2015-05-23
7479
Строгий классицизм в архитектуре Петербурга (1780 – 1790 гг.)
Примечательной строгостью стиля отличается творчество И. Е. Старова. Оно оказало огромное влияние на развитие классицистической школы. Так, Таврический дворец стал образцом усадебного строительства. По всей России дворяне стремились построить у себя в поместьях маленькие «Таврические дворцы».
Таврический дворец (1783 – 1789) – одна из самых значительных построек И.Е. Старова. План дворца внешне прост: главный корпус объединяет с боковыми флигелями галерея. Средняя часть дворца имеет шестиколонный дорический порядок, увенчанный фронтоном. Над ним монументальный, торжественный купол спокойного рисунка. Дорический ордер украшает и боковые корпуса, обращенные внутрь парадного двора. Экстерьер прост и величественен, как бы скрывает роскошь и театральность интерьеров. Богатством красок, форм, пространства веет от этого лучшего создания Старова. Дворец был предназначен для торжественных приемов и пиров. Основной акцент сделан на Купольном зале и Большой галерее. В осьмигранный Купольный зал, уменьшающиеся кверху кессоны свода усиливают ощущение высоты и глубины, как в римском Пантеоне. Многое в комплексе дворца изменило время. Архитектор Руска валександровское время изъял все оставшиеся детали роскошного архитектурно-декоративного убранства, из-за поднятия пола изменил гармонические пропорции ионических колонн, уничтожил ощущение сквозных перспектив. Одним из главных принципов классицизма становится принцип гармонии архитектурной и природной среды. Наиболее полно он проявился в творчестве Чарлза Камерона. В 1779 году Камерон приехал в Россию и стал архитектором Екатерины II. Сразу же он получил заказ, который отвечал его интересам в архитектуре: Агатовы комнаты и Холодные бани в Царском селе (1780-1785). В этом уникальном ансамбле он показал себя зрелым мастером и яркой творческой индивидуальностью. Агатовы комнаты с их светло-желтыми стенами и красно-терракотовыми нишами, с белой скульптурой и внутренней облицовкой из агата; классическая строгость Холодных бань, украшенных барельефами на мифологические сюжеты, и Камероновой галереи – напоминание античности рядом с пышностью и блеском барокко Екатерининского дворца. Безукоризненный вкус Камерон проявил в отделке парадных апартаментов и личных комнат Екатерины II в Большом дворце.
|
|
|
Одновременно Камерон вел работы в селе Павловском, которое Павел отдал жене, Марии Федоровне. Он возводит ряд павильонов в парке: ротонду «Храм дружбы», поставленную в самой излучине реки Славянки; колоннаду Аполлона, Молочный домик, Павильон трех граций и т.д. Камерон принял участие в разбивке Павловского парка, подчеркнуто естественного (английского), только что входившего в моду и доведенного до совершенства декораторомПьетро Гонзага.
|
|
|
В духе строгого классицизма решал Камерон Павловский дворец (1782 – 1786), квадратный в плане, с центральным круглым Итальянским залом, увенчанным плоским куполом, соединенным галереями с боковыми флигелями. Все вместе образует обширное пространство двора. Дворец представляет палладианский тип дворцовой постройки, в нем много чисто камероновской гармонии и теплоты.
80-е годы XVIII века – время расцвета творчества Джакомо Кваренги (1744 – 1817), одного из величайших архитекторов XVIII столетия. В 1779 году он приезжает по приглашению императрицы в Петербург и остается здесь до конца жизни. В столице Кваренги много строит. Трехчастной схеме здания, состоящего из центрального корпуса и двух флигелей, соединенных с ним галереями, Кваренги дает множество толкований. Центр композиции выделяется портиком.
Типичным для него является здание Академии наук (1783 – 1789). Фасады здания не декорированы, есть только строгие треугольные фронтончики над оконными проемами. Основной центр выделен восьмиколонным ионическим портиком. Принцип усадьбы (главный дом в глубине двора) применен Кваренги при строительстве Ассигнационного банка (1783 – 1789), с решеткой, ограждающей пространство по Садовой улице.
