Общий вывод и заключение

Жители Балтийского поморья Венеты-Славяне в 216 году до Р.Х., сильно теснимые Готами, должны были уступить им свои янтарные прииски и большую часть жилищ своих и волею и неволею куда-нибудь подвинуться.

Но как зги Венеты составляли торговый народ, то двинуться им внутрь нынешней Германии с тогдашних Славянских земель было невыгодно, почему они и избрали себе место на северо-востоке от старых жилищ, близкое к торговому пути в Азию; и эти выходцы на­чали селиться на Ильмень и Ловати (Птолемай). Вероятно, с того времени, по значительному расстоянию между этих двух поселе­ний, разделились и интересы их, так что образовали две различные торговые области, какими мы их уже' видим по призвании варягов. Поселенцы на Ловати образовали Псковскую t23J общину, а на Иль­мене - Новогородскую, называвшуюся прежде Славянской, а у скан­динавов Венетской.

Хотя впоследствии, а имейно в 166-м году по RX., Руссы (Roxolani, Roxalani) [24], пришедшие к янтарным берегам, и выгнали Готов с поморья (Птолемай), но поселенцы на Ильмене и Ловати в течение почти четырех веков уже усвоившиеея на своих местах, не искали прежних жилищ своих, а остались там, где, вероятно, торговля уже наградила их многими благами. У поселенцев ильменских построен был город, название которого Новград (заставляющего невольно отыскивать Старграда), мы узнаем только в 4-м веке, когда его гро­мили Готы, под атаманом своим Эрманом {251, в свою очередь вновь вытесненные и двигавшиеся внутрь России.

Во время переселения Венетов на Ильмень и Ловать опустело несколько городов славянских близ Балтийского поморья, слывших под именем Градек, а впоследствии прозванных Старыми Городами (Старград - ныне Stargard), вероятно,^ противоположность Новграду. А это ведёт к заключению, что город, построенный Славянами на Ильмене, назван тогда же Новым Градом для отличия от каждого Градека, ими оставленного и потому прозванного Старым Градом, или Старградом.

Так как Славяне строили всегда города деревянные, что совер­шалось весьма скоро, то нет сомнения, что и Новград был построен при самом начале переселения славян на Ильмень, а потому и по­строение его должно отнести к тому же времени, следовательно, к 216-му году до Р.Х.

Из этого выводится построение Новгорода за 1098 лет до при­звания варягов, а всего времени его| существования по сие время (т.е. по 1854 год) 2099 лет.

Что Новгород с самого основания своего вёл торговлю и что эта торговля сильно возрастала, явствует из того, что знаменитейший торговый город Винета (Вижба) не мог по отдалению своему от тор­гового пути, шедшего чрез Россию, соперничествовать с ним, начал упадать и наконец до того обессилел, что в 1171 году не мог проти-вустать Датчанам, его совершенно разорившим.

По образцу Винеты и Волыни на!Буге, а равно по последнему явлению Новагорода, во время призвания им варяг, должно заключить, что Новгород и во все время своего существования находился в одинаковом управлении, что и было причиной его скорого паде­ния. Республика есть мечта даже при обыкновенных слабостях че­ловеческих; но если республика начинает богатеть, то вместе с ка­питалами растут слабости и превращаются в пороки, ещё скорее предвещающие её падение.

И действительно, Новгород испытал при всём своём величии и судьбу шаткого своего управления; до нас дошли хотя не все фазы, кидавшие мрачную тень на этот Великий Новгород, но уже времен­ное его покорение готским атаманом Эрманом, и платимая им в 860 году дань ясно характеризуют его бытие, а добровольное призвание варягов свидетельствует бессилие его бороться с внутренними кра­молами - этими обыкновенными явлениями в правлении такого рода.

Стоит только вспомнить, чем кончила Римская республика и сколько погублено в ней людей! Честолюбие и корысть, ненависть и зависть свободно посягали не только на достояние других, но и на самую жизнь их. Беспрестанные трения и борьба мнений оканчива­лись почти всегда или тайным убийством, или явным возмущением.

Точно то же мы видим и в других народных правлениях; точно то же было и в Новгороде, но Новгород, еще сильный и могучий в це­лом составе, но разъединившийся в частях, нашёл средство спасти свою гражданскую жизнь, изменив политическую; он призвал сопле­менного себе князя и вручил ему добровольно единовластное над собой управление. - Этим только Новогородская огромная область спасена от распадения на части и от подчинения иноплеменникам. Напрасно заботились некоторые из наших отечественных истори­ков оспаривать древность Новгорода или, по крайней мере, умень­шать сколько возможно больше бывшее его величие, не имея на то никаких данных, кроме германского скептицизма, основанного на не­нависти и зависти и на кропотливости германских умов, выводящих из нуля целую теорию мировых сил - этого нуля философского, да­ющего в результате ничто иное, как нуль физический. Каждый исто­рик должен иметь собственный свой взгляд на историю, а кто кроит и шьёт её и притом по чужим меркам и формулам, того должно на­звать швецом, а не историком. Так обкроил один из наших писате­лей Новгород, стараясь всеми возможными натяжками и софизма­ми доказать, что в нём никогда не могло быть более осьми тысяч жителей. Мы этому витии поставим на вид отечественную нашу ле­топись, гласящую, что в Новгороде в течение одного только лета похоронено во время бывшей моровой язвы, в одной из скудельниц новогородских более 40 000 умерших чумою!

Стыдно нам, Русским, что мы не заботимся о том, чтобы самим проследить все летописи, дабы иметь возможность совершенно поразить и отбросить составленную Немцами подложную Русскую историю, написанную без справок с источниками, единственно для прославления Немцев, и тем отучить этих всемирных историков от привычки не в свои сани садиться!