Методы полевых исследований в культурной (социальной) антропологии

Этнографическая полевая работа

Методы полевых исследований в социальной и культурной антропологии — основные способы сбора первичной социальной информации. В антропологии М. п. и. включают те, что соответствуют исследовательскому дизайну для проведения антропологической (этнографическая) полевой работы и для анализа и оценки данных. В XIX в. М. п. и. в социальной и культурной антропологии были слабо развиты, и многие авторы ограничивались коллекционированием странных фрагментов данных из различных мест или внутри конкретного географического ареала, фрагментов, которые затем соединялись вместе на основе эволюционной или диффузионистской теоретической системы того времени. Культурная и социальная антропология ХХ в., в т.ч. благодаря влиянию Ф. Боаса и Б. Малиновского, отказалась от предзаданных схем и повернулась лицом к внима- тельному и глубокому холистскому изучению незападных культур. Боас настаивал на культурном партикуляризме, методическом и полном сборе данных, что наряду с внедренным Малиновским методом включенного наблюдения стало интегральной частью антропологической традиции, которая двигалась навстречу холистскому из- учению сообществ и исследованиям социальной структуры или культуры, во многих случаях под влиянием функционалистской теории707. М. п. и. в культурной антропологии развиваются благодаря широким познавательным возможностям качественной методологии: опросным методам — различным видам интервью, а также неопросным, к которым относится наблюдение и анализ текстов. Качественные исследования отличаются от количественных тем, что первые основаны на так называемых «гибких» методах сбора и анализа данных (неструкту- рированное интервью, наблюдение), тогда как вторые — на «жестких» (массовый опрос, статистический анализ данных). Как среди качественных, так и среди количественных методов исследования можно выделить те, которые направлены на сбор новых эмпирических данных, в частности в ходе полевых исследований. К М. п. и. в социальной и культурной антропологии принято относить наблюдение, интервью, анализ текстов, анализ кино- и фотоматериалов.

Метод наблюдения

Наблюдение — метод сбора первичной социальной информации путем прямой и непосредственной регистрации исследователем событий и условий, в которых они могут быть зафиксированы наблюдателем. Наблюдение с целью исследования, как

707 См.: Seymour-Smith Ch. Research Methods // Macmillan Dictionary of Anthropology. L., 1986. P. 245–246.

правило, имеет либо жесткую структуру (формализованное), либо гибкий план (неформализованное). Различают полевые и лабораторные наблюдения. Полевые условия являются естественными, обычными обстоятельствами, в которых происходят наблюдаемые события. Лабораторные исследования осуществляются в искусственно созданной среде и редко применяются в социальной антропологии. Различают также система- тические наблюдения, которые осуществляются по заранее разработанному плану изучения объекта в течение определенного времени, и несистематические, кратковременные, которые проводятся на первой стадии исследования для формулировки гипотез или контроля и пополнения данных, полученных другими методами. Включенное наблюдение предполагает интеграцию исследователя в наблюдаемые события и процессы. Невключенное осуществляется при невмешательстве исследователя в изучаемые события. В социальной антропологии «включенное наблюдение» называют еще «участвующим»708, подчеркивая активную роль исследователя, который от роли наблюдателя переходит к исполнению роли полноправного участника со- бытий. Наблюдение может быть открытым или скрытым, осуществляющимся «под прикрытием», когда члены наблюдаемой группы не знают о проводимом исследовании. На формирование методологии участвующего наблюдения оказали влияние идеи понимающей психологии В. Дильтея и понимающей социологии М. Вебера. Ранние антропологи не проводили систематических и тем более участвующих наблюдений. Считается, что большой вклад в развитие метода внес Б. Малиновский, который обосновал интерес к контексту и перспективам носителей культуры. Ключевой теоретической перспективой участвующего наблюдения является функционализм с характерной для него этической позицией культурного релятивизма, а также символическая и интерпретативная антропология с ее установкой на продуци- рование насыщенных описаний того «поля», в котором оказывается исследователь. Участвующее наблюдение применяется в таких случаях, когда: а) о явлении совсем мало известно; б) точки зрения инсайдеров и аутсайдеров сильно различаются; в) явление находится под завесой стереотипов и за стенами учреждений (например, умственно отсталые люди); г) явление скрыто от публики (например, преступность). Кроме того, участвующее наблюдение было бы уместно применить, если соблюдены следующие условия: 1) исследовательская проблема сформулирована с учетом смыслов, интеракций с точки зрения инсайдеров; 2) явление возможно наблюдать в повседневной ситуации или контексте; 3) исследователь имеет доступ к изучаемому контексту; 4) явление ограничено размером и местом и может быть изучено как слу- чай; 5) исследовательские вопросы подходят для дизайна кейс-стади; 6) исследуемая проблема может быть раскрыта с помощью данных, полученных методом участвующего наблюдения, и техник, возможных в данном конкретном поле. Основные характеристики метода участвующего наблюдения по Д. Йорген- сену709: 1. Интерес к смыслам и интеракциям с перспективы инсайдеров и членов особых ситуаций и контекстов. 2. Акцент на «здесь-и-теперь» в повседневных ситуациях и контекстах. 3. Теория и анализ применяются с целью понимания и интерпретации человеческого существования. 4. Логика и процесс исследования — открытые, гибкие, постоянное переопределение того, что представляется проблематичным, с опорой на сбор данных в конкретном контексте человеческого существования. 5. Исполнение роли участника, что предполагает установление и поддержание отношений с представителями изучаемого сообщества в поле. 6. Применение наблюдения наряду с другими методами сбора данных.

708 Participant observation — наблюдение участника, участвующее, или включенное наблюдение. 709 Jorgensen D. Participant Observation. L., 1989.

В повседневной жизни люди осмысливают мир, придают смысл окружающим их объектам, явлениям, людям и взаимодействуют на основе этих смыслов. Так называемая теорема Томаса гласит, что если люди считают ситуацию реальной, то она реальна по своим последствиям. Поэтому, если мы «ошибаемся», размышляя о значении чего- либо, наши даже самые сильные заблуждения имеют реальные последствия. Концепция реальности, создаваемая представителями какой-либо культуры, не доступна напрямую аутсайдерам, новичкам или чужакам. Для того, чтобы понять культуру, необходимо прежде всего изучить язык, но даже имея общий язык с на- шими информантами, мы порой не знаем, что означают конкретные слова в конкретных ситуациях. Это требует специального изучения. Чтобы понять смыслы человеческого существования, описать мир повседневности с точки зрения инсайдера, необходимо участвующее наблюдение. Участие в повседневной жизни. Такое участие дается каждому наблюдателю по- разному, очень часто занимаемая им исследователем позиция определяет ту перспективу, с которой он или она смотрят на изучаемую проблему. Поэтому очень важно постараться рассмотреть проблему с разных позиций. Например, выпускной бал — это контекст, в котором действуют разные акторы: юноши, девушки, родители, учителя, музыканты из эстрадного ансамбля. Каждый из них обладает специфическим углом зрения, и только сочетание перспектив может дать наиболее полную картину. При этом исследователь может исполнять самые разнообразные роли, которые будут располагаться на континууме: от полного аутсайдера до полного инсайдера, или от полностью наблюдателя до полностью участника. Характер этой роли определяет то, что именно участник может видеть, слышать, трогать, пробовать на вкус, обонять или чувствовать710. В общем-то наблюдение и участие — это противоположности. Чем более вы участвуете, тем меньше вы наблюдаете. Ваша личная вовлеченность представляет угрозу вашей объективности. И все же противопоставление наблюдателя и участника — это преувеличение. Ведь в обыденной жизни мы то и дело переходим от одной роли к другой и нередко убеждаемся в том, как трудно бывает одновременно участвовать и наблюдать. С одной стороны, роль исследователя неестественна, с другой — есть множество примеров, когда исследователя принимают в сообществе, что позволяет ему или ей исполнять собственную роль, сосредоточившись на исследовании. Довольно распро- страненный вариант — это частично открытое исследование, когда о целях нашего наблюдения известно не все и не всем. Интересный опыт такого исследования представлен в работе М. Веспери, которая изучала проблемы бедности среди престарелых пенсионеров г. Санкт-Петербурга шт. Флорида. В силу большой разницы в возрасте она не могла стать «одной из них» и поэтому исполняла такие роли: просто жительница, возможно, друг, антрополог- исследователь, разговаривая с пожилыми людьми в парках на лавочках, приглашая их в кафе или к себе домой. Есть и другие примеры исследований, когда ученым уда- валось установить раппорт с информантами, несмотря на то, что они не становились полными участниками группы. Известны случаи, когда наблюдателю удавалось перейти от роли аутсайдера к роли участника. Например, В. Бергер в Северной Калифорнии проводил исследование среди членов сельской общины711. Незаметно для самого себя он стал своим для его информантов, которые приняли его как важный ресурс своей общины, обращаясь к нему за советами в вопросах философии и социологии, воспитания детей, семейных отношений, с просьбой помочь с транспортировкой, приглашая его к участию в со- браниях и других видах коллективной деятельности группы. Вместе с тем, переходя к роли участника, как уже говорилось выше, антрополог рискует потерять объективность, «стать туземцем», утратить способность удивлять- ся и видеть что-то необычное в знакомом.

