Основные сквозные проблемы русской политико-правовой мысли проявились ещё в период Киевской Руси в IX – XIII вв. В этот период политико-правовые представления ещё не отделились от религиозных, они отражали процесс разложения первобытно-общинного строя у восточных славян и становление государства. Возникшее государство – Киевская Русь, - с самого начала было непрочным и часто подвергалось набегам. В Европе такого не было. Россия же всегда была очень удобным объектом для внешнего вторжения, из чего следует, что условием существования Киевской Руси с самого начала стало наличие сильной государственной власти, обеспечение единства и сплоченности русских земель.
Часто отмечают дискретность (разделенность на этапы) русской истории, но наблюдается определенная преемственность между этими этапами. Формирование русской политико-правовой мысли традиционно связывают с переходом от язычества к христианству и с влиянием Византии.
В язычестве, в славянской мифологии, ученые констатируют погруженность в природные явления. А.П. Семитко подверг критике славянскую мифологию за то, что в ней нет символа весов и правосудия, как в римской мифологии. (Здесь надо сказать, что римляне были отнюдь не оригинальны, и заимствовали это из греческой мифологии – более древней – Фемида, однако греки, в свою очередь, скорее всего заимствовали подобный символ, как и многое другое, у древних египтян, которым как раз и принадлежит пальма первенства в отношении символа весов – загробного суда Осириса). В свою очередь, самого А.П. Семитко можно подвергнуть критике за универсализацию особенного, поскольку у каждого народа присутствовал свой символ – некое мерило, у кого-то весы, у славян – правда, у китайцев – Дао, у индийцев – дхарма, и др.
|
|
Центральной категорией славянской мифологии выступало не право, не law, не jus, а правда, т.е. не то, что доказано в суде, а то, что вытекает из самой природы, и само подтверждает свою истинность. В европейской же мифологии человек более деятелен, больше уповает на себя, чем на силы природы.
Большое влияние на историю российской государственности и государственно-правовой мысли оказали особенности геополитического положения России. Можно привести, как минимум, две точки зрения по этому поводу. Ф.М. Достоевский писал, что «Европа – это результат игры ума, тогда как Россия – это результат игры природы». В то же время, И.Л. Солоневич на протяжении всей своей работы «Народная монархия» обосновывает точку зрения о том, что в России государственность развивалась, росла и крепла не благодаря природно-геополитическим условиям, а вопреки им. Об особой обусловленности евразийским местоположением российской истории пишут и писали евразийцы. Так или иначе, но взаимосвязь эта существует, и мало кто её отрицает.
|
|
Для древнерусской политико-правовой мысли характерен скрытый дуализм (характеризуя этот феномен И.Н. Ионов использует термин «двоеверие», определяя его как «сочетание архаических и традиционных черт языческих и более развитых религиозных представлений в верованиях» (Российская цивилизация. С. 26.)). Дохристианские представления соединялись с богословскими, так и после принятия христианства сохранила свое значение языческая категория правды и, соответственно, история рассматривалась как движение к справедливости и правде. (А.А. Васильев утверждает, что уже в таком памятнике дохристианской мысли, как Книга Велеса, прослеживаются политико-правовые начала, нашедшие отклик и в последующей литературе).
Уже в летописях Нестора «Повесть временных лет» (XII в.) были поставлены основные вопросы русской истории (см. выше), которые остались актуальными и по сегодняшний день. В вопросе самоидентификации Нестор предпринял попытку обосновать самобытность русского народа, его роль в мировой истории, доказывая, что русские – это народ историчный и является равноправным в семье христианских народов.
Нестор обосновывает легитимность власти Рюрика и его потомков. Также он зафиксировал в летописях уже упоминавшееся двоеверие русского народа. Приняв христианство, русский народ продолжил соблюдать языческие обряды.
Раскол христианства в 1054-м году затронул и Россию. Впервые в XII в. возник вопрос о влиянии католической церкви. Настоятель Киево-Печерского монастыря Феодосий в публичном послании князю Изяславу критиковал его за явное увлечение «латинством», т.е. католичеством.
Основным произведением русской политико-правовой мысли того времени является «Слово о законе и благодати» киевского митрополита Иллариона. Характерной особенностью отечественной мысли является её устный характер – слово, спор, беседа и др., тогда как европейскую мысль характеризует письменный стиль.
