Оргия строго

Обезумевшей женщине нужна помощь. Она ищет человека, который мог бы указать ей правильный путь. Кто может быть лучше, чем пастырь, спокойный и трезвомыслящий человек, которому можно открыть свое сердце. Прильнув к нему, она успокоилась, слушая его низкий, сладкий, медленный голос. Теплые объятия духовного лидера расслабили ее тело. Она перестала плакать, поблагодарила за заботу и сказала, что чувствует большое облегчение. Держа ее в своих объятиях, одной рукой он начал расстегивать замок ее платья.

Сначала девушка плохо понимала, что происходит. Движения рук пастора были осторожными. Расстегнув молнию на платье, однако, он решил отказаться от осторожностии и разорвал ее одежду резко, в считанные секунды. В отчаянии, она изо всех сил начала кричать, но духовник был высок и довольно силен. Он не отпустил ее.

Изнасилование происходило на сцене театра «Vertigem» - лаборатории для начинающих актеров, тема отрывка была – человеческое извращение. В роли развратного пастора Рейнальдо Джанеккини.

Этот отрывок был подготовкой к пьесе «Апокалипсис 1,11» - которая была своего рода олицетворением панк-представительства ада. В шоу, экстремальные ситуации будут разворачиваться в подземном кабаре, владелицу которого играет актриса Мариана Лима - дерзкая, красивая и обнаженная – руководит шоу в окружении пары, занимающейся откровенным сексом прямо на сцене.

Для Джани было не легко играть роль религиозного насильника из-за омерзительности персонажа - созданого им самим и его партнершей по сцене. Лаборатория театра «Vertigo» - известная экспериментальная группа в Сан-Паулу, открыла три класса по 15 мест в каждом, более тысячи кандидатов желали попасть туда. На стадии отбора и собеседования, Джаникини видел, что конкуренты, в большинстве своем, уже были актерами - как, впрочем, и было указано среди требований курса. Он был моделью.

По прибытии в Бразилию в 1999 Джани не хотил терять ни секунды на своем новом пути. После семи лет успешного профессионального боя, он вновь оказался в отправной точке. Или, может быть, продвинулся на ноль целых одну десятую. Будучи моделью, он имел представление о некоторых основах работы перед камерой, снимаясь для рекламных роликов. Он нашел Фатиму Толедо, с которой познакомился на одном из таких курсов, и которая хорошо преподавала интерпретацию.

Посетив первые уроки, он почувствовал, что должен идти дальше. Он знал, что набраться опыта, для такого новичка, как он, возможно было только в театре. Посмотрев пьесу «Жизнь Джо» в театре «Vertigem», он был потрясен до мозга костей.

Модель был поражен тем, как актеры играли свои роли. Не только тем, как они прожили на сцене, уготованные для них экстремальные ситуации, но и их игрой - казалось, они на самом деле были готовы к Апокалипсису.

После он узнал, что театр «Vertigo» открывает набор на курсы. В середине крутого поворота, который подкинула ему жизнь, он был полностью уверен, что единственное, что он должен сделать в сложившейся ситуации – это записаться на курсы. Он не мог двигаться дальше, пока не окажется в группе театральных камикадзе.

Узнав, что соотношение кандидат / вакансия было больше, чем 20 к 1, и понимая, что он не был актером, а всего лишь моделью, Джани замер. Еще не начав конкурировать, он был практически дисквалифицирован. Без возможности обжаловать решение. Но он обжаловал.

В графе описание профессионального опыта он указал длинный список своих "работ" в рекламных роликах – пытаясь подчеркнуть тот факт, что будучи моделью ему приходилось так же использовать и актерские навыки.

Сьемки в рекламе шампуня «Seda» также очень пригодились. Он не произнес ни слова в течение 30 секунд, изображая сцену соблазнения в пробке – бросил свой телефон в автомобиль женщине, которая его очаровала, сам затем подошел к телефонной будке и набрал номер, чтобы она ответила на звонок с его телефона. Мобильные телефоны были еще в новинку и стоили дорого, поэтому она оценит жест соблазнителя. Успешные сьемки в рекламе положат начало его актерского портфолио.

Его контрабандное резюме дало эффект - он прошел первый отборочный тур. Придерживаясь своего плана и при следующем отборе, он прошел и его. В последнем собеседовании он оказался лицом к лицу с представителем театра «Vertigo» в течение длительного времени. Тогда он решил изменить тактику.

