Встретит свою судьбу

Обреченный выжить

Греет майское солнце,

Тот, кто смотрит смерти в глаза,

Встретит свою судьбу.

 

Ветер свистел в ушах, заглушая все прочие звуки. Из-за рези в глазах я не мог разобрать, куда именно падаю, как впрочем, и сотня таких же бедолаг, летящих рядом. На нас нацепили громоздкие парашюты и, дав пару минут на то чтобы закрепить их, вытолкнули из самолета. И хотя на моем счету числилось больше трех десятков прыжков, еще никогда я не был настолько к ним не подготовлен. Где-то внизу искрилась река, и виднелся город, от которого во все стороны расходились дороги. Мне нужно было срочно решить куда приземляться: на одну из многоэтажек, в пригороде, или стараться держаться подальше от каменных стен и попробовать остановится на берегу. Времени оставалось все меньше и меньше…

Я внутренне сжался и дернул за кольцо. Невидимая сила врезалась в грудь, выбив весь воздух, в то время как за спиной послышался хлопок раскрывшегося парашюта. Теперь, когда ветер сбавил силу, я смог хорошо разглядеть окрестности. Позади меня оставался населенный пункт, расположившийся в устье реки, впадавшей в небольшую бухту. Слева к горизонту уходили холмы, кое-где прикрытые деревьями и казавшиеся наименее привлекательной целью для путешествия. Справа возвышался горный массив, перейти через который не представлялось возможным – чтобы попасть в южную часть острова нужно было либо вернуться в город и попытаться двигаться вдоль побережья, либо продолжать идти на восток, и только после нескольких десятков километров сворачивать на шесть часов. Мой путь же лежал вдоль реки, уходящей куда-то вдаль.

Аккуратно дергая за стропы, я готовился к приземлению. Десять секунд. Пять. Одна. Несмотря на длительный перерыв, мне удалось сохранить равновесие и, пробежав пару метров, отстегнуть ставший ненужным парашют, с шумом упавший сзади. Рядом стояло массивное дерево, в тени которого и нашлось первое укрытие. Вокруг никого не было, в небе тоже, а значит, игра началась. Я побежал вдоль береговой линии к видневшемуся впереди мосту, впрочем, стараясь держаться подальше от приятно журчащей воды. Любой, кто вздумал бы выйти на открытое пространство, сразу же подставлялся под пули, а мне очень хотелось сохранить свою шкуру целой.

Бежалось легко, отчасти из-за того что гонка только началась, отчасти из-за прохлады идущей от реки. Несмотря на едва начавшийся май, солнце палило как августе. До моста оставалось всего ничего, так что следовало поднажать – очень уж хотелось побыстрее пересечь опасную зону и оказаться в потенциально более спокойном месте. Взобравшись на насыпь, я осмотрелся по сторонам – ничего, вроде бы все чисто. Под ногами зашуршал бетон, навевая неприятные воспоминания…

***

— Двадцать первый, повторите приказ! Как слышите?! Повторите приказ! – закричал я по рации.

— Противник закладывает взрывчатку под опоры, необходимо срочно ликвидировать саперов и укрепиться на том берегу, - едва слышно донесся голос майора.

— Что он говорит?! – встрял сержант по прозвищу Сокол, пытающийся, как и я, понять, что делать дальше.

— Принято! – парень нервно сглотнул, заметив, как я изменился в лице.

— Что передал этот придурок?!

— Что нам придется штурмовать этот поганый мост, Сокол.

— Да это же самоубийство! – Генрих сплюнул под ноги и, показав на ждущих моих распоряжений бойцов, добавил. – Ты ведь это понимаешь?!

— Понимаю, но выбора у нас нет. Боевики закладывают бомбы на той стороне, и если мы их не остановим, то единственный путь для эвакуации беженцев будет уничтожен.

— На той стороне у них минимум одна укрепленная точка с пулеметом – как они предлагают нам штурмовать ее?

— Никак, сказали: «Действуйте по ситуации».

— Вот же уроды! Я сюда приезжал не для того чтобы грудью лезть на амбразуру!

— Генрих! – я положил руку ему на плечо и взглянул в глаза. – Тебя никто и не заставляет этого делать. Мы разделимся и попытаемся перейти реку вплавь, после чего нападем с двух сторон. Собирай свое отделение и объясни ему ситуацию.

— Так точно, командир!

— Вас это тоже касается! – кивнул я, оставшимся стоять рядом сержантам. - Локки, ты со своими ребятами сделаешь вид, что собираешься форсировать мост, заляжете и начнете вести огонь на подавление. Фибо - твоя задача двигаться параллельно первому отделению. Как только выйдем на ту сторону, атакуем вместе по приказу.

— Принято! – в один голос пробасили они и бросились к своим солдатам.

Спустя пару минут все три отряда стояли передо мной, ожидая приказа выступать. Духота стояла страшная, но я был уверен, что эти парни выдержат – каждый из них был профессиональным военным и знал по себе, что такое тяготы службы. Я прошел мимо строя, чтобы удостовериться в их готовности, после чего еще раз окинул взглядом реку.

— Товарищи, наша задача – подавить сопротивление боевиков, окопавшихся на другом берегу около моста. Вам всем прекрасно известно насколько важна эта дорога для страны, так что мы не можем потерять ее.