710 Jorgensen D. Participant Observation. L., 1989. 711 Ibid.

Стоит отметить еще один важный прием участвующего исследования — речь идет о стратегии работы в команде, привлечении помощников из числа местных жителей, представителей изучаемого сообщества. Очень часто антрополог в силу разных причин не может получить доступ к тем или иным контекстам. В этом случае полезно привлечь в качестве ассистентов кого-либо из инсайдеров. В процессе исследования чрезвычайно важно установление и поддержание от- ношений доверия и сотрудничества вплоть до завершения проекта, когда вы поки- даете поле и расстаетесь с информантами. Целый ряд вопросов этического характера обсуждается в специальных кодексах, в частности, в широко известном этическом кодексе Американской антропологической ассоциации. Методология участвующего наблюдения, предоставляя прямой доступ к изучае- мой реальности в форме личного опыта участника, позволяет открыть, сделать доступными, обнаружить смыслы, которыми люди наделяют повседневную жизнь. Исследователи отталкиваются от повседневных смыслов, а не от существующих тео- рий и гипотез. Известны исследования субкультуры рыбаков, скалолазов, повседнев- ной жизни научных лабораторий, семинаристов, медсестер и хоккеистов. Исследования методом участвующего наблюдения проводились в салонах татуи- ровок, в детских садах, в подразделениях армии. В основе метода участвующего на- блюдения лежит интерпретативная теория понимающей социологии. Целью метода является понимание культур с точки зрения их представителей, при этом полученные результаты могут использоваться для критики существующих позитивистских гипотез и теорий, цель которых — объяснение, предсказание и контроль, поэтому они связаны с проверкой гипотез и поиском логических связей. В отличие от позитивистской методологии, участвующему наблюдению свойственны открытость логики и гибкость процесса исследования. Это значит, что исследовательская проблема, цели и задачи проекта могут переформулироваться в связи с углублением представлений наблюдателя-участника о внутренних смыслах данного сообщества. Наиболее подходящим дизайном исследования выступает кейс-стади. Такие исследования проводятся на одном объекте — случае (case), каким является некое сообщество, отдельно взятое социальное явление, класс действий или область деятель- ности. Изучение случая опирается на анализ частных единиц анализа: личных биографий, отдельных предприятий, населенных пунктов, типов потребления или тру- довой деятельности. Эти случаи оказываются интересными в большей степени, чем индикаторы или переменные, составляющие схему сбора «сырых» данных в количественных исследованиях. Организации, сообщества, группы, субкультуры или другие случаи, выбранные для анализа, можно сравнивать между собой, составлять классификации. Отчет по разным типам кейс-стади содержит описания и рекомендации, в которых акцент делается не на расчете уровня доверия к данным, а на возможности того или иного события, типа социальной практики, способа социального взаимодействия. С учетом специфики этих полевых практик и особенностей представления результатов в от- чете, статье или книге сложилась определенная система укрепления надежности данных, известная под термином «триангуляция» 712. Имеется в виду коллективный способ сбора и анализа данных, когда в группе обязательно присутствие исследователей разного пола, расы, возраста, во избежание односторонних интерпретаций, вызванных возможными предубеждениями ученого. Еще одно понимание термина «триангуляция» — это использование разных типов свидетельств для составления наиболее полной картины изучаемого явления. В литературе представлены различные типы кейс-стади. Например, Л. Стенхауз выделяет эвалюаторное (направленное на оценку эффективности), образовательное и этнографическое кейс-стади713. Р. Йин предлагает свою классификацию, в которой называет такие типы, как аналитическое (объяснительное) и описательное кейс-

712 См.: Романов П. Социальная антропология организаций. Саратов, 1999. 713 См.: Stenhaus L. An introduction to curriculum research and development. L., 1975.

стади714. Описательная стратегия заключается в поиске ответов на вопрос «как», и ее задача состоит в подробном описании некоторого социального явления или института. В свою очередь, объяснительная стратегия отвечает на вопрос «почему» и осуществляет поиск причин и факторов, оказывающих влияние на ситуацию. В этом случае кейс-стади не просто позволяет уточнить факты и упорядочить массу деталей, но способствует формулированию теории715. Сегодня методология кейс-стади является разработанным и широко применяемым в социальных науках инструментарием. В отечественной науке она нашла применение сравнительно недавно, но уже стала источником новых идей и интересных открытий. Перспективным направлением в развитии этой полевой стратегии является исследование организаций. Достаточно хорошо известен опыт применения подобных методов к исследованию промышленных предприятий716, крестьянского подворья717. История применения методологии кейс-стади зарубежными социологами представляет целую традицию исследования социальных служб и социальной политики, включая организационную социологию, анализ организационного поведения и при- кладной политологии. Опираясь на кейс-стади и методы невключенного наблюдения, П. Блау осуществил свое исследование организационных процессов, где продемонстрировал многие достоинства и недостатки этой методологии718. Он весьма осторожно отметил, в частности, что, несмотря на то что выборка в таких исследованиях не является случайной и количество единиц исследования невелико, все же на основе сравнения данных возможно сделать определенные обобщения по поводу деятельности формальных организаций. В нашей полевой работе мы тоже исходили из этого предположения и полагаем, что полученные данные позволяют трактовать рассматриваемые организации как типичные примеры учреждений, воплощающих социальные отношения, характерные для современной российской ситуации. В контексте обсуждения методологии Блау приводит и ряд основных трудностей, связанных с применением наблюдения как основного метода сбора данных. Исследование формальных организаций неизбежно сталкивается с такими трудностями, как «Хоуторнский эффект» (возможное влияние наблюдателя на деятельность того субъекта, за которым наблюдают) и поиск типичности в череде наблюдаемых социальных взаимодействий. Иными словами, необходим некоторый навык, чтобы определить, какое из взаимодействий считать важным, типичным и существенным с точки зрения исследования719. Эти соображения были положены в основу целого ряда исследований организаций, относящихся к системе социального обеспечения. Так, в своем исследовании отделов регистрации в социальных службах нескольких британских городов Э.С. Холл уделил особое внимание вопросам методологии, в частности проблеме «Хоуторнского эффекта»720. Холл замечает, что если на ранних стадиях исследования присутствие исследователя и оказывает определенное влияние

