2021-07-07
268Лекция «История деревни Заимка»
В былые времена по всей волости Заимка славилась своей красотой, основательностью. Не случайно, уже разорённая, она привлекла внимание этнографов из Иркутской области, которые искали в зоне затопления Богучанской ГЭС исторически ценные строения деревянного зодчества, архитектурные детали, памятники ангарского быта. Для будущей «ангарской деревни», из Заимки была отобрана усадьба Зимбулатовых, включающая дом со всеми хозяйственными постройками и подсобными помещениями, резные ворота редкой красоты.
Но в Заимку ехали и за нематериальными ценностями. Из поколения в поколение на уровне генетической памяти на Ангаре передавались сказки, былины, песни, легенды, принесённые сюда первопроходцами. В каждой деревне были свои хранители, благодаря которым сохранялась связь с исторической прародиной, связь времён. Заимка особенно славилась старинными песнями.
Именно здесь, в Кежемской Заимке, в начале ХХ века этнограф Алексей Алексеевич Макаренко записал ряд уникальных сюжетов исторических и балладных песен, не говоря уже о протяжных лирических, которые в наше время приобрели огромную культурно-историческую ценность. Часть их он опубликовал в 1907 году в журнале «Живая ст а рина» как приложение к статье «Сибирские песенные старины». В Кежемской Заимке им были записаны исторические песни о взятии Казани Иваном Грозным, о восстании Степана Разина и его казни, о князе Голицыне, фаворите Софьи, о войне со шведами, рейде казака Платова к французам, баллада «У нашего царя, у света батюшки».
Старинные песни сохранились в памяти уроженцев Заимки Заборцева Павла Васильевича (Недокура), Сизых Михаила Ивановича (Болтурино), Сизых Акулины Семёновны (Таёжный) и вновь были записаны в 80-е годы ХХ века фольклорными экспедициями Красноярского педагогического института под руководством Н. А. Новосёловой. Многие из этих песен были опубликованы в 2015 году в сборнике «Песни старой Кежмы».
Песни сопровождали все традиционные обряды и праздники в деревне. К сожалению, многое утрачено навсегда. В советские времена в ангарских деревнях уже не играли свадеб с баней, венчанием в церкви, гулянием в течение недели. Редко можно было увидеть и «хараводные» гулянья, только на вечерних посиделках. Не проводятся и чудесных жатвенных и сенокосных обрядов, общих деревенских праздников в Троицу под разукрашенным деревом. Но остались воспоминания.
Об ангарской свадьбе из воспоминаний Брюхановой Афанасьи Назаровны: «Просватали невесту, поручилися, спели песню девишну и отложили время. А потом, через несколько время, приежжают жаних, сваха, дружка, большой боярин, маленький боярин на семи, шести лошадях, или больше. И невесту выдают. Заходит хор в избу, девки поют невестину девишную. Одна там сидит на выкупшик а х. Потом им лошадь дают и возят их на лошад е.
А жаних уж с невестой. Бояра, все за столом. Подают вино, гуляют. Подошёл вечер. Невесту повезли и запели: «Не от яблони было от кудрявой откатается сладкий яблочек». Невеста плачет. Спели эту песню и увезли невесту домой к жениху.
Привезли невесту к жениху, там встречают. Кругом стаёт весь хор. Мать с отцом выходят, берут луково перо, их осыпают хмелем. Дальше булка там, коврига –благословляют их. Оне кланяются им в ноги. Пошли хором в дом. Зашли в дом, там раздеют, за столы садят, и загуляли.
Тут проздравили невесту. Хор о ша невеста – хорошо проздравляют.
Если хор о ша девушка поведеннем, значит украшают кошеву. Пар а в д у гах, в кат е тках, дуги все украшены. У коня у хвоста, на гриве – везде по всему коню всё украшено. Просто интересно смотреть. Встречают невесту, дают благодаренне отцу, матери за дочь с хорошим поведением. Заводят мать, отца, под свят ы садят. И вот пошла пляска, гулянка».
В Заимке бьёт какой-то неиссякаемый творческий родник, который подпитывал жителей деревни.