— Скорей это они кое-что потеряют! – выкрикнул Сокол, и его парни дружно заржали, над очередной выходкой своего сержанта.

— Вот и отлично! Вперед!

Это была по-настоящему жаркая ночь, так что я с радостью ощутил прохладу, как только вступил в бурлящую воду. Вечно бегущий вперед всех Генрих уже успел загнать свое отделение по горло, в то время как Фибо предпочитал, чтобы его ребята в последний момент не подвернули ногу на каком-нибудь камне и приказал им аккуратно продвигаться по направлению к ближайшей опоре.

— Сокол, притормози, - проговорил я в микрофон.

— Есть!

Очень важно было начать атаку одновременно сразу с двух сторон, чтобы не дать противнику возможности занять укрытие. Где-то вдалеке зазвучали выстрелы артиллерии – похоже на фронте вовсю шли бои. Мой взвод должен был находиться на спецоперации где-то там, в пустыне, но в последний момент пришла информация о том, что местные силы самообороны столкнулись с засадой боевиков на этой переправе, и нас в срочном порядке перебросили сюда. Я плыл брасом, стараясь держать тело под водой, чтобы как можно меньше шуметь и светиться. Даже малейший блик мог спровоцировать тревогу и нас бы просто перестреляли как мишени в тире. Войска лоялистов заняли позиции с нашей стороны, но, после того как пару раз умылись кровью, старались не вылезать из своих укрытий, оставив нам всю грязную работу.

— Локки, как слышишь? – проговорил я, как только отряд миновал третью опору из пяти.

— Слышу хорошо, командир.

— Начинайте атаку.

— Есть начинать атаку.

Спустя пару секунд ночь взорвалась стрекотом выстрелов и трассами пуль, расчертившими небо над нашими головами. На берегу послышались крики и забегали неясные фигуры. Около ближней к боевикам опоры проявились две тени, которые и заметил разведвзвод.

— Устранить минеров, только как можно тише.

— Сейчас сделаем, - послышался голос Фибо.

Сержант отправил вперед трех бойцов, которые нырнув под воду, скрылись из виду. Мы терпеливо ждали, пока они закончат свою работу, наблюдая за тем, как боевики пытаются оказать сопротивление. Неожиданно для минеров из-под поверхности появилось несколько теней. Сверкнула сталь, и сепаратисты рухнули в реку, словно мешки с картошкой, так и не успев ничего сделать. Один из солдат махнул рукой, показывая, что все чисто, и мы продолжили путь.

— Ну что тут? – спросил я у спеца.

— Они не успели установить запалы, - отозвался тот.

— Тогда снимите взрывчатку и действуем дальше по плану.

До берега мы добрались через пару минут, после чего я начал выбирать наилучшие пути для того чтобы начать атаку. Песчаный пляж через пару десятков метров резко поднимался вверх, образуя пологий склон, штурмовать который было крайне рискованно. Так что я решил принять чуть в сторону, где было пониже, чтобы зайти к противнику во фланг и, удостоверившись, что все готовы, отдал решающий приказ.

Мы выскочили из воды и бросились через берег, в то время как второе отделение усилило огонь, стараясь отвлечь боевиков от нашего маневра. Сердце стучало как сумасшедшее, в любое мгновения ожидая автоматной очереди где-то впереди. Есть! Мы добрались до склона – осталось только взобраться наверх. Буквально вбивая руки в песчаный грунт, мы начали двигаться вверх. Над моей головой щелкнуло, и из-за баррикады показалась чья-то голова. Встретившись взглядом с боевиком, я выхватил правой рукой пистолет и, опередив своего визави на пару секунд, выстрелил. Уже падая на землю, подонок зажал курок и выпустил полмагазина в воздух.

— Нас обнаружили! – закричал я. – Быстрее!

Двое парней из отделения Фибо уже успели взобраться наверх и открыли огонь по набегающим со всех сторон сирийцам в серой камуфляжной форме. Я перелез через барьер и бросился к сгоревшему остову грузовика. По металлу забарабанили пули, высекая во все стороны выстрелы. На другой стороне пляжа тоже послышались выстрелы – Соколик тоже вступил в бой. Высунувшись из укрытия, я дал пару одиночных выстрелов, скорее для того чтобы урезонить противника, нежели поразить его. Воспользовавшись тем, что сепаратист отвлекся на меня, Фибо спрыгнул с насыпи ему за спину. Мгновенно отреагировав, сириец попытался развернуться и открыть огонь по новой цели, но сержант оказался проворней и всадил в него очередь, задев при этом второго врага, которого я до этого не заметил.

— Движемся к мосту, прикрывая друг друга! – скомандовал я и попытался связаться со вторым отрядом. – Сокол, доложи ситуацию!

— Боевики оказали сопротивление - один солдат легко ранен. Идем вам навстречу.

— Принято!

Перебегая от одного укрытия к другому, мы подавляли всякое сопротивление, умело пользуясь тем, что противник не ожидал нападения с этого направления. Где-то впереди застрочил пулемет. Вслед за ним еще один. А это значило, что придется повозиться. Из-за своего желания побыстрее покончить с этим и не дать противнику переставить свои орудия в нашу сторону, я вырвался вперед и оказался под плотным огнем. Меня непременно взяли в клещи, если бы вовремя не подоспели два бойца из отделения Фибо. Двумя очередями они превратили укрытие ближнего ко мне врага в гору ошметков, убив при этом и его самого. Заметив, что мои ребята сами подставились при этом, я выглянул за угол и всадил в целившегося в них боевика пулю. Сириец рухнул, оглашая окрестности воплями и прижимая к груди изуродованную руку. Сержант запрыгнул в занимаемое им укрытие и одним выстрелом прекратил крики, после чего показал направление до следующего противника.

