Глава 2. Жизни

Джон был в восторге от своей новой должности. Новый просторный и хорошо освещённый офис, достойная зарплата и личный секретарь делали его хорошую жизнь ещё лучше. Он довольно хорошо себя показал на этом посту в первую же неделю, и ему нравилась эта работа. Он уже подумывал об открытии своего собственного бизнеса, как только накопит чуть больше денег.

Этим утром у него был не самый ранний подъём, примерно часов в девять. Он встал и неспешно начал готовить себе завтрак, попутно смотря сериал «Дни нашей жизни», который показывали по NBC. Телевизор для него был не более чем фоном, сопровождающим его повседневную жизнь дома. Он смотрел не потому, что ему было интересно, а потому что без шума на заднем плане в квартире было бы слишком тихо.

В утреннем кофе для него не было особой нужды, он и так был достаточно бодрый, но в силу привычки он всё равно выпил чашку капучино. Пиджаком он в этот день пренебрёг, ограничившись лишь рубашкой и галстуком: лето было достаточно жарким. Уложив в сумку свой ноутбук и бумаги, необходимые ему на работе, он отправился на деловую встречу, которая была назначена ему на сегодня.

День был довольно ясный и солнечный, лишь несколько перистых облаков плыли по небу. Деревья зеленели вдоль улицы, а газон был аккуратно подстрижен. Людей на улице было не много, и в основном они брели неспешно по своим делам, наслаждаясь летним днём. Машины проносились по дороге, создавая некую успокаивающую атмосферу своим движением. Вся эта картина изображала собой стабильность, и при взгляде на неё невольно забываешь, что это самый криминальный город штата Алабама.

Джон вышел из жилого дома, и сразу же почувствовал лёгкий тёплый ветерок на лице и волосах, который продувал сквозь тонкую ткань его рубашки, создавая приятное ощущение. Он шёл к парковке, где оставил свой новенький Ауди, наслаждаясь всем красивым, его окружавшим. Он был действительно счастлив.

Свою машину он нашёл на прежнем месте. Приблизившись к ней, он почувствовал, как от металла её покрытия исходит лёгкое тепло. Перед тем, как сесть внутрь, он приложил свою руку к капоту. Металл был горячим, но не до такой степени, чтобы обжигать.

Сев внутрь, Джон ощутил, что руль и кресло тоже нагрелись на солнце. Это тепло не было обжигающим или назойливым, и он расслабился, облокотившись на спинку своего сиденья, закрыв глаза и закинув голову назад. В таком положении он провёл около минуты, наслаждаясь теплом. Ему некуда было торопиться: улицы были почти пусты, пробок на дороге не ожидалось, а проснулся он специально пораньше, на всякий случай.

Когда это занятие наскучило ему, он не спеша достал из кармана ключи, завёл машину, и поехал на место встречи.

***

В этот же день Ник проснулся гораздо раньше, чем Джон. Резкий и отвратительный звук будильника жестоко разорвал его хороший сон. Первые несколько секунд он просто валялся в кровати, тихо ненавидя этот звук. Он поднял голову и взглянул на часы, которые показывали пять часов утра и две минуты. Целых две минуты он спал под этот ужасный звук. Затем, пересилив самого себя, и страх перед холодом, что царил везде вокруг, кроме как под одеялом, он встал и выключил оглушительно орущий объект своей ненависти. В эту ночь он спал не очень много, и поэтому его разум был довольно чистым. Лишь сильное желание спать и ощущение песка в глазах доставляли ему неудобства.

В этот момент было ещё темно, на улице горели фонари, а до рассвета оставалось ещё долго. В небе ещё была луна, и горели звёзды. Улицы были пустынны, лишь иногда под окнами проезжал какой-нибудь автомобиль.

Этим утром он довольствовался чашкой чая и яичницей. На большее не было ни времени, ни желания.

В этот день, в кафе, в котором он работал, должна была проводиться свадьба, и к моменту приезда молодожёнов всё должно было быть подготовлено. Ник был не единственным, кого подняли так рано утром: весь персонал ждала такая ранняя побудка.

