Основная часть. После второй мировой войны проблема фашизма встала особенно остро

Введение

После второй мировой войны проблема фашизма встала особенно остро. Почему так много людей поддержали это идеологию? Почему с пришествием Гитлера так много человек пошло за ним?

В центре данного исследования стоял потенциально фашистский индивид. Адорно решил выяснить, что представляет собой такой индивид. Что является причиной формирования такой личности, которую он назвал авторитарной? Как выявить такую личность? Насколько широко такого рода индивиды распространены в нашем обществе? Также целью являлось выявление предрасположенности к пропаганде антидемократизма.

Адорно разработал методологию исследования, позволяющую выявить потенциальных фашистов. С помощью этого исследования Адорно доказал, что людей, проявляющих склонность к антидемократии, объединяет совокупность личностных черт, которые, как оказалось, присутствуют у всех них.

Что это за личностные особенности, а также сама теория и разработанные им же методы исследования изложены в его книге «Исследование авторитарной личности».

Основная часть

2.1 Основатели теории

2.1.1. Краткие биографические сведения о Теодоре Адорно

Теодор Людвиг Адорно Визенгрунд (Theodor Ludwig Adorno Wiesengrund) - один из самых известных немецких философов XX века, социолог леворадикальной ориентации. Его философские воззрения сложились на пересечении аргументов неогегельянства, авангардистской критики культуры, концептуального неприятия технократической рациональности и тоталитарного мышления. Представитель Франкфуртской критической школы.

Уже в детстве Адорно начал учиться играть на фортепиано. В свободное время он брал уроки композиторского дела и изучал труды Иммануила Канта– вроде 'Критики чистого разума'. Позже Теодор признавался, что 'Критика' дала ему больше, чем все годы формального обучения.

В Франкфуртском Университете Адорно изучал философию, музыковедение, психологию и социологию; окончил университет он в 1924-м. Еще студентом Адорно пробовал писать критические музыкальные статьи, хотя его куда больше влекла профессия композитора. В январе 1925-го Теодор начал изучать композиторское дело и заинтересовался совершенно революционными на тот момент атональными построениями, однако слушателям экспериментальная музыка пришлась не особо по вкусу. Теодор разочаровался в музыке и вернулся к критике и социологии.[1]

С 1931 Адорно преподавал во Франкфуртском университете (куда вернулся в 1949), в 1934 был вынужден эмигрировать в Великобританию, с 1938 работал в США, содержанием деятельности Адорно стало философское проникновение в сущность музыкальных произведений. Философская позиция Адорно складывалась в постоянной дискуссии с важными течениями прошлого и настоящего: с Гуссерлем (ему посвящена диссертация Адорно), с Кьеркегором (книга о нем вышла в 1933), со специфически воспринятой диалектикой Гегеля, ставшей стержнем в чрезвычайно широком и, в сущности, эклектичном, а также несколько эстетском усвоении Адорно многообразных мотивов философии 19-20 вв.[2]

Во второй половине 60-х в университетах Германии началось в высшей степени беспокойное время – студенты принимали участие в работе оппозиционной партии и нередко конфликтовали с властями. В центре этого конфликта оказался и сам Адорно. В конечном итоге Теодор решил на некоторое время покинуть страну и отправился с женой в отпуск в Швейцарию. Несмотря на предупреждения врачей, Адорно попытался взобраться на 3000-метровую гору; это необдуманное решение сильно ударило по его сердцу. 6-го августа 1969-го Теодор Адорно скончался от сердечного приступа.[3]

Воздействие Ницше, Зиммеля, Бергсона, школы С. Георге и др. перерабатывались под знаком критики культуры в характерном для Адорно духе "разоблачительства", при котором сущность того или иного типа философской мысли и художественного творчества сводится к бессознательно шифруемым социальным импульсам, отражающим исторический момент и сказывающимся прежде всего в форме, которую философ или художник мыслит и которая (как своего рода орудие истории) заставляет его себя мыслить. Эта форма сама "ведет" мыслителя, принуждая его создавать те или иные произведения как "шифры социального". Соответствует такой культурно-критической направленности Адорно и его неприятие логически законченного, завершенного продукта мышления, в т.ч. и художественного, как "ложной идеологии".[4]

В центре внимания Адорно - регрессивные социально-антропологические изменения (отмирание рефлексии, замена ее стереотипными реакциями и мысленными клише и т.п.), связанные с развитием массовой индустрии культуры, со стандартизацией отношений в монополистическом управляемом обществе.[5]

2.1.2. Адорно и Франкфуртская философская школа

Франкфуртская школа (или критическая теория общества) зародилась в стенах Института социальных исследований, основанного во Франкфуртском университете в 1923 по инициативе Феликса Вейля. «Основными темами для изучения первоначально были: предрассудки; антисемитизм; авторитарно ориентированная личность; критика гегелевского понимания разума; взаимодействие инструментального знания и современного общества».[6]

Франкфуртская школа является одной из самых влиятельных школ в философии, социологии и других социальных науках. Ее отличает отвержение социологического позитивизма с его отделением ценностей от фактов, приверженность гуманизму и акцент на значимость человеческого начала в социальных отношениях. Исследователи этой школы искали вдохновение в марксизме и психоанализе.

