2015-09-07
287Ровена повела свою группу в подвал, где Вирад хранили внушительный запас изысканных вин для своих клиентов и других гостей, которые не были вампирами. Лучиано прошел мимо ряда полок с аккуратно расставленными бутылками и удивленно присвистнул.
— Прекрасная коллекция вин, скажу я вам. Графу Клаудио здесь понравилось бы! Если он когда-нибудь выберется в Лондон, морду Милтону нужно обязательно сводить его сюда.
— Хочешь сказать, этот подвал впечатлил бы его больше, чем способность Вирад растворяться в тумане? — поддел его Мэрвин.
— Возможно, — усмехнулся Лучиано.
Но Ровена выбрала это место вовсе не из-за вин, а потому что подвал состоял из двух частей, отделенных друг от друга решетчатой дверью. Все, кроме Сеймоура, вошли во второй, дальний подвал. Ровена заперла дверь и спрятала ключ в маленький карман, скрывавшийся под складками ее платья. Затем Вирад с улыбкой посмотрела на остальных.
— Наверное, мне не стоит ожидать от вас слишком большого интереса к этим занятиям.
— Почему же? Нам очень интересно! Ведь это удивительная способность, — произнес Лучиано, но, увидев лицо Карла Филиппа, понял, что имела в виду Ровена. Было заметно, что Дракас не собирается особо напрягаться.
Вирад начала объяснение. Лучиано внимательно слушал вампиршу, стараясь не пропустить ни одного слова. Лица остальных наследников тоже были серьезными и сосредоточенными. Только Кларисса с каждой секундой выглядела все более растерянной. Вероятно, она совершенно не понимала, о чем рассказывает Ровена, ведь девушка никогда не слышала ни о силовых линиях земли, ни о потоках энергии, из которых можно было черпать дополнительные силы. Мэрвин и Иви, напротив, прекрасно в этом разбирались. Было ясно, что они усвоят умение растворяться в тумане быстрее всех. И все же это было совсем не то, что превращаться в животное, на образе которого можно сосредоточиться
Освоить эту способность было очень трудно! Либо Ровене не удалось правильно объяснить, как это происходит. В любом случае Лучиано не замечал, чтобы у кого-то из вампиров хоть что-нибудь получалось. Даже у Иви. Или она притворялась? Эта догадка показалась Лучиано вполне правдоподобной. Вера Носферас в силы ирландской вампирши была почти безграничной.
Вскоре после начала занятия к наследникам зашла леди Маргарет, которой хотелось увидеть, как продвигается обучение.
— Не очень, — криво улыбнувшись, призналась Ровена. — Я не знаю, как объяснить остальным, что именно нужно делать. Я просто умею это, и все. Я никогда не задумывалась над тем, как происходит превращение. Не могу найти слов, которыми можно было бы описать свои ощущения, и не знаю, чувствуют ли другие то же, что и я, когда растворяются в тумане.
Леди Маргарет кивнула.
— Да, не так уж просто объяснить и донести до других то, что воспринимается нами как вполне естественное явление. Но я постараюсь немного помочь тебе. Если объяснений окажется недостаточно, мы придумаем что-нибудь еще.
— Вирад направилась к решетчатой двери и, не сбавляя шага, прошла сквозь нее. Железные прутья вошли в тело вампирши и спустя секунду оказались за ее спиной. В отличие от Ровены леди Маргарет не стала растворяться в тумане. Вампирша лишь немного побледнела, а очертания ее тела стали не такими четкими. Это зрелище произвело на юных вампиров сильное впечатление. Лучиано не удержался и восхищенно захлопал в ладоши. Вирад поблагодарила его кивком головы.
— Это более сложный способ преодолевать преграды всякого рода. Поэтому сначала вам придется делать все немного иначе: полностью растворяться в тумане и медленно проникать через щель или любое другое отверстие. И лишь когда вы полностью окажетесь на другой стороне, вам можно будет принять обычный облик. Так вам будет легче, но и этот способ не всегда бывает безопасным. Опасайтесь ветра и сквозняков, которые особенно сильно дуют из узких расщелин и туннелей!
— А что случится, если мы растворимся в тумане и внезапно налетит ветер? — распахнув глаза, спросил Мэрвин.
