Улус Хулагу

Образование этого государства связано с попыткой Менгу-каана обеспечить безбедную старость своих младших братьев Хубилая и Хулагу. Сам Менгу воссел на престол только благодаря помощи Бату, пославшего с ним брата Берке, сына-наследника Сартака и 30 000 всадников – практически всю силу улуса Джучи. Будучи человеком неглупым и как сейчас говорят «прагматичным», Менгу решил дать возможность своим братьям захватить «свободные» земли при помощи общемонгольского войска. Хубилай нацелился на южно-китайскую Сун и получил для этого львиную долю сил. Для Хулагу предназначались земли Ирана и Багдадского халифа, с дальнейшим прицелом на Малую Азию- Рум и Египет – Миср (1.2).

Для этого похода предназначалось следующее войско: «…которое с Байджу и Чурмагуном раньше посылали для (несения службы ) тама, стояло бы в Иранской земле, а войско, которое также посылали для тама в Кашмир и Индию с Даир-бахадуром, все принадлежало бы Хулагу-хану. Теми дружинами, которые были у Даир-бахадура, после того как он умер, ведал… Сали-нойон из рода татар. Сверх этих войск, определили, чтобы из всех дружин Чингиз-хана, которые поделили между сыновьями, братьями и племянниками, на каждые десять человек выделили бы по два человека, не вошедших в счет, и передали в качестве инджу Хулагу-хану. … Когда это назначение было сделано, (Менгу-каан) послал в Хитай гонцов, чтобы доставили тысячу китайцев камнеметчиков, огнеметчиков и арбалетчиков» (1.3). Из дальнейших слов видно, что «из всех дружин» удалось набрать только отряд: «Китбука-нойона, из рода найман, имевшего чин Баурчия, с двенадцатью тысячами тысячами человек» (1.3), улус Джагатая ограничился технической подготовкой похода: «… чтобы они на протяжении принятого в расчет перехода войск Хулагу-хана от начала Каракорума до берегов Джейхуна объявили заповедниками все луговья и пастбища и навели прочные мосты на глубоких протоках и реках» (1.3). «Царевичей» прислал исключительно Буту: «Булгай сын Шибана,сына Джучи, и Тутар сын Сонкура, сына Джучи, и Кули сын Урады, сына Джучи» (1.9), с каждым из них должен был быть «туман» войска. Материальное обеспечение возлагалось на войско, расквартированное в Иране: «Было повелено, чтобы Байджу-нойон и дружины,…, отправились в Рум и со всех владений на каждого человека приготовили бы довольствия войск по одному тагару муки и бурдюку вина» (1.3). Поражают политические цели похода: «Менгу-каан, из братского, участия дал Хулагу-хану наставления и сказал: «… Держись обычаев и закона Чингизханова в больших делах и мелочах…оказывай ласку и отличай милостями и дарами всякого, кто послушается и покорится твоим повелениям и запретам, а того, кто упорствует и подымает голову, повергни в пустыню насилия и унижения вместе с женами, чадами, домочадцами и родичами и разрушь крепости и замки… При всех обстоятельствах будь бдителен и благоразумен. Избавь райятов от непомерных повинностей и поставок продовольствия и дай им благоденствие. Опустошенные земли вновь приведи в цветущие состояние» (1.4). Мне это очень напоминает мечты о «мировой революции» и царстве «трудящихся всей земли» под надзором «указующей и направляющей роли партии».

Первой целью похода стала секта исмаилитов (ассасинов), терроризировавшая более ста лет весь Передний Восток; это вызвало прилив радости в среде местных князьков: «Когда весть о прибытии покоряющих мир знамен распространилась по сторонам, султаны и мелики каждого владения из владений Ирана направились на служение к его высочеству. Из Рума прибыли на служение к его высочеству султаны Изз-ад-дин и Рукн-ад-дин, из Фарса- атабек Саад, сын атабека Музаффар-ад-дина, а из Ирака, Хорасана, Азербайджана, Аррана, Ширвана и Грузии – мелики, садры, и знать, все с подобающими дарами» (1.5) Сравнительно быстро монгольские бахадуры захватили крепости грозных ассасинов, вырезали верхушку секты и не успевших скрыться шахидов (1.6, 1.7), для ниспровержения вековой угрозы хватило тумана Китбуки и сил царевичей улуса Джучи, а «Байджу-нойон тотчас же повернул обратно и повел войско в Румский край. В ту пору султан румский Гияс-ад-дин Кейхосров, дал Байджу-нойону сражение в местности Косэ-даг и был разбит. Байджу занял весь Рум и производил грабежи и убийства» (1.8), методы достижения этого рассмотрим ниже. Потом «Хулагу-хан с царевичами Кули, Булгаем и Тутаром и старшими эмирами Бука-Тимуром, Кудусуном, Ката, Сунджаком, и Коке-Элькэем расположились в хамаданской степи… и занялись устройством и вооружением войска» (1.8) и настала очередь повелителя правоверных - Багдадского халифа. Хулагу-хан «соизволил принять твердое решение о походе на Багдад» (1.10). На халифа бросили все наличные силы, включая султанов, меликов и атабеков Иранской земли (1.10). Багдадское войско разбили в полевом сражении (9.12), а город осадили и взяли после жестокого штурма (9.13, 9.14, 9.15) 13-го февраля 1258 года. Последнего халифа казнили со всем его родом.

Хулагу не успокоился на достигнутом: «В пятницу… лета 657 (12. IX.1259) он устремился в Сирийский край» (9.18). Халеб взяли штурмом (1.19), Дамаск сдался без боя (1.20). Но тут вмешалась высшая сила: «Во время этих дел с Востока прибыли гонцы,…, и доставили известие о кончине Менгу-каана. Хулагу-хан черезвычайно огорчился и опечалился сердцем, однако виду не показывал. Он оставил там Китбука-нойона для охраны Сирии» (1.21). Оставшись без отеческого ока Китбука протерпел поражение при Айн-и Джалут (1.22), и экспансия монголов на запад прекратилась, им пришлось оставить Сирию до берегов Ефрата.

Таков кратко очерк образования государства Хулагуидов. Не правда ли очень похоже на историю Улуса Джучи? Даже в деталях. В последующем Ильханы не расширяли свои территории, а старались удержать завоёванное. Основным внешним врагом оставался Египет. Многочисленные родственники из улусов Джучи и Джагатая тоже были не прочь урвать кусочек пожирнее. Но основная угроза государству таилась во внутренних неурядицах. Между собой наследники Хулагу воевали намного больше, в этом еще одно сходство с Золотой Ордой.

ВОЕННО-ТЕРРИТОРИАЛЬНОЕ УСТРОЙСТВО

Как и в Золотой Орде, улус Хулагу делился на несколько военных округов-краев: 1. Дербент, Ширван и Муган до Алтана; 2.Хорасан и Мазендаран до берегов Амуйе; 3. Румские владения в Малой Азии; 4. Диярбекр и Дияррабия на границе с Сирией; 5. Грузия; 6. Багдад и Фарс, особым округом было инджу ильхана с центром в Тебризе (1.30,2.2, 4.1, 5.10,5.11,5.12,). В каждом из них размещались один, иногда два тумана монгольского или сформированного из местного населения войска (2.19, 2.21,3.5,5.1,).

Основной задачей этих войск была защита владений от посягательства ворога. В случае похода из них выделялись «мобильные» части: «…695 (9.XI.1295), из Хорасана прибыли гонцы и привезли известие, что царевичи Дува и Сарабан сын Кайду, вследствие отсутствия державных знамен, вторглись в Хорасан и Мазандеран и приступили к грабежу…(Газан-хан) постановил на том, чтобы царевич Сукей и эмир Новруз отправились туда их отразить… и отправил с ними темников Барулая сына Ходжи, сына Йисур-нойона из рода олкунт и Арслан-огула, из внуков Джучи-Касара. В передовой рати он отправил Новруза и Хоркудака при царевиче Тайджу-огуле» (5.12). Подобные методы вызывали недовольство в войске и часто приводили к мятежу: «Когда Сукей и Барулай выступили из Аррана, они в пути, с многочисленным войском, держали совет: «Нас-де для того посылает в Хорасан, чтобы жен и детей наших здесь поделили и отдали хорасанскому войску» (5.15). Иногда целые войсковые соединения поднимались с насиженных мест и в полном составе, с семьями, уходили к неприятелю, остановить их не представлялось возможности: «Внезапно пришла весть, что Тарагай-гурген, эмир ойратов, который находился в Деярбекре и тех краях, с эмирами Йисутеем и Кокетей-бахадуром с имуществом и тысячами ойратскими двинулись в Сирийский край. Мулай отправился воспрепятствовать им, но они его разбили и ушли» (5.13). Всё это в конечном итоге привело к военной реформе Газан-хана, которую мы рассмотрим ниже.