714 См.: Yin R.K. Case study research design and methods. Thousand Oaks; L.; New Dehli, 1994. 715 См.: Bassey M. Case study research in educational settings. Buckingham; Philadelphia, 1999. 716 См.: Козина И. Особенности стратегии case study при изучении производственных отношений на промышленных предприятиях России // Предприятие и рынок: динамика управления и трудовых отношений в переходный период. М., 1997. С. 30–60. 717 См.: Ковалев Е.М., Штейнберг И.Е. Качественные методы в полевых социологических исследованиях. М., 1999. 718 См.: Blau P.M. The dynamics of bureaucracy: a study of interpersonal relations in two agencies. Chi- cago, 1963. 719 На эти проблемы обращали внимание многие исследователи, в частности: Francis R.G., Stone R.C. Service and procedure within a bureaucracy. Minneapolis, 1956. 720 Название этого феномена восходит к практике «Хоуторнского проекта» (1927–1932), где со- циальные психологи и организационные антропологи из Чикагского университета под управлением Э. Мейо применяли метод наблюдения и впервые описали трудности, связанные с его использованием. «Хоуторнский эффект» хорошо описан в отечественной литературе, например: Батыгин Г.С. Лекции по методологии социологических исследований. М., 1995.

на организационный контекст, то с течением времени значение этого эффекта осла- бевает и перестает быть сколько-либо существенным721. Британский ученый проводил свое исследование достаточно долго, и работники социальной службы перестали воспринимать его как нечто непривычное: «Я работал в отделе более года, прежде чем занялся непосредственно практиками регистрации клиентов, и к тому времени воспринимался в значительной степени как элемент меблировки»722. Кейс-стади имеет общие корни с методом индивидуальной социальной работы со случаем (case work), который до сих пор практикуется в качестве важной диагно- стической процедуры для идентификации условий жизни и проблем клиента. Начи- ная с 1970 г. за рубежом стратегия кейс-стади оказалась востребованной в управлении социальными службами при оценке их эффективности. Исследователь принимает на себя различные роли в зависимости от степени включенности в изучаемую культуру, от того, на какой стадии исследования он на- ходится, и иных факторов. Эти роли разнятся от незаметных, незначительных номи- нальных и маргинальных — до «туземца», инсайдера или участника. Роль участника открывает исследователю доступ к миру повседневности, так как он(а) становится полноправным членом данного сообщества, или инсайдером. Все виды участвующего наблюдения можно разделить на две группы: открытое — когда инсайдерам известно о том, что ведется исследование, и закрытое, или скры- тое, — когда представителям сообщества ничего специально не сообщается. Во мно- гих случаях наблюдатели создают промежуточную ситуацию, сообщая инсайдерам не всю, а выборочную информацию о целях наблюдения. Желательно, чтобы иссле- дователи выполняли множественные роли в процессе работы, стремясь достичь хотя бы небольшой степени раппорта, психологической близости с людьми, стать «своими» в ситуации и контексте. Как только исследователь получает доступ к интересующему его контексту, не- обходимо приложить все усилия, чтобы поддержать складывающиеся добрые отно- шения с представителями изучаемого сообщества. Отношения между наблюдателем, ставшим участником, другими людьми — инсайдерами в данном полевом контексте — и более широким контекстом представляются ключевым компонентом исследования. Характер этих отношений влияет как на саму возможность исследования, так и на достоверность получаемых данных и, следовательно, на качество выводов. Проведение участвующего наблюдения предполагает сочетания различных ме- тодов исследования. В дополнение к наблюдению используются различные виды интервью. Полезным бывает обращение к доступным документам разных типов. На- конец, возможно сочетание качественной и количественной методологии, в частности применение опросов и анализ статистической информации. Процесс исследования. Начнем с того, что на определение проблемы очень часто влияет социокультурный контекст исследования. Это утверждение верно в отношении как естественнонаучных, так и гуманитарных изысканий. Это доказал Т. Кун в своей известной книге «Структура научных революций». Участвующее наблюдение применяется в гуманитарной области и представляет собой особую методологию, делающую акцент на контексте. Прежде всего, речь идет о прямом контакте исследователя с людьми в повседневном контексте. Кроме того, здесь специально оговаривается необходимость рефлексии ценностей, политики, этики, влияющих на формулировку проблемы, ход исследовательского процесса, включая характер отношений в поле, и выводы. Все без исключения науки нацелены на получение истинных и объективных, достоверных результатов. Предубеждения и личные (субъективные) мнения угрожа- ют истине (и объективности). Методология участвующего наблюдения обосновывает тот же идеал аккуратных, точных и истинных результатов.

721 См.: Hall A.S. The point of entry: a study of client reception in the social services. L., 1974. 722 Hall A.S. The point of entry: a study of client reception in the social services. L., 1974. P. 17.

p`gdek II. Šenph“ h leŠndnknch“ qn0hnjrk|Šrpmni `mŠpnonknchh

Однако эта методология не подразумевает, что истина может быть достигнута в абсолютном смысле, посредством формального следования процедурам, а также от- рицает возможность «свободы от ценностей». Аргументированный М. Вебером тип ученого, «свободного от ценностей», является, скорее, недостижимым идеалом, к которому тем не менее нужно стремиться. Ценности, в согласии с которыми прово- дится участвующее наблюдение, определяются сообществом ученых, подвергаются пересмотру и уточнению и никогда не абсолютизируются. Например, мы все ценим свободу и справедливость, но то, как это принципы при- меняются в каждом конкретном случае, представляется довольно неоднозначным. Каждый раз следует отдельно рассматривать вопрос, о каких именно и чьих ценностях идет речь и как они влияют на «подлинность» результатов. Часто знание социального контекста в той или иной мере присутствует у антрополога. Исследователь современного городского контекста, даже погружаясь в чужую реальность, не может быть полностью отстраненным, совершенно незнакомым с ис- следуемыми проблемами. Однако полная вовлеченность в контекст мешала бы вос- принимать свое как чужое или, по образному выражению М. Хаммерсли, «делать знакомое неизвестным», то есть выявлять в знакомой рутине известных связей ха- рактерные элементы, типизирующие данную культурную среду и придающие ей определенную специфику. В том случае, когда исследователь хорошо знаком с изучаемым контекстом, важ- ным условием сбора данных становится выработка у него этнографической дистан- ции723. Это подразумевает попытки смотреть на привычные практики так, словно бы они были чужими, подмечая такие их особенности и свойства, которые в обычных обстоятельствах кажутся естественными. Являясь «аборигенами», мы часто проходим мимо каких-то событий, которые людям со стороны могут показаться важными и интересными. Поэтому такое значе- ние имеет опыт постоянных обсуждений с коллегами, обладающими другим жизнен- ным опытом. Лишь со временем и тренировкой возникает особое чувство антропо- логической дистанции, отстраненности, помогающее исследовать мир организации извне, даже будучи в постоянном непосредственном контакте с ним. Особую актуаль- ность исследовательская дистанция имеет в аспекте изучения властных отношений в организациях. Такого рода взаимодействия скрыты подчас от непосредственных участников, однако постоянно и неумолимо нормируют их жизнь. Позиция отстраненности подразумевает следующее: ставить под сомнение обыч- ные вещи и замечать обычные детали или смотреть на обычные вещи глазами аутсай- дера. Отстраненность помогает исследователю видеть привычное по-новому, а это обнаруживает те аспекты окружения, которые намеренно не осознают члены группы. Позиция отстраненности стимулирует исследователя к тому, чтобы пересмотреть свой собственный социальный мир. Погружение исследователя в другое окружение нарушает привычный ход мысли и поступков. Полевому исследователю необходимы навыки общения и личное обаяние, чтобы установить дружеские отношения. Устанавливая дружеские отношения, исследова- тель верит всему и ничему одновременно, так как подвергает каждый факт рефлексии. Как только полевой исследователь достигает понимания точки зрения члена группы, он переходит к следующему этапу — думать и действовать, исходя из позиции члена группы. Получая доступ к субъективной реальности повседневной жизни других людей, мы стремимся достичь истины, познавая мир инсайдеров. Наиболее прямой путь к таким образом определяемой истине лежит через полное отождествление себя с пред- ставителями изучаемой культуры, слияние с местной традицией. В антропологии это называется «стать феноменом» или «превратиться в туземца». Менее прямые, но вполне оправдывающие себя стратегии: проникать в мир повсед-

