Кира Йошикаге. Мальчик, который вырос в неполной семье

Кира Йошикаге. Мальчик, который вырос в неполной семье. Мальчик, который показывал себя человеком, которому было всё равно на проблемы других. Однако, его мама всегда знала, что он не такой, что он добрый и заботливый человек, но по каким-то причинам Йошикаге скрывал это. Йошикаге всегда знал, что он никого не полюбит, ведь такого идеального человека, которого он хотел бы видеть рядом с собой, попросту не существует. Можно даже сказать, что мальчик и не думал о таком.Ему было вовсе не до любви, о которой так часто говорят окружающие. Даже его сестра Кей, став взрослее, иногда говорила про это.

А что такое любовь? Почему все говорят про неё, но, если спросить, что это такое, то они попросту теряются.

«Глупец», – только и думал Йошикаге, в который раз наблюдая за растерянностью в глазах очередного человека, ослеплённого этой самой «любовью».

Да, ему не было дела до этого чувства, но ему было просто интересно узнать, каково это – любить. Любить не члена своей семьи, не игрушку, которую подарили тебе на день рождения в 8 лет, и даже не друга. Любить человека, которого ты когда-то вообще не знал! Что за безумие? Но… Это безумие однажды понял и сам Кира Йошикаге.

Парню на тот момент было 14 лет, он ходил в школу. Как и многие школьники, иногда прогуливал уроки, и, надо сказать, довольно удачно: мама ничего не узнавала. С несколькими одноклассниками они ходили на детские площадки, предварительно купив сладости из ближайшего магазинчика, и, сидя на качелях, обсуждали самые различные темы. Иногда эти разговоры затрагивали тему любви: кому-то из них понравилась очередная девушка из параллельного класса. Йошикаге лишь усмехался, слушая очередную «историю любви». Но в тот день, который Кира помнил до самого момента своей смерти, что-то пошло не так.

– …ну и вот, он мне говорит, что никуда не пойдёт! А я его уговаривал, и так, и сяк, но всё впустую, – со злостью в голосе проговорил один из мальчишек, при этом гневно кидая очередную ириску в рот. – Короче, ничего не вышло.

– Сочувствую, – сказал, покачивая головой, другой парень.

Йошикаге молча слушал их, но и в то же время был в мыслях где-то далеко. Почему-то хотелось сейчас вернуться домой: какое-то странное чувство поселилось у него в груди. Тревога.

– А ты не думал о том, что ты не прав? – вдруг неподалёку раздался голос незнакомки. – Ты же знал, что ему тяжело, но свои чувства поставил выше чувств собственного брата. Обиделся на то, что не пошёл с тобой на ярмарку, хотя у него был непростой период. Эгоист.

Всё трое повернулись на этот голос и увидели за собой девушку. Как Йошикаге до сих пор вспоминает, она не была первой красавицей мира. Она совсем не была идеалом в его понимании, но что-то в ней было… Что-то притягивало. Короткие, светлые, чуть ли не белые, волосы, голубые глаза и несколько веснушек на носу. Совсем невысокая, стройная. Была она одета в школьную форму, такую же, которая была и в их школе, однако, по взглядам парней, Кира понял, что все видели её впервые.

– Ты кто вообще? – взъелся тот, о котором сейчас шла речь. – Тебе родители не говорили, что подслушивать чужие разговоры —нехорошо?

– Мне как-то без разницы. Ты не прав, вот и всё. Советую видеть дальше собственного носа и думать не только о себе, – ухмыльнулась девушка, немного сморщив нос.

Йошикаге фыркнул. Она перевела свой взгляд на него и нахмурилась, но ничего не сказала. Парня это немного удивило: по ней было видно, что она за словом в карман не лезет. В этот же момент незнакомка развернулась и ушла.

– Кто это? – спросил третий из них, за всё это время не проронивший ни слова.

– Дура какая-то, – ответил, закатив глаза, второй парниша. – Вздумала учить нас, как малолеток каких-то.Йошикаге, а ты что молчишь?

Парень всё так же молчал, даже не посмотрел на своего друга. Неужели чувство тревоги было связано с ней? Ведь это чувство вдруг пропало. Это было странно, даже для него. Действительно, кто она? Почему она слушала их? Хотя… Не всё ли равно, кто это? Просто ей заняться, видимо, нечем было. И одноклассники Киры, поняв, что обсуждение этой особы ни к чему не приведёт, вновь заговорили о мелочах.

Прошёл день, второй, третий, но эту девушку Йошикаге так ни разу и не увидел в своей школе. Она словно испарилась, словно её и не было, а всё, что было на той детской площадке дней лет назад – было лишь сном, наваждением. Вскоре парень выкинул всё это из головы и продолжил жить своей обычной жизнью школьника, но вновь что-то пошло не так. В один из весенних дней, когда сакура начинала расцветать и благоухать, брюнет прогуливался по парку и ни о чём не думал. В голове было пусто, и это иногда очень расслабляло: какой смысл жить в постоянных терзаниях? Стоит иногда забыться. Но ему не дала забыться та самая светловолосая девчушка, сидящая неподалёку от него на скамейке и наблюдая за летящими лепестками сакуры. Кира засомневался: идти дальше или развернуться? Но тут незнакомка заметила его и ухмыльнулась. Как тогда.