— В лучшем случае вам просто не удастся попасть на другую сторону, потому что поток воздуха вытолкнет вас обратно. В худшем вам может не хватить сил, чтобы собрать себя в единое целое и принять обычный облик. Поэтому будьте осторожны! Ни в коем случае нельзя легкомысленно растворяться в тумане, не проверив перед этим силу ветра.
Вампиры серьезно кивнули, и лишь Кларисса испуганно попятилась назад.
— Я не уверена, что хочу этому учиться, — вырвалось у нее.
Лучиано хотел успокоить девушку, но леди Маргарет не дала ему произнести и слова.
— А ты и не будешь этому учиться. Эти занятия предназначены для наследников, а не для их слуг!
Леди потребовала у Ровены ключ, отперла решетку и заставила Клариссу выйти.
— Ты можешь подождать снаружи.
Несмотря на то что предстоящие упражнения пугали Клариссу, такое решение леди Маргарет ей вовсе не понравилось. По лицу выходящей в решетчатую дверь вампирши было видно, как сильно задели ее слова Вирад, но последнюю это ничуть не беспокоило. Иви присоединилась к Клариссе.
— В таком случае это относится и ко мне, — сказала ирландка и с вызовом посмотрела на леди Маргарет.
Вирад удивленно подняла брови.
— Да, так и есть, — ответила она, снова заперла решетку и протянула ключ Ровене.
Волк и обе стоявшие снаружи вампирши смотрели, как леди Маргарет взяла Франца Леопольда за руки.
— Начнем с тебя. Думаю, тебе не составит труда соединить свои мысли с моими и позволить потокам моего сознания вести тебя за собой. И ты не должен бороться с болью, которая сопровождает начало превращения.
Франц Леопольд молча кивнул. Его лоб пересекли две глубокие складки. Лучиано попытался приблизиться к сознанию венца и понять, что происходило между ним и Вирад. Это было странное, совершенно незнакомое Носферас чувство. Затем оно сменилось резкой болью, заставившей вампира задрожать всем телом. Мысли Вирад и Дракас начали отдаляться от него. Последним, что смог почувствовать Лучиано, было чувство приятной невесомости. Кларисса вскрикнула от изумления и показала на леди Маргарет и Франца Леопольда, тела которых стали почти прозрачными и начали терять свои очертания.
— Получается! — радостно воскликнул Лучиано и попытался не думать о боли, которая предшествовала удивительному ощущению парения. Тем более что, по словам Вирад, она появлялась лишь в первые мгновения.
Леди Маргарет и венец не полностью растворились в тумане. Остальные все еще видели перед собой колеблющиеся очертания их тел. Затем силуэты вампиров снова стали четкими и к ним вернулись прежние краски. Вампирша отпустила ладони Лео.
— Очень хорошо. Ты все понял?
Дракас кивнул.
— Да. Леди Маргарет, скажите, где именно пролегает силовая линия, энергия которой так четко ощутима здесь?
Леди Маргарет удивленно посмотрела на юного вампира.
— Она находится недалеко отсюда, восточнее Сити и Тауэра.
— Она проходит через Гринвич, — уточнила Иви. — Там, где построена большая обсерватория.
— Именно, — задумчиво кивнула Вирад. — Король Карл Второй, сын Карла Первого, обезглавленного во время гражданской войны Оливером Кромвелем, приказал построить королевскую обсерваторию в Гринвиче. Не знаю, почему он выбрал именно это место, но полагаю, что кто-то из его советников обладал более острым чутьем, чем обычный человек!
Леди Маргарет повернулась к Мэрвину и повторила это упражнение с ним. Лучиано не удивился тому, что и у него оно не вызвало особых затруднений. Хотя успехи Лицана в чтении мыслей оставляли желать лучшего, превращения издавна были сильной стороной всех ирландских вампиров.
Наконец очередь дошла и до Лучиано. Вампир почувствовал, как его охватывает волнение, но ничего не мог с собой поделать.
— Расслабься и сосредоточься на моем разуме и моих ощущениях, — сказала леди Маргарет спокойным глубоким голосом.
