Лекция 11. Стабилизация системы международных отношений (конец 60-х – первая половина 70-х ГГ. ). Хельсинский процесс. 13 страница

Взаимный страх перед гарантированным уничтожением должен был стать регулятором стабильности. Это была стратегия на основе «равновесия страха» (balance of fear). Русский термин «сдерживание», применявшийся с середины 40-х годов для перевода введенного Дж.Кеннаном выражения «containtment», то есть «удержание в пределах», «ограничение границами», с середины 60-х годов стал употребляться для обозначения того, что по-английски называлось словом «deterrance» (буквально «устрашение»), то есть «удержание от удара при помощи страха». Термины «сдерживание-устрашение» (deterrance) и «взаимное сдерживание» (mutual deterrance) стали ключевыми понятиями теории стратегической стабильности. Одним из наиболее влиятельных сторонников доктрины «взаимно гарантированного уничтожения» был Р.Макнамара. Он сохранил пост министра обороны США и в администрации Линдона Джонсона, вице-президента США, который стал президентом после того, как Дж.Кеннеди был убит во время поездки по стране в ноябре 1963 г. в г. Далласе.

Заключение Договора об ограничении испытаний ядерного оружия (август 1963). Реальность ядерного конфликта с США в 1962 г. нанесла удар по взглядам Н.С.Хрущева. Изменение соотношения сил в мире в пользу «сил мира и прогресса», духом искренней восторженной веры в которое пропитана новая программа КПСС 1961 г., перестало казаться Н.С.Хрущеву бесспорной истиной и основанием, чтобы говорить с США языком революционного натиска. Идея динамичной конкуренции с США начинает отступать на задний план, и советское руководство постепенно обращается к логике признания глобального статус-кво.

Применительно к переговорам о запрете испытаний признание статус-кво означало фиксацию соотношения переговорных позиций, достигнутых сторонами за несколько предшествовавших лет диалога. СССР стало понятно: ни при каких обстоятельствах Запад не согласится отказаться от совершенствования ядерного оружия и не пойдет на полный запрет ядерных испытаний. Следовательно, требовалось пойти на компромисс.

Вопрос о договоре обсуждался со второй половины 50-х годов. В мае 1955 г. СССР выступил с инициативой прекращения ядерных испытаний вообще. Страны НАТО сочли эту идею слишком радикальной. Они не собирались отказываться от проведения испытаний в принципе, поскольку без испытаний было невозможно проводить работы по совершенствованию ядерных вооружений. Но западные государства соглашались говорить о введении частичных запретов на испытания таким образом, чтобы вывести из-под ограничений подземные взрывы. СССР продолжал настаивать на запрете всех взрывов. Запад возражал, указывая на невозможность контролировать исполнение запрета на проведение подземных взрывов без проверок в районах, относительно которых могут появляться подозрения о скрытном проведении там подземных испытаний. Советский Союз был против иностранных инспекций на своей территории и считал возможным отслеживать соблюдение запрета подземных испытаний национальными сейсмическими средствами. В ответ раздавались ссылки на несовершенство аппаратуры улавливания подземных взрывов.

Пытаясь найти компромисс, СССР согласился было на проведение на своей территории трех инспекций в год. Но американская сторона требовала не менее семи (американские военные настаивали даже на 20 ежегодных проверках). Между тем атомные взрывы в атмосфере, на поверхности земли и под водой, как было установлено, вызывали радиоактивное заражение воздушных масс, почв и вод мирового океана. Это наносило ущерб окружающей среде и представляло опасность для жизни и здоровья людей, которые могли подвергнуться воздействию радиоактивности в результате миграции зараженных частиц из мест проведения взрывов в любые районы мира. Международное общественное мнение, пацифистские организации, широкие круги избирателей в западных странах были обеспокоены угрозой распространения радиации и оказывали давления на свои правительства в интересах взаимоприемлемого решения проблемы.

Несмотря на разногласия, в октябре 1958 г. в Женеве переговоры о запрете испытаний начались. Они были перенесены в Комитет 18 государств по разоружению, где протекали очень трудно. Осенью 1961 г. XVI сессия Генеральной ассамблеи ООН приняла специальную резолюцию с призывом прекратить испытания атомного оружия с 1 января 1963 г. Однако на переговорах возник тупик, выйти из которого без дополнительного стимула было трудно. Карибский кризис стал таким стимулом.

Во-первых, потому что события 1962 г. всколыхнули страхи по поводу разрушительных последствий войны для ее непосредственных участников и третьих стран, которым в случае ядерного конфликта была уготована роль жертв радиоактивного заражения.

Во-вторых, сверхдержавы нуждались в крупном шаге, который мог символизировать их решимость снизить вероятность всеобщей войны. Ограничение гонки ядерных вооружений, а запрет испытаний был одним из его инструментов, являлось в этом смысле подходящим средством предоставить друг другу взаимные заверения в отсутствии враждебных намерений.

В-третьих, не заявляя о том открыто, Советский Союз фактически пришел к параллельному с США пониманию перспектив развития ситуации в сфере гонки ядерных вооружений и отказался от демонстративных попыток ее остановить. Кроме того, в начале 60-х годов была уже освоена технология проведения атомных взрывов вспециально сооружаемых подземных шахтах, радиоактивные выбросы от которых были многократно меньше по сравнению с испытаниями под водой, на поверхности земли и в атмосфере. Новация позволяла вытеснить ядерные испытания под землю, изменив технические параметры гонки вооружений.

Обе державы согласились с переносом испытаний под землю, получив возможность продолжать осуществление своих ядерных программ, снизив ущерб от их реализации для гражданского населения и природной среды.

В-четвертых, к 1963 г. державы усовершенствовали средства сейсмической разведки. Перевод испытаний в скрытый режим перестал пугать Советский Союз. Обе державы уже могли вести мониторинг подземных испытаний, проводимых соперником, со своей национальной территории с высокой