Все новые представления, выработанные христианством по отношению к миру и человеку, оказали огромное влияние на последующее развитие философской мысли и явились, в конечном счете, предпосылками формирования философских концепций, ставших идейными источниками развития в Западной Европе техногенной цивилизации.
Но для того, чтобы превратиться в идеологию социальных изменений и трансформации общества, раскрыть свой бунтарский потенциал, христианство должно было освободиться и от догматизации и мифологизации своего вероучения, и от иерархизации своей организации, которые оно получило в эпоху, когда стало официальной религией Римской империи.
Чем стремительнее в поздней Римской империи разрушались последние атрибуты классической полисной культуры и чем быстрее она приобретала черты традиционно-аграрного общества, тем в большей степени христианство превращалось в религиозно-мифологическую идеологию этого общества со своим догматическим каноном и церковной иерархией: ожидаемая революция (страшный суд) откладывалась на неопределенное и далекое будущее; организация христианских общин становилась похожей на административную организацию Римской империи; простая и ясная идеология раннего христианства превращалась в эзотерическую теологию неоплатонизма; Иисус терял свои человеческие черты и превращался в одно из лиц Всемогущего Бога - Господина; Царство Божье приобретало туманные очертания загробного воздаяния, а церковная иерархия, отдаляя от Бога рядовых членов христианских общин, превращалась в наместника Бога на Земле. Так устремленность раннего христианства в будущее превращается в позднем христианстве в сакрализацию прошлого для оправдания настоящего.
|
|
Прежнее демократическое управление, в конечном счете, практически независимых христианских общин — по мере их расширения и все более жесткого противостояния между ортодоксами и еретиками — сменяется церковной иерархией. Но всякое умаление демократии и рост иерархизма в управлении имеют тенденцию к бюрократизации самой системы управления и к усилению неподконтрольности высших сфер иерархии со стороны низших.
Вместе со становлением иерархической системы идет жесткая догматизация основных положений новой религии, а так же - изгнание из христианских общин тех, кто эти догмы не приемлет. Однако догматизация основных положений христианства требует достаточно изощренной системы рациональной взаимосвязи этих догматов друг с другом, защиты этой системы от довольно острой критики со стороны языческой позднеантичной философии и официальных идеологов Римского государства. Так постепенно формируется христианская теология, воплощаясь, прежде всего, в творчестве христианских апологетов.
|
|
Два мыслителя, по сути дела, определили на много веков теологические концепции Западной и Восточной церквей: Аврелий Августин и неизвестный философ и богослов, скрывающийся под легендарным именем Дионисия Ареопагита (неоплатоника, сподвижника апостола Павла и первого епископа Афин, жившего в I в. н.э.), которого впоследствии стали именовать псевдо-Дионисием. Один был незыблемым авторитетом философии и богословия Запада, другой - Востока. Сходство и различие их доктрин характеризует сходство и различие теологической мысли на Западе и Востоке.