Дария ЛедД

«Главная роль в чужом фильме»

Как и в любой другой будничный день, в этот солнечный сентябрьский полдень пятницы офис редакции журнала «Вокруг света за восемьдесят дней» напоминал большой пчелиный улей, обитатели которого, как и положено трудягам в черно-желтых тельняшках, находились в непрерывной суете. Несмолкаемый гул равномерно заполнял отведенное ему пространство; отражаясь от стен, в действительности разные по тембру и диапазону голоса сотрудников, плавно перетекали в бесконечное монотонное гудение и, сливаясь воедино с жужжанием многочисленных принтеров и мерцающих неоновым светом компьютеров, превращались в одноликую мелодию на одной ноте, вводящую временами в состояние транса.

- Да, конечно, - Мирра Вазовски в очередной раз кивнула своему невидимому собеседнику, находящемуся по ту сторону телефонной линии, параллельно пытаясь выудить из возвышающейся перед ней на письменном столе кипы бумаг чистый бланк. - Да, я понимаю, да. – Впрочем, если честно, фоторепортер уже давно потеряла нить ее затянувшейся с мистером Лавджоем беседы и отвечала директору турагенства на автомате, словно запрограммированный на это робот.

Краем глаза она уловила, как сидящая по соседству Шейла Спенсер строит ей умопомрачительные рожицы, передразнивая телефонный разговор подруги. Шейла так же поняла, что ее старания были замечены, и стала еще уморительнее шевелить бровями и кривить пухлые губы, чтобы рассмешить Мирру.

- Да, да, да, - продолжая безучастно кивать трубке, Вазовски скомкала лист бумаги и запустила “бомбочкой” в сторону беззвучно хохочущей Спенсер. Описав красивую траекторию, перелетая через невысокую перегородку между рабочими кабинками девушек, комочек попал точно в кружку с недопитым эспрессо.

- Отличный бросок! – проходивший мимо Джон Элиас – журналист из отдела по экстремальному туризму – одобрительно кивнул коллеге и, сомкнув большой и указательный пальцы, показал знак «о’кей». – Да еще и с левой руки! – Он шутливо подмигнул ей.

Улыбнувшись приятелю в ответ, девушка подавила зевоту и вновь принялась выслушивать хвалебные песни мистера Лавджоя в адрес одного из отелей, расположенных на Майорке. Прошло еще около двадцати минут утомительного монолога о солнце, «исключительном климате, спокойной и романтической обстановке» испанского Средиземноморья, прежде чем Вазовски удалось распрощаться с дотошным собеседником и наконец-таки повесить трубку после почти часового телефонного разговора. Шумно выдохнув, фоторепортер устало откинулась на спинку жесткого кресла.

- Ты как? Жива? – Шейла выглянула из-за разделяющей их “кабинеты” перегородки. Держа в одной руке маленькое круглое зеркальце, а в другой – кисточку и открытый тюбик с тушью для ресниц, Спенсер продолжала поправлять и без того безупречный макияж.

- «Расположенный на лоне живописных ландшафтов острова, этот небольшой отель предоставляет гостям возможность с головой погрузиться в сельскую идиллию…» - округлив серебристо-голубые глаза, Вазовски угрожающе посмотрела на видавший лучшие времена старенький «Panasonic», который, впрочем, был вовсе не виноват в чрезмерной болтливости Питера Лавджоя. – Если я сейчас не выпью кофе, то о моей душевной идиллии точно можно будет забыть!

Взяв пятиминутный таймаут, подруги проследовали в конец зала, где, словно оазис среди пустыни, возвышался аппарат по выдаче горячих напитков. Но не успели они сделать и пару глотков ароматного американо, как на горизонте замаячила полная фигура главного редактора их журнала.

- Мирра! – указав на девушку пальцем, напоминающим по форме баварскую колбаску, Джек Салливан тыльной стороной ладони другой руки смахнул со лба капельки пота. Из-за некоторой излишней полноты, мужчине понадобилось некоторое время, чтобы отдышаться после быстрой ходьбы. – Ты разговаривала с директором турагенства «Счастливый день»?

Но прежде, чем Вазовски открыла рот, чтобы ответить, Салливан (и это было весьма в духе старика Салли) вновь продолжил:

– Ты не летишь на Майорку! – нужно отметить, что эти слова вызвали у Мирры хоть и не полный восторг, но уж хоть как-то прилив радости точно! - Спенсер! – Переведя указательный палец с Вазовски на стоящую рядом с ней Шейлу, Джек ткнул в сторону полненькой светловолосой сотрудницы. – Туда летишь ты! Позвони мистеру Лавджою, извинись перед ним за возникшую накладку и попроси его, чтобы он ввел тебя в курс дела! Ну же! Дорогая моя, пулей!!!

Проводив подругу сочувствующим взглядом, фоторепортер недоверчиво посмотрела на главного редактора.

- Должно быть, для меня ты приготовил более страшную участь? – она наморщила носик в ожидании своего “приговора”.

Пропустив сарказм мимо ушей, Джек Салливан закинул пару монеток в кофейный аппарат и нажал кнопку рядом с надписью «горячий шоколад».

- Послезавтра во дворце Говардов открывается выставка картин Джеймса Райана – ты должна быть там! – отпив одним глотком чуть ли не половину пластикового стаканчика, мужчина зажмурился, чувствуя, как заказанный им шоколад неприятно обжигает губы и язык. – Это будет настоящий эксклюзив!!!

- Отправляешь меня в Северный Йоркшир? – Мирра удивленно вскинула брови. – Но почему именно…

- Послезавтра! – выбросив пустой стаканчик в мусорный контейнер, Салливан неуклюже развернулся и заторопился обратно к себе в кабинет. - Я вышлю им факс, чтобы тебе разрешили сделать фоторепортаж.

***

Йорк оказался не очень-то гостеприимен в столь ранний час. Низкое небо было затянуто пеленой серых облаков и грозило в любой момент разразиться промозглым осенним дождем.

Подняв воротник пальто, защищаясь от порывов северного ветра, Мирра поспешила оказаться в здании аэропорта. Огибая лужи, в которых, словно в зеркалах, отражались бегущие по небосводу хмурые тучи, она трусцой направилась в сторону поджидавшего пассажиров автобуса.

- Рад тебя видеть, Вазовски! – встречавший ее возле стойки регистрации Томас заключил девушку в крепкие дружеские объятия.

- Привет, Томми! – та прижалась к нему, стараясь хоть немного согреться. – Спасибо, что согласился приютить меня на время командировки!

С багажом проблем не возникло, поэтому уже спустя пятнадцать минут новенький «Maserati», словно выпущенная из лука стрела, вовсю мчался по гладкой мостовой, как будто даже не касаясь мокрого после ночного дождя асфальта. Комфортно устроившись в удобном кожаном кресле, Мирра прислонилась лбом к холодному стеклу и, погрузившись в легкую дремоту, наблюдала за просыпающимся городом. Мягко вдавив педаль газа в пол, сидящий рядом Том плавно повернул руль влево, и серебристое авто послушно повиновалось своему хозяину, сворачивая на пригородное шоссе. Незаметно на смену бульварам и площадям пришли бесконечные поля.

Казалось, время здесь остановилось и перестало существовать. Ярко-красные и нежно-розовые полосы восходящего солнца постепенно раскрашивали угрюмое небо. Природа как будто замерла в ожидании рождения нового дня…

Мирра следила за проплывающим за окном пейзажем, до краев наполненным каким-то особым таинственным спокойствием, и чувствовала, как ее сердце сжимается от нахлынувших воспоминаний. Боже, как же ей не хватает этой бескрайней свободы, наполненной чистым, чуть горьковатым сентябрьским воздухом! Где теперь та беззаботная сероглазая девчонка, неутомимая искательница приключений?.. Блеск глаз померк в суете будничных проблем, озорная улыбка стала дежурной и усталой, а строгий деловой костюм, заменивший старенькие джинсы и простую клетчатую рубашку, сдавливал горло, мешая дышать полной грудью. Раньше она могла радоваться, любить, наслаждаться жизнью, быть такой, какая она есть на самом деле, не подстраиваясь под чьи-то рамки. Что же произошло? Повзрослела? Возможно…

Тем временем, тихо шурша по гравию шинами, «Maserati» подъехал к уютному двухэтажному домику, выступавшему ярко-зеленым пятном на фоне золотой листвы окружавших его деревьев.