Классиками школы являются Макс Хоркаймер (с его прихода к руководству школа особенно громко заявила о себе), Теодор Адорно, Герберт Маркузе, Эрих Фромм, Юрген Хабермас. На первом этапе в становлении школы активно участвовали также Лео Левенталь, Карл Корш, Вальтер Беньямин. Весной 1933 года, в связи с приходом Гитлера к власти, подавляющему большинству сотрудников Института пришлось эмигрировать. Институт, после открытия своих отделений в Париже, Лондоне и Женеве, был фундаментально воссоздан в Нью-Йорке на базе Колумбийского университета. Здесь в 1944 году Институтом были проведены исследования по проблемам формирования и воспроизводства авторитарной личности.[7] Это позволило продолжить их на американской почве. В 1950 году часть исследователей во главе с Хоркхаймером вернулись во Франкфурт, где получили дальнейшую известность благодаря работам, носящим критический характер по отношению к современной цивилизации и использовавшим философские и социологические способы интерпретации этой цивилизации.[8]

Тематикой критической школы первоначально было изучение новых социальных тенденций – например, растущая роль государства в социальном планировании и контроле. Затем, после подъема фашизма, франкфуртцы сосредоточились на изучении новых форм и источников авторитаризма в культуре, идеологии, в процессах развития личности, на поиске новых сил противостоящих авторитаризму.[9]

Критическая теория общества говорит об эрозии идеалов Просвещения с помощью современных технологий, которые приводят к дегуманизации общества. В целом можно охарактеризовать Франкфуртскую школу как влиятельное течение гуманистической мысли, базирующую свою рефлексию на тезисе о предполагаемом существовании подлинной, аутентичной человеческой природы.[10]

Теодор Адорно является главным теоретиком Франкфуртской философской школы в области художественной культуры, особенно музыкальной, по проблемам эстетики. После окончания Второй мировой войны он становится руководителем крупного эмпирического исследования по изучению корней авторитаризма, проведенного в Западной Германии и США. Это исследование имело необычайный резонанс как в политических кругах, так и в обществе. Свою работу об авторитарной личности Адорно изложил в одноименной книге, которая является полным и достоверным описанием его исследований на эту тему.

2.2. Теория авторитарной личности

2.2.1.Определение авторитарной личности

Понятие «авторитарная личность» используется для истолкования «человека толпы», представителя «массового общества». Это предположительно существующий особый тип личности отличающийся специфической конфигурацией базисных установок и влечений, делающих человека особым образом предрасположенным к конформизму, беспрекословному подчинению власти, принятию тоталитарных идеологий и тоталитарного полит, режима. (1 эл источник)

Эрих Фромм[11] занялся проблемой авторитарности еще в 1931. Через 10 лет он изложил результаты своего исследования в работе «Бегство от свободы», где определил авторитарный характер как особый тип социального характера и подверг подробному анализу его структуру.

Специфическими особенностями авторитарного характера с точки зрения Фомма являются: любовь к сильному и ненависть к слабому; ограниченность и скупость во всем (в деньгах, чувствах, эмоциональных проявлениях, мышлении), вплоть до аскетизма; агрессивность, связанная с общей тревожностью и являющаяся для данного типа личности доминирующим способом психологической защиты; узость кругозора; подозрительность; ксенофобия (боязнь всего "чужого" и незнакомого, воспринимаемого как источник опасности); "завистливое любопытство по отношению к знакомому"; бессилие и нерешительность; преклонение перед прошлым, связанное с неспособностью чувствовать себя полноценной личностью в настоящем.[12]

Наиболее важный элемент в структуре авторитарного характера – "особое отношение к власти": любовь к силе самой по себе и презрительное отношение к бессильным людям и организациям. Мир для такого человека очень узок – он состоит из людей, имеющих или не имеющих силу и власть, т.е. высших и низших.

