Племенной спор на Афоне

Летию событий посвящается

Актуальность статьи остается неизменной и в наши дни.

Племенной спор на Афоне.

Константинопольский корреспондент «Нового Времени» сообщает следующие сведения о современного положении дел на Афоне, который могут пролить свет и вообще на греческие смуты на Востоке.

Вряд ли найдется другое, Афону подобное, место, где бы инок мог посвятить себя всецело служению Господу, тем более, что на весь полуостров Афонский женщинам воспрещен въезд; со дня пребывания там Святой Богородицы до сих пор там ни одна женщина не обитала. Это привлекало и привлекает на Афон массу богомольцев и иноков, посвящающих себя подвижнической жизни. Здесь пребывали и до сих пор пребывают, всевозможных наций, сыны Церкви в 17 греческих и 3 славянских монастырях. Управляются они протатом (духовный собор), который состоит из представителей монастырей, по одному от каждого. Кроме этих монастырей, здесь имеется еще 7 греческих, 3 славянских и 2 молдавских скита и 800 отдельных келий. Эти келии находятся в зависимости от монастырей, с которыми келиоты заключают амологии (условия), выговаривая себе независимое положение отшельников. На основании прежде дарованных султанами Афону льгот, полуостров в сущности международный или, вернее Афон принадлежит столько же нам, сколько и грекам, но преобладающий элемент греков против наших русских, славянских и грузинских богомольцев, которых всего 2000 человек, дал грекам возможность укрепить свою власть на Афоне настолько, что ни Патриарх, который, к слову сказать, не имеет власти на Афоне, ни старания даже Порты, не могут поднять упавшее значение почти закрепощенных русских и славянских обителей. Славянские обители признали власть греков, как аборигенов Афона и молча отдались в их зависимость, думая этим уничтожить все мелкие споры и притязания со стороны греков, но чем дальше, тем больше греки забирали в свои руки власть, так что теперь нашим богомольцам приходится испытывать такие при-теснения, которые не раз вызывали протесты наших послов в Константинополе.

Как известно, «у страха глаза велики». Так и в данном случае, греки почему-то испугались наплыва, от времени до времени, славянских богомольцев, приезжающих и уезжающих, а отчасти и остающихся на Афоне. Грекам почему-то грезится, что не сегодня, так завтра, русские завладевают полуостровом и у их мудреного протата отнимется власть, тогда как они забыли, что нашим 6-ти обителям без особенных прав трудно бороться против 24 греческих обителей со всеми правами и льготами, как правительственными так и присвоенными. Ничего не говорю о келиотах, которым, кроме права жительства, ничего не предоставлено. Да и никаких прав келиоты не ищут, лишь бы их не трогали и не мешали спасаться в их отшельнической жизни. Не смотря все-таки на предоставленную грекам и самовольно взятую силу и власть, они видят в наших безправных обителях такую силу, которая может уничтожить их власть и значение, а потому и составила тайный союз между греческими монастырями, разоблаченный в прошлом году греческою газетой «Авгии»: союз намеревается лишить наши обители и келиотов тех ничтожных прав, которыми они обладают. Тайный союз предполагает достичь цели с успехом, также как это было до сих пор, по той простой причине, что наши обители до сих пор никогда не протестовали против распоряжений греческих монастырей. Первое постановление союза коснулось бедных келиотов, которые пользовались правом, на основании амологии, после своей смерти передавать свою келию своему ученику — теперь они лишены этого права: после смерти келиота келия продается монастырем другому, а стоит такая келия от 300 р. по 500 руб. Русским же обителям совершенно запрещено строить и продавать келии, а существующие греки понемногу разрушают, что и сделали недавно управители одного из больших греческих монастырей Пантократора: они до основания разрушили русские келии.