- Приехали! – Том вытащил ключ зажигания и взглянул на Мирру. – Все нормально?

- Да, - она поспешила стряхнуть с себя остатки нахлынувших на нее грустных раздумий и улыбнуться. – Да, все в порядке.

Выйдя из салона автомобиля, Вазовски огляделась по сторонам: ее друг жил небольшом коттеджном поселке. Здесь было довольно мило. Это место разительно отличалось от шумного и пыльного Дублина!

- Пойдем? – подхватив чемодан, Уилсон зашагал в сторону калитки, обвитой увядающим плющом. Мирра последовала за ним.

На крыльце их уже ждали. Невысокая, угловатая девушка с короткими светлыми волосами, закутанная в шерстяную шаль, отделилась от стены и поспешила навстречу.

- Томас! – блондинка обняла молодого мужчину и чмокнула его в щеку. – Я уже начала волноваться! – Она перевела взгляд карих глаз на приехавшую с ним спутницу и уголки ее губ растянулись в сладкой улыбке. - А Вы, должно быть, и есть та самая подруга детства?

- Привет! – Вазовски скромно переминалась с ноги на ногу, стоя на нижней ступеньке лестницы.

- Знакомьтесь, - Том приобнял светловолосую девушку за острые плечи и привлек к себе, - это Ханна - моя невеста.

***

Перелет сильно утомил Мирру, поэтому из своей комнаты она вышла лишь к ланчу. Еще по пути на кухню, ее нос уловил аппетитный аромат приготовленного обеда.

- Привет, соня! – снующий вокруг плиты Том радушно улыбнулся приятельнице. Когда девушка заняла свободное место, он подхватил тарелку, наполненную приятно дымящим ирландским рагу, и покружив ею над столешницей, со звуком идущего на снижение НЛО опустил тарелку стол. – Приятного аппетита!

- Ммм! – Мирра блаженно закрыла глаза, вдыхая запах тушеного с овощами мяса.

Томас взял еще одну порцию и сел напротив.

Наступило непродолжительное молчание.

- Ты не говорил, что женишься, - Вазовски поддела на кончик вилки колечко моркови и теперь задумчиво его рассматривала.

- Да… - блуждающий взгляд темно-карих глаз ее друга говорил о том, что он, похоже, сам был немного удивлен предстоящему событию. – Понимаешь… - Впрочем, от каких-либо объяснений его спасла заглянувшая в кухню Ханна.

- Эм-Джей, - обратилась будущая миссис Уилсон к Мирре, - я буду готова через час. Не затягивайте с ланчем!

Ее голова со светло выкрашенными в цвет соломы волосами вновь скрылась за разделяющей кухню и гостиную ширмой из тонких бамбуковых палочек.

- Эм-Джей? – Вазовски изумленно поглядела на Тома. – Я никогда не использую свое полное имя: Мирра- Джессика, а уж тем более сокращение от него! Откуда она вообще про это знает?

- Понимаешь, - Томас растерянно улыбнулся, - Ханна порой такая.. ммм… любопытная. – Он мягко накрыл ладонью пальцы девушки и снова улыбнулся. – Мне пришлось ей рассказать о тебе чуть больше, чем, наверное, следовало. Не злись. Пожалуйста.

- Ладно, - недовольно буркнула Мирра, мысленно ругая себя за то, что за все годы ее с Томом знакомства она готова была простить друга уже при виде одной лишь этой виноватой и, как будто немного смущенной улыбки.

- Эм-Джей, - донеслось тем временем из соседней комнаты…

Мирра подошла к ресепшн и, навесив на лицо самую приветливую из своих дежурных улыбок, обратилась к стоящей за стойкой женщине в строгом твидовом костюме:

- Добрый день! Меня зовут Мирра Вазовски, я из журнала «Вокруг света за 80 дней», - она протянула администратору документ, подтверждающий ее слова, и вновь чарующе улыбнулась. – Я готовлю фоторепортаж о выставке картин Джеймса Райана. Вас должны были предупредить о моем визите.

- Боюсь, мы можем дать Вам разрешение только на съемку залов первого этажа, - ответила англичанка, весь вид которой так и кричал об известной для жителей этой страны чопорности. – Полотна, представленные в верхних залах дворца, запрещено снимать на фото- и видеопленку.

- Но как же… – девушка не смогла скрыть негодование. – Разве вы не получали факс из редакции?..

- Нет, - сухо оборвала ее собеседница. - К сожалению, больше ничем не могу Вам помочь. Прошу простить меня. - Женщина подняла трубку заходящегося звонкой трелью телефона. – Алло?

Мирра медленно отошла от стойки ресепшн и, шумно вздохнув, стала уныло прогуливаться мимо рыцарей в серебряных доспехах, выстроившихся идеально ровным строем по обе стороны от парадных дверей замка. Настроение упало до нуля! Старина Салли ее в порошок сотрет, когда обо всем узнает, даже слушать ничего не станет!!!

- Что тебе сказала эта сушеная вобла в костюме? – неожиданно появившийся из-за мраморной колонны Уилсон заставил девушку вздрогнуть от неожиданности. – Судя по выражению твоего лица, Вазовски, это…подожди-подожди.. облом!

- Так и есть, - сокрушенно кивнула та и присела на корточки, облокотившись спиной о стену из холодного серого камня. – Накрылся мой супер-фоторепортаж, и не видать мне премии за этот месяц, как своих ушей!

- Что ж, когда встанешь с пола, посмотри под ноги, потому что я собираюсь обронить немного мудрости, - Томас заговорчески подмигнул. – Понимаешь, Вазовски, - он протянул ей руку, помогая подняться, - я хочу проникнуть в замок и провести здесь целую ночь в свое удовольствие!

- Что?!

- Да, я – повелитель невозможного!

- Да ты псих ненормальный! – воскликнула Мирра, в то время, как в ее широко распахнутых серебристо-голубых глазах вспыхнули озорные огоньки, что не скрылось от наблюдательного Тома. – Как ты себе это вообще представляешь?!

- Видишь ли, Вазовски, - тот приобнял девушку за тонкую талию и отвел в сторону, подальше от любопытных ушей ненужных свидетелей, - в моей умной голове созрел очередной гениальный план: мы придем сюда с последней экскурсией, а затем затеряемся в каком-нибудь из дальних залов, дождемся закрытия и, - он слегка отвел свободную руку в сторону, - ночь наша! Целая ночь во дворце Говардов, где, говорят, даже водятся привидения! Кстати, Вазовски, ты, случаем, не боишься призраков?

Молодой мужчина усмехнулся краешком рта и лукаво посмотрел на Мирру.

- Томми, а в твою «умную» голову не приходила разумная мысль о том, что во дворце перед закрытием делают обход? – его собеседница вопросительно изогнула тонко очерченную бровь и показала пальцами знак кавычек, в которые заключила всю гениальность друга.

- Ну прошу тебя! – отмахнулся Уилсон. – Кому это нужно!

- Но по логике…

- Просто скажи, что боишься, - он наигранно-обиженно поджал губы и безразлично пожал плечами.

Хоть Мирре так и не удалось осуществить то, ради чего она потратила столько времени и сил, проделывая путь до Северного Йоркшира, в целом часы, проведенные в замке, были потрачены отнюдь не напрасно. Экскурсия по дворцу Говардов выдалась довольно интересной и увлекательной. Единственное, что слегка омрачало общее впечатление от прогулки - несмолкаемая болтовня Ханны. Как и Вазовски, невеста Тома закончила факультет искусствоведения и даже стажировалась полгода в Италии. Очевидно, Ханна хотела произвести впечатление на новую знакомую, стараясь во чтобы то ни стало зарекомендовать себя перед ней в роли первоклассного специалиста в области живописи.

Мирра подошла к окну и, отодвинув край занавески, стала вглядываться в темное, низко нависшее над землей осеннее небо. Ближе к вечеру стал накрапывать дождик, который затем превратился в промозглый ливень, отгородив тихий коттеджный поселок от города серой холодной завесой.

Раздался еле слышный стук в дверь.

- Да? – девушка оглянулась через плечо, чтобы увидеть вошедшего.

- Привет, - Томас прикрыл за собой дверь и застенчиво улыбнулся. – Можно?

- Да, конечно.

- Слушай, - Уилсон немного замялся, - мне жаль, что все так вышло с твоим репортажем.

- Все нормально, не переживай! – отмахнулась Мирра, стараясь придать своему голосу как можно больше беспечности. – Не в первый раз.

