Глава 3. Методы эмпирического познания права

Начальной стадией научного анализа правовых и иных социальных явлений и процессов является стадия сбора и изучения единичных фактов. На этой стадии познания права наибольшее распространение имеют:

1) методы толкования права, с помощью которых уясняется содержание, смысл правовых норм, воля законодателя, выраженная в нормативно-правовых акте, ином источнике права;

2) конкретно-социологические методы. Это достаточно развитая и сложная группа методов и методик, сведенная в четыре метода: наблюдение, анализ письменных источников (документов), анкетирование иинтервьюирования;

3) социально-психологические методы - тесты, шкалы, представляющие собой разновидность конкретно-социологических методов, модифицированных для изучения правовой психологии граждан, мотивов их правомерного либо противоправного поведения.

В юридической литературе называются различные сочетания методов (способов) толкования права, в числе которых грамматический, логический систематический, специально-юридический, историческийи социологический.

Грамматический способ толкования, будучи уяснением буквального содержания выраженной в нормативном акте государственной воли, состоит как в выяснении смысла употребленных в нормативном акте слов, терминов, так и в установлении между ними связей. Иными словами, грамматический способ толкования заключается в грамматическом анализе текста правовой нормы и в уяснении лексического значения отдельных терминов, словосочетаний, оценочных признаков, а также смыслового соотношения различных частей нормы в рамках синтаксической конструкции.

Правила грамматического толкования права следующие: 1) следует установить значение каждого слова и выражения, употребленного в нормативном предписании. Если наиболее употребляемые слова и выражения используются в значении, отличном от обычного (умысел, неосторожность т.д.), то их смысл раскрывается в том или нормативном акте данной отрасли права.; 2) необходимо выяснить грамматическое значение частей речи, в том числе и служебных (предлогов, союзов, частиц); 3)следует установить структуру предложений, синтаксис и пунктуацию нормативного предписания.

Применительно к грамматическому способу толкования весьма интересны рассуждения русского юриста Н. Таганцева, который писал следующее: «Согласование слов в роде и падеже, употребление единственного или множественного числа, однократного или многократного вида, употребляемая в законе пунктуация т. п. – все это может подспорьем для выяснения смысла закона, так как, с одной стороны, закон должен быть понимаем прежде всего так, как он написан, а с другой стороны, мы всегда предполагаем, что законодатель знает язык, на котором он пишет согласно законам и правилам этого языка».[168]     

Логический способ толкования права состоит в использовании законов и  правил формальной логики для уяснения смысла норм правил путем установления логических связей и соотнесения ее частей (гипотезы, диспозиции, санкции). При логическом способе толкования анализируются не слова и предложения, а понятия, суждения и умозаключения. Законы формальной логики, применяемые при логическом способе толкования, следующие: закон тождества, гласящий, что всякая сущность совпадает сама с собой; закон противоречия – никакое суждение не может быть одновременно истинным и ложным; закон исключенного третьего – для произвольного высказывания либо оно само, либо его отрицание является истинным; закон достаточного основания – всякое принимаемое суждение должно быть надлежащим образом обосновано.

Логический способ толкования права складывается из совокупности различного рода приемов логики, в ходе которых осмысливаются материалы (мысли) нормы права: преобразования, анализ понятий, выводы от противного, выводы по аналогии.[169]  

Систематический способ толкования предполагает уяснение смысла правовой нормы в связи с тем местом, которое она занимает в единой системе норм права и, следовательно, в ее соотношении с другими правовыми нормами, относящимся как к данной отрасли права, так и к другим отраслям. Данный способ толкования позволяет разрешить противоречия (коллизии), возникающие между нормами права, имея в виду следующие правила: 1) если выявлено противоречие между нормами права, изданными разными органами, то следует руководствоваться нормой права, установленной вышестоящим органом государства; 2) если есть противоречия между нормами права, изданными одним и тем же органом государства, то следует руководствоваться нормой права, установленной позже по времени. 

Специально-юридический способ толкования предполагает применение юридического инструментария, т.е. научных познаний, позволяющих изучить содержательную сторону юридической конструкции норм права и техническо-юридические средства, посредством которы х выражена воля законодателя. Этот способ толкования предполагает использование следующих приемов: 1) толкование юридических терминов – специальный юридический термин, понятие которого раскрывается в нормативном правовом акте, должен толковаться в точном соответствии с определением законодателя; 2) перевод описательного предложения законодательного текста в юридико – нормативное – придание предложениям статьи нормативного правового акта формы нормативного предписания; 3) логическое конструирование нормы права.

 По мнению ученых, специально – юридический способ толкования – толкование, позволяющее оценить норму права с позиции формально- догматического подхода; проверить его на законность появления, на действие во времени, в пространстве и по кругу лиц; провести анализ редакции текста нормы, используя для этого официальные источники опубликования («Собрание законодательства Российской Федерации», «Парламентская газета», «Российская газета»[170], а с 21 октября 2011 года официальный интернет – портал правовой информации (www. pravo. gov. ru).        

Исторический (историко – политический, историко – целевой)  способ толкования права предполагает уяснение смысла правовой нормы с помощью изучения исторической ситуации, в которой она была принята, а также целей, мотивов и намерений законодателя.   

Социологический способ толкования означает использование при уяснении содержания нормы права характеристик и оценок различных аспектов конкретно-исторической реальности, знаний о социальных условиях (политических, нравственных, бытовых), в которых применяется толкуемая норма, т.е. данный способ основан на обращении к внешним по отношении к самой системе права современным источникам информации и критериям оценки данных о содержании норм права. В качестве внешних источников познания воли законодателя могут служить мотивы изданных законов, объяснительные и докладные записки, материалы обсуждения и принятия закона.  Главным образом данный способ толкования используется при установлении содержания правовых норм, включающих оценочные понятия (например, особо крупный размер похищенного, провокационные слухи и т.д.).