В указанной работе ставится вопрос соотношении закона и нравственности (ветхозаветного закона и новозаветной благодати), где закон сравнивается с омывающей сосуд (человека) водой, готовящей его к принятию молока благодати. Р.В. Насыров выделяет следующие ложные подходы к соотношению закона и нравственности:
- игнорирование закона, морализация права (только молоко);
- смешение закона и морали (смешение молока и воды);
- только закон (только вода).
(Здесь, несколько отступая от диалога, подчеркнем одно из проявлений меры в истории русской правовой мысли – это мера в сочетании морали и права).
В этой метафоре митр. Иллариона важна сама динамика его рассуждений, когда он рассматривает общественную жизнь как постоянное воспроизводство социального мира, т.е. в общественной жизни одновременно необходимо обеспечить формальный порядок (нельзя гарантировать это) и, с другой стороны, необходимо всегда решать проблему наполнения общественных отношений, институтов, определять их нравственным содержанием.
Особенности российского правосознания ещё в период Киевской Руси проявились в соответствующих юридических конструкциях. Современные теоретики права, говоря о своеобразии российского правосознания, обращают внимание на важную роль эмоционально-оценочных компонентов в правосознании, которые часто доминируют над рационально-идеологическими компонентами. Это своеобразие проявляется в самом русском языке. Так, по данным лингвистов, в немецком или английском языке 12-15% слов требует эмоционально-оценочного восприятия для их адекватного понимания, в русском языке около 40% таких слов.
|
|
Так, это своеобразие проявляется в самой юридической терминологии, например, по Русской правде правонарушение называется «обида». Такое восприятие правонарушения предполагало соответствующие юридические конструкции. В римском праве присутствовало правило абсолютной виндикации: «где вещь нахожу, там её и виндицирую», независимо от добросовестности владения вещью ответчиком. Тогда как в Русской Правде употреблялась конструкция свода, т.е. если владелец был добросовестным, то её нельзя было виндицировать, а необходимо было по цепочке идти до правонарушителя (три звена – и передать следующему). Римляне воспринимали эту ситуацию рассудочно и виндикация преследовала цель просто вернуть вещь собственнику, по Русской же Правде ситуация воспринималась эмоционально. Цель свода – не просто вернуть вещь, а найти обидчика. Изъять вещь у добросовестного владельца – значит обидеть его без вины. С токи зрения назначения права предотвращать социальные конфликты более целесообразна конструкция свода, т.е. в конфликт втягиваются лишь собственник и похититель вещи. Конструкция же римского права создает цепную реакцию нарушения социального мира, когда по цепочке после изъятия вещи пойдут регрессные иски.
Первыми юристами в России необходимо считать представителей духовенства. Древнее российское право было непосредственно связано с каноническим правом. В России действовали источники византийского права. Была составлена «кормчая книга», в которую вошли выдержки из византийских памятников права, канонических правил (Эклога, номоканоны и др.). Эта книга действовала до издания Петром I Духовного регламента и полного подчинения церкви государству. До Петра I официальным языком не только богословия, но и образования был церковно-славянский, и соответственно, юридическое образование было частью церковного образования. Одновременно с этим стали возникать предпосылки для формирования светской прикладной юриспруденции. Юридическая деятельность допетровской России непосредственно была связана с судопроизводством. Юстиция на Руси была разлита по всему обществу, наряду с публичной существовала корпоративная, и даже частная юстиция – право главы семьи или рода судить домочадцев, сородичей по определенным правилам. Эти правила были отражены, например, в Домострое, составленном Сильвестром в XVI в. Одиозное представление об этом памятнике не вполне оправдано, поскольку вспоминают только о праве телесного наказания главой семьи домочадцев, и забывают обо всем остальном комплексе наставлений, содержащихся в нем. Точно так же неправомерно было бы оценивать Библию исключительно по тем местам из Ветхого Завета, которые рекомендуют телесно наказывать детей для их более благочестивого воспитания.
|
|
Судебная власть принадлежала общине, которая рассматривала не только имущественные споры, но и наказывала за незначительные проступки, например, обычай закреплял обязанность оказания помощи. Государственная юстиция в Киевской Руси принадлежала князю и вече. И в наставлениях князю с необходимостью закреплялась обязанность вершить справедливый суд.