Также в авторитарном типе преобладают садомазохистские побуждения. Эти побуждения не обязательно получают внешнее выражение в патологических формах поведения, но, будучи по своей природе бессознательными мотивами человеческой самореализации в мире, определяют жизненные ориентации индивидов и их отношение к миру, как это произошло в нацистской Германии: "Для огромной части низов среднего класса в Германии и других европейских странах садистско-мазохистский характер является типичным;... именно в характерах этого типа нашла живейший отклик идеология нацизма".[13]

Неомарксистские теоретики франкфуртского Института социальных исследований (М.Хоркхаймер, Т.Адорноидр.) в 30–40-е гг. провели исследования авторитета и семьи и также связали возникновение авторитарной личности с распадом семьи. В 1950 Адорно совместно с Э. Френкель-Брюнсвик, Д.Левинсоном и Р.Санфордом издал книгу «Авторитарная личность», где на основе большого эмпирического материала были выявлены авторитарно-фашистские ценностные установки личности (некритичность и шаблонность мышления, презрение к бедным, ксенофобия, антисемитизм). (http://iph.ras.ru/elib/0052.html) Эта работа получила широкую известность, в силу чего авторство термина «авторитарная личность» иногда приписывается Адорно.

Исследователи Франкфуртской школы разработали социально-психологическую трактовку авторитарной личности, объединив типичные для нее черты. В ходе исследований были выделены различные типы авторитарной личности: конвенциональный, садистско-мазохистский, причудливый, меланхолический, манипулятивный. Проблемами авторитарной личности занимался также Э.Эриксон. Дальнейшее развитие понятие «авторитарная личность» получило в рамках критической литературы относительно указанного исследования Адорно.[14]

2.2.2. Изложение теории

В основу исследований легла гипотеза о том, что авторитарными личностями чаще всего становятся люди с определенным набором личностных черт и с особой структурой характера. Для исследования был выбран потенциальный фашистский индивид, структура которого делает его особо восприимчивым к антидемократической пропаганде. В добавление к этому, события Второй Мировой, несомненно, стимулировали интерес авторов к изучению социально-психологических предпосылок появления фашизма.

«Концентрируясь на потенциальных фашистах, мы ни в коей мере не считаем, что другие структуры характеров и идеологий менее интересны или поучительны как объекты изучения. Однако мы полагаем, что ни одно социально-политическое течений не представляет собой столь серьезной угрозы нашим традиционным ценностям и институтам, как фашизм, и, наконец, что с фашизмом легче бороться, познав психологические силы, способствующие ему».[15] Исследование было проведено как раз в послевоенные годы, когда эта тема была особенно актуальна. Адорно пытается понять одну из важнейших проблем его современности, найти ее истоки и способы решения. Он пишет не просто голословную теорию. Он хочет, чтобы результаты его работы могли быть практически применены.

Результаты же исследования показали, что «антисемитизм в значительно большей степени базируется на субъективных факторах и общей ситуации, в которых находится антисемит, чем на подлинных свойствах евреев, и что детерминацию антисемитской установки следует искать прежде всего в личности ее носителя».[16] То есть, антисемитами становятся не из-за каких-либо отрицательных качеств, которые, как считается, присущи евреям, а благодаря личностным характеристикам индивида.

В своем исследовании Адорно пытается доказать, что образ поведения агрессивно настроенного индивида детерминирован как ситуативными, так и психологическими моментами. Это означает, что необходимо взвесить роль и того, и другого. Причем психологические факторы до момента написания этой работы должного внимания удостоены не были, в отличие от факторов ситуативных, таких как экономический и принадлежность к социальной группе.

«Для того, чтобы быть успешным политическим движением, фашизму необходима опора в массах».[17] Рациональными доводами он пользоваться не может, потому что их просто-напросто нет. Для большинства людей фашизм является абсолютно невыгодным, ведь, получается, они действуют не по своим истинным убеждениям, а в интересах того меньшинства, что ими управляет. Но, чтобы не дать народу это осознать, фашизм «вынужден апеллировать в первую очередь не к рациональному самоидеалу, а к эмоциональным потребностям – часто к самым примитивным и иррациональным желаниям и опасениям. Аргумент о том, что фашистская пропаганда обманывает людей, обещая им изменить их судьбу к лучшему, влечет за собой вопрос: «А почему, собственно, люди так легко позволяют себя обманывать?» По-видимому, потому, что это соответствует структуре их характера; потому, что несбывшиеся желания и ожидания, страхи и беспокойства делают людей восприимчивыми по отношению к одним и резистентными по отношению к другим убеждениям».

Личностные качества индивида, по мнению Адорно, зависят от психологических потребностей человека. Даже характер он определяет как организацию психологических потребностей. «Ни в коем случае не являясь с самого начала данным и фиксированным, реагирующим на окружающее, характер развивается под давлением условий окружающего мира и никогда не может быть изолирован от того общественного целого, в котором он существует».[18] К слову, он считает, что «зрелый» характер ближе к рациональной системе мышления, чем незрелый. Именно поэтому он давит на эмоциональную составляющую.

Как известно, самыми основательными являются те факторы окружающего мира, которые раньше других начинают играть роль в становлении индивида. Они и формируют характер. Именно поэтому Адорно придает такое значению детству. «Развитие характера в решающей мере зависит от процесса воспитания ребенка, от его домашнего окружения».[19] Кстати, такого же мнения по поводу значимости детства в процессе становлении личности придерживается и Зигмунд Фрейд. Домашние условия же, по словам Адорно, коренным образом определяются экономическими и социальными факторами.