Она удивительно крепко сжимала в своих руках ладони Лучиано, и это помогло наследнику успокоиться и направить чувства в сознание Вирад. Ощущения, которые Носферас уже испытал, проникнув в сознание Лео, стали намного сильнее — в том числе и боль, от которой у наследника перехватило дух.
— Расслабься. Нет, ты не должен с ней бороться, — донесся откуда-то издалека голос Вирад.
Однако сделать это было не так легко, как сказать. И все же через некоторое время боль отступила, сменившись чудесным ощущением невесомости. Это было великолепно! Лучиано чувствовал, как его тело становится все легче и расплывается в воздухе. Но прежде чем наследник успел полностью раствориться к тумане, леди Маргарет заставила его вернуться к своему обычному облику. Лучиано разочарованно отступил назад.
— Это было невероятно! Так легко! Думаю, мне удалось бы полностью раствориться в тумане. Я уже чувствовал, как он охватывает меня, и это было так просто.
— Да, это удалось бы тебе, — прервала восхищенную речь наследника леди Маргарет. — А как насчет того, чтобы снова собрать этот туман в одно целое и принять обычный облик? Ты бы смог это сделать?
— Вероятно, нет, раз вы меня об этом спрашиваете, — сокрушенно ответил Лучиано.
— Верно, — засмеялась леди Маргарет. — Поэтому будьте осторожны. Продвигайтесь понемногу, пока не будете уверены, что сможете принять обычный облик так же легко, как и раствориться. Подумайте о том, что после превращения уже никто не сможет взять вас за руку, чтобы поддержать ваши силы! И никогда не забывайте проверять, как обстоит дело со сквозняками!
С этими словами Вирад развернулась, прошла сквозь решетку и вышла из подвала. Наследники продолжили упражняться с Ровеной. Теперь, когда юные вампиры знали, на что обращать внимание и какими должны быть их ощущения, им стало намного легче, и вскоре Франц Леопольд, Лучиано и Мэрвин уже могли немного расплываться в воздухе и снова возвращаться в твердое состояние, держа Ровену за руки и позволяя ей вести их разум за собой. Вирад попыталась проделать то же самое и с Карлом Филиппом, но он закрывал доступ к своему сознанию и внутренне сопротивлялся попыткам вампирши установить с ним хоть какой-нибудь контакт. Помучившись какое-то время, обессиленная Ровена сдалась.
— Так я не смогу тебе помочь. Ты должен быть открытым, отпустить свои мысли и позволить энергии наполнить твое сознание. Не бойся. Боль не настолько сильная, чтобы ее нельзя было выдержать. Кроме того, с каждым разом она будет становиться все слабее.
— Я ничего не боюсь, — злобно прошипел Карл Филипп. — Просто ты неумелая и слишком слабая, чтобы у тебя можно было чему-то научиться.
Ровена лишь изумленно уставилась на Дракас, но для Мэрвина это было уже слишком. Он подскочил к Карлу Филиппу и набросился на него с гневной речью, которую мало кто мог ожидать от всегда спокойного наследника Лицана.
— Ну хватит! Ты сам знаешь, что говоришь чушь! Ровена прекрасно справляется со своей задачей. Как видишь, мы все продвинулись вперед. Ты единственный, у кого ничего не получается. Вероятно, потому что тебе мешает высокомерие. Или же ты слишком глуп, чтобы научиться этой способности.
Карл Филипп стиснул кулаки и, вероятно, полез бы в драку, если бы Франц Леопольд не схватил его за руку. В отличие от Мэрвина, Лео говорил спокойным, почти ледяным тоном.
— Возьми себя в руки или отправляйся обратно в Вену! Мэрвин прав. Ты настолько глуп, что мне стыдно быть твоим кузеном. Если бы ты хоть немножко постарался, то смог бы научиться у Вирад чему-нибудь полезному, вместо того чтобы попусту растрачивать силы и время, высокомерно отвергая их помощь. Я не призываю тебя любить Вирад, но будь у тебя хоть немного ума, ты бы понял, что нам всем будет лучше, если мы станем работать вместе, чтобы усвоить как можно больше знаний и умений этого клана.