Управляли такими краями обычно представители царствующей династии совместно с лицом из военно-родовой аристократии: «Байду в присутствии эмиров ответил: «Царевич Газан знает, что Аргун-хан и меня тоже содержал, как родного сына, и каждому сыну в каком либо краю определил зимнее стойбище в сообществе с каким-нибудь эмиром. Тогачар с туманом войска караунов постоянно был моим сподвижником в Багдаде…» (5.8). Кто за кем «надзирал» вопрос непонятный и спорный.

НАЦИОНАЛЬНЫЙ СОСТАВ ВОЙСКА

В случае крайней нужды собиралось всеобщее ополчение: Когда Хулагу-хан проведал, он повелел, чтобы из всех владений Ирана выставили ополчение (чарик бирун карданд) (1.28). Но в отличие от Золотой Орды Хулагуиды не включали покоренные народы в состав «монгольских» войск. Наш автор неоднократно отмечает иранцев: «Вслед за ним он отправил тебризского мелика Садр-ад-дина с туманом тазикского ополчения (чарик-и таджик)» (1.25), «Войска Кермана и Иезда с султаном Хаджджаджем и атабеком Юсуф-шахом подчинялись войску Аргун-аги» (2.15),или грузин: «Грузинские эмиры оцепили лес кругом, и царь Давид послал ему известие, что выхода-де из этого леса нет, поверни назад и не огорчайся» (2.3), «Начиная от границ Казвина, воины стали убивать и грабить. В особенности грузинская дружина, пока не достигла Хорасана, мучила людей разного рода истязаниями и все, что находила, тащила и воровала» (3.12).

На словах такое полчище представляло внушительную силу: «Он привел в строй свыше ста тысяч отборных всадников из монголов, мусульман, армян, и грузин с полным вооружением, снаряжением и припасами» (3.6), но на деле в поход выступили: «(29.I.1284) отправил в передовом отряде Тубута, Алинака, Ясар-огула, Аджу-шукурчи, Газан-агу, Эшэк-Туклу и Шадая сына Сунджака с пятнадцатью тысячами всадников» (3.6), это и было полночисленное войско гургена Алинака, при помощи коего султан Ахмед пытался бороться с другим претендентом на престол - Абага-ханом.

О качестве «национального» войска можно судить по примеру бухарского ополчения: «Бухарские эмиры с Тазик-агой отправились к Бек-Тимур-оглану и оповестили его о прибытии Чапата. Бек-Тимур-огул сказал Тазик-аге: «И ты с пятью сотнями славных всадников не сумел его отразить?» - Тот ответил: «Чапат из дома (Чингизова), а я карачу (раб), как мне было с ним сражаться». Бек-Тимур воссел (на коня) и мигом помчался на Чапата» (2.9), т.е. для поддержания порядка и сбора налогов они еще годились, но в бою могли действовать только под руководством монгольских военачальников, порой вполне успешно, особенно в обороне: «Маргаул налетел справа и слева, наскакивал и откатывался назад. Вдруг один бьющий без промаха стрелок поразил его преисполненную злобою грудь стрелой из самострела. Борак и рать смутилась смертью Маргаула и упали духом» (2.16).

О численности этих контингентов можно судить по эпизоду с пленением мятежного эмира Новруза. Спасаясь от преследования, он пытался найти пристанище в Герате и «с четырьмя сотнями отправился в город и въехал в крепость» (5.19). Местный мелик сослался на то, что: «Гератские и Гурские воины в бою проявляют слабость. Чтобы помочь делу ты пришли на каждые десять человек по два своих воина, дабы они побуждали их к битве и не допускали нерадивости» (5.20). Нехитрый подсчёт показывает силу Гератского войска – две тысячи человек.

После сокрушительного поражения от Берке в 1262 году, Хулагу-хан пытался сформировать отдельное войско из кипчаков, скорее всего пришедших с царевичами Джучиева улуса и оставшихся без дела после гибели последних: «Занимаясь мероприятиями для возмещения потерь, он приводил в порядок войско. Еще раньше он избрал Джелаль-ад-дина, сына младшего даватдара, и возвысил его, а тот выставлял себя во мнении государя мира, что более-де сочувствующего во всем улусе государевом никого нет. На служении он доложил: «Поскольку поход в Кипчакскую степь решен твердо, то во владениях халифа до сих пор еще есть несколько тысяч турок-кипчаков, которые хорошо знают обычаи Кипчакбаши. Ежели будет дан указ, я пойду и соберу их, чтобы в войне с Беркеем они были передовым отрядом» (1.31). Данное предприятие окончилось полным фиаско, не смотря на огромные средства в него вложенные: «Хулагу-хан одобрил, пожаловал ему ярлык и пайзу, чтобы багдадские хакимы выдали все, что Джелаль-ад-дин потребует из денег, оружия и снаряжения, и чтобы никто не вмешивался в его дела, дабы он исполнил то важное поручение, для которого назначен. В месяцах лета 662, согласно указу, отправился в Багдад и всякого, кого находил подходящим для военного дела забирал. …После того как он собрал тех разрозненных воинов, он с литаврами и знаменами выступил в поход. … Жалование и необходимое для воинов, как то: лошадей, оружие и довольствие, он взял в Багдадской казне и снова двинул воинов с женами, детьми, домочадцами, приверженцами, пожитками и добром. … Они из страха за свою голову ничего не смогли сказать и отправились вместе с ним в Сирию и Миср» (1.31).

ТУМАНЫ

Историю войсковых соединений сформированных из монголов Рашид-ад-дин описывает довольно подробно, попробуем проследить за его повествованием.

Еще при Чингиз-хане был сформирован корпус для оккупации северного Ирана: «назначив Джурмагуна ляшкар-тама четырех десятитысячных отрядов войска, отправил. Ляшкар-тама бывает тот, которого назначают (командывать) войском, уволив из тысячи и сотни, посылают в какую-либо область, чтобы там постоянно находились» (6.9). После смерти «птенца гнезда Чингиза» командование перешло к другому выдающемуся военачальнику: «Из этого войска был один эмир-темник, родственник Джебэ, Байджу-нойон, из племени йисут. Когда умер Джурмагун, каан назначил на его место Байджу. Когда Хулагу-хан прибыл в это государство, Байджу проявил особое рвение при взятии Багдада; Хулагу-хан дал хорошие кочевья и утвердил эмиром-темником. После его смерти его сын Адак, ведал десятитысячным отрядом; когда Адака не стало, то Аргун-хан одну часть его отряда передал под команду Кубатай-Буралги, а другую Газану из племени джалаир… После этого Кайхату-хан отдал (этот отряд) Инэ-беку, брату упомянутого Газана. Когда же он стал заодно с Сука, то государь ислама, Газан-хан, казнил его, а то войско пожаловал сыну Адака Суламишу; а так как оказался изменником, то казнил его, а тысячный отряд передал Бука-Масару, а другие поручил другим определенным лицам» (6.10). Байджу отличался несносным характером: «Угедей-каан послал его вместе с Джурмагуном; он начальствовал тысячей, а после ведал туманом. Байджу покорил Малую Азию (Рум) и кичился и хвастался тем. Хулагу-хан его вытребовал и, обвинив, казнил, а из его имущества взял себе половину. Тем же туманом, в силу ярлыка Менгу-каана, ведал сын Джурмагуна – Ширамун» (6.37). Внук его пошел по стопам деда: «Сын Байджу-нойона был Адак; он ведал тысячей. Сын Адака – Суламиш, бывшей в Малой Азии. Государь ислама… соизволил сделать ему благоволение, дав пять тысяч конных и сделав его там эмиром-темником» (6.38), несмотря на благоволение изменил. Какова была численность этого тама-тумана? Утверждение, что 40 000 мне кажется преувеличением, скорее всего, формировался он из личного состава четырех десятитысячных отрядов, по принципу «два от десяти», т.е. реально насчитывал 8 000 всадников, с учетом оруженосцев – 16 000. Этому есть три подтверждения: 1. Везде в последующих описаниях данное войсковое объединение именуется «туманом», т.е. не более 10 000. 2. При разделе тумана после смерти Адака на две части - «Газану были поручены четыре тысячи Барагана и Укула» (6.5), вторая часть Кубутай-Буралги, скорее всего, такая же. 3. При назначении на должность темника Суламиша прямо говорится о «пяти тысячах конных» (6.38). На мой взгляд, имел место раздел одного «большого» тумана восьми-десятитысячного состава, на два более «малых» в четыре-шесть тысяч.

