(Дилан)
– Так что да, – говорит Джоэль. – Я думал, он собирается убить меня, если честно. Его глаза были чертовски холодными. Но все это было недоразумение, и я рад, что они уладили это. Не только потому, что они так счастливы... но и из-за моей собственной безопасности.
Джоэль усмехается, но я не думаю, что ему ужасно смешно. Я чувствую взгляд Шермана на себе, недолго, пока он сопоставляет историю Джоэля с тем, что он знал. Что я был потерянным в Афганистане, потому что увидел Джоэля по Skype в комнате Алекс. Моя острая реакция стоила Робертсу его жизни.
Шерман теперь знал это, и я не хотел смотреть на него, потому что если посмотрю, то сломаюсь.
Я бы рассказал ему большую часть истории. Мы переписывались по почте несколько раз, пока я был в больнице, а он все еще был в Афганистане. Он несколько раз говорил, что никто из парней не обвинял меня в том, что случилось. Но я знал, что это чушь. Я был виноват. Конечно, они обвиняют меня, и я обвинял себя.
Кэрри сидит рядом с Шерманом, близко. Она наклоняется и говорит мне.
|
|
– Знаешь, я не должна говорить это. Но будь осторожен с моей сестрой. Она… слишком сильно влюблена в тебя.
– Я ни за что не обижу ее, – говорю я. Кстати, где она? Она ушла за водой пять или десять минут назад, и не вернулась. – Куда она делась?
– Она была на кухне несколько минут назад, – говорит Шерман.
Келли зажмуривается, затем ее глаза широко открываются.
– Мне показалось, Рэнди Брюер направлялся туда.
– Кто? – спрашиваю я.
– Это парень, который… – она остановила себя, прежде чем закончить, полагаю, не уверенная, знаю ли я или Кэрри. Но я знал. Рэнди Брюер был сукиным сыном, который пытался изнасиловать ее прошлой весной.
Тогда-то я и слышу крик, ясный через квартиру, едва слышный сквозь музыку. Это ее голос, и она кричит:
– Отпусти меня! Помогите! Дилан!
Я был на ногах, прежде чем крик прекратился.