Придворный Эрмитажный театр, построенный Кваренги в 1783 – 1787 годах, стал одним из красивейших и лучших камерных театров мира. В нем мастер отступил от традиционных для XVIII века ярусов лож, расположив места амфитеатром по образу знаменитого театра Палладио в Виченце близ Венеции. Кваренги считал театр своим лучшим творением. Самое поэтическое создание зодчего – Александровский дворец в Царском Селе (1792 – 1796), предназначенный Екатериной для любимого первого внука. Основной мотив дворца – мощная двойная колоннада коринфского ордера, соединяющая боковые крылья дворца. Чистой строгой архитектурой, без всякого пластического декора мастер достигает почти барочной живописности.
| критерий | Москва | Петербург |
| время | Город прошлого. Она хранит воспоминания какой-то прошедшей славы, всегда глядит назад, увлеченная петербургским движением, идет задом наперед и не видит европейских начал оттого, что касается их затылком | Город настоящего. Жизнь Петербурга только в настоящем, у него нет истории, да нет и будущего |
| Смысл города | Москва не нужна. С основания Петербурга Москва сделалась второстепенной, потеряла для России прежний смысл свой и прозябала в ничтожестве и пустоте до 1812 года. Для России имела значение омута, втянувшего в себя все лучшие силы ее и ничего не умевшего сделать из них. Перенимает и уродует обычаи СПб | Петербург нужен, т.кэто современный европейский город. Он формирует культуру России, идет в ногу со временем и европейской модой |
| люди | В Москве все люди предобрые, только с ними скука смертельная; в Москве есть своего рода полудикий, полуобразованный барский быт, стирающийся в тесноте петербургской; на него хорошо взглянуть, как на всякую особенность; но он тотчас надоест. В Москве множество людей ходят каждый воскресный и праздничный день к обедне. В Москве покоятся мощи всех святых из русских, которые не поместились в Киеве. Вся эта святыня бережется стенами Кремля. Молодой москвич не подчиняется формам, либеральничает, и именно в этих либеральных выходках виднеется закоснелый скиф. Этот либерализм проходит у москвичей тотчас, как побывают в тайной полиции | В Петербурге все люди вообще и каждый в особенности прескверные. Петербург любить нельзя. В Петербурге мужеского пола никто не ходит к заутрене, а к обедне ходят одни немцы в кирку да приезжие крестьяне. В Петербурге одни и есть мощи: это домик Петра. П-п крепость бережет лишь казематы и монетный двор. Молодой петербуржец формален, как деловая бумага, в шестнадцать лет корчит дипломата и даже немного шпиона и остается тверд в этой роли на всю жизнь. |
| судьба | В судьбе Москвы есть что-то мещанское, пошлое: климат не дурен, да и не хорош;домы не низки, да и не высоки. | В судьбе Петербурга есть что-то трагическое, мрачное и величественное. Это любимое дитя северного великана, гиганта, в котором сосредоточена была энергия и жестокость Конвента 93 года и революционная сила его, любимое дитя царя, отрекшегося от своей страны для ее пользы и угнетавшего ее во имя европеизма и цивилизации. |
После смерти Екатерины Кваренги продолжает строить. Уже в александровское время зодчим исполнен Конногвардейский манеж (1800 – 1804), Мариинская больница на Литейном проспекте (1803 – 1806), Смольный институт (1806 – 1808), имеющий четкую рациональную планировку в соответствии с требованиями учебного заведения и типичный для Кваренги восьмиколонный портик по центру фасада и другие здания.
|
|
|
Последним выдающимся архитектором XVIII века был Винченцо Бренна. В Россию он приехал по приглашению Павла I и был ведущим архитектором Петербурга в годы его правления. Много и плодотворно работал в Павловске и Гатчине. Он перестраивал и достраивал дворцы, переделывал и создавал их интерьеры, усовершенствовал парки, всему придавая военизированный, "бренновский" дух, столь близкий сердцу Павла Петровича.