Вторым тама, посланным на границу Кашмира и Индии ведал Сали-нойон, из рода татар: «послал этого Сали-нойона в качестве командующего теми двумя туманами войска. После тем войском ведал его сын Уладу-нойон» (6.16). Если следовать предыдущим рассуждениям, то сила этого войска составляла четыре-шесть тысяч всадников.

Кроме них упоминаются туманы:

«Общемонгольского» войска под командой Хандукара: «Хандукур-нойон, которого Менгу-каан послал с приказанием сформировать десятитысячный отряд … из племени урьят пришел с Хулагу-ханом" (6.5);

«Общемонгольского» войска Екэ-Есура: «Когда они пришли в это владение, то Екэ-Есур (из куралас) долгое время ведал своим десятитысячным отрядом. После него его место занял его сын Ходжа-нойон. Сыновья Ходжа-нойона: Туна и Мулакар, которые были эмиры-тысячники (их казнили)» (6.11);

«Сводный» из покоренных племен, впоследствии расформированный: «Другой эмир-темник был Мелик-шах; когда собрали войско из уйгуров, карлуков, туркмен, кашгарцев и кучайцев, то отдали ему. Когда он скончался, то его место передали его сыну Хандучаку (его казнили)… На место назначили его брата Саларбека. В то время, как Кит-бука был убит на войне с Египтом, он был с ним, но бежал и вернулся обратно. Вследствие этого Хулагу-хан обвинил его и казнил, а те тысячные отряды поручил другим эмирам» (6.12);

«Общемонгольского» войска под командой Китбуки: «Другой был эмир Чагатай-младший; так как в то время не стало Чагатая (сына Чингис-хана), то его имя стало запретным, и после этого стали называть Сунитай, так как он из племени суннит. Сначала он был эмиром-тысяцким, когда умер отец Токучара, Куту-Бука-нойон, его место передали Сунитаю… Когда Сунитай скончался, его место дали Хулкуту-курчи, из племени мангут, дяде Кутлуг-шах-нойона. Во времена Аргун-хана передали Тукучару. Государь ислама, Газан-хан, пожаловал в управление Алду» (6.14). Первоначально этот туман насчитывал двенадцать тысяч всадников и был «передовой ратью» (1.3). Есть основания полагать, что это соединение фигурирует в летописи также под названием «караунов»: «Десятитысячная дружина караунов, зимовавшая в Багдаде, а лето проводившая в Сияхкухе, принадлежавшая лично Абага-хану и состаявшая при его ставках» (3.4). Иногда карауны, пользуясь близостью к власти, творили и такое: «Шиктур-нойон назначил триста человек приставов к Ахмеду. Внезапно прибыло полчище караунов и так разграбило те ставки, что в юртах не осталось никаких других следов, кроме золы очагов. Кутуй-хатун, Тудай-хатун и Ирмани-хатун они оставили нагишом, а две тысячи человек стали стеречь Ахмеда» (3.16). Налицо неуважение к правящей династии, хоть и к той её части, что потерпела поражение в междоусобице, но гвардии прощали многое, всегда и везде.

«Чагатайского» войска царевича Негудера: «царевич Негудер-огул сын Муджи Яя, сына Чагатая, неотлучно находился при нем с десятью тысячами всадников и Абага-хан любил его и почитал» (2.3). Любимый и почитаемый царевич не оправдал возложенных надежд и, снюхавшись со среднеазиатскими родственниками, замыслил измену. Расплата была быстрой и жестокой: «Шеримун-нойон настиг его с ратью и многих из его войска убил, а многих захватил в полон. …Государь, …, а шестерых эмиров, бывших поверенными его тайны, предал казни. Войско его разверстали по сотням и десяткам» (2.4). Остатки этих тысяч стали головной болью ильханов: «Зимою 677 года (1278/79), около двух тысяч конных негудерцев совершили набег на область Фарс» (2.23).

ДРУГИЕ ВОЙСКОВЫЕ СОЕДИНЕНИЯ

Кроме туманов в войске монголов упоминаются и другие соединения, например «эмира четырех тысяч Ишик-кутлу» (4.8) в улусе Хулагу, или отряд эмиров Никтея и Аку-Тимура: «Оба они прибывали в улусе Кунджи (Кулджи) и начальствовали над четырьмя тысячами войска джалаиров» (6.20). Часто упоминаются дружины царевичей: «Кайду после совещания с эмирами Кипчак-огулом, сыном Кадана, сына Угедея, и Чапат-огулом, сыном Хуку, сына Гуюк-хана, сына Угедея, обоих с собственными их дружинами отправил к (Бораку)» (2.5), в этом случае собственная дружина составляла две тысячи всадников без учета обоза и его обслуги: «Полагая, как бы Борак не покусился после его ухода на его обоз, он (Кипчак) покинул там свой дом и уехал с двумя тысячами всадников» (2.7). Примерно с такой же дружиной прибыл на курултай спорить о престоле царевич Аргун: «Внезапно прибыл царевич Аргун с двумя-тремя тысячами всадников и стал укорять» (3.2). Можно предположить, что такая свита полагалась каждому чингизиду. Но основной единицей считалась тысяча: «Затем царевичи и нойоны, которые были наряжены, с ратными тысячами и сотнями двинулись в поход» (1.3). Порой одна-две такие тысячи решали исход компании: «Государь ислама тотчас же приказал, чтобы эмиры Чобан, Суламиш, Курумиши, Тогрулча, Тайтак и Ильбасмиш воссели (на коней) для их отражения. В области Бейликан им дали сражение и бились жестоко. Эмиры, которые были с Арслан-огулом: Тулеек, двоюродный брат оружейничего Учана, Инэ-бек сын Эшек-Туклу из джалаиров, Газан сын Тайджу-бахадура, Мусса-тархан, Саркис сын Нарин-Ахмеда. В тот день они одержали победу. Из нашего войска был тяжело ранен Тогрулча, так что он чуть было не упал, но Курумиши сын Алинака его поддержал. Хуркудак и Барым с двумя тысячами человек пошли на помощь нашему войску. На другой день стали друг против друга. Их воины без боя сдались, а их эмиры обратились в бегство» (5.16), почти такой же случай зафиксирован и в истории Золотой Орды, во время войны Ногая с Токтой. Про реальную численность тысячи говорить трудно, например: «Некий Олсум, тысячник, бежал с четырьмя стами человек и пошел в пределы Ардебиля, в свой коренной юрт» (5.17).

РЕФОРМА ГАЗАН-ХАНА

Территориально-клановое устройство войска не устраивало Ильхана Газана. После восшествия на престол и подавления недовольных, он принялся за коренные реформы. Первым делом, по примеру предыдущих правителей Ирана, все войско было наделено «икта» - т.е. земельным наделом с прикрепленными к нему крестьянами «райятами» обязанными содержать воина и его семью. Икта располагались вдоль границ государства, и войска поселенные там обязаны были их защищать: «На каждой границе (государь) назначил такое количество войск, какое для нее достаточно, а из войск, имеющих стойбище и местопребывание внутри владений, он каждому, находившемуся поближе к какой-нибудь границе, приказал в случае нужды быть их тыловой ратью (геджигэ). Он сделал так, что никогда войску одной стороны не приходится ходить на помощь, на другую сторону» (5.33). Необходимость в «ратных тысячах», гоняемых от одной границы к другой отпала, так как расположенные на опасных направлениях войска выступали в полном составе «конно, людно и оружно». Уклониться от воинской повинности, было невозможно, под угрозой потерять землю.

Понимая, что одни поселенные войска не справятся с возможным вторжением, а также для механизма давления на оные, в случае неповиновения или попыток сепаратизма, Газан создал «мобильные части» в дополнение к уже существовавшему корпусу телохранителей. Элитной их частью стало: «Сверх установленного он устроил еще войско, чтобы оно непрестанно находилось при нем. Таким путем, что склонил телохранителей (кезиктанан) и эмиров, чтобы они назначили по одному-два человека из братьев и сыновей, не вошедших в подушные списки войск, так что в каждой тысяче прибавилось по сто и по двести. Всех их в течении года призвали и представили. Государь ислама пожаловал им вознаграждение, одежду и икта. Все, дойдя постепенно числом до двух-трех тысяч, неотлучно служат вместе с телохранителями при тысяче средней рати (хазаре-и кул)» (5.34). А основной ударной силой войско рабов: «Уже несколько лет между потомками Джучи, Чагатая и Угедея, …, происходит борьба и распря. Войска их, постоянно грабя обозы друг друга, уводили в полон детей друг друга и продавали их торговцам. … По этой причине (Газан-хан) повелел: «Сколько бы ни приводили от монголов молодых людей, (всех) покупали бы для государевой службы и давали бы за них наличными деньгами, дабы в итоге получилась слава и награда, а из них неотлучно служили бы каптаулы собственного войска. В последние два года он купил многих и, определив им средства для жизни и тагар, назначил для их содержания область Мераги. Темником над ними он поставил Пулад-чинсанга, а начальниками тысяч и сотен назначил своих приближенных. Собралось около десяти тысяч человек. По заведенному правилу, сколько не приводят, всех покупают, чтобы получился целый туман с лишком, и все, ставши государевыми каптаулами и инджу, служат неотлучно» (5.35). После всех мероприятий происходивших при непосредственном участии нашего автора наступила идиллия: «Ни в какие времена не было войск, столь оснащенных и стройных, как в настоящую пору. У всех определенные икта, и каждая из границ прочно занята и охраняется отдельным войском, не нуждающимся в посторонней помощи» (5.36). Попытаемся посчитать пореформенное войско Газан-хана:

1. Телохранители (кезиктан) – 1000

2. Тысяча средней рати (хазаре-и кул) – 1000

3. Личное войско – 3000

4. Войско каптаулов – 10000

5. Остальное монгольское войско – не больше 30 000

Всего получается не больше 45 000 всадников, с учетом оруженосцев 90 000, еще были войска местных правителей, по обычной практике они не превышали монгольские, это еще 30 000 всадников, с оруженосцами 60 000. Итого мобилизационные возможности улуса Хулагу составляли 75 000 воинов, с оруженосцами 150 000. Можно поверить уважаемому визиру: «Прежде монгольское войско по сравнению с настоящим временем было меньше» (5.32), правда, это войско никогда не собиралось вместе.

СПОСОБЫ И МЕТОДЫ ВЕДЕНИЯ БОЯ

«Умопомрачительные и богоподобные» стратегические планы монгольских правителей, мы рассмотрели в начале этого очерка, осталось осветить методы, коими они достигались. А достигались они в ходе битвы, хотя крупных столкновений монголы пытались избежать. Если предоставлялось возможность, они пытались начать переговоры, главной целью которых было внести разлад в стан противника, для этого использовались родственные и национальные связи: «В багдадском передовом отряде был кипчак по имени Карасонкур, а некий Султанчук, родом хорезмиец, состоял в монгольском езеке» (1.11), благо в монгольском войске было «каждой твари по паре». В ход шли всевозможные посулы и обещания. Большую роль играла разведка, захват «языков». Для получения нужных сведений порой применялись нестандартные методы: «Одного из дозорных Аргуна поймали и доставили к Алинаку. Его напоили допьяна, допросили и доподлинно выяснили положение» (3.10). Широко применялась дезинформация: «В передовом отряде тронулись в поход эмиры Новруз и Кутлугшах. Новруз, как было в его обычае, распускал молву о многочисленности войска» (5.9)

Если мирная стадия не приносила успеха, начинались боевые будни. Первым делом обследовалась местность, и выбиралось место предстоящей баталии: «Он (Абага) назначил эмира Догуза, чтобы тот выбрал хорошее место для битвы. Догуз выбрал широкое поле, которое было расположено у склона горы, перед которой река, называемая монголами Карасу» (2.13). Устраивались засады: «Когда тот (Сандаргу-нойон) прочитал, он счел его знамение своего счастья и тотчас же отправил отриконь один туман войска для отражения их. Близ Синджара они разделились на три части и, устроив засаду, ударили на сирийцев» (1.27).

Если хитрости не удавались, подводили неприятеля в местность с подходящими природными условиями и использовали их: «Сунджак –нойон упросил Байджу быть передовым отрядом рати, (идущей) на западную (сторону) Багдада. После разрешения он отправился в путь и прибыл в Харбийю. Мухаджид-ад-дин Эйбек, даватдар, который был главою халифской рати, и Ибн Курд еще заранее построили лагерь между Баакубой и Баджисрой. Когда они услышали, что монголы подошли к западной стороне Багдада, они, перейдя Тигр, дали сражение Сунджаку и Бука-Тимуру в окресностях Анбара у Кушк-и Мансура, выше Мадрафы, в девяти фарсангах от Багдада. Монгльское войско уклонилось в сторону, и они прошли в Баширийю в округе Дуджейль. Когда Байджу и они (Сунджак и Бука-Тимур) подошли, то их войско (даватдара и Ибн Курда) повернули назад. В той местности был большой пруд. Монголы открыли его плотины, так что позади багдадского войска всю степь затопило водою. Утром, на восходе, в четверг, Байджу и Бука-Тимур ударили на даватдара и Ибн-Курда и победоносно обратили в бегство багдадское войско. Фатх-ад-дин ибн Курд и Карасонкур, бывшие предводителями войска, с двенадцатью тысячами человек багдадцев были убиты, помимо тех, что утонули или увязли в иле. Даватдар с немногочисленными людьми, бежав, прибыл в Багдад, а некоторые бежали в Хиллу и Куфу» (1.21).

В ходе битвы руководство осуществлялось одним человеком, обычно ханом, если это претворялось в жизнь, победа была бесспорной: «С обеих сторон отдали распоряжения и построили ряды. Маргаул налетел справа и слева, наскакивал и откатывался назад. Вдруг один бьющий без промаха стрелок поразил его преисполненную злобаю грудь стрелой из самострела. Борак и рать смутилась смертью Маргаула и упали духом.Джалаиртай приветствовал его и сказал: …, пустив поводья, ударил со своими всадниками на левое крыло, разбил Аргун-агу, Шиктур-нойона, Юсуф-атая и Абдаллах-агу и убил многих из их воинов. Он опрокинул их, а остатки пустились бежать, и Джалаиртай преследовал до гератского Бушенга, почти четыре фарсанга. Когда он захотел повернуть назад, он не смог справиться с войском, потому что тысячи и сотни рассыпались. А с этой стороны стоял Абатай-нойон, и правое крылоточно также стояло твердо. Когда левое крыло отступило, Абага-хан приказал Юшумуту принять влево, и снова войско выправилось и построилось как положено… Абага-хан в погоню за Джалаиртаем выслал Бука-Тимура, … Войско дружно, разом бросилось вперед, схватилось за сабли и копья и ударило справа и слева. Сунтай-нойон, которому было девяносто лет, спешился, сел на стул между обоими ратями и сказал эмирам и ратным людям: «…». Короче говоря, они бросились вперед и бились жестоко, пока на третьем натиске не разбили Борака. … Войско Абага-хана нападало справа и слева и всех, кто попадался убивало или забирало в полон. Хулкун, племянник Элькэ-нойона, прибыл с двумя тысячами всадников и изъявил покорность. Если бы не смелость и отвага Джалартая, ни одна душа из бораковцев не спаслась бы от смерти. … На том пути стоял разрушенный кушик. Толпа всадников укрылась там, и отряд наших воинов обстреливал их без пользы…, и он (Абага) приказал, чтобы вокруг того Кушка наложили безмерно дров. Их подожгли и они все сгорели... Битва эта случилась … (22.VII.1270).» В этом примере описана битва между двумя монгольскими войсками. Абага-хан держит в своих руках руководство боем, может провести перестроение войск, перебросить резервы на главные направления и одерживает победу. Борак отдал инициативу в руки своих талантливых и храбрых полководцев, каждый из них в отдельности действовал замечательно, но единства не наблюдалось. Гибель одного в начале боя подорвала моральный дух всего войска, лихая атака второго только обессилила главную рать. В результате разгром. Но единоначалие имело и отрицательную сторону, если главнокомандующий не имел боевого опыта, а подчиненные не отваживались проявить инициативу: «В четверг… (29.IX.1281), ратям случилось сойтись около Химса. Ряды (протянулись) почти на четыре фарсанга. Мазук-ага и дружина Хандукура были на правом крыле, а Алинак, Тайджу-бахадур и царевичи Хуладжу и Каранокай – на левом. Турки стали стрелять (из луков) и ранили некоторое число мисрцев и сирийцев. Алинак-бек напал на их правое крыло и гнал до самого Химса. Они испугались этого нападения и разом все набросились на середину. Царевич Менгу-Тимур был еще отроком и не видел жестоких битв, и из старших эмиров распоряжались Текнэ и Долдай-яргучи. Они немного оробели и повернули обратно, и воины обратились в бегство. Много народу из монгольской рати погибло» (2.24).

