Г. Ф. Шершеневич. Общая теория права

Вып. 1-4. м., 1910-1912, 805 с. (Вьт. 4)

Социальные науки вообще ставят себе три задачи: 1) установить научные факты, 2) объяснить процесс их образования и 3) оценить их с точки зрения человеческих интересов. Очевидно, задачи правоведения как социальной науки сводятся также к этим трем задачам: установлению, объяснению и оценке норм права.

1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд.Т. 19. С. 20

Первые две задачи имеют теоретический характер, ис­следуют то, что есть, третья задача носит практический характер, потому что определяет то, что должно быть [с. 764]...

Различие задач, какие ставит себе правоведение, определяет и различие методов, принятых в юридических науках. Задача установления норм права обслуживается догматическим методом, задаче объяснения служат методы исторический и социологический, наконец, оценка норм достигается при помощи критического метода.

Первая задача правоведения состоит в познании правовых явлений, т.е. в установлении фактов, имеющих свойства норм права. Конечно, многие из норм этого рода усваиваются путем жизненного опыта, подобно тому как усваиваются и другие факты окружающей обстановки: горы, реки, растения, животные и т.п. В начальный период господства обычного права это даже единственный способ познания. Но недостаточность такого знания обнару­живается весьма скоро - вместе с многочисленностью, сложностью и зако­нодательною формою норм права. Помощь науки становится неизбежной. Научное установление правовых явлений отличается от житейского опыта двумя основными чертами: полнотою и систематичностью. Наука не только собирает весь материал, но она классифицирует его, придавая ему форму, в которой нормы права легко обозреваются и познаются не только единично, но и во взаимной их связи. В этом отношении правоведение выступает как всякая классифицирующая описательная наука, напр., вроде зоологии, изо­бражающей рыб Черного моря, или ботаники, дающей картину сибирской флоры. Правоведение, работая догматическим методом, дает историческое правовое развитие какого-нибудь народа в разрезе данного момента. Его цель - представить, что есть право в данную историческую минуту [с. 765]...

Эта первая и основная задача правоведения вполне самостоятельна и независима от двух других задач. Напротив, объяснение и оценка норм права предполагают уже систематизированное знание их. Задача установления норм права ставится самою жизнью, диктуется интересами человека, И, как бы свысока ни смотрели на нее те, кто в научном знании признают только открытие законов, все же масса научных сил не перестанет работать над этою задачею.

Но если научное изучение права может остановиться на этой стадии без потери научного достоинства, это еще не значит, что оно должно бросить здесь якорь.

Вторая задача правоведения заключается в объяснении процесса образо­вания права, Т.е. отдельных норм, правовых институтов как групп норм, на­конец, правового порядка как совокупности норм права. Побуждением к отысканию такого объяснения служит не только научная пытливость, не до­вольствующаяся констатированием факта, но также стремление раскрыть те силы, которые способны были вызвать данные правовые явления, так как, при некотором постоянстве их действия, возникает основание предполагать, что одинаковые или сходные причины будут порождать одинаковые или сход­ные последствия. Здесь уже открывается возможность предвидения. Объяс­нение образованию права можно найти или в условиях всего предшествовав­шего развитию данного права или в общих условиях правового развития вне конкретной обстановки, в которой протекало данное историческое развитие. В первом случае пользуются историческим методом, во втором - социоло­гическим. В совокупности нравственных, политических, экономических, ре­лигиозных, культурных условий прошлого данного народа следует искать причины, почему явились такие-то нормы государственного, уголовного или гражданского права. Если у других народов мы наблюдаем иные правовые явления, то, очевидно, причина тому кроется в различии предшествующих, данныx. С другой стороны, исследуемые правовые явления встречались, [С. 766] может быть, ранее у других народов или даже наблюдаются сейчас, и сопоставление различных конкретных обстановок, в которых получились одинаковые явления, способно привести к открытию той общей социальной причины, которая дает подобный результат.

