2020-09-26
77
(Из журнала «Индуизм сегодня» за апрель/май/июнь 2008 года: https://www.hinduismtoday.com/modules/smartsection/item.php?itemid=1600)
За шесть месяцев до махасамадхи Шри Анандамайи Ма в возрасте 86 лет молодой американец китайского происхождения Стивен Куонг имел с ней частную встречу. Он принял имя Умананда. Теперь ведийский астролог, глубоко погруженный в индуизм, он написал следующее сообщение для журнала «Индуизм сегодня».
Впервые я прочитал о Шри Ма Анандамайи в 1970 году в «Автобиографии йогина» Парамахамсы Йогананды. Этот первый контакт с ее словами, ее фотографией и ее вдохновляющей историей жизни глубоко тронул мою душу. Я был очарован и тоскливо мечтал, что когда-нибудь смогу встретить кого-то вроде нее.
В последующие годы у меня было много внутренних переживаний, которые я приписывал невидимой деятельности Шри Ма Анандамайи – получению руководства и вдохновения в медитации через даршанские видения с конкретными наставлениями. Хотя эти переживания приносили огромную пользу, я жаждал внешнего подтверждения внутреннего руководства. Я все еще искал отношения с воплощением сатгуру, которые, как я чувствовал, были необходимы для духовного продвижения.
И вот однажды летом 1981 года я услышал от друзей, что Шри Ма Анандамайи все еще жива в Индии. Я немедленно написал ей, не ожидая ответа. Я задавал ей вопросы о моей садхане, направлении моей жизни и т. д. К моему великому удивлению, вскоре я получил ответ на аэрограмму: «Ваши вопросы слишком личные, чтобы отвечать на них по переписке. Если вам когда-нибудь представится возможность приехать в Индию, я отвечу на них лично».
Я был взволнован и обрадован, получив такое сообщение от Шри Ма, но чувствовал себя неуверенно в финансировании поездки в Индию. Однако судьба была готова помочь мне – и очень необычным образом.
В ноябре 1981 года я попал в автомобильную аварию. Моя машина была раздавлена, как алюминиевая банка при лобовом столкновении с грузовиком. Вся передняя часть машины была разбита до неузнаваемости, за исключением моего персонального номерного знака с надписью «Джей Ма». Я потерял сознание и чуть не умер на месте. Находясь в коме, я имел яркое переживание блаженного даршана (видения) Шри Ма и ясно слышал голоса священников-брахманов, поющих на санскрите этот знаменитый стих из Бхагавадгиты: Сарвадхармаан паритйаджйа маамекам шаранам враджа. Ахам тваа сарвапаапебхйо мокшайишйаами Маа шучаа. Он переводится так: «Оставь все свои обязанности, найди прибежище во Мне одном. Я освобожу тебя от всех твоих преступлений; не печалься!» Блаженствуя при получении даршана Шри Ма и слов Господа Кришны, я был полностью удовлетворен и готов покинуть свое смертное тело.
Вместо этого ко мне вернулось телесное сознание. По милости Ма я чудесным образом быстро оправился от полученных травм. Всего за две недели я избавился от костылей и вскоре уже летел в Индию, причем расходы оплачивала страховая компания. Я встретился лицом к лицу со Шри Ма Анандамайи в феврале 1982 года во Вриндаване, Индия.
Наша встреча подтвердила предсказательное видение, которое у меня было летом 1981 года, после получения письма Шри Ма. Как и в моем видении, мы встретились на крыше ее ашрама вскоре после захода солнца. Один из ее старших учеников-брахмачари переводил мне ее бенгальский язык на английский. Присутствовали еще две женщины-служанки. Шри Ма только что вернулась из путешествия и отдыхала. Меня привели к ней для короткого личного разговора, но предупредили, чтобы я не просил ее о посвящении в мантру; такая просьба может быть сделана только через год. Я попытался разложить годы вопросов на несколько основных слов. В процессе я понял, что на все мои вопросы можно ответить, задав ей только один.