Перед актером Роберто Аудио, звездой компании, ответственным за окончательный выбор, Джаникини отбросил в сторону рекламу, вводящую в заблуждение: и решил сказать всю правду.

- Полушай, Роберто. Я указал там, что снимался в этих роликах... Но, я модель. Я вернулся в Бразилию, чтобы стать актером, бросил все...

По мере того как Джани говорил, он начинал волноваться еще больше. В самом деле, он же с ума сходил по Европе. И вот на пике своей карьеры, в возрасте 26 лет, возраст в котором мужчины-модели начинают крепчать, что являлось особенностью зрелого возраста, он бросил все.

Паола, его агент в Париже, предложила ему вернуться. Его лицо большого мальчика превратилось в лицо мужчины, пришло время, чтобы заполнить карманы. Но теперь его место в Сан-Паулу, и он сражается за вакансию в экспериментальной театральной труппе, без перспективы заработать и копейку. Его глаза сверкали от возбуждения, его собеседование превратилось в сцену - абсолютно реальную.

- Роберт, я сомневаюсь, что здесь у кого-то есть большее желание, чем у меня. Я видел «Книгу Джо», ваша постановка просто потрясающая! Она захватила мою душу, и я готов на все.

По мере продвижения собеседования его голова начинала кружиься все сильнее. Он не был на 100 % уверен, что не перегибает палку. Он знал лишь одно, что был совершенно искренен.

Ему недолго пришлось пребывать в ожидании. На следующий день он получил известие, что одно из мест его.

Курс был запланирован на срок шесть месяцев. Студент вложил душу, тело, энергию, которую только мог и которую даже не мог в театр «Vertigo». Но ему не было суждено доучиться до конца.

В один прекрасный день Роберто Аудио позвал его на разговор. Получен срочный запрос. Театральная мастерская Хосе Селсо Мартинеса Корреа пострадала от ухода актера, который играл партнера главной героини в одноименной пьессе «Касильда!». Ему пришлось уйти, и его было необходимо немедленно заменить. Аудио решил, что Джаникини мог бы сыграть эту роль. И хотел узнать, может ли он указать его имя, в качестве претиндента.

Будучи влюбленным в театр «Vertigem», Джани был просто очарован мастерской. В том числе он уже смотрел «Касильду!» и был в восторге от этой постановки. Он даже не мог себе представить, что дойдет так быстро до стадии Зе Селсу. После «Vertigem».

Распираемый от волнения, он позвонил Марилии Габриэлле. Большой поклоннице его новой карьеры необходимо знать про приглашение.

Переезд в Бразилию преобразовал их знакомство в брак. Прибыв на место, и начав поиски квартиры, Габи предлжила ему жить у нее. На этот раз он не переживал, что они двигаются слишком быстро, и вскоре они были под одной крышей, без остановок.

Журналист жила со своими детьми Кристиано и Теодоро, которые были немного моложе, чем ее новый муж. Оба были сильные личности и имели влияние на мать. Джани знал, что его жизнь в семье должна будет стать первым шагом к браку. Не смотря на то, что он привык к холостяцкой жизни, он понимал – что невозможно остаться жить там в качестве постоянного гостя. Не достаточно для того, чтобы к нему относились хорошо.

В суматохе повседневной жизни, у каждого в доме был свой график. Джани сразу же предложил поужинать всем вместе. Остальные не возражали, совместный ужин возможно даже облегчит знакомство. В такие моменты за столом не говорят только об ужине. Идея заключалось в том, что ужин должен был стать местом встречи всей семьи.

Они собирались для совместных просмотров фильмов или для ведения филосовских бесед. Вчетвером они играли в настольные игры. За игрой в войну, кости и в территориальные завоевания, Теодоро отметил, что Джани был очень напряжен. Его армия была на грани уничтожения, и он не смог скрыть, что ненавидел проигрывать. Именно таким он и был.

Близость, котороя появиласьуже уже на первом свидании пары, когда непочтительная простота обоих разрушила протокол, росла голопом. Рационалист до мозга костей, Габи не верила в сверхестественные вещи, но снисходительно относилась к астрологии – которую Джани, убежденный скорпион, уважал. Как-то раз она сказала ему, что как раз перед отъездом во Францию, один астролог сказал ей, что ей предстоит встретить новую любовь. Это должен был быть молодой человек, очень красивый и с очень длинными волосами.