723 См.: Романов П., Ярская-Смирнова Е. «Делать знакомое неизвестным…»: Этнографический ме- тод в социологии // Социологический журнал. 1998. № 1/2. С. 145–160.

p`gdek II. Šenph“ h leŠndnknch“ qn0hnjrk|Šrpmni `mŠpnonknchh

невности, используя методы наблюдения и интервью, ведя дневниковые записи и анализируя наблюдаемые явления. Впрочем, многие исследования только выигрывают оттого, что проводятся людь- ми, лично заинтересованными в разработке той или иной темы. Примеры представ- ляют исследователи-инвалиды — мужчины и женщины, которые внесли немалый вклад в социологию инвалидности (Майкл Оливер, Том Шекспир, Джейн Моррис), феминистские исследовательницы А. Дворкин, К. Ферраро и другие, которые боро- лись с проблемой дискриминации женщин. Например, Ферраро провела исследования проблем женщин, которые испыты- вали насилие в семье. В своем проекте она применяла метод биографического интер- вью, наблюдение в убежище и кризисном центре для женщин, пытаясь, помимо ис- следований, осуществить вмешательство, способствуя организации движения по открытию убежищ для женщин. Методология участвующего наблюдения отрицает жесткие границы между субъективным и объективным, критически относясь даже к самим понятиям субъекта и объекта исследования. Начало полевого исследования. Полевое этнографическое исследование в ка- чественной парадигме является более гибким и менее структурированным, чем ко- личественное исследование. Включенное наблюдение требует известного профес- сионального и житейского опыта для того, чтобы определять, какие из ситуаций яв- ляются значимыми для исследования и почему. Для того чтобы адекватно воспринимать многообразие организационных контекстов, нужно выработать у себя адаптивность и гибкость, оставаясь при этом самим собой. В качественном полевом исследовании применяют навыки тщательного смотре- ния и слушания, записи по памяти и вообще регулярные записи. До вхождения в поле новичок практикует наблюдение за обычными деталями ситуации и записывает их. Внимание к деталям и записи по памяти могут совершенствоваться по мере накопле- ния практики. Каждодневные записи и личный дневник — это хорошая практика обучения путевым заметкам. Полевое исследование начинается с общей темы, а не с детальных гипотез. Ис- следователь не должен концентрироваться на каких-то первоначальных, может быть ложных, концепциях. Он должен быть хорошо подготовлен, но открыт новой инфор- мации. Как считает Л. Ньюман, вход в поле скорее сродни очистке лука, чем открыванию двери, поскольку социальные отношения обговариваются и формируются через про- цесс работы в поле724. Переговоры имеют место с каждым новым членом группы до тех пор, пока не разовьются стабильные отношения, позволяющие добиться доступа к полю и, установив доверие, получить информацию и ослабить враждебные реакции. Исследователю придется снова и снова обговаривать и объяснять, что он делает. Еще одна подготовка к роли полевого исследователя — это познание себя. Работа в поле может иметь сильное воздействие на идентичность исследователя и ее / его мировоззрение, трансформировать личность исследователя. Вот лишь не- которые вопросы, указывающие на специфику работы полевого антрополога. Что делает антрополог в поле? 1. Наблюдает за обычными событиями и повседневной деятельностью, а также за необычными событиями. 2. Непосредственно контактирует с людьми и на личном опыте переживает про- цесс повседневной социальной жизни в поле. 3. Приобретает точку зрения человека, который находится внутри изучаемой среды, и в то же время сохраняет аналитический подход или дистанцированность, присущую аутсайдеру. 4. Использует разнообразие техник и социальных навыков в гибкой манере, как того требует ситуация.

724 См.: Neuman L.W. Social research methods: qualitative and quantitative approaches, 2nd ed. Boston etc., 1991. См.: Возможности использования качественной методологии в гендерных исследованиях: Материалы семинаров / Под ред. М. Малышевой. М., 1997.

p`gdek II. Šenph“ h leŠndnknch“ qn0hnjrk|Šrpmni `mŠpnonknchh

5. Производит данные в форме детальных письменных заметок, диаграмм, карт, фотографий, которые обеспечивают очень подробную информацию. 6. Видит события как единое целое и по отдельности, но всегда в их социальном контексте. 7. Понимает и развивает в себе эмпатию к членам группы (поля), а не просто регистрирует «холодные» объективные факты. 8. Замечает как явные (признанные, сознательные, проговоренные), так и скры- тые (менее признанные, подразумеваемые, непроговоренные) аспекты культуры. 9. Наблюдает текущие социальные процессы, не огорчаясь, не вмешиваясь, не навязывая точку зрения аутсайдера. 10. Справляется с сильным личным стрессом, чувством неопределенности, эти- ческими дилеммами и двусмысленностью725. В самом начале исследования необходимо сформулировать общую идею, про- блему, которая затем будет уточняться с перспективы инсайдеров. Обзор литературы тоже важен на начальной стадии, хотя играет меньшую роль при определении про- блемы для участвующего наблюдения. Однако в процессе изменения и уточнения проблемы неплохо вновь и вновь обращаться к соответствующей литературе. Как же возникает исследовательская проблема и что способствует ее формули- рованию? Рассмотрим два варианта: во-первых, когда у нас есть примерные пред- ставления, что изучать, и, во-вторых, когда мы знаем, где мы хотели бы проводить наблюдение726. От проблемы к контексту. Предположим, что у нас сложились общие пред- ставления о том, что мы собираемся исследовать, кроме того, мы можем объяснить, в чем мы усматриваем проблему, т. е. то или иное противоречие. Проблема может проистекать из наших собственных личных интересов, она мо- жет быть почерпнута в научных дискуссиях весьма абстрактного свойства, возможно, возникать в иных исследованиях или перед нами другими людьми (в т.ч., государствен- ными чиновниками, политиками, общественными активистами или фондом). Отправляясь в поле с идеей о каком-либо противоречии, о чем-то проблемном, нам важно оставаться открытыми к широкому спектру последующих открытий, го- товыми даже к тому, что наша изначальная идея, оказывается, никуда не годится. Участвующее наблюдение часто применяется в проектах прикладного характера. Например, П.Х. Хьюджесс столкнулся с трудностями, пытаясь разработать реабили- тационную программу для потребителей героина. Он понял, что, только познав осо- бенности повседневной жизни потребителей наркотика, он может получить инфор- мацию, полезную при разработке эффективной программы реабилитации. Наблюдение применяется и в программах оценки качества, и в этом случае ис- следователи также осуществляют переход от общей проблемы к частным вопросам и гипотезам. Характерным примером является проект по оценке результатов и по- следствий образовательной программы и оценке потребностей слушателей. Известны примеры, когда исследователи, проводившие оценочные проекты в области образования, брались также и за обучение учителей методу участвующего наблюдения. Учителя, выработав навыки наблюдателей и участников, становились более рефлексивными к своей профессиональной деятельности и начинали распозна- вать и понимать те проблемы, которые ранее для них оставались скрытыми и неза- метными. Итак, в ходе изучения повседневности происходит переформулирование и из- менение исследовательского вопроса. Например, Д. Йоргенсен планировал изучать практики, с помощью которых люди становятся экспертами в области таких экстра- ординарных знаний и способностей, как коммуникации с духами, пророчество, пред- сказание. Начав искать контекст, исследователь принял решение вначале узнать о том, где и каким образом организовывали свою деятельность маргинальные религи-

