемой семейных разногласий, подразделяют все относительно неблагополучные семьи на три типа: конфликтные, кризисные и проблемные. К конфликтным супружеским союзам они относят такие, в которых между супругами имеются сферы, где их интересы, потребности, намерения и желания постоянно приходят в столкновение, порождая особо сильные и продолжительные отрицательные эмоции. К кризисным – такие, где противостояние интересов и потребностей супругов носит особо резкий характер и захватывает важные сферы жизнедеятельности семьи. Наконец, к проблемным супружеским союзам относят такие, перед которыми возникли особо трудные жизненные ситуации, способные нанести ощутимый удар стабильности брака: отсутствие жилья и средств, тяжелая и продолжительная болезнь одного из супругов, осуждение на длительный срок и т. п. Объективные обстоятельства жизнедеятельности семьи влияют на ее благополучие только через их субъективную оценку супругами, которая, в свою очередь, определяется социально-психологическим климатом и взаимной удовлетворенностью взаимоотношениями друг с другом, что, впрочем, давно констатировано в поговорке «С милым рай в шалаше, если милый по душе».
Если рассматривать семейные трудности по убывающей степени, то шкала имеет следующий вид: организация домашнего хозяйства; напряженные отношения с родственниками; дети и их воспитание; трудности коммуникаций; финансовые затруднения; злоупотребление алкоголем; разная направленность интересов по досугу; ревность; сексуальная дисгармония.
Первое из препятствий на пути к семейному благополучию связано с возможным рассогласованием существующих у мужа и жены моделей распределения обязанностей. Для того чтобы это им было понятно, в качестве иллюстраций воспользуемся предложенным Э. Тийт и В, Уколовой (хотя и несколько упрощенным) подразделением всех моделей на две основные: традиционные и модные.
В традиционных («асимметричных») семьях муж является основой материального обеспечения и бесспорной ее главой. Именно он определяет статус семейного союза, устанавливает круг ее общения и принимает основные решения по всем важнейшим проблемам. За это муж освобождается от всех домашних обязанностей. Жена в традиционной модели либо совсем не зарабатывает, либо зарабатывает очень мало, отчего главным для нее является рачительное и образцовое ведение хозяйства, присмотр за детьми и их воспитание. При подобном распределении обязанностей именно на нее ложатся основные заботы по формированию и воссозданию семейного микроклимата.
В отличие от традиционной модели, «симметричная» семья (или, иначе, эгалитарная; от французского «эгалитэ» – равенство) основывается на практике полного равноправия мужа и жены, которые обеспечивают соответственно примерно равный (пропорциональный) вклад в материальное благосостояние семейного союза, совместно ведут домашнее хозяйство, сообща принимают все важнейшие решения и в равной степени занимаются уходом за детьми и их воспитанием. Роль и значение каждого из супругов в формировании семейного климата равны, статус семьи устанавливает супруг, имеющий более высокое положение. Круг общения формируется сообща.
Эмансипация женщин, максимально широкое их участие в народном хозяйстве (51% работающего населения нашей страны составляют именно женщины, причем в некоторых отраслях, таких как, например, торговля, они составляют более 80% всех работающих) объективно привело к их полному равенству с мужчинами, равенству, которое законодательно закреплено в Конституции России.
Так что общественное равноправие мужчин и женщин и предполагает, и предопределяет их семейное равенство, особенно в материально-бытовых вопросах. Поэтому стремящимся к благополучию семьям следует ориентироваться на реализацию эгалитарной модели распределения домашних обязанностей, предполагающей подлинное равноправие супругов в решении внутрисемейных дел и проблем. Изначально слово «супружество» означает «бег в одной упряжке», а значит, и посильно равный вклад мужа и жены в ведение «семейной телеги».
Возвышенно-поэтическое отношение юношей и девушек к семье и браку может ощутимо препятствовать осознанию ими роли материально-бытовых отношений – основы функционально-ролевой совместимости – в жизнедеятельности и прочности семейного союза. Препятствуют здесь и отжившие, но, увы, весьма живучие стереотипы, по которым с ролью мужа ассоциируется, прежде всего, дело, а с ролью жены – кухня. Между тем исследования ученых показали исключительно большое значение разумного распределения домашних обязанностей для достижения благополучия семьи. Так, по данным минских социологов, в «биархатных» браках (с равным разделением обязанностей) оказалось почти втрое больше сложившихся семейных союзов (6%), чем в патриархальных (21%), и в семь раз меньше не сложившихся (5,6% против 40). В связи с этим молодых людей необходимо ориентировать на обязательное согласованно-равное распределение домашних работ, предполагающее определение их перечня, постоянное распределение обязанностей и планирование сроков выполнения.
Однако пропаганда эгалитарного уклада не должна быть излишне категоричной. Эта действительно совершенная модель семьи требует от реализующих ее супругов высокой культуры общения, поскольку в отличие от традиционной, жестко заданной схемы функционирования семьи «симметричный» ее вариант удивительно многообразен. Ведь семейное равенство каждый из нас понимает по-разному, и поиски удовлетворяющего и мужа, и жену равноправия неизбежно породят трения между супругами.
Главным в распределении домашних обязанностей должна являться именно их согласованность, вследствие чего и традиционная модель семьи может оказаться вполне приемлемой для семейного благополучия, если она удовлетворяет обоих супругов, и никто из них не жалуется на постоянную загруженность. Поиски этой согласованности неизбежно сопряжены с конфликтами, однако основное отличие благополучных семей от неблагополучных заключается в том, что в первых эти поиски осуществляются при выполнении трех важнейших условий: высокой культуры общения, взаимоинформированности и доверительности супругов, а также их отказа от посягательств на хорошее представление другого о себе самом (т. е. на его самооценку), тогда как в неблагополучных семьях не выполняется либо какое-то одно, либо два, либо все три из этих необходимых для достижения семейного благополучия условий.