В древнерусских текстах использовалось выражение «суд говорит и творит правду». В этой фразе предполагается, что правда творится, возникает именно в момент вынесения приговора. Исходя из этого, неразвитость допетровского российского законодательства объясняется наличием у суда широкого права на усмотрение. В связи с этим, примечательную характеристику русскому суду дал итальянский историк и путешественник XVI века Паоло Джовио: «Законы во всем царстве у них прост и основаны на величайшем правосудии самых справедливых людей, а потому весьма спасительны для народов, т.к. их нельзя извратить крючкотворством стряпчих». Алексей Степанович Хомяков (славянофил) упоминает в своей работе «О старом и новом» о наличии в допетровской Руси суда присяжных, и о том, что суд носил открытый, публичный характер.
Развитие светской юриспруденции непосредственно связано с развитием механизма российского государства в период его централизации. В XVI в. возникает особая юстиция Боярской Думы, а в процессе формирования системы приказов образуется и особая ведомственная юстиция – например, разбойный, холопий приказы, возникает особый судный приказ над служилыми людьми. Так формируются сословные суды. В это время суд ещё носил публичный характер и предполагал участие населения. Существовала процедура «вступиться миром» в случае явного злоупотребления суда.
Суд ещё не был отделен от администрации, но к XVII в. начинают различать на местах воеводу (административная власть) и функционирующий при нем институт дьяков и подьячих – знатоков указов и обычаев. Органично представление о значении особых юридических знаний проявляется в правиле (Судебник 1497 г.): воевода, не имеющий дьяка – знатока права, может разрешать споры до 10 т.р., а имеющий – и другие дела до 20 т.р.
Положительный характер носила сама процедура правотворчества. Ещё при Иване IV в приказах были заведены специальные «законные» книги, в которые вносились новые узаконения, царские повеления и боярские приговоры. При Алексее Михайловиче в приказах стали вестись т.н. статейные списки, в которые вносились новые дела, не урегулированные в узаконениях и нуждающиеся в толковании. Специальный «думный» дьяк был обязан вести статейные списки. По мере их накопления они не присоединялись к законным книгам. Право ещё не было систематизировано, поэтому юрист-дьяк должен был обладать не столько общими знаниями, сколько хорошей памятью и практическими навыками.
Соборное Уложение 1649 г.: разработка и применение.
Обширный материал в виде статейных списков накопился к середине XVII в. На Земском соборе был поставлен вопрос о систематизации узаконений. В 1648 г. была назначена специальная комиссия во главе с князем Одоевским. Проект Уложения был составлен за три месяца, и после обсуждения на Соборе, был подписан 315-ю его участниками.
В.О. Ключевский выделяет в процессе составления Уложения несколько технических стадий. Первая – кодификация – работа с источниками, редактирование. Вторая – совещание, обсуждение подаваемых челобитных. Третья – ревизия – пересмотр и редактирование Боярской Думой и царем проекта Уложения. Четвертая – законодательное решение. Пятая – «заручная скрепа» - подписание всеми членами Собора.
По сравнению с прежними источниками в Уложении проявляется стремление сформулировать систему норм и классифицировать их по отдельным сферам (предметам регулирования). Первые проявления представлений об отраслях права, наблюдается оптимальное сочетание национальных и зарубежных источников: преобладает текущее российское законодательство, материалы судебной практики, при этом использовался Литовский статут 1586 г.
В Соборном Уложении можно четко выделить нормы, относящиеся к отраслям государственного, уголовного, гражданского и процессуального права. Для своего времен Соборное уложение 1649 г. и по содержанию, и по форме явилось актом высокого уровня, что было признано Екатериной II в конце XVIII века, и по этим же показателям оно не уступало памятникам западно-европейского права аналогичного периода. Для сравнения – всего за 36 составов предполагалась смертная казнь – гораздо меньше чем по Каролине 1532 г. Это же касается и жестокости наказаний.
Таким образом, при всей неразвитости юридической науки и юридической техники в допетровский период правовая культура этого периода имела несомненные положительные задатки позитивного развития, что ярко проявилось в Соборном уложении 1649 г. основным и утраченным впоследствии достоинством традиционного российского права была его непосредственная и органичная связь с реальным правовым бытом.