Он полагал, что авторитарная личность формируется еще в детстве при особых условиях. Это происходит в семьях, в которых присутствует авторитарный отец и наказывающая ребенка мать, где формальные, жестко регламентированные отношения. В такой семье отсутствует теплота, доверительность и непосредственность между родителями и детьми.

Нетрудно догадаться, что следствием таких отношений для ребенка являются злость, а также многочисленные обиды и страхи, которые он, впрочем, выместить на родителях не может. Таким образом, начиная с самого раннего детства и далее, бессознательные желания и потребности становятся репрессированными и остаются неудовлетворенными. Бессознательные конфликты проявляются позже, когда человек понимает, что может выместить свои «запреты» потребностей и агрессии своего Супер-Эго на других людей. Как правило, образом для этих психологических проекций являются представители этнических, политических или религиозных меньшинств.

Теперь о социологических факторах. Как мы заметили, структура характера может быть таковой, что она делает индивида особо восприимчивым к антидемократической пропаганде.[20] Но не стоит забывать, что структура характера – это скорее готовность к поведению, чем само поведение, которое, к слову, всегда зависит от объективной ситуации. Поэтому теперь следовало бы задать вопрос, при каких условиях такая пропаганда по своему тону и объему усиливается настолько и до такой степени начинает доминировать в прессе и радио, что способна подавить противоположные идеологические стимулы до такой степени, что то, что вчера еще было потенциалом, начинает активно манифестироваться сегодня.[21] То есть, нужно выявить те внешние факторы и рычаги, которые заставят достать из глубины души давно забытые обиды и агрессию, и использовать их в целях того, кто сумеет это сделать.

Ответ на это вопрос следует искать в процессах, происходящих в самом обществе. Адорно считает, что в первую очередь, это «зависит от ситуации, в которой находятся могущественные экономические круги, от того, захотят или нет, воспользоваться этим инструментом для того, чтобы сохранить свое могущество. Вопрос, по поводу которого подавляющее большинство народа вряд ли может что-нибудь сказать».[22] Иными словами, регулирование того, с какой силой будет производиться влияние на массы, напрямую зависит от того, выгодно ли это будет правящему социальному слою общества.

Так как данное исследование концентрируется на потребителе, для которого пропаганда замышляется, а не на ее продукте, то оно должно учитывать не только психологическую структуру индивида, но и всю его объективную ситуацию. Адорно исходит из предположения, что «люди в общем склонны к тому, чтобы принимать те политические и социальные программы, которые, по их мнению, служат их собственным экономическим интересам». [23] Что это за интересы, «зависит в каждом отдельном случае от позиции индивида в обществе, определяемой в экономических и социологических категориях».

Однако скоро он отказывается от идеи того, что лишь экономические мотивы играют господствующую и решающую роль. В ходе исследования это предположение подтверждено не было. Именно поэтому Адорно с коллегами пришли к выводу, что нужно учитывать не только экономические, но и социальные аспекты, чтобы понять, какие социоэкономические факторы связаны с восприимчивостью к антидемократической пропаганде.

В качестве социального аспекта ситуации индивида, способной определять его идеологическую восприимчивость, следует рассматривать его принадлежность к социальным группам – в плане профессии, проведения свободного времени, религиозной жизни и т п. По историческим и социологическим причинам такие группы фаворизируют и распространяют - официально или неофициально – самые различные идеи. Очевидно, что люди вследствие своей потребности приспособляться, присоединяться и во что-то верить, с помощью таких средств, как подражание и подключение, перенимают в большей или меньшей мере некритично мнения, типы поведения и представления о ценностях, характерные для группы, членами которой они являются. В той мере, в которой господствующие в данной группе идеи, имеют имплицитно или эксплицитно антидемократический характер, каждый отдельный член этой группы становится подверженным воздействию пропаганды аналогичного направления. [24] Это говорит нам о том, что любой человек получает идеологическую направленность, и даже и не одну, от социальных групп, к которым он принадлежит. Ведь каждый из нас входит в ту или иную. Поэтому это утверждение распространяется на всех людей, независимо от того, к какой социальной группе они принадлежат.

Результаты исследования позволили выявить те самые качества, которые присущи потенциальным фашистам. К ним относятся: конвенционализм (приверженность традиционным социальным нормам), авторитарные представления, авторитарная агрессия (стремление осудить людей нарушающих традиции), антиинтроцепция (неприятие всего субъективного, чувственного), Стереотипность мышления и подверженность суевериям, Силовое мышление (мышление в жестких категориях типа сила-слабость, вождь-последователи и поддержка жестких методов властей), разрушительность и цинизм, проективность (предрасположенность к вере в заговоры и мрачное будущее человечества) и преувеличенная озабоченность сексуальной жизнью (как своей, так и окружающих).