Он сразу вспомнил Кэйку, модель, который был с ним в Париже. Волосатый, как и описывал астролог, он стремился встретиться с Габи, но ему пришлось отказаться от встречи в последнюю минуту из-за протеста своей подруги. Джани выдал заключение:

- Марилия, что за безумие! Новая любовь твоей жизни должен был быть Кэйку! Я занял его место! И что теперь?

Они постоянно шутили и смеялись, по разным поводам. Но тайны жизни смогли заставить их стать серьезными. Гуляя по Сан-Паулу, он решил показать ей комнату, где он жил, когда только приехал из Биригуи, его первый дом в этом городе. Они пошли на угол Криштиану Виана и Теодоро Сампайо, и он указал на окно, которое находилось точно на стыке двух улиц:

- Именно здесь, между Криштиану и Теодоро...

Он замолчал, и они посмотрели друг на друга впечатленные. Имена двух сыновей Габи, образовали точные координаты его первой высадки на большой земле, и теперь он решил жениться на их матери. На этот раз они только улыбнулись. И стояли молча.

Марилия была в восторге от приглашения сыграть в пьесе Хосе Селсо Мартинеса Корреа. Она считала, что он должен принять это предожение, даже если придется оставить курсы в Театре «Vertigo». У Джани было точно такое же предчувствие. Ценная возможность, которая так неожиданно упала к его ногам – это часть того хорошего, что произошло с ним в жизни.

Нельзя не отметить, особенности работы театральной мастерской. Как известно Зе Селсо использовал своих постановках обнаженные тела, как фактор воздействия, и они оба любили стиль режиссера. Но они не собирались также делать вид, что не знают, влияние, которое окажет обноженное тело молодого и красивого мужа Марилии Габриэлы на общественность.

Решили ориентироваться по ситуации. Они найдут способ управлять ею. Что касается возможного женского преследования, он никогда не уставал подтверждать, что верен ей.

После того, как они стали жить вместе, его пригласили на работу в качестве модели в Майами. Все начиналось заново, он опять не знал точную дату возвращения. Его цыганская история, естественно, привнесла напряженность в сложившуюся ситуацию. Он заметил это и принял меры.

Габи была на пороге ванной комнаты, Джани зашел к ней и вручил коробочку. Коробочка была от ювелира Антонио Бернардо. Она открыла ее, до сих пор находясь замотанной в полотенце, и была очень удивлена, потому что обнаружила там пару колец. Он засмеялся и озвучил тему этой сцены:

- Я ухожу, но я вернусь.

Она полюбила его еще больше после этого нелепого предложения руки и сердца в ванной комнате. И хотела все больше и больше быть рядом с ним, и в домашнем уюте, и в сумасбродной театральной мастерской.

Джаникини был представлен Зе Селсу в качестве кандидата на роль в подстановке «Касильда»! Режиссер подтвердил заявление, сделанное театром «Vertigo», но сказал, что он должен понаблюдать за ним немного. Отвечая на вопрос, с чего начать, он предложил Джани для начала отдохнуть, а затем они будут отрабатывать сцену.

Кандидат был встревожен, но не нервничал. Он чувствовал себя хорошо в присутствии легендарного основателя мастерской и последовал его совету. Отработав одну сцену, режиссер сказал, что хочет посмотреть его еще и в другой. Еще двумя сценами позже он сказал, что и этого ему недостаточно.

После завершения шести часов тестирования, у Джаникини сложилось впечатление, что не прошло еще и двух часов. Было еще и другое ощущение – гораздо сильнее и восторженнее – он никогда не оставит Театральную мастерскую. Зе Селсо полностью заманил новичка в свой дионисийский собор. И он отдал ему эту роль.

У Джани было всего две недели, чтобы подготовиться к его профессиональному дебюту в качестве актера - ремесло, которому он только начал учиться менее шести месяцев назад. Нацеленный на текст и на спектакль в целом, прорабатывая в голове сцену за сценой, он получал от Зе Селсу основные рекомендации для создания своего образа. Он чувствовал себя в состоянии выполнить все, что требуется от его персонажа, за исключением одной детали.

В определенный момент актеры должны были выйти на сцену полностью обнаженными на коллективный ритуал мастурбации. Режиссер хотел видеть Джани в этой сцене.

Это был тот момент, когда эйфория обратилась в пытку:

«Дожили. Мне придется мастурбировать, а моя мать будет на это смотреть».