Вершиной творчества архитектора стал Михайловский замок – своеобразный символ эпохи царствования Павла I и наиболее значительное ее архитектурное произведение. С первого же дня восшествия на престол Павел I решил осуществить проект строительства дворца-замка. Император повелел воздвигнуть его на месте Летнего дворца, построенного в 1741 – 1745 годах архитектором Растрелли. Император сам составил первый набросок плана Михайловского замка и не жалел средств на его сооружение. Уже в царствование Александра I была подсчитана сумма израсходованных на строительство дворца денег. Она составила астрономическую цифру в масштабах цен того времени 6 171 069 рублей (по первоначальной смете - 791 200 рублей). Это была самая дорогостоящая постройка XVIII века. Профессиональное решение проекта принадлежало архитекторам Баженову и Бренне. Процесс реализации проекта осуществлял В. Бренна, который отказался от многих предложений Баженова. Михайловский замок (1797 – 1801) можно рассматривать как проявление в конце XVIII века романтизма в рамках строгого классицизма. В своем творчестве Бренна нередко обращался к наследию барокко. Так, если главный фасад Михайловского замка выдержан в духе строгого классицизма (развитый ризалит, центральный портик, колоннада), то противоположный фасад, выходящий на Мойку с его выступающими и западающими частями, несет в себе творчески переработанные черты барочной архитектуры. Бренну можно назвать предвестником высокого классицизма, или русского ампира, получившего развитие в первой трети XIX века.
|
|
|
В частности, по сторонам портика Михайловского замка можно видеть обелиски наподобие древнеегипетских, украшенных военной атрибутикой и венками с вензелями императора Павла I.
Бренна оставил после себя ученика – великого архитектора, главного выразителя идей петербургского ампира К. Росси. Творчество Бренны подводит черту под архитектурой Петербурга XVIII века и намечает пути новой градостроительной эпохи.
Основные архитектурные памятники классицизма,
сохранившиеся до наших дней
Ранний классицизм (1760 – 1770)
Ж.-Б.-М. Валлен-Деламот
Гостиный двор (Невский пр., 35)(1752 – 1785). Ф.-Б.Растрелли
Дворец К.Г. Разумовского (Мойка, 48) (1762 – 1766)
Костел Святой Екатерины (Невский пр., 32-34) (1762 – 1783). А. Ринальди
Здание Академии художеств (Университетская наб., 17)(1764 – 1788). А.Ф. Кокоринов, Ю.М. Фельтен, Е. Соколов
Здание Малого Эрмитажа (Дворцовая наб., 34)(1764 – 1775)
Арка новой Голландии (наб. р. Мойки, 103)(1765)
А. Ринальди
Дворец Петра III (Ораниенбаум) (1756 – 1762)
Китайский дворец (Ораниенбаум) (1762 – 1768)
Катальная горка (Ораниенбаум)(1762 – 1774)
Гатчинский дворец (перестроен В. Бренна) (1766 – 1781)
Мраморный дворец (Миллионная ул., 5/1)(1768 – 1785)
Морейская колонна (Екатериненский парк Царского села)(1771)
Чесменская колонна (Екатериненский парк Царского села)(1771 – 1778)
Кагульский обелиск (Царское село)(1771 – 1772)
Крымская колонна (Царское село)(1777)
Орловские ворота (Царское село)(1777 – 1782)
Ю.М. Фельтен
Здание Александровского института (ул. Смольного, 5)(1765 – 1775)
Церковь Святой Екатерины (В.О., Большой пр.,1) (1768 – 1771)
Башня-руина (Екатериненский парк Царского села) (1771 – 1773)
Армяно-Григорианская церковь Святой Екатерины (Невский пр., между домами 40 и 42) (1771 – 1780)
Ограда Летнего сада (Кутузовская наб., Летний сад) (1773 – 1777) П.Е.Егоров
Чесменский путевой дворец Екатерины II (ул.Гастелло,15)(1774 – 1777)
Здание Старого Эрмитажа (здание в линию с Эрмитажем) (Дворцовая наб., 34) (1775 – 1785)
Церковь Святой Анны (Кирочная ул.,8)(1775 – 1779)
Церковь Рождества Святого Иоанна Предтечи (Каменноостровский пр.,83) (1776 – 1778)
Чесменская церковь (ул. Ленсовета,12)(1777 – 1780)
Зубовский корпус (пристроен к Екатерининскому дворцу в Царском Селе) (1778 – 1784)
Китайская (скрипучая) беседка (Екатериненский парк Царского села) (1778 – 1782)
Строгий классицизм (1780-1790)
И.Е. Старов