«Неплохо, — подумал Лучиано и с уважением кивнул головой. -Особенно если вспомнить, что пару лет назад речи и поступки Лео не очень-то отличались от нынешнего поведения Карла Филиппа».
«Ну, спасибо!»— раздался в голове Носферас голос Франца Леопольда.
«Но ведь это правда! Раньше ты вел себя практически также».
«Да, возможно, но способность меняться к лучшему всегда была признаком развитого ума».
Лучиано широко усмехнулся.
«Как скажешь. Ну что ж, посмотрим, насколько развит ум у Карла Филиппа».
— Попробуйте еще раз, — предложил Ровене и своему кузену Франц Леопольд.
Вирад неуверенно покосилась на него, но послушно протянула ладони Карлу Филиппу. Лицо Дракас помрачнело еще больше, однако он взял вампиршу за руки, и на этот раз у него действительно что-то получилось: черты вампира стали мягче и начали расплываться, а черный фрак немного посветлел.
— Очень хорошо, — похвалила наследника Ровена и даже заслужила от него некое подобие улыбки.
Мэрвин и Лучиано с облегчением переглянулись. Все было бы намного проще, если бы Карл Филипп не упрямился и не портил настроение наследникам своими язвительными замечаниями. А вот лица вампирш, находившихся по другую сторону решетки, были вовсе не такими радостными. Кларисса наблюдала за наследниками, скрестив руки на груди и обиженно выпятив нижнюю губу. Иви, напротив, не проявляла никаких эмоций. Затем она резко обернулась и, ничего не сказав, направилась к лестнице. Даже Сеймоур лишь через несколько секунд заметил, что его сестра ушла, и бросился за ней.
Наследники продолжали упражняться, пока Лучиано не начал громко зевать и не заявил, что вот-вот свалится с ног. Остальные вампиры тоже чувствовали приближение дня.
— Хорошо, на сегодня закончим, — сказала Ровена и прошла сквозь решетку.
В отличие от леди Маргарет она полностью растворилась в тумане. Белые струйки проплыли мимо железных прутьев, снова собрались с другой стороны и постепенно приобрели форму тела вампирши.
Затем Вирад повернулась к остальным и, широко улыбнувшись, начала демонстративно вертеть в руках ключ от решетки.
— Я собираюсь подыскать себе уютный гробик. А вы?
— Вот вам и долгожданная мотивация, — сказал Франц Леопольд и решительно шагнул к железным прутьям.
Лицо вампира исказилось от напряжения, и казалось, что ему вот-вот удастся раствориться, но затем контуры тела Лео снова стали четкими и он яростно ударил по решетке кулаком. Лучиано почти не старался справиться с этим заданием. Он чувствовал себя слишком уставшим и таким сонным, что силуэты остальных вампиров просто расплывались у него перед глазами — хотя в действительности они оставались такими же четкими, как и прежде. Носферас понял, что сегодня ему уже не удастся сосредоточиться на выполнении этого задания. Вампир опустился на землю и призвал всех забыть о гробах и уснуть прямо здесь в подвале. Карл Филипп последовал его примеру. А вот Мэрвин был крайне решительно настроен последовать за Ровеной и смог пройти сквозь решетку, за что вампирша вознаградила его поцелуем. Это было последним, что увидел Лучиано, прежде чем его окутала темнота и он провалился в глубокий дневной сон.
* * *
Вампиры из группы Малколма уселись в гостиной и переглянулись в предвкушении предстоящего урока.
— С чего начнем? — спросила Алиса, которой не терпелось приступить к упражнениям.
— Не знаю, как мне вас этому научить, — пожал плечами Малколм.
— Отлично! — проворчал Таммо. — Значит, мы будем сидеть здесь, уставившись друг на друга, пока рассвет не заставит нас свалиться со стульев и уснуть прямо на полу.
— Уметь делать что-то и уметь научить этому других — вовсе ни одно и то же, — пытался защититься Малколм.
Дверь гостиной открылась, и на пороге показалась детская фигурка Винсента. Он вошел в комнату и взобрался на стул, стоивший у холодного камина. Ноги вампира не доставали до пола и безвольно болтались в воздухе. Малколм удивленно посмотрел на слугу.
— Не обращай на меня внимания. Мне просто интересно посмотреть, как ты проводишь свой урок.