- В общем, я договорился с Хью Райном. Он ждет нас в эти выходные в своем загородном особняке, - после короткой паузы эти слова звучали как-то по-особенному значительно.

- Хью Райан? – брови девушки сошлись на переносице и чуть вздернулись вверх.

- Это сын Джеймса Райана, - Том изо всех сил старался сдержать улыбку, видя, как серебристо-голубые глаза Вазовски постепенно расширяются, а рот превращается в букву «О». – Кстати, сам Джеймс так же будет гостить у Хью, так что ты сможешь лично с ним пообщаться!

- Томми!!! – забыв в этот момент обо всем на свете, Мирра вихрем пересекла разделявшее их пространство и запрыгнула на молодого мужчину, обвив его талию ногами и шею – руками. – Но…Как тебе удалось?! Не знаю, как благодарить тебя!!!

Звонкий поцелуй оставил на гладковыбритой щеке Томаса легкий след нежно-розовой помады.

- Стакана лимонного чая со льдом будет вполне достаточно, - с усмешкой проговорил Уилсон, обнимая девушку и крепко прижимая ее к себе.

Он всегда был для нее сильным, надежным другом…

***

Хэлтон Гилл. Попадая в деревню, затерявшуюся прямо в центре Йоркшира, создавалось ощущение, что цивилизация обошла стороной этот поселок. На разбитых дорогах не встречались современные автомобили, впрочем, дорожные знаки тоже отсутствовали, что уж говорить о новостройках и прочих атрибутах двадцать первого века! Дома здесь остались такими же, как и четыреста лет назад. Хэлтон Гилл было местом, не тронутым прогрессом, где время как будто бы остановило свой ход.

Ажурные створки высокого кованного забора сомкнулись за въехавшим во двор «Maserati» и тут же пропали среди обвивших изгородь зарослей вьюна и плюща. Оставив авто под раскидистыми ветвями векового дуба, все трое продолжили свой дальнейший путь пешком. На мгновенье задержавшись возле небольшой клумбы, на которой кое-где среди жухлой травы еще пробивались яркие пятна хризантем, Вазовски, стараясь не отставать от своих спутников, уверенной походкой зашагала по мощенной плитами дорожке через парк к замку из серого камня с черной черепичной крышей и черными ставнями на окнах. Стук каблуков ее туфель разносился глухим эхом по пустым аллеям.

Старинный особняк, принадлежащий семье Райанов и передающийся из поколения в поколение, расположился в глубине сада. Он стоял целиком в тени, будто специально прятался среди старых деревьев с искривленными стволами. Бурая листва таинственно зашуршала под ногами Тома, Мирры и Ханны, когда они подошли к парадному крыльцу. Поднявшись по лестнице, Томас протянул было руку к увесистому дверному замку, но в следующее же мгновение тяжелая дверь сама отворилась, и на пороге появилась высокая худощавая фигура женщины, затянутая в дорогое платье из темно-зеленого бархата.

- Мы уже заждались вас, - хозяйка дома посторонилась, пропуская гостей вперед. – Входите.

Переступив порог родового поместья, гости оказались в просторном парадном зале. Внезапный яркий свет, исходящий от огромной люстры, выполненной в мрачном готическом стиле, и свисающей с высокого потолка на толстой медной цепи, ослепил вошедших.

- Какие люди! Сам Томас Виктор Уилсон пожаловал в нашу скромную обитель!

Часто моргая – перед глазами до сих пор плясали красные и оранжевые круги – Мирра стала всматриваться в более затемненную часть холла, откуда раздавался веселый мужской голос. А тем временем обладатель жизнерадостного тенора уже спешил к своему приятелю Тому, так же ослепленному, как и его спутницы, и теперь стоящему вместе с ними в некоторой растерянности.

- Дружище! Сколько лет, сколько зим! – Хью Райан заключил Уилсона в медвежьи объятия.

Прошло около пары минут, прежде, чем мужчины перестали радостно хлопать друг друга по спине и плечам и вспомнили, что они здесь не одни.

- Знакомьтесь, - молодой мистер Райан указал на женщину в зеленом платье, чье с благородными чертами лицо с момента ее появления на крыльце дома продолжало хранить маску величественной суровости, - Джоан Райан, моя любимая мачеха. – При его этом голос Хью выдал всю палитру оттенков иронии и сарказма. - А Вы, должно быть, невеста Тома? – Эти слова, обращенные к Мирре, заставили девушку врасплох. Она чувствовала, как ее щеки, уши и шея наливаются краской смущения.

- Нет, Хью, - отчего-то не менее смущенный Томас, робко улыбнулся и привлек к себе стоящую рядом с ним Ханну, – вот будущая миссис Уилсон. А это…

- Мирра Вазовски, - закончила за друга фоторепортер и протянула хозяину дома ладонь для установленного правилами английского этикета рукопожатия. – Рада знакомству!

После того, как было завершено приветствие, все пятеро направились в гостиную. Миновав длинный коридор, освещенный не менее яркими, чем готическая люстра, канделябрами, они вскоре оказались в большой квадратной комнате с широкими полукруглыми окнами, где возле старинного камина, удобно устроившись в одном из кресел, обитых дорогим иссиня-черным велюром, сидел сам великий художник – сэр Джеймс Эдвард Райан.

- С прибытием! – взгляд его, как и у Хью, зеленовато-карих глаз, словно сканер, скользнул по прибывшим в особняк гостям. Казалось, Райан-старший в тот момент внимательно изучал Ханну, Тома и Мирру и даже как будто читал их мысли, распознавал истинные чувства каждого...

После плотного ужина, к которому присоединился еще один член семьи Райанов – дочь Джоан от первого брака Соня, натура довольно взбалмошная и капризная – все разошлись по бесчисленным комнатам огромного трехэтажного дома. Джеймс Райан вместе с Миррой и Ханной отправились в кабинет художника (как выразилась будущая миссис Уилсон, «приобщаться к прекрасному»); Хью и Том перекочевали в соседнее крыло особняка, где в компании бутылочки элитного коньяка предались воспоминаниям о годах, проведенных в стенах Кембриджского университета. Джоан, сославшись на усталость и вечную мигрень, удалилась в спальню, в то время как ее двадцатилетняя дочь умчалась на спортивном кабриолете на очередную светскую вечеринку.

«Такие разные! Никогда раньше не сталкивалась с подобными семьями!» - мелькнуло в голове у Мирры, когда после интереснейшей беседы с Райаном-старшим и вдоволь наслушавшись умной болтовни Ханны, она шагала по коридорам в поисках своей комнаты.

- Бу! – внезапно вывернувший из-за угла Том заставил девушку сдавленно вскрикнуть. – Ха-ха-ха! Видела бы ты сейчас себя! – Он довольно улыбнулся, но, поймав сердито-строгий взгляд приятельницы, тут же сменил триумфальное выражение лица на виноватое и по-детски кроткое. - Ну, прости!.. - Стараясь заглянуть в серебристо-голубые глаза Вазовски, молодой мужчина облокотился на стену таким образом, что девушка оказалась прижатой к мягким тканевым обоям.

Они стояли почти вплотную, всего лишь несколько дюймов разделяли их в эти мгновения.

БУМ!

Слегка нахмурившись, Том и Мирра в недоумении переглянулись. Казалось, непонятый грохот прогремел где-то внутри самих стен, как если бы у старого особняка было гигантское сердце, и оно сейчас забилось…

Вазовски лежала в постели и прислушивалась к шелесту осеннего ветра за окном. В очередной раз взглянув на часы, тихо тикающие на прикроватной тумбочке, фоторепортер закрыла глаза и попыталась привести в порядок спутанные в клубок мысли. Она стала считать овец. Впрочем, этот метод никогда не помогал ей заснуть. Мирра поставила себе цель досчитать до тысячи, но, дойдя до тридцать седьмой, поняла, что все ее старания равны нулю.

Девушка села на кровати и зевнула, но сон по-прежнему не шел. И это в половине третьего ночи! Голова шла кругом, во рту пересохло. Вазовски решила спуститься на кухню и выпить воды. «Завтра я буду просто развалиной!» – подумала она, накидывая поверх ночной сорочки шелковый халат и тихо выбираясь из своей комнаты.

В вестибюле второго этажа было пусто, лишь по стенам плясали зловещие тени от трепетного пламени свечей, расставленных в канделябрах через каждые несколько шагов. Проходя мимо них, Мирра вглядывалась в черные пляшущие тени, ожидая, что она из них вот-вот примет призрачные очертания и двинется к ней. Но ничего не происходило.