Ник уже позавтракал, оделся, и собирался выходить, когда услышал лёгкое постукивание по окну. На стекле начали появляться маленькие капельки дождя. Дождь был мелким и редким, поэтому Ник решил пренебречь зонтом или курткой. К тому же до автобусной остановки было всего пятнадцать минут пешком, и под таким дождиком он вряд ли промок бы.

Он вышел на улицу. Дождь был точно таким же, каким и казался изнутри. На горизонте уже появлялись первые признаки рассвета. Прохожих почти не было, машин тоже. Промокшие листья на деревьях покачивались от ветра. В воздухе пахло влажной свежестью. Небо было светло-серым вверху и ещё тёмным на западе.

Ник шёл по пустынным улицам Мемфиса к автобусной остановке. Он всё ещё ощущал лёгкую сонливость, но после освежающего дождя чувствовал себя намного более бодрым. Хоть в таком раннем подъёме мало чего хорошего, но эта атмосфера в городе доступна только самым ранним утром. Кроме шума дождя и шелеста листьев были слышны только его шаги по асфальту, отдающиеся лёгким эхом от бетонных стен окружающих домов. Такое окружение создавало очень благоприятную для размышлений атмосферу, и Ник не пренебрегал своей возможностью.

Вскоре, он пришёл к остановке, откуда его должен был забрать автобус, и отвезти прямо к дверям места его работы. Он остановился под навесом, и погрузился в свои далёкие раздумья, смотря на дорогу, уходящую вдаль.

***

Этим вечером Карл сидел в полицейском участке и бездельничал. Сегодня он должен был проводить ночной патруль, но Мэл, который должен был пригнать машину из сервиса с минуты на минуту, никак не появлялся. Тихо тикали офисные часы, порой раздавались телефонные звонки, значащие, что у кого-то ещё случилась беда; полисмены, операторы, уборщики, и другие члены персонала полицейского участка пребывали в усталой вечерней лени. Кто-то ел свой скудный рабочий ужин, кто-то болтал друг с другом, а кто-то просто бессмысленно убивал время. Карл относился к последним. Он то и дело бросал взгляд на часы, крутился на офисном стуле, наблюдал за жизнью других работников, иногда вставал, чтобы подойти к кулеру и выпить ещё один стакан воды. На этот случай у него уже был подготовлен отдельный одноразовый стакан, который он поставил на бочонок кулера. Иногда он просто вставал, чтобы размять ноги бессмысленным хождением туда-сюда.

Так он провёл уже много времени. Карл понимал, что и ночной патруль вряд ли будет интереснее, но там хоть что-то имеет шанс произойти. В это время Вэнс вошёл в комнату.

-Карл, ты сегодня на ночном патруле? – спросил его Вэнс.

-Ага, только вот Мэл должен был забрать машину из сервиса, а его всё нет.

-Не удивляйся. Сейчас на улицах громадные пробки. Вот мы с Грегом должны были вернуться в участок два часа назад, но попали в затор. Когда будете патрулировать, постарайтесь не заезжать на Кингери Экспрессуей.

-Спасибо за предупреждение.

-Да не за что.

Вэнс развернулся и посмотрел на дверь, из которой только что вышел. Убедившись, что Грегори не пошёл за ним, он облокотился на ближайший стол и уставился на фигурку собачки с головой на пружине, которая раскачивалась из стороны в сторону. Он явно желал продолжать беседу.

Тут Карл почувствовал странный запах, исходящий от Вэнса. Он никогда раньше не чувствовал подобных запахов, и даже не догадывался, что это могло быть.

-Чем это от тебя пахнет? – спросил он его.

Вэнс вопросительно посмотрел на него, а затем понюхал свою руку.

-Какого рода запах? – спросил он.

-Я его даже классифицировать не могу.

-Это вонь?

-Да нет, не могу назвать этот запах отталкивающим. Просто необычный.

-Хм, я не чувствую. – сказал Вэнс и почесал затылок, - Знаешь, когда мы стояли в пробке, я тоже почувствовал какой-то странный запах. Он исходил буквально отовсюду. Потом я к нему привык, и даже забыл про него.

-Думаешь, это из-за того, что ты долго стоял в пробке и пропитался им насквозь?

