Другие старшие анналисты

Зарождение римской исторической традиции

По мнению, общепринятому в науке, первой формой исторического творчества у римлян была летопись (annales). Это были краткие погодные заметки о важнейших событиях, присоединяемые к спискам консулов или других должностных лиц, именами которых в Риме обозначался год (эпонимные магистраты). Такая летопись составлялась жрецами понтификами для календарных целей. Когда она возникла, мы точно не знаем: полагают, что в середине V в. С начала III в. летопись понтификов стала составляться более подробно. В III же веке, по-видимому, понтификами были восполнены пробелы в старом тексте летописи, а также составлена начальная история Рима (до середины V в.).

Дополнением к летописи служили «записи понтификов» (commentarii pontificum), содержавшие различные предписания богослужебного и юридического характера. Такие же commentarii существовали и у других жреческих коллегий (например, у авгуров).

Наряду с официальным историографическим материалом существовали и частные исторические записи. Возможно, что в знатных римских домах велись семейные хроники. Обычай произносить на похоронах похвальные речи в честь покойного (laudationes funebres) также был одной из форм историографического творчества. Впрочем, здесь же нужно искать и один из источников фальсификации исторического материала.

В какой мере все эти документы могли быть использованы позднейшей историографией? Ливии (VI, 1) сообщает, что большинство этого материала погибло во время галльского погрома 390 г.: «Если что и было занесено в комментарии понтификов и иные государственные и частные письменные памятники, то большая часть их погибла при пожаре города». Однако некоторая часть документального материала могла быть спасена или восстановлена позднее. Как бы там ни было, но у нас есть сведения, что в эпоху Гракхов верховный понтифик (pontifex maximus) Публий Муций Сцевола привел в порядок летопись и пополнил ее ранние части. Так были составлены «Большие анналы» («Annales maximi») в 80 книгах. Единственный отрывок Из них сохранился у одного позднего римского писателя. После труда Муция Сцеволы составление летописи, по-видимому, прекратилось.

Летопись понтификов, по крайней мере до ее обработки Сцеволой, не содержала связного исторического рассказа и поэтому не может быть названа настоящим историческим произведением. Историография в собственном смысле слова возникает в Риме только в эпоху пунийских войн, во второй половине III в. Это совпадение не случайно. Войны с Карфагеном были поворотным пунктом в римской истории. Они в огромной степени расширили кругозор римлян и вызвали потребность отдать себе отчет в происходящих событиях, что, в свою очередь, породило интерес к родному прошлому. К тому же на эпоху пунийских войн падает первое широкое знакомство римлян с эллинистической культурой, что не могло не оказать огромного влияния на выработку литературного языка и литературно-исторических вкусов.

Невий

Первым римским историком был Гней Невий из Кампании (около 270 — 200 гг.). Это очень яркая фигура. Простой гражданин, он не побоялся выступить против знатных семей Метеллов и Сципионов. В те времена это было большой смелостью. Невий попал в тюрьму, откуда его освободили только благодаря вмешательству народных трибунов. Невий был плодовитым сочинителем трагедий и комедий, в которых он не только подражал греческим образцам, но и обнаружил некоторую самостоятельность. Невий принимал участие в I пунийской войне и написал о ней эпическую поэму на латинском языке неуклюжим «сатурнийским» стихом (versus saturnius).* Впоследствии поэма была разделена на семь книг, из которых первые две содержали предшествующую историю Рима, начиная с легендарного Энея. От произведения Невия сохранились только ничтожные фрагменты.

Энний

Поколением позже жил Квинт Энний, родом из Калабрии, участник II пунийской войны (239 — 169 гг.). Среди его многочисленных произведений особенное значение имеют «Анналы», огромное произведение в 18 книгах, написанное латинским гекзаметром. Введением гекзаметра Энний произвел важную реформу латинского стихосложения. Содержание поэмы обнимало всю римскую историю с Энея до последних лет перед смертью автора. «Анналы» оказали сильное влияние на выработку традиционных образов римской историографии. От них также дошли только фрагменты (600 стихов из 30 тыс.).

Квинт Фабий

Однако этот своеобразный жанр поэтической историографии по самому своему характеру был весьма несовершенен. Настоящая история могла быть изложена только прозой. Пионером в этой области был Квинт Фабий Пиктор, первый римский анналист. Он родился в 254 г., принадлежал к сенаторскому сословию, участвовал в войне с Ганнибалом и после Канн был отправлен во главе посольства в Дельфы. Фабий Пиктор написал историю Рима с мифических времен. События своего времени он излагал подробно, по годам магистратов, почему его и называют «анналистом». Он отличался хорошей осведомленностью в современных ему событиях, был ценим и широко использован позднейшими историками.

Показательно, что хроника Фабия Пиктора была написана на греческом языке. Это говорит о том, что литературный прозаический язык у римлян в эту эпоху не был еще выработан.

Дикций Алимент

К тому же поколению старших анналистов, писавших еще на греческом языке, принадлежит Люций Цинций Алимент, претор 210 г., участник II пунийской войны, одно время бывший в плену у Ганнибала. Его «Летопись», вероятно, была такого же характера, как и произведение Фабия Пиктора.