Пол в кухне заскрипел под ее босыми ногами, а холодильник, будто ворчливый дед, громко зашумел.

«Деревенский особняк с привидениями!» - подумала Мирра и поспешила прогнать от себя предательскую мысль.

Вазовски открыла холодильник и уже доставала бутылку с минеральной водой, как вдруг чья-то рука схватила ее за плечо.

- Ай! – открытая бутылка упала на пол. Ледяная минералка потекла под ноги.

Мирра сделала шаг назад, но ступни уже были мокрыми.

- Томми! Ты напугал меня до смерти! – шепотом воскликнула она. – Что ты здесь делаешь?!

- Что ты здесь делаешь? – вопросом на вопрос ответил полусонным голосом Уилсон. Его темные волосы свисали со лба.

- Никак не могу уснуть, - пожала плечами девушка. – Помоги мне вытереть эту воду.

- Я ее не проливал, - сказал тот, отступая.

- Ты виноват в том, что я пролила ее, - возразила Мирра и, вытащив из шкафчика стопку бумажных салфеток, вручила одну из них Томасу. – Давай. Быстро.

Они встали на колени и при свете холодильника начали собирать воду с пола.

- Я все время размышлял о разных вещах, - задумчиво проговорил Том, комкая мокрую бумагу и бросая ее на тумбочку.

- Я тоже, - под мимолетными взглядами темно-карих глаз друга Вазовски чувствовала себя не очень комфортно. Секунду поколебавшись, будто собираясь с мыслями, она открыла рот, чтобы добавить что-то еще…

БУМ!

Но на этот раз за глухим ударом последовал заунывный толи скорбный крик, толи стон, наполненный печалью, от которого у друзей мороз побежал по коже!

***

Прозрачный осенний воздух был спокойным и неподвижным, как водная гладь озера в безветренную погоду. По радио передавали дождь, но сейчас в это верилось с трудом, хоть и было видно, как на далеком горизонте собираются хмурые тучи.

Мирра вышла на крыльцо и подтянула язычок «молнии» дутой жилетки до самого подбородка: последние дни сентября в этом году выдались довольно прохладными, а соседство поместья с протекавшей неподалеку рекой лишь усиливало ощущение промозглости и сырости. Обхватив ладонями локти и втянув шею в плечи, Вазовски спустилась по лестнице и зашагала по дорожке к искусно подстриженным кустам вереса.

Парк, окружавший особняк Райанов, оказался довольно большим. В летнее время он, наверняка, покорял посетителей красотой и величием. То тут, то там были разбиты причудливой формы клумбы, а среди увядающей зелени дикого вьюна и рододендронов периодически мелькали мраморные фигуры античных богов и сказочных существ, празднично выделяясь своей белизной на общем унылом фоне.

Вазовски прошла мимо отключенного на зиму фонтана, миновала пересохший бассейн и оказалась на поляне, посреди которой возвышалась летняя беседка. Бетонная дорожка здесь обрывалась, и к деревянному строению для отдыха на открытом воздухе вела засыпанная дробленым гравием узкая тропинка, петляющая в нескошенной траве, будто серая змея. Фоторепортер уже намеривалась повернуть обратно к дому, как вдруг на ее пути возникла высокая мужская фигура.

- Привет, Мирра! – Хью Райан улыбнулся и помахал девушке левой рукой, так как в правой сжимал садовые ножницы.

Отряхнув с джинc и темно-каштановых волос остатки сухих листьев, молодой хозяин поместья широкими шагами преодолел разделявшее их с гостьей расстояние.

- Подумал, что стрижка им все же не помешает, - Хью усмехнулся и кивнул в сторону куста в форме кролика. Когда он улыбался, на его щеках, покрытых легкой щетиной, появлялись симпатичные ямочки. – Могу я предложить прекрасной леди маленькую экскурсию? - Положив ножницы на землю, Райан-младший жестом предложил девушке взять его под руку.

Вместе они продолжили прогулку по саду.

- Хью, сегодня ночью… - на мгновение Мирра замялась, пытаясь представить, какую реакцию могут вызвать ее слова у идущего рядом хозяина особняка, - в доме слышались странные звуки!..

- Серьезно? – брови мужчины удивленно вздернулись вверх, а в зеленовато-карих глазах мелькнула усмешка.

- Я понимаю, это звучит довольно глупо! Хотя бы потому, что мы не в Лофтус Холле, - Вазовски смущенно улыбнулась.

- Никогда раньше не слышал про это место! Чем же оно так знаменито? – на этот раз в голосе Хью слышался неподдельный интерес.

- Лофтус Холл - замок, находящийся в ирландском графстве Уэксфорд. Предание гласит, что в середине восемнадцатого века в двери замка постучался человек и попросился на ночлег. Хозяева не отказали страннику и впустили его. Во время ужина хозяйская дочка случайно уронила столовый прибор и, наклонившись за ним, увидела, что ноги незнакомца – прозрачные. Девушка вскрикнула от испуга, а таинственный гость тут же исчез, растворившись в воздухе. Вскоре молодая хозяйка умерла. Местные старожилы утверждают, что ее призрак так и бродит по замку и его окрестностям, пугая припозднившихся путников.

- Забавно, - Райан-младший задумчиво потер подбородок.

- Как ни крути, но эта легенда до сих пор привлекает в Лофтус Холл любителей пощекотать себе нервы со всего света! - пожала плечами фоторепортер.

Парк остался позади. Дорожка, вымощенная растрескавшимися под действием времени и сурового климата плитами, вывела их на высокий берег, поросший жухлой травой, доходившей Мирре порой выше колена. Дальше на много миль вперед была только река.

- Осторожно! – Хью, спускавшийся первым, протянул руку идущей вслед за ним девушке. Вазовски почувствовала приятное тепло, когда ее озябшие пальцы оказались в его широкой ладони.

Цепляясь за корни и сухие желтые стебли осоки, торчавшие из песчаной почвы, Хью и Мирра аккуратно преодолели крутой спуск и вскоре оказались на пляже.

- Летом здесь уютнее, - молодой мужчина окинул взглядом раскинувшийся перед ними холодный тоскливый пейзаж и одернул манжеты кожаной куртки. – Впрочем, отца всегда вдохновляло именно это время года.

- Грустный романтик, пытающийся разгадать тайну осени, - добродушно усмехнулась фоторепортер, глядя на волны, бегущие по глади темной реки.

- А из этого вышел бы отличный заголовок к статье! – улыбнулся Райан.

Песчаный пляж тянулся тонкой бурой ниточкой, то петляя между огромными, поросшими мхом валунами, то теряясь в темных зарослях прибрежной травы и камыша. Ближе к полудню усилился ветер. Он пригнал тучи, еще с самого утра гулявшие по линии горизонта, и теперь хмурое небо в любую минуту грозило разразиться промозглым ливнем.

- Никак не могу привыкнуть к холоду, - Хью болезненно поежился, когда они с Миррой бок о бок прогуливались вдоль реки. – Я родился, и все детство провел в солнечной Австралии. После развода родителей, отец забрал меня к себе на родину, в Йоркшир. Мне было тогда двенадцать. Последовали годы учебы в престижных закрытых школах Англии, затем Кембридж… Кстати, именно там я познакомился с Томом, хоть и слышал о нем раньше: наши отцы – давние знакомые.

- Да, Виктор Уилсон - известный британский антиквар, - кивнула головой Вазовски, довольно хорошо знавшая семью своего друга.

- Папа женился во второй раз, когда я учился на последнем курсе университета. Я не был против этого брака, в принципе, Джоан мне нравилась. Наш первый совместный отдых мы решили провести в Альпах, куда и отправились на рождественские каникулы. Все шло хорошо. До определенного момента…

Хью остановился. Подобрав с песка камушек, он запустил его “лягушкой”, и тот весело запрыгал по волнам. Наступила пауза. Только плеск воды и шелест гнущейся под ветром травы нарушал царящую вокруг тишину.

- Хью, если не хочешь…

- Все нормально, - Райан слегка улыбнулся, давая понять собеседнице, что с ним все в порядке.

Они возобновили свою прогулку по пляжу.

- Вместе с нами на тот лыжный курорт поехала и сестра Джоан – Бонни. В отличие от своей сестры-близняшки, Бонни была очень азартной, любила рисковать, часто испытывала судьбу.