Вторая из выделенных нами частых причин семейных затруднений – злоупотребление алкоголем – заслуживает отдельного разговора. К сожалению, исследования ученых (в частности, данные опросов эстонских социологов) показали, что еще не все молодые люди смогли выработать в себе не просто пассивно-снисходительное, но активно-отрицательное отношение к «зеленому змию». Оказалось, что трезвость и воздержанность были включенными в число второстепенных качеств, причем юноши были, судя по их ответам, более снисходительными к употреблению спиртных напитков своими будущими женами, чем девушки – к алкогольному пристрастию будущих мужей. Печальней же всего то, что большинство невест не обнаружили должной тревоги по поводу «умеренного» (а бывает ли такое?) употребления своими женихами спиртных напитков. Алкоголь и семья несовместимы! Именно этот тезис должен последовательно, но безоговорочно внедряться в сознание будущих семьянинов! Юноши и девушки должны знать, что привычка к употреблению алкогольных напитков в период семейной жизни очень часто усугубляется. И хотя первые годы брака обычно характеризуются некоторым спадом пагубного влечения, дальнейшее нередко бывает отмечено усугубляющимся алкоголизмом.
Размолвки и недоразумения в этом случае становятся опять-таки поводом для (вначале) употребления, а потом и злоупотребления спиртными напитками, что, в свою очередь, приводит к новым, уже более серьезным семейным конфликтам. Увеличение потребления алкоголя приводит к нарушениям интимных отношений супругов – и на почве прогрессирующей импотенции мужчин, и в силу невозможности совершения полноценного любовного акта в состоянии опьянения, когда на смену нежности и ласки приходит развязность и грубость, обычно чреватая имеющим далеко идущие последствия пересечением границ пристойности, что порождает новые, еще более глубокие разногласия.
Последующие злоупотребления неизбежно сопровождаются деградацией личности, падением чувства ответственности и сужением круга интересов. Постоянная угроза со стороны «зеленого змия» последовательно ухудшает семейный микроклимат. Семья становится тягостно-ненужной для всех ее членов и порочно-дефектной для нормального воспитания детей. Поэтому если у супруга, павшего жертвой пагубной страсти, не находится сил и воли для борьбы с болезненным пристрастием, а окружающие оказываются не в состоянии вывести его на правильный путь, вернуть к здоровому образу жизни, единственный выход для такой семьи – развод. Не случайно данные анкеты для разводящихся позволяют утверждать, что половина разводов вытекает из сопутствующих употреблению алкоголя обстоятельств.
Молодежь следует всячески оберегать и отваживать от любого, пусть даже эпизодического употребления алкоголя. Для юношей реальной альтернативой здесь выступает работа по самовоспитанию и закаливанию воли, а также ориентация на содержательный (как исходно-увлекательный) досуг. Девушек же следует предостеречь не только от употребления алкогольных напитков, но и от знакомства и тем более интимных отношений с лицами, склонными к подобному употреблению. Будущие жены и матери должны отчетливо осознавать, что "перевоспитание" потенциального алкоголика в большинстве случаев оказывается заведомо безнадежным делом, а женщина, попытавшаяся это сделать, рискует своим будущим и будущим своих детей, а по сути своей – и будущим человечества.
Третья причина семейных затруднений – разнонаправленность интересов супругов в сфере досуга – является достаточно очевидной и не нуждается в чересчур подробном обсуждении. Однако следует подчеркнуть необходимость сознательной борьбы за эту общность, созидания совместного досуга семьи, от которых зачастую отказываются молодые супруги – кто по лености, а кто и по недомыслию. Содержательность и общность увлечений являются очень важным фактором семейного благополучия. Так, для подавляющего большинства неудачных браков оказалось свойственна бедность увлечений – и индивидуальных, и общесемейных. Начинать же работу по согласованию увлечений необходимо с первых дней брака, так как способность к взаимоприспособлению к привычкам друг друга определяется возрастом супругов (чем младше, тем лучше: меньше закостеневших привычек и причуд) и степенью их интеллигентности (при взаимной интеллигентности проще происходит приспособление привычки).
Проблема семейного благополучия нельзя анализировать без и вне ее базового условия – стабильности семьи, ее сохранения как единого целого. Между тем в последние десятилетия уровень стабильности семьи заметно понизился, что, в свою очередь, объективно выразилось в резко возросшем уровне разводов.
Начнем эту мысль с опровержения мнения о том, что нестабильность современных браков можно интерпретировать с точки зрения кризиса семьи как социального института. Подобная точка зрения, весьма распространенная среди зарубежных ученых ("Такой глубоко укоренившейся и неизменной системе человеческих отношений, как семья, – писал еще в 1942 году один зарубежный исследователь, Жорж Жан Шевич, – не хватает гибкости, чтобы приспособиться к основным, проникающим всюду экономическим изменениям"), к настоящему времени в более или менее завуалированной форме проникла и на страницы наших газет и журналов и нашла свой отклик у молодого поколения. Однако ее несостоятельность лучше всего иллюстрирует тот факт, что семейные союзы отнюдь не утратили, а, напротив, упрочили свою привлекательность в глазах нынешних мужчин и женщин.
Вызвавшее нынешнюю нестабильность естественное и закономерное изменение семьи под влиянием стремительно меняющихся социальных условий говорит не об отмирании семьи, а о пусть трудном, но нужном и неизбежном ее переходе на новый этап своего развития – этап повышенной требовательности супругов друг к другу и духовным составляющим семейной жизни.
Повысившуюся нестабильность современной семьи с этой точки зрения следует рассматривать как свидетельство того, что люди с каждым годом все меньше согласны мириться с браком, который они признали неудачным. Юноши и девушки должны понять, что стабильность семьи, будучи необходимым условием семейного благополучия, никогда не может считаться достаточным его условием, и то, что ранее разводов было меньше, следует интерпретировать не с точки зрения больших внутренних сил притяжения мужа и жены друг к другу, а в плане каменно-прочных внешних сил сплочения семьи, заставляющих супругов "век бедовать вместе".
Для иллюстрации этой мысли можно привести два курьезных по форме, но серьезных по сути исторических свидетельства. Согласно первому из них – наиболее древнему, – в Англии, в одном из городов графства Эссекс, существовал любопытный обычай: тому, кто, придя в церковь и положа руку на Библию, мог поклясться, что в течение года он ни разу не пожалел о своем браке, бесплатно выдавался в награду большой окорок. Летопись сообщает, что за период с 1244 по 1772 год обнаружилось лишь 8 (!) претендентов на этот почетный приз.