Монастырь Пантократор главный центр афонских интриг. Греков бесит то, что 6 русских или славянских обителей всегда полны богомольцами, и не смотря на то, что правительство русское никаких субсидий этим обителям не дает, они существуют исключительно на доброхотные пожертвования, все обители всегда смотрят празднично, тогда как у греческих монастырей и скитов богомольцев почти нет, а если бы и были, то их нечем было бы кормить, обители всегда смотрят уныло и все это не смотря на сумму около 200 тысяч рублей, которые русское правительство им отпускает за бессарабские имения. Второе постановление тайного союза, не допускать русским обителям строиться, третье, по возможности увеличивать число братии из греков в русских обителях, дабы впоследствии забрать в свои руки и присвоить себе славянские обители: они уже успели присвоить себе Иверский монастырь. Второй пункт гласит: елико возможно принимать меры против предполагаемых построек в русских или вообще славянских монастырях и скитах. От этого пункта много страдал Пантелеймоновский монастырь, но не с особым успехом для греков. Главные же притеснения принял Ильинский скит, построенный в 1756 году старцем Архимандритом Паисием Величковским, известным своими переводами духовных сочинений, по преимуществу греческих. Во время основания скита к нему принадлежал небольшой лесной участок, который в 1839 г., когда русских здесь было не особенно много, был отнять Пантократорами. Амодогию заменили новою, в которой значилось, что скит имеет право рубить лес у Пантократоров, может делать какие угодно постройки и принимать братий в свой скит сколько угодно; тайный же союз лишил скита и права рубки леса для отопления, права построек, а если что и построится, то это в продолжение 24 часов разрушается и разрушалось. Даже дважды построенный шалаш от дождя полесовщиком тоже разрушен. К этому прибавьте еще полное порабощение братии Понтократорцами и вы себе представите полную картину настоящего положения наших монастырей на Афоне, а Ильинского скита в особенности, вот уже в продолжение трех, четырех последних лет. Но это цветочки, а ягодки еще впереди.

Было здесь землетрясение, которое сильно повредило некоторые постройки и между прочим соборный храм Ильинского скита дал такие значительные трещины, что он ежеминутно угрожает падением, да и само здание было построено столь непрочно, что ильинцы нашли необходимым перестроить собор. Ильинцы просили Ее Высочество Великую Княгиню Александру Петровну (Августейшая супруга Великого Князя Николая Николаевича (1831-1891), урожденная принцесса Ольденбург (1838-1900) – здесь и далее прим. А. Р.), которая в это время проезжала возле берегов Афона, чтобы она через кого-нибудь совершила закладку этого храма. Изъявив свое coглacиe, Ее Высочество в том же1881 году совершила закладку, через сопровождавшего ее адмирала Головачева. Когда же ильинцы, после торжественной закладки соборного храма, хотели приступить к постройке его, то Пантократорский монастырь запретил продолжать постройку. Чем они мотивировали свое запрещение, неизвестно, но одно известно, что этим запрещением тайный союз предполагал увеличить свои церковные доходы, так как по закрытии собора и Ильинский скит не мог бы существовать. Не теряя надежды, ильинцы трижды обращались в Пантократорский монастырь с просьбою о разрешении строиться, предлагали им деньги, но... как об стену горох. Гнули выю в протате, умоляя о разрешении, давали еще больше денег, но... дело не разрешали, так что скит вынужден был обратиться к Вселенскому Патриарху, прося защиты. Это еще больше озлило представителей греческих монастырей в протате и в продолжение последних двух лет начали притеснять русских келиотов и Ильинский скит, и собор все-таки не разрешили, пока за дело не взялся наш посол г. Нелидов (Александр Иванович Нелидов (1835-1910), в 1882-1897 гг. чрезвычайный и полномочный посол в Константинополе.). Новые притеснения выразились в вырывании с корнем кипарисов, фруктовых и масличных деревьев, посаженных русскими, в порче дороги принадлежащей скиту, которую и присвоили себе, отобранием в свою собственность трех цистерн для водопоя, запрещением выгружать грузы с кораблей. Однажды пантократорцы насильно побросали в море выгруженное сено. Когда ни Патриарх, через синодального Экзарха-Митрополита, ни влиятельные греки в Константинополе не могли усовестить протат, г. Нелидов обратился к Министру иностранных дел в Петербуге г. Гирсу (действительный тайный советник Николай Карлович Гирс (1820-1895), в 1882-1893 гг. – Министр иностранных дел Российской Империи, Андреевский кавалер.) с вопросом, как поступить в данном случае с теми 200 тысяч рублей, которые ежегодно выдаются греческим монастырям. Г. Гирс ответил, что предоставляет ему г. Нелидову действовать и поступать с этими деньгами по своему усмотрению. Узнав о таковом решении русского Министра иностранных дел и будучи пристыжен тем, что и турецкое правительство разрешает безпрепятственно строить храмы, протат, боясь того, что г. Нелидов прекратит выдачу субсидии в 200 т. руб., поспешил сделать распоряжение, через пантократора монастыря, разрешить Ильинскому скиту постройку соборного храма, но... из воздуха. Как это спросите вы, можно строить не только собор, но даже карточный домик, из воздуха? А вот в том-то и дело, что именно потому, что невозможно, греки разрешили не желаемую постройку.

