Mefisto

8.09.2005

Где же ты, моя единственная? Где ты, родная? Я не знаю тебя, никогда не встречал, но каждый вечер подолгу смотрю в твои нежные ласковые глаза и говорю, как люблю тебя, как мне тебя не хватало весь день, как я ждал, когда вернусь домой и обниму тебя.

Ночами ты обвиваешь руками мою шею. Тебя я вижу в своих самых сладких снах. И это совсем не то, что можно подумать… Это мимолетное касание руки, взгляд, твой смех. Я тоскую по тебе, моя любимая. Тоскую по твоему теплу и нежной коже. По твоему запаху, по шороху твоей одежды. Я тоскую по твоей ласке, что обволакивает меня со всех сторон. Твоя любовь дает мне силы жить, ради встречи с тобой я встаю каждый день и делаю какие-то дела, ради тебя я встреваю во все новые проекты, что подбрасывает мне работа, ради тебя я мотаюсь по стране как одержимый, из города в город, надеясь, что где-нибудь все же тебя найду. Я ищу тебя, моя любимая, и верю, что однажды встречу тебя, потому что без этой веры мне незачем жить.

Но вместо тебя рядом со мной спит чужая женщина. Я часто просыпаюсь по ночам и постоянно удивляюсь, обнаружив ее рядом. Она вошла в мою жизнь и заняла твое место. Вряд ли я смогу объяснить тебе, моя любимая, как это случилось. Возможно, в минуту отчаянья, когда я подумал, что никогда уже тебя не встречу.

Она всегда была мне чужой. Мне не нравится ее запах. Я не хочу ее. Совсем. Если она уйдет от меня, как все время грозится, я буду только рад, потому что никто не помешает мне ждать тебя, моя единственная, моя любимая.

Иногда чувство к тебе распирает меня настолько, что я еду к какой-нибудь проститутке и изливаю на нее всю нежность, что во мне скопилась. Я не вижу и не запоминаю их имен, лиц. Ни к одной из них не хожу дважды.

Если эта чужая женщина, что спит рядом, оставит меня, я больше никогда не женюсь. Я буду ждать тебя одну, даже если на это уйдет вся моя жизнь.

Я хочу быть только с тобой и живу для одной тебя!

Мне не показалось, что Михаил любит девушку, что с ним пришла. Она выглядела как случайная подруга. Возможно, она даже не в курсе, что существуют эти фотографии. Может, все, что я видела, — всего лишь еще один способ сбежать от одиночества и ответственности одновременно? Один мой друг когда-то давно, еще в институте, говорил, что в отношениях с женщинами существует два основных вопроса: первый — как побыстрее уложить ее в постель, и второй — как максимально быстро и безболезненно соскочить, не попав ни под какие обязательства. Он говорил, что наиболее верная и эффективная тактика — заранее представлять себя как законченного подонка.

— С одной стороны, это очень хорошо подстегивает женское самолюбие, — говорил он. — Ей кажется, что вот никто не смог, а она одна такая исключительная и замечательная, может меня перевоспитать и заполучить себе ручного тигра. Безотказно действует этот манок, скажу тебе. Ты заметила, что все молодые девушки влюбляются в бабников и дебоширов? А второй плюс этой роли: очень много для женщины вариантов безболезненных объяснений, почему я пропал. Вариант номер один: ну вот такой козел, по-другому просто и быть не могло. Вариант второй, эмансипе: он был мне нужен для секса, я получила хороший секс и сама решила с ним расстаться, потому что он мне надоел. Этот вариант самый удобный, потому как гордыня в этом случае женщине велит не только скандалов брошенки не устраивать, но и, типа, другом оставаться. Когда я это понял, стал двумя руками за феминизм. Это же такой рай для мужчины! Получается, если ты с женщиной переспал, то не потому, что ты такой урод, а потому что она сама этого захотела, значит, ты ни за что перед ней не отвечаешь. Вариант третий: он просто испугался серьезных отношений. Это для отличниц. Они всегда найдут способ подтвердить свою исключительность, даже в ситуации, когда их поимели.

Я уже давно не знаю, что стало с этим другом и где он сейчас, но его рассуждения, которыми он щедро и смело со мной делился, крепко завязли в моих ушах. Суть этого дискурса проста: мужчины презирают женщин, с которыми спят. К проституткам они относятся с б о льшим уважением, чем к обычным девушкам, «ищущим любви». Мужчина никогда не будет уважать женщину, которая уступает его домогательствам, потому что любит, а еще хуже, когда сама предлагает ему свое тело в доказательство этой любви. Вывод: чтобы мужчина оставался твоим — его нельзя любить.