Второе свидетельство относится к более позднему времени. В газете "Московские ведомости" за 1786 год был опубликован весьма интересный материал "Англия, из Лондона. Февраля 3-го. Один забавник пересчитал в здешнем городе всех женатых мужчин и замужних женщин и хочет ежегодно издавать список оных. По его исчислению (в справедливости которого позволяется, однако же, усомниться) находится здесь:
Жен, которые убежали от своих мужей – 1132
Мужей, которые оставили своих жен – 2348
Разведенных законно мужей и жен – 4175
Супругов, кои живут в явной между собой вражде – 17345
Супругов, кои глазами чужих людей живут хорошо друг с другом, а в самом деле один другого терпеть не могут – 13279
Супругов, кои равнодушны друг к другу – 55246
Таких, коих посторонние почитают счастливыми – 3175
Таких, кои в сравнении с другими благополучны – 137
Действительно счастливых пар – 13
Всего – 96840".
Вышеприведенные примеры убедительно свидетельствуют в пользу мысли о том, что нынешняя нестабильность брака может в определенной степени свидетельствовать о моральном благополучии нашего общества, и уж во всяком случае – о естественном стремлении мужчин и женщин к простому человеческому счастью. Однако следует обязательно и категорически подчеркнуть, что сам по себе развод является в целом неудачным способом реализации этого стремления.
Первое с чем необходимо разобраться, так это с мифом о поистине ужасающей нестабильности современной семьи. После того как в печати было опубликовано значение излюбленного демографами и социологами показателя "разводимости" в России (около 30 процентов в среднем ежегодно), многие прочно усвоили, что у нас в стране ежегодно распадается каждый третий брак. И, право же, странно, почему никто, кроме специалистов, не обратил при этом внимания на один существенный момент: если это действительно было так, то в течение трех лет развелись бы все поголовно! Причина недоразумения проста: авторы зловещих предсказаний неверно интерпретировали весьма условный показатель разводимости, который применяется для сравнения и рассчитывается как отношение (процент) числа разводов в течение года к числу заключенных в этом году браков и оттого никак не может служить точной мерой "абсолютной разводимости" –ведь разводятся в течение года вовсе не все те, кто в этом году вступил в брак! Но, к сожалению, о леденящих душу 30 процентах знают практически все, а вот о том, что в столь любимом журналистами 1996 году (о нем они почему-то охотнее всего пишут) распалось лишь полтора процента заключенных браков, знают только специалисты.
Эта информация обязательно должна быть доведена до сознания старшеклассников. Однако сведения о неожиданно низком по сравнению с общепринятым мнением уровне разводимости современной российской семьи не должны вызывать у них успокоенности. Ведь те же полтора процента ежегодной разводимости с течением двадцати лет (двадцати, а не одного года) все же оборачиваются распадом каждой третьей семьи.
Показательна география разводимости. Наибольшее количество разводов падает на Прибалтику, Россию, Белоруссию и Украину; наименьшее – на Среднюю Азию и Закавказье (в 2–3 раза меньше, чем в среднем в СНГ). Примерно на столько же (в 2–3 раза) ниже уровень разводимости среди сельских жителей (в противовес горожанам), что вполне понятно хотя бы с учетом того, что число разводов растет пропорционально величине городов и является наивысшим в городах-миллионерах и столицах.
Однако анализ и обсуждение статистических закономерностей разводимости не должен подменить главного – осознания крайне пагубных и далеко идущих последствий высокого уровня разводимости для семьи и общества. К сожалению, в настоящее время и среди мужчин, и среди женщин стало бытовать представление о беспоследственности развода. В чем-то это представление является как бы реакцией на его мнимую неизбежность. За последние годы оно окрепло и выросло вплоть до того, что в определенных кругах населения появилось нечто вроде моды на развод. И хотя она вовсе нетипична для современной семьи, нынешние супруги все-таки довольно легко относятся к разводу, считая его незатруднительной и не имеющей последствий процедурой (хотя, естественно, не слишком приятной), после которой не так уж и сложно заключить новый брак.
Но это глубокое заблуждение. По обобщенным статистическим данным, вероятность удачного повторного брака в среднем составляет около 50 процентов. То есть практически половина из тех супругов, кто чересчур критически отнеслись к своему браку, рискует навсегда остаться несчастливым в личной жизни. А ведь за разводом стоит и изменение вкусов и привычек, связанных с разрушенным браком, и ломка отношений с друзьями и знакомыми, знавшими обоих супругов, и переживание чувства вины, уязвленной гордости, боли и обиды, и многое, многое другое.
Развод – одно из самых сильных потрясений в жизни любого человека, оказывающее влияние на всю его жизнь. Пережившие развод чаще, чем семейные и даже холостые, попадают в катастрофы и аварии, подвержены несчастным случаям, алкоголизму, психическим и физическим заболеваниям. Общая смертность, а также число самоубийств и убийств среди разведенных тоже значительно выше.
Весьма немаловажно и то, что нестабильность нынешних семей сильно препятствует выполнению их важнейших функций – репродуктивной и воспитательной. Ибо развод вообще чаще всего бесплоден, а потенциальная угроза его сдерживает появление в семье вторых и третьих детей (естественная логика женщин: "Одного еще вытяну одна, а вот двоих – нет"). Что же касается воспитания, то здесь достаточно упомянуть один весьма красноречивый факт: большинство несовершеннолетних нарушителей – выходцы из неблагополучных семей и семей, переживших драму развода.
Большая часть разведенных мужей и женщин длительное время не имеют возможности или желания вступить в повторный брак (а значительная часть имеющих детей женщин вообще в него не вступает). Возможности деторождения разведенных женщин остаются нереализованными, и это весьма негативно влияет на процессы воспроизводства населения. Вследствие разводов увеличивается численность неполных семей, в которых ребенок воспитывается одним из родителей. Рост безотцовщины при живом отце увеличивает вероятность отклоняющегося поведения среди подростков, влияет на их успеваемость. Развод создает травмирующие ситуации, способные вызывать нервно-психические расстройства как у родителей, так и у детей. И наконец, одиночество становится сложнейшей социально-психологической проблемой для миллионов людей.
Прекращение брака есть не одномоментный акт, а длительная и мучительная процедура разрыва внутрисемейных связей. Развод обычно начинается задолго до непосредственной подачи заявления о нем: скорее всего с того момента, когда кто-то из супругов (или оба они) пришли к выводу о том, что прекращение брака является единственным выходом из создавшегося положения. Обычно ему предшествует достаточно долгий период, в ходе которого муж и жена по-своему пытаются безуспешно ликвидировать противоречия и восстановить отношения. Поэтому сам по себе развод состоит из нескольких этапов: возникновения мысли о разводе, принятия решения, подачи заявления и юридического оформления развода.