Походный порядок монголов состоял из авангарда – езек, который двигался на переход впереди главных сил. В главных силах сперва шло левое крыло, затем средняя рать кул с обозами, фланги ее прикрывали особые отряды, замыкало главные силы правое крыло, иногда дело решалось частью войска: «С этой стороны на левом крыле встали эмир Кутлугшах и Нурин-ага, а в средней рати, при Газан-хане, царевич Сукей, Боралиги, Новруз и прочие эмиры…. Кутлугшах стоял впереди них словно непоколебимая гора… Еще не пробили литавры в средней рати и дружины ее не пришли в движение, как Кутлугшах помчался на них (на врагов) Одним наскоком он опрокинул их войско, так что, когда весть дошла до средней рати, они были уже обращены в бегство. Около восьми сот человек были перебиты, остальные бежали, а Тогай, наместник Ильдара, был убит» (5.6). Тылы прикрывал арьергард гаджиге, но он обычно поспевал к шапочному разбору: «…к Ахмеду прибыл гонец от Тубута и известил: «Мы-де бились с Аргуном. Он бежал, и множество из его войска мы, взявши в плен, ведем. Однако тыловой полк (гаджиге) до нас не дошел» (3.12).

Наиболее ярко тактика монголов, со всеми её плюсами и минусами, проявилась в сражении с мамлюками 22.XII.1299 года, во время очередного похода в Сирию. После успешного начала похода Газан-хан «…разведал и понял, что враги расположились на таком же самом месте, как они уже раньше расставили свои военные силы в пору Менгу-Тимура: заняли хорошее место так, чтобы большей части войска этой стороны досталось плохое. Он призадумался над тем, как можно было бы уничтожить преимущество расположения их военных сил и узрел пользу в том, чтобы не нападать на них в лоб. Он повелел принять в сторону своего левого крыла, которое было их правым крылом» (5.22). Решено было провести фланговый маневр с целью лишить неприятеля его преимущества. Двигаться предстояло через пустыню. Газан-хан повелел войску «расположился в трех фарсангах от города Химс на берегу Аббарик и приказал набрать трехдневный запас воды и через пустыню выйти им в тыл» (5.22). В случае успеха неприятель оказывался в неудобном положении: «Им поневоле придется обратится лицом в ту сторону и расположение их военных сил потеряет всякое преимущество (5.22). Но мамлюки не были «мальчиками для битья», и разведка у них работала превосходно: «Мисрцы предположили, что монгольская рать приняла влево ради отступления» (5.22). Надеясь на внезапность «они в среду вдруг сели на коней и пошли на (монголов)» (5.22). Вместо обходного маневра монголам пришлось принять бой в невыгодных условиях: «Государь ислама Газан-хан, когда узнал о приближении неприятеля, …, воссел на коня и с тем количеством войска, которое было налицо, вышел против врага» (5.22). Войско было построено для похода с правым крыло в авангарде: «В голове (йазак) правого крыла был эмир Мулай, за ним эмирзадэ Саталмиш, за ним эмир Кутлугшах, за ним Яман и Муртад, каждый со своим туманом. В средней рати государь ислама, словно величавая гора, а в передовом отряде средней рати эмиры Чобан и Султан: Чобан направо, а Султан налево. Справа от средней рати был Тогрулча сын Аджуя-шукурчи. Ниже главной средней рати (кул-и бузург) находились эв-огланы, за ними Ильбасмиш со своим туманом, за ним Чечек, за ним Курумиши сын Алинака, а позади всех Курбука-бахадур, который ведал задней ратью (сакэ)» (5.23) Всего в строю было: 11 туманов, из них два - Ямана и Муртада – скорее всего «таджик-чари»; войско каптаулов, разделенное на две части – Чобан и Султан; тысячу средней рати с кезиком и обоз. Если принять туман в пять тысяч всадников, а для этого есть веские основания: 1) «повелел Кирбукаю с пятью тысячами всадников охранять тыл войска» (5.24), 2) «из Рума прибыл Абишка… с пятью тысячами человек» (5.24), то силу рати можно определить в 55- 60 тысяч всадников. Мамлюки атаковали внезапно: «Прежде чем все войска успели сесть (на коней) и построить боевой порядок, завязали бой. Сирийцы весьма уповали на свою численность и снаряжение и не понимали, что наступили ногою на хвост змеи, а рукою прикоснулись к шипу (5.24). Лучший монгольский полководецКутлуг-шах-нойонпроявил инициативу и: «приказал, чтобы забили в литавры, и мисрцы предположили, что государь ислама находится в этих рядах. Они разом ударили туда и шли непрерывно тысяча за тысячею. Прорвав ряды, они опрокидывали витязей, и огромное множество людей из полка эмира было убито и ранено. Эмир с отрядом всадников присоединился к государю (5.24). Однако остальные части оставались пассивными или просто бежали: «Внезапно войска, которые находились поблизости, обратились в бегство, а те, что стояли по сторонам, частью не знали о битве, частью еще не вступили в бой» (5.31). Положение становилось критическим: «С правой и левой стороны государя ислама осталось пусто, но он сам своей особой с немногими людьми, по прежнему, вместе с Султаном стоял против врага. Воины же, оттого, что первый удар пришелся по среднему полку, отступили и, остановившись, ничего не предпринимали из опасения, что во время натиска на врага, никакой поддержки не будет» (5.31).Пока кто-то не осмелился: «Наконец, когда войска левой руки, которые остановились поодаль и выжидали, готовые вернуться назад, увидели такое положение, они обратились на врага. С правой руки тоже часть двинулась вслед за ними» (5.31). Мамлюки применили домашнюю заготовку: «Мисрцы так же, как и в пору Менгу-Тимура, держали в стороне в засаде Иса-Мухана с пятью тысячами арабских всадников» (5.24). Но тут проявилась проницательность монгольского полководца: «Государь ислама проведал и повелел Кирбукаю с пятью тысячами всадников охранять тыл войска. Во время битвы арабская дружина внезапно выскочила из засады. Кирбукай ринулся на них и рассеял нападавших (5.24). В этой битве Газан-хан доказал свою доблесть: «Он рычал, словно разъяренный лев, разрывал ряды войск и ударами копья опрокидывал их богатырей (5.24), и мастерство полководца, способного на смелые решения: «Он кликнул войску, чтобы спешились и стреляли из луков. И снова сели верхом и поскакали на них. От предполуденного до предвечернего часа длилась битва. Наконец, мисрцы были разбиты и обратились в бегство» (5.24). Арьергард как обычно опоздал: «Когда покончили с битвой, из Рума прибыл Абишка … с пятью тысячами человек» (5.24).

ОСАДНОЕ ДЕЛО

Осталось упомянуть об осадном деле Хулагуидов. Освещение этого вопроса сможет, по-моему, объяснить, почему крепости и города Руси падали под ноги завоевателей как спелые яблоки.

Как и в полевом сражении, всему предшествовала разведка: «На другой день (Хулагу-хан) для наблюдения и ознакомления с полем битвы объехал вокруг крепости и высматривал ее внутреннее и внешнее устройство» (1.7). Затем следовал военный совет: «Так как из-за неприступности взять крепость было невозможно, (Хулагу-хан) держал совет с царевичами и эмирами: осадить ли или вернуться, остаться ли или дождаться до следующего года» (1.7). Если следовало решение об осаде, то часть войска начинала возводить осадные укрепления: «он приказал, чтобы вокруг крепости вырыли ров, а вдоль него набросали прочный вал. За этим валом войско оцепило (крепость) кругом. Позади войска возвели еще один высокий вал и вырыли очень глубокий ров, дабы войско посредине оставалось в безопасности, а (враги) не могли бы сообщаться на сторону» (1.6). Другая часть разоряла окрестности «(Китбука) оставил там Бури, пошел к Крепости Михрин, осадил и расставил камнеметы. 8 числа месяца джумада-л-ахыри того же года он подошел к Шахдизу, многих перебил и повернул обратно. Меркитай с дружиною отправился в области Тарум и Рудбар, произвел опустошения. А оттуда подступил к Мансуйре и Улухнишину и восемнадцать дней учинял резню (1.6). На важнейших направлениях устанавливалась осадная техника: «Против Аджамской башни установили камнеметы и сделали в башне пролом» (1.13). Мастерство камнеметчиков порой изумляет: «…а там был один камнеметный всадник, стрелявший без промаха. Он убивал камнями множество народа… (У монголов тоже был мастер), и тот установил высокий камнемет против городского камнемета. Оба одновременно метнули камни с лап. Оба камня в воздухе ударились друг о друга и раскололись на мелкие осколки…» (1.24), и сообразительность тоже: «Так как в окрестностях Багдада не было камней, то их доставляли из Джалула и Джебель-Хумрина. Срезали пальмы и метали их вместо камней» (1.14). После проломления стен следовал штурм: «Аджамскую башню разрушили, а в понедельник … (4.II) со стороны, где против Аджамской башни находился государь, монгольское войско отважно взобролось на крепостные стены и очистило их верхи от людей. Со стороны Базара Султана стояли Булга и Тутар и еще не взобрались на стены. Хулагу-хан упрекнул их, и их нукеры тоже взобрались, а ночью овладели верхом всей стены восточной стороны» (1.13). Штурм мог длиться несколько дней или недель. Все попытки осажденных сопротивляться немилосердно пресекались: «Во время наводки мостов государь приказал, чтобы их навели выше и ниже Багдада. Приготовив суда и поставив (на них) камнеметы, посадили прикрытие, а Бука-Тимур с туманом войска засел на дороге из Мадаина в Басру, чтобы воспрепятствовать, если кто-либо ударится в бегство на судах. Когда борьба ожесточилась и жителям пришлось туго, даватдар хотел было, сев на судно, бежать в Шиб, но когда он миновал Карьят-ал-Укаб, войско Бука-Тимура пустило в ход камни камнеметов, стрелы, бутыли с нефтью и захватило три судна, перебив людей. Даватдар, разбитый, бежал обратно» (1.15). Время от времени штурм прекращался и монголы предлагали сдаваться, но спасения в таком случае все равно не было: «Вместе с ними решило выйти багдадское войско, безмерное число народу надеялось обрести спасение. Их разверстали по тысячам, сотням и десяткам, и те их всех перебили» (1.16). Если штурм начинался, то рассчитывать на спасение могли только избранные: «Горожане толпами, сложив оружие, выходили, и монголы их убивали. Среда… (13.II) была началом поголовного грабежа и убийства. Войска вошли в город и предавали огню сырое и сухое, кроме домов некоторых аркаунов и некоторых чужеземцев» (1.17). Осада могла продолжаться месяцы и годы: «Когда Хулагу-хан осведомился об этом положении, он послал в помощь… Урутку с войском и извещением, чтобы они находились на месте до тех пор, пока в городе не останется продовольствие…, пока не прошло два год» (1.24), но всегда оканчивалась примерно так: «…толпа коноводов армян, грузин и отрекшихся от ислама бросились в … и учинили резню, грабеж и захват в полон» (5.25).