725 См.: Там же. 726 См.: Jorgensen D. Participant Observation. L., 1989.

p`gdek II. Šenph“ h leŠndnknch“ qn0hnjrk|Šrpmni `mŠpnonknchh

озные группы, в частности сосредоточившись на изучении тех, кто гадает по картам Таро727. От контекста к проблеме. В других случаях мы вначале принимаем решение о том, где, в какой среде проводить наблюдение, а потом формулируем исследователь- ские вопросы. На выбор исследовательского контекста существенное влияние может оказать характер нашей профессиональной деятельности. Йоргенсен приводит при- меры своих коллег, которые сумели увидеть в своей повседневной деятельности ин- тересные исследовательские проблемы. П. Адлер, будучи студенткой колледжа, стала помощником тренера университет- ской баскетбольной команды, а позже решила провести участвующее наблюдение как часть проекта по изучению повседневности спорта. Студентка С. Рэмбо, чтобы заплатить за колледж, работала экзотической танцовщицей и позднее использовала этот опыт как основу для антропологического изучения жизни танцоров. Д. Гайяно был успешным профессиональным игроком в покер до того, как стал исследователем субкультуры картежников. Дж. Котарба как-то раз, испытав сильные боли в спине и безрезультатно испробовав многие средства, обратился к специалисту по акупункту- ре. Этот опыт привел его к идее исследований страданий от болезни и целительских практик. Участвующее наблюдение, как уже упоминалось, характеризуется гибкой логи- кой определений исследовательской проблемы. От исследователя ожидается посто- янное переопределение понятий, поиск новых индикаторов и переформулировка гипотез. Основные понятия определяются феноменологически: в аспекте того, что те или иные идеи и действия значат для людей в конкретных ситуациях. Для того чтобы по- добрать индикаторы, с помощью которых эти понятия могут быть выявлены и зафик- сированы, нужно предпринять поиск смыслов, соответствий и связей непосредствен- но в полевом контексте. Иными словами, понятия должны быть сформулированы в перспективе инсай- дера, исследователь стремится найти их множественные проявления и показатели, чтобы понять, что означает идея и как она применяется в исследуемом сообществе. В отличие от позитивистского проекта, примером которого является анкетный опрос, в участвующем наблюдении понятия редко определяют операционально, прак- тически никогда не измеряют их количественно и не анализируют данные статисти- чески. Дело в том, что операциональные определения предполагают то, что будет найдено, и тем самым искажают смыслы инсайдера, следовательно, можно ожидать непонимание. Квантификация, по словам Д. Йоргенсена, приводит к разрушению реальностей повседневной жизни728. Операциональные определения и количественные измерения могут применять- ся только после того, как исследователь достиг значительного ознакомления с миром инсайдеров, или как дополнительная исследовательская стратегия. Главная цель уча- ствующего наблюдения — определение ключевых понятий в терминах перспективы инсайдеров. Антропологи, этнографы и фольклористы развили формальные стратегии для уяснения смысла «народных понятий», в частности лингвистических выражений, посредством которых опыт повседневной жизни передается символически и в осмыс- ленном виде другим людям. Таким образом, метод наблюдения бывает напрямую связан с методом интервью, поскольку требует улавливания и раскодирования вербальной и невербальной ин- формации, передаваемой посредством знаков и символов, т. е. посредством языка. Первый шаг в описании культуры, субкультуры или «образа жизни» — это инвента- ризация ключевых понятий, используемых представителями культуры. Полезно со- ставить специальный тезаурус или глоссарий, для чего необходимо анализировать услышанные и записанные специальные термины, обращаясь к представителям суб-

727 См.: Jorgensen D. Participant Observation. L., 1989. 728 См.: Jorgensen D. Participant Observation. L., 1989.

p`gdek II. Šenph“ h leŠndnknch“ qn0hnjrk|Šrpmni `mŠpnonknchh

культуры с просьбой описать, объяснить, как используются те или иные слова. Ино- гда подобные вопросы задавать не представляется возможным, поэтому нужно просто наблюдать за тем, как применяются символы — вербальные или невербальные жесты и высказывания, как они связаны с теми или иными действиями, что они означают и в каких случаях применяются. Для участвующего наблюдателя необходимо обнаружить и уяснить именно те понятия, которыми пользуются «туземцы», а не подходить к полю с готовыми фор- мулами и названиями-клише. Известный американский антрополог Дж. Спрадли проводил в 1970-х гг. исследования городских кочевников, которых другие эксперты называли следующим образом: психологи и медики — «алкоголиками», чиновники — «бомжами», социологи — «бездомными». Спрадли выяснил, что самоназвание представителей этой субкультуры — «tramp», или «бродяга». Интересно, что это понятие имеет в английском языке много конно- таций, в том числе ценностно нейтрального и даже положительного характера. Ис- следователю удалось выявить скрытые от посторонних глаз смыслы целого ряда со- бытий в распорядке жизни городских бродяг. В частности, арест и отправка в полицию расценивались ими как особый ритуал со свойственными ему повторяющимися узна- ваемыми элементами. Итак, в полевом этнографическом исследовании (наблюдение) очень важно об- ращать внимание на жаргон организаций, групп или субкультур. Люди, которые взаимодействуют друг с другом в течение какого-то времени, разрабатывают общие символы и терминологию. Новые слова появляются благодаря особым событиям, предположениям или отношениям. Жаргон дает исследователю ключи к тому, что важно для членов группы и как они видят мир729. Существенный вопрос — это доступ к контексту или тому месту, где будет про- водиться наблюдение. Доступностью объекта исследования нередко определяется выбор темы и проблемы. В зависимости от степени открытости контекста — органи- зации, группы, общины — предпочтительны те или иные стратегии входа в поле, а также характер наблюдения, которое может быть скрытым или открытым, полным или выборочным. Данные полевого исследования обычно представляют собой полевые заметки. Заметки, записи, файлы данных являются важными аспектами участвующего наблю- дения. В процессе наблюдения трудно сконцентрироваться и делать записи, в связи с чем мы иногда откладываем их на потом или вообще ничего не фиксируем. Однако это является ошибкой. Написание заметок — процедура, которая требует самодисциплины. Заметки содержат подробные описательные детали, сделанные по памяти. Исследователь должен иметь ежедневную привычку делать заметки сразу после того, как он покинет поле. Очень полезно фиксировать не только наблюдаемые факты, но и переживаемые чувства, а также возникающие соображения по поводу смысла происходящего. Не- которые исследователи практикуют описание этих трех типов информации в таблич- ной форме:

Что я вижу Что я чувствую Как я это понимаю

В графе, содержащей интерпретации, желательно давать множественные истол- кования наблюдаемого и испытываемого. Помимо дневниковых записей можно использовать записывающие аудио- и ви- деотехнологии. Записи расшифровываются и обязательно архивируются. Хранение записей и других архивных материалов должно осуществляться в соответствии с принятыми правилами.

