К атегория числа

Категория числа- лексико-грамматическая, поскольку она имеет семантическое обоснование в противопоставлении единичнос­ти и множественности и обозначает количество предметов, называе­мых существительным. Одновременно эта категория и словоизмени­тельная, так как она строится как противопоставление двух рядов форм: единственного и множественного: стол - столы, кот - коты и др. Формы единственного числа обозначают единичные предметы, фор­мы множественного - множество (больше одного), причем эта множе­ственность мыслится как множество раздельное. Этим формы множе­ственного числа отличаются от собирательных существительных, ко­торые обозначают множество, совокупность как нечто целое.

В большинстве пособий по морфологии (в том числе в «Русской грамматике» 1980 г. или в книге Л.Л. Буланина "Трудные вопросы мор­фологии") категория числа считается прежде всего категорией слово­изменительной (на основании регулярного изменения многих имен по числам). Однако далеко не всегда мы имеем дело с простым противо­поставлением форм одного слова. Ср. бал - балы, дом - дома, год - годы, но грязь - грязи, образ - образа, мощь - мощи и т.д. Или: зуб - зубы и зубья, корень - коренья и корни, лист - листы и листья, муж - мужи и мужья и т.д. Что это? Разные слова или формы одного слова? Указанные параллели свидетельствуют о совмещении в целом ряде случаев лексического, грамматического и словообразовательного зна­чений, что приводит к производству разных форм, разных значений слов или слов-омонимов. Подобные образования свидетельствуют о том, что формы мн. числа во многих случаях четко противопоставле­ны формам ед. числа и являются иногда не столько словоизменитель­ными, сколько словообразовательными, например: мощь (государ­ства) - (святые) мощи, коренья (корни и листы, употребляемые в пищу) - корни (растения), где приходится говорить о лексикализации формы мн. числа. Выбор мн. числа в ряде случаев может быть моти­вирован и словообразовательно оформлен: прят-ки, объед-ки, очист­ки, выжим-ки и др. На этом основании Ф.Ф. Фортунатов считал катего­рию числа словообразовательной, признавая словоизменительной лишь категорию падежа. Иногда форма мн. числа может быть лишь у одного из омонимов, явившихся результатом различных семантических преобразований слова. Так, при существительном

записка возможно лишь записки в значении «письма», но слово записки как произведение мемуарного жанра ед. числа не имеет. Слово сбор име­ет мн. число сборы (отряда), но слово сборы в значении «приготовле­ние перед отправлением в путь» ед. числа не имеет.

Омонимичные слова зерно «плод, семя злаков» (ржаное зерно) и зерно «небольшой предмет, частица чего-либо» (жемчужное зерно) имеют формы мн. числа; зерно как собирательное существительное (хлеб в зерне) или отвлеченное (зерно истины) мн. числа не имеют. Таким образом, наличие или отсутствие формы числа обусловлено в значительной степени лексическими факторами, семантика слова оп­ределяет возможность - невозможность изменения по числам, посколь­ку на содержательном уровне существительные могут быть как связа­ны, так и не связаны с идеей числа. К.С. Аксаков в «Опыте русской грамматики» справедливо заметил, что «формы мн. числа стремятся обратиться в новое имя» и противопоставить себя формам ед. числа.

В.В. Виноградов считал множественное число «сильной формой числа», поскольку оно всегда стремится к обособлению от форм един­ственного числа. Основным средством выражения множественности являются падежные окончания: Эти ивы и березы, Эти капли -эти слезы, Этот пух - не лист, Эти горы, эти долы, Эти мошки, эти пчелы, Этот зык и свист (Фет). Однако у многих существительных есть ещё дополнительные признаки, с помощью которых отличается множественное число от единственного, а именно:

1. Суффикс -j-: брат - брат- j-я, колос - колос-j-a, прут -npym-j-a;- суффикс -am-,-ят- при обозначении невзрослости: жеребенок-жере­бята, теленок - телята, ягненок - ягнята, котенок - котята, цып­ленок - цыплята;