Юридическому прекращению брака предшествует эмоциональный развод, выражающийся в утрате любви и доверия супругов друг к другу и возникновении чувства отчужденности. После него иногда следует "физический" развод – временный разъезд супругов, когда они уже думают о разводе, но не считают его единственным выходом из ситуации. Затем возможен "пробный" развод, когда супруги живут порознь, чтобы убедиться, есть ли у них желание восстановить отношения. Правда, пробный развод крайне редко способствует восстановлению супружества, обычно он выступает формой смягчения перехода к разведенному состоянию. Именно на стадии пробного развода супруги подают на алименты и начинают решать вопросы раздела имущества. Затем наступает собственно юридический процесс.
Проблема нестабильности семьи является столь сложной и противоречивой, что ее "решение" в рамках обыденных представлений обычно мало что дает для поиска действительных причин. Для примера можно использовать результаты осуществленных в нашей стране социологических исследований, посвященных причинам разводов.
Естественно, что на первый взгляд найти ответ на вопрос "Отчего распадаются семьи?" достаточно просто: нужно всего-навсего спросить об этом самих разведенных. Именно это делалось, делается и будет делаться социологами. Однако результаты подобных опросов оказываются неоднозначными. Не ссылаясь на конкретных авторов, познакомимся с главными причинами разводов по данным нескольких независимых друг от друга социологических исследований. По результатам одного исследования, первое место среди причин развода занимает нарушение супружеской верности, далее по значимости располагаются утрата чувств, несоответствие характеров, неспособность одного из супругов иметь детей или половая неудовлетворенность в браке. Согласно второму исследованию, среди причин разводов лидирует загруженность женщины домашними делами, после чего следует отсутствие взаимопомощи, низкий уровень сотрудничества и измена. Сопоставимы ли эти исследования? В том-то и дело, что не слишком, ибо единственным совпадающим моментом в списках "главных причин" оказалась супружеская измена (да и то с различным рангом).
Может быть, здесь что-то упущено? Возможно. Ведь если смотреть на главные причины разводов с точки зрения мужчин и женщин, их список несколько расширится. Для женщин начнет главенствовать пьянство мужа, его грубость и жестокость, после чего последует опять-таки нарушение супружеской верности. Мужчины же рьяно будут ссылаться на несоответствие характеров, утрату чувств к жене и все ту же измену.
Не правда ли, картина несколько усложнилась? Скажем больше: чем более начинаешь углубляться в данные различных социологических исследований по причинам развода, тем менее картина эта становится цельной, и из сложной мозаики "главных причин" взгляд почему-то начинает выхватывать одни и те же неприглядные моменты – некую поголовную тягу населения нашей страны к адюльтеру и его прогрессирующее стремление к пьянству и алкоголизму. В чем тут дело?
Здесь полезно вспомнить, например, о различии между знаемыми и реально существующими мотивами, т. е. о мотивировках и действительно мотивах. Или о мотивах-смыслах, в дальнейшем объясняющих нам самим наши действия и поступки. Во всех случаях подлинные причины разводов оказываются столь глубоко "запрятанными" в нашей психике, что вряд ли можно надеяться на то, что они окажутся вскрытыми в обычных опросах или в самонаблюдении непривычного к нему человека.
Рассматривая семью как микрогруппу, уже упоминавшиеся эстонские социологи Э. Тийт и В. Уколова предположили, что ее устойчивость определяется наличием конкретных целей существования и функционирования. Эти цели они подразделяют на три совокупности:
- цели, связанные с воспитанием детей (где для семьи особенно важно именно совместное их воспитание отцом и матерью);
- цели, основывающиеся на дальнейшем развитии супругов как личностей (включая увлечения на досуге и интенсивное и содержательное внутрисемейное общение);
- и наконец, цели, определяемые необходимостью создания своего домашнего очага с приданием ему своеобразия и уюта.
Опрос, осуществленный социологом С. И. Голодом в 1978 году, показал, что для мужчин в число наиболее важных факторов стабильности брачных отношений последовательно вошли любовь к детям и обязанности по их воспитанию, дружеская расположенность и взаимная любовь супругов, общность супружеских взглядов и интересов, а также супружеский долг. Женщины также отдали предпочтение детям, дружбе и духовной общности. Однако четвертое место в списке факторов у них, наряду с долгом, разделили сексуальная гармония и понимание и поощрение индивидуальных стремлений каждого из супругов.
Следующее исследование этого автора, датированное 1981 годом, несколько усложнило картину. И у мужчин, и у женщин дети сохранили первенство как фактор стабильности. Однако далее у представителей сильного пола с совершенно равным баллом оказались сексуальная гармония, дружеская расположенность и взаимная общность, а у женщин – духовная общность, дружеская расположенность и лишь после этого сексуальная гармония. В естественно следующих из этого исследования выводах можно еще раз подчеркнуть необходимость и важность духовных компонентов семейной жизни, обратив внимание на исходный пункт становления семьи как социально-психологической общности: коллективистскую взаимопомощь супругов.
Остановимся на предложенной еще советскими учеными теоретической модели стабильности семьи. Согласно ей, все факторы устойчивости (и соответственно нестабильности) семьи разделяют по следующим полюсам; внешние–внутренние, объективные–субъективные.
К внешним объективным факторам обычно относят стабильность социальной системы, в которую включена семья (прерогатива государства), и материальные условия ее жизни.
К внешним субъективным факторам устойчивости семьи относят факторы социального контроля: правовые и культурные нормы, национальные и культурные традиции, ожидания и требования значимого окружения.
Здесь следует подчеркнуть, что для современной семьи преобладающее значение имеют внутренние субъективные источники стабильности: межличностные чувства членов семьи (любовь, ответственность, долг и уважение) и супружеская совместимость – очень сложная, многокомпонентная и многоуровневая характеристика.
Остановимся на методическом инструментарии, с помощью которого можно выявить и обсудить представления юношей и девушек о семейном благополучии. Наиболее простым из них может явиться ранжирование старшеклассниками приведенных выше условий семейного благополучия: отдельная квартира; материальное благополучие; взаимопонимание; дети; уверенность в прочности союза; интересный досуг в семье; интересная работа; желаемое образование; хорошее положение на работе; круг друзей; свобода действий; самостоятельность с точки зрения того, что лично они более всего ценят в своем будущем браке. Однако это ранжирование необходимо только лишь как основа для последующей групповой дискуссии, целью которой должно явиться создание эталонной, а значит, и общественно-приемлемой структуры многих семейных ценностей.