Таково в двух словах было состояние войска улуса Хулагу во второй половине тринадцатого века. На мой взгляд, так же выглядело и войско улуса Джучи, может быть с небольшими поправками на национальные и климатические различия.

ПРИЛОЖЕНИЕ 1.

Выписки из «Сборника летописей» Рашид-ад-дина, т.III, перевод с персидского А.К.Арендса, под редакцией А.А. Ромаскевича, Е.Э.Бертельса и А.Ю.Якубовского, Издательство Академии наук СССР, Москва-Ленинград, 1946 год.

О ХУЛАГУ-ХАНЕ СЫНЕ ТУЛУЙ-ХАНА, СЫНА ЧИНГИЗ-ХАНА:

1.1.Когда Менгу-хан в местности Каракорум и Келурен, что являются юртом и столицей Чингиз-хана, после съезда всех родичей и эмиров и с согласия большинства воссел на престол … Байджу-нойона,от кости йисут, он отправил с огромным войском он отправил для защиты иранских владений. (стр.22)

1.2. …, а Хулагу-хана определил в западные области Иранской земли, Сирию, Миср, Рум и Армению, чтобы оба они с ратями, которые у них имелись, были бы его правым и левым крылом. (стр.23)

1.3. …, чтобы войско, которое с Байджу и Чурмагуном раньше посылали для (несения службы ) тама, стояло бы в Иранской земле, а войско, которое также посылали для тама в Кашмир и Индию с Даир-бахадуром, все принадлежало бы Хулагу-хану. Теми дружинами, которые были у Даир-бахадура, после того как он умер, ведал… Сали-нойон из рода татар. Сверх этих войск, определили, чтобы из всех дружин Чингиз-хана, которые поделили между сыновьями, братьями и племянниками, на каждые десять человек выделили бы по два человека, не вошедших в счет, и передали в качестве инджу Хулагу-хану. … Когда это назначение было сделано, (Менгу-каан) послал в Хитай гонцов, чтобы доставили тысячу китайцев камнеметчиков, огнеметчиков и арбалетчиков. Вперед выслали гонцов, чтобы они на протяжении принятого в расчет перехода войск Хулагу-хана от начала Каракорума до берегов Джейхуна объявили заповедниками все луговья и пастбища и навели прочные мосты на глубоких протоках и реках. Было повелено, чтобы Байджу-нойон и дружины,…, отправились в Рум и со всех владений на каждого человека приготовили бы довольствия войск по одному тагару муки и бурдюку вина. Затем царевичи и нойоны, которые были наряжены, с ратными тысячами и сотнями двинулись в поход. Вперед отправили головным отрядом Китбука-нойона, из рода найман, имевшего чин Баурчия, с двенадцатью тысячами тысячами человек. (стр.23)

1.4. Менгу-каан, из братского, участия дал Хулагу-хану наставления и сказал: «… Держись обычаев и закона Чингизханова в больших делах и мелочах…оказывай ласку и отличай милостями и дарами всякого, кто послушается и покорится твоим повелениям и запретам, а того, кто упорствует и подымает голову, повергни в пустыню насилия и унижения вместе с женами, чадами, домочадцами и родичами и разрушь крепости и замки… При всех обстоятельствах будь бдителен и благоразумен. Избавь райятов от непомерных повинностей и поставок продовольствия и дай им благоденствие. Опустошенные земли вновь приведи в цветущие состояние, …, и во всех случаях совещайся и советуйся с Докуз-хатун». (стр.24.)

1.5. Когда весть о прибытии покоряющих мир знамен распространилась по сторонам, султаны и мелики каждого владения из владений Ирана направились на служение к его высочеству. Из Рума прибыли на служение к его высочеству султаны Изз-ад-дин и Рукн-ад-дин, из Фарса- атабек Саад, сын атабека Музаффар-ад-дина, а из Ирака, Хорасана, Азербайджана, Аррана, Ширвана и Грузии – мелики, садры, и знать, все с подобающими дарами. (стр.25)

1.6. Китбука-нойон в месяце джумада-л-ахыре лета 650 (VIII. 1252)… отправился в поход с передовой ратью. В начале месяца мухаррама лета 651 (III 1253) он, переправившись через реку, приступил к набегам в области Кухистан. Он завоевал некоторую часть этой области и оттуда с пятью тысячами конных и пеших подступил к Гирдекуху. В месяце раби-ал-аваль 651 года (V. 1253) он приказал, чтобы вокруг крепости вырыли ров, а вдоль него набросали прочный вал. За этим валом войско оцепило (крепость) кругом. Позади войска возвели еще один высокий вал и вырыли очень глубокий ров, дабы войско посредине оставалось в безопасности, а (враги) не могли бы сообщаться на сторону. (Китбука) оставил там Бури, пошел к Крепости Михрин, осадил и расставил камнеметы. 8 числа месяца джумада-л-ахыри того же года он подошел к Шахдизу, многих перебил и повернул обратно. Меркитай (гератский воевода(стр.28)) с дружиною отправился в области Тарум и Рудбар, произвел опустошения. А оттуда подступил к Мансуйре и Улухнишину и восемнадцать дней учинял резню. (стр.26)

1.7. На другой день (Хулагу-хан) для наблюдения и ознакомления с полем битвы объехал вокруг крепости и высматривал ее внутреннее и внешнее устройство… Так как из-за неприступности взять крепость было невозможно, (Хулагу-хан) держал совет с царевичами и эмирами: осадить ли или вернуться, остаться ли или дождаться до следующего года. (стр.30)

1.8. Байджу-нойон тотчас же повернул обратно и повел войско в Румский край. В ту пору султан румский Гияс-ад-дин Кейхосров, дал Байджу-нойону сражение в местности Косэ-даг и был разбит. Байджу занял весь Рум и производил грабежи и убийства. Хулагу-хан с царевичами Кули, Булгаем и Тутаром и старшими эмирами Бука-Тимуром, Кудусуном, Ката, Сунджаком, и Коке-Элькэем расположились в хамаданской степи… и занялись устройством и вооружением войска. (стр.33)

1.9. … он отправил Китбука-нойона с тридцатью тысячами всадников, чтобы отразить их.(стр.39)