Деревня Заимка Кежемской волости, как утверждал Заборцев Г. А. на основе данных Иркутского исторического музея была основана в 1718 году на верхней и зголови острова Тургенев. Но впервые упоминается она только в переписи 1762 года: в «д. Заимка в изголовье Тургенева острова» проживало 164 крестьянина, в т. ч. 58 душ мужского пола. Судя по этим данным, на момент переписи деревня уже была значительной, и остаётся только гадать, почему селение не было зафиксировано своевременно. По V ревизии 1795 года крестьян в Заимке было 152 человека (некоторое снижение), в т. ч. 77 душ мужского пола (значительное повышение). По Х переписи (1859 г.) в деревне было 38 крестьянских дворов, в которых проживало 186 человек, в т. ч. 98 ревизских душ (рост по обоим показателям). В книге этнографа М. Ф. Кривошапкина «Енисейский округ и его жизнь» (1865 г.) по Заимкеприведены сведения, не совпадающие с переписью: всего домов – 64 (по переписи – 38 крестьянских дворов), мужчин и женщин по 190 человек, т. е. всего жителей – 380 человек (по переписи в крестьянских семьях – 186 человек). Сейчас трудно объяснить такие значительные расхождения. Кроме крестьян, в ангарских деревнях проживали разночинцы, ссыльные, и в Заимке их было временами до 30 человек, но не в таких же количествах. На 1 января 1911 года в деревне Заимка (Верхне-Изголовень Тургенева острова) 97 дворов (за почти полвека увеличение более чем в 2 раза), проживало 385 душ мужского и 345 душ женского пола.
«Первыми поселенцами Заимки были две семьи Брюхановых, переехавших сюда из деревни Кулаково – территория современного Мотыгинского района. Это было вторичное переселение. В XVIII веке в Заимке сформировались семьи Брюхановых, Заборцевых, Сизых и Пановых», – эту версию заселения островной деревни приводит уроженец Заимки Заборцев Г. А. По другой версии, первопоселенцами были две семьи – Брюхановы и Заборцевы, и уже потом здесь обосновались Пановы и Сизых. Эти рода сохранились до закрытия деревни.
Однофамильцев различали по прозвищам, которые давались по родам: Микишата, Шершевята (Заборцевы), П у дковых от имени П у душка (Рукавишниковы), Давыдячьи, Давыдята (Заборцевы), Матюгины (Брюхановы), Ивановских (со слов своих родителей, дедушек, помнят, что все родственники до пятого поколения были уроженцами д. Заимка), Ермишкины (Ермишата), Евденковы, Точенята, Арналовских, Алексанины, Валины, Кыриных, Арляпята (Орлапята), Митрофановских, Каздаята (Коздояты), Максимята, Филёнковы, Щёголевы, Зимбулатовских, Селягины, Нестаревы, Звоновские, Лукеичевы, Каратаевские, Лёвкины, Иконята, Петрушата, Трифоновских, Палевейкины, Сивилячьи, Петрушачьи (Петрушата), Карасяты, Силифоновские, Платонята, Ларкины, Карасята, Поличата… – в общем, всех не перечесть.
Из-за местоположения деревня Заимка оказалась в необычном положении: вроде на виду, да многим недоступна. Всё из-за того, что Ангара, омывающая верхнюю и зголовь острова Тургенев, в этом месте несудоходна. Это обстоятельство и определило в значительной степени быт заимского населения. Деревня жила обособленно, и о том, что какой-то «варнак» т. е. (каторжник) сбежал, узнавали уже рано утром по дымку в лесу на кежемской стороне. Значит, там, на матер е, уже «варнаки» обогреваются. А в деревне их не видели.
На Ангаре жили большими семьями – от 11 до 27 человек. Большим коллективом легче было корчевать тайгу и покосы, семья не несла дополнительного податного обложения. Первопоселенцам, а также приезжавшим позднее пахотным крестьянам государство оказывало помощь в обустройстве. На семью выделяли лошадь в узде, топор, пять пудов семян ярицы и пуд соли. Кроме того, на каждого едока выдавалось по пять пудов муки. Большая семья в год сеяла до 120 пудов ржи. О хозяйственном раскладе семьи говорится в одном из отчётов: «И родится у них в год 800 пудов ржи. Ярового же хлеба – овса, ячменя – около 60 пудов, пшеницы, гороху они не сеют. Сена ставят они с сот шесть копён волоковых. Скота рогатого имеют 9 коров, пятеро телят, 6 лошадей, 3 жеребёнка. Рыбу они ловят временем для себя заездком – хайрюзы, ельцы, таймени. А в продаже у них хлеба для государственных денежных поборов бывает пудов девяносто, а рогатого скота в продаже у них не бывает».