Собор Пресвятой Троицы Александро-Невского Свято-Троицкого монастыря (наб. реки Монастырки,1) (1776 – 1790)Надвратная церковь Божией Матери Всех Скорбящих Радости Александро-Невского Свято-Троицкого монастыря (1783 – 1785)
Таврический дворец (Шпалерная ул., 47) (1783 – 1789)
Ч. Камерон
Храм дружбы (Павловск) (1780 – 1782)
Холодные бани и Агатовы комнаты (Царское село) (1780 – 1785)
Колоннада Аполлона (Павловск) (1781 – 1783)
Большой Павловский дворец (Павловск) (1782 – 1786)
Камеронова галерея (Царское село) (1783 – 1786)
Павильон трех граций (Павловск) (1784 – 1800)
Дж. Кваренги
Здание Эрмитажного театра (Дворцовая наб., 32)(1783 – 1787)
Главное здание Академии наук (Университетская наб., 5)(1783 – 1789)
Здание Ассигнационного банка (Садовая ул., 21)(1783 – 1789)
Лоджии Рафаэля в Эрмитаже (Дворцовая наб., 34) (1783 – 1792)
Александровский дворец (Царское село)(1792 – 1796)
Конногвардейский манеж (Конногвардейский бульвар, 2)(1800 – 1804)
Здание Мариинской больницы (Литейный пр., 56) (1803 – 1806)
Здание Екатериненского института (наб. р. Фонтанки. 36)(1804 – 1807)
Здание Смольного института (Смольный проезд, 1)(1806 – 1808)
В. Бренна
Михайловский замок (Садовая ул., 2)(1797 – 1801)
18. Проблема "Петербург и Москва" и ее обсуждение в публицистике и литературе (статья А. И. Герцена «Москва и Петербург»)
ПО ГЕРЦЕНУ
Говорить о настоящем России — значит говорить о Петербурге, об этом городе без истории в ту и другую сторону, о городе настоящего, о городе, который один живет и действует в уровень современным и своеземным потребностям на огромной части планеты, называемой Россией. Москва, напротив, имеет притязания на прошедший быт, на мнимую связь с ним; она хранит воспоминания какой-то прошедшей славы, всегда глядит назад, увлеченная петербургским движением, идет задом наперед и не видит европейских начал оттого, что касается их затылком. Жизнь Петербурга только в настоящем; ему не о чем вспоминать, кроме о Петре I, его прошедшее сколочено в один век, у него нет истории, да нет и будущего; он всякую осень может ждать шквала, который его потопит. Петербург — ходячая монета, без которой обойтиться нельзя; Москва — редкая, положим, замечательная для охотника нумизма, но не имеющая хода.
С того дня, как Петр увидел, что для России одно спасение — перестать быть русской, с того дня, как он решился двинуть нас во всемирную историю, необходимость Петербурга и ненужность Москвы определилась. Первый, неизбежный шаг для Петра было перенесение столицы из Москвы. С основания Петербурга Москва сделалась второстепенной, потеряла для России прежний смысл свой и прозябала в ничтожестве и пустоте до 1812 года. Москва ничего не значила для человечества, а для России имела значение омута, втянувшего в себя все лучшие силы ее и ничего не умевшего сделать из них. Москву забыли после Петра. К Петербургу она не питала негодования, напротив, тянулась всегда за ним, перенимала и уродовала его моды, обычаи. Архитектура домов ее уродлива, с ужасными претензиями; домы, или, лучше, хутора ее малы, облеплены колоннами, задавлены фронтонами, огорожены заборами…
В Петербурге все люди вообще и каждый в особенности прескверные. Петербург любить нельзя, а я чувствую, что не стал бы жить ни в каком другом городе России. В Москве, напротив, все люди предобрые, только с ними скука смертельная; в Москве есть своего рода полудикий, полуобразованный барский быт, стирающийся в тесноте петербургской; на него хорошо взглянуть, как на всякую особенность; но он тотчас надоест.
Оригинального, самобытного в Петербурге ничего нет, не так, как в Москве, где все оригинально — от нелепой архитектуры Василья Блаженного до вкуса калачей. Петербург — воплощение общего, отвлеченного понятия столичного города; Петербург тем и отличается от всех городов европейских, что он на все похож; Москва— тем, что она вовсе не похожа ни на какой европейский город, а есть гигантское развитие русского богатого села. Петербург - parvenu(выскочка (франц.).— Ред.); у него нет веками освященных воспоминаний, нет сердечной связи с страною, которую представлять его вызвали из болот.