2. Древнее наращение типа -ес; чудо - чуд-ес-а, небо - неб-ес-а;

3. Более сложная основа: сын - сын-овья, зять - зят-евья, кум -кум-овья;

4. Более простая основа: татарин - татары, армянин - армяне, горожанин - горожане, гражданин - граждане;

5. Мягкость основы: сосед-соседи, черт - черти, колено-колени;

6. Измененное место ударения: рука -руки, город - города, стена-стены, век - века, окно - окна;

7. Чередующиеся согласные: друг - друзья, клок - клочья, сук -сучья;

8. Супплетивизм: человек-люди, ребенок-дети.

В формах множественного числа проявляется тенденция к затушевыванию, а в целом ряде падежных форм - к полному стиранию формально-грамматических и родовых различий. При всем многообразии форм ед. числа в формах мн. числа существует одна флексия для существи­тельных разных родов: сады, головы, каблуки, соседи. Даже у назва­ний животных при разном обозначении самца и самки в формах ед. числа мы сталкиваемся с одной общей формой во мн. числе. Напри­мер: боров - свинья, петух - курица, селезень-утка, но во мн. числе только свиньи, куры, утки, козы, овцы и т.д. Наиболее полная унифи­кация родовых различий проявляется в формах дат., твор., предл. па­дежей, где функционирует одна флексия для существительных всех родов: -ам, -ами, -ах.

Формы числа исторически изменчивы. В древнерусском языке было три формы числа, в современном - осталось только две. Категория двойственного числа, функционировавшая для обозначения двух или парных предметов, утратилась. Её остаточные явления существуют в современном языке в следующем виде:

1. В случаях употребления существительного с числительными 2, 3,4 в им. и вин. падежах. Два стола - существительное стола здесь выступает в форме род. падежа ед. числа, но это не что иное, как быв­шая форма двойственного числа, и поэтому согласуемое прилагатель­ное употребляется во мн. числе: два больших стола.

2. В окончаниях существительных парного значения: бок-бока, глаз - глаза, рог-рога, берег - берега, но колени, плечи, уши, очи. Это старые формы им. падежа дв. числа ср. рода. Не полог, а птица раскрыла два белых крыла (Цвет.). Во мн. числе подобные существительные имели вид: бокъ > боци, рогъ >рози и т.д., слово плечо появилось на базе древ­нерусского плече (им. падеж дв. числа - плечи, им. падеж мн. числа - плеча). Ср. у Пушкина: Умыв лицо, плеча и грудь. Таким образом, флек­сия ~и у приведенных выше слов используется как остаток былой формы двойственного числа¹ (См.: Шахматов А.А. Историческая морфология русского языка. Просвещение, 1957. - С. 213 и далее). Ещё в русском языке XVIII - начала XIX вв. эти имена имели вид в им. падеже мн. числа: колена, очеса и др.

Наиболее ярко противопоставление единичности - множественно­сти проявляется у существительных конкретных, называющих конкрет­ные предметы и явления. Их можно сосчитать, и поэтому они могут сочетаться с числительными.

Число заимствованных несклоняемых существительных определя­ется синтаксически, с помощью согласуемых форм (прилагательных или причастий): много экзотических кенгуру, несколько легковых такси, красивые жалюзи, дорогая салями и др. Вот полюбуйтесь на игру двух австралийских кенгуру (Маршак). При определении формы числа действуют два фактора: формальный признак слова и его смысловая аналогия с исконно русскими словами. Например: По всем статьям оказался знатен! На ногах, точно брюки, галифе широкие (Заборский.). Слово галифе имеет форму мн. числа по ана­логии со словом брюки. В случае приобретения склонения (на уровне разговорном или в стилизованном тексте) подобные заимствованные слова приобретают и вполне закономерную сочетаемость. Все было в дому зажжено...Мы в польтах осенних сидели. Друзья отворили окно...Поспешно калоши надели {Бел.).

Таким образом, категория числа представляет собой сложное пе­реплетение грамматических и лексико-семантических особенностей существительного.