Однако на этот раз удача отвернулась от Бонни: во время одного из катаний сошла лавина. Я, отец и Соня в то утро припозднились с завтраком, поэтому девушки ушли без нас… Спасателям чудом удалось вытащить Джоан, а ее сестра вместе с остальными лыжниками так и осталась погребенной под десятками тоннами снега!.. С тех пор у моей мачехи случаются приступы: это что-то вроде затяжной депрессии. Однажды она даже пыталась покончить с собой. Возможно, Мирра, ты обратилась внимание на толстые браслеты и часы на широком ремешке, которые носит моя мачеха? Женщины всегда подмечают такие мелочи, - Хью грустно усмехнулся. – За ними Джоан прячет оставшиеся шрамы. А те звуки, которые ты слышала ночью…

- Я поняла, - в серебристо-голубых глазах Мирры читалось сочувствие, смешанное с ужасом. – Бедняжка!.. Хью, мне так жаль! – Ее ладонь мягко легла поверх его руки.

- Томас! Я устала! Давай вернемся!!! Черт возьми, Томас, я замерзла!!! – голос Ханны, переполненный хныкающими интонациями, перекрыл крики чаек и растворился звенящей нотой в холодном воздухе.

Вскоре Том и его невеста поравнялись с тем местом, где стояли Райан и Вазовски.

- Дождик накрапывает, - Уилсон поднял лицо к небу и прищурился, словно хотел отыскать среди плотной пелены облаков яркие лучи солнца. – Может быть, нам, действительно, лучше держаться поближе к дому? Ливень может начаться в любой момент.

Мирра и Хью согласились с приятелем. Они тоже успели продрогнуть и к тому же проголодались, а в особняке скоро должны были подавать ланч.

Всю обратную дорогу Ханна жаловалась на то, как от каблуков у нее устали ноги, а попавшие в туфли песчинки безжалостно натирают ступни, и Мирра мысленно радовалась тому, что на ней сейчас удобные сапоги на плоской подошве с высоким голенищем.

***

Огромное пространство, заставленное стеллажами с бесчисленными рядами энциклопедий, альбомов и журналов, посвященных живописи. То тут, то там на широких полках книжных шкафов мелькают статуэтки и кубки с престижных арт-выставок; грамоты и дипломы, вставленные в резные рамки, гордо красуются на стенах, обитых дорогими панелями из китайского клена, и торжественно поблескивают сквозь начищенное стекло при ярком свете люстры, выполненной в стиле позднего модерна. Есть и картины, как без них: «Юность» Сальвадора Дали, «Меланхолия» Эдварда Мунка, парочка скандальных полотен Фриды Кало. Сюрреализм, экспрессионизм, фовизм, густо приправленные символами и фетишами, характерными для искусства Южной Америки, здесь тесно переплетаются между собой, создавая странную палитру красок и образов.

Мирра окинула задумчивым взглядом пейзаж кисти Рауля Дюфи. Забавно! Все это было так несвойственно работам Джеймса Райана! Импрессионист по натуре, в чем-то напоминающий в своих картинах Моне, он окружил себя причудливыми иллюзиями и мистическими оттенками хаоса внутренних переживаний загадочных творцов.

Что, собственно, за человек был этот Джеймс Райан? Высокий, худощавый, с правильными, слегка надменными чертами лица (Вазовски предполагала, что с такой внешностью в молодости Райан-старший разбил ни одно женское сердце!) он воплощал в себе величие, строгость и одновременно с этим возвышенность и утонченность родной Англии. Он не любил много говорить, предпочитая больше слушать, но каждое слово, каждая фраза, сказанная им, несли в себе столько смысла и были всегда настолько точны, что порой даже самые искусные ораторы и философы могли бы позавидовать этому гению кисти!

Джеймс Райан имел редкое свойство: по рассказам его сына, художник в любой ситуации умел сохранить хладнокровное самообладание. Все эмоции он выплескивал исключительно на бумагу, не подвергая домочадцев нападкам раздражения, уныния или гнева. Впрочем, надо заметить, улыбался Джеймс Райан тоже достаточно редко. О его хорошем настроении говорили лишь лучики-морщинки в углах зеленовато-карих глаз да чуть заметная полуулыбка, время от времени появляющаяся на тонких губах.

- Еще пара кадров и, я думаю, достаточно, - Вазовски перевела взгляд с экрана фотоаппарата на сидящего в мягком кресле седовласого мужчину и весело усмехнулась. – С Вами приятно работать!

- Хочу Вам, Мирра, кое-что показать, - по окончании съемки Райан-старший поднялся из-за письменного стола, на котором царил небольшой творческий беспорядок, и направился к одному из высоких стеллажей.

Приставив к шкафу лестницу, художник поднялся по ней практически на половину и стал что-то искать среди книг и журналов, выстроенных ровными рядами на верхних полках.

Мирра невольно вздрогнула, когда деревянные ступеньки протяжно заскрипели под весом мужчины, а сама лестница угрожающе пошатнулась. Стремянки всегда были ее фобией. Отправляясь в архив редакции, она старалась идти туда вместе с Джоном или Шейлой. На всякий случай, для подстраховки.

- Вот, - благополучно вернувшись на устойчивый паркетный пол, Джеймс Райан вручил девушке толстый альбом в старом кожаном переплете. – Здесь кое-что из моих ранних работ. Думаю, слово «эксклюзив» - как раз про них. А сейчас прошу простить меня, - он взглянул на часы, стоящие на каминной полке, - мне нужно сделать пару важных звонков.

- Мирра, - художник на мгновение задержался в дверях, - не сочтите за трудность: положите потом альбом на его прежнее место. – Морщинки-лучики по-отечески приветливо засветились в уголках глаз пожилого джентльмена.

Шумно выдохнув, Вазовски начала свое “великое восхождение”. Держа в одной руке альбом с рисунками, другой она крепко цеплялась за верхние ступеньки лестницы, стараясь как можно меньше расшатывать ее. Поднявшись на нужную высоту, девушка положила свою ношу на стопку таких же кожаных папок и мельком пробежалась взглядом по стоящим на полках книгам.

- Джеффри Чосер, Уильям Шекспир, Томас Мор… - подушечки ее пальцев невесомо скользили по шершавым корешкам ценных книжных изданий, все вместе образующих великое литературное наследие Англии, начиная от Англосаксонского периода и заканчивая произведениями Конан Дойля и Агаты Кристи.

- Впечатляет, верно? – стоящий внизу Хью Райан уже несколько минут молча наблюдал за Миррой. Уходя, Райан-старший оставил дверь приоткрытой, и молодому мужчине не стоило никакого труда проникнуть в кабинет отца бесшумно, словно мышь, не привлекая к себе лишнего внимания.

- Не то слово! – фоторепортер выразительно округлила большие серебристо-голубые глаза. – Просто потрясающе!!!

- Я рад, - улыбнулся Хью.

Мирра стала аккуратно спускаться. Узкие перекладины вновь жалобно заскрипели под ее ногами. Внезапно раздался громкий сухой хруст. Не успев до конца понять, что произошло, девушка все же четко осознала, что лестница сильно покосилась и заваливается набок, а она сама с приличной высоты сейчас полетит на стоящий рядом со стеллажом стеклянный столик…

Сильные мужские руки крепко и одновременно очень нежно обхватили тело девушки и задержали его в невесомости. Горячее дыхание, будто пламя свечи, приятно обожгло теплом ее щеки и шею. В этот момент лица Мирры и Хью были так близки, что между губами оставалось не более нескольких сотых дюйма!..

- Ммм… не помешала? – не дожидаясь ответа, Соня подошла к письменному столу и удобно устроилась на заваленной бумагами столешнице. – Эту рухлядь давно пора было выкинуть на помойку! – Кивнув в сторону лежащей на полу сломанной лестницы, мисс Райан выдула большой зеленый пузырь из жвачки и тут же втянула его снова в рот.

Соня. Эта двадцатилетняя девушка не походила ни на кого из членов семьи Райанов. Высокая стройная брюнетка с голубыми глазами и пухлыми губками сначала покоряла своей яркой внешностью, а уже через секунду ошеломляла чрезмерной непосредственностью, фривольностью и зашкаливающим уровнем амбиций. Слова «изящность» и «элегантность», связанные с понятием женской красоты в Британии, виделись ей в полупрозрачных топиках, броской косметике и татуировках. Вот и сегодня Соня пошла по принципу высоких каблуков и коротких юбок, не изменяя излюбленному “свободному” стилю.