Мы почти подобрались до пулеметного гнезда, когда на подступах к нему вражеская стрельба усилилась. Кажется, разведка ошиблась, сказав, что тут не больше полусотни врагов – их тут оказалось как минимум в три раза больше. Отправив половину отделения в обход, я начал отстреливаться не жалея патронов, стараясь прикрыть своих парней. Прозвучал взрыв, а вслед за ним истошные крики - взрыв гранаты внес сумятицу в ряды отчаянно защищающихся сепаратистов, и я бросился в атаку, увлекая за собой остальных солдат. Мы перебрались через линию обороны и открыли шквальный огонь по оглушенным врагам. В какой-то момент мне показалось, что противник дрогнул, но это было лишь уловкой. Совсем рядом загремел пулемет, и я заорав: «В укрытие!», бросился ничком на землю. Крупнокалиберные снаряды в клочья разнесли проржавевший корпус автомобиля, за которым я прятался пару секунд назад. Мощь этой атаки была настолько велика, что мы боялись даже голову поднять, чтобы ответить.

— Сокол! Нас тут прижали!

— Сейчас будем, лейтенант!

Я попытался проползти вперед, чтобы сменить позицию, но когда увидел прямо перед собой очередную трассу, передумал. Совсем рядом послышались шаги, и из облака пыли в десяти метрах правее выбрался дико озирающийся по сторонам сириец с автоматом в руках. Завидев меня, он взревел и начал вскидывать оружие. Я рывком перевернулся на спину и, наставив на него ствол, выстрелил. Выстрелил и промахнулся, в отличие от него...

Пуля пробила мне плечо, в месте, не защищенном броней. Боль оказалась просто адской, перед глазами появились красные круги, а из горла вырвался стон. Мне очень повезло, что очередь прошла мимо головы, а не то все было бы кончено. Решив, что перезарядка займет слишком много времени, враг бросился вперед, нацелившись добить меня при помощи штык-ножа. Прокричав что-то на своем языке, боевик прыгнул на меня, но в этот момент в него врезался кто-то из наших и повалил на землю. Завязалась борьба, а я изо всех сил пытался прийти в себя. Сзади прогремел взрыв, затем еще один и пулеметы затихли – отряд почти достиг своей цели.

Я перевернулся на бок и попытался встать на колени, жадно вдыхая воздух, которого, как мне тогда казалось, очень не хватало. Совсем рядом в пыли катались двое мужчин пытающихся добраться до своего оружия. Сириец ударил лежащего под ним Сокола по почкам, на что получил ответ в виде болезненного пинка коленом. Улучив момент, сержант выхватил висящий за поясом нож и попытался уколоть им врага, но боевик сумел перехватить его руку и выбить из нее оружие.

— Ах ты ублюдок! – зарычал старый друг и со всех сил врезал насевшему на него сепаратисту по морде.

Во все стороны брызнула кровь из разбитого носа, но это, похоже, не смутило сирийца. Только приблизившись, я заметил, что он все это время одной рукой пытался достать спрятанный за спиной пистолет. Все произошло так быстро, что я не успел даже предупредить товарища об опасности. Раздался выстрел, за ним еще один, и еще… Эта мразь продолжала всаживать в Сокола одну пулю за другой, испытывая от этого громадное удовольствие. Я стиснул зубы и, схватив валяющийся в пыли нож, буквально вбил его в спину врага. Из его горла донеслись хрипы – лезвие пробило легкое. Удерживая рукоять, я пнул выродка ногой, после чего упав вслед за ним на колени, вонзил клинок в беззащитную грудь.

— Ты живой? – пробормотал я, подползая к Соколу.

— Миша… - он впервые за долгое время назвал меня по настоящему имени. Врагу все же удалось нанести несколько серьезных ранений, несмотря на бронежилет. Крови было столько, что я потерялся, не зная как ему помочь.

— Я тут, - сержант пытался нащупать что-то у себя на шее, словно задыхался.

— Миша… Передай это ей… - прошептал он и, дернувшись в последний раз, затих.

Боль в плече отступила куда-то далеко, уступив место ощущению чудовищной потери. Мне и раньше приходилось лишаться солдат, но никогда еще это не было настолько мучительно. Вместе с Соколом мы прошли через десятки боев, и каждый раз оставались живы, и вот сейчас он умер, спасая меня. Расстегнув воротник, я нащупал тонкую серебряную цепочку и, сорвав ее, поднес к глазам. На ней висел кусочек горного хрусталя в форме шара, сверкающий мягким голубоватым светом.

Бой вокруг стих. Последние очаги сопротивления были зачищены – оставалось только рапортовать об успешном завершении операции. Но я смотрел на этот проклятый мост, что отнял у меня друга и безразлично взирающую на это луну. Все так же безмятежно текла река, а в лицо дул пустынный ветер. Я опустил веки погибшему товарищу, и сев рядом с ним, сжал в руке цепочку.