-Возможно.

Вэнс на секунду задумался и почесал свою шею.

-Слушай! А может быть это тот самый вирус, о котором рассказывали по новостям? Там ведь говорили, что он распространяется с ужасной скоростью.

-В течение недели он не мог пройти такое расстояние.

-Но это ведь не обычный грипп. – Вэнс опять почесал шею, - Вот! Видишь? У меня уже симптомы появились!

-Рад за тебя. – холодно сказал Карл и откатился на кресле в сторону противоположную от Вэнса.

-Да ладно тебе! Ты наверняка уже заразился. К тому же заболевание абсолютно несерьёзное.

-Нет приятных болезней.

Тут дверь распахнулась, и в комнату с сонным видом вошёл Мэл.

-Эти пробки меня усыпляют. Ещё бы чуть-чуть, и я заснул бы. – сказал он, - Пойдём, Карл, мы и так уже сильно опоздали. Ты ведёшь.

После этих слов он развернулся и пошёл к выходу из полицейского участка. Карл, обойдя Вэнса стороной, направился за ним.

***

Джон сидел в коридоре и ждал начала встречи. Здесь, сидя на этом стуле в коридоре, он впервые пожалел о том, что выехал пораньше. В этом офисном здании было уже не тепло, было жарко. Из-за этой жары он начинал потихоньку потеть. Мимо него туда-сюда бегали обычные офисные работники. Джон уже давно забыл, что значит: с утра до вечера работать в душном помещении за жалкую зарплату, и он не понимал, как можно так жить.

Чуть слева от него на стене напротив висели электронные часы 24-х часового формата. Двоеточие между часами и минутами мигало через равный промежуток времени, и это немного раздражало его. Справа рядом с дверью в зал, где должна будет проводиться встреча, стояло растение. Джон очень слабо разбирался в ботанике, но был почти уверен, что это фикус. Он даже мысленно его так называл, хотя на самом деле это была агава.

Стены были белыми, как и потолок, линолеум на полу был серым со странным узором из кругов тёмно-красного и тёмно-синего цвета. Лампы на потолке были классическими и ничем не примечательными длинными прямоугольниками, какие обычно бывают во всех зданиях, дизайн которых «являлся пустой тратой времени и средств». Довольно унылое здание и внутри, и снаружи, являлось тюрьмой сегодня для Джона.

Время шло крайне медленно. Он сидел, скучал, потел, не знал чем себя занять. Вокруг него не было ни единого вентилятора, хотя они обязаны быть здесь всегда. Скорее всего, все они были растасканы по офисам, где были нужнее всего. Дверь в зал совещаний была заперта, и Джон не раз подходил к ней, чтобы ещё раз убедиться в этом. Он знал, что там абсолютно точно должен быть кондиционер, так необходимый ему сейчас.

Так он сидел, и продолжал сидеть.

***

Когда Ник пришёл в кафе, вместо «привет» он сразу же получил своё первое задание. Прямо с порога его послали мыть посуду, которая скопилась со вчерашнего дня. Он сразу же повиновался. Посуды было много, на каждой второй тарелке – остатки еды, а грязь накрепко присохла к посуде. Каждый раз, когда кто-нибудь, выше его по должности проходил мимо, он тыкал Нику в спину и поторапливал его.

Наконец, домыв последнюю ложку, он вытер руки и потянулся. Но через несколько мгновений на кухню вошёл менеджер, и наградил его очередным заданием: подмести пол в главном зале. Ник молча пошёл в подсобку за совком и щёткой.

Подметать было трудно, ведь все носились вокруг по разным делам: кто стол тащит, кто стулья носит, кто с посудой бегает, кто просто изображает бурную деятельность, и вся эта суматоха сильно осложняла ему задачу. И при этом всём, ему надо было вести себя так, чтобы не попадаться никому под ноги, особенно тем, кто по статусу выше, чем он.

Кое-как избавив этот зал от основной грязи, он ссыпал всё собранное в совок в мусорный бак. Спина чуть-чуть побаливала от долгого нахождения в согнутом положении. Сонливости уже не было, но он не отказался бы от короткого сна. Ему казалось, что уже обеденное время, хотя на часах было только девять часов утра.