Лицо Малколма исказила жалобная гримаса.
— Пока что никак. Не знаю, с чего начать. Для нас, Вирад, в этом нет ничего сложного. Но как объяснить это другим?
— Что ж, тогда вам очень повезло, что лорд Милтон прислал меня сюда, — признался Винсент.
Затем он спрыгнул со своего стула и подошел к столу.
— Можно? — вежливо спросил он у Малколма, но не стал ждать ответа и сразу же приступил к объяснению.
Сначала слова Винсента только запутывали Алису, и она спрашивала себя, как им поможет эта речь. Однако постепенно вампирше стало понятно, что нужно делать, чтобы побороть желание провалиться в сон. По крайней мере в каком направлении прикладывать свои силы, поскольку Алиса предчувствовала, что претворить эти указания в жизнь будет не так уж легко и наследникам придется проделать немало упражнений, прежде чем у них что-нибудь получится. Винсент тоже подчеркнул это в конце своей длинной речи, во время которой он, отчаянно жестикулируя, вышагивал по гостиной.
Алиса снова подумала о том, что это щуплое мальчишеское тело совершенно не соответствовало блестящему уму и точным формулировкам слуги. Несоответствие внешнего и внутреннего облика Винсента бросалось в глаза еще больше, чем в случае с Иви. Вероятно, мальчику не было и десяти лет, когда Вирад превратили его в вампира. По какой причине они выбрали его? Алисе слуга немного напоминал диккенсовского Оливера Твиста. Но судя по развитым силам Винсента, можно было предположить, что он жил намного раньше. А его изысканная манера речи и некая жеманность поведения свидетельствовали о том, что до превращения в вампира слуга был сыном какого-нибудь английского аристократа.
Лишь сейчас Фамалия заметила, что Винсент замолчал и направил на нее проницательный взгляд.
— Мне кажется, было бы лучше, если бы вы в данный момент сосредоточили внимание на моих словах, сударыня Алиса, оставив посторонние размышления на потом! Или вам совсем неинтересно то, чему я пытаюсь вас научить?
Алиса почувствовала, как ее щеки заливает краска стыда. Как такое могло случиться именно с ней? Ведь ей сейчас больше всего на свете хотелось освоить эту удивительную способность. Неужели она позволила себе отвлечься на такие мелочные мысли?
— Прошу прощения. Конечно же, мне очень интересно. Такого больше не случится, — потупив взгляд, произнесла вампирша.
Винсент, должно быть, не на шутку рассердился, раз он так резко обратился к Алисе. Но как ему удалось прочесть ее мысли? Ведь Вирад не обладали такой способностью, или она чего-то о них не знала? А может быть, ему просто бросился в глаза рассеянный вид вампирши?
Все еще глядя на Алису, Винсент откашлялся. Фамалия выпрямила спину и тоже посмотрела в глаза слуге.
— Хорошо, если вопросов больше нет, перейдем к первому упражнению. Солнце еще не взошло, и вам будет не так сложно. Алиса, прошу!
Вампирша вскочила со стула, подбежала к Винсенту и протянула ему ладони.
— Э-э-э... наверное, будет лучше, если ты сядешь и мне не придется выворачивать шею, — сказал слуга и повел Алису обратно к стулу.
Он начал со своеобразного гипноза, которому вампирша должна была противостоять, не теряя при этом зрительного контакта с Винсентом. Да, это внезапное желание погрузиться в глубокий сон было очень похоже на то, что Алиса испытывала каждое утро.
Винсент какое-то время помучил вампиршу, и она, несмотря на свое сопротивление, все же сомкнула веки. После этого слуга отпустил Алису и занялся Фернандом, который довольно неплохо справлялся с поставленной задачей. Марии Луизе удивительным образом тоже удалось противостоять гипнозу Винсента, даже дольше, чем Алисе. Неужели венка все же решила работать имеете с остальными? Или ей помогли развитые ментальные способности Дракас? В таком случае Лео было бы очень легко справиться с этим заданием. Ведь он превосходил свою кузину во всех особых умениях венских вампиров. Таммо уже зевал, когда Винсент подозвал его к себе, и поэтому наследник недолго сопротивлялся гипнотизирующему взгляду Вирад. Веки вампира сомкнулись, а голова безвольно наклонилась в сторону. Наследник даже немного всхрапнул, прежде чем Алиса растолкала его.