1.10. (Хулагу-хан) соизволил принять твердое решение о походе на Багдад и приказал, чтобы дружины Чурмагуна и Байджу-нойона, юрт которых был определен в Руме, на правом крыле из Ирбиля вступили в Мавсиль и, перейдя мавсильский мост, расположились на западной стороне Багдада в назначенное время, дабы, когда знамена наши подоспеют с востока, они вступили с той стороны. Царевичи же Булгай сын Шибана,сына Джучи, и Тутар сын Сонкура, сына Джучи, и Кули сын Урады, сына Джучи, и Букай-Тимур и Сунджак-нойон – все они (стоявшие) на правом крыле, прибыли бы к Хулагу-хану от горного кряжа Сонтай-нойона(?), Китбука-нойон, Кудусун и Элькэ на левом крыле продвигались бы из областей Луристан, Текрит, Хузистан и Баят до берега Уммана. Хулагу-хан оставив обозы на луговье Заки Хаммаданской области и назначив во главе Каяк-нойона, в начале месяца мухаррама 655 года (I. 1257) двинулся в путь по дороге на Керманшахан и Хульван с дружинами средней рати, которую монголы называют кул, (При нем) на служении находились старшие эмиры Коке-Элькэ, Урутку и Аргун-ага, из битикчиев – Каракай и Сейф-ад-дин-битикчи, бывший мудаббиром государства, мовляна ходжа Насир-ад-дин Туси и счастливый сахиб Ала-ад-дин Ата-мелик со всеми султанами, меликами и атабеками Иранской земли. (стр.40)

1.11. В багдадском передовом отряде был кипчак по имени Карасонкур, а некий Султанчук, родом хорезмиец, состоял в монгольском езеке. (стр.40)

1.12. …9 числа месяца мухаррама лета 656 (16.I.1258), Байджу-нойон, Бука-Тимур и Сунджак, в назначенный срок, дорогой на Джуйджель, перейдя через Тигр, достигли окрестностей Нахр-и Иса. Сунджак –нойон упросил Байджу быть передовым отрядом рати, (идущей) на западную (сторону) Багдада. После разрешения он отправился в путь и прибыл в Харбийю. Мухаджид-ад-дин Эйбек, даватдар, который был главою халифской рати, и Ибн Курд еще заранее построили лагерь между Баакубой и Баджисрой. Когда они услышали, что монголы подошли к западной стороне Багдада, они, перейдя Тигр, дали сражение Сунджаку и Бука-Тимуру в окресностях Анбара у Кушк-и Мансура, выше Мадрафы, в девяти фарсангах от Багдада. Монгльское войско уклонилось в сторону, и они прошли в Баширийю в округе Дуджейль. Когда Байджу и они (Сунджак и Бука-Тимур) подошли, то их (даватдара и Ибн Курда) повернули назад. В той местности был большой пруд. Монголы открыли его плотины, так что позади багдадского войска всю степь затопило водою. Утром, на восходе, в четверг, Байджу и Бука-Тимур ударили на даватдара и Ибн-Курда и победоносно обратили в бегство багдадское войско. Фатх-ад-дин ибн Курд и Карасонкур, бывшие предводителями войска, с двенадцатью тысячами человек багдадцев были убиты, помимо тех, что утонули или увязли в иле. Даватдар с немногочисленными людьми, бежав, прибыл в Багдад, а некоторые бежали в Хиллу и Куфу. В ночь на субботу, в половине месяца мухаррама, Бука-Тимур, Байджу-нойон и Сунджак-нойон подошли к Багдаду, овладели западной стороной и стали в околотках города, на берегу Тигра, а со стороны Нахасийи и Сарсара подоспели Китбука-нойон и прочие с многочисленной ратью. (стр.41-42)

1.13. Хулагу-хан, оставив обозы в Хенекине, двинулся в путь и…(22.I), стал на восточной стороне. Монголы, словно муравьи и саранча, подступили со всех сторон и окрестностей, сомкнулись кольцом вокруг багдадских стен и набросали вал. Во вторник 22 числа месяца мухаррама (29.I), …. они завязали сражение и начали битву. Со стороны Тарик-и Хорасана, на левой стороне города, против Аджамской башни, в средней рати стоял государь мира. Элькей-нойон и (Куйа(?), Куба(?)) – у ворот Кальваза. Кули, Булга, Тутар, Ширемун, Уруктуй – под городом у ворот Базара Султана. Бука-Тимур со стороны каллы и со стороны киблы в местности Дуляб-и Бакль. Байджу и Сунджак на западной стороне, там где Адудовская больница, бились дружно. Против Аджамской башни установили камнеметы и сделали в башне пролом. (стр.42)

1.14.Так как в окрестностях Багдада не было камней, то их доставляли из Джалула и Джебель-Хумрина. Срезали пальмы и метали их вместо камней. В пятницу, … (1.II) Аджамскую башню разрушили, а в понедельник … (4.II) со стороны, где против Аджамской башни находился государь, монгольское войско отважно взобролось на крепостные стены и очистило их верхи от людей. Со стороны Базара Султана стояли Булга и Тутар и еще не взобрались на стены. Хулагу-хан упрекнул их, и их нукеры тоже взобрались, а ночью овладели верхом всей стены восточной стороны. (стр.42)

1.15.Во время наводки мостов государь приказал, чтобы их навели выше и ниже Багдада. Приготовив суда и поставив (на них) камнеметы, посадили прикрытие, а Бука-Тимур с туманом войска засел на дороге из Мадаина в Басру, чтобы воспрепятствовать, если кто-либо ударится в бегство на судах. Когда борьба ожесточилась и жителям пришлось туго, даватдар хотел было, сев на судно, бежать в Шиб, но когда он миновал Карьят-ал-Укаб, войско Бука-Тимура пустило в ход камни камнеметов, стрелы, бутыли с нефтью и захватило три судна, перебив людей. Даватдар, разбитый, бежал обратно. (стр.43)

1.16.Вместе с ними решило выйти багдадское войско, безмерное число народу надеялось обрести спасение. Их разверстали по тысячам, сотням и десяткам, и те их всех перебили. (стр.43)

1.17.Горожане толпами, сложив оружие, выходили, и монголы их убивали. Среда… (13.II) была началом поголовного грабежа и убийства. Войска вошли в город и предавали огню сырое и сухое, кроме домов некоторых аркаунов и некоторых чужеземцев. (стр.44)

1.18.В передовой рати он отправил в путь Китбука-нойона со значительным войском, на правом крыле Шиктура и Байджу, на левом – Сунджака и прочих эмиров, а сам, со своей особой в средней рати. В пятницу… лета 657 (12. IX.1259) он устремился в Сирийский край.(стр.49)

1.19.Перейдя Ефрат, внезапно окружили Халеб. Тамошние жители, уповая на неприступность крепости, отказались от послушания и проявления покорности и приготовились к битве. Урутку-нойон встал у ворот Евреев, Китбука у Румских ворот, Сунджук у Дамасских ворот, а Хулагу-хан остановился у Антиохийских ворот. Вокруг города построили тын (чапар) и поставили камнеметы. С неделю обе стороны с большим рвением предавались битве. В конце концов, в месяце зи-л-хидждже 657 года (XI-XII.1259) (город) был взят со стороны Иракских ворот. Снеделю производили резню и грабеж, и много народу было перебито. В течении сорока суток бились с сидящими в крепости воинами. С обеих сторон метали камни из камнеметов и стреляли из луков. Эмиру корчиев Аджую-шукурчи и Садыку-грузину были нанесены раны в нескольких местах на лице…(стр.49)

1.20.Монголы без осады и битвы вошли в город (Дамаск), и (Хулагу-хан) назначил им монгольского воеводу с тремя нукерами-тазиками.(стр.50)

1.21.Во время этих дел с Востока прибыли гонцы,…, и доставили известие о кончине Менгу-каана. Хулагу-хан черезвычайно огорчился и опечалился сердцем, однако виду не показывал. Он оставил там Китбука-нойона для охраны Сирии. (стр.50)

1.22.Эмир Байдар, который был … монгольского головного отряда (йазак, езек),отправил к Китбука-нойону некого человека и уведомил его о движении мисрского войска. Китбука прислал ответ: «Оставайся- де на месте и жди меня». Поскольку до прибытия Китбукая Кудуз ударил на Байдара и отогнал его от берега реки Аси, Китбука-нойон в пылу двинулся вперед, словно огненное море, вполне полагаясь на свою силу и военную мощь. Кудуз расставил войско в засадах, а сам, сев (на коня), встал с небольшим числом. Китбукаю с несколькими тысячами всадников, все заправскими воинами, случилось сойтись с ним у Айн-и Джалут. Монгольское войско напало, стреляя из луков, а Кудуз уклонился и ударился в бегство. Монголы, осмелев, отправились вслед за ними и многих из мисрцев перебили. Когда они поравнялись с местом засады, мисрцы с трех сторон бросились из засады и помчались на монгольское войско. Сраннего утра до полудня бились врукопашную. Монгольскому войску сопротивляться стало невмоготу, и в конце концов оно обратилось в бегство. Китбука-нойон в пылу рвения разил налево и направо и валил. Некоторые побуждали его к бегству, он не послушал и промолвил:… В конце концов лошадь его оступилась, и он попал в полон. Вблизи поля битвы находились заросли камыша, и в них укрылся отряд могольских всадников. Кудуз приказал поджечь те (заросли) и всех сожгли. Затем Китбукая, связанного по рукам, представили Кудузу… Кудуз приказал, чтобы ему отрубили голову. Они совершили набег по всей Сирии до берегов Ефрата, валили всех, кого находили, разграбили лагерь Китбукая, захватили в полон его жен, детей и родичей и перебили чиновников и воевод областей. (стр.52-53)