729 Neuman L.W. Social research methods: qualitative and quantitative approaches, 2nd ed. Boston etc., 1991; см.: Возможности использования качественной методологии в гендерных исследованиях: Мате- риалы семинаров / Под ред. М. Малышевой. М., 1997.

p`gdek II. Šenph“ h leŠndnknch“ qn0hnjrk|Šrpmni `mŠpnonknchh

Отметим, что в современной этнографии развивается особое направление — ви- зуальное. Фото- и видеотехнологии здесь используются не только для фиксации данных, но и как способ понять жизненные миры изучаемых культур. Для этого эт- нографы обращают внимание на то, какие приемы фото- и видеосъемки используют в местном сообществе, какие образы предпочитают запечатлевать и как все это объ- ясняют. Вслед за расшифровкой и архивацией полученных записей начинается аналити- ческий цикл. Тексты дневников и интервью, описания наблюдаемых событий коди- руются, систематизируются и подвергаются интерпретации. Предварительный анализ может осуществляться на ранних стадиях исследования с целью формулиров- ки и уточнения гипотез, переопределения понятий и задач. Еще один важный аспект полевого исследования — валидность и надежность участвующего наблюдения определяется следующими условиями730. Во-первых, уча- ствующий наблюдатель редко полагается на единичную форму свидетельств. Напро- тив, здесь используются разные методы, дополняющие друг друга источники, раз- личные типы свидетельств и интерпретации с разных точек зрения (триангуляция). Во-вторых, участвующее наблюдение предоставляет прямой доступ в мир инсай- деров. Чем менее доступен этот мир, тем менее валидные и надежные результаты получаются в исследовании. В-третьих, правила метода требуют от исследователя описать и обсудить полно- стью процедуру исследования, рассмотреть связь между процедурами и результата- ми, в том числе достоинства и ограничения этих процедур. Кстати, именно такое открытое, детальное обсуждение исследовательских процедур позволяет подвергнуть их дальнейшей публичной проверке и анализу. В-четвертых, ключевые понятия исследования могут быть проверены реальным их использованием в повседневной жизни. По словам Йоргенсена, трудно представить более строгий тест на точность или зависимость, чем проверка повседневностью. Наконец, хотя и не всегда это реально сделать на практике, в принципе, процедуры и результаты участвующего наблюдения могут быть проверены независимыми по- вторными исследованиями. В ходе исследования субкультур, сообществ, организаций широко используются документальные материалы. Очень важно при использовании этих источников по- нять, как и для каких целей они создавались, какие скрытые мотивы двигали их авто- рами, а также искать то, что не нашло отражение в официальных сводках. Документы, используемые в исследовании организаций, приобретают значимость на фоне устных свидетельств очевидцев, их воспоминаний и индивидуальных интерпретаций. Такие свидетельства собираются с применением особых техник интервью «человек — днев- ник» и «жизненные истории».

Метод интервью

Сбор эмпирических данных методом интервью может осуществляться как в учреждении, так и на дому у респондента, или в специально отведенном для этого офисе. Изучение реальных людей, имеющих реальный жизненный опыт в реальном мире, происходит в нарративном анализе при помощи истолкования смысла, которым эти люди наделяют переживаемые ими события. Нарративами пронизана вся наша повседневная жизнь. Представьте, например, разговор в обеденный перерыв, где одна женщина с под- робнейшими деталями рассказывает другой о том, что «она сказала», что «он сказал», что случилось после, воспроизводя все нюансы момента, который имеет для нее какое- то особое значение. Психотерапевты каждый день сталкиваются с нарративами личного опыта и используют их, чтобы изменить жизнь пациента путем ее переска- зывания и конструирования нового, более удовлетворительного опыта. Рассказывание

730 Там же.

p`gdek II. Šenph“ h leŠndnknch“ qn0hnjrk|Šrpmni `mŠpnonknchh

историй о прошедших случаях — это, наверное, универсальный вид человеческой деятельности, о которой мы узнаем еще в детстве и пользуемся затем на протяжении всего жизненного пути, будучи представителями самых разных культур. Жизненные истории, или истории о жизни относят к жанру нарративов, или по- вествований. Заметим, что в современной социологии понятие «нарратив» использу- ется очень широко: к нему относят устные рассказы, художественные произведения, рисунки, картины и даже естественно-научные труды. Жизненные истории исполь- зуются по-разному. В одном случае исследователь фокусируется на фактах жизни. Он предполагает, что история отражает некую реальность, внешнюю по отношению к нарративу, но для которой история оказывается зеркалом. Такая реальность важнее для исследователя, чем рассказанная о ней история. Это первый подход, он включает направления, одно из которых относится к жиз- ни как к «окошку» в сферу исторических фактов, в другом история трактуется как проекция психологических диспозиций и внутренних психологических сил рассказ- чика. Второй подход, сфокусированный на рассказываемой истории, ставит акцент на самом нарративе, его структуре и форме. И, наконец, третий подход осуществляет анализ жизненной истории как про- цесса. Он синтезирует оба названных выше типа. Для этого подхода важны и текст, и рассказчик. Рассказывание истории трактуется как важное событие, которое оформляет социальные и психологические процессы, хотя сами истории рассматри- ваются как появившиеся в результате тех или иных жизненных событий. Остановимся кратко на методологии интервьюирования и процедурных вопросах сбора нарративов. Нарративное интервью включает обмен вопросами и ответами с элементами повествования, причем вопросы могут носить направленный или нена- правленный характер. Формы повествования предполагают содержательные рас- сказы биографического характера, описание особых случаев или исторических со- бытий. После обычных для начального этапа интервью сообщений интервьюера (инфор- мация о цели интервью, согласование вопроса о магнитофонной записи, объяснение судьбы записей, пределов их использования, соблюдения анонимности, договорен- ность о продолжительности беседы, мотивации интервьюируемого, проговаривание процедурных моментов) социолог побуждает респондента к повествованию с помо- щью понятного и четкого вопроса, прямо затрагивающего интересы интервьюируе- мого и позволяющего дать развернутый ответ. Интервьюер после этого должен слушать и лишь иногда подавать те или иные сигналы, поддерживающие ход повествования: выражающие согласие (кивок, «угу»), интерес («очень интересно», «не могли бы Вы побольше рассказать об этом»). По- следующие вопросы о том же событии (недирективные, то есть непрямые, или дирек- тивные, позволяющие собрать конкретную информацию в самом конце интервью) будут заданы не ранее, чем респондент приведет к логическому завершению основной ход повествования. В неформализованных интервью не весь собранный материал представляет собой нарратив, поскольку включает также обмен вопросами и ответами и другие формы дискурса. Респонденты в исследовательском интервью (если их не прерывать стан- дартизированными вопросами) будут говорить подолгу, порой организуя ответы в длинные истории. В число задач исследователя входит выявление предпосылок рас- сказчика, на которые он или она ориентируются, имея в виду реального или потен- циального читателя, адресата текста или собеседника, учет символического присут- ствия третьих лиц, оказывающих влияние на автора истории. В автобиографических нарративах частная, интимная информация переплетает- ся с более широким контекстом жизненного опыта. Интерес представляет именно то, как сами респонденты упорядочивают отдельные моменты личного опыта, зачастую те, в которых произошел некий перелом, расторжение идеального и реального, раз- рыв между «Я» рассказчика и его окружением, организацией.

