Протокол №19

Крамола. Крамольничество есть ни что иное, как лай моськи на слона. Для правительства, хорошо организованного не с полицейской, а с общественной стороны, моська лает на слона, не сознавая его силы и значения.* Стоит только на добром примере показать значение того и другого, как моськи перестанут лаять, а станут вилять хвостом, как только завидят слона.

*Забавное "ЭХО"

Взбунтовались крестьяне, схватили вилы да топоры и побежали к помещику.
Тот вышел на крыльцо и спрашивает:
- Чего это вы, мужики? Постояли крестьяне, помялись да и разошлись. Прошла неделя. За столом сидит крестьянин, выпил чарку водки, потом другую, третью... Да как гахнет кулаком по столу:
- Чаво, чаво? А ничаво!

Подсудность политических преступлений. Чтобы снять престиж доблести с политического преступления, мы посадим его на скамью подсудимых наряду с воровством, убийством и всяким отвратительным и грязным преступлением. Тогда общественное мнение сольет в своем представлении этот разряд преступлений с позором всякого другого и заклеймит его одинаковым презрением.

Реклама политических преступлений. Мы старались и, надеюсь, достигли того, что гои не постигли такого способа борьбы с крамолой. Для этого через прессу и в речах, косвенно - в умно составленных учебниках истории мы рекламировали мученичество, якобы принятое крамольниками на себя за идею общего блага. Эта реклама увеличила контингент либералов и поставила тысячи гоев в ряды нашего живого инвентаря.