2.2. Исследование

2.3.1. Особенности исследования

Решение вышеобозначенных проблем потребовало методов описания и измерения идеологических тенденций и методов выявления структуры характера, текущей ситуации и социального фона. Особые методологические требования возникали в связи с концепцией различных слоев в индивиде; потребовались специальные приемы для наблюдения поверхностных мнений, поведений и представлений о ценностях, позволяющие вскрыть идеологические тенденции, появляющиеся на поверхности лишь в виде непрямых манифестаций, а также высветить силы характера, действующие в сфере неосознанного. И поскольку нас прежде всего интересовали структуры динамически взаимосвязанных факторов, требующие изучения индивида в целом, мы посчитали наиболее подходящим методом интенсивные клинические исследования; их смысл и практическое значение, однако, нельзя было измерить до тех пор, пока не было известно в какой мере они допускают обобщения. Так что, пришлось проводить как групповые, так и индивидуальные исследования и одновременно искать пути и средства, позволяющие интегрировать и то, и другое.[25]

Чтобы подтвердить данную гипотезу, необходимо было провести огромное исследование. Причем оно должно затрагивать не только внешние характеристики индивида, такие как его социальный фон и окружающую обстановку. Основной акцент был сделан на изучение подсознательного: идеологические тенденции и структуру характера. И тут возникают некоторые проблемы.

Нужно «измерить определенное множество мыслительных содержаний в заранее определенных группах испытуемых, а затем с помощью стандартизированных статистических методов определить, какие из них соотносятся друг с другом».[26]

Для начала, необыкновенную трудность представляет измерение одной специфической, изолированной установки в бесчисленном множестве образов поведений и представлений. Нужно отобрать лишь существенное, а что таковым является – можно определить лишь с теоретической точки зрения.

Более того, мнения людей не всегда находят возможность или желание выразиться в словах респондента. Тут может иметь место как неискренность исследуемого по отношению к опроснику, так и неискренность по отношению к самому себе. Нежелание индивида говорить о своих взглядах относительно меньшинств или текущих политических событий при официальном опросе говорит о том, что испытуемый не доверяет исследователям. Он может рассказать данную информацию лишь в доверительном разговоре с близкими друзьями. Но это все это лежит неглубоко от поверхности и опытный психолог при желании сможет распознать настоящее отношение к данному вопросу.

Сложнее обстоит дело с тем, что индивид может «врать» самому себе. То есть у него могут присутствовать так называемые «тайные» мысли, о которых он никогда не признается ни опроснику, ни, самое главное, себе. Или же у него есть очертания этих мыслей, но они настолько смутные и неупорядоченные, что не принимает их за таковые и не может выразить в словах.

Как раз-таки эти «тайные» мысли и представляют особый интерес исследователей. Найти доступ к ним очень важно, так как, видимо, именно здесь и находится потенциал для демократических и антидемократических идей и действий в решающих ситуациях.

Также стоит отметить, что их «исходные теоретические позиции в каждом случае требовали либо разработки совершенно нового приема, либо модификации имеющегося относительно специфике».[27]

Подводя итог, нужно сказать, что необходимы были новые приемы исследования, которые учли бы специфику исследуемых вопросов и позволили бы получить от респондентов правдивые ответы на вопросы.

2.3.2. Приемы исследования

Отдельные испытуемые исследовались в специальных клиниках с помощью специальных клинических приемов на предмет выявления скрытых желаний, страхов и защитных механизмов, а группы людей - с помощью опросных листов.[28] Теперь подробнее о каждом методе.

а) Метод исследования с помощью опросных листов. Опросные листы анонимно заполнялись группами подопытных лиц. Каждый лист содержал три части.

Первая состояла из вопросов о личных данных, которые касались, в основном, бывшей и настоящей групповой принадлежности. Это были вопросы о религии и посещении церкви, о партийных предпочтениях, профессии, доходе. Предполагалось, что на эти вопросы были даны максимально правдивые ответы. Полученные данные позволяли подтвердить или опровергнуть гипотезы исследователей относительно социологических коррелятов идеологий.

Вторая часть включала в себя шкалы мнений и установок, состоящих из ряда высказываний. На каждое из них нужно было ответить, указав степень согласия или несогласия. Каждое высказывание имело своим предметом некоторое относительно специфическое мнение, поведение или представление о ценностях, и их включение в определенную шкалу базировалось на предположения, что все они вместе выражают одну из распространенных тенденций.[29] Мы намеревались установить существование широких идеологических тенденций, создать инструментарий для их измерений и исследовать их распространенность среди достаточно многочисленных слоев населения.[30] Изначально эти шкалы использовались для измерения идеологических тенденций - таких как антисемитизм, этноцентризм, политико-экономический консерватизм. Позже была разработана шкала для измерения антидемократических тенденций в структуре характера, которая выявляла предрасположенность к спонтанному высказыванию фашистских идей или к их восприятию.