Справедливости ради, следует подчеркнуть, что в юридической литературе ученые-теоретики называют различные комбинации способов толкования права.

Так, например, Н.Н.Вопленпо в качестве таковых называет систематический, филологический (раньше он назывался как грамматический – В.К.), историко-политический (выше он обозначается как исторический – В.К.) и логический.[171] С.А. Комаров подчеркивает, что толкование – уяснение достигается при помощи следующих приемов (способов): грамматического (филологического), логического, систематического, историко-политического (историко-целевого), специально-юридического, функционального.[172] В.Н. Хропанюк выделяет все три основных приема толкования-уяснения содержания правовых норм: грамматический, систематический и историко-политический.1 В.В. Лазарев обращает внимание на грамматическое, логическое, систематическое, специально-юридическое, историко-политическое и телеологическое толкование. Последний способ толкования права автор иначе называет целевым, направленным на установление целей издания правовых актов: непосредственных, отдаленных, конечных.2

Однако имеется много высказываний против признания самостоятельного значения логического, телеологического, специально-юридического и функционального методов.

Так, возражая против выделения логического метода в качестве самостоятельного приема толкования, А.С. Пиголкин отмечал, что вследствие единства языковой и словесной форм закона текст закона можно изучать только одним приемом, в котором органически сочетаются грамматический и смысловой анализы. «Поэтому выделение логического толкования, устанавливающего смысл правовой нормы, в отличие от грамматического, устанавливающего значения текста правовой нормы, теоретически неверно»[173].

В.М. Сырых, возражая против данной позиции, пишет о том, что значение логического метода не сводится к установлению смысла конкретных терминов и предложений. Это задача семантики – одной из научных дисциплин языкознания. Содержание же юридических, экономических, технических и иных понятий раскрывают соответственно юридические, экономические, технические и другие науки.

Поэтому в процессе уяснения смысла конкретных слов, словосочетаний, терминов используются прежде всего положения семантики, правоведения и других наук. Логика в этом процессе дает лишь общие направления, принципы мышления, указывая, например, на недопустимость подмены одного понятия другим, логических противоречий в процессе суждения и т.д. Но она не содержит никаких указаний относительно того какие конкретно значения имеет тот или иной термин и каким его значением необходимо руководствоваться в конкретном контексте. Приводя ряд других доводов, ученный приходит к выводу о том, что «логический метод применяется отдельно от грамматического, системного и иных приемов толкования права в процессе выведения общих правоположений, принципов из правовых норм или, наоборот, из общего правоположения - частных следствий, осуществления логических операций с понятиями, формулирования выводов по аналогии и др. Все это дает основание рассматривать логический метод в качестве самостоятельного элемента системы методов толкования права»[174].

Толкование норм права по своей гносеологической природе относится к эмпирическим исследованиям, поскольку имеет своей непосредственной целью установление единичного явления (нормы права) и не раскрывает закономерных сторон исследуемого, т.е. всего того, что составляет конечную цель и непосредственный результат теоретических исследований.

В соответствии с этим методы толкования права также являются эмпирическими. По существу это методы анализа письменных источников (документов), получившие в юриспруденции модификацию применительно к специфике познания нормативных актов как основной форме выражения, объективации воли законодателя. Так, грамматический метод включает в себя не только общеязыковые нормы: синтаксические, грамматические, без которых вообще нельзя уяснить текст любого документа, но и ряд специальных правил, имеющих методологическое значение в процессе уяснения смысла норм права. Таковы, в частности, правила о необходимости придавать значение терминам в соответствии с их легальным определением; о необходимости придавать словам и выражениям тот смысл, который они имели в момент принятия нормативно-правового акта; о том, что значение термина, установленного законодателем, нельзя автоматически распространять на другие отрасли права и т.д. Специфические правила-нормы содержат другие способы толкования права.

Методы, обеспечивающие правильное уяснение содержания правовых норм, едины. Недостаточное правильное, неполное их применения влечет за собой те же последствия, что и нарушение других методов познания, -получения односторонних, неточных знаний. Поэтому методы толкования права как приема изучения содержания норм права входят в арсенал научных методов правоведения.

Для изучения процессов и явлений, составляющих конкретно- исторические условия принятия и действия норм права, используются различные конкретно-социологические методы познания.

Наблюдение представляет собой целенаправленное восприятие познающим субъектом исследуемого объекта в его непосредственной жизни, его бытии. Наблюдение - целенаправленное изучение предметов, опирающиеся в основном на данные органов чувств (ощущения, восприятия, представления). В ходе наблюдения мы получаем знание не только о внешних сторонах объекта познания, но - в качестве конечной цели - о его существенных свойствах и отношениях. Необходимо подчеркнуть, что наблюдение - это не просто пассивное созерцание изучаемых предметов и процессов. Научное наблюдение носит деятельный характер и предполагает особую предварительную организацию его объектов, обеспечивающую контроль за их «поведением». Основные требования к научному наблюдению следующие: наличие системы методов и приемов; объективность, т.е. возможность контроля путем либо повторного наблюдения, либо с помощью других методов (например, эксперимента). Важным моментом наблюдения является интерпретация его результатов. Кроме данных положений, интерес представляет вполне обоснованное утверждение о том, что особую трудность наблюдение представляет в социально – гуманитарных науках (конечно, не исключая и юриспруденцию - В.К.), где его результаты в большей мере зависят от личности наблюдателя, его жизненных установок и принципов, его заинтересованного отношения к изучаемому предмету. В ходе наблюдения исследователь всегда руководствуется определенной идеей, концепцией или гипотезой. Он не просто регистрирует любые факты, а сознательно отбирает те из них, которые либо подтверждают, либо опровергают его идеи[175].          