2. Любовь как фактор брачно-семейной жизни
Рассмотрим следующие вопросы:
– Фетишизация чувственного компонента супружества и его последствия для брачно-семейных представлений.
– Сущность любви и ее роль в семейных союзах.
– Соотношение понятий "любовь" и "брак".
– Формы любовного влечения.
– Нравственная природа подлинной любви.
– Проблема сохранения межличностных чувств.
Тема любви волнует человечество на протяжении почти всей его истории. Любовь была и злом, и благом; и счастьем, и страданием; и горестью, и радостью. Но никогда она не была для людей чем-то безразличным и ненужным. Необходимой и отчаянно личной она осталась и для тех, кто еще только вступает в страну любви, только лишь готовится к встрече с этим прекрасным чувством, для юношей и девушек, которые нетерпеливо ждут любви, жадно ищут ее в окружающих и окружающем, готовы идти на край земли, лишь бы найти любимого или любимую. И сколь же горько сознавать, что не к каждому из них придет любовь.
Существуют ли законы любви? Каковы судьбы любви в семейной жизни? Как соотносится любовь и чувственность? Вопросов много, и далеко не на все из них могут быть получены ответы. И все же, если вопросы возникают, то о них нужно говорить. Ведь для человека часто более важен, возможно, и бесконечный поиск ответа, чем его получение в готовом виде.
В научной и научно-популярной литературе сложился своеобразный стереотип: громогласное утверждение о массовости и распространенности брака по любви. Проникнув в обыденное сознание и утвердившись в нем, этот стереотип стал едва ли не нормативной моделью поведения молодежи, которая со свойственным этому возрасту максимализмом отождествляет брак исключительно с любовью. Однако исследования социологов показывают, что, несмотря на естественное в подобных условиях преобладание "любовной" мотивации при вступлении в брак, второе место за ней устойчиво занимает "общность интересов, взглядов".
Заметим, что сама по себе мотивация брака включает по крайней мере пять типов: любовь, духовная близость, материальный расчет, психологическое соответствие, моральные соображения. Изучение ее влияния на удовлетворенность брака подтверждает важность двух первых мотивов. Среди тех, кто вступил в супружеский союз по любви и общности взглядов, максимальное количество удовлетворенных и минимальное – неудовлетворенных. Но здесь надо подчеркнуть именно единство этих двух мотивов. Ведь в том-то и дело, что разочарование семьей и браком оказалось более вероятным у тех, кто ориентировался исключительно на свои чувства без необходимой для их сохранения духовной общности супругов.
Оставим пока в стороне анализ противоречия между "любовной" мотивацией и стабильностью брака и обратимся к последствиям для брачно-семейных представлений фетишизации чувственного компонента супружества.
Исследования ученых показали нетождественность любовной и собственно брачной ориентации молодежи, Так, по данным В. Т. Лисовского, в число первостепенных жизненных планов молодежи в 72,9 процента ответов вошло "встретить любимого(ую)" и только в 38,9 процента – "создать семью", причем ответы эти оказались достаточно независимыми друг от друга. То, что в настоящее время юноши и девушки, считая любовные отношения самоценными, далеко не в каждом любовном партнере видят будущего спутника жизни, было подтверждено и в исследованиях С. И. Голода. Он обнаружил, что в числе возможных мотивов предбрачных интимных отношений "любовная" мотивация явственно преобладает над "брачной": и у мужчин, и у женщин на первое место вышла взаимная любовь, а на второе – приятное времяпровождение. Правда, дальнейший порядок мотивов оказался различным в зависимости от пола опрошенных. У женщин на третьем месте оказалась все-таки ориентация на брак, а далее – стремление к получению удовольствия и желание эмоционального контакта, у мужчин же – стремление к получению удовольствия, желание эмоционального контакта и лишь затем – ориентация на брак.
Интересные данные были получены и при анализе зависимости между мотивами вступления в брак и скрепляющими его факторами. Оказалось, что те, кто вступил в брак на основе любви, последовательно считают главным привычку супругов друг к другу, духовную общность, долг и сексуальное созвучие; те же, кто при вступлении в брак ориентировался на общность взглядов, обращают главное внимание на духовную общность, привычку, сексуальное созвучие и долг. Таким образом, основным мотивам создания семьи соответствуют четыре вида адаптационных отношений: психологические (привычка), нравственные (долг), духовные (общность) и сексуальные, причем благоприятнее всего складывается брак у людей с преимущественно духовной ориентацией на выбор спутника жизни.
Несмотря на многовековые попытки дать исчерпывающее определение любви (а может быть, и благодаря им), до сих пор нельзя назвать то из них, которое характеризовало бы любовь с максимальной полнотой
В Философской энциклопедии понятие "любовь" определяется как нравственно-эстетическое чувство, выражающееся в бескорыстном и самозабвенном стремлении к своему объекту. Специфическим содержанием этого чувства является самоотверженность, самоотдача и возникающее на этой основе духовное взаимопроникновение. Индивидуальности – утверждает это издание – с их духовными и природными различиями образуют в любви завершенное единство; дополняя друг друга, они выступают как единое целое. Нравственная природа любви выявляется в ее устремленности не просто на существо другого пола, но на вполне конкретного, единственного и неповторимого человека.
Из этого определения следуют главные сущностные моменты любви, и прежде всего лежащее в ее основе индивидуально-избирательное влечение к одному, вполне конкретному и неповторимому человеку противоположного пола, проявляющееся в очень устойчивом и почти непреодолимом желании жить с ним одной жизнью, которая принесет ему счастье и наслаждение. Однако определенный (вполне естественный для энциклопедических изданий) академизм этой дефиниции может помешать юношам и девушкам почувствовать ее плоть и кровь. В связи с этим можно напомнить прекрасную легенду об андрогонах – четвероруких и четвероногих существах, которые были столь сильны и умны, что боги, убоявшись соперничества, разрубили каждого из них на две части. И с тех пор эти половины ищут друг друга по всему свету, чтобы, найдя друг друга и слившись в единое целое, вновь обрести полубожественные ум и силу...
Эта легенда является прекрасной иллюстрацией реализующегося в любви (и являющегося ее основой) универсального принципа, который в различных науках носит внешне различные, но внутренне сходные названия – парности, честности, симметрии или комплиментарности (дополнительности).