Но тут возникает проблема – темы, изучаемые Адорно, являются … для большинства людей. То есть, они не хотят открыто высказывать свое мнение. Поэтому исследователи решили пойти на хитрость – испытуемые так и не узнали, какую специфическую задачу выполнял опросный лист; им было известно лишь, что они участвуют в «опросе мнений по различным актуальным проблемам.[31] Также для всех респондентов была гарантирована анонимность. Эти условия позволяли интервьюируемым отвечать на вопросы, не скрывая свою настоящую точку зрения.

Стоит отметить, что для точного измерения каждой отдельно взятой тенденции потребовалось бы применение огромного количество шкал высказываний, но у исследователей стояла другая цель: «Мы жертвуем высокоспецифическими статистическими «чистыми» факторами ради того, чтобы попытаться получить достоверную характеристику отдельной системы в целом».[32]

И, наконец, третья часть содержала проективные вопросы. Это двусмысленные и эмоционально окрашенные стимулы, созданные с целью обеспечить максимум вариаций в ответах, чтобы создать возможности выражения для относительно трудно поддающихся исследованию процессов в структуре характера.[33] Иными словами, эти вопросы были апеллировали скорее эмоциям, нежели логике. Это также не позволяло испытуемым осознать, на что направлены вопросы. А направлены они были на поиск выражения представлений о ценностях, конфликтах и т.п. Эти вопросы «давали широкую картину относительно тенденций характеров испытуемых и не более чем коррелировали с различными поверхностными идеологиями».

б) Клинические приемы исследования включали в себя интервью и тематико-апперцепционный тест.

Интервью состояло из двух частей: идеологической и клинико-генетической. Идеологическая часть должна была побудить испытуемых к возможно более спонтанному и свободному разговору на общеидеологические темы – такие, как политика религия, меньшинства, доход, профессия.[34] Задачей клинико-генетической части было, во-первых, собрать о текущей ситуации опрашиваеимого и о его прошлом больше данных, чем их можно извлечь из опросного листа, во-вторых, получить, возможно, более свободное изложение чувств, убеждений, желаний и страхов в части, касающейся самого себя и текущей ситуации, а также на такие темы, как родители, братья и сестры, друзья, сексуальные отношения, и, в-третьих, выяснить представление опрашиваемого о его детстве и окружающих условиях в период его юности.[35]

Обобщая, можно сказать, что интервью имело своей целью, во-первых, расширить уже имеющиеся данные, полученные с помощью опросных листов и, во-вторых, выявить, какие темы респонденты будут охотнее затрагивать и с какой эмоциональной окраской. Оно проводилось таким образом, чтобы его материал позволил сделать выводы о глубинных слоях в структуре характера опрашиваемого.

В ходе тематико-апперцепционного теста испытуемому предлагалась серия картин с изображением драматических событий и предлагалось рассказать в каждом отдельном случае о своих действиях. Полученный материал, после соответствующей интерпретации, способен раскрыть значительную часть скрытых желаний, конфликтов и защитных механизмов испытуемых.[36]

2.3.3. Сбор данных и обработка результатов

Исследование было начато со студентов колледжа. «Наше решение начать нашу исследовательскую работу, которая вначале преследовала ограниченные цели и опиралась нга весьма ограниченные средства со студентами колледжа, было обусловлено целым рядом причин практического характера: студенты были готовы к опросу как в групповом, так и в индивидуальном порядке; помимо того, что они были готовы к сотрудничеству, их было также легко заполучить для повторного теста. Были еще и другие соображения в пользу того, чтобы исследовать идеологию студентов колледжа. Во-первых, благодаря интеллектуальному и образовательному уровню здесь требовалось лишь относительно немного ограничений в отношении количества и вида затрагиваемых проблем, что очень важно, когда речь идет об исследованиях, делающих акцент на широту охвата и подробность; во-вторых, можно было с уверенностью предположить, что у студентов имелись мнения по большинству этих тем, что все испытуемые будут одинаково понимать термины, используемые в вопросах и что одинаковые ответы будут иметь одинаковое значение. В-третьих, сколь бы значительным не был контингент выбранной для анализа группы населения, надо было учитывать, что большинство обощений придется ограничить рамками различных, относительно гомогенных подгрупп всего контингента. Студенты колледжа в плане факторов, которые по нашим предположениям, влияют на формирование идеологии, являют собой относительно гомогенную группу и репрезентуют, как с точки зрения своего происхождения и воспитания, так и предполагаемой ведущей роли в будущем, один из важнейших секторов населения».[37] Теперь мы видим, что выбор студентов, как основной группы респондентов, был осознанным и вызван рядом причин, о которых говорится выше. Однако Адорно говорит о том, что границы контингента студентов колледжа проявились в том, что относительно высокий интеллект и образовательный уровень сократили в ней число крайне предубежденных лиц, и свели или почти что свели на нет то, чтобы в ней отсутствовали или почти отсутствовали некоторые факторы, которые предположительно способствовали бы предубеждениям. [38]