Таким образом, к полному смятению и ужасу переводчика, мой первый и единственный вопрос Шри Ма был: «Могу ли я получить посвящение в мантру?» Я рассуждал так, что ответ на этот вопрос даст ответ и на другие, например: «Кто мой гуру?» «Какова моя садхана?» и «Что я должен делать со своей жизнью?» Шри Ма не казалась удивленной или встревоженным моей просьбой. После нескольких вопросов о моем семейном происхождении и духовных практиках она согласилась дать мне посвящение в мантру в следующий благоприятный день. Я был ошеломлен. Было ли всё это сном? Как это может быть так просто? Неужели я действительно заслуживаю быть ее учеником? Шри Ма увидела мои прозрачные мысли и милостивым кивком и улыбкой показала свое полное, безоговорочное принятие меня таким, каким я был в тот момент. Она подтвердила нашу внутреннюю связь, свое желание принять меня в ученики. Я принадлежал ей, а она – мне; до скончания веков мы никогда не расстанемся.
В тот момент Шри Ма было около девяноста лет, она был слабой здоровьем и страдала от кишечных паразитов. На самом деле она покинула свое тело шесть месяцев спустя, 28 августа 1982 года. Но даже в этом возрасте ее духовное сияние не уменьшалось, оно было огромным, потрясающем, почти мифическим по своим пропорциям. Оно почти не имело отношения к ее радостным манерам; напротив, это было сияние света Атмана, сияющего сквозь иллюзию ее физического тела. Она обладала титаническим духовным присутствием, которое превращало все в радиусе сотен ярдов в блаженство. Куда бы она ни шла, она несла портативную Девалоку. Все, кто приближался к ней, чувствовали, как океанские течения Сатчидананды пронизывают ее насквозь. Из-за этого ее главный ученик, Бхаиджи, назвал ее Анандамайи Ма, «Мать, пронизанная блаженством».
Шри Ма никогда не казалась мне обычным человеческим существом. Я никогда не относился к ней как к индийке, или даже как к индуистской святой, или как к воплощению Божественной Матери, или как к сатгуру. Она была олицетворением Абсолютной Реальности, постоянно пребывая в состоянии космического сознания, естественного состояния сахаджа самадхи. Многие утверждают, что достигли этого состояния, но в Анандамайи Ма его достижение было бесспорным.
Погруженная во всеохватывающую широту Санатана-Дхармы, твердо утвердившаяся в переживании абсолютного единства, кайвальи, и переполненныая опьяняющим блаженством, Анандамайи Ма олицетворяла собой высший идеал индуистского духовного достижения. С самого раннего возраста, когда она спонтанно переживала и выполняла йогические, ведантические, тантрические и религиозные садханы, она обладала способностью отвечать на любые вопросы без предварительного обдумывания или колебания.
В течение более чем 60 лет духовного наставления вечная мудрость веков изливалась из ее уст нескончаемым потоком. Говоря на своем родном бенгальском языке, Ма раскрывала глубочайшие тайны жизни в своеобразных, емких фразах, полных мистического подтекста. Ее слова эхом отдавались в Упанишадах: «Есть только одна всепроникающая Атма, и больше ничего, кроме Единого. Вы сами являетесь барьером для себя в форме самскар (впечатлений). Судьба каждого человека – разрушить завесу, скрывающую его собственную Самость».
Лейтмотивом учения Ма было памятование Бога через повторение имени Бога. Будь то мантра джапа, киртан или совместное пение песен преданности (бхаджан), имя Бога было верным решением всех жизненных проблем. «Если человек теряет свое бытие в созерцании божественного имени, он может раствориться в океане небесной красоты. Бог и его символические имена – это одно и то же».
