Раскаяние Виаса джи

Пандит Шанкар Прасад Виас говорил о качествах Ханумана джи на собрании, в большом павильоне в Санграме, Аллахабад. Махарадж стоял позади собравшихся и слушал речь Виаса джи.

В конце речи Баба позвал преданного и попросил его пригласить Виаса джи. Когда преданный передал сообщение Бабы Виасу джи, тот сказал: «Кто? Баба Ниб Карори? У меня нет времени». Преданный недоверчиво уставился на Виаса джи. Он был потрясен таким невежливым поведением по отношению к Бабе. Дудхари баба, находящийся на помосте, сказал что-то Виасу джи и тот последовал вместе с преданным к Бабе. Баба сказал: «Ты стал таким большим человеком, что у тебя нет времени?» Виас джи был ошеломлен, услышав его слова. Он не мог понять, как Баба мог услышать его разговор в шуме огромной толпы, находясь на значительном расстоянии от помоста.

В это же время Баба повернулся к нему и, глядя на него, сказал: «Прабху Датт едет на машине. Скажи ему, что я не поеду». Виас джи оглянулся, но не увидел никакой приближающейся к ним машины. Две минуты спустя подъехала машина, и из нее вышел Прабху Датт Брахмачари джи, известный и высокоуважаемый благочестивый человек. Как только он вышел из машины и увидел Бабу, он сделал дандават[26] пранам и прикоснулся к ногам Бабы.

Виас джи испытывал сильное уважение к Брахмачари джи, и это заставило его вдруг осознать величие Бабы. Он пожалел о своем поведении. После этого Баба пригасил его приехать летом в Каинчи.

ОСВОБОЖДЕНИЕ ОТ УЗ ЖЕЛАНИЯ

Однажды ночью, когда все жители ашрама спали, Баба позвал Шри Дживанти Ма, и сказал: «Дживанти, Дживанти, сделай мне немного манг дала, я голоден». Обе Матери встали и напомнили ему, что он уже принял прасад [ужин] и что сейчас было заполночь. Баба сделал вид, будто сердится, и сказал: «Если ты не хочешь приготовить мне еду, я разбужу Брахмачари бабу, чтобы сделал это». Дживанти Мата джи приготовила ему манг дал и роти, которые он и съел. Обе Матери тоже снова поели. После этого все они спать. На следующий день Баба получил новости, что один из его преданных умер в 2 часа ночи. Баба сказал: «В минуты перед смертью его ум думал о манг дале и роти, вместо того, чтобы быть сфокусированным на Боге. Мой преданный умер бы, думая о еде. Мне пришлось поесть за него, чтобы освободить его от этого желания, так чтобы он был свободен от перерождения».