- Какая же ты у меня умная, сестренка! – ехидно подметил Хью, помогая Мирре расставить по полкам упавшие книги, на что юная леди продемонстрировала брату нецензурную фигуру с оттопыренным средним пальцем.

БУМ!

Стопка журналов, которую в этот момент Вазовски держала в руках, с грохотом вновь оказалась на полу.

БУМ!

- Забавная вещица! – Соня подкинула под потолок маленький каучуковый мячик, который затем со всей силы ударился о паркет и вновь очутился в руках своей владелицы. – Помогает успокоить нервы.

- Ты бы лучше о нервах других подумала! – молодой Райан с нескрываемой иронией наблюдал за темноволосой девушкой. – Господи, Соня, перестань! От твоих игрушек у нормальных людей уже голова раскалывается!

- Отвяжись, Хью! Прекрати выносить мне мозг!

- Его туда и не заносили, - парировал тот.

Мирра вздохнула, с трудом сдерживая улыбку. Как ни крути, а тайна таинственного шума, который они с Томом слышали прошлой ночью, была раскрыта.

- Вот дьявол! – на этот раз мячик оказался проворнее и, отскочив от пола, покатился по ковру к лежащей на боку лестнице. Соня нехотя слезла со стола и пошла за ним.

- Ты с нами? - Хью остановился в проеме, придерживая перед Миррой дверь, и оглянулся на сестру. – Что ты там копаешься?

- Отвали! - присев на корточки, та что-то внимательно разглядывала возле лестницы. – Мячик потеряла. Да где же он, черт возьми!?

Когда каучуковая игрушка была найдена, все трое вышил из кабинета, плотно закрыв за собой дверь.

***

Мирра поймала себя на том, что она уже некоторое время пристально рассматривает широкие браслеты, украшавшие запястья Джоан, и мысленно отругала себя за это. Впрочем, если бы Хью не рассказал ей о болезни мачехи, то, глядя на эту привлекательную сорока пятилетнюю женщину с выразительными карими глазами и задорными непослушными кудряшками, нельзя было и на секунду предположить, что она страдает сильнейшим неврозом!

- Город просыпается, вот только бедняжке Ханне не повезло это ночью – еще один честный гражданин погиб от руки коварной мафии! – с фальшивой скорбью объявила миссис Райан, забирая у Ханны красную карту.

- Это бесчестно!!! – возмущение светловолосой девушки не заставило себя долго ждать. – Эм-Джей, уверена, это твои проделки!

После ужина все обитатели особняка переместились в гостиную, где, удобно устроившись за кофейным столиком возле камина, теперь играли в «Мафию».

- А тебя не смущает тот факт, что я – комиссар, которого прикончили еще два хода назад? – Вазовски уже не старалась скрывать легкую издевку в голосе. Ей порядком надоела вся эта чрезмерная шумиха, постоянно производимая будущей миссис Уилсон. – Прошу извинить меня, я скоро вернусь. – Фоторепортер поднялась с пушистого ковра и вышла из комнаты.

Пройдя немного по коридору, девушка поравнялась с одной из дверей и, переступив ее порог, оказалась в просторном зале, именуемом хозяевами поместья “музыкальным” из-за стоящего там белого концертного рояля. Не включая свет, Вазовски прошла к большому овальному окну, обрамленному складками воздушной органзы, и, прислонившись лбом к холодному стеклу, попыталась немного успокоиться.

В голове вертелось лишь одно слово – «зануда»! По-другому она, даже если бы и захотела, не смогла бы охарактеризовать эту вечно ноющую и поучающую всех жизни Ханну! «Должна» было излюбленным словом невесты Тома по отношению лично к ней, Мирре. «Эм-Джей, ты должна сделать то», «Эм-Джей, ты должна перестать делать это», «Эм-Джей…» У Вазовски от одного только «Эм-Джей» уже начинался зуд!!! Сколько раз она просила Ханну не называть ее этим именем!

Почувствовав, как длинные ногти больно впиваются в ладони, фоторепортер разжала кулаки и медленно выдохнула, мысленно считая до десяти.

- Скажем, что она сама напоролась на кухонный нож. Десять раз, - усмехнулся Хью и нежно обнял Мирру за плечи. Очевидно, это входило в его обыденную привычку – появляться бесшумно и, что самое главное, всегда кстати.

Продолжая смотреть на моросящий за окном дождь, Вазовски мягко улыбнулась молодому мужчине, чье лицо отражалось в стекле, покрытом мелкой сеточкой дождевых капель. Ведь именно Райан-младший был тем самым “мафиози”, “пристрелившем” невесту своего приятеля в игре.

- Так некрасиво получилось! - Мирра повернулась к Хью. – Я не слишком грубо себя вела?

- Да брось, милая! – тот поправил прядь ее длинных золотисто-каштановых волос, ласково проводя ладонью по щеке девушки. – Признаюсь, я был сильно ошеломлен, когда узнал, что не ты являешься невестой Тома. Но теперь наоборот, я безумно рад этому!..

Приятный, с легкой горчинкой аромат дорогого мужского парфюма, тонкий шелк, скрывающий под собой рельефные мускулы, по которым почти невесомо скользят сейчас ее пальцы, сладость его губ… Мирре казалось, что как только она откроет глаза, все исчезнет. Никто не будет стоять рядом и крепко прижимать к себе, а нежный шепот превратиться в шелест опадающей с деревьев багряной листвы и в миг развеется с первым же порывом холодного осеннего ветра…

- Мирра! – миссис Райан стояла внизу лестницы в ослепляющем свете готической люстры. – Ты не видела мои очки? Никак не могу их найти!

- Кажется, они до сих пор лежат на кофейном столике в гостиной.

- Спасибо, дорогая! – Джоан улыбнулась девушке и вскоре скрылась из виду.

Старые ступени тихо поскрипывали под ногами фоторепортера, пока она поднималась по широкой лестнице на второй этаж особняка. Еще немного и Вазовски вышла на темную площадку. Канделябры почему-то не горели и лишь в дальнем конце вестибюля виделось размытое пятно серого света – там было окно. На секунду задержавшись у перил, дожидаясь, пока глаза хоть немного привыкнут к царившему вокруг мраку, Мирра осторожно двинулась вперед. Старые рассохшиеся половицы громко заскрипели под подошвами ее туфель.

- Что? – на какое-то мгновение девушке показалось, что она слышала какой-то шорох. Вазовски настороженно замерла на месте и прислушалась. – Здесь есть кто-нибудь?

Шаги? Нет. Не шаги. Всего лишь дождь. Дождь, который барабанит по карнизу.

Мирра неуверенно продолжила свой путь к спальне, но вскоре опять остановилась. Нет, это точно не дождь! Дождь не может быть похож на человеческий плач!!! Джоан…Руки девушки в миг стали холодными, словно лед, а сердце в груди замерло и, пропустив удар, заколотилось, словно бешеное: это не могла быть и миссис Райан, ведь она видела ее внизу всего пару минут назад!..

***

Очевидно, место, где стояла кровать Мирры, было заколдованным: уже вторую ночь подряд бедной девушке никак не удавалось заснуть! Несмотря на поздний час, Морфей ни за что не хотел забирать ее в свое волшебное царство, и лишь временами фоторепортер проваливалась в дремоту - беспокойную, зыбкую, с захватывающим, но таким нелепым сюжетом!..

Вазовски в очередной раз молча уставилась в потолок. Перед глазами до сих пор проплывали сцены из недавнего короткого сновидения. Она и Том! Боже, как это все глупо! Мирра почувствовала, как ее щеки горят стыдливым румянцем.

В огромной спальне, казавшейся в темноте такой пустой и неуютной, было тепло, но девушку почему-то знобило. Не вставая с постели, Вазовски приподнялась на локте и потянулась свободной рукой к стоящему рядом с кроватью пуфику, где лежал плед, но тут же замерла: шепот!!! Он доносился из дальнего угла комнаты!

- Эй… кто здесь? – боясь пошелохнуться и почти не дыша, фоторепортер настороженно прислушалась к пугающему шелесту.

Глаза постепенно привыкли к тусклому серому свету, пробивающему в спальню через большое полукруглое окно, и смутные очертания предметов обрели четкость.