Сущность здесь, тем не менее, едина, и заключается она именно в отчетливой тенденции существующего и живущего к образованию устойчивой пары, в которой характеристики каждого из ее членов образуют качественно новое единство, более совершенное, нежели их простая арифметическая сумма. Именно этот принцип и проявляется в любви, предполагающей (и определяющей) слияние двух индивидуальностей в единое целое, совершенное соединение двух "Я" в одно большое "Мы".
Устойчивый семейный союз (который, как показывают и история, и современность, может действительно достаточно благополучно существовать и без этого чувства) определяется и обусловливается не только повышенным (и возвышенным) эмоциональным фоном жизни друг с другом, превращающим в праздники будни и повседневность, но и тем, что любовь существенно облегчает поиск "своей половины" – той самой, с кем единственно возможно счастье.
Психологи, говоря об эмоциях, единодушно подчеркивают их приспособительный характер. С давних времен эмоции сопровождают нас в жизни, облегчая адаптацию к ее сложностям и проблемам за счет четкой и относительно точной оценки обстоятельств с позиции "нравится – не нравится", за которой кроются сложные критерии горя и радости, смелости и страха, счастья и страданий. Отчасти именно благодаря эмоциям наши далекие предки смогли выжить в весьма неблагоприятных для них условиях, ибо в моменты, когда слабое еще, дремотно-ленивое их сознание не справлялось с осмыслением внезапно изменившейся ситуации, мгновенно действующий механизм эмоций приходил им на помощь, точно и непредвзято оценивая ситуацию с точки зрения так необходимых для сохранения жизни решений "спасайся" или "нападай".
Именно такая интуитивная, вплоть до кажущейся иррациональности, оценка соответствия будущего партнера по совместной жизни и осуществляется в любви, выделяющей кого-то одного из сонма многих прочих. Однако, к сожалению, она не всегда оказывается точной, о чем более всего говорит то, что браки по любви отнюдь не лидируют в списке наиболее стабильных, а семейные союзы, заключенные через службу знакомств, оказываются в несколько раз устойчивее, чем традиционные (а ведь вероятность ярких взаимных чувств у супругов, нашедших друг друга по картотеке, заведомо и закономерно ниже). В чем же причина того, что сплошь и рядом и ожидание любви, и даже самое ее существование в семье приводит к гибели супружества?
Взрослея (и просто становясь все более информированными), мы, к сожалению, все более теряем свойственную детям и животным безошибочность эмоциональной оценки окружающего мира. Однако дело здесь не только (да и не столько) в этом. Главное заключается в неправомерности отождествления таких феноменов, как любовь и брак.
Как известно, и любовь может быть без брака, и брак может существовать без любви. Между браком и любовью нет ни полного совпадения, ни полного различия, и в течение длительного исторического периода они существовали раздельно. Более того – в истории человечества были времена, когда мысль о возможности любви в браке казалась дикой и кощунственной. К сожалению, ныне мало кто знает о том, что "брак с любовью" (как очень метко говорил В. И. Ульянов, как бы отделяя его тем самым от брака по любви и прочих видов семейного союза) является не более чем одной из исторических форм осуществления брачно-семейных отношений, "в массовом порядке" найденной человечеством довольно-таки поздно (в общем-то не раньше начала эпохи Возрождения). Однако из нетождественности брака и любви следует простой, но чрезвычайно важный для правильного понимания сути семейной жизни вывод: даже при нынешних высоких нравственных критериях, предполагающих любовь в качестве неотъемлемого элемента счастливого брака, это прекрасное чувство выступает необходимым, но не достаточным условием его осуществления!
Скажем более – в большом числе случаев любовь оказывается фактором, препятствующим сохранению семейного союза. Причин здесь несколько, и с ними обязательно должны быть ознакомлены юноши и девушки.
Во-первых, в нетерпении любви мы ищем не супруга, а любимого, забывая о том, что одною любовью жив не будешь и жить-то нам не с одним этим прекрасным чувством, а с ее предметом и носителем – вполне конкретным человеком, обладающим уникальным психическим миром, образом своего "Я", темпераментом, характером и личностными особенностями, отчего слияние двух "Я" не всегда приводит к появлению одного "Мы".
Во-вторых, под романтическим покровом любви мы очень часто забываем тот элементарный факт, что сколь бы супруги ни любили друг друга, сколь ни была бы велика их взаимная страсть, в своей семье они просто обязаны будут выполнять обычные для каждой супружеской пары функции, и что уже в медовый месяц у них неизбежно возникнут вопросы по этому поводу, ибо даже в этот прекрасный период супружества кто-то все-таки должен убирать, стирать и готовить. И любовь здесь может даже помешать. Пожалуй, точнее всего этот момент выразил западногерманский ученый X. Шельский, указавший, что, когда ожидание любви становится первостепенным мотивом брака, основной смысл семейной жизни с ее повседневными заботами, уходом за маленькими детьми и т. д. сводится к гибели этих иллюзий, разрушению волшебства, что ведет к поискам любовного партнера вне брака и к супружеской неверности. И здесь вполне позволительно задуматься, а не в увлечении ли любовью таятся корни столь навязчиво повторяющейся в судах причины распада семей, как супружеская измена?
Наконец, в-третьих, фетишизация любви, желание любить и быть любимым заставляет нас нетерпеливо искать это прекрасное чувство, и в этом страстном поиске мы сплошь и рядом принимаем за любовь нечто, вовсе ей не соответствующее.
На разъяснение последней из причин парадокса "любовь против брака" следует обратить особое внимание, поскольку оно является важным исходным пунктом для дальнейшего разговора о сущности любви.
Немецкий социолог Р. Кенг дал в Социологическом словаре следующее определение этому великому чувству. "Любовь есть высокая, для многих поэтов и мыслителей – высшая форма человеческой близости". Выражаться же эта близость может, по его мнению, в следующих формах.
1. Флирт как самое нежное выражение галантности, которая достигла высочайшего развития во времена стиля "рококо".
2. Любовные отношения как возникшее и расцветающее влечение душ, вечный идеал юности, главным художественным воплощением которого являются Ромео и Джульетта.
3. Любовные отношения в смысле духовной общности мужчины с женщиной, подругой, часто связанные с высокоидеальными, освобожденными от всех буржуазных предрассудков взглядами на любовь.
4. Любовные отношения как санкционированный законом и церковью нравственный институт, брак.