Захватнический характер земледелия на Ангаре требовал от хозяина предприимчивости, что, в свою очередь, обеспечивало зажиточность крестьянина. Земля для заимцев была главной ценностью.
Заимцы засеивали урочища на стороне Карыбы, У Ю рточки, Прилук, у Сухой, у Соснового, на Берямбе, Согре. Распахивали все поля, расположенные вокруг Заимки и на стороне Недокуры, в Глинке. Все поля были чистыми, сорняков не было. Заимские использовали сенокосные угодья на острове Пахотный.
Островная жизнь имела свои особенности не только в плане земледелия, животноводства, подсобных промыслов. Случались на веку заимчан и стихийные бедствия, самые страшные из которых – пожар и «потопы». Только за последний – двадцатый век – пришлось испытать многое.В 1908 годузаимчане стали свидетелями такого уникального небесного явления, как Тунгусский метеорит.
По воспоминаниям старожил, после одного большого наводнения 22 семьи переселились из Заимки в Гусевку. Место было высокое, ягодное, грибное, рыбное. Семьи в Гусевке были большие, различались по прозвищам: Платоновских, Евламовских, Арналовских, Демидовских, Селифоновских. Позже гусевских присоединяют к заимскому колхозу, и деревни объединятся.
Заимка пережила события Гражданской войны. Простому народу трудно было разобраться в происходящем: «То красны шли, то белы шли – расстреливали, коней забирали, везде уродство это было»; «А белые-то, оне через Заимку проходили, людей забирали и расстреливали». Об этих событиях напоминал обелиск на могиле семи расстрелянных красных активистов, увенчанный красной звездой.
Таким образом кежемские крестьяне на собственном опыте проходили «азбуку» политической борьбы и ответили колчаковцам созданием первого приангарского партизанского отряда. В июле 1919 года первоначально сформированный отряд под руководством Николая Ананьевича Бурлова выдвинулся на трёх лодках из Дворца вверх по Ангаре и остановился в Заимке, где присланный с Шиткинского фронта военрук в течение месяца обучал партизан военному делу.
В январе 1920 года через Заимку проходила третья колонна отступавшей армии Колчака.
С образованием в 1927 году Кежемского района было создано 8 сельских Советов, в т. ч. Заимский. В него входили деревни Заимка, Гусевка, Недокура и Арлаповка.
До 1925-го года в Заимке только 8 человек владели грамотой. Сведения о развитии «школьного дела» в Заимке отрывочные и противоречивые. По одним сведениям, школа открылась в 1903 году в частном доме, и в 1907 году под школу было выделено специальное помещение. Возможно, речь идёт о министерской школе народного просвещения (1911 г.). Учащихся тогда было всего 15 – 20 человек, причём это были дети зажиточных крестьян, кулаков. Что с этой школой было дальше, неизвестно. По другим сведениям, начальная школа в Заимке открывается в 1912-м году, первыми учениками которой стали семь мальчиков. Но спустя два года началась Первая мировая война, и школьного учителя взяли на фронт. Учить стало некому, школа закрылась. Грамоте крестьянских детей по договорённости с родителями учили ссыльные.
В отчёте Заимского сельсовета за 1927 год отмечалось, что в школе обучаются 13 детей бедноты, из них две девочки. «На средства бедняцко-ученического фонда каждому даны рубаха, 11 детям – пальто на вате и некоторым – чирки и чулки, тетради, карандаши, к праздникам куплены подарки».
В 1930 году в школе обучалось около 90 человек. В 1940 году Заимская начальная школа стала неполной средней. В 1941 году в ней обучалось 165 человек. Заимская школа была на хорошем счету, несколько раз была премирована, в 1941 году завоевала переходящее Красное знамя райкома ВКП(б) и райисполкома депутатов трудящихся как лучшая школа района. («Колхозник»,1941 г.)