- Ну и фантазерка же ты, Мирра! – укоризненно покачала головой Вазовски, чувствуя, как отступает волна панического ужаса, с головой накрывшая ее в первые мгновения.

Занавески, длинные, до самого пола, занавески колыхались с тихим шуршанием – вот вам и объяснение зловещего шепота! А она уже напридумывала себе невесть что!

Мирра встала с кровати, чтобы закрыть окно, потому что и вправду замерзла, да и спать ей тоже совсем не хотелось, особенно теперь, когда в крови играла приличная доза адреналина.

- Хм… - когда девушка подошла к окну, занавески тут же утихомирились, но вовсе не из-за того, что ветер подул в другую сторону. Окно само по себе было плотно закрыто. – Может, мне просто со сна померещилось? – Фоторепортер машинально провела рукой вдоль рамы, но не почувствовала никакого дуновения, даже самого слабого. – Странно… Впрочем, в этом доме вообще многое кажется странным.

Чтобы больше не терзать себя ненужными догадками, Мирра переоделась в домашние шорты и футболку, сунула ноги в мягкие тапочки и, выйдя из спальни, направилась в библиотеку. По ее мнению, Эдгар По или Стивен Кинг своими мистическими рассказами могли бы сейчас составить ей неплохую компанию.

Нащупав на стене выключатель, Вазовски нажала на него, и просторный кабинет Райана-старшего наполнил яркий, с непривычки режущий глаза свет. Здесь ничего не поменялось с момента ее последнего визита, даже сломанная лестница лежала там же, у дальней стены, куда ее после падения оттащил Хью. Помня свой горький опыт, Мирра решила на этот раз не испытывать судьбу и стала искать подходящую книгу на нижних полках стеллажа.

Сентябрьская ночь заботливо укутала старинный особняк Райанов в одеяло из разноцветных лоскутов облетающей с деревьев листвы, а холодный северный ветер насвистывал ему заунывную колыбельную, протяжная мелодия которой, словно отголоски давних призраков, эхом отзывалась в каминных дымоходах.

Вазовски сама не заметила, как заснула за чтением. Ее голова упала на плечо и пышные золотисто-каштановые волосы беспорядочной волной закрывали лицо Мирры, делая спящую в эти мгновения очень милой и по-детски трогательной.

Хлоп! Тяжелая книга, лежащая на коленях девушки, в какой-то момент потеряла равновесие и соскользнула на пол, с шумом ударившись твердым переплетом о паркетные доски.

- Ммм, - разбуженная громким звуком Мирра сладко потянулась, разминая затекшие мышцы и взглянула на часы: пятнадцать минут третьего.

Дождь, начавшийся еще вечером, теперь превратился в колючий ливень. Он с остервенением хлестал по стеклу, оставляя после себя огромные водяные кляксы.

- Не хотела бы я в такую погоду оказаться на улице! - мельком глянув в окно, фоторепортер брезгливо передернула плечами и наклонилась за упавшей книгой.

Вернув «1408» на его законное место в книжном шкафу, Мирра уже собиралась идти к себе в комнату, как вдруг ее внимание привлекла там самая лестница. Присев на корточки, девушка, сама не зная с какой целью, стала рассматривать надтреснувшие доски.

- Да быть не может! – вырвалось у Вазовски, когда она поняла причину, по которой несколько часов чуть не свернула себе шею: одна из ножек лестницы оказалась аккуратно подпиленной!

В следующую секунду где-то внизу, в холле раздался душераздирающий вопль…

***

Соня лежала на полу парадного зала, неестественно раскинув руки. Ее длинные волосы растрепались и разметались по паркету рваным черным веером, а легкая полупрозрачная кофточка перекрутилась вокруг талии. Судя по положению тела, девушка, зацепившись высоким каблуком за обитую жестким ковролином ступеньку, не смогла удержать равновесие и упала с лестницы. Подтверждением тому служила и туфля со сломанной шпилькой, очевидно, слетевшая с ее ноги во время падения.

- Она… Джеймс, она… - бледная, как привидение, Джоан сама была готова в любой момент потерять сознание. Сидя на коленях рядом с не подающей признаков жизни дочерью, миссис Райан с отчаяньем смотрела на собравшихся на площадке второго этажа остальных полусонных обитателей особняка.

- Джо! – Джеймс Райан быстро спустился по лестнице, на ходу завязывая пояс накинутого поверх пижамы халата. – Джо, с ней все будет хорошо! Слышишь?! Все будет нормально! – Глядя в самые зрачки жены, он легонько встряхнул ее за плечи, заставляя подняться. – Хью, - обернувшись к спешащим на помощь парням, Райан-старший начал раздавать указания, - возьми в гостиной плед! Том, помоги мне! Мирра, Ханна…

- Мы отвезем Соню в больницу, она поправится! –пока мужчины аккуратно перекладывали тело пострадавшей девушки на специально для этого расстеленное на полу покрывало, будущая миссис Уилсон и Вазовски пытались хоть немного успокоить несчастную мать.

- Соня! Дочка!!! – крупные слезы не переставая текли по щекам Джоан, а сама она металась из стороны в сторону, словно в безумной агонии. Хрупкая с виду, Джоан Райан обладала недюжинной силой, и девушкам пришлось потрудиться, удерживая ее.

Мирре было бесконечно жаль супругу художника! Бедняжке и так последние несколько лет жилось несладко, а тут еще эта ужасная трагедия с Соней!..

Внезапно брови фотожурналистки слегка нахмурились, а серебристо-голубые близорукие глаза прищурились, стараясь что-то разглядеть.

- Как это произошло? – Ханна по очереди смотрела то на нервно дрожащую женщину, то на ее дочь.

- Не знаю, - всхлипывая, покачала головой Джоан. – Я задремала в гостиной. Потом услышала крик, а когда выбежала… - Ее снова затрясло, будто в лихорадке.

- Мы тоже были у себя в комнате и ничего не видели, - обиженно поджав тонкие губы, Ханна кинула оскорбленный взгляд в сторону своего жениха, судя по сердитому виду которого, можно было предположить, что они недавно сильно повздорили.

- Хью, - вернувшийся с улицы изрядно промокший Джеймс Райан теребил в руках ключи от автомобиля, - отведите Джо в спальню и дайте ей успокоительное.

- А…

- Я отвезу Соню в больницу, - опередив сына с ответом на вопрос, художник жестом попросил Тома и Мирру помочь ему перенести тело падчерицы в стоящий недалеко от дома внедорожник. – В такую погоду ни одна карета «скорой помощи» до нас не доедет, а нам дорога каждая секунда!

Сказать, что ночь выдалась мерзкой, означало не сказать ничего! Вековые деревья с протяжным, надломленным стоном, словно травинки, гнулись под порывами ледяного ветра, а последние лоскуты их цветной праздничной одежды промозглый ливень превращал в рваные лохмотья, и те, падая на пропитанную холодной влагой землю, тут же смешивались с вязкой грязью и слякотью.

- Я позвоню, как только доберусь до больницы! – художник смахнул с лица крупные дождевые капли. – Том, Мирра, - он высунулся из окна автомобиля и внимательно посмотрел на друзей, - будьте осторожны! Берегите себя!

Проводив внедорожник до самых ворот и пожелав Джеймсу удачно добраться до госпиталя, Уилсон и Вавзовски поспешили вернуться в дом. Хоть перед выходом они и переобулись в кроссовки, а на их плечи сейчас были накинуты дождевики – все эти нехитрые приспособления не спасали приятелей от не на шутку разбушевавшейся непогоды.

- Томми!!! – Мирра пыталась перекричать царивший вокруг хаос. – Томми, подожди! – Ей еле удалось нагнать друга, быстро шагающего по скользкой тропинке, ведущей через парк к парадному крыльцу особняка.

Остановившись, тот оглянулся и молча ждал, пока девушка поравняется с ним.

- Томми, - фоторепортер откинула с лица прилипшую прядь волос, - я должна тебе кое-что рассказать!

- Не надо, Вазовски! Мне и так все ясно! – в темно-карих глазах Томаса даже в слабом свете луны можно было прочитать обиду, а его всегда веселый голос приобрел нотки разочарования и призрения.

- Но… - Мирра с явным непониманием смотрела на молодого мужчину.

- Все нормально, - Уилсон понял, что был слишком груб, и поспешил взять себя в руки. – Прости, мне просто казалось… – Он собирался добавить что-то еще, но вместо этого оборвал начатую фразу и, развернувшись, пошел прочь, оставив девушку в полной растерянности.