p`gdek II. Šenph“ h leŠndnknch“ qn0hnjrk|Šrpmni `mŠpnonknchh

Интервью — это вербальный обмен лицом к лицу, где один человек — интервью- ер — пытается получить информацию или выражения мнений или убеждений от другого человека (или от других людей в случае группового интервью). Все качественные интервью имеют следующие общие допущения: а) открытая природа ответов влечет определения и интерпретации, не обязательно отражающие эмпирическую реальность, б) это ответы, сконструированные в конкретной ситуации с конкретной целью, расчетом на конкретную аудиторию и во взаимном обмене с интервьюером. Неструктурированное интервью, которое называют также нестандартизиро- ванным или неформальным, больше напоминает дружескую, повседневную беседу. Не существует заготовленного списка или порядка вопросов, которые бы направляли диалог, нельзя применить одинаковый набор стимулов ко всем информантам. Этот тип интервью более подходит для разведывательного исследования, когда мало что известно о конкретной проблеме, так как предоставляет информацию по всему спектру и содержанию проблемы, а также разнообразию и глубине чувств, связываемых людьми с конкретной проблемой или явлением. Техника неструктури- рованного интервью применяется в сочетании с количественными методами с тем, чтобы предоставить интерпретации взаимоотношений переменных, возможные ва- риации субкультур или факторов. Следует упомянуть и глубинные интервью, в которых исследователь может за- тронуть глубоко и широко те области, которые ему интересны. Глубинные интервью полезны для того, чтобы получить интерпретации относительно установок, ценностей и убеждений. Эти интервью чаще всего проводятся с несколькими хорошо информированны- ми респондентами, а не с большим количеством людей. Зачастую выделяется специ- альная группа «ключевых информантов» — тех представителей социальной группы, находящейся в центре исследовательского внимания, которые лучше артикулируют и рефлексируют культурные смыслы, действия и отношения, рассказывая о себе и других. Можно называть этих людей «ключевыми акторами» (действующими субъ- ектами), поскольку они способны исчерпывающе отвечать на вопросы, что связыва- ет конкретный вопрос с более широкими культурно значимыми темами. Теоретические, культурные и процедурные предубеждения могут определить природу отношений между интервьюером и интервьюируемым, характер задаваемых вопросов и то, как они интерпретируются. Интервьюер должен знать, каким образом предыдущий научный или социальный опыт может повлиять на процедуру исследо- вания, работать над исключением любых оценочных суждений и постоянно проверять свои суждения, сопоставляя их со взглядами других. Необходимо быть внимательным, чтобы не задавать респонденту вопросов, содержащих подсказки ответов. Важно по- стоянно переосмысливать свои интерпретации и поведение и фиксировать любые проявления предубеждений. Процесс беседы в интервью «человек — дневник» организован таким образом, чтобы поощрить участников событий вспомнить, воссоздать и обсудить моменты опыта и жизненных проблем. С информантами беседуют несколько раз в течение исследования. В начале интервью всегда задаются одни и те же вопросы. Затем во- просы фокусируются на широких тематических интересах, относящихся к области изучения. Интервьюер пытается уточнить некоторые моменты, возвращаясь к ним в процессе интервью, и просит респондента прояснить. Как только главные исследо- вательские вопросы прояснены, интервьюер переводит разговор на другие вопросы, интересные для того или иного информанта. Главное преимущество группового интервью состоит в том, что здесь генериру- ется большой объем информации по теме за короткий промежуток времени. Один из недостатков состоит в том, что люди могут скрывать некоторые взгляды, не желая высказывать их на публике. Базовой категорией в технике любого интервью являет- ся вопрос. Очень многое зависит от того, как и в какой последовательности задавать вопросы. Интервью должно следовать цели перевода исследовательских вопросов в

p`gdek II. Šenph“ h leŠndnknch“ qn0hnjrk|Šrpmni `mŠpnonknchh

специальные вопросы для информантов, а также предлагать вопросы, мотивирующие респондента предоставлять затребованную информацию. Принципы формулировки вопросов интервью (по П. Лазарсфельду). 1. Необходимо, чтобы все вопросы попадали в концептуальную область, важную для теории и исследовательских вопросов социолога. 2. Следует формулировать и упорядочивать вопросы таким образом, чтобы они соответствовали опыту респондентов. 3. Интервьюер должен открывать действительные смыслы, которые лежат по- зади ответов информанта. Например, если мать говорит, что ее ребенок «медлительный ученик», исследователь не должен предполагать, что он знает, что означает этот тер- мин. Лучше всего попросить респондента объяснить, расширить, привести примеры, сравнить и противопоставить понятие или тип с другими понятиями или типами. Рассматривая различные типы интервью, выделим несколько типов вопросов, используемых на определенных стадиях сбора информации. Описательные вопро- сы — очень широкие и вводные. Начиная с «вопросов широкого круга», можно по- лучить от информанта объемный и богатый нарратив. Затем следуют вопросы мало- го круга, фокусирующиеся на меньшей единице опыта. Интервьюер может спросить о примерах или опыте, приобретенном в конкретном месте. Эти типы вопросов по- зволяют исследователю почувствовать язык и мир информанта. Насколько возможно, следует попытаться использовать тот же язык. Другой тип вопроса — структурный — осуществляет дальнейшую фокусировку на проблеме исследования и позволяет ис- следователю определить, как информанты организуют культурное знание. А кон- трастные вопросы применяются для того, чтобы отличить друг от друга понятия, события, процессы, людей в измерениях смысла (значения). Перечисленными способами сбора информации антрополог сегодня не ограни- чивается. Наблюдение дополняется в современной антропологии целым рядом раз- личных техник, выбор которых зависит отчасти от ареала изучения и раздела дис- циплины. Поскольку современные исследования все более становятся проблемно- ориентированными и менее общими или холистскими относительно их предмета, то был разработан целый ряд специальных исследовательских техник, связанных с та- кими разнообразными разделами, как экологическая антропология, исследования родства и прикладная антропология. Как правило, применяемые методы включают интервью (структурированное интервью или анкетирование, с одной стороны, и глубинное интервью — с другой), кейс-стади, опросы и картографирование, применение исторического и архивного материала для предоставления достаточной глубины времен, применение статисти- ческих данных или данных переписи и так далее. В последние годы расширилось применение компьютеров, математических и статистических моделей, и современные антропологи теперь имеют широкий выбор таких технологий и моделей, которые могут помочь им в формировании и анализе данных для получения новых значимых материалов.