#

После просмотра двух часов спектакля и небольшого перерыва зрители снова заняли свои места, чтобы посмотреть второй акт «Касильды!» - который продлиться еще столько же. В случае Хосе Селсо Мартинеса Корреа этот марафон мог вместить в себя все что угодно, кроме скуки. Аудитория была электрифицирована, а Рейналдо Джанеккини был спокоен.

Новобранец преодалел первый акт, как ветеран сцены. Не было ни намека на печаль или тревогу, не смотря на длительное время концентрации, которую требовала первая часть спектакля. Два часа пролетели незаметно. В раздевалке перед выходом во второй акт коллега по сцене прошептала ему на ухо:

- Ну что, Джани? Тебя торкнуло?

Поразмыслив немного, он согласился:

- Конечно! Торкнуло!

До него не сразу дошло, что значит «торкнуло» в данной ситуации. Но вскоре он понял, что должно быть интересовало ее, на языке театра, в который его приняли, это означало – погрузится в эту магическую атмосферу, или что-то вроде того. Его торкнуло, да, конечно. Но это было совсем не то, что имела в виду актриса.

Второй акт начался с того, что Касильда Беккер находилась в Нью-Йорке в самый разгар оргии. Это было время, когда несколько актеров мастурбировали обнаженные на сцене. Джаникини вышел на сцену спокойно.

Вошел в центр оргии тихо - и безупречно одетый с ног до головы. Он был одет в костюм, галстук и начищенные туфли. Он был VIP наблюдателем.

Решение появилось после случая на репетиции. При проигрывании той ​​сцены, когда Джани должен был выйти на сцену абсолютно голым, в соответствии с указаниями режиссера, Зе услышал то, что никогда ранее не слышал в мастерской:

- Зе, я чувствую себя некомфортно в этой сцене. Могу я не участвовать?

Не смотря на то, что это очень удивило режиссера, он решил обсудить проблему. Он хотел убедиться в том, что есть реальные причины, по которым актер не хотел играть эту сцену. Новобранец заявил, что единственным действительным персонажем в этой сцене была Касильда - остальные были анонимные участники этой маленькой импульсивной сцены.

- Одним больше, одним меньше... Я могу не участвовать в этой сцене, не так ли?

После паузы маг мастерской заключил:

- Ну, если ты не чувствуешь себя комфортно, я должен уважать твои желания.

Эта неувязка разрешилась на следующей репетиции, на которую Зе Селсу прибыл сияющим. Он ходил в кино, и на него снизошло озарение во время фильма. При просмотре фильма «Широко закрытыми глазами» Стэнли Кубрика, с первого кадра он был впечатлен сходством между героями Тома Круза и Джаникини. Когда показали знаменитую сцену оргии пары в масках в особняке, в которой герой Круза появляется одетый с головы до ног, как противник разврата.

Это было готовое решение для его Касильды! Позаимствовав у Кубрика, он создаст Джаникини по образу и подобию Круза.

Сцена сработала в театре, новобранец отыграл два часа второго акта с той же легкостью, что и первый, занавес закрылся, компания Мастерской чествовала нового члена труппы. Среди поздравлений, объятий и поцелуев, актриса, которая спрашивала перед выходом во второй акт «торкнуло» ли его, сейчас хотела узнать:

- А сейчас? Волна сейчас еще сильнее?

- Волна?

- Да, чувак! Кислотная волна!

- Ах, кислотная... Конечно... Оптимальная волна, на мой взгляд...

Только тогда он понял, что был за листочек бумаги, который положил ему на язык во время разминки перед спектаклем. Таким образом он защитил свою собственную невиновность. Не пришлось решать принимать или нет ЛСД - непростой выбор для того, кто не употребляет наркотиков. А также не приходилось беспокоиться о том, что он принял.

В конце концов, он обнаружил, что кислота его не торкнула. Но четыре часа прошли, как четыре минуты...

После сезона «Касильды!» Зе Селсу пригласил его сыграть роль в «Золотом начале» Нельсона Родригеса. Столь же захватывающим, как и само по себе приглашение, был персонаж, которого режиссер предложил ему сыграть: деревенщина Аженор, злой тип с плохоподстриженными усами, который носил узкие шорты с очень завышеной талией – само воплощение неуклюжести.

Это была церемония прощания с классической моделью с красивым лицом, поворот жизни в сторону искусства. Он был полон решимости: театр, это то, чем он будет жить.

Но потом пришел черед телевидения. Оно хотело посмотреть его не только в театре, но и в модельном агентстве. ТВ хотело красивое лицо. А критика хотела разбить красавчика.