5. Любовные отношения, преимущественно половой союз – от мимолетной половой связи вплоть до сексуальной зависимости, откуда возможно развитие более высоких, родственных дружбе и браку форм.
3. Зависимость представлений мужчины об идеальной жене
С незапамятных времен человечество стремится создать представление об идеальной женщине. Каждая эпоха и каждое общество предлагает свой вариант красоты внешней и внутренней.
В библейской "Песне песней" влюбленный так хвалит свою возлюбленную: "Волосы твои – как стадо коз, сходящих с горы Галаадской; зубы твои – как стадо выстриженных овец, выходящих из купальни; уста – как половинки гранатового яблока; шея – как столп Давидов, сооруженный для оружий, тысяча щитов висит на нем – все щиты сильных; два сосца твои – как двойни молодой серны, пасущиеся между лилиями; нос твой – башня Ливана, обращенная к Дамаску".
Представителю современной европейской культуры трудно понять, как женщину некогда могли волновать такие "хозяйственные" и "технологические" сравнения. Они навеяны типичными занятиями мужчин того времени – земледельцев, скотоводов и воинов.
В поэме "Фингал" Джеймса Макферсона (XVIII в.) находим сравнения, которые родились под впечатлением шотландского ландшафта: волосы любимой – туман Кромлы, когда он вьется над холмом и освещается лучом Востока; грудь – два нежных утеса, видные из Бранно потоков; руки – подобны двум белым столбам в залах великого Фингала.
И в современной поэзии есть отзвуки старинных "природоведческих" признаний: возлюбленная сравнивается с песней соловьиною, с майским утром, с нежным садом. Идеал красоты создавался и по принципу контраста.
В глазах полинезийцев красив был тот, кто имел белую кожу. Девушки в буквальном смысле слова отбеливали кожу, натираясь специальной маслянистой жидкостью, чтобы тело стало светлее, длительное время совершенно не выходили из затемненных помещений, чтобы не загореть на солнце. Одним из главных признаков красоты полинезийцы также считали полноту. Женщина должна иметь большую грудь и широкий таз. Островитяне полагали, что все имеющее отношение к любви должно быть крупным, впечатляющим. Недостаточно толстых, а следовательно, по мнению полинезийцев, некрасивых девушек держали на специальном рационе, пока они не становились такими, как надо.
Известны периоды человеческой истории, когда к идеалу женщины предъявлялись весьма завышенные требования. В трактате "Галантные дамы" французский писатель XVI века Пьер де Бурдей поведал: "Не знаю, правда ли это, но испанцы уверяют, что совершенная по красоте женщина должна иметь тридцать к сему признаков... В том числе три вещи белых: кожа, зубы и руки, три вещи черных: глаза, брови и ресницы; три длинных: талия, волосы и руки; три узких: губы, талия и щиколотки; три полных: плечи, икры и бедра...".
Традиционный идеал японской женщины – изящное, очаровательное создание с крошечными ножками и ручками, тщательно причесанными волосами, с глазами мадонны и сердцем ребенка. Она молчалива, болтливость – один из семи поводов для развода, по учению Конфуция. Она всегда должна быть обаятельной, даже во сне. Японец имеет право развестись с женой, если она спит в некрасивой позе. Улыбка никогда не должна исчезать с уст японок: сначала это детская улыбка, потом – в девичестве – наивно-радостная и, наконец, в замужестве – горькая.
На Руси издавна достоинством считалась полнота. Старинная русская пословица гласила: "Дал бы бог быть дородной, а за красотой дело не станет". Лучшим украшением женщины простой народ считал величавость и медлительность движений – отсюда, видимо, пошло выражение "выступает, словно пава". Такие взгляды на женскую красоту объясняются обязанностями, которые возлагались на жену: она занималась тяжелыми домашними работами и рожала детей. В русских пословицах и поговорках находим немало свидетельств такого "делового" подхода к женщине: "На что корова, была бы жена здорова", "С лица не воду пить, умела бы пироги печь", "Не хвали жену телом, а хвали делом", "Где бабы гладки, там воды нет в кадке".
Иное отношение к женской красоте находим в дворянской среде русского общества XVII–XIX веков, значительно ориентированного на Европу. Здесь ценилось умение вести хозяйство, контролировать бюджет, создавать семейный уют. На словесных и живописных портретах прошлого дворянские женщины отличаются нежностью лица, белизной и изяществом рук, гибкостью стана. Свои эталоны женственности существовали и в других слоях русского общества – у купечества, мещанства и т.д.
Современный эталон женской красоты очень условен, поскольку строго не задан ни хозяйственно-экономическими, ни социальными требованиями. Сегодня каждый мужчина сам решает, какая женщина красива, а какая нет. Но если пока нет четкости и согласия в отношении эталона внешности нашей современницы, то о показателях красоты внутренней можно говорить более или менее определенно. Тем более о качествах, необходимых для семейного благополучия.
Обратимся к исследованиям, которые пытались выявить качества, предпочтительные для современной женщины. Невольно для сравнения придется касаться и мужских достоинств и недостатков.
Что говорит наука об интеллектуальных способностях женщин, требуемых для семейного счастья? Ученые деликатно обходят этот щепетильный вопрос, но изредка информация все же просачивается. Так, социолог из Эстонии А. Тавит считает, что характерной чертой удачных браков является некоторое интеллектуальное превосходство мужа при одинаковом уровне образования супругов, это отмечают и сами женщины. Иными словами, "счастливые" жены признают своего мужа более яркой личностью, чем себя. Мужья из благополучных семей также оценивают интеллект своих жен высоко, даже выше, чем сами жены. По-видимому, именно высокие взаимные оценки ума обеспечивают удовлетворенность супругов друг другом и своим браком.
В неблагополучных семьях супруги по-разному оценивают наличие друг у друга чувства юмора, который, бесспорно, является признаком ума: мужья считают, что у жен его меньше, в то время как женщины придерживаются противоположной точки зрения.
Итак, на основе различных мнений можно предположить, что для благополучного брака предпочтительно равенство интеллектуальных качеств супругов с небольшим превосходством мужа, признаваемым женой, а также наличие чувства юмора у жены, признаваемого мужем. Поэтому супруге не стоит подчеркивать свое умственное превосходство, даже если оно есть, а тем более не надо необоснованно претендовать на него, если его нет. Ни в коем случае нельзя принижать интеллект мужа, гораздо уместнее напомнить ему о его уме, похвалить за обдуманное действие, высказать уверенность в том, что он вполне в состоянии решить ту или иную житейскую проблему. Глядишь, такая тактика принесет свои плоды: мужчина поверит в свои интеллектуальные достоинства и начнет прилагать их на ниве хозяйственно-бытовых забот. Ради этого можно высказать ему комплименты авансом.