— Я все сделаю…

***

Воспоминания. Иногда я думаю, что именно они - мои худшие враги, медленно, но верно сводящие с ума и не позволяющие нормально жить. И что хуже всего - мне никак не удавалось перебороть их, не спасал даже алкоголь. Тряхнув головой, я согнал с себя наваждение, точно зная, что первыми погибают те, кто недостаточно сконцентрирован. За излучиной реки виднелся городок, способный дать мне и убежище, и возможный плацдарм для наступления. Когда я уже собрался направиться к нему, в воздухе прогремел взрыв, а затем кто-то выпустил несколько очередей из автоматического оружия. Похоже, что там вовсю кипел бой, а значит, стоило держаться подальше, как минимум пока не раздобуду нормальное оружие. Поэтому я свернул направо и начал двигаться к лесополосе, возвышающейся неподалеку.

Под ногами хрустела еще не успевшая выгореть на солнце трава, а нежные зеленые листья придавали этому месту налет безмятежности и спокойствия. Бедняжки, они ведь даже не подозревали, какая чудовищная игра затеяна под ними. Перебегая от дерева к дереву, я осматривался, ожидая, что в любой момент может показаться враг. Но, к счастью лес оказался пуст, лишь скворцы щебетали в кронах, рассказывая друг другу истории о жизни. Впереди снова показались крыши, так что я сбавил темп и, пригнувшись, стал подбираться ближе. Каково же было мое удивление, когда продравшись сквозь заросли, увидел маленький поселок, почти полностью затопленный водой. Это произошло сравнительно недавно – дней пять-десять назад, если судить по еще влажной почве в местах, где она просела и осыпалась вниз. Несмотря на бедствие, между строениями оказались протянуты бревенчатые настилы, по которым вполне можно было пройти насквозь или, при желании, затаиться внутри. Именно последним я и собирался заняться.

Один из домов, с красной черепичной крышей, показался мне наиболее успешным вариантом для начала – в нем было достаточно много комнат, а также имелся выход на второй этаж, представленный в виде широкого балкона. Понимая, что сухим из воды мне не вылезти, я аккуратно спустился в низину и попробовал глубину. Отлично! Вода не доходила и до колен, а значит, можно было спокойно продолжать путь. Быстро перебравшись на ту сторону улицы, я осторожно открыл дверь и заглянул внутрь. Никого. Как мне и рассказывали, внутри все выглядело так, будто жильцы просто исчезли посреди бела дня, оставив всю мебель, утварь и личные вещи. Справа от полностью заполненной книгами полки висел портрет женщины. Не сказать, что она была красива, но все же что-то в ней привлекло мое внимание. Нарисованная дама смотрела точно так же как и жена, когда мы в последний раз виделись с ней. Холодно, но с затаенной где-то в глубине надеждой.

Под картиной располагался широкий стол, на крупных резных ножках, наполовину утопающих в серой жиже. На нем россыпью лежали патроны самых разных калибров, бронежилет «двоечка» и пистолет неизвестной мне марки. «Наконец-то, хоть какое-то оружие», - с облегчением подумал я. «Кольт» приятно лежал в руке, чем-то напоминая мой «Макаров», однако был в полтора раза больше его и соответственно тяжелее. Проверив затвор и убедившись, что в нем нет и следа ржавчины, я нажал кнопку и подхватил выпавшую обойму. Пустая. Я выбрал наиболее подходящий патрон из той груды, что лежала на блестящей лакированной поверхности. «Калибр ноль сорок пять», - подумал я, вспоминая, что уже видел такие, когда со своим отрядом сражался против наемников вооруженных американским оружием. Снаряд с щелчком вошел в обойму, а вслед за ним последовало еще шесть. Рядом лежали еще две обоймы, их я заполнил тоже и засунул сзади за пояс. Остаток боеприпасов отправился в карман. Сняв оружие с предохранителя, я почувствовал себя гораздо увереннее.

Стоило проверить остальные комнаты на предмет чего-то ценного. После полутора лет безделья, броник показался мне чересчур тяжелым, неприятно надавливая на плечи. «Ничего, привыкнешь, если, конечно, раньше не отдашь концы», - эта мысль меня почему-то развеселила, заставив улыбнуться своему отражению в треснувшем зеркале на втором этаже. В первой же комнате после лестницы обнаружился рюкзак, похожий на те, что носят погранцы во время патрулей в горах. Удобный и вместительный, он отличался широкими лямками и возможностью крепиться за пояс, что увеличивало его устойчивость в критических ситуациях. Вопрос чем заполнять его стоял совсем не долго – у двери, ведущей на балкон, лежала старая добрая войсковая аптечка. Раскрыв футляр, я с радостью обнаружил там помимо штатного содержимого еще и нитроглицерин. Закинув лекарства в сумку, я тихо вышел на балкон. Учитывая, что этот дом стоял почти на самом верху, весь поселок теперь был как на ладони. Почти десяток домишек, самого разного вида и формы ютились друг к другу, словно жалуясь на полное отсутствие хозяев. Я окинул взглядом окрестности - вроде никого не было видно. Мне вдруг стало не по себе от ощущения того будто остался единственным живым существом на этом брошенном острове. Заметив это, судьба тут же напомнила о себе…

С оглушительным треском дверь позади меня разлетелась на куски, открывая вид на стоящего в проходе коренастого мужчину с дымящейся двустволкой в руках. Укрытий рядом не было совсем, так что я принял единственно разумное решение и сиганул с балкона вниз, прямиком в воду. Удар получился жестким, но терпимым. Сверху послышался топот – противник собрался добить меня. В два прыжка выбравшись из воды на ближайший помост, я бросился за угол стоящего неподалеку дома. Как раз вовремя – дробь выбила кусок кладки, осыпав меня осколками и пылью.

