Центральное место в философии Макиавелли занимает идея постоянного “коловращения” как результата влияния фортуны, судьбы, случая, представленного необходимостью естественного хода вещей, имеющего божественный характер. Но необходимость он понимает не фаталистически. “ Я уподобил бы судьбу, - пишет он в “Государе”, - бурной реке, которая, разбушевавшись, затопляет берега, валит деревья, крушит жилища,... все отступают перед ее напором, бессильные его сдержать. Но хотя бы и так, - разве это мешает людям принять меры предосторожности в спокойное время, то есть возвести заграждения и плотины так, чтобы, выйдя из берегов, река либо устремилась в каналы, либо остановила свой безудержный и опасный бег? То же и судьба: она являет свое всесилие там, где препятствием ей не служит доблесть... “Миром правят не сверхъестественные силы, не случай, а человеческий дух, развивающийся согласно законам, которые органически ему присущи, и следовательно, неумолимы. То, что называют фатумом, есть не что иное, как логика, необходимый результат действия сил человека и природы, аппетиты, инстинкты, страсти, убеждения, фантазии, интересы, движимые и напрапвляемые высшей силой - человечески духом, мыслью, интеллектом.Поэтому история - это отнюдь не нагромождение случайных или предопределенных судьбой фактов, а неизбежное чередование взаимосвязанных причин и следствий, результат действия сил, приведенных в движение мнениями, страстями и интересами людей. - люди могут использовать “фортуну” и достичь успеха. Это зависит от того, как они ее и смогут ей противостоять. Это оптимистическая, гуманистическая, ренессансная позиция, отрицающая теологический провиденционализм.
|
|
Исследование исторической и политической практики приводят Макиавелли к пониманию того, что определяет мотивы политической деятельности. Оказывается, что это реальные интересы, корысть, стремление к обогащению, которые и детерминируют политическую деятельность. В сущности, он выводит политику из психологии. Политическая жизнь для него - прежде всего люди, группы людей, народы, правители и их взаимоотношения по поводу власти.
Человек в понимании Макиавелли - это не статичный созерцательный человек средневековья и не идиллически спокойный человек Возрождения, это современный человек, который действует и добивается своей цели. Макиавелли поставил в центр своего внимания человека политического, открытого еще Аристотелем, наделенного страстями, разумом, волей, интересами, потребностями, политического человека на всех ступенях общественной лестницы, который активно и пассивно участвует в политическом процессе, как субъект и объект политического воздействия. И эти люди оказываются у него “ говоря вообще, неблагодарны, лживы, боязливы и алчны” (“Государь”). Макиавелли еще неведома обостренная чувствительность к этической проблематике, он более склонен констатировать факты. Дурные человеческие страсти он, с одной стороны, объясняет природой этого существа, едва вышедшего из животного состояния, и с другой - особенностями человека как общественного животного и свойствами государства.
|
|
Таким образом, глубокое своеобразие мысли Макиавелли сосредоточено в поиске изначальной природы человека во все времена у всех народов, независимо от того места, которое он занимает в обществе. Такой человек для него предстает константой, что позволяет выводить общественные законы политической жизни, характерные для всех времен и народов. Все другие элементы политического процесса чрезвычайно подвижны. Признавая неизменность природы человека, Макиавелли в то же время отмечает изменение природы больших социальных общностей. Масса, толпа, народ, аристократия, общество не постоянны, они изменяются под влиянием исторических обстоятельств, и прежде всего - под влиянием политической жизни, создавая сами условия для своего политического существования. Та же сентенциозность у Макиавелли (“ у кого хорошие войска, у того и хорошие друзья”, “ все вооруженные пророки победили, а безоружные потерпели поражение”) выражает убежденность в том, что все политические ситуации могут быть оценены исходя из знания человеческой природы, а она не меняется в своем “ порядке, движении и стиле”, как и “небо, солнце, элементы”. Это эмпиризм, насыщенный гуманистической топикой и рационалистический, вечным для Возрождения поиском разумного начала (ragione) в примерах, предложенных жизнью и историей.
