2020-09-27
386
В день радостный,
Улыбок детских день,
Светило солнце ярко, беззаботно,
И стаи белых бантов у детей
Слепили глаз.
И смех звучал весёлый звонко.
Звук колокольчика донёсся со двора,
Со школьного двора бесланской школы.
И сотни детских рук
Пустили в облака
Воздушные шары
В небесные просторы.
Вдруг неожиданно со всех сторон
Раздались выстрелы,
И кто-то в масках черных
Согнали всех людей в спорт зал.
Они кричали и ругались громко.
Стреляли в потолок,
Чтоб запугать детей и взрослых.
И, заминировав весь зал,
Над ними издевались зло и жестко.
В тесноте и жутком зное,
Без пищи и воды,
Сидели люди, плача, воя.
Спасали близких, как могли.
С начала событий день третий идет.
Убийца жестокий кровь детскую льёт.
Но в группе бандитов какой-то раскол.
И главарь их - "Полковник" -
Кровь своих уже льёт.
Вдруг воздух потряс оглушительный взрыв.
И дети от страха рванули из зала.
Бандиты стреляли им в спину и в них,
Жизнь обрывалась мгновенно и страшно.
Была перестрелка, почти что война.
Бандиты убиты, кошмар позади.
Но сотни в больницах лежат.
И пока никак не забыть им тех страшных событий.
Мы сотни убитых детей не забыли.
Тяжелым комком в сердцах наших сидят.
И пусть ангелочки по небу летят,
Раз здесь, на земле, пожить не успели.
Беслан…
1 сентября... Беслан…
На окнах виднелась засохшая кровь,
Все стены были разбиты,
Родители очень боялись,
А дети были избиты...
Избиты они не людьми,
А муками жуткими с голодом вместе.
Даже крикнуть они не могли,
Не говоря уж о песне...
Каждый из них не хотел умирать,
Многие только пошли в первый класс,
Хотели от жизни все они брать,
Только не жизнь отдавать.
Паршивое время и жесткий террор
Губят бесценные жизни,
Одолели детей жажда и мор,
Не смогли бороться больше они.
Сволочи орудовали 1 сентября в Беслане,
Террористы издевались над детьми,
Не давали им свободы и воды,
Даже жить они им не давали!
Сволочей всех разогнали,
Часть убита, вот и хорошо!
Для раненых людей врача позвали,
Спасали они жизни не очень-то легко!
Ранения тяжелые были у детей,
Каждый из родителей не видел свет милей.
Спасла группа захвата оставшихся людей,
И никто не мог забыть этих ужасных дней!
Ты не знаешь, что я испытала.
Ты не знаешь, что я умирала.
Ты не знаешь, что было со мною
Той ужасной и страшной весною.
Ты не знаешь, была перестрелка.
Ты не знаешь, разбилась тарелка.
Ты не знаешь, что это значит,
Когда парень рыдает и плачет.
Ты не знаешь того ощущенья.
Ты не знаешь, но было мгновенье.
Ты не знаешь, что он умирал.
Справедливость он в жизни искал.
Умирал у меня на глазах,
Иссыхал у меня на руках.
Сердце кровью мое обливалось,
А картина та в сердце осталась.
Зачем детей?.. зачем стрелять?..
Они ни в чём не виноваты...
Я проклинаю вас, солдаты...
Кто дал вам право убивать...
Стреляй... но загляни в глаза...
Глаза детей полны надежды...
В них страха уже нет, как прежде...
Течёт на автомат слеза...
В своих детей ты не стрелял...
Ты воспитал себе подобных...
Ты сделал так, чтоб твой ребёнок...
Всю свою жизнь убивал...
В ребёнке нет и капли зла...
Ребёнок – воплощенье счастья...
Не принимает он участия...
В твоей войне против себя...
Что дети сделали тебе...
Я не могу писать... я плачу...
Они мертвы... что это значит...
Вот это поворот в судьбе...
Ты не достоин умирать...
Пускай тебя съедят шакалы...
И это будет очень мало... Зачем детей?.. Зачем стрелять?..
Сталь. Скрежет. Раз, два, три.