В связи с этим появилась необходимость исследовать и другие группы населения, которые больше отличались бы друг от друга в политическом, религиозном и профессиональном плане, в плане дохода и принадлежности к социальным группам.[39] Поэтому для исследований был привлечен широкий спектр взрослых американцев, который включал в себя как студентов и рабочий класс, так и заключенных местных тюрем. Разброс был большой, однако удалось выявить, что в среднем эти респонденты имели двенадцать классов школы; выпускники колледжей и лица, не закончившие среднюю школу, были представлены в равных пропорциях, средний возраст составлял 25-35 лет.

В ходе проведения исследования уже были созданы шкала антисемитизма (A-S) и шкала этноцентризма (Е). Впоследствии возникла необходимость в новой шкале, которая позволила бы выявить тенденции, связывающие две предыдущие. Эту роль взяла на себя шкала F (фашизма), которая должна была быть инструментом для измерения антидемократической пропаганды, а если быть точнее, для измерения потенциально фашистских черт в структуре характера.

2.4.Современный взгляд на теорию

2.4.1.Критика

Вскоре после публикации «Авторитарной личности», теория стала предметом многочисленных критических замечаний. Один из самых активных критиков теории был австрийский психолог Джон Рей. «Вот некоторые из них - теоретические проблемы, связанные с психоаналитической интерпретацией личности и методологические проблем связанные с недостатками F-шкалы. Другое критическое замечание в том, что теория психологов из Беркли подразумевает, что авторитаризм существует только в правой части политического спектра. В результате, некоторые утверждали, что эта теория определяется негативной политической предвзятостью её авторов. Кремль выявил, что анти-авторитарная личность имела те же личностные характеристики, как и авторитарная личность.[40]

Сейчас, когда прошло семь десятков лет с момента ее написания, первоначальный вариант теории подвергся более серьезной и объективной критике. В связи с этим выявились еще три основных тенденции, не соответствующих сегодняшней реальности.

Во-первых, было признано, что определение авторитарной личности, сформулированное в 50-х гг. XX в., не отвечает сегодняшним реалиям, поскольку содержит ряд черт, специфичных для взрослых людей, живших в то время. В частности, американские исследования 90-х гг. XX в. показывают, что в то время мишенью для авторитарных людей являются больные СПИДом, наркоманы, защитники окружающей среды, бездомные, нелегальные иммигранты, представители иных религиозных течений

Во-вторых, критике подверглась идея о том, что единственной причиной авторитаризма являются особенности семейной ситуации. Современные сторонники теории авторитарной личности полагают, что на уровень авторитаризма оказывают влияние и другие переменные:

1. Социальная обстановка в обществе: авторитаризм растет в периоды политической и экономической нестабильности - противостояния с другими странами, экономического спада, роста уровня преступности.

2. Ситуативная угроза. Для того чтобы неприятие авторитарными людьми членов аутгрупп, т.е. непохожих на них людей, проявилось в полном объеме, достаточно временной тревоги, порожденной, например, напоминанием о неизбежности смерти.

3. Образование. Уменьшению авторитаризма способствует четырехгодичное обучение в американском колледже. Однако важную роль играет распространенная в обществе модель образования. Например, результаты исследования, проведенного в ЮАР и США, показали, что уровень авторитаризма связан с уровнем образования только у жителей США. Одно из объяснений этого феномена связано с тем, что способность образования понижать авторитаризм проявляется в той степени, в которой образование нацелено на обучение диалектическому способу мышления и осуществляется при участии неавторитарных педагогов.

4. Религиозность. С уровнем авторитаризма связана принадлежность к некоторым религиозным течениям. В частности, религиозные фундаменталисты более авторитарны, чем их неверующие сограждане.

5. Тип культуры. Уровень авторитаризма выше у представителей коллективистских культур (например, азиатских стран и Японии), чем у жителей индивидуалистских (например, США). Авторитаризм особенно сильно связан с вертикальным индивидуализмом и коллективизмом.