«Чтоб тебя!» - ругнулся я и бросился внутрь здания.

Прыгать вниз враг не решился и, решив, что я и так никуда от него денусь, стал спускаться на улицу по лестнице. В этом и была ошибка - когда он вывалился из двери, я тут же начал стрелять из окна. Несмотря на малую отдачу, мне было крайне непривычно пользоваться этим пистолетом. Однако я все же попал пару раз – раздался звук скрежещущего металла, как всегда бывает, когда пуля попадает в бронежилет. Схватившись за грудь, и громко застонав, мужчина попытался заползти обратно в дом. Теперь настала моя очередь преследовать его. Выбежав на улицу, я занял позицию и начал ждать, решив не допускать ошибки врага. Сердце бешено стучало, призывая что-то делать, но за долгие годы службы в самых «горячих точках» мира, я научился его обуздывать. С первого этажа продолжали доноситься стоны, впрочем, ничуть не затихавшие со временем и означавшие что враг смертельно ранен, либо, что он заманивает меня внутрь. Осторожно ступая по скрипучему настилу, я подобрался к стене, и встал перед выбором – попытаться заглянуть вовнутрь дома, либо обойти его и поискать задний вход. Все еще раздумывая над следующим шагом, мне попались на глаза, оставленные исчезнувшей хозяйкой ведро со шваброй. Подобравшись к проему, я резко выставил древко и в этот самый момент прозвучал спаренный выстрел, один из которых с такой силой ударил несчастную жестянку, что мне едва не вывернуло руку. Забежав вовнутрь, я наставил Кольт на полулежащего мужчину и выпустил в него всю обойму, не собираясь оставлять тому ни единого шанса.

Усмехнувшись в камеру, снимающую все это действо со стороны, я подошел к истекающему кровью врагу и начал его осматривать. НАТОвская каска бежевого цвета, хоть и была мне противна, все же сменила хозяина. Следующим на очереди оказалась «разгрузка» - навесной жилет весь состоящий из кармашков и ремешков и предназначенный для хранения амуниции. Спустя пару минут возни с застежками, мне, наконец, удалось все закрепить и приступить к следующей задаче, а именно к осмотру оружия. За поясом у мертвеца сверкал широкий нож, с зазубринами у гарды – он тут же перекочевал в мои руки. Что касается дробовика – то им оказалось охотничье ружье, тоже заграничного производства с очень красивым казенником, на котором виднелся какой-то орнамент и надпись «Beretta» Отличительной чертой этого оружия было вертикально расположение стволов и один крючок. Выстрелы шли последовательно друг за другом, позволяя с неплохим шансом попасть по движущейся цели. Десять снарядов двенадцатого калибра я сложил в специальный карман на разгрузке, остальные отправились в рюкзак.

Поняв, что больше здесь делать нечего, я перезарядил ружье и отправился в замеченный ранее сарай, стоящий на заднем дворе. Распахнув дверь, я убедился, что там пусто и заперся изнутри. Приставив ружье к стене, я сел на пол прямо рядом с кучей строительного хлама и наконец, смог выдохнуть. Следовало немного успокоиться.

«Мне и раньше приходилось убивать. Этот ничем не хуже остальных».

«Вот только раньше я был на войне, и там мы выполняли а долг, а это… это больше похоже на хладнокровное убийство».

«Не надо изображать из себя героя, спасающего невинных – мне ведь прекрасно известно сколько раз нас отправляли выполнять «грязную» работу, никак не соотносящуюся с официальной политикой. А здесь все честно – ты убиваешь и получаешь за это деньги. Нет ни левых, ни правых, ни боевиков, ни солдат, только я и мое желание выжить».

«Все. Хватит посторонних мыслей, время заняться делом».

Я вытащил из кармана небольшой планшет с пуленепробиваемым герметичным корпусом и нажал на кнопку включения. Экран замигал зеленоватым светом, и спустя полминуты выдал карту острова, на которой белым кружочком было отмечено мое местоположение. Я оказался почти в середине большого белого круга, диаметром примерно двадцать километров. Он назывался безопасной зоной, в отличие от области находящейся за его пределами и ограниченной синей окружностью. Каждые двадцать минут она медленно сжималась, пока не достигала белой, после чего последняя уменьшалась и все начиналось по новой. Всех кто оказывался за пределами безопасной зоны, тут же убивали организаторы игры.