В первые годы Советской власти периодические издания и книги проникали к крестьянам почти исключительно через библиотеки и избы-читальни. Индивидуальная подписка была редкостью. В 1940 году колхозники деревни Заимка на 120 дворов выписывали 184 экземпляра газет и 22 журнала. Почту летом на телеге, зимой на санях привозили по реке из Кежмы в Заимку, из Заимки в Алёшкино и обратно.
Деревня Заимка «на острове с неожиданным названием Тургенев» упоминается в романе А. Рыбакова «Дети Арбата» как последняя ночёвка главного героя по пути в Кежму.
Во время коллективизации обострилось социальное расслоение жителей Заимки. Более зажиточных крестьян стали раскулачивать и выселять в урочище Сухая на стороне Недокуры, где образовалась деревня в 10 – 15 дворов.
На 01.01.1940 года (данные годового отчёта за 1939 год) в колхозе насчитывался 141 двор с наличным населением 706 человек, трудоспособных из них – 221 человек. Вне колхоза (в армии, на учёбе, в отходе) находилось 82 человека. Из сельхозтехники в колхозе имелся автомобиль, дополнительные доходы колхозу приносили мельница, кузница и рыбный промысел. На Заимской яме бригады добывали рыбу для колхоза. Солили в бочках, сдавали государству. Также мастера в Заимке по старинке делали сани, дуги.
Летом 23 июня 1941 года, как вспоминает Г. А. Заборцев им сообщили что началась война. Уже в июле, как только из Красноярска вернулись илимки с первым грузом, добровольцы и военнообязанные отбыли на фронт. Но многочисленная мобилизация в Кежемском районе прошла в начале сентября 1941 года. Призывались все годные к военной службе мужчины 1900 – 1922 года рождения.
Всего из Заимки на фронт, по данным военкомата, ушло 172 человека (больше воинов дали только Кежма – 638 человек и Проспихино – 194 человека). Добровольцами ушли на фронт коммунисты Панов Иван Семёнович, председатель колхоза, Панов Никита Касьянович, Быков Иван Степанович, военрук Заимской неполной средней школы. Все они также погибли в первые месяцы войны. Учебный год в 1941 году начался с 1 октября, так как в сентябре учеников 5-х – 7-х классов привлекли к сельхозработам.
В колхозе стала явно ощущаться нехватка рабочей силы. На смену ушедшим на фронт мужчинам пришли женщины, старики, подростки. Первая техника была далеко не совершенна, тяжёлым был труд механизаторов. Тракторы и комбайны не имели кабин, и механизатор страдал от сюрпризов погоды. Летом его нещадно палило солнце или поливал дождь, зимой до костей пробирал сильный мороз. Машины заводились от коленчатого вала заводной рукоятью – это делали тракторист и прицепщик. Трактор в этом случае заводили трое-четверо: один за рукоятку, остальные по сторонам тянули за отводные ремни. Одежда механизатора от постоянного соприкосновения с горючесмазочными материалами была пропитана ими. Только одни зубы блестели. И эту работу выполняли в основном женщины.
В феврале 1942 года после ожесточённых боёв под Москвой, Ленинградом, на Волховском фронте стали приходить похоронки на погибших односельчан.
Весной 1942 года прошла вторая большая мобилизация на фронт, в августе призвали парней 1924 года рождения. Летом мобилизовали в трудовую армию девушек, пожилых мужчин (лесозаготовки, строительство и др.).
В 1942–1943 годах в глубинку прибывали семьи из осаждённого Ленинграда и репатриированные немцы с Поволжья: семьи Кем, Ридель, Швабауэр, Шембергер, Миллер и другие.
Настоящими героями тыла стали женщины – Брюхановы Матрёна Ивановна, Ксенья Терентьевна, Агриппина Григорьевна, Афанасья Ивановна, Мария Марковна, Мария Ивановна, Акулина Сергеевна, Заборцевы Серафима Петровна, Афанасья Васильевна, Харита Васильевна, Кочнова Раиса Сергеевна, Сизых Александра Митрофановна, Рукавишникова Мария, Зимбулатова Надёжда.
На животноводческих фермах трудились Брюхановы Агафья Григорьевна, Агриппина Ефимовна, Евдокия Ивановна, Панова Евдокия Степановна и многие другие.