Таммо понадобилось несколько секунд, чтобы понять, где он и что происходит. Затем он сердито выругался.
— Проклятье! Я хочу научиться этому. Представить только, какие возможности открываются, когда все остальные вынуждены спать в своих гробах, а ты можешь преспокойно выбираться наружу и делать все, что вздумается.
Глаза юного вампира загорелись в предвкушении новых захватывающих приключений, и Алиса подумала, что, наверное, для всех было бы лучше, если бы ее брат осваивал эту способность как можно дольше.
«Зануда».
Легкость, с какой Таммо проникал в мысли Алисы, начинала беспокоить ее.
«Ха! Разве не ты постоянно говорила мне, что я должен серьезно относиться к занятиям? А теперь ты этому не рада».
Алиса задумалась. Может быть, ей стоит закрывать свое сознание не только в присутствии Лео? Хотя и это стоило ей немалых сил. Возможно, именно поэтому вампирша была такой рассеянной, когда венца не было рядом. Винсент снова призвал наследников к порядку.
— Солнце скоро взойдет. Чувствуете? Давайте быстро выполним еще одно упражнение, а потом будет видно, насколько вы продвинулись за время этого занятия.
Слуга снова начал с Алисы. На этот раз вампирше нужно было закрыть глаза и погружаться в гипноз, пока Винсент не прикажет ей сопротивляться. Вкрадчивый детский голосок слуги проникал в сознание Алисы, обтекая ее мысли и сковывая их, так что вскоре она больше не могла сопротивляться указаниям Винсента. Не открывая глаз, Алиса поднялась со стула и прошлась по комнате. Голос вел ее из одного угла в другой. Затем прозвучал приказ: сопротивляйся!
Но как можно было противиться этому голосу? Почему нельзя было и дальше подчиняться его мягкому звучанию? Казалось, голос Винсента заполнил все сознание Алисы.
Спустя несколько мгновений слуга опять приказал вампирше сопротивляться и немного ослабил натиск, ровно настолько, чтобы Алиса отважилась начать борьбу.
Прошло еще какое-то время, прежде чем вампирша снова очнулась от гипноза. Она яростно затрясла головой. Немного съехавшая на бок прическа Алисы окончательно распустилась, и русые волосы разметались по спине.
— Ну, как это было? — в один голос спросили Фернанд и Таммо.
Алиса задумалась, как лучше всего описать то, что она испытала.
— Сначала кажется, будто смотришь сквозь густой туман или бредешь под водой. Все движения становятся вялыми и замедленными. Мысли похожи на густой вязкий сироп. Думаешь лишь о том, как бы поскорее прилечь и закрыть глаза. Уснуть и обо всем забыть. Бороться с этим желанием очень трудно.
— Да, похоже на то, — кивнул Винсент.
Затем слуга взялся за Фернанда и Марию Луизу. Он уже собирался переходить к Таммо, когда солнце начало подниматься над горизонтом. Взгляд наследника стал почти стеклянным. Малколм и Винсент быстро переглянулись.
— Посмотрим, насколько вы продвинулись вперед. Сопротивляйтесь силе солнца так, словно от этого зависит ваше существование. Это почти что как мой гипноз. Попытайтесь не уснуть!
В поисках помощи Алиса повернулась к Малколму и протянула ему руки. Вирад подбежал к вампирше и крепко сжал ее ладони. Не отрывая взгляда от глаз Алисы, вампир пытался поддержать ее в борьбе с солнцем. Фамалия цеплялась за его сознание. Как жаль, что Малколм не был с остальными наследниками в Вене и не мог проникнуть в разум Алисы. С Лео все было бы намного легче. Они бы объединили свои ментальные силы, как делали множество раз, и вместе справились бы с заданием.
Эта мысль как ножом полоснула по сердцу. Почему она потеряла его? В голове крутились одни и те же вопросы, на которые Алиса не знала ответа. То, что Малколм держал ее за руки и смотрел ей в глаза, было для нее слабым утешением, и вовсе не потому, что он любил Латону.