Политику определяют не бог и не мораль, но сама практика, естественные законы жизни и человеческая психология. Поле деятельности политики или искусства управления государством не мир этики, развивающийся по законам морали, а реальный мир, существующий в конкретных условиях места и времени. Управлять государством - значит понимать силы, движущие миром, оперировать ими и подчинять своим целям. Речь идет не о том, чтобы совместить нравственное величие и политический успех, а чтобы совместить принципы и расчетливость, вопрос идет не о нравственности, возносящей себя над политикой, а о нравственности в самой политике, где она непременно должна быть выгодной (т.е. безнравственной по определению, даже когда не совершается ничего непорядочного). В этой сфере возвышенный провал по меньшей мере не лучше, чем низменный успех, и может обойтись в миллионы жизней. “Поэтому государю, который хотел бы удержаться у власти, необходимо учиться быть недобродетельным, пользоваться или не пользоваться добродетелью соответственно необходимости”. (“Учиться быть недобродетельным” - в сущности, довольно интересное выражение для человека, полагающего людскую природу “злой”)
А приняв это рассуждение, Макиавелли уже не колеблется идти до конца. Поэтому и отношение Макиавелли к религии было двойственным по внутренней структуре: понимание практической непригодности нормализованных моральных суждений для изучения жизни государства отличают позицию Макиавелли от позиции верующего христианина, для него неправильно понятая католическая религия делает человека более склонным к страданию, чем к действию, что неприемлемо для политики; однако Макиавелли еще не видит возможности существования нравственно здорового общества без религии, существования морали, но опирающейся в масштабах всего государства на веру в божественный авторитет, хотя сам он находит истоки морали, как и религии, и государства в человеческом обществе. Но в заботах о "рушащемся доме" Италии Макиавелли адресует свои призывы не к богу, а к человеческой активности, и в этом заключается его историческая правота. Очевидно, что Макиавелли всегда не могли простить не только подобных рассуждений, но еще более - самого способа рассуждать.
|
|
Заключение:
Никколо Макиавелли (1469-1527) был выдающимся представителем итальянского Возрождения, который внес фундаментальный вклад в формирование светского и рационального понимания социально-политических и правовых институтов общества, его идеи продолжают оказывать свое влияние на многих философов и ученых и по сей день. Макиавелли 14 лет был Секретарем Совета десяти - представительного органа Флорентийской республики, а также послом при различных европейских дворах, поэтому знал политику не понаслышке и имел богатый практический опыт, который позволил ему совместить глубокие теоретические размышления над природой и сущностью политического господства с практическим эмпирическим подходом. Основными политическими трактатами ученого являются: «Государь», «Рассуждения о первой декаде Тита Ливия» и «История Флоренции».
В основу своей теории Макиавелли кладет тезис об автономности политики, который означает, что возникновение и развитие государства и права должно рассматриваться без привлечения религиозных аргументов, поскольку политическая действительность функционирует по своим собственным законам. Вместо теологической идеи божественного предопределения он выдвигает идею объективной исторической необходимости, которую именует судьбой. Причем судьбу он рассматривает далеко не как тотальный закон, детерминирующий каждое изменение в мире. «Чтобы не была потеряна свободная воля, - пишет он, - можно полагать правдой, что судьба предопределяет половину наших действий, а другой половиной или около того она предоставляет управлять нам». Поэтому человек, действующий в политическом мире, обладает большой степенью самостоятельности и должен пытаться рационализировать свои поступки. Эту самостоятельную силу - своего рода доблесть, наряду с судьбой, Макиавелли считает второй основной движущей основой политического действия.
|
|
В теории Макиавелли политический конфликт элиты и народа рассматривается как основной источник динамики политического развития, который определяет смену его различных форм. Динамику политического развития ученый понимал циклически. Воспроизводя схему Аристотеля, Макиавелли выделяет три правильные (монархия, аристократия, демократия) и три неправильные (тирания, олигархия и распущенность) формы государства. Поскольку мир политики далек от реализации истин добра и зла, то в реальной жизни добро и зло относительны и легко перетекают друг в друга. Поэтому политические формы также относительны и легко взаимообращаются. Иными словами, циклическое развитие политических форм напоминает идею кругооборота и взаимообращения добра и зла. Это, в частности, означает, что в политике противоположные состояния относительны: вчерашние враги завтра становятся друзьями, демократия перерождается в произвол толпы и т.д. Следовательно, политика - это своего рода искусство, где средства, выдвигаемые цели и складывающиеся ситуации всегда динамичны и временны. Поэтому государь должен быть адекватным этой «вечной нестабильности».
Итак, социально-политическая доктрина Макиавелли впервые в европейской политической традиции создает чисто светскую модель политической системы исходя из принципа автономности политики. Тем самым творчество Макиавелли стало соединяющим звеном между античной и новоевропейской политико-правовой наукой.