Пуля режет. Не смотри
В небо - там увидишь смерть.
Холод брезжит, сердце - твердь.
Стуки, стуки, слышишь ты
Эти звуки из земли?
Время рвет снаряды вновь.
Сегодня кровь и завтра кровь.
Сегодня здесь была земля,
Где раньше не было меня.
А завтра буду я?
Не знаю! Я от незнанья умираю.
Померкнул свет, идет война,
И много лет она одна.
Гремела хохотом одним
И по своим, и по чужим.
Терзала муками любовь,
Повсюду проливая кровь.
И горько плакала земля,
А вместе с нею ты и я.
Просили слезно небеса:
«Останови!» И голоса
Мне отвечали: «Бог с тобой,
Он между миром и войной
Запутался. Разрежьте нити!
Не уходите! Не уходите!»
Боль в сердце,
Боль в душах,
Боль в детских глазах.
Они шли на праздник
С цветами в руках.
Их мысли о школе
И новых друзьях,
Их думы о жизни
И счастье в стихах.
Им солнце светило,
И небо звало
И будто кричало,
Как жить хорошо.
И мир говорил,
Что всё впереди,
Но путь этот им
Оборвали скоты.
Звенело, гремело,
И пули вокруг,
И кровь их друзей,
И кровь их подруг.
И кто же ответит,
За что? Почему?
За что эти дети
Ушли в пустоту?
Кто видел мёртвого ребёнка,
Тому уже не спать ночами.
Синие ручки и ножки
И голова с закатанными глазами.
Разорванный мозг и вскрытая грудная клетка,
И чувство - словно сломали зелёную ветку!
Маленькому сердечку уже никогда не любить,
И маму с папой он никогда уже не будет сердить.
Не будет он радоваться приходу весны,
И не гулять ему по лесу, вдыхая запах сосны.
Не бегать ему с друзьями
По улице летним днём.
И не сидеть у костра, дышащего жарким огнём.
Он так хотел жить
И не хотел сдаваться.
Хотел вырасти большим
И всего сам добиваться.
Но кто-то властной рукой
В один миг всё разрушил.
Это пришёл его величество Случай…
Нелюдь стреляет в наших детей
Бог, защити их там поскорей,
Боже, скажи нам как дальше жить,
Как нам грехи свои искупить.
Детские стоны слышны нам с небес,
Плачут и горы, и реки, и лес,
Кровь на букетах из белых роз,
И надо всеми распятый Христос.
«Мама, очень хочется пить,
Мама, очень хочется жить.
Мама», - затихают детей голоса.
Не напоит их мамы слеза.
. Господи, Боже, их успокой,
Дай им безвинным вечный покой,
Светлые души к себе унеси,
А нас, оставшихся, Боже, прости.
Детские стоны слышны нам с небес,
Плачут и горы, и реки, и лес,
В календаре нет чернее листа
В Беслане они распинали Христа.
Это грохочут чужих сапоги,
Это слышны чужих голоса.
Эти не скажут мальчонке «Беги»,
Им безразлична девчушки слеза.
Детские стоны слышны нам с небес,
Плачут и горы, и реки, и лес,
В календаре нет чернее листа
В Беслане они распинали Христа.
«Мама, очень хочется пить,
Мама, очень хочется жить.
Мама», - затихают детей голоса.
Не напоит их мамы слеза.
БОЛЬ МАТЕРЕЙ БЕСЛАНА.
Плачет мать, покинутая сыном,
И этот груз с собой не унести.
Так дай ей недюжинные силы
Вселенной боль одной перенести…
Стонет мать, склонившись над могилкой,
Шепчет тихо: - Где ты, ангелок?
Застелила я кровать тебе простынкой,
Чтоб уставший отдохнуть ты мог.
Я игрушек накупила много:
Самосвалы, «лего», пистолет...
Ты не бойся, всё, что хочешь, трогай -
Настоящих ружей рядом больше нет…
Возвращайся, солнышко, не мучай,
Мама без тебя не проживёт.
Можешь облачком, а можешь просто тучкой
Или дождиком, что по весне идёт.
Хочешь деревцем, а хочешь тихим ветром -
Я тебя почувствую везде...
