2015-10-22
8065
(интеллигенция и правосознание).
Кистяковский продолжает ставить диагнозы русской интеллигенции и показывает, что «основным идейным дефектом не только всего народнического движения, но и всей русской интеллигенции» является «крайне низкий уровень правосознания».
Автор показывает, что русская интеллигенция, воспринимая право чисто внешне, формально, как свод писаных правил, не понимает его сущности и поэтому совсем им не интересуется. Он пишет о том, что все цивилизационные народы (на которые ориентируется интеллигенция) шли к политическому и социальному прогрессу, опираясь на интерес к праву, развитие права и формирование правосознания на всех уровнях общественной пирамиды. В России же право никогда не вызывало глубокого интереса; несмотря на большое количество юридических факультетов и множество подготовленных специалистов, не было написано ни одного научного труда по теории права, который получил бы широкий общественный резонанс (как например, труды Гоббса и Локка в Англии, Монтескье и Руссо во Франции и т.д.). И дело не в отсутствии выдающихся умов, а в отсутствии интереса к правовым идеям, что в свою очередь было последствием, по мнению Б.Кистяковского «отсутствия какого бы то ни было правового порядка в повседневной жизни русского народа». По этому поводу А.Герцен еще в начале 50-х годов прошлого века писал: «правовая необеспеченность, искони тяготевшая над народом, была для него своего рода школою. Вопиющая несправедливость одной половины его законов научила его ненавидеть и другую; он подчиняется им как силе. Полное неравенство перед судом убило в нем всякое уважение к законности. Русский, какого бы он звания не был, отходит от закона или нарушает закон всюду, где это можно сделать безнаказанно; и совершенно так же поступает правительство».
Но ведь отсутствие правопорядка и неприятие официального права народом (живущим по «внутренней правде») не может быть достаточным основанием для непризнания права как такового (так же как отсутствие в магазинах молока, например, и неудовлетворенность его качеством не приводит к принципиальному отказу от молока как продукта питания).
А что же такое есть «право» и зачем оно нужно обществу?
«Право - по преимуществу социальная система и притом единственная социально дисциплинирующая система»[12].
«Главное и самое существенное содержание права составляет свобода. Правда, это свобода внешняя, относительная, обусловленная общественной средой, но внутренняя, более безотносительная, духовная свобода возможна только при существовании свободы внешней, и последняя есть самая лучшая школа для первой». В силу крайне низкого уровня правосознания «русская интеллигенция состоит из людей, которые ни индивидуально, ни социально недисциплинированны» И именно поэтому «нигде не говорят так много о партийной дисциплине, как у нас. «Мы нуждаемся в дисциплине внешней именно поэтому, что у нас нет внутренней дисциплины» и «воспринимаем право не как правовое убеждение» (каковым оно по существу и является) «а как принудительное правило».
Анализируя Устав РСДРП, принятый в 1903 г., Кистяковский подчеркивает, что он противоречит основным принципам права и продолжает: «если партия, состоящая из интеллигентных республиканцев, не может обходиться у нас без осадного положения и исключительных законов, то становится понятным, почему Россия до сих пор еще управляется при помощи чрезвычайной охраны и военного положения».
По мнению Кистяковского, интеллигенция, «искренняя в своих идеальных стремлениях, свободная от предрассудков и жертвовавшая очень многим,...могла бы воплотить в своих... организациях хоть часть тех идеалов, к которым стремилась. Но вместо этого мы видим только робкое подражание уродливым порядкам, характеризующим государственную жизнь России». «Правосознание нашей интеллигенции, - продолжает автор, - находится на стадии развития соответствующей формам полицейской государственности», подтверждением чему является склонность к формализму и бюрократизму, пристрастие к запретам и ограничениям, оправдание насилия, несвободы и нарушений элементарных правовых норм революционной целесообразностью, неуважение и непонимание прав и свобод личности.
Отказываясь от права, интеллигенция апеллировала к этике, говоря: «обходится же народ без правовых норм, право - явление формальное, внешнее, этика - внутренне, настоящее», забывая о том, что «на одной этике нельзя построить конкретных общественных форм. Такое стремление противоестественное; оно ведет к уничтожению и дискредитированию этики и окончательному притуплению правового сознания», сама «правовая совесть... народа» есть «минимум его этической совести».
Полное непонимание природы конституционного государства выразилось в неприятии самой идеи его, в отказе от какой бы то ни было борьбы за права и свободы личности.
В русском обществе никогда не было идеала правовой личности.
Правовая свобода и правовая дисциплина - понятия, чуждые русскому обществу. А ведь «право есть только там, где есть свобода личности», правовое государство основано на компромиссе, примиряющем различные стремления наиболее влиятельных социальных групп в данном государстве» и сам «социальный строй с юридической точки зрения есть только более последовательно проведенный правовой строй».
Правовую идею нельзя взять у кого-либо и в чистом виде привить на своей почве. Ее надо обществу пережить, ибо «все правовые идеи в сознании каждого отдельного народа получают своеобразную окраску и свой собственный оттенок» через переживание их обществом. Россия, увы, была лишена таких переживаний.
Для превращения государственной власти из «власти силы во власть права» необходима «правовая реорганизация общества», заметную роль в которой играют суды - «учреждения, в которых прежде всего констатируется и устанавливается право», «суд есть хранитель действующего права и созидатель нового права».
В России не смотрели на суд с правовой точки зрения, но только с политической или общегуманитарной, и наши суды были орудием мести, либо орудием политики, либо просто деляческими конторами.
Б.Кистяковский высказывал надежду на пробуждение истинного правосознания русской интеллигенции, но увы...
