Художественный мир М.А. Булгакова

М. Булгаков пришел в литературу из медицины, будучи уже не очень молодым человеком (30 лет), имея за плечами опыт врачебной практики, приобретенный в Белой армии, куда он был мобилизован, а также в захолустной больнице. Как пишет польский исследователь А. Дравич, в литературе Булгаков видел возможность свободы.

Определяющим в его жизни, как и для многих представителей творческой интеллигенции, стал 1921 год – год двойного выбора: 1) России, а не эмиграции; 2) Литературы, а не медицины. До 1921 года будущим писателем уже были созданы «Записки юного врача», рассказ «Морфий» – оба произведения автобиографичны, а также публицистическая статья «Грядущие перспективы», о которой мы говорили на занятиях в училище в связи с публицистикой периода революции и гражданской войны.

1921 – 1924 годы – начало литературной деятельности никому неизвестного начинающего писателя М. Булгакова в Москве. По сути, весь этот период он занимается литературной поденщиной: становится литературным сотрудником железнодорожной газеты «Гудок», пишет невероятное количество фельетонов, сатирических и фантастических рассказов. Писатель переживает огромные финансовые и жилищные трудности – увы, естественные для Москвы и Росси в целом после разрухи гражданской войны, и это также нашло отражение в фельетонах и рассказах этого периода. М. Булгаков знакомится и сближается с приехавшими из Одессы писателями – будущими сатириками И. Ильфом и Е. Петровым, Ю. Олешей, В. Катаевым, И. Бабелем и др.

Новый этап творческой биографии М. Булгакова ознаменовался выходом романа «Белая гвардия» (1924г.), пьесой «Дни Турбиных» – драматургической версией романа, пьесами «Бег»,«Зойкина квартира» и др.

По свидетельству самого Булгакова, замысел романа «Белая гвардия» окончательно оформился в 1922 году. В это время произошло несколько важных событий его личной жизни: в течение первых трех месяцев этого года он получил известие о судьбе братьев, которых никогда больше не увидит – они выбрали путь эмигрантов, и телеграмму о скоропостижной смерти матери от сыпного тифа. В этот период страшные впечатления киевских лет периода гражданской войны получили дополнительный импульс для воплощения в творчестве. У Булгакова была потребность рассказать о мире, который кончился с Октябрьским переворотом, о душевном состоянии тех людей, которых он хорошо знал – об интеллигентах с высоким понятием чести. В «Белой гвардии» читатель попадал в уютный дом Турбиных в Киеве – его прототипом стал родной дом писателя па адресу: Андреевский спуск, дом № 13.

Семья Михаила Булгакова поселилась здесь в 1906 году и жила до 1919 года. Интересно, что многие киевляне называют это здание Домом Турбиных. Дело в том, что украинский писатель Виктор Некрасов (автор повести в «Окопах Сталинграда») в 1967 году опубликовал в журнале «Новый мир» очерк под названием «Дом Турбиных». С этого момента местные жители и гости Киева заинтересовались этой достопримечательностью, постепенно превратив ее в знаковое место – Дом Турбиных. Сегодня это литературно-мемориальный дом-музей М.А. Булгакова в Киеве. Он был основан в начале 1989 года. Основная экспозиция находится на втором этаже дома. Здесь можно увидеть личные вещи Булгакова, услышать историю его жизни в Киеве. Эта история тесно переплетается с его романом «Белая гвардия».

Катастрофические кровавые события гражданской войны воспринимались как гибель Родины и Дома, всей прежней жизни, где были книги и тепло, музыка и любовь. «Белая гвардия», как и пьеса «Дни Турбиных», вызвала дикую кампанию идеологической критики. Однако пьесу поддержал лично товарищ И.В. Сталин, посмотрев ее – только по официальной версии – 15 раз. Пьеса с неизменным аншлагом шла на сцене МХАТа вплоть до эвакуации театра в 1941 году. Вот непосредственное высказывание Сталина о пьесе М. Булгакова: «Что касается пьесы “Дни Турбиных”, то она не так уж плоха, ибо дает больше пользы, чем вреда. Не забудьте, что основное впечатление, остающееся у зрителя от этой пьесы, есть впечатление, благоприятное для большевиков: “Если даже такие люди, как Турбины, вынуждены сложить оружие и покориться воле народа, признав свое дело окончательно проигранным, – значит, большевики непобедимы, с ними, большевиками, ничего не поделаешь. «Дни Турбиных» есть демонстрация всесокрушающей силы большевизма». (цит. по: Сарнов Б. Сталин и писатели: Книга вторая. Сталин и Булгаков. М., КоЛибри, 2018. с.421).

В те же годы (1925–1926) написана комедия «Зойкина квартира». Психологизм здесь органично сочетается с игровой стихией. Драматург пародийно изобразил «новый дом», обитатели которого готовы сбежать – кто в Париж, кто в Ниццу, кто в Шанхай. Они согласны открыть публичный дом, торговать собой, убивать – только бы выбраться. «Бумажкой», «справочкой», «документиком» здесь можно прикрыть любое безобразие. В мире советского лицедейства все перевернуто: швейное ателье – публичный дом, содержатели прачечной – торговцы наркотиками, дневной портрет Карла Маркса ночью заменяется портретом нимфы, работники МУРа – переодетые наркомпросовцы. Восприняв уроки авангардного театра, Булгаков использовал их для характеристики современной действительности. Зритель встретил спектакль с восторгом, но пьесу запретили.

Продолжением романа «Белая гвардия» и пьесы «Дни Турбиных» писатель считал пьесу «Бег». Бег из Дома, из России, исход в эмиграцию тоже воспринимался ка символ, проигрывался в различных вариантах, включая саркастическое изображение «тараканьих бегов». «Мотив сна» особенно удачен в пьесе, чтобы показать внутренне состояние покинувших Родину, преследующие их воспоминания и кошмары. Зрителю открывается поэтика «вывихнутого мира». Вместо привычных авторских ремарок о героях: «входят», «выходят» – звучало «проваливается», «исчезает», «уходит в землю». Естественно, пьеса была запрещена к постановке. Даже ради спасения пьесы М. Булгаков не использовал рекомендацию «верховного критика» Сталина – дописать «идеологически выдержанные сны». Исследователь творчества писателя А. Смелянский отмечает, что в «Днях Турбиных» отражено состояние Дома, а в «Беге» – состояние Мира.