Действительность, мышление, логика и язык

Прежде чем начать разговор о глубинной взаимосвязи действительности, мышления, логики и языка, необходимо дать определение данным терминам.

Действительность - объективно существующее подлинное бытие (в отличие от видимости).

Мышление - форма практического и теоретического освоения (познания) действительности.

Логика - наука о формах и средствах мышления, необходимых для рационального познания действительности.

Язык (вербальный) - система словесных знаков, служащая средством мышления, выражения вовне мышления, а также средством общения.

Интерес философии к взаимосвязи указанных понятий продиктован, прежде всего, сложностью и остротой следующих вопросов, не потерявших актуальность до сего дня: совпадает ли содержание мышления с содержанием действительности? может ли язык адекватно передать содержание логического мышления? как соотносятся логика мышления и грамматика? насколько можно быть уверенным в том, что в языке фиксируется содержание действительности и т.п.?

Классическая философия исходила из убеждения, что содержание логического мышления совпадает с содержанием реальной действительности, а язык есть средство ее адекватного отображения.

Но уже после работ Канта появилось сомнение в том, что логическое мышление полностью "вычерпывает" содержание действительности "как она есть сама по себе", ибо стало ясно, что логическое мышление "порождает" соответствующие формы действительности, объекты, которые затем и изучает. За пределами возможности логического мышления остается непознаваемый с его помощью "остаток" ("вещь в себе", в терминологии И. Канта). Научное знание характеризует не действительность как она есть "сама по себе", а некую сконструированную мышлением реальность. Физики конструируют "физическую" реальность, химики - "химическую" и т.д. Эпистемология и гносеология конца XX в. не принимают жесткого утверждения Гегеля о тождестве (полном совпадении) онтологии и логики, бытия и мышления. Хайдеггер, например, считал, что онтология шире логики, логическое мышление не может дать исчерпывающего знания о действительности. С точки зрения Э. Гуссерля, классическая философия абсолютизировала логическое мышление в качестве основного структурного элемента сознания. Таким элементом, с его точки зрения, является интенциональность – в сознании существуют первичные интенции, или смыслообразующие элементы "жизненного мира". Онтология - сфера таких элементов. Абсурдным является утверждение, что содержание мира совпадает с содержанием логики, что логическое мышление есть субстанция, определяющая и устанавливающая содержание действительности. Представители логического позитивизма (Дж. Мур, Б. Рассел, Л. Витгенштейн и др.) пришли к выводу, что в основе идеалистической идеи тождества мышления и бытия лежит соблазн объективировать (вывести во вне и приписать объективное существование) содержание общих понятий и категорий. Мышление должно покончить с иллюзией о каком-то адекватном соотнесении вербального языка и действительности.

Вопрос о соответствии языка реальной действительности, о его возможностях адекватно выражать объективное содержание вещей и процессов, стал одним из главных в философии языка XX в. В классической философии считалось само собой разумеющимся, что этот вопрос имеет смысл. Признавать посредничество языка - значит признавать существование объекта познания, субъекта познания и связь между ними, т.е. признавать «субъект-объектную» модель познания. Но в XX в. смысл данного вопроса был поставлен под сомнение. Так, французский лингвист Ф. Де Соссюр настаивал на произвольности связей между словом и предметом, знаком и означаемым, а американский философ-прагматист Р. Рорти отказал языку в способности быть посредником репрезентации (представительства) или выражения содержания действительности. Но это означало и отказ от признания субъект-объектной модели познания, согласно которой язык человека связан, с одной стороны, с его мышлением, а с другой - с внешней действительностью. В конце XX в. в постструктурализме и постмодернизме сформировалось вполне определенное толкование проблемы "язык-действительность": язык не связан с действительностью, а она не имеет способности говорить. Говорим только мы, люди, на вербальном языке, который сами же и сотворили для своих нужд. Языковые тексты имеют отношение только к другим текстам. И так до бесконечности. У них нет никакого основания (Божественного, природного) вне языка. Тексты включены в языковую игру, которая и определяет их смыслы. По сути, предлагается отказаться от прежней гносеологической проблематики, связанной с познанием сущности, истины, от представления, что научный язык способен адекватно описать и выразить содержание действительности. Понятия истины, действительности стали неоднозначными, и более того, истине было отказано в праве на существование.