– Не бойся меня, – сказала девушка, наклонив голову в бок. – Я не кусаюсь.

Она вновь была в школьной форме. Вообще, было чувство, словно спустя эти дни, когда они впервые встретились, в ней совсем ничего не изменилось. Даже волосы лежали так же.

– Я не боюсь, – холодно сказал Йошикаге, подходя к ней ближе. – Ты из нашей школы?

Он тыкнул на шеврон, который был аккуратно пришит к его пиджаку. Незнакомка лишь покачала головой. У Киры появилось ещё больше вопросов, но он не хотел показывать, что ему так сильно интересно узнавать что-то о ней. Да и, честно признаться, ему и правда было не особо интересно знать о ней. Ему, скорее, был интересен тот факт, почему на этой девушке школьная форма их школы.

– Ну что ты, садись, – вдруг вывел его из раздумий мелодичный голос светловолоски, а затем и её рука, потянувшая его за рукав вниз. – Это форма моей старшей сестры, которая училась в вашей школе. Я её ношу в знак памяти о сестрице. Она погибла 5 лет назад.

Йошикаге послушно сел рядом и посмотрел в глаза незнакомки. Её глаза не выдавали почти ничего, только печаль. Большую печаль. Однако, когда она сказала про сестру, её голос даже не дрогнул. Либо она смирилась со смертью своего родного человека, либо очень хорошо это скрывала. Парень понимал её. Говорить об этом, он, конечно же, не собирался.

– Я извиняюсь за тот случай на площадке, – резко сказала девушка, смотря в глаза Кире. – Твой друг меня выбесил. Он понятия не имеет, как ему повезло, что у него есть брат.

– Да, ты права, – кивнул он. – Он немного глупый, но, думаю, скоро он это поймёт.

Так они сидели до самого вечера, разговаривая о многом. Йошикаге впервые было так легко общаться с человеком: даже с его одноклассниками не было такого контакта. И его это удивляло: человеку, которого он вообще не знал, парень раскрылся больше, чем тем, кого он знал всю жизнь.

И так шли дни. Они виделись почти каждый день, под той самой сакурой в том самом парке. Ребята даже не договаривались встретиться, ведь они знали, что будут там завтра. И послезавтра. Темы шли одна за другой, сменяя друг друга так быстро, как минутная стрелка на часах. Казалось, вот он – настоящий друг, которого, как оказалось, Кире Йошикаге так не хватало, но что-то тут было не так. Чувства, которые он никогда не испытывал раньше, просыпались в нём. Как снежный ком, с каждым днём они становились всё больше и больше, причиняя небольшой дискомфорт и, вместе с ним, эйфорию. Эйфория от встреч, от провожания девушки до дома, от шоколада и лимонада, которыми они угощали друг друга. Радость при виде её улыбки, от которой иногда сердце замирало.

«Безумие», – думал Йошикаге, лежа на своей кровати тёмной ночью. – «Стал тем, над кем смеялся».

И правда, это было безумие. Полюбить человека, которого ты никогда не знал. Парень отгонял эти мысли, но при встрече с ней он вновь забывался и тонул в своих чувствах. Она его топила, сама того не зная. А случайные прикосновения вызывали в нём такую бурю, которую не выдержала бы и вся Япония.

В ней ему нравилось всё. Особенно её руки: они были прекрасны. Почему же он раньше этого не замечал? Парень несколько раз нарисовал их и показал ей, на что она улыбалась и хвалила его за хорошие рисунки. Эта хвальба заставляла его румяниться.

«Никогда такого не было», – думал Йошикаге, лежа на своей кровати тёмной ночью. – «Да такое невозможно просто! Я не мог её полюбить».

Но он знал, что он полюбил. И он, как и те «ослеплённые любовью дураки», не мог объяснить, что это такое – любовь. Он просто не понимал. Даже немного боялся этих чувств, но стоило увидеть её … Он переставал бояться.

Но всё это не имело смысла.

– Йошикаге, – сказала девушка, пытаясь быть сдержанной, но её голос дрожал. – Я должна была сказать это раньше, но… Мои родители должны уехать из Морио. Я не могу объяснить причины. Я…

Дальше он не слышал. Некогда счастливый юноша, впитывающий в себя каждое слово, выходящее из желанных им губ, угас. Куда они уедут? Встретятся ли Йошикаге и она вновь? Неужели всё это было зря?

– Всё это было не зря, ты же знаешь, – услышал он её голос, словно та прочла его мысли. Её прекрасные руки легли на его плечи. – Мы будем общаться через письма. Я отправлю тебе письмо первая, и ты пиши на этот адрес, хорошо?

Девушка была бледная. Да, было видно, она сама совсем не хотела уезжать.

– Я… Я… – начал было Кира, но девушка его прервала.

– Я знаю. Я тоже.

Дальше всё было, как во сне. Их губы слились в нежном, неумелом поцелуе. Коротком, но говорящем о многом. Все слова, несказанные ими обоими, были запечатлены в этом поцелуе.

 

Так что же такое любовь? Кира Йошикаге до сих пор не знал, хотя ему было уже больше тридцати лет. Он никогда и никого так не любил, как ту светловолосую милую девушку. Однако он знал одно – это чувство может воскресить человека. А может и убить.