В-третьих, критике подверглась идея об однозначности связи между авторитаризмом и негативным отношением к аутгруппе. Было показано, что наличие авторитарных черт не является гарантией того, что их носитель будет осуществлять аутгрупповую дискриминацию. В частности, для авторитарной личности характерно желание не отличаться от большинства, поэтому авторитарный человек склонен к аутгрупповой дискриминации только в тех случаях, когда такое отношение к аутгруппе рассматривается в обществе как допустимое и обоснованное. В противном случае он будет приверженцем равенства. (книга два)

Поэтому в настоящий момент, говоря об авторитарной личности, делается акцент не на семейной ситуации ее развития, а на ее взаимоотношениях с группой. Так, Дж. Дакит полагал, что авторитарность - это аспект групповой сплоченности: у авторитарной личности очень сильно развита потребность идентификации с группой, для нее очень важны ценности своей группы, она отвергает значимость ценностей других социальных групп.

Таким образом, результатом трех направлений критики первого варианта теории авторитарной личности стало практически полное изменение основных идей Адорно. Благодаря этим изменениям теория авторитарной личности до сих пор остается актуальной.[41]

Значение теории

Несмотря на методологические недостатки. Теория «Авторитарной личности» оказала большое влияние на исследования в политической, личностной и социальной психологии

Например, в 1960 году Милтон Рокич предложил модель догматической личности в противовес классической модели авторитаризма. Догматизм (или закрытость мышления), как полагал Рокич, является центральным конструктом авторитарной личности. Такая личность не восприимчива к новым идеям, нетерпима к двусмысленностям и реагирует оборонительно, когда ситуация становится угрожающей.

Г. Айзенк 1954 году построил двухфакторную модель, описывающую личность как взаимосвязь идеологии и когнитивного стиля. Жесткое мышление характеризуется следующими признаками: эмпиричность (следование фактам), чувственность, материалистичность, пессимистичность, безразличие к религии, фаталистичность, плюралистичность, скептичность и соответствует экстравертивной ориентации личности. Мягкое мышление отличают: рационалистичность (следование принципам), интеллектуальность, идеалистичность, оптимистичность, религиозность, своевольность, монистичность, догматичность и характеризует интраверсию. Жесткоустановочными идеологиями по Айзенку являются фашизм, относящийся к консервативному полюсу и коммунизм, относящийся к радикальному. Мягкоустановочной идеологией является либерализм, занимающий промежуточное место между консерватизмом и радикализмом.

Паттерсон и Вильсон в 1973 году предложили шкалу консерватизма. По мнению авторов, консерватизм является ключевым фактором, определяющим все социальные установки личности. Данное понятие консерватизма авторы близко ассоциируют с понятиями «фашизм», «авторитаризм», ригидность" и «догматизм». Шкала консерватизма (C Scale) была сконструирована с целью выявить 9 следующих характеристик: религиозный фундаментализм, ориентацию на правое крыло политического спектра, убеждение в необходимости применять жесткие правила и наказания, нетерпимость к меньшинствам, тенденцию отдавать предпочтение общераспространенному дизайну в одежде и принадлежность к мейнстриму в искусстве, антигедонистическую точку зрения, милитаризм, веру в сверхъестественное и неприятие научного прогресса.

Боб Альтемейер в 1981 году предложил свою концепцию правого авторитаризма и создал шкалу «Авторитаризм правого толка», где показал, что только три из оригинальных девяти предполагаемых компонентов модели, коррелированных вместе: авторитарное смирение, авторитарная агрессия и конвенционализм, обладают самостоятельной значимостью.

Сегодня одним из наиболее активных исследователей в этой области является голландский психолог Джи.Д.Мелоэн.

Все эти исследования хоть немного, но отталкивались от работы, Адорно и от его теории.

Самостоятельность различных измерений авторитаризма привела к идее создания альтернативных шкал для изучения авторитарной личности. Автор одной из них – К.Ригби. Ее цель – измерение аттитюдов людей к представителям различных социальных институтов, олицетворяющих власть (полиции, армии, судебной власти, образования).

В последнее время большое внимание уделяется поиску новых особенностей, характерных для авторитарных людей. К ним относятся, например:

- неверие в то, что можно изменить негативные стереотипы и предрассудки в отношении аутгруппы путем воспитания толерантности

- слабый интерес к политической жизни;

- негативное отношение к психологическим и психиатрическим центрам, работающим в них профессионалам;

- выраженность национальной идентичности;

- отсутствие интереса к собственной личности и стремления к самопознанию;

- самостереотипизация, выбор жизненного пути в соответствии с полоролевыми стереотипами. Например, результаты американских исследований показывают, что после окончания колледжа мужчины с высоким уровнем авторитаризма стараются сделать карьеру, а женщины испытывают разочарование и ожидают вступления в брак. Кроме того, авторитарные мужчины стереотипизируют себя по половому признаку, отдавая предпочтение "традиционно мужским" профессиям и хобби;

- плохая успеваемость по гуманитарным дисциплинам, которые предполагают умение видеть разные точки зрения;

- предпочтение стиля воспитания, опирающегося на наказание и др.