Анализ текстов

Понятие метода. Остановимся кратко на других неопросных методах, приме- няемых в полевых антропологических исследованиях. То, что нас окружает и доступ- но наблюдению, либо уже является текстом или может быть в качестве такового представлено. Все эти тексты, или документальные источники, можно разделить на два типа: созданные специально для исследования или созданные первоначально для иных целей и лишь затем проанализированные учеными. Любой метод сбора эмпирических данных в социологии (наблюдение, глубинное интервью, фокус-группа, анкетный опрос) приводит к появлению текста: расшиф- ровка записей интервью, дневник наблюдения, отчет об исследовании. Такие тексты создаются специально в целях исследования. А вот личные документы людей: их письма, дневники, стихи, любительские фильмы, фотоальбомы, коллекции различных

p`gdek II. Šenph“ h leŠndnknch“ qn0hnjrk|Šrpmni `mŠpnonknchh

вещей и многие другие формы самовыражения и отражения личной жизни, — явля- ются артефактами. Такие «документы жизни» могут стать предметом интереса со- циальных ученых, поскольку могут существенно расширить наши представления о реальности731. В 30-е гг. прошлого века французская исследовательница Харриет Мартинье говорила в своей работе об исследовании американских морали и манер, что слова людей служат лишь комментарием к тому, о чем нам могут рассказать вещи. Марти- нье считала, что институты и записи воплощают в себе намного больше, чем сколь угодно разнообразная коллекция голосов людей. Под записью она подразумевала любой вещественный объект, созданный людьми: руины древней архитектуры, эпи- тафии, гражданские регистры и тысячи других проявлений общего разума, которые могут быть обнаружены у любого народа. Этот принцип был принят на вооружение многими авторами. Например, спустя полтора века американская исследовательница гендерных ролей Роуз Вейтц подчер- кивала, что культурные продукты общества в любой конкретный момент времени отражают основные темы общества и эпохи. В культурных артефактах как бы запи- сана информация о том контексте, в котором они были произведены. Однако хотя некоторые тексты и отражают время и место их создания, другие (например, теле- передачи, кинофильмы) отражают опыт тех, кто создает эти тексты. Речь идет об индустрии культуры, где произведения выступают посредниками между автором, заказчиком и аудиторией. Современные исследователи культурных текстов учитывают этот опосредован- ный смысл артефакта и в связи с этим анализируют как сам текст, так и процесс его производства. При этом ставится вопрос о том, что позволяет или что заставляет ав- тора произвести именно такой текст732. Как различаются документы? По способу фиксирования информации — руко- писные и печатные, фото-, аудио- и видеозаписи. С точки зрения целевого назначения, как уже упоминалось, бывают целевые (специально созданные в целях исследования) и наличные документы. По степени персонификации — личные (дневники, мемуары, письма) и безличные (статистические или событийные архивы, данные прессы, про- токолы собраний). В зависимости от статуса документального источника — офици- альные и неофициальные. Особую группу документов образуют материалы средств массовой информации. Наконец, по источнику информации документы бывают пер- вичные и вторичные. Вторичные представляют собой обработку, обобщение или описание данных первичных документов, созданных на основе наблюдения, опроса, регистрации событий733. Преимущество документов, созданных независимо от задач исследователя, перед данными анкетных опросов и даже глубинными интервью состоит в том, что содер- жащаяся в них информация в большей степени связана с естественным контекстом реальности, чем с искусственной ситуацией опроса. Развитие метода. Подходы к анализу текстов, предложенные в социологии Мар- тинье, нашли отклик в работе Иды Уэллс — учительницы, журналистки, лектора, исследовательницы и активистки. Уэллс была дочерью освобожденных рабов; в 1891 году она исследовала условия, при которых происходило линчевание черно- кожих мужчин. Она начала свой анализ с того, что собрала все газетные публикации о линчевании, посетила места событий и проинтервьюировала свидетелей, а также изучила судебные документы. Обвинение, которое упоминалось в газетах, — изна- силование белых женщин — выдвигалось против чернокожих мужчин лишь в 1/3 случаев, и гораздо меньше обвиняемых было признано виновными на суде. Поводом к линчеванию служили словесные перепалки.

731 Семенова В.В. Качественные методы: введение в гуманистическую социологию. М., 1998. С. 108–109. 732 Reinharz S. Feminist methods in social research. New York, Oxford, 1992. Р. 145. 733 Ядов В.А. Социологическое исследование: Методология, программа, методы. Самара, 1995. С. 131–132.

p`gdek II. Šenph“ h leŠndnknch“ qn0hnjrk|Šrpmni `mŠpnonknchh

Вывод, к которому пришла Уэллс: чернокожие мужчины были убиты из-за расо- вой ненависти к ним со стороны белых, а не по причине конкретных преступлений. Это исследование было опубликовано благодаря сбору пожертвований, организован- ному чернокожими женщинами. Ида Уэллс подчеркнула в своей публикации, что она полагалась на документальные материалы, написанные белыми. Тем самым она спо- собствовала наиболее сложному процессу — пересмотру стереотипов доминирующей группой734. Типы материалов, использующихся в современном контент-анализе. Контент- анализ — это систематическое изучение объектов (артефактов) или событий посред- ством их пересчета или интерпретации содержащихся в них тем. Артефакты высту- пают объектом анализа социологов, историков, литературоведов, социальных антро- пологов и археологов. Такие культурные продукты имеются в каждом аспекте человеческой жизни: в относительно частных мирах, «высокой» культуре, популярной культуре, организационной жизни. Только воображение исследователя (вернее, не- достаток этого воображения) может установить предел поиска артефактов. В анализе «текстов» объектом, например, могут выступать детские книги, на- родные сказки, произведения искусства, художественная и любая другая литература, произведения детского творчества, мода, открытки, всевозможные руководства и инструкции, адресованные девочкам и женщинам (например, как стать хорошей хозяйкой), доски объявлений, газеты, медицинские записи, научные публикации, учебники социологии, сборники афоризмов или цитат. Особенность дневников в том, что они описывают жизненные события тогда, когда они происходят, тогда как в устных историях на воспоминания накладываются впечатления современности и срабатывает эффект места и времени. В биографиче- ском интервью, как и в устной истории, исследователь различает два аспекта субъ- ективного времени: «каково сегодняшнее видение прошлого и каковы были ощуще- ния человека тогда, в момент совершения события, в прошлом»735. Исследователь может использовать уже существующие доступные дневники или просить респондентов вести дневник в течение определенного времени. При этом предлагается примерная структура записей в целях исследования, но предусмотрены и любые другие заметки личного характера. На материале дневниковых записей воз- можно анализировать содержание повседневной жизни, бюджет времени, а также исследовать особенности практик и сообществ, скрытых от наблюдения. В тех случа- ях, когда респондент, заполняя дневник, следует схеме, предложенной исследователем, эти записи называются дневниковым интервью. Это интервью относится к полуструк- турированным. Письма выступают богатым источником информации и могут быть классифици- рованы следующим образом: церемониальные (по случаю официального события, праздника); информационные (детальный рассказ о жизни семьи, адресованный от- сутствующему ее члену); сентиментальные (призванные оживить чувства человека безотносительно к какому-либо особому случаю); литературные (имеющие эстети- ческие стороны); деловые. Эта классификация принадлежит У. Томасу и Ф. Знанец- кому, активно использовавшим письма в своих исследованиях736. При использовании писем необходимо помнить, что здесь есть две референтных персоны — автор и адресат, на реакцию которого рассчитан стиль каждого письма; адресат наполовину определяет направленность и стиль письма. При проведении контент-анализа в гендерной перспективе, например, можно выделять категории текстов, рассматривая отдельно те артефакты, что произведены женщинами, о женщинах или для женщин, мужчинами, о мужчинах или для мужчин, а также женщинами для мужчин и в других сочетаниях категорий. Иногда текст по-

734 Reinharz S. Feminist methods in social research. New York, Oxford, 1992. P. 146. 735 Семенова В.В. Качественные методы: введение в гуманистическую социологию. М., 1998. С. 109. 736 Цит. по: Семенова В.В. Качественные методы: введение в гуманистическую социологию. М., 1998. С. 11.

p`gdek II. Šenph“ h leŠndnknch“ qn0hnjrk|Šrpmni `mŠpnonknchh

падает в более чем одну категорию, если, скажем, написан женщинами о женщинах и для женщин. Так, канадская исследовательница Джоан Пеннелл анализировала идеологию устава одного приюта для женщин, страдающих от семейного наси- лия737. В процессе гендерно чувствительного