— Что с тобой? Ты выглядишь такой грустной. Или это занятия так сильно утомили тебя?
Малколм ничего не понимал и не догадывался о том, какое отчаяние охватило вампиршу. Наверное, так было даже лучше. Алиса не хотела, чтобы кто-то знал о ее страданиях.
Вампирша резко перевела взгляд на Таммо, но он явно не собирался отпускать комментарии по этому поводу. По крайней мере этим утром. Брат Алисы уже проиграл битву с солнцем. Голова наследника безвольно свесилась на грудь, он медленно сполз со стула и теперь в неестественной позе лежал на полу. Марию Луизу постигла та же участь. И только поддерживаемый Винсентом Фернанд все еще противостоял силе солнца.
— Пора отправлять вас в гробы, — сказал слуга и обхватил крепкое тело Фернанда своей детской ручкой. — Вставай и иди за мной.
Повинуясь приказу, наследник поднялся на ноги. Взгляд Фернанда застыл, и он медленно, на негнущихся ногах пошел к двери. Алиса подумала о том, осознает ли Пирас хоть что-нибудь из происходящего вокруг. Ей самой становилось все тяжелее идти. Вампирша плелась за Малколмом, крепко держа его за руку. Вниз по лестнице Вирад практически тащил ее на себе. Каждая ступенька казалась Алисе непреодолимым препятствием. Вампирше хотелось умолять своего спутника позволить ей погрузиться в приятную тьму, подступающую со всех сторон, но у нее не было сил даже на то, чтобы открыть рот.
За четыре ступеньки до нужного этажа силы покинули Алису, и она поняла, что валится с ног. Малколм подхватил ее и поднял на руки. Раньше Фамалия многое отдала бы за то, чтобы оказаться в руках этого вампира, а сейчас...
На этом мысли Алисы застыли, и она уже не чувствовала, как Малколм отнес ее в комнату и осторожно уложил в гроб. Затем он встал на колени и нежно погладил Алису по щеке.
— Ты идешь? — раздался за спиной наследника голос Винсента. — Ты мог бы отнести юного Фамалия в спальню, пусть это и не так приятно, как в случае с его сестрой, — добавил он с двусмысленной ухмылкой.
Малколм быстро закрыл гроб и поднялся на ноги.
— Тебя это вообще не касается!
— Ты прав, — согласился Винсент. — Но я наблюдателен, и порой мне нравится приводить других в замешательство.
Оба вампира вышли из комнаты и вернулись в гостиную, где Винсент взял на руки хрупкую Марию Луизу, а Малколм слегка небрежно перекинул через плечо Таммо.
Винсент с улыбкой посмотрел на Дракас.
— Спящая она выглядит довольно мило.
— Да, но стоит ей только проснуться и открыть рот... — Малколм поморщился. — Более сварливой и капризной вампирши я еще не встречал. В этом она заткнула за пояс даже свою кузину Анну Кристину.
— Ты словно читаешь мои мысли, — кивнул Винсент. — Нет, несмотря на ее красоту, она мне не нравится.
Взгляд слуги еще немного задержался на безупречном лице Марии Луизы. Затем Винсент снова повернулся к Малколму.
— А когда ты собираешься привести свою возлюбленную в дом Вирад? Как ты понимаешь, я говорю не об Алисе.
— От тебя ничего не скроешь.
— Это не ответ! Ты оставил на ней свою метку! Она должна стать твоей спутницей и членом нашей семьи. Метка — это не просто обещание. Это клятва!
Малколм не стал спрашивать, откуда Винсент узнал об этом. Но слугу не устраивало молчание наследника.
— Когда мы примем в нашу семью еще одну прекрасную вампиршу? Ты уже участвовал в ритуале, поэтому никто тебя не осудит. А то, что в первый раз ты немного поспешил... — Винсент не договорил и небрежно махнул рукой.
— Чтобы превратить Латону в вампиршу, мне нужно сначала ее найти, — сухо ответил Малколм. — А затем спросить ее, хочет ли она этого, — тихо добавил он.
Насмешливое фырканье слуги лучше всяких слов выразило то, го он думал по этому поводу.