Шиваиты называли ее шиваиткой, вишнуиты называли ее вишнуиткой, а шакты – шактой. Смарта ведантисты видели, как их высшая философия пульсирует в ней живьем. Христиане и мусульмане подходили к ней без всяких оговорок. Она была ведийским муни, сарвагьей, наделенной качеством всеведения. Она никогда не покидала Индию, никогда не писала книг, проводила годы в мауне (безмолвии), не имела ни гуру, ни парампар, формально не принадлежала ни к какой традиции, но все же изливала громкую нада шакти, которая зародилась в самости и сегодня продолжает загадочно пульсировать по всему миру, вдохновляя духовные поиски многих тысяч людей. Она сказала: «Звук поднимался от моего пупка. Я чувствовала, что эти звуки касаются каждой части моего тела, и тогда поклонение происходило в каждой поре моего тела. Этот звук поднимался в мою голову и трансформировался там в мантру Ом».
Шри Ма была очаровательной певицей, ее вибрирующий голос завораживал, трансцендентный, волшебный в своей силе, вызывая самые глубокие чувства преданности Богу. Это чувство имманентности Бога подчеркивалось в храмах и поклонении божествам: «Поклонение – это не ритуал; это отношение, переживание».
Она подчеркнула чистоту: «Именно чистый, незапятнанный цветок, находит свое место у стоп Господа и нигде больше. Заботьтесь, чтобы проводить свою жизнь в безупречной чистоте. Говорите о Нем, размышляйте о Его Славе, старайтесь видеть Его в каждом, Того, кто есть Самость, дыхание жизни, сердце сердец».
Шри Ма была восхитительно красива, в совершенно здоровой и духовно возвышенной манере. Незабываемая. Для нее истинным даршаном было: «Смотрите то, что, когда видишь, желание увидеть что-то еще исчезает навсегда; слушайте то, что, когда слышишь, желание услышать что-то еще не пробуждается».
Когда ее часто спрашивали, является ли она Богиней, Божественным воплощением, сиддхой (йогином с силой) или тантрическим садхакой (адептом кундалини-йоги), она обычно молчала или уклонялась от ответа. Но однажды, когда ее спросили: «Кто ты?» – она сказала: «Пурна Брахма Нараяна!» (Бесконечный Вечный Бог).
Позже она добавила: «Я та, кем была и кем буду; я то, что ты представляешь, думаешь или говоришь. Но это высший факт, что это тело не появилось, чтобы пожинать плоды прошлой кармы. Почему ты не считаешь, что это тело – материальное воплощение всех твоих мыслей и идей? Вы все хотели его, и теперь оно у вас».
Говоря о природе гуру, Ма сказала: «Гуру действительно появляется изнутри. Когда подлинный поиск начинает действовать, его подлинное проявление неизбежно происходит; иначе и быть не может. Тот, кто принимает для себя облик гуру, сам по себе вызывает его проявление». Как только отношения с гуру были установлены, тогда самоотречение и послушание являются существенными. «Выполняйте без возражений всё, что я скажу, но будьте уверены, что это для вашего блага», – предписывала Ма.
Решительная преданность пути просветления, без компромиссов, была ее постоянным увещеванием: «Сколько еще времени вы будете проводить в придорожной гостинице? Разве вы не хотите вернуться домой? Как все это изысканно! Вы сами в своей Самости является странником, изгнанником, возвращением домой и домом. Ваша Самость – это все, что есть».
Ма отстаивала практику самоотречения и невозмутимости как универсальные ключи к духовному развитию: «В каких бы обстоятельствах вы ни находились, размышляйте так: Всё хорошо. Это было необходимо для меня; это Его способ приблизить меня к своим стопам», и постарайся оставаться довольным».
Шри Ма часто терялась в бхава-самадхи и других формах трансового экстаза. Однажды она пробыла в самадхи пять дней, не реагируя на внешние раздражители. Когда ее спросили об этом, она ответила: «Это состояние за пределами всех сознательных и сверхсознательных уровней – состояние полной неподвижности всех мыслей, эмоций и действий, как физических, так и ментальных, состояние, которое превосходит все фазы жизни здесь, внизу».