Но только с этим горьким белым светом
Не оставляй меня наедине…
Сидела мать, склонившись над могилкой,
Платок руками нервно теребя.
Беслан окутан траурной косынкой,
И кто поможет этим матерям?
БЕСЛАН.
Кусочек неба в маленькой ладошке,
Надежда на спасенье в маминых руках.
Недетский страх застыл в глазах у крошки,
Зажато тельце в огненных тисках.
-Ах, Мама, разве так бывает?
Чтоб взрослые губили малышей!
-Нет, старшие всегда оберегают.
А эти… не походят на людей!
Кто право дал вершить людские судьбы?
И нежные сердца злой болью наполнять?
Еще вчера они учить пытались буквы,
Сегодня свой букварь уже не смогут дочитать.
За что? - вопрос, который сотрясает землю;
За что? - он не найдет ответ в умах.
И лишь живой огонь свечи нетленной
Прощения молитву схоронит в сердцах.
Не плачь. Не дай алмазам чистых слез
Блеснуть в зрачках крушителей святого,
Они как рой свирепых диких ос,
Им лестна власть над болью и знакома.
Увидеть страх в измученном лице,
Страданием убитую улыбку
И ненависть, как кожу на рубце –
Для них победа, для тебя - ошибка.
Не плачь. Они не стоят доли чувств,
На них проклятие, заслуженное с тройней,
Слетевшее с скорбящих бледных уст,
Жестокое. Они его достойны.
За мрачные скопления могил,
За грохот взрывов, крик, присущий войнам,
За провода, обнявшие тротил,
За цифры таймера с отсчетом беспокойным.
За черный цвет в одеждах и в сердцах,
Минуты памяти, за горькое молчанье,
За густо алые гвоздики на гробах –
Кровавый след в знак вечного прощанья.
За толпы, что рыдают у дверей,
За тех детей, что не увидят жизни,
Судьбу распятых горем матерей
И за бойцов, ступающих по гильзам.
За все. Их не простить. Их не понять.
И ни одна из самых злых издевок мира
Их низость не способна оправдать:
Залитый кровью недостоин пира.
Пусть будет жутко страшно умереть,
Обидно за несделанное раньше -
Не плачь. Тебе ведь есть, о чем жалеть.
А в них лишь догнивает сгусток фальши.
Детский почерк простых, ненаписанных строк,
Перемена в разрушенной, взорванной школе.
И застыл не начавшийся первый урок,
И звонок, закричав, оборвался от боли.
И мальчишка не видит лучей в синеве,
Жизнь его не зовет ни взрослеть, ни учиться,
Он лежит на зелёной, помятой траве,
Как упавшая с неба, подбитая птица.
Он был другом моим - самым преданным стал,
Он увидел бы море и дальние страны,
Но ворвался в рассвет этот огненный шквал,
И теперь на земле одиноко и странно.
Ты прости нас, людей синеглазой земли.
Ты прости нас за эту холодную осень,
Мы сберечь и спасти не смогли.
И тетрадный листок жгучий ветер уносит.
Детство тонкой струной затерялось во мгле,
Будет плакать одно в лабиринте столетий.
Вы простите живущих на этой Земле,
На урок из огня не пришедшие дети...
Лежит опавшая листва,
Там ничего не изменилось,
Все так же школа та полна
Отчаяньем и криком.
Все так же льются слезы матерей,
Все так же слышен плачь семей,
Что потеряли всех детей.
И слышен взрывов гул,
И запах смерти ходит рядом,
Как будто видим след от пуль,
И тех детей, которых изверги убили.
Мы о них память сохраним,
О тех ужасных, диких днях,
Что навсегда в сердцах остались с нами.
Мама!
А что было в Беслане?
- А кто тебе сказал о нём?
- Никто, я видела лишь сон,
И там был ураган
Огня.
И что-то было в новостях
Вчера...
Вы были c бабушкой в гостях,
А я
Смотрела сказку с телебашни,
Ну а потом мне стало страшно,
Там были стены без дверей
И окна без стекла,
И фотографии детей,
Но я не поняла...
Там были белые шары,
Ни одного цветного.