Он вышел на улицу, чтобы немного отдохнуть. Дождь уже давно кончился, солнце светило во-всю, но в воздухе ещё пахло лёгкой влажностью, а кое-где ещё были следы от дождя. Людей стало намного больше. Голуби клевали рассыпанный кем-то по асфальту хлеб. Это был замечательный летний денёк, которым нельзя насладиться, когда бездельничаешь.

Он в последний раз вдохнул этот воздух полной грудью, развернулся, и пошёл обратно в кафе.

***

Полицейская машина медленно ехала по пустынным ночным улицам Бирмингема. Карл послушался совета Вэнса, и специально держался подальше от главных дорог. Даже в такое время они были сильно забиты.

Он ехал вдоль гряды небольших пригородных домиков, на вид не очень богатых, но и не бедных. В некоторых окнах ещё (или уже) горел свет, но большая часть этих домов была погружена во тьму, освещаемую лишь отблеском от света уличных фонарей, или небольшой лампочкой при входе, которую обычно вешают, чтобы в потёмках не споткнуться о ступеньки крыльца.

Уличные фонари горели ровным, мягким светом, и освещали большую часть дороги и тротуара. У самих ламп на фонарях вились многочисленные насекомые. Даже из движущейся машины снизу это было заметно.

Светофоры работали как обычно, хотя это никому и не было нужно. Карл их просто игнорировал, ограничившись лишь тем, что слегка притормаживал перед перекрёстками.

Мэл на соседнем сидении тихо спал, склонив голову набок и приоткрыв рот. Карлу казалось очень смешным это зрелище, поэтому он старался пореже смотреть направо, чтобы неожиданно не расхохотаться. По радио изредка доносился голос оператора, сообщающего о каком-либо происшествии, но ни одно из сообщений их не касалось.

Справа по дороге показался маленький супермаркет 24/7[2], и Карл решил туда заглянуть и купить себе стаканчик кофе. Он поставил машину на обочину, открыл дверь, и вылез наружу. На улице было прохладно, поэтому он снял свою лёгкую куртку со спинки кресла, и накинул себе на плечи.

Рядом со входом в супермаркет стоял подсвеченный автомат по продаже кофе. Достав несколько монеток из кармана, Карл направился к нему.

Выбор кофе был не очень обширен, но эспрессо там было. Ему этого вполне хватало. Он опустил в автомат 30 центов, и нажал на соответствующую кнопку. На экране высветилось сообщение о начале готовки, и внутри раздалось жужжание. Аппарат показывал, что «через 30 секунд вы получите свой эспрессо».

Пока аппарат готовил его кофе, Карл заглянул через стеклянную дверь внутрь супермаркета. Внутри не было ничего необычного: полки, полные разных товаров, пустые проходы между ними, спящий, облокотившись на стол для покупок кассир, подросток лет 16ти-18ти. Карл подумал: «а что, если сейчас в магазин зайдёт вор? Он проснётся, или нет?». С этими мыслями он подошёл к двери, и постарался как можно тише её открыть.

Когда между витриной и дверью открылось расстояние, чуть меньшее чтобы пролезть внутрь, над дверью вдруг раздался звон колокольчика. Кассир мгновенно вскочил, и вопросительно посмотрел на человека перед дверью, принявшего крадущуюся позу в полицейской форме.

-Просто проверка. – сказал Карл и закрыл дверь.

Кассир недоверчиво посмотрел на него, кивнул, и снова облокотился на стол для покупок и закрыл глаза.

Карл посмотрел наверх. Внутри на трубе, проходившей над дверью, висел привязанный на ленточке колокольчик. Чуть впереди и слева, облокоченная на товарный ряд стояла стремянка. «Вероятно, он перед каждой рабочей ночью так перестраховывается» - подумал Карл.

Тут справа от него раздался звенящий щелчок, говорящий о том, что его кофе готов.

Он подошёл к автомату, достал свой коричневый тёплый одноразовый стаканчик с кофе, подтвердил что «емкость с эспрессо извлечена из разъёма выдачи напитка», и сделал первый глоток.