Следует отметить, что возможности наблюдения как метода сборов фактов несколько ограниченны; оно носит локальный характер. Наблюдение как непосредственное восприятие исследователем всех или хотя бы большей части фактов, необходимых для теоретических обобщений, приводит к большей затрате времени или вообще является неосуществимым.

Основная масса социологических фактов чаще всего выводится из письменных источников (документов). Получение достоверных знаний из письменных источников - сложная и важная задача научного познания, разрешаемая при помощи методов анализа (критики) письменных источников.

Следует иметь в виду то обстоятельство, что факты, полученные в ходе наблюдения или анализа письменных источников, относятся к внешне объективированным данным, то есть к самой деятельности или её результатам, тогда как психологическая сторона этой деятельности, как правило, остается неизученной. Между тем её знание является необходимым условием всестороннего познания исследуемого.

Изучение психологической, чувственной стороны практики осуществляется методом анкетирования и интервьюирования.

Выявленные с помощью этих методов факты носят большей частью субъективный характер, по ним трудно проверить соответствие высказанного мнения относительно респондента к предмету опроса. Кроме того, нельзя быть уверенным и в том, что имеющиеся сведения отражают общее мнение населения или мнение всех специалистов. Поэтому в литературе утверждается, что факты, добытые при помощи анкетирования или интервьюирования, имеют доказательственное значение, если они подтверждаются сведениями, полученными в процессе анализа письменных источников или наблюдения[176].

В юридической литературе в числе социологических методов называют и социально-правовой эксперимент, как «метод научного познания и (или) способ совершенствования управления социально-правовых систем, организованный компетентным органом и связанный с целенаправленным изменением социальных, государственно-политических и правовых явлений, осуществляемый в специально созданных и контролируемых условиях с целью проверки гипотезы относительно целесообразности, эффективности и возможности широкого применения на практике новых социально-правовых форм» [177]. Социально-правовой эксперимент является разновидностью эксперимента вообще, который понимается, как активное и целенаправленное вмешательство в протекание изучаемого процесса, соответствующее изменение объекта или его воспроизведение в специально созданных и контролируемых условиях. При этом уточняется, что в ходе эксперимента изучаемый объект изолируется от побочных влияний, затемняющих его сущность, и представляется в «чистом виде». Тем самым эксперимент осуществляется, во – первых, как взаимодействие объектов, протекающее по естественным законам, во – вторых, как искусственное. человеком организованное действие. Основные особенности эксперимента следующие:

а) более активное, чем при наблюдении, отношение к объекту, вплоть до его изменения и преобразования;

б) многократная воспроизводимость изучаемого объекта по желанию исследователя;

в) возможность обнаружения таких свойств явлений, которые не наблюдаются в естественных условиях;

г) возможность рассмотрения явления в «чистом виде» путем изоляции его от усложняющих и маскирующих его ход обстоятельств или путем изменения. варьирования условий эксперимента;

д) возможность контроля за «поведением» объекта исследования и проверки результатов.

Указывается и на то, что при проведении эксперимента соблюдение условий его чистоты нередко осложняется и затрудняется такими факторами, как: а) случайная, внешняя помеха, искажающая протекание изучаемого процесса; б) случайные и систематические ошибки приборов. применяемых в эксперименте; в) субъективные ошибки самого экспериментатора[178].        

Социально-правовой эксперимент, бесспорно, может рассматриваться в качестве одного из методов познания, однако с его применением связывается решение иных познавательных задач, нежели простой сбор эмпирических фактов. Он выступает в качестве особого метода проверки истинности и плодотворности наличных теоретических знаний, возможности и целесообразности их внедрения в практическую деятельность. Наиболее часто социально-правовой эксперимент находит применение в правотворческой деятельности в виде принятия и введения в действие экспериментальных норм в каком-либо отдельном регионе страны или для отдельного круга лиц.

Однако, как подчеркивается в литературе, эксперимент не содержит каких-либо новых, специальных приемов познания объективной реальности, кроме известных нам конкретно-социологических методов и методов толкования норм права. Изучение социальной реальности, как правило, предшествующие принятию решения о проведении эксперимента, осуществляется при помощи анкетирования, интервьюирования, наблюдения и анализа письменных источников. С использованием же этих методов фиксируются результаты проведенного эксперимента. В связи с этим отнесение социально-правового эксперимента к методам сбора фактов авторами признается неправомерным; это скорее один из способов прогнозирования, который входит в систему других научных способов познания, нежели методы сбора и изучения эмпирических фактов.[179]

Отметим, что система методов сбора и изучения единичных фактов является открытой и может дополняться, совершенствоваться новыми методами, которые могут появиться в социологии, психологии, других науках и окажутся полезными для изучения права. Юристы и сами принимают меры по совершенствованию системы этих методов, опираясь на компьютерные технологии и иные достижения научно-технического прогресса (так, в современных условиях значительно расширились возможности правоведов в поиске необходимой им правовой информации, благодаря разработке и внедрению автоматизированных информационно-поисковых систем в области законодательства).