Катон

Первая римская история, написанная прозой и на латинском языке, принадлежит Марку Порцию Катону Старшему, или Цензору (234 — 149 гг.). Катон был уроженцем г. Тускула. Богатый землевладелец, сенатор, прошедший всю лестницу магистратур от квестора до цензора, он славился строгостью своих нравов, консервативными взглядами и охранительной программой. Как политический деятель Катон выражал захватнические стремления аграрно-рабовладельческих кругов Рима. Как писателю ему принадлежит заслуга выработки прозаического литературного латинского языка. Расцвет деятельности Катона падает на эпоху решающих побед римлян на Балканском полуострове. Естественно» что в связи с этим растет их национальное самосознание, и хроника, написанная на греческом языке, перестает удовлетворять потребностям римского общества. В качестве историка Катон написал замечательное произведение под названием «Начала» в 7 книгах. Первые три книги подробно излагали греческие и местные легенды о раннем Риме и о других италийских городах, 4-я и 5-я книги были посвящены пунийским войнам, 6-я и 7-я — позднейшим событиям до 149 г. Свой материал Катон располагал не анналистически, но распределял его по отделам, в зависимости от однородности фактов. Поэтому его можно считать первым римским историком в собственном смысле этого слова. Катон, по-видимому, широко пользовался различными официальными документами и вообще тщательно изучал свои источники. От «Начал», к сожалению, дошли только фрагменты.

Другие старшие анналисты

Другие старшие анналисты под влиянием Катона также стали пользоваться латинским языком.

Первую хронику на латинском языке написал современник Катона, Люций Кассий Гемина, который довел свое изложение до 146 г. Другой современник Катона, Гней Геллий, первый из анналистов оставил сжатую манеру письма и начал прибегать к более широкому рассказу. Его произведение состояло по меньшей мере из 97 книг.

В эпоху Гракхов жил Люций Кальпурний Пизон, консул 133 г. и цензор 120 г. Им широко пользовались более поздние писатели, о чем говорят многочисленные цитаты из его летописи. В эту же бурную эпоху появляется мемуарная и монографическая литература. Следует отметить мемуары крупного политического деятеля послегракханской реакции Марка Эмилия Скавра, консула 115 г. Люций Цэлий Антипатр написал монографию о II пунийской войне, вышедшую в свет после смерти Г. Гракха (121 г.). У Антипатра уже заметны первые элементы риторики. Например, отправку римской армии в Африку он описывает в таких выражениях: «От крика воинов птицы падали на землю, и столько народу взошло на корабли, что казалось, будто в Италии и в Сицилии не осталось ни одного смертного».

Младшие анналисты

Младшее поколение анналистов, жившее в первой половине I в., находилось под сильнейшим влиянием греческой риторики. Стремясь дать публике занимательное чтение, они усиленно переделывали старую сухую летопись, не стесняясь прибегать к выдумкам. Встречая в летописи пробелы, младшие анналисты заполняли их различными вымыслами, часто дублирующими более поздние факты. Желая скрыть неудачи Рима, они из патриотических соображений прибегали к прямым фальсификациям: поражения превращали в победы или в лучшем случае старались скрыть их размеры. Любовь к сенсациям и драматическим эффектам заставляла преувеличивать цифры (иногда даже вразрез с патриотическими тенденциями). Поздняя анналистика смотрела на историю как на литературу. Отсюда детальное изображение событий вплоть до речей и даже мыслей героя. Когда героев не хватало, их выдумывали. Смерть героя наступала тогда, когда этого требовал драматический эффект, а не реальный ход событий.

Таким образом, деятельность младших анналистов привела к сильным искажениям римской истории, особенно для ранних периодов. Это оказало чрезвычайно вредное влияние на римскую историографию, так как именно младшие анналисты были главным источником для Ливия, Дионисия и Плутарха, т. е. для всей нашей наличной традиции. От младших анналистов до нас почти ничто не дошло.

Квинт Клавдий Квадригарий написал 22 книги исторического произведения, охватывающего период с нашествия галлов (390 г.) до смерти Суллы (78 г.). На него часто ссылается Ливии. Валерий Анциат, современник Суллы, оставил произведение в 75 или 77 книгах, где рассказ был доведен до смерти знаменитого диктатора. Анциат стяжал себе печальную известность многочисленными выдумками, преувеличенными цифрами и проч. Такой фальсификацией истории он занимался главным образом ради прославления рода Валериев. Анциат также был одним из главных источников Ливия.

К младшим анналистам принадлежит и Гай Лициний Макр, современник Цицерона, демократический деятель. За дурное управление провинцией он был осужден в 66 г. судом и покончил жизнь самоубийством. Макр как историк интересен тем, что ссылается на какие-то использованные им архивные материалы, которые он называет «libri lintei» («льняные свитки»). Они хранились в храме Юноны Монеты, и в них якобы содержались списки магистратов. Если это не выдумка Макра, то такое указание очень ценно, так как свидетельствует о наличии в Риме государственного архива уже в эпоху республики.

Последним аналистом был Квинт (или Люций) Элий Туберон, помпеянец, участник битвы при Фарсале (48 г.). Его анналы охватывали период с древнейших времен до гражданской войны Цезаря с Помпеем.

Изложенное выше развитие римской исторической мысли подготовило появление больших исторических работ I в. до н. э.: Саллюстия Криспа, Тита Ливия и др.