Все афонские постройки производятся и производились из дикого камня, ничего нестоящего на Афоне, каковым камнем пользовались все безвозмездно; этим же правом пользовался и Ильинский скит в продолжении 125 лет и вдруг, к общему удивлению, объявляют, что собор строить можно, но дикий камень должно покупать. При этом была объявлена такая баснословная цена на этот камень, что не только Ильинский, но и богатейший из русских Пантелеймоновский скит не в состоянии был бы построить даже одну стену для храма. На днях приехал в Константинополь почтенный старец игумен Ильинского скита отец Товий, и обратился к г. Нелидову с новым ходатайством, которое, по совету г. Нелидова, отложено до окончания неурядиц между Патриархом и султаном (султан Абдул Хамид II (правил с 1876 по 1909 гг.); после этого г. Нелидов предполагает съездить на Афон и принять меры к прекращению преследования греками русских обителей и это ему, вероятно удастся *).

* До решения спора г. Нелидов задержал выдачу денег, следуемых греческим монастырям.

Ведь от него зависит продолжать или перестать поддерживать материально и защищать греческие монастыри перед Высокой Портой, ибо Вселенский Патриарх не пользуется широкими правами по афонским вопросам. Сам протат находится под покровительством русской миссии в Турции.

Теперь коснусь 3-го пункта постановлений тайного союза, гласящего: увеличивать число греческих монахов среди славянских братий, дабы впоследствии вытеснить славянских братий и присвоить обитель себе. Этой участи уже подвергся Иверский монастырь, основанный и принадлежащий грузинам. В этом монастыре находится по сие время чудотворная икона Святой Богородицы, копия с которой в часовне в Москве. Греки присвоили себе этот монастырь. Русские обители удивлялись, греческие газеты, без исключений, единогласно осудили протат за такое открытое присвоение чужого имущества; грузины же которых осталось всего около 40 человек монахов, молча: со смирением помирились с обстоятельствами. Но это казалось грекам недостаточным и они начали предлагать грузинам оставить их обитель. Грузины изъявили согласие, если им позволят, взамен утерянного Иверского монастыря, построить небольшой скит на 40 человек, но греки, в силу постановлений союза, дали отрицательный ответ и усилили свое гонение на грузин, которые, как народ восточный, запаслись кинжалами и решили скорее вырезать всю греческую свору, нежели покинуть свою обитель. Чем кончится это вопиющее дело — неизвестно, но на Aфоне опасаются кровопролития.

О других пунктах известного всем тайного союза поговорю в другой раз, а пока скажу только, что недалеко то время, когда славянская обитель перестанет быть на Афоне местом отдохновения для паломников, которые все увеличиваются и увеличиваются, а греческие обители завладеют всем имуществом славянских обителей, если не вступятся за наших иноков, уже порабощенных и привыкших смотреть на свою собственность, как на собственность греческих монастырей. И все это испытывают наши обители, содержащиеся на средства частных пожертвований, тогда как греческие монастыри получают 200 тыс. рублей ежегодного дохода с пожертвованных им имений и всевозможные льготы.

Еще один маленький акт. Во время войны (Русско-турецкой 1877-1878 гг.) протат донес султану (34-й султан Османской империи Абдул Хамид II (правил в 1876-1909 гг.)), что в русских обителях имеются склады оружия и переодетые солдаты. Немедленно отправлен был прокурор с батальоном низама и с приказанием, если донос верен, взорвать монастыри, но только ни оружия, ни солдат не нашли, а число келиотов и монахов уменьшено было на половину на случай войны. Султан остался крайне недоволен греками, а настоятелю Пантелеймоновского монастыря, отцу Макарию, султан в прошлом году пожаловал орден Османие, чего еще до сих пор не случалось в летописях Афона.