Многообразные по содержанию и сфере применения методы, используемые на данной стадии эмпирического познания, преследуют общую цель - они признаны обеспечить получение такой информации, которая была бы достоверной, полной и всесторонней. Эти методы призваны обеспечить получение такой совокупности знаний, которая бы отвечала всем требованиям, предъявляемым к научным знаниям этого уровня, т. е. объективности, полноты и всесторонности. Названные требования, с одной стороны, составляют содержание диалектико–материалистического метода, а с другой стороны, они выступают в качестве основания методов толкования права и социально – правовых методов, определяют их цели и сферу применения в научном познании.

Целевая направленность методов толкования права и социально – правовых методов на получение объективных, истинных знаний является очевидной и бесспорной. Для достижения этой цели в процессе толкования права рекомендуется, в частности, 1) пользоваться только источниками официального опубликования; 2) в процессе толкования не ограничиваться усвоением текста, «буквы» нормативно – правового акта, а стремиться уяснить его «дух», суть каждой толкуемой нормы права; 3) учитывать конкретные связи нормы права с другими нормами соответствующего института и отрасли права и др.

Весьма развитой является и система требований социально – правовых методов. Так, как в числе правил опроса, основанных на положениях психологии, социологии и других наук, не рекомендуется задавать наводящие вопросы, внушающие определенный ответ, задавать вопросы в общей, стереотипной форме, ставить лобовые вопросы и др. Чтобы получить искренние ответы и тем самым оперировать научными фактами, социолог стремится сгладить, завуалировать неприятные для респондента вопросы и, наоборот, акцентировать его внимание на положительных, благоприятных сторонах опроса. В то же время важно отметить, что конкретные правила, принципы методов толкования права и социально – правовых методов не выводятся прямо и непосредственно из принципов диалектической логики, а основываются на теоретических положениях специальных наук: правоведении, социологии, психологии и др. Определяя пути истинности познания исследуемого, названные методы в своих требованиях, принципах ориентируются на наличные теоретические знания об исследуемом, его компонентах, связях, переводят эти знания в форму методологических требований, принципов. В это же время перевод теоретических знаний исследуемых явлений в метод, правила познания осуществляется тем успешнее, чем глубже и полнее наличная теория отражает закономерности исследуемого.

В этой связи В.М.Сырых обращает внимание на то, что применение конкретно – социологических методов без надлежащей их «привязки» к специфике права, значительно обедняет результаты исследований и даже может дискредитировать сами методы[180]

В.С. Боботов пишет о том, что успехи в применении социологических методов в познании права имели место там, где юристам удавалось приспособить общий социологический инструментарий к специфике исследуемых правовых явлений, дополнить его новыми понятиями и процедурами. Так, им удалось многое уточнить в методе соотнесения исследуемой группы с эталонной группой, дать новый импульс развитию понятия «субкультура» и значительно модифицировать процедуру измерения действия латентных факторов.[181]

Другим важным направлением совершенствования методов сбора и изучения фактов является разработка приемов, позволяющих познать явление в его конкретно - исторической обстановке и определить (измерить) степень воздействия этого явления на окружающую среду, равно так и влияние на него отдельных правовых и социальных факторов. «Конкретное исследование, - полагал В.П. Казимирчук, - охватывает изучение не только собственно правовых отношений в широком значении этого слова, но и всех других неправовых факторов, оказывающих влияние на право, а именно: экономических, исторических, социально–психологических, этнографических, языковых и других»[182].

Трудности полной реализации требования конкретно – исторического подхода в социально – правовых исследованиях кроются прежде всего в том, что данные исследования требуют, как правило, объединения представителей самых различных областей знания, изучающих соответствующие общественные отношения. Такая помощь нужна при выборе гипотез относительно причин существования исследуемой проблемы и путей ее разрешения, операциональных определений и т.д., вплоть до решения вопросов об объектах и единицах наблюдения, средствах сбора материала, а также при анализе собранных материалов.

Другой причиной, препятствующей правильной реализации требования конкретно–исторического анализа исследуемых явлений в процессе социально–правовых исследований, является недостаточно интенсивная разработка частных правил, принципов реализации этого всеобщего требования диалектической логики. Между тем, подчеркивает В.М.Сырых, дальнейшее магистральное развитие социально–правовых методов, повышении их роли в познании объекта общей теории права и правоведения в целом будет идти именно в этом направлении.[183]

Выявление в процессе сбора и изучения объективные факты отражают единичные события, явления и составляют фундамент, на котором возвышаются последующие этажи научного познания, и прежде всего стадия обобщения единичных фактов, требующая использования новых, специальных методов познания.

Единичные факты, собранные при помощи проанализированных выше методов, будучи ограниченными местом и временем, представляют как конечные и независимые друг от друга эмпирические данности, а лежащие в их основе закономерности, общие, устойчивые черты, признаки вуализируются многими побочными обстоятельствами, внешне выступающими как случайное и второстепенное. Лишь в массе однородных, однотипных явлений, событий, процессов, при взаимном погашении случайного и второстепенного закономерное и общее проявляется более или менее наглядно.

Поэтому, чтобы раскрыть общие, существенные черты и закономерные связи правовых или иных явлений, необходимо в массе наблюдаемых фактов выявить повторяющееся, общее, устойчивое.

Восхождение от единичного к общему составляет самостоятельный этап научного познания. Он называется индуктивным, а совокупность применяемых на этом этапе методов – индукцией.