1.23.Хулагу-хан для отражения его отправил вслед три сотни монгольских всадников.(стр.53)

1.24.Царевич Юшумут и старшие эмиры Элькай-нойон и Сонтай-нойон, по приказу Хулагу –хана отправились в (поход на Маяфарикин)…, и мелик Камиль на другой день с толпою всадников выехал (из города) и стал нападать и притворно отступать… Небольшое число воинов с обеих сторон было убито. Через некоторое время ушел в город и начал бой с городских стен…. Точно так же на третий и четвертый день. С этой стороны один грузинский азнаур вышел против них… И опять они ушли в город, а там был один камнеметный всадник, стрелявший без промаха. Он убивал камнями множество народа… (У монголов тоже был мастер), и тот установил высокий камнемет против городского камнемета. Оба одновременно метнули камни с лап. Оба камня в воздухе ударились друг о друга и раскололись на мелкие осколки… Когда Хулагу-хан осведомился об этом положении, он послал в помощь… Урутку с войском и извещением, чтобы они находились на месте до тех пор, пока в городе не останется продовольствие…, пока не прошло два года. (стр.54-55)

1.25… в 659 году (1261) назначил Сандаргу-нойона с одним туманом монгольского войска для занятия Мавсиля и отражения Салиха. Вслед за ним он отправил тебризского мелика Садр-ад-дина с туманом тазикского ополчения (чарик-и таджик). (стр.57)

1.26. Монгольская рать подошла, расположилась вокруг города, и обнесло (его) тыном. С обеих сторон поставили камнеметы и занесли руки к битве. Горожане по слову Салиха начали бой. С обеих сторон стали метать камни из камнеметов и стрелы, а часть витязей драться врукопашную. Около месяца горнило битвы было расколенным. Однажды восемьдесят монгольских богатырей внезапно взобрались на крепостные стены. Мавсильцы их всех перебили, побросали головы их с крепостной стены в середину монгольского войска и воодушевились этой победой.(стр.57)

1.27.Когда тот (Сандаргу-нойон) прочитал, он счел его знамение своего счастья и тотчас же отправил отриконь один туман войска для отражения их. Близ Синджара они разделились на три части и, устроив засаду, ударили на сирийцев.(стр.58)

1.28.Когда Хулагу-хан проведал, он повелел, чтобы из всех владений Ирана выставили ополчение (чарик бирун карданд) и в…(20.VIII.1262), он выступил из Аладага. Ширемуна-нойона он отправил в передовом отряде. В месяце зи-л-хидждже он с Самагар-нойоном и Абатай-нойоном прибыл в Шемаху. Войско Беркея ударило на Ширемуна и перебило великое множество, а Султанчука убили в реке. В среду,…, подоспел Абатай-нойон и в одном фарсанге от Шаберана напал на рать Беркея и многих из нее перебил.(стр.59)

1.29. От Хулагу-хана вышел указ, чтобы Элькай-нойон, Тудаун-бахадур, Бату, Сальджидай, Чаган, Буларгу и Догуз отправились вслед за врагом и забрали жилища воинов Беркея. (стр.60)

1.30.В общем он пожаловал владения Ирак, Хорасан и Мазандеран до устья Джейхуна царевичу Абага-хану, который был старшим и лучшим сыном. Арран и Азербайджан до вала он передал Юшумуту. Дияррабиа до берегов Ефрата поручил эмиру Тудауну, Румские владения Муин-ад-дину Парванэ, Тебриз – мелику Садр-ад-дину, Керман – Туркан-хатун, а Фарс – эмиру Вангияну… Багдадские владения он пожаловал Ала-ад-дину Ата-мелику. (стр.61)

1.31.Занимаясь мероприятиями для возмещения потерь, он приводил в порядок войско. Еще раньше он избрал Джелаль-ад-дина, сына младшего даватдара, и возвысил его, а тот выставлял себя во мнении государя мира, что более-де сочувствующего во всем улусе государевом никого нет. На служении он доложил: «Поскольку поход в Кипчакскую степь решен твердо, то во владениях халифа до сих пор еще есть несколько тысяч турок-кипчаков, которые хорошо знают обычаи Кипчакбаши. Ежели будет дан указ, я пойду и соберу их, чтобы в войне с Беркеем они были передовым отрядом». Хулагу-хан одобрил, пожаловал ему ярлык и пайзу, чтобы багдадские хакимы выдали все, что Джелаль-ад-дин потребует из денег, оружия и снаряжения, и чтобы никто не вмешивался в его дела, дабы он исполнил то важное поручение, для которого назначен. В месяцах лета 662, согласно указу, отправился в Багдад и всякого, кого находил подходящим для военного дела забирал. …. После того как он собрал тех разрозненных воинов, он с литаврами и знаменами выступил в поход. … Жалование и необходимое для воинов, как то: лошадей, оружие и довольствие, он взял в Багдадской казне и снова двинул воинов с женами, детьми, домочадцами, приверженцами, пожитками и добром. … Они из страха за свою голову ничего не смогли сказать и отправились вместе с ним в Сирию и Миср. (стр.62)

О АБАГА-ХАНЕ, СЫНЕ ХУЛАГУ-ХАНА, СЫНА ТУЛУЙ-ХАНА, СЫНА ЧИНГИЗ-ХАНА:

2.1.В ту эпоху было много давнишних старших эмиров: Элькэ-нойон, Сунджак-нойон, Сонтай-нойон, Самагар-нойон, Шиктур-нойон, Аргун-ага и другие. (стр.66)

2.2.Прежде он послал своего брата Юшумута в Дербент, Ширван и Муган до Алтана, чтобы он охранял те пределы от врага, а другого брата Тубшина он тоже назначил с полночисленным войском в Хорасан и Мазендаран до берегов Амуйе. Битикчия Тугу, сына Элькэ-нойона, и Тудауна, брата Сунджак-нойона, он послал ко двору мелика в Рум, …, вместо них Самагара и Кехюркея. Дурабай-нойона он назначил в Деярбекр и Дияррабия, которая граничит с Сирией. Грузию он вверил Ширемуну, сыну Чурмагуна. Владения инджу он препоручил Алтачу-аге. Владения Багдад и Фарс он отдал Сунджук-аге.(стр.67)

2.3.Абага-хан в 666 году (1267/68) занимался распространением справедливости и правосудия в Иранских владениях и царевич Негудер-огул сын Муджи Яя, сына Чагатая, неотлучно находился при нем с десятью тысячами всадников и Абага-хан любил его и почитал. Когда Негудер ознакомился с содержением письма, он попросил позволения отправится домой в Грузию…. По важным делам, которые относились к войску и улусу, Абага-хан вызывал Негудер-огула на совет… Каждый раз под каким-нибудь предлогом (извинялся), а эмирам своим говорил: «Я имею намерение через Дербент соединится с Бораком», - и немедля он устремился в ту сторону. Ширемун-нойон, который находился в тех краях, тронулся вслед за ним и выдвинул вперед Алинака, а за ним пошел с другим войском Абатай-нойон. Обеим ратям случилось встретиться на одном холме. Негудер без боя обратился в бегство…, он направил бразды в горы Грузии, вошел в лес и заблудился. Грузинские эмиры оцепили лес кругом, и царь Давид послал ему известие, что выхода-де из этого леса нет, поверни назад и не огорчайся. По его указанию он вышел из лесу и Шеримун-нойон настиг его с ратью и многих из его войска убил, а многих захватил в полон. …Государь, …, а шестерых эмиров, бывших поверенными его тайны, предал казни. Войско его разверстали по сотням и десяткам… (стр.72)

2.4.Каан послал старшего эмира по имени Коничи с шестью тысячами всадников, чтобы они убили Бикмиша и стал воеводой. Борак отправил эмира с тридцатью тысячами человек,чтобы его отразить.(стр.69)

2.5.Кайду после совещания с эмирами Кипчак-огулом, сыном Кадана, сына Угедея, и Чапат-огулом, сыном Хуку, сына Гуюк-хана, сына Угедея, обоих с собственными их дружинами отправил к (Бораку) (стр.73)

2.6.(Борак) оставил за себя в Кеше и Нахшебе своего сына Бек-Тимура с десятью тысячами всадников. (стр.73)

2.7.Полагая, как бы Борак не покусился после его ухода на его обоз, он (Кипчак) покинул там свой дом и уехал с двумя т