Психологический роман

Ключ на биполярном транзисторе с изолированным затвором

Переходный процесс переключения IGBT во многом идентичен переключению мощного МДП – транзистора, за исключением спада силового тока.

Этап включения состоит из стадии задержки, нарастания тока коллектора и установления напряжения во входной цепи ключа. Временные интервалы каждой стадии рассчитываются также, как и для ключа на МДП – транзисторе. При переключении входного сигнала до отрицательного уровня начинается процесс запирания, первый этап которого представляет задержку выключения. Затем наступает стадия спада коллекторного тока, которая разделяется на две фазы. Первая фаза характеризуется высокой скоростью изменения тока (инжекционная фаза), затем скорость спада коллекторного тока уменьшается (рекомбинационная фаза). Эта фаза называется хвостовой частью коллекторного тока, ухудшающей частотные свойства ключа.

Словесное искусство – всегда психологическое искусство. Оно единственное, что создано только человеком, в других видах искусства есть «соавтор»: в живописи и музыке, например, природа. Словосочетание «психологический роман» – очень естественное словосочетание. В древние времена (античность), когда появились лишь зачатки романного повествования, о настоящем психологизме было говорить рано. Позднее Средневековье и Возрождение представили полноценные самодостаточные типы человека, где главными мотивами поведения стали его внутренние импульсы, а не внешние обстоятельства. Тогда-то и возник художественный психологизм в собственном смысле слова.

Особенно отчетливо это проявилось в эпоху романтизма, где указанная самодостаточность человека стала «нормой» искусства. Личность в романе, как и во всем искусстве, стала свободной, развивающейся, движущейся по своим внутренним законам. В ней появилось то, что позднее Чернышевский отнесет к раннему Л.Толстому: «диалектика души». Последнее означало, что художник воспроизводит не только начало и конец психологической эволюции, но и все драматические переходы одного чувства в другое.

Возникла ситуация, когда литературная наука стала делить писателей на социальных и психологических. В.М.Жирмунский, например, назвал писателя, тяготеющего к социально-общественной проблематике, «доктором социальных наук». Другие ученые стали говорить о «реализме симптомов» и «реализме обстоятельств», то есть получалось, что одни писатели, сосредоточившиеся преимущественно на опосредованных факторах общественного влияния на человека, оказывались прежде всего психологами («реализм симптомов»), а другие – прямыми социальными художниками («реализм обстоятельств»). Конечно, это деление условно (как строго отделить в произведении психологическое и социальное?), но наука требует формализации знаний, и здесь важен «удельный вес» разных содержательных элементов в романе. Одно ясно, что книги, например, М.Е.Салтыкова-Щедрина или Г.И.Успенского – социальная литература, М.Лермонтов же или И.Тургенев – представители литературы психологической.

Но есть и универсальные типы романного творчества – Л.Толстой, Ф.Достоевский, И.Бунин, М.Шолохов, М.Булгаков, где названные понятия «социальное» и «психологическое» выступают на равных. То же самое можно сказать и о западноевропейской литературе: Ч.Диккенс, О.Бальзак, Стендаль, Филдинг, Фолкнер, Хемингуэй. Русская литература в 20 веке повторила этот универсальный опыт синтеза социального и психологического: В.Набоков, А.Толстой, А.Платонов, В.Гроссман.