Согласно диалектико–материалистическому методу, индукция, будучи приемом, при помощи которого осуществляется переход от единичных фактов к общему, осуществляется путем экстраполяции – знания, полученные в процессе изучения той или иной совокупности явлений и событий, переносятся на всю генеральную совокупность предметов и событий. Поэтому индукция всегда содержит элемент неизвестного. Индукция может осуществляться как на качественном, так и на количественном уровне.

В правоведении качественный анализ осуществляется с применением методов сравнения, классификации и контент-анализа.

Как общенаучный метод сравнение представляет собой способ, при помощи которого устанавливается тождество или различие исследуемых объектов (явлений, вещей, процессов и т.д.) путем их сопоставления, различия по какому-либо признаку, свойству. Сравнение имеет смысл лишь в случаях, когда сравниваемые объекты имеют какое-либо сходство, тождество. Сравнение широко применяется в правоведении, в том числе и в общей теории права, в процессе выявления общих и отличительных черт исследуемых ими явлений (норм права, источников права, индивидуальных предписаний и др.), ибо данная процедура неизбежно предшествует стадии формирования правовых понятий, категорий, законов. Как справедливо и обоснованно пишет В.М. Сырых, прежде чем познать наиболее важное, сущностное, необходимое, то, что составляет содержание понятия, закономерности, надо предварительно выявить, что же в исследуемом является общим и устойчивым; получению этих сведений и способствует сравнительный метод[184].

В правоведении сравнительный метод получил и несколько специфическое применение в качестве основного способа анализа, сопоставления законодательств двух и более государств или субъектов одного и того же федеративного государства. Благодаря сравнительно – правовым исследованиям сложилась и активно развивается компаративистика как одно из важнейших направлений, претендующих на статус особой юридической науки. Как будет показано в следующей главе, предпринимаются попытки выдвинуть сравнительный метод на роль основного метода компаративистики.

Однако и по настоящее время у ученых нет ясности в том, что же из себя представляет метод сравнения, применяемый для познания действующих правовых систем, какова его роль в познании права: одни авторы видят в нем метод сравнительного правоведения, который имеет своим объектом сходные правовые институты различных стран[185], другие – сравнительно-правовой метод[186], а третьи - просто сравнительный метод, используемый для выявления понятий, явлений и процессов.[187] Сравнительный метод, равно как и его разновидность – сравнительно–правовой метод, призван выявлять общие и единичные черты, стороны, связи исследуемых явлений и процессов и устанавливать между ними отношения тождества и различия.

Знания такого рода не содержатся в единичных фактах, полученных с помощью методов толкования права и иных способов сбора единичных фактов, и получить эти знания иным путем, помимо сравнения, не представляется возможным.

Иные знания о праве и правовых явлениях правовая наука получает приемами, способами научного познания, которые не совпадают со сравнительно–правовым методом, хотя и находятся с ним в определенной взаимосвязи. Сравнительно-правовой метод используется для отношений сходства и различия между правовыми системами и их фрагментами и в этой сущности он является уникальным и неповторимым; никакой другой общий или специальный метод не способен обеспечивать получение объективно-истинных знаний такого уровня. Но даже при верном понимании гносеологической природы сравнительно-правового метода как способа эмпирического познания нельзя ставить знак равенства между данным методом и сравнительно-правовым исследованием.

Как пишет В.М. Сырых, методологическая основа последнего не сводится к применению только сравнительно–правового метода[188]. Действительно, в ходе сравнительно–правового исследования используются прежде всего методы толкования права для уяснения содержания сравниваемых правовых систем или их фрагментов, ибо прежде чем заниматься сравнением компаративист должен изучить обстоятельно каждый из сравниваемых объектов по отдельности, знать все их нюансы и особенности. А получить такие знания можно только в процессе толкования исследуемых правовых систем или их фрагментов. В случаях, когда компаративисты пожелают дополнить результаты сравнительного анализа текстов нормативно–правовых актов практикой их применения, данными об эффективности действия соответствующих норм права, надлежит применить и социально–правовые методы.

Сравнительно–правовые исследования завершаются описанием и оценкой выявленных фактов сходства и различия.

 На этой стадии сравнительного анализа используется способ объяснения, т.е. подведения единичного и особенного под известные компаративисту общие теоретические положения, принципы.

Выделенные в ходе сравнения сходные правовые явления и процессы чаще всего также являются качественно различными. Присущие им признак, свойство, взятые основанием сравнения и позволившие объединиться исследуемым объектам в один класс, одну эквивалентную группу, могут иметь разные формы своего проявления. И поэтому в процессе научного познания важным является вопрос о том, каким образом класс явлений, процессов, будучи сходным, единым в своем основании может быть несходным, различным по формам проявления этого основания. И эта познавательная задача решается при помощи такого метода, как классификация.

Суть данного приема сводится к распределению предметов какого-либо рода на классы согласно присущим им признакам, отличающим их от предметов других родов, при этом каждый класс занимает в получившейся системе определенное постоянное место и, в свою очередь, может делиться на подклассы [189]. С помощью классификации осуществляется выявление наиболее важных видов норм права, нормативно-правовых актов, видов толкования норм права и т.д.

Классификация может проводиться по самым различным признакам, как внешним, так и содержательным, сущностным. В зависимости от того, какой берется признак, классификации подразделяются на два вида – искусственные и научные (естественные). В искусственных классификациях основаниям берется какой–либо внешний, может быть случайный для исследуемых явлений признак; основанием научных классификаций берется сущностный, главный признак, свойство исследуемых явлений и процессов.