«Шоу нового поколения», «Новая веха в развитии телевидения» и т.д. Именно так величали в обществе это мероприятие, появившееся почти год назад. «Поле Битвы» транслировалось через интернет и приносило своим хозяевам невероятные доходы. Сотня профессиональных бойцов со всего мира сбрасывалась на остров в Черном море, где они были вынуждены убивать друг друга, в погоне за главным призом – колоссальными деньгами. Цель была всего одна – остаться последним выжившим. Несмотря на марши протестов, призывы бойкотировать эту чудовищную бойню и прочие выступления, смерть в прямом эфире била все мыслимые рекорды. Организаторы предлагали особые условия для платежеспособных зрителей – дополнительные камеры, убийства в режиме замедленного времени и прочее. Камер на этом островке было больше чем во всем Голливуде вместе взятом – даже у меня в сарае была одна такая. «Интересно, сколько сейчас на меня смотрят человек?» - подумал я, смотря в безразличный ко всему объектив. Идея подобного развлечения была отнюдь не нова и тиражировалась в боевиках и фантастических книгах, но никто не думал, что она неожиданно найдет место в реальной жизни.

Меня отвлек писк, доносящийся от планшета, и означавший что зона снова схлопнулась. И действительно, круг теперь едва касался затопленного поселка, сместившись сильно влево. Шанс на то, что через двадцать минут я буду еще в безопасности, был крайне мал, то есть, следовало менять позицию. Осталось только - решить куда идти. С моим оружием лезть на открытое место могло оказаться слишком опасно, следовательно, стоило придерживаться менее проходимой местности, либо городов, где можно легко спрятаться. Последних в круге уже не оставалось, лишь парочка отдельно стоящих дач, в которых наверняка кто-то уже сидел и ждал гостей. Значит, у меня оставался только один путь – в сторону горного массива, замеченного во время приземления.

Еще раз, перепроверив оружие и обувь, я положил планшет обратно в карман, отметив на наручных часах время, когда зона начнет сужаться – 12:20, и выглянул из сарая. Никого. С юга доносились выстрелы - это было так далеко, что не стоило беспокоиться, но, я запомнил, что с этого направления могли подойти враги. После низины меня снова ожидало редколесье, постепенно переходящее в предгорья. Где-то справа тихо шумела та самая река, через которую я переправлялся ранее. Небо завлекло серыми тучами, так что вполне вероятно вскоре мог пойти дождь. Стало невообразимо душно – пот лился с меня ручьем, отчего майка под бронежилетом вся намокла. Спустя минут пятнадцать перебежек от дерева к дереву и от холма к холму, я, наконец, решил сделать небольшой привал.

Впереди показалась огромная скала, нависающая над побережьем, словно молчаливый страж. Было бы неплохо как-то ее обойти, но тогда мне бы пришлось выйти на открытую местность, либо плыть по реке. Ни тот ни другой вариант не особо прельщали, но было необходимо что-то выбрать, пока не стало слишком поздно. Я поднялся на ноги, но выронив планшет был вынужден снова наклониться. В этот самый момент, над скалой, где я прятался, прожужжала очередь из автомата. Прижавшись к теплому камню, я аккуратно выглянул в ту сторону, откуда предположительно доносились выстрелы. Один человек прятался за поваленным деревом – его выдавала сверкающая бляшка на ремне – типичная ошибка всех новичков. Но, как бы то ни было, я находился в крайне невыгодной позиции – парень мог спокойно держать меня на этой дистанции, используя дальнобойность своего оружия.

«Что делать? Что?!». Мысли крутились в голове, рисуя планы один безумнее другого. Решив выиграть немного времени, я вслепую выпустил несколько пуль из пистолета – так, чтобы противник не расслаблялся. Река была совсем рядом, и можно было попытаться скрыться в ней, но тогда пришлось бы пробежать дистанцию в метров пятнадцать по открытой местности. Я продолжал ждать в нерешительности, и как выяснилось, поступил верно – внезапно раздался еще один выстрел, на этот раз с другого направления. Огонь из автомата тут же прекратился – стрелок начал сражаться с новым противником. Я же, глубоко вдохнув, бросился к воде.

Десять шагов. Пять. Три. Осталось чуть-чуть! Приятная прохлада вокруг щиколоток быстро добралась до пояса, а затем до шеи. Нырнув поглубже, я сделал пару гребков, позволяя течению вынести меня на как можно большее расстояние. Сердце билось как бешеное, эхом отдаваясь в ушах, заполненных водой. Легкие начали гореть из-за нехватки кислорода, заставляя меня всплыть. Не давая врагам ни единого шанса, я сделал еще один вдох и снова нырнул. В этот момент где-то совсем рядом на поверхности застрочил пулемет. Звук разрывов крупнокалиберных снарядов ни с чем не спутаешь. Притаившись за застрявшим на мелководье кустом, я попытался осмотреться и с ужасом заметил без остановки стреляющего человека на вершине той огромной скалы. Он вел прицельный огонь по оставшимся на равнине врагам, пользуясь преимуществом в высоте и мощности своей пушки. Прямо у меня на глазах того парня что стрелял по мне с автомата буквально разорвало на куски. Нужно было продолжить заплыв, пока пулеметчик меня не заметил.

Не знаю, как много времени я плыл, но вскоре начал отчетливо понимать, что еще немного и броня утянет меня на дно. Спрятавшись за кучей плавучего мусора, я стянул разгрузку и с невероятным облегчением избавился от жилета. До скалы оставалось еще метров сто, а там можно будет и затаиться, дав возможность засевшему на ней стрелку вдоволь поразвлечься и заодно побыть главной мишенью в игре.