[+++]

Утро и день провожу в труде. Неделя заканчивается, надо сдать переводы. Как хорошо, что у меня талант. Все получается быстро, с листа. Говорят, даже читать интересно. Почти не пью, чтобы голова не плыла. Работаю почти без перекуров, не отрываясь, чтобы как можно скорее закончить, отослать в редакцию, сбегать в магазин за бутылкой или коробкой и выпить. Прекратить это назойливое беспокойство где-то в глубине живота. Будто там какая-то дурацкая юла с острым основанием крутится и жужжит не переставая. Чувство неприятное до такой степени, что я стискиваю зубы и стараюсь как можно быстрее бить по клавишам.

Раньше это чувство беспокойства появлялось у меня периодически — во время контрольных, когда думаешь, что вот, может быть, сейчас, в данный момент, делаешь ошибку и даже не замечаешь этого, и не узнаешь до тех пор, пока не получишь обратно свою тетрадь, исчирканную красной учительской ручкой. Потом перед экзаменом, когда думаешь, что вот сейчас выяснится, что ты что-то забыл прочесть, не так запомнил, не те выводы сделал. А теперь это чувство меня вообще не оставляет. Юла в животе вертится и вертится. Только литром вина можно притупить чувствительность, чтобы хоть немного от нее отдохнуть. Жизнь оказалась одним сплошным экзаменом, где ты каждую секунду сомневаешься — то я говорю или не то, правильно я поступаю или неправильно. Самое ужасное, что не будет никакой тетради с пометками, результат придет сам, постепенно, и ты даже не узнаешь, в результате каких ошибок твоя жизнь превратилась в полное дерьмо, а ты сам — в неудачника без перспектив. С какого места начинать? Хотя по большому счету это не так уж важно. Главный вопрос: как сделать по-другому? Как схватить себя за волосы и вытащить из трясины, в которой ты оказался?

Заканчиваю последний текст, проверяю. Собираю все готовые переводы в одно письмо и засылаю в редакцию.

Фу-у-ух… Самый блаженный момент за весь день. Можно спокойно откинуться назад и затянуться сигаретой. Сейчас я встану и пойду в магазин за вином…

Тут зазвонил телефон. Снова настенный. Что на сей раз надо Нине Петровне?

Подхожу, снимаю трубку.

— Алло?

— Алло, алло, — торопливо и с волнением отвечает мне мужской голос. — Здравствуйте. Это Михаил. Я вчера у вас был, забирал фотографии. Можете разговаривать?

Я чувствую, как все тело мгновенно покрывается холодной испариной.

— Да, — выдавливаю из себя с трудом.

— Слушайте, я… — его голос дрожит. Хм, странно. Никогда бы не подумала, что человек с ТАКИХ фотографий может смущаться. — Я хотел спросить… Я знаю, что… Я… В общем, вы хотите кофе выпить?

— Да, — отвечаю я так поспешно, что сама удивляюсь.

Почему бы не выпить для разнообразия кофе? В самом-то деле.

— Знаете кофейню за углом вашего… нашего дома?

— Да, видела.

— Вам во сколько удобно?

— Да мне в общем-то все равно.

— Тогда давайте через полчаса.

— Угу, — киваю я и вешаю трубку.

Стою некоторое время как столб, пытаясь понять, что произошло.

Да в общем-то ничего. Меня пригласили кофе попить. Бывает и такое в жизни человека.

Хотя не совсем все так просто. Меня пригласил человек, которого я видела на снимках группового секса. Я знаю, как он выглядит без одежды. А он видел меня в серьезном подпитии, только что рывшейся в его фотографиях.

Пожалев, что почти вся моя одежда осталась дома, я натянула джинсы, свитер и вышла на улицу.

Поболталась чуть-чуть от одного ларька к другому, купив почему-то пачку сигарет в одном, а зажигалку в другом, и явилась в кафе на пятнадцать минут раньше.

К моему удивлению, он меня уже ждал за одним из столиков.

Встал мне навстречу. Кивнул всей верхней частью тела, здороваясь.

— Привет, — говорю я, чувствуя, что у меня даже волосы трясутся.

Подошла официантка.

— Двести красного, — говорю. Пусть думают обо мне что хотят.

— Кофе «американо», — заказывает Михаил.

Официантка отходит, мы некоторое время смотрим друг на друга.

— Ну, — спрашиваю я, — о чем хотели поговорить?

Михаил скрещивает руки на столе и наваливается на них всем телом, издавая какое-то неопределенное ворчание.

— Да я и сам не знаю. Просто я понял… Точнее, мне показалось, что вы смотрели мои фотографии, и они произвели впечатление.

Я вытягиваюсь в струну от затылка до копчика.

Михаил продолжает.

— Да, в общем, ничего в этом такого нет, я бы тоже посмотрел. Вопрос даже не столько в том, случайно ли вы их нашли, а в том, случайно ли я их забыл.

Он рассмеялся.

Я киваю, чувствуя идиотский румянец на своих щеках.