В Москве мертвая тишина; люди систематически ничего не делают, а только живут и отдыхают перед трудом. В Петербурге вечный стук суеты суетствий и все до такой степени заняты, что даже не живут. Деятельность Петербурга бессмысленна. Петербургские литераторы вдвое менее образованны московских; они удивляются, приезжая в Москву, умным вечерам и беседам в ней. А между тем вся книжная деятельность только и существует в Петербурге. В Москве есть люди глубоких убеждений, но они сидят сложа руки; в Москве есть круги литературные, бескорыстно проводящие время в том, чтобы всякий день доказывать друг другу какую-нибудь полезную мысль, например, что Запад гниет, а Русь цветет.
В Москве множество людей ходят каждый воскресный и праздничный день к обедне; есть даже такие, которые ходят и к заутрене; в Петербурге мужеского пола никто не ходит к заутрене, а к обедне ходят одни немцы в кирку да приезжие крестьяне. В Петербурге одни и есть мощи: это домик Петра; в Москве покоятся мощи всех святых из русских, которые не поместились в Киеве, даже таких, о смерти которых доселе идет спор, например Дмитрий-царевич. Вся эта святыня бережется стенами Кремля; стены Петропавловской крепости берегут казематы и монетный двор
Молодой москвич не подчиняется формам, либеральничает, и именно в этих либеральных выходках виднеется закоснелый скиф. Этот либерализм проходит у москвичей тотчас, как побывают в тайной полиции. Молодой петербуржец формален, как деловая бумага, в шестнадцать лет корчит дипломата и даже немного шпиона и остается тверд в этой роли на всю жизнь.
В судьбе Петербурга есть что-то трагическое, мрачное и величественное. Это любимое дитя северного великана, гиганта, в котором сосредоточена была энергия и жестокость Конвента 93 года и революционная сила его, любимое дитя царя, отрекшегося от своей страны для ее пользы и угнетавшего ее во имя европеизма и цивилизации. В судьбе Москвы есть что-то мещанское, пошлое: климат не дурен, да и не хорош; домы не низки, да и не высоки.
19. Проблема "Петербург и Москва" и ее обсуждение в публицистике и литературе (статья В. Г. Белинского «Петербург и Москва»)
ПО БЕЛИНСКОМУ
Белинский отождествляет Москву с прошлым России, московским кн-вом, Петербург – с настоящим и будущим, Российской империей.
«Москва - город патриархальной семейственности: дома стоят особняком, почти при каждом есть довольно обширный двор, поросший травою и окруженный службами». В москве нет главной или лучше улицы, которую можно было бы сравнить с Невским проспектом. Архитектура москвы, в отличие от СПб неоднородна, именно эту неоднородность белинский осуждает, как пережиток азиатского прошлого, но одновременно с эти не может ей не восторгаться. Вмоскве по-прежнему большую роль играет семья, которая, как община, живет вместе. Москва становится крупным промышленно-мануфактурным городом (по этому критерию, по мнению белинского, СПб не может соперничать с МСК)
В отличии от МСК, СПб не имеет долгой истории, он еще слишком молод, однако не следует называть СПб городом без прошлого. Петербург – город будущего. «Петербург есть необходимое и вековечное явление, величественный и крепкий дуб, который сосредоточит в себе все жизненные соки России». СПб выражает внешний европеизм, однако его «внешность» ничуть не отрицательна по мнению Виссариона Григорьевича, т.к. внешнее часть влечет за собой внутреннее. В СПб все дома «огромные», в отличии от москвичей, предпочитающих жить в частных домах, петербуржцы выбирают квартиры, не заботясь о погребах и пр. Петербург не такой семейный как мск. СПб – настоящая обитель высшего света: здесь даже самый последний чиновник старается одеться по последней моде, а самая безграмотная девица – ввернуть в речь не менее безграмотную фразу.
Москва – обитель купечества и мещанства, здесь одеваются по старой русской традиции (или создают совершенно невообразимую смесь русского и европейского костюма) и носят бороды. «. Москвич - предобрейший человек, доверчив, разговорчив и особенно наклонен к дружбе. Петербуржец, напротив, не говорлив, на других смотрит с недоверчивостию и с чувством собственного достоинства». «В деле вопросов науки, искусства, литературы москвичи обнаруживают больше простора, знания, вкуса, такта, образованности, чем большинство петербургской читающей и рассуждающей публики».