Подростки 13–15 лет выполняли в колхозе мужскую работу. Жили постоянно на полевом стане и только в субботу могли приехать в деревню, чтобы помыться в бане. С ними жил один из престарелых мужчин – наставник. Его задача – разбудить утром, чтобы мальчишки вовремя поймали лошадей на пастбище и выехали пахать, чтобы в обеденный перерыв долго не купались в Ангаре. Он же контролировал количество пахоты. Но ребята без всяких погонял работали с полной отдачей. Наставниками были люди старшего поколения: Брюхановы Семён Трифонович, Филипп Варфоломеевич, Константин Карпович, Иван Иванович; Заборцевы Тарас Карпович Андрей Терентьевич, Василий Никитич, Панов Семён Иванович, Сизых Иван Варналович. Иван Игнатьевич (инвалид войны). В период весенних посевных работ и уборки урожая школьники обычно не учились, а работали, пока не закончится основная страда. Были такие периоды весеннего сева, когда лошадей кормили лучше, чем работников. Работали полный световой рабочий день, с темна до темна. В период хлебоуборки работали и ночью, когда взойдет луна, скирдовали снопы.
Девочки, окончившие всего 4 класса школы, также включались в тяжёлую работу. Это Брюханова Евдокия Матвеевна, Шаманская Мария, Щёголева Александра, Заборцева Анастасия.
«Проклятущая» война требовала новых героев и новых жертв. Весной 1943 года призвали парней 1925 года рождения, весной 1944 года – 1926 года рождения. На проводах на фронт заимцы пели прощальные песни: «Последний нынешний денёк гуляю с вами я, друзья», «Не вейтеся, чайки, над морем», «Дан приказ: ему – на запад, ей – в другую сторону…», «До свиданья» милый скажет, а на сердце камень ляжет…».
В октябре 1943 года в Аплинском пороге потерпел аварию и затонул катер «Кооператор». Там было много пассажиров на илимках, в том числе фронтовики-инвалиды (в это время самолёты в Кежму не летали). Преодолевая осеннюю шугу, колхозники окрестных деревень на лодках вывозили людей, а затем на лошадях отправляли в Кежму.
Кроме сельхозпродукции, колхозам района доводились планы добычи рыбы, пушнины, зимой производилась вывозка, летом скатка леса в Кежемском леспромхозе, куда по разнарядке колхозы отправляли рабочие бригады. Ловом рыбы во время весенней путины занимались 3 – 4 бригады рыбаков из пожилых людей. Зимой бригада из 10 – 12 человек занималась подлёдным ловом рыбы неводом. Иногда лов был удачным.
Так, в апреле 1944 года в одной тони вытащили 27 центнеров рыбы. Добыча в основном шла государству. Кроме того, каждый житель деревни, кто имел лодку, был обязан выловить и сдать государству в «Рыбтрест» 40–60 килограммов рыбы.
Осенью с 14 октября по 20 ноября колхоз отправлял охотников на выполнение плана добычи пушнины дикого зверя (в основном это была белка), которая вся шла на экспорт союзникам – в Англию, США. На этот промысел отправлялись охотники, имевшие собак, оружие, компас, охотничьи угодья с избушками. Заготконтора оформляла договор и обеспечивала необходимыми средствами.
1 декабря 1944 года троих семнадцатилетних парней и девять девушек в возрасте 24–26 лет (у которых женихи были призваны на фронт и погибли) направили на лесовывозку на лошадях на Чёльбиху (выше Тагары) за 180 километров от дома. Там молодёжь работала до 10 апреля 1945 года. Примером для лесорубов служил Николай Васильевич Страшников, кадровый рабочий Кежемского леспромхоза. Он валил лес лучковой пилой и за день выполнял три нормы. В январе 1945 года стояли лютые морозы 50 – 57 градусов, в конных повозках ломались дуги, оглобли, на прибывших из деревень рабочих была плохая одежда, но люди упорно работали. Привычным было видеть лица с обмороженным носом и щеками. В такие морозы техника безопасности запрещает работать, но процесс лесозаготовок не останавливался, потому что шла война.