Эта вторая задача находится в тесной связи с первою. Объяснить суще­ствующее можно, только предварительно познав его, а знание существующе­го права предполагает научную его обработку, т.е. установление, обобщение и систематизацию материала. Связь обеих задач обнаруживается не только в том, что достижение второй задачи невозможно помимо первой, но и в том, что выяснение причин образования права способствует познанию его. Но и в этом научное правоведение. не останавливается. Если даже при наблюде­нии явлений внешнего мира у человека прорывается наклонность оценивать их целесообразность, то тем более понятно такое стремление, когда речь идет о социальных явлениях, в которых человеческая воля, человеческие интересы и грают такую выдающуюся роль. Самое отчетливое знание правового порядка и самое глубокое понимание причин его образования оставляют все же не­удовлетворенной творческую потребность человека. Не случайное, а научное знание действующего права, знание сил, вызывающих право вое явление, и действия норм права дают почву для научной критики того, что сложилось в результате борьбы человеческих интересов вопреки целесообразности, и к систематической выработке правовых средств передвижения права по пути к ясно сознанной и общественно оцененной цели. Здесь наука, по своей задаче и методу, переходит от существующего к долженствующему [с. 767].

Г. КЕЛЬЗЕН (1881-1973)

[нормативизм за методологическую чистоту юридической науки]

В соответствии со своими взглядами на предмет юридической науки Ганс Кельзен выступает и за методологическую «чистоту» правоведения. Он призывает ос­вободить юриспруденцию от исследовательских приемов, заимствованных из других наук. В целях создания объективной науки о государственно-правовых явлениях предлагается и деидеологизация правоведения, безоценочное описание се предмета. С методологических позиций нормативизма задача юридической науки сводится лишь к изучению действующих правовых норм.

ЧИСТОЕ УЧЕНИЕ О ПРАВЕ ГАНСА КЕЛЬЗЕНА. К XIJI КОНГРЕССУ МЕЖДУНАРОДНОЙ АССОЦИАЩfИ ПРАВОВОЙ И СОЦИAlIЬНОЙ ФИЛОСОФИИ (Токио, 1987)

Сб. переводов / Пер. с нем. С.В. Лёзова. Отв. ред. В.Н Кудрявцев, НН Разумовuч. Вып. 1. М.: ИНИОН АН СССР, 1987. 195 с. (Серия: «Проблемы государства и права за рубежом»

Чистое учение о прав е есть теория позитивного права: позитивного права вообще, а не какого-либо конкретного правопорядка. Это общее учение о праве, а не интерпретация отдельных национальных или международных пра­вовых норм. Но оно дает теорию интерпретации.

Будучи теорией, оно стремится лишь к одному: познать свой предмет.

Оно пытается ответить на вопрос, что есть право и как оно есть, но не на, вопрос, как оно должно быть или создаваться. Оно есть правоведение, но не политика права.

Это учение о праве называется «чистым» потому, что оно занимается одним только правом и «очищает» познаваемый предмет от всего, что не есть право в строгом смысле. Другими словами, оно стремится освободить пра­воведение от всех чуждых ему элементов. Таков основной принцип его ме­тодики. И он кажется самоочевидным. Однако даже беглого взгляда на тра­диционное правоведение, сложившееся в XIX-XX вв., достаточно, чтобы убедиться в том, сколь мало оно отвечает требованию чистоты. Юриспруденция совершенно некритично «расширилась» за счет психологии и социологии, этики и политической теории. Такое расширение можно объяснить тем, что эти науки имеют дело с предметами, которые, несомненно, тесно связаны, с правом. И если чистое учение о праве желает отграничить познание права от смежных дисциплин, то вовсе не потому, что оно не [с. 7] замечает или даже отрицает эту связь, но потому, что оно хочет избежать методологического синкретизма, который затемняет сущность правоведения и смазывает границы, предназначенные ему природой его предмета [с. 8]...

Требование отличать право от морали и правоведение от этики означает, что с точки зрения научного познания позитивного права его легитимация[с. 96] с помощью морального порядка, отличного от правопорядка, иррелевантна, так как правоведение призвано не осуждать или одобрять свой предмет, но лишь изучать и описывать его. Хотя правовые нормы как предписания, должного и составляют ценности, все же функция правоведении ни в коем случае не оценка, но безоценочное описание своего предмета [с. 97].

... Правоведение вовсе не должно заниматься легитимацией права, оно вовсе не обязано оправдывать изучаемый и описываемый им нормативный порядок - ни с помощью абсолютной, ни с помощью относительной [с. 98].