В более поздние годы бхава-самадхи, столь распространенное в ее ранней жизни, появлялось все реже. Она была стабилизирована в сахаджа самадхи, естественном состоянии непринужденного пребывания в своей Самости, независимо от внешних обстоятельств. Когда ее спросили, спустилась ли она на более низкий уровень, она ответила: «Что бы ни говорили, все хорошо. Но нет такого понятия, как высшие и низшие уровни».
Осознание Шри Ма охватывало все противоположности. Хотя внешне она отличалась особой красотой и материнским темпераментом, она в равной степени могла проявлять более мужественный, безличный аспект Бога. В свои преклонные годы она все еще выражала блеск, невинность и очарование юности, окруженной ореолом мудрости древних. Она казалась находящейся в общении с высшими дэвами-существами и высшими локами существования среди своей деятельности. Она оставалась непостижимой для интеллекта, но сразу же доступной через любовь. Она уважала традиционные обычаи Индии, но, находясь в мистическом трансе, часто пренебрегала всеми религиозными условностями. Это вызвало серьезную озабоченность у строгой браминской общины.
Во время своих трансцендентных бхав она не обращала внимания на различия касты, цвета кожи, вероисповедания, расы или даже вида. Были случаи, когда она делилась едой с представителями других религий и «неприкасаемыми». Иногда она ела прямо с земли вместе с бродячими собаками. Позже в своей жизни она таинственным образом утратила способность самостоятельно питаться, и после этого ее сопровождающие кормили ее руками для поддержания ее тела. Во всех этих необычных обстоятельствах Шри Ма проявляла безразличие к голоду, жажде, жаре, холоду, боли или удовольствию.
Несмотря на свое собственное иногда нетрадиционное поведение, Шри Ма поощряла своих учеников следовать ортодоксальным правилам поведения. Интересно, что в 1970-е годы, когда хиппи стекались в экзотическую Индию, индуисты резко протестовали против их нескромной одежды и неиндийского поведения в ашрамах. Брахманы, управляющие двумя десятками ашрамов Ма, стали очень строго соблюдать брахманические кастовые правила. Некоторые из западных приверженцев Ма, принявших индуистские верования и обычаи, иногда были исключены из ее ашрамов, чтобы посещать их, поклоняться или жить в них. Но Ма втайне уверяла тех, с кем плохо обращались, что в их личных отношениях с ней каста, вероисповедание и национальность ничего не значат. Она любила их безоговорочно.
Это столкновение Востока и Запада резко поставило в центр внимания вопрос о том, будут ли рожденные на Западе люди, которые принимают индуизм, когда-либо всенародно признаваться законными индуистами рожденными индуистами. Этот вопрос до сих пор не решен, и даже двадцать лет спустя западные люди находят прохладный прием в главных ашрамах имени Ма. Их просьбы воспользоваться удобствами для гостей вежливо отклоняются. Сами центры довольно спокойны. Грохочущий гул богосознанного присутствия Ма – это в основном драгоценное воспоминание, оживающее несколько дней в году, когда толпы почитателей посещают ее храм-самадхи. Некоторые постоянные посетители ашрамов – это богатые бенгальские почитатели, бизнесмены и правительственные чиновники.
В последние годы жизни Шри Анандамайи Ма воспринималась как духовная королева Индии, которую часто посещала Камала Неру, жена первого премьер-министра Индии. Она стала покровительницей и доверенным лицом премьер-министра Индиры Ганди, членов кабинета министров и бесчисленных правительственных чиновников. Она была повсеместно почитаема миллионами садху, святых и почитателей. В январе 1982 года она была выбрана садху Харидвар Кумбха Мела как их Ишта Девата, или любимая личная форма Бога, и ехала верхом на слоне в капарисе, чтобы возглавить процессию Нага Баба, направляющихся к священной Ганге. Гопинатх Кавирадж, великий ученый-святой из Банареса, называл ее Адья Шакти, воплощением высшей Духовной Энергии. А Свами Шивананда, основатель Общества Божественной жизни в Ришикеше, предложил ей высшую награду, назвав ее «самым чистым цветком, который когда-либо произрастал на земле Индии».