В правовой науке оба вида классификаций найдет свое применение, а в ряде случаев – и для систематизации одних и тех же явлений. Например, нормативно–правовые акты могут инкорпорироваться в сборники по хронологии, т.е. по такому внешнему признаку, как дата принятия актов. Но инкорпорация может проводиться и по предмету правового регулирования, который характеризует сферу действия нормативно – правового акта, т.е. его сущностный, главный признак. В этом случае нормативно-правовые акты дифференцируются по отраслям и институтам законодательства.

В последнее время возможности классификации в познании качественной специфики сходства и различия исследуемых явлений значительно расширены благодаря разработке метода контент–анализа, который органически сочетает в себе принципы классификации и количественного анализа и применяется для изучения совокупности однородных по содержанию или форме письменных источников (документов), например, публикаций в прессе, судебных приговоров, иных решений, нормативно – правовых актов.

Специфика данного метода состоит в том, что с его помощью выявляется сходство и различие наблюдаемых явлений не по одному или нескольким признакам, а по их заранее выделенной совокупности, призванной охарактеризовать качественное своеобразие каждого наблюдаемого явления, а затем измерить интенсивность проявления этого качества во всей наблюдаемой совокупности явлений.

С позиции В.М.Сырых, контент–анализ представляет собой совокупность правил, требований, ориентирующих исследователя на проведение таких процедур, как:

1) выбор объекта и гипотез исследования;

2) определение системы признаков, свойств объекта исследования, способных верно и полно отразить качественную характеристику наблюдаемой совокупности и ее основные виды, типы;

3) выявление индикаторов, которые бы позволяли в процессе анализа документов верно и полно отразить качественное и (или) количественное своеобразие каждого из выделенных признаков, свойств, объекта исследования.

В целях повышения надежности и обоснованности выделенных свойств, признаков и их индикаторов рекомендуется провести экспертный опрос[190].

Вполне возможны ситуации, когда совокупность выделенных для контент–анализа признаков и их индикаторов может состоять из нескольких десятков единиц. Так, разработанная Т.Г.Морщаковой шкала оценки качества рассмотрения уголовных дел, закончившихся вынесением обвинительного приговора, состояла из 7 признаков и 41 индикатора. Меньшее количество признаков и их индикаторов, полагает автор, «только бы затрудняло применение шкалы, заставляя изучающего практику объединять в одном слишком разные нарушения.[191]

С учетом рекомендаций социологов в сферах применения контент-анализа, опыта его применения российскими правоведами можно полагать, что данный метод может широко применяться для изучения всех видов правовой деятельности государства, его органов и правоприменительной практики, в том числе:

§ в законотворческой деятельности для выявления степени согласованности федерального законодательства и законодательства субъектов РФ, соответствия подзаконных нормативно – правовых актов действующим законам, интенсивности и своевременности выполнения органами исполнительной власти законотворческих предписаний подготовить и принять соответствующие нормативно – правовые акты, выявления и типологии законотворческих ошибок и др.

§ в процессе изучения и обобщения судебной практики по уголовным и гражданским делам, в том числе для измерения качества судебного разбирательства, выявления типичных судебных ошибок, направленности судебной политики, правосознания судей и др.

§ для изучения интенсивности участия прессы в правовой пропаганде российского законодательства, правовой деятельности государства, направленности и объективности публикаций в прессе, выявления степени соблюдения редакциями газет и журналов действующего законодательства, участия прессы в предвыборной компании, агитации населения за тех или иных кандидатов и др.[192] 

Изложенные методы систематизации фактов, выявленных в процессе толкования норм права и социально–правовых исследований, способствуют выявлению отношений сходства и различия на качественном уровне связанном с обнаружением у объекта исследования тех или иных свойств, признаков, связей.

В то же время качественная определенность явлений, процессов, как известно, не ограничивается только характеристикой их качества, а включает в себя количественную характеристику. Поэтому совокупность методов системного анализа фактов на качественном уровне дополняется весьма развитой системой специальных приемов количественного анализа – статистических методов. В правоведении количественный анализ осуществляется при помощи статистических методов, применяемых на стадиях разработки группировочных показателей и иных средств измерения исследуемых явлений, а также в процессе статистической обработки эмпирического материала. Выделение общего и устойчивого из массы единичного и случайного осуществляется при помощи развитой системы статистических и математических приемов, применяемых в процессе разработки средств измерения исследуемых явлений и статистической обработки эмпирического материала.

В правоведении чаще всего применяются наиболее простые способы измерений по ординарным и номинальным шкалам, а разработка средств измерения осуществляется преимущественно методами группировок и квантификации.

Группировка понимается как распределение единиц изучаемого объекта на однородные группы по существенным для этого объекта признакам, например, распределение всех нормативно–правовых актов РФ по видам, органам, их принявшим и сферам действия.

С помощью группировок представляется возможным установить численность каждой отдельно взятой наблюдаемой совокупности явлений, процессов и тем самым выявить количественные отношения между выделенными частями наблюдаемой совокупности, получить достоверную информацию о том, какие стороны, части исследуемого явления, процесса доминируют, преобладают.

В основе метода группировки лежит поиск такого признака, который был бы варьирующим, т.е. характеризовался различной интенсивностью проявления в количественном или качественном отношении (общие для всей наблюдаемой совокупности признаки в статистическом обобщении практически бесполезны).

Так, анализируя судебную практику по делам о кражах, грабежах, нельзя брать в качестве группировочного показателя формы вины, поскольку все кражи, грабежи совершаются только с прямым умыслом. Но в обобщениях по делам об убийствах, нанесении телесных повреждений форма вины выступает важнейшим показателем группировки. Без анализа соотношения данных преступлений, совершенных в форме умысла или неосторожности, их субъективная сторона будет изучена неполно и односторонне.