Р. ДАВИД (1906-1990)

[сравнительное правоведение как методологическое направление]

Известный французский компаративист Рене Давид в своей ставшей классической и переведенной на многие языки работе «Основные правовые системы современности», впервые опубликованной в начале 6О-х гг. ХХ в., раскрывает сущность сравнительного права как самостоятельной научной дисциплины и метдологического направления.

Р. ДАвид, К. ЖОФФЖЕ-СПИНОЗИ. ОСНОВНЫЕ ПРАВОВЫЕ СИСТЕМЫ СОВРЕМЕННОСТИ

Пер. с фр: В.А. Туманова. М.: Международные отношения, 1996. 400 с.

2. Развитие сравнительного права. Сравнение правовых систем, соседствующих на географической карте, - дело такое же давнее, как и сама правовая наука. Изучение 153 конституций греческих и варварских городов лежит в основе трактата Аристотеля о политике; Солон, как говорят, дейст­вовал так же, создавая афинские законы, а децимвиры, как гласит легенда, составили Законы 12 таблиц лишь после изучения законов городов Великой Греции. В средние века сравнивали римское право и право каноническое, а в Англии ХУI века также обсуждали в сравнительном плане достоинства канонического права и общего права. Позднее на сравнении обычаев основы­вались труды тех, кто пытался создать во Франции общее обычное право, в Германии - немецкое частное право. Наконец, Монтескье стремился путем сравнения изучить дух законов и определить принципы хорошей системы правления.

Можно привести еще множество примеров из прошлого; тем не менее зазвитие сравнительного права как науки относится к недавнему времени. Только в последние сто лет важность сравнительного изучения права была признана, методы и цели сравнительного права систематически изучались и сам термин «сравнительное право» был признан и вошел в научный оборот [с. 7]...

3. Дебют сравнительного права. Его современное значение. Сравнительное правоведение, сложившееся на рубеже нашего века, развивал ось быстрыми темпами. Еще четверть века назад оно рассматривалось как узкая сфера, где подвизались несколько дилетантов. В наши же дни в нем видят необходимый элемент науки и право вой культуры.

Первые шаги сравнительного правоведения отмечены дискуссиями, на­правленными на определение и уточнение его сущности и предмета, место среди других отраслей правовой науки, его методов, возможной сферы при­менения сравнительного изучения права, целей такого изучения. Дискути­ровалось, следует ли рассматривать сравнительное право как самостоятель­ную отрасль науки права или как метод - сравнительный метод, - исполь­зуемый этой наукой; сравнительное право стремились разграничить со сравнительной историей права, общей теорией права, социологией права; уточняли, в какой отрасли права сравнение особенно эффективно, какие системы права полезно; целесообразно или просто возможно сравнивать между собой; подчеркивались и опасности, подстерегающие юристов на пути изучения сравнительного права. Эти дискуссии составляют [с. 8] основу пер­вых трудов по сравнительному праву, появившихся в различных странах, и именно эти проблемы стояли на повестке дня первого Международного кон­гресса по сравнительному праву, состоявшегося в Париже в 1900 году...Сегодня, когда сравнительное правоведение прочно стоит на ногах, проблемы ли утратили актуальность.

Но остается необходимым снова подчеркнуть значение, которое, вопреки мнению скептиков, сравнительное право представляет для юристов.

В сжатом виде можно выделить три основные позиции, раскрывающие значение сравнительного права. Оно полезно для изучения истории права и его философского осмысления, для национального права, для взаимопони­мания народов и создания лучших правовых форм отношений, складываю­щихся в международном общении [с. 9]....

9. Роль компаративистов. Сравнительное право призвано сыграть огром­ную роль в обновлении правовой науки и в выработке нового международ­ного права, отвечающего условиям современного мира. Однако для компа­ративистов недостаточно выявить ту роль, которая принадлежит сравнитель­ному праву. Вторая их цель - сделать юристов способными выполнить, каждому в своей отрасли, возложенные на них задачи. Сравнительное право - это не область деятельности отдельных юристов, интересующихся данной областью права. Все юристы должны заинтересоваться сравнитель­ным правом, для того чтобы лучше выполнить стоящие перед ними задачи [c.14].