В одиночестве Вазовски вернулась в особняк. Повесив мокрый дождевик на спинку стула, на котором уже лежал еще один точно такой же плащ, фоторепортер направилась к лестнице. Ее обуревали эмоции негодования по поводу слов и поведения Тома! Рассержена? Да она сейчас просто в ярости! Какая муха его укусила?!

Погруженная в размышления обо всем произошедшем за этот вечер, Мирра успела поднялась по нескольким ступенькам, когда услышала жалобный стон – так обычно скрипят несмазанные петли. Спустившись обратно в холл, девушка пошла на шум.

За парадной лестницей оказался узкий коридорчик, в конце которого находилась одна единственная, неприметная с первого взгляда дверь. Она была приоткрыта и издавала те самые скорбные звуки. «Сквозняк», - догадалась Вазовски.

За дверью находилась маленькая комнатка с поблекшими обоями и круглым окном, пробитым почти под самым потолком. В противоположной от окна стене виднелась еще одна дверь, ведущая в сад. Поеживаясь от пробирающего до костей холода, фоторепортер подошла к черному ходу и подергала за дверную ручку, чтобы убедиться, что выход на улицу надежно заперт. Странно, но ручка на ощупь показалась ей теплой и влажной, как если бы к ней недавно прикасались…

- Ай! – сорвалось с губ Мирры, когда сильный порыв ветра настежь распахнул хлипкую дверь, чуть не сорвав ее с ржавых петель.

- Помогите… - голос, больше похожий на шелест жухлой листвы, с трудом прорывался сквозь косую завесу дождя.

- Кто здесь? – Вазовски с опаской вышла на невысокое старое крылечко. – Эй! Здесь есть кто-нибудь? – Она пристально всматривалась в темноту, стараясь разглядеть говорящего. Возможно, ей все это послышалось, и на самом деле рядом с домом никого нет?

- Помогите…пожалуйста…

Поколебавшись еще мгновение, девушка спрыгнула в сырую траву и пошла навстречу невидимому собеседнику:

- Я помогу Вам! Только скажите, где Вы!

Пройдя несколько ярдов, промокшая до последней нитки Мирра вышла на знакомую дорожку-змейку, ведущую к летней беседке. Темные силуэты зверей-кустарников, заботливо подстриженные Хью еще утром, словно хмурые стражники, высились по бокам от узкой тропинки и выглядели сейчас довольно мрачно и недружелюбно.

- Скорее!.. Прошу…

Фоторепортер обогнула пугающего вида гигантского кролика и…

- Господи! – от открывшейся перед ней кошмарной картины, Мирра на какое-то время потеряла дар речи. – Джоан!??

Да, это была она! Мертвенно-бледная, почти без сил, в рваной ночной сорочке и со спутанными волосами, но это, действительно, была миссис Райан!

- Что произошло?! – Вазовски бросилась к женщине, пытаясь помочь той подняться. – Осторожно! Цепляйтесь за меня! Вот так, отлично!..

Мирра уже почти вытащила ослабшую Джоан на тропинку, посыпанную колючим гравием, когда, услышав сначала почти не уловимые шаги, затем почувствовала сильную боль в затылке. Теряя сознание, она успела разглядеть лишь чью-то размытую тень и панический ужас в глазах супруги художника…

***

Постепенно слух начал различать шелесты и всплески, отчего фотожурналист сделала вывод, что она сейчас находится где-то возле водоема. От долгого нахождения в неудобной позе мышцы спины, рук и ног онемели и неприятно покалывали. Вазовски попробовала поменять положение тела и тут же почувствовала, как что-то больно врезается в нежную кожу ее тонких запястий: то ли проволока, то ли жесткая веревка. Голова кружилась, как после продолжительного катания на карусели, а желудок не покидало противное ощущение то и дело подступающей тошноты.

Мирра осторожно приоткрыла глаза. Поначалу размытые предметы через некоторое время начали приобретать четкость, и вскоре девушка поняла, что находится в лодке посреди реки.

- Мне жаль, что так вышло. Честно, - темный силуэт продолжал налегать на весла и все дальше уводить лодку от берега.

- Что происходит? - Вазовски сделала еще одну попытку перевернуться на другой бок, чтобы хоть немного видеть своего мучителя. – Где Джоан?! Кто Вы?! – Пряди волос, прилипшие к влажной от дождя коже лица и шеи, не давали ей хорошенько разглядеть сидящего напротив гребца.

- Она в надежном месте, где ее никто не найдет, - спокойно ответил все тот же женский голос. – И тебя тоже нескоро найдут…

В следующее мгновение силуэт наклонился вперед. Сдавленное «ах!» слетело с губ Мирры, когда в блеклом свете луны, слабо поблескивающей сквозь плотную пелену хмурых облаков, она увидела перед собой… Джоан?!

- Я…я не понимаю! – девушка закрыла глаза и слегка потрясла головой в надежде, что все происходящее сейчас ей только снится. – Но ведь…

- Понимаю твое удивление, - губы таинственной собеседницы исказила довольная ухмылка. – Не волнуйся, детка, ты пока еще не сошла с ума. Все намного проще, чем может показаться на первый взгляд: мое имя не Джоан, я…

– Ее сестра-близнец! – закончила за нее Вазовски.

Наступило напряженное молчание. Мирра с нескрываемым изумлением, приправленным доброй порцией ужаса, глядела на внешне спокойную, невозмутимую Бонни. Фоторепортеру и в голову не пришло бы подумать, что все это время она жила под одной крышей с человеком, которого уже несколько лет считали мертвым! Но именно теперь кусочки загадочного пазла, мучавшего ее с самого начала, стали складываться между собой, образуя четкую картину: пугающие ночные звуки вовсе не были слуховой галлюцинацией, а отсутствие шрамов на запястьях лже-Джоан (Вазовски до последнего момента не была уверена в том, что действительно не обнаружила их этим вечером на руках супруги художника) лишь усилили желание Мирры задать следующий вопрос:

- Так это ты подпилила ножку лестницы в библиотеке Джеймса Райана с расчетом, что пожилой мужчина упадет с нее и свернет себе шею, а все случившееся скорей всего спишут на несчастный случай? И Соня – тоже…

Бонни согласно кивнула, прекрасно понимая, что имела ввиду фоторепортер, говоря о молодой мисс Райан.

- На удивление, самой первой обо всем догадалась именно она. Впрочем, это и понятно: несмотря на ужасные отношения с Джо, Соня была ее дочерью и довольно скоро смекнула, что с матерью происходит что-то “странное”. Племянница пыталась организовать шантаж, но у меня были другие цели и другие планы на семью Райанов.

- Занять место сестры, заполучив тем самым статус в высшем обществе и ее деньги?

- Не только, - покачала головой женщина. – Я хотела завладеть всем состоянием семьи: по-моему, это весьма скромная плата за их равнодушие! Ведь тогда в горах мне чудом удалось спастись, а им было безразлично, жива я или нет!!!

Я долгое время наблюдала за Джо со стороны. Так я узнала, что в последнее время она и Джеймс сильно отдалились друг от друга и почти не общаются, отношения с Соней стали еще прохладнее, а Хью и вовсе переехал от отца. Как я и предполагала: никто не заметил подмены! Похитив сестру и удерживая ее в этом особняке, я успела достаточно хорошо изучить ее новые привычки. И если бы не ваш приезд и не твоя встреча с настоящей Джоан Райан, то эта история так и осталась бы погребенной там, в Альпах, под несколькими тоннами снега!..

- И что теперь? – Вазовски внимательно смотрела на Бонни, стараясь держаться как можно естественнее, в то время как сама пыталась ослабить тугие узлы веревки на своих запястьях.

- Мирра, мне действительно жаль, но другого выхода нет! Тебе слишком многое известно! – Бонни поднялась с узкой скамьи и приблизилась с фотожурналистке. Уверенно подхватив девушку подмышки, обладающая хорошей силовой подготовкой женщина с легкостью подняла ее и подтолкнула к краю лодки. – Я слышала, как вы ссорились с Томом в саду этой ночью, поэтому без труда смогу придумать историю, объясняющую твое исчезновение из поместья! – С этими словами Бонни с силой толкнула Вазовски за борт. – Прощай!

***

Несмотря на то, что Ханна уже давно спала, Тому все еще чудилось, как его невеста обсуждает их предстоящее свадебное путешествие и покупку нового кухонного гарнитура:

- Мебель должна