Основанием группировки, как правило, надлежит брать признаки, свойства, отражающие главное, необходимое в наблюдаемой совокупности. Все такие признаки напрямую связаны с сущностью явления, и данные об их количественном состоянии приближают исследователя к понятию сущности исследуемого, степени его влияния на другие явления и процессы.

В социально-правовых исследованиях широкое применение находят и вариационные показатели, в которых выражаются возраст людей, время совершения исследуемых действий, уровень образования, размеры заработной платы и иные виды доходов.

С помощью группировок осуществляются самые элементарные вычислительные операции (определения частоты распределения, поиск средней тенденции по модальной частоте, составление динамических рядов и др.). Поэтому в современной литературе значительное внимание уделяют проблемам количественного выражения качественных признаков исследуемых правовых явлений с использованием в этих целях методов квантификации. Благодаря данному методу осуществляется ранжирование наблюдаемых явлений по признаку «больше – меньше», после чего каждому рангу присваивается определенный балл, индекс, который в несколько упрощенном виде передает количественные отношения между различными формами проявления количества.

Полностью упорядоченный по количественному признаку ряд разнородных явлений значительно расширяет возможности применения математических и статистических методов. Здесь возможно вычисление среднеарифметических отклонений от средних величин, дисперсии, появляются новые возможности корреляционного анализа.

Отмечая положительные стороны существующих приемов установления количественных оценок для качественных показателей, нельзя забывать и об их недостатках: в основе искусственного определения методом экспертных оценок или иным способом количественных характеристик интенсивности выражения свойств, качеств наблюдаемых явлений лежат не строгие научные доказательства, а интуиция, субъективное мнение ученого или специалиста-практика. Не преуменьшая значение интуиции, воображения, основанные на накопленных в ходе практической и научной деятельности знаниях, следует подчеркнуть, что любая наука, в том числе и правоведение, не может плодотворно развиваться и оставаться наукой в подлинном смысле этого слова, основываясь на неточных, приближенных, недостаточно аргументированных знаниях. Поэтому существующие способы квантификации пока что могут использоваться преимущественно для решения прикладных проблем правоведения.

После того, как разработаны надежные средства измерения, выбраны и сформулированы группировочные признаки, а также проведено статистическое наблюдение исследуемой совокупности явлений, процессов, начинается завершающий этап статистического анализа – обработка и обобщение полученной информации. Данная стадия включает в себя непосредственно техническую работу по группировке выявленных фактов и подсчету числа единиц, содержащихся в каждом классе, группе и изучаемой совокупности в целом.

В итоге получаются абсолютные величины, выражающие результаты анализа в каких-либо поименованных единицах (например, количестве правонарушителей, количестве приговоров суда, вынесенных за определенный период и др.)

Абсолютные величины, как правило, преобразуются в обобщающие показатели (относительные и средние величины), позволяющие применять сложные приемы статистического анализа. Так, при помощи метода относительных величин представляется возможным выявить соотношение между частью совокупности и совокупностью в целом, между отдельными частями совокупности, а также отношения, характеризующие представление о количественных характеристиках основных признаков, свойств исследуемых явлений. При этом относительные величины дают более точное соотношение между отдельными сторонами исследуемого и благодаря этому могут уточнять выводы, сделанные на основании абсолютных величин.[193] Например, сопоставление относительных величин образования преступников и всего населения в целом поставило под сомнение мнение о том, что преступления чаще всего совершают лица, имеющее начальное лил незавершенное среднее образование.[194]

В статистическом анализе не менее важную роль играют и средниевеличины, отражающие размер варьирующего признака, характерного для некоторой совокупности в целом или для её отдельных частей. Первые позволяют осуществить погашение случайных колебаний, различных индивидуальных особенностей и более наглядно представить общие, устойчивые тенденции и стороны исследуемого. Таким образом, благодаря обобщающим показателям исследователь получает качественно новую информацию о наблюдаемых явлениях, которая хотя и не распространяется на всех членов наблюдаемой совокупности, но и не может быть привязана к отдельному факту.

Методы группировки и обобщающих показателей позволяют установить наличие или отсутствие связи, отношений между теми или иными признаками. Однако при помощи этих приемов не всегда можно определить, чем вызвана связь: случайными или же какими–то постоянными, закономерными факторами. Нельзя также установить показатель тесноты и формы связи. Эти данные имеют важное значение в понимании природы исследуемой связи и выступают необходимым этапом на пути познания объективной закономерности.

Знание тесноты связи позволяет делать вывод о степени вероятности, с которой можно ожидать наличие этой связи у явлений, не наблюдаемых в процессе исследования. Форма связи показывает направление, в котором происходит изменение одного признака при изменении другого. Современная статистика имеет достаточно развитую систему методов корреляции, применение которой позволяет на их основе получать следующую статистическую информацию: а) получать бесспорные доказательства отсутствия связи между исследуемыми факторами; б) устанавливать наличие связи, определять ее тесноту и форму; в) проводить многофакторный анализ[195].