В конце 1945 и начале 1946 года стали прибывать фронтовики. С гордостью смотрели земляки на Кардинала Николая Иосифовича, снайпера, награждённого орденом Ленина, связиста Заборцева Павла Спиридоновича, лейтенанта запаса, за боевые заслуги награждённого орденами Красного Знамени, Красной Звезды, Отечественной войны 1-й и 2-й степеней, медалями.
В начале 1946 года тружеников тыла стали представлять к правительственным наградам. Сначала колхоз представил 4 работников: Брюханова Якова Савельевича от престарелых, Брюханову Варвару Фёдоровну от женщин, Заборцева Ивана Абрамовича – председателя колхоза, комсомольца Заборцева Григория Ананьевича от молодёжи. Через пять месяцев были награждены ещё до 30 человек.
Наступил долгожданный мир, пришли мирные заботы. Заимские комсомольцы выступили с почином помочь дирекции школы в проведении всеобуча и создать все необходимые условия для детей, которые из-за плохих материальных условий не могут посещать школу, организовать для них сбор денег, тёплых вещей и обуви. Первые взносы – 3 метра мануфактуры (ткань), 50 рублей, пара кожаной обуви.
С 25 ноября по 25 декабря 1946 года в Кежемском районе проводился месячник по созданию фонда дополнительной помощи семьям погибших воинов. Одними из первых откликнулись заимцы. «Колхозники сельхозартели имени Сталина, – сообщала газета «Колхозник», – за это время выделили 5 центнеров картофеля, 10 пар черок, 15 центнеров сена, 30 кубометров дров и перечислили на текущий счёт райсобеса 1000 рублей».
В 1947 году в Заимке открывается изба-читальня, клуб, фельдшерско-акушерский пункт.
В 1949 году к местному хозяйству присоединили недокурскую «Новую волну» с центральной усадьбой в Заимке, а в Недокуре остался полеводческий участок. Позже в Заимку переехали жители деревни Гусевка, которая находилась на этом же острове в 3-х километрах от Заимки.
Самым пиком развития хозяйства стали 1950 – 1954 годы. Только доярок было 22, и у каждой – по 20 – 25 коров.
Колхоз имени Сталина в 1962 году был переименован в честь XXII партсъезда. В нём насчитывалось более 200 дойных коров, выращивали поросят, молодняк крупного рогатого скота, имелся большой табун лошадей. Колхоз поставлял государству мясо, масло, у него был свой молокоперерабатывающий комплекс (молоканка).
Но в районе появилась альтернатива колхозам – леспромхозы. В 1956 году в Недокуре открылся лесопункт. Жители Заимки, видя рядом развивающееся предприятие, стали уходить в леспромхоз, где работникам платили хорошую зарплату. Рабочих рук в колхозе стало не хватать. В период сенокоса и уборочной кампании, на переработку зерна, стали привлекать командировочных с промышленных предприятий.
В 1972 году Заимский сельсовет был переименован в Недокурский, хотя до декабря 1976 года находился в деревне Заимка. Сельский Совет объединял 4 поселения: Алёшкино (с 1961 г.), Таёжный, Недокуру и Заимку.
В 1973 году стали создаваться совхозы, и колхозы «Ударник» (Алёшкино) и имени XXII партсъезда (Заимка) стали отделениями совхоза «Кежемский», центральная усадьба которого находилась в Кежме. Казалось бы, жизнь колхозников стала лучше: рабочие совхоза теперь имели отпуска, им оплачивались больничные, выплачивался районный и северный коэффициенты. Но это преобразование привело к тому, что хозяйство в Заимке постепенно разваливалось. Деревня в новых экономических условиях отодвигалась на второй план.
В 1989 году хозяйство перешло в частные руки, открылся кооператив. Всё имущество разделили между оставшимися в деревне работниками. Ферма закрылась.
Заимка была закрыта 5 июля 1996 года (есть другая дата – 10 января 1996 года, когда вышло Постановление № 20 «Об исключении из административно-территориального деления Кежемского района д. Заимка»). Основное население деревни было переселено в Кодинск. Последние жители Рукавишниковы были переселены в Недокуру в марте 2004 года.
Составитель и автор текста: Диденко Н. А.
Материалы по деревне взяты в МБУК «КМЦРБ им. А. Ф. Карнаухова», которые предоставила Диденко Н. А.