Их отпустили для игры?
Ах, как их было много.
- Они все умерли? Когда?
За что и почему?
- А я умру?
... - Ну что ты, никогда,
- Да и они все живы.
Как в сказке превратились
В шары красивые,
Взлетавшие под колокола звук
Из чёрных рук...
Их просто в стенах душных
Наедине со злом,
С огнём, завязанным узлом,
Оставить равнодушно
Не смог
Наш Бог.
Не плачь, малыш,
Не бойся, не грусти,
Давай я вытру слёзы,
Не для тебя душевные занозы -
Тебе расти
Под Солнцем,
Тебе ещё понять придётся
Боль взрослых сказок,
...Но не сегодня и не сразу.
Беслан…
Это было давно,
Но как будто вчера.
Мы все помним…
Капкан…
Как слепое кино…
Как тупая игра.
Мы запомним
Обман…
Тех, кому все равно,
В ком живет Сатана,
Кто не помнит
Беслан.
Беслан! Беслан…
Чистое небо, яркое солнце,
В городе праздник сейчас.
Стоят детки в линейку с бантами, с цветами
И готовятся войти в класс.
Но тут появились они в камуфляже,
Загнали всех в школу силком.
Дети сидели бок о бок в спортзале, их мучила жажда,
Они говорили: ''За что?''
Ваши взрослые папы беззащитны сегодня,
А слабые матери духом сильны.
И нужно собраться всем в мире народам,
Чтоб не допустить новой войны!
Нет! Вам не удастся, подлые твари,
Загнать в наше сердце страх!
Но как могут быть дети орудием
В ваших подлых руках?
В чем виноваты они перед вами,
В чем провинились они?
Нет у вас сердца, один только камень
В вашей паршивой груди…
Вы стреляли детям в спины и хвалили Аллаха,
И тут бессердечность показали сполна.
И пусть на плечи вам падет плаха
Справедливого Божьего суда!
Вопросов много возникает,
Ответы сложно получить,
Но в нашей памяти, ребятки,
Вы вечно останетесь жить.
Мы почтим Вашу память минутой молчанья.
У школы в бутылках вода.
Чистое небо, яркое солнце.
А в городе траур… всегда
Сентябрь месяц, первое число!
Спешит всем школа двери приоткрыть.
Вот первоклассники, мечтавшие давно
Порог той школы в раз переступить!
Они не знали, что их первый шаг,
Как первым стал, так может стать последним.
Что их захватит в плен проклятый враг,
Он словно смерть, он в черный цвет одетый.
В спортзал загнали школьников они.
Охваченные голодом и жаждой,
В эту жару держались без воды.
Не о еде, о жизни думал каждый!
Одних, как щит, приставили к окну.
А непокорных просто расстреляли,
Живые убирали с глаз слезу.
Боевики героями вдруг стали.
Целых два дня держали в страхе всех,
И целый мир обидчиков проклял.
И взяв на душу самый тяжкий грех,
Зачем? Кому? И что вы доказали?
Вас проклинали все, кому не лень,
Кто чувствовал и понимал потери!
И вот... настал тот полдень, третий день.
На вынос трупов они открыли двери!
Нежданный взрыв, за ним еще другой.
И без оглядки дети выбегают.
Они бежали к выходу толпой.
Ну а по ним безбожники стреляли.
Навстречу им родители бегут.
А мимо пролетают свистом пули.
Они не думают, что ранят их, убьют.
Хотят детей своих укрыть от боли.
Вот кто-то крепко обнимает маму,
Кто-то упал, иль ранен, иль убит...
Врачи спешат, завязывают раны,
Картину эту век нам не забыть..
Стоял отец, а на руках девчонка.
И взрывы, крики, шум уже не слышит.
Ведь в первый класс он проводил дочурку,
Теперь же ее голос не услышит...
И сотня раненых, и столько же убито.
Все испытали шок, все словно бред.
Как много горя, боли пережито.
Тому проступку оправданья нет.
И дрогнул мир. И лава слез, потери...
Беда прошлась не только по родне.
Она открыла в многих домах двери.
Она прошлась почти по всей земле...