В юридической литературе справедливо определяются значительные возможности корреляции в изучении эмпирически наблюдаемых связей. Так, Е.А. Павлодский поддерживает, что «трудно назвать более пригодный инструмент для решения проблемы «вычленения», чем корреляция, позволяющая установить связь между отдельными признаками и в тех случаях, когда на результативный признак взаимодействует несколько факторов». «Особенность корреляции, - продолжает автор, - состоит в возможности установления связи между результатом и действием правовой нормы, когда достигнутый результат является следствием действия не только исследуемого фактора, но и других социальных факторов. Так, на качество вынесенных судом решений, т.е. их законности и обоснованности, влияют следующие факторы: квалификация судей, их среднемесячная нагрузка, установленные сроки судопроизводства и др.»[196]

Среди математико-статистических методов измерения тесноты корреляционной связи наряду со сложными и более точными методами имеются очень простые, хотя и менее точные. Одним из таких методов является показатель корреляции рангов, который может быть использован везде, где имеется необходимость в измерении корреляционной связи. Более того, он является единственным способом измерения тесноты связи между признаками, не поддающимися точному количественному измерению как, например, степень общественной опасности видов преступлений, тяжесть наказания и иные явления, дифференцируемые по степени проявления качественных свойств с помощью оценочных понятий «больше – меньше».

Другим, весьма перспективным направлением применения статистических методов в правоведении является математическое моделирование структур правовых и иных явлений, их функцией, связей с другими социальными явлениями. Математическая модель понимается как математический образ исследуемого явления, который в особой символической форме выражает его внутренние либо внешние структурны е и количественные связи. С точки зрения своей формы, математическая модель представляет собой уравнение или их систему, математическую функцию, логико-математическую формулу либо иное математическое средство моделирования исследуемых явлений[197].

Основой математической модели выступает статистический материал, описывающий количественную сторону исследуемых явлений и процессов. Моделирование может осуществляться с помощью уравнений регрессии (корреляционных уравнений). Так, благодаря применению статических и математических методов советским криминологам в конце 70-х гг. удалось выявить зависимость между изменениями социально–демографической, образовательно-культурной и профессиональной структурой населения и возможными тенденциями преступности. На основе полученных данных представилась возможность составить надежный долгосрочный прогноз.

Корреляционные связи и построенные на них математические модели представляют собой так называемые статистические закономерности, понимаемые как регулярность или последовательность и повторяемость каких-либо свойств, признаков в массе однородных фактов, событий. Найти регулярность в чередовании или расположении единичных фактов, обнаружить повторяемости при определенных условиях, значит найти закономерность[198].

По своей гносеологической природе статистические закономерности отличаются от объективных социальных законов, в том числе и закономерностей функционирования и развития правовых явлений. Это хотя и взаимосвязанные, но далеко не тождественные, однопорядковые категории. Последние – это существенные, общие, необходимые и устойчивые связи; лишь и при наличии всех этих признаков связь может рассматриваться в качестве объективной закономерности. Как форма проявления объективных законов статистические закономерности раскрывают только устойчивые, повторяющиеся связи, которые детерминируются объективными закономерностями и одновременно зависят от внешних, случайных факторов. Более того, статистические закономерности могут отражать мнимые, т.е. ложные связи, которые исчезают, когда раскрывается их подлинная причина. Суть статистической закономерности, ее способность отражать объективные, устойчивые связи и зависимости могут быть выявлены на последующих стадиях научного познания. Вследствие того, что статистические закономерности не раскрывают необходимого, они являются неопровержимыми преимущественно лишь по отношению к той совокупности явлений, которая была изучена в процессе статистического анализа. Многомерный корреляционный анализ отражает совокупную связь многих факторов, но не воспроизводит конкретно–исторической обстановки существования наблюдаемого объекта во всей полноте и многообразии его внешних связей и зависимостей[199].

 Поэтому статистический анализ, доведенный до констатации статистических, обобщенных факторов, их корреляционных связей, является незавершенным.

Единичные и обобщенные факты нуждаются в обстоятельном теоретическом анализе, и прежде в объяснении с позиции наличных теоретических знаний, положений правовой науки. Объяснить факт – значит установить его надлежащее место в системе науки, раскрыв его сущность и связи с другими компонентами научного знания, истинность которых уже доказана. С логической стороны объяснение рассматривается как дедукция, т.е. подведение особенного под общее и всеобщее. Поэтому необходимыми компонентами объяснения выступают: а) статистический закон или факт, подлежащий объяснению; б) систему теоретических положений, законов, способов объяснить эту закономерность или данный факт[200].

С позиции В.М.Сырых, конечный результат объяснения эмпирической информации, фактов, полученных в ходе социально –правовых исследований, выражается в двух формах:

1) непосредственная сущность исследуемых явлений полностью раскрывается с помощью существующих теоретических знаний;

2) непосредственная сущность явлений остается необъясненной в рамках имеющегося теоретико–понятийного аппарата правоведения и иных социальных наук.

При этом подчеркивается, что статистические данные иллюстрируют правомерность или несостоятельность теоретических знаний, которые были положены в основу социологического исследования в форме его гипотез. Конечный же итог не содержит новых теоретических знаний.[201]

Вопросы для самоконтроля:

1.Назовите методы познания государственно – правовых явлений на      

стадии сбора и изучения единичных фактов.

2. Определите методы толкования права, их содержание и значение на

стадии сбора и изучения единичных фактов.

3. Методы конкретно – социологических исследований: их виды и

значение в научном познании государственно правовых явлений.

4.Определите содержание стадии обобщения единичных фактов

государственно – правовых явлений.

5. Методы качественного анализа (метод сравнения, классификация,

контент –анализ).

     6.Понятие способа объяснения политико – правовых явлений и процессов.

7.Классификация: понятие и значение в процессе научного исследования.

8. Статистические методы количественного анализа государственных и правовых явлений и процессов (методы группировки и квантификации).

9. Стадия обработки и обобщения политико-правовой информации.

10. Методы корреляции и их значение в  юридическом исследовании.