Если у женщины есть чувство юмора – это, как мы выяснили, прекрасно. Оно помогает снять конфликт, перевести его в плоскость доброжелательного критического взгляда на себя со стороны. Нередко юмор помогает преодолеть внутренний дискомфорт, унять собственную гордыню, побороть завышенные притязания и вообще облегчает жизнь. Я уже не говорю о том, что человек с юмором – находка для любой компании. Научитесь также ценить юмор собственного мужа. В принципе это дело несложное, если жена не стремится к самоутверждению, не противопоставляет себя мужу, не показывает свою персонифицированность и обладает высокой степенью терпимости. Иногда можно и немного подыграть. Ну что вам стоит хотя бы неопределенно улыбнуться в случае, когда мужу кажется, что он необычайно остроумно пошутил?
Для счастливой семейной жизни необходимо, чтобы супруги обладали определенными нравственными качествами. Какими именно? На этот счет имеются разные мнения. Эстонские исследователи, на основе опросов молодых супругов, среди таких качеств называют верность и соответствие партнера добрачному идеалу. Мужчины подчеркивают еще честность и сдержанность женщины, а женщины – серьезность мужа.
По данным Д. Кутсар, социального психолога Тартуского университета, женщины, считающие свой брак неудачным, оценивают мужей как непорядочных и недобросовестных. Мужчины из неудавшихся семей находят своих жен недоверчивыми. Мужчины, у которых брак сложился удачно, прежде всего подчеркивают в женах нежность, вежливость и порядочность, а женщины в мужьях – добросовестность, дружелюбность, доверчивость. В результате пятидесятилетнего опыта брачной жизни мужчины ценят в женах женственность, ласку и чистоту души; женщины в мужьях – уравновешенность и понимание партнера.
По данным исследователя из Чехословакии К. Витека, наиболее удачным брак оказался у лиц, которые отмечали в своем партнере надежность, верность, любовь к семье и твердый характер. Внешняя привлекательность. Ценимая молодыми людьми, у пожилых супругов отступает на задний план, предпочтение отдается таким качествам, как любовь к семье и умение вести хозяйство. Мужчины, однако, несколько больше ценили внешность женщин. Женщины же придавали значение деликатности и уравновешенности мужчин, а внешность ставили на одно из последних мест. Все они также отвергали грубость мужчин, их неряшливость и трусость.
К. Витек делает вывод, что перед вступлением в брак партнеры должны обращать внимание на наличие друг у друга таких черт, как выдержанность, трудолюбие, заботливость, желание проводить вместе свободное время, широта натуры, аккуратность, деликатность, пунктуальность, самоотверженность, гибкость.
Из эмоциональных ценностей в брачном общении, по мнению опрошенных, важную роль играют взаимная любовь, готовность поддержать в трудную минуту, отзывчивость, нежность, доверие и неревнивость.
Теперь о совместимости супругов. Эта проблема очень запутана и плохо исследована. Существуют три основные точки зрения на этот счет. Первая состоит в том, что выбор супругов и их совместимость в браке происходит преимущественно по принципу сходства: супружеские пары образуют более или менее похожие люди. Вторая точка зрения сводится к тому, что в основе выбора и совместимости супругов лежит принцип взаимодополнения: супружеские пары образуют люди, дополняющие друг друга по личностным характеристикам. Третья точка зрения, которая мне кажется более жизненной, такова – основой выбора и совместимости супругов являются особенности их восприятия и понимания качеств друг друга, зависящие от опыта личности, ее установок и ценностей. Ведь одни и те же недостатки или достоинства партнера можно принять или не принять, смотря что в них видишь или хочешь увидеть.
Ни одна из названных точек зрения не получила убедительного доказательства, что, конечно, неслучайно. Уж больно сложна человеческая психика, а тем более комбинация двух психологических миров (мужа и жены), чтобы свести все к определенным и строгим закономерностям. Кроме того, жизненные условия способны внести существенные коррективы в самые благоприятные и неблагоприятные статистические расчеты.
Относительно надежны данные о сочетаемости отдельных личностных свойств супругов. Например, можно уверенно сказать, что две доминирующие (с высоким личностным началом) или две с готовностью подчиняющиеся личности не уживаются. Чрезмерно высокая степень доминирования одного из супругов уменьшает вероятность счастливого брака. Для стабильности супружеской пары полезно, чтобы у мужа степень доминирования была несколько выше, чем у жены. Но и эти данные выражают лишь статистически вероятное ожидание, а в жизни может быть все не так: жена доминирует и даже слишком, а мужу это нравится или удобно и т. п.
Женщины бывают удовлетворены браком при условии, в первую очередь, психологической и духовной совместимости с мужем, наличия взаимного сочувствия. Женщины придают главное значение духовному сходству, при этом каждая пара по-своему понимает его. Женщины отнюдь не всегда рассчитывают на участие мужчин в хозяйстве, допускают их равнодушие к бытовой стороне жизни. Думаю, жены понимают, что обольщаться на этот счет не стоит, консерватизм мужчин хорошо им известен. Удовлетворенность браком у мужчин, констатирует Голод, зависит от психологической совместимости с супругой и ее сексуальной экспрессивности. Для мужчин важно, чтобы жена стремилась к сексуальной активности, так как это в его понимании отражает ее общий психологический настрой по отношению к нему.
А какие качества брачного партнера нежелательны? По данным К. Витека, это лень, эгоизм, неаккуратность, упрямство, строптивость, невнимательность, вспыльчивость, капризность, нерешительность, излишняя разговорчивость или, напротив, молчаливость партнера, неспособность признавать ошибки, сквернословие, наивность, идеалистический взгляд на жизнь, курение или влечение к алкоголю.
По заключению Витека, мужчинам в браке прежде всего недостает спокойной домашней обстановки, взаимопонимания. Кроме того, им хотелось бы, чтобы жена разумно вела хозяйство. А женщине не хватает главным образом деликатности, внимания и нежности партнера. Наиболее неприемлемы в браке неуместное поведение, грубость, невнимание к порядку в доме, неряшливость и