Наконец приносят вино. В горле пересохло. Я одним глотком выпиваю почти половину и останавливаю себя. Люди все-таки кругом.

«Ты — алкоголик. Запомни это и повторяй каждый раз, когда видишь бутылку. Говори себе: “Я — алкоголик!”, повторяй это как мантру!»

— Вы верите в судьбу? — неожиданно спрашивает меня Михаил.

Я поднимаю на него глаза и хмурюсь. Что ему надо?

— Понимаете, когда я вчера вас увидел, — он кашляет в кулак, его голос меняется, и он весь сжимается в плотный трясущийся комок, — очень удивился, потому что вы — мой любимый тип женщины…

Тут я уставилась на него круглыми глазами, забыв про свою выпивку. Первой мыслью было встать, попрощаться и уйти, но тело отказывалось двигаться. Оно застыло в одной позе. Я даже пальцем пошевелить не могла.

— Не внешне, — выдохнул Михаил с облегчением, — по ощущению. Вы — женщина на грани. Я не знаю, что у вам там случилось, развод, наверное, раз кольцо обручальное на столе лежит, извините, просто в глаза бросилось. Кстати, я свое, когда развелся, клал туда же. Ровно на это же самое место, под лампой, у компьютера. И компьютер у меня, кстати, такой же. Это тоже в глаза кинулось. Я сутки думал, прежде чем позвонил. Просто, понимаете, я тоже оказался после развода в этой самой квартире, пил, вы уж извините, но я количество пустых бутылок около ведра заценил, клал кольцо свое на то же самое место… В общем, мне показалось, что это все не простые совпадения. Глупо звучит, конечно…

Тут мне почему-то захотелось его ободрить.

— Нет, не глупо. Знаете, со мной уже давно никто вот так просто не разговаривал. Без… Без подтекста, что ли. Ну, знаете, когда тебе что-нибудь говорят только ради того, чтобы похвастаться или подчеркнуть, что круче.

— Да, это люди любят, — нервно рассмеялся Михаил. — Особенно женщины. Моя бывшая жена с подругами всегда так разговаривала. Помню, от одной там муж ушел, а моя сидит и говорит задумчиво: «Я даже не знаю, что тебе сказать. От меня мужчины никогда не уходили». То есть она хотела показать, что лучше, умнее и вообще круче той, от которой муж ушел. Это, кстати, для меня последней каплей стало. Я ей тем же вечером и сообщил, что развестись хочу.

— Ты давно развелся?

— Год назад.

— И что почувствовал?

— Сначала злость была дикая на нее, — пожал плечами собеседник, — потом скучал даже одно время, а потом простил все, и стало все равно. Сейчас я даже удивляюсь, когда общих знакомых бывших вижу. После развода все ее сторону приняли. Типа, я урод, бросил ее, забрал лучшие годы… Блллииин! Это, кстати, еще большой вопрос, кто чьи лучшие годы забрал.

— Ясно, — киваю я, отпивая еще ма-а-аленький глоток вина.

— А у тебя что? — интересуется Михаил, переходя на «ты».

— У меня… — я долго таращусь на стол, пытаясь уложить в несколько слов, что же у меня. — От мужа ушла.

— Почему?

Я пожимаю плечами и вздыхаю, пытаясь мгновенно осознать главную причину. И говорю, с удивлением слушая свой собственный голос:

— Понимаешь… Он со мной не спал.

Михаил приподнимает брови и вздыхает.

— Кстати, женщины в основном уходят поэтому.

Меня охватывает раздражение.

— Ты знаешь много разведенных женщин? И все поэтому?

Михаил миролюбиво морщится:

— Женщин на грани развода я знаю много. И почти все по этой причине. Либо муж не спит с ними вообще, либо спит очень редко и без энтузиазма. А изменять они не могут. Воспитание не позволяет. Поэтому хотят разводиться. Но тянут — по разным причинам. Кто-то из-за детей, кто-то не знает, как потом устроиться, по-всякому бывает. Некоторые, очень маленький процент, разводятся и кидаются в бурные волны, так сказать.

— В смысле?

— Ищут секса. Просто секса. Максимально жесткого и развратного.

Я отвожу глаза. Но мне мгновенно становится легче. Михаил доносит до меня очень важную мысль — я такая не одна. В этот момент я понимаю, насколько же для человека важно знать, что он не один на свете со своими проблемами!

В то же время то, что он говорит, звучит странно. Я выражаю сомнение:

— Но… Я читала… В общем, смотрела в интернете, что женщины пишут про свою семейную жизнь, и… Выходит, что у всех в этом плане…

Михаил смеется:

— «Читал форум, много думал», да? По-моему, женщины никогда друг другу не признаются, что их кто-то не хочет. Тем более собственный муж.

Форум «Дамские пальчики»