Я выбрался на берег на последнем издыхании, и тут же начал растирать левую ногу, предчувствуя, что ее скоро сведет судорогой. В моей ситуации это было сравнимо со смертью. Находясь в тени, под многими тоннами камня над головой, я получил неплохое укрытие, с которого открывался вид как раз на то самое место, где я приземлился. В голове неожиданно вспыхнула мысль - часы показывали 12.55! Зона должна была уменьшиться во второй раз! Я лихорадочно включил планшет и с облегчением увидел вокруг себя безопасную область. Синий круг уже схлопывался, заставляя опоздавших бежать сюда со всех ног.

Мое внимание привлекла бегущая к берегу женщина, в руках которой покачивалось точно такое же ружье что и у меня. Ее короткие золотистые волосы покрывала коричневатая корка – похоже, она была ранена в голову. Девушка бросилась в реку и начала энергично плыть, изо всех сил борясь с течением, сносящим ее влево. Откуда-то сверху донесся странный жужжащий звук, источник которого я не сразу заметил. Над поверхностью реки пролетел беспилотник, на котором виднелось нечто, похожее на турель. Последнее что я успел увидеть, перед тем как он открыл огонь – это перекошенное от бессильной злобы лицо женщины. Летательный аппарат изрешетил бедняжку, и, как ни в чем не бывало, продолжил полет, оставив на воде кровавое пятно.

Меня бил озноб, чему способствовал поднявшийся ветер. Нужно было срочно выйти из тени, туда, где потеплее – но это значило снова попасть под прицел возможных врагов. Проверив работоспособность оружия, я пришел к выводу, что ружье можно выбросить, а пистолет еще будет стрелять. Этот факт серьезно уменьшал мой потенциал, но, времени сокрушаться по этому поводу не было, так что я медленно пополз дальше на запад, стараясь не особо высовываться из-за прибрежных скал.

Где-то впереди послышался всплеск, и я аккуратно приблизившись, увидел затаившегося среди валунов стрелка, кого-то выцеливающего из АКМ[1]. Стараясь не шуметь, я подполз ближе и лишь тогда увидел бегущего вдоль берега в нашу сторону совсем еще молодого парня с обнаженным торсом. Раздался выстрел, затем еще один и еще. Пока противник вел одиночную стрельбу, я подобрался почти вплотную к не ожидающему нападения с этой стороны врагу. Нож тихо скользнул в руку. Короткий взмах. Рывок. Я настолько внимательно следил за движением врага, что не заметил скрытого под водой булыжника и, поскользнувшись, упал прямо на стрелка. Вцепившись друг в друга, мы покатились в воду. От удара коленом в живот я согнулся пополам и выронил клинок. Мужчина вскочил на ноги и рванул к своему автомату, я же приподнявшись, выхватил спрятанный за поясом пистолет. Раздался выстрел, и враг упал с пробитым бедром. Ругаясь на неизвестном мне языке, он продолжил ползти к своему оружию. Я же встал на ноги и, подойдя ближе, всадил ему в затылок еще одну пулю. Второй противник лежал весь в крови на песке, не подавая признаков жизни, что давало мне шанс на передышку.

«Сразу надо было стрелять, а не кривляться!» - отругал я самого себя.

«Родной», - я с нежностью погладил автомат, с братом которого прошел через столько конфликтов, что не хватило бы пальцев на обеих руках. Перезарядив оружие, я перекинул его через плечо и, схватив пару запасных обойм, бросился в ближайшее укрытие, где первым делом включил планшет. В углу горел счетчик количества оставшихся в живых людей. Одиннадцать, то есть десять, не считая меня. «Вполне достаточно чтобы словить пулю», - я осознавал, что эта огромная скала – мой единственный шанс выжить здесь. Нужно было забраться наверх и, устранив продолжающего стрелять пулеметчика, занять его место. Оставалось только решить, как это сделать, не привлекая внимания со стороны оставшихся в игре участников набегающих с запада. Необходимо было учесть, что все они, как и я находились в непосредственной близости и вполне могли наблюдать за происходящим, точно так же, как и я.

С каждой минутой шансы на успех становились все меньше и меньше, заставляя меня действовать. Скрепя сердце я вынырнул из укрытия и бросился к этой проклятой скале, держась боком к потенциальным врагам. Где-то справа в заброшенных давным-давно руинах раздался взрыв. Я остановился на мгновение, и именно это спасло мне жизнь – пуля снайпера прошла в паре ладоней от виска. «Черт!» - в который раз за день мое лицо встретилось с холодным песком. Благо, что в этом месте начинался подъем в гору, скрывающий лежачего человека из поля зрения противника.

«Он стрелял со стороны руин, оттуда же где кто-то взорвал гранату».

«Возможно, снайпера обнаружил еще один игрок и таким образом избавился от него?»

«Нет, нельзя рисковать и торопиться – у меня неплохая позиция. Нужно только продолжать ползти».

Чем я и занялся, стараясь не показываться из-за наваленных повсюду камней. Справа началась настоящая война - выстрелы из самого разного оружия накладывались друг на друга образуя невообразимую какофонию. Хлопки светошумовых гранат ненадолго обрывали перестрелку, только для того чтобы спустя пару секунд разорваться протяжным воем смертельно раненного человека.

«Как же мне этого не хватало», - признался я самому себе, впервые за долгое время, почувствовав себя хорошо.

«Война – мой дом, моя стихия, мое призвание, и здесь я на своем месте».

«Будешь радоваться когда взберешься наверх, Миша», - оборвал я самого себя и, вскочив на ноги, бросился к маячившему впереди уступу.

Я карабкался так, словно за мной гналась целая стая чертей, грозя всеми муками ада. В любой момент в спину могла влететь пуля, и чувство опасности неплохо подстегивало меня двигаться все быстрее и быстрее. «Пока они заняты друг другом, нужно успеть добраться до вершины». Вот она! Я остановился на секунду для того чтобы перевести дух, зная что впереди ждет еще один враг, после чего подтянувшись на руках взобрался на относительно ровную площадку. Пулеметчика нигде не было видно.

«Кто-то пристрелил его?»

«А где труп?» - я лихорадочно рыскал по сторонам, прижавшись к холодному, продуваемому всеми ветрами камню.

«Возможно, он свалился вниз», - я подошел к самому краю и заглянул вниз. Пусто.

На лицо упали первые капли дождя, отчего я невольно вздрогнул. Рядом послышался шорох – обернувшись, я увидел прыгнувшего на меня сверху грузного мужчину с огромным тесаком в руке. Единственное, что я успел сделать – это нажать на курок… Одна из пуль вспорола руку нападавшего за мгновение до того как он навалился на меня всей тяжестью, отчего я сильно ударился об камень. Единственным что спасло меня от сотрясения мозга и смерти оказалась каска, слетевшая при столкновении. Черноволосый громила врезал мне справа, отчего мир сразу же потускнел. Я ответил коленом по кобчику, но это не возымело никакого эффекта. Хуже всего было то, что подонок прижал мою левую руку все еще удерживающую автомат. Я пошел на отчаянные меры и, схватив бородатого за шиворот, изо всех сил ударил его лбом по носу. Не ожидавший ничего подобного противник откатился в сторону, дав мне возможность подняться на колени. Несмотря на свои размеры, громила оказался на редкость шустрым соперником – он тут же вскочил и бросился в атаку. Я выставил перед собой Калашников, который и принял большую часть удара, но этого оказалось мало. Мне не удалось сохранить равновесие, и начал скатываться вниз со скалы, обратно в реку.

«Держись!» - прокричал я самому себе.

Руки скользили по камню, в тщетных попытках найти опору, и когда я уже совсем потерял надежду, удача повернулась ко мне лицом. По лицу больно ударил чудом выросший на каменном уступе кустарник. Пальцы что есть мочи вцепились в эту последнюю надежду, не обращая внимания на чудовищную боль. Падение остановилось, и я, дергая ногами над пропастью, сумел-таки нащупать, на что встать и стабилизировал свое положение.

«Вниз не вариант», - подумал я, взглянув на торчащие из реки острые камни.

Дождь лил как из ведра, заглушая рокот ни на секунду не прекращающейся стрельбы. Я схватился за следующий выступ и попытался подтянуться. Удалось! От воды камни стали скользкими, отчего лишенный страховки скалолаз рисковал в любой момент вновь сорваться вниз. До вершины было ой как далеко…

«Пообещай что вернешься!», - произнесла любимая, стоя на пороге нашего дома.

«Обещаю!».

Промелькнувшее перед глазами воспоминание придало мне сил, заставляя продолжать подъем, невзирая на шум голове и многочисленные порезы на теле. Ветер как назло задул еще сильнее, будто всерьез вознамерившись сбросить несчастного смертного со скалы. «Да пошел ты!» - прошипел сквозь зубы я, после чего раскачавшись, подпрыгнул вверх и зацепился за очередной выступ. В какой-то момент я перестал ощущать бьющие по лицу капли, слышать выстрелы и видеть что-то, кроме бесконечно продолжающейся стены. Будто на всем свете остались только я и моя сила воли, вступившие в противостояние с самим временем…

Я победил в тот самый момент, когда рука коснулась края площадки. Игрок стоял в десяти шагах от меня и поливал невидимого противника из отобранного у меня автомата. Из последних сил подтянувшись, я перекатился на ровную поверхность и попытался нащупать пистолет. Его не было! Похоже, вывалился во время падения. Тогда нож! Я потянулся к рукоятке. Тоже пусто! Проклятье! Бородатый подонок победно вскинул руку и не глядя, вытащив свой планшет, нажал на кнопку включения. И в тот самый момент, когда на экране появилось число выживших, я, разбежавшись, врезался в него. Не ожидавший ничего подобного бородач, нелепо выставив руки, рухнул вниз со скалы. Я проследил за его полетом до того самого момента как он не оказался на земле, и услышав писк, взглянул на свалившееся под ноги устройство. Цифра два на нем сменилась на единицу!

Я опустился на камень и, подставив лицо под ледяные струи, наконец-то смог выдохнуть. Ликование переполняло мою душу, вырываясь наружу в виде неистового крика. Весь в крови, извергающий в пустоту всю свою боль, я смотрел в объективы камер, установленные на кружащихся над скалой беспилотниках, и ощущал себя самым настоящим победителем.

«Я сделал это!» - воскликнул я, обращаясь к самой дорогой женщине в своей жизни и, уткнувшись в колени, зарыдал.

[1] АКМ – автомат Калашникова модернизированный.