К его удивлению, кофе был не слишком горячим, а в меру. Неспешно, попивая свой эспрессо, он направился назад к машине. Сразу после этого супермаркета дорога уходила в лес. Там уже не было фонарей, и иногда над дорогой мелькали силуэты ночных птиц. Он посмотрел на этот лес, на секунду задумался о чём-то философском, и мысленно построил маршрут дальнейшего патруля.

Дойдя до машины, он присел на капот, и стал допивать свой кофе, одновременно смотря по сторонам. В его голове вновь стали возникать глубокие мысли. Где-то стрекотал сверчок, трудно представить себе нормальную ночь без этого звука. На небе светила почти круглая луна. Ещё вчерашней ночью она была полной, на пике величия своей красоты, а сейчас она была в разы менее прекрасна, хотя недоставало всего одного маленького краешка. Некоторые звёзды были видны сквозь тонкую пелену городского смога, который доносился сюда из основного Бирмингема.

В окне ближайшего домика на первом этаже зажегся свет, и сквозь тонкие занавески можно было наблюдать тёмный силуэт человека на оранжевом фоне, ходящего туда-сюда по своим делам. Карл бросил взгляд на свои наручные часы. Стрелки показывали на четыре часа и двадцать пять минут. «Что же заставило его подняться в такую рань?» - подумал он.

Слева от него был лес, справа – пригород. Два совершенно разных мира, которые сейчас объединяет лишь одно: тишина.

Его размышление было прервано тем, что его эспрессо закончился. Он подошёл к урне рядом со входом в супермаркет, выкинул стаканчик, и вернулся обратно к машине. Мэл всё ещё спал, не меняя положения. Его раздумья уже настроили его на серьёзный лад, и Карлу уже не казалось это смешным. Он снял куртку, повесил её обратно на спинку своего сидения, и сел в машину.

Карл вновь почувствовал тот странный запах, исходящий от его напарника. За время, проведённое на улице, он уже успел от него отвыкнуть. Странным было то, что каждый из тех, с кем Карл разговаривал, заявляли, что чувствовали этот запах какое-то время, но сейчас его не чувствуют, хотя Карл ощущал его от каждого человека, и ощущает по сей момент.

Он завёл машину, и продолжил патрулировать дальше.

***

На часах было полвосьмого. Ник шёл домой после тяжёлого рабочего дня. Он устал, был голоден, и хотел пить. Он решил не покупать еду и питьё в магазине, так как дом находился не так уж и далеко. В окружающем его мире, который хоть и изменился с утра, и всё же там можно было увидеть что-то прекрасное, но его потребности в пище и отдыхе мешали ему видеть всю эту красоту. Все его мысли сейчас были сконцентрированы на этом.

Те молодожёны, свадьбу которых он помогал подготавливать, представляли собой весьма неприятную парочку. Муж был довольно толстым, с щетиной, и по его речи можно было легко определить к какому слою населения он относится. У него было довольно презрительное и эгоистичное отношение ко всем его окружающим. На этой свадьбе он явно сэкономил (о чём говорил его выбор кафе). Жена была малоприятной женщиной, хотя, в отличии от мужа, в её внешности не было ничего отталкивающего. Она даже пыталась казаться «хорошей», но либо плохо пыталась, либо у неё это совершенно бездарно получалось.

В автобусе, в котором Ник ехал, все сиденья были заняты, и поэтому ему пришлось ехать, облокотившись на вертикальную подпорку. Поддавшись своему желанию, он неосознанно закрыл глаза…

……..

Проснулся он от несильного, но очень неприятного толчка в плечо. Мужчина, проходивший мимо него к выходу, явно сделал это намеренно. Ник молча немного позлился на него, и собирался уже было снова закрыть глаза, но тут он его разум пришёл в осознанное положение. Он, готовясь к худшему, посмотрел в окно автобуса, и тут же успокоился. Вид из окна автобуса говорил, что он проехал всего две трети своего пути.

Чтобы не заснуть снова, Ник принялся вспоминать и решать все логические задачи, на которые не знал, или не помнил ответа. Это был надёжный способ, к которому он прибегал неоднократно.

После того, как очередная задача про галеты, скормленные собакам и кошкам, окончательно прояснила его ум, он почувствовал в воздухе странный запах, который был ему незнаком ранее. Этот запах представлял из себя странное сочетание запаха горелых спичек и металлического оттенка.

Он внимательно принюхался к воздуху. Что именно его окружающее могло так пахнуть, он не мог даже предположить. Рядом с ним сидел довольно молодой парень с короткой стрижкой, и в чёрной футболке, призывающей «ломать систему». Ник слегка наклонился к нему, и ещё раз принюхался к воздуху. Запах стал чуть-чуть сильнее. Парень заметил поведение Ника, повернулся к нему, и спросил:

-Ты тоже чувствуешь этот запах?

Ник молча кивнул.

-И я чувствовал его. Где-то час назад. А сейчас вот не чувствую. И даже не помню, когда перестал чувствовать. – он помолчал секунду, - Ты скоро привыкнешь, и даже перестанешь его замечать.

Автобус начал снижать скорость. Ник взглянул в окно.

-Моя остановка. – сказал он, и направился к выходу. Парень проводил его непонятливым взглядом.

***

После того, как встреча была окончена, Джон первым делом взглянул на свои наручные часы. Он предполагал, что на это уйдёт куда меньше времени. Он встал со своего офисного кресла, и направился к выходу из этого места, так долго пытавшего его.

Выйдя на улицу, он наконец-то вздохнул полной грудью городской, но от этого не менее освежающий после дня взаперти воздух. Дома и улицы Бирмингема были освещены ярко-оранжевым светом закатного солнца. Тротуары были полны людьми, дороги – машинами. Люди шли с работы, гуляли с собаками, некоторые просто фланировали в этой прекрасной вечерней атмосфере.

Джон неспешно направился к месту, где он запарковал свою машину.

Придя туда, он впал в некий ступор, увидев на этом месте совершенно другую машину. Он точно помнил, что оставил свой Ауди именно здесь. Нешуточное волнение охватило его. Он оглянулся по сторонам, пытаясь вспомнить, где же ещё он мог оставить свой транспорт. Нигде вокруг не было даже и похожей машины.

Джон дважды обошёл всю парковку. Машины не было нигде. Ответ был очевиден: машину угнали. В Бирмингеме это обыденное происшествие. Внутри него смешались чувства ярости, ненависти ко всем, кто мог быть в этом виноват, скорби, чувства большой утраты, которые быстро и поочерёдно сменяли друг друга.

Джон уже решил для себя дальнейшую череду событий: он обратится в полицию, полиция будет «активно искать» его машину, эти «поиски» ни к чему не приведут, ему придётся на долгое время пересесть на общественный транспорт, пока он окончательно не потеряет надежду на возвращение своей машины, или же она будет найдена (что вряд ли). Эти перспективы его отнюдь не радовали. От метро и автобусов он давно отвык, а человек с такой презентабельной внешностью, в дорогом костюме, и с дорогими часами, мог легко привлечь внимание разных нежелательных личностей.

Он стоял посреди парковки в своих размышлениях, будто приклеенный к асфальту, тупо уставившись в невидимую точку внизу перед ним. Прохожие на него странно поглядывали.

Его глубокое и непробудное сожаление прервал порыв ветра, еле заметный шелест бумаги, и чувство, что что-то слегка коснулось его ноги. Он опустил свой взгляд. У его ботинка, слегка придавленная к земле и легко покачиваясь на отголоске ветра, лежала купюра, номиналом в десять долларов. Он нагнулся и поднял её. Бумажка была старой и измятой, но ею можно было расплатиться. Про себя печально усмехнувшись злорадной иронии судьбы, он неспешно побрёл к ближайшему входу в метро.

[1] Подбирая названия улиц, я допустил ошибку. На самом деле все эти названия относятся не к Бирмингемскому Хомвуду, как планировалось, а к Чикагскому. Учитывая, что ошибка была обнаружена слишком поздно, а также много времени и сил было затрачено на эту подборку, я решил это не исправлять.

[2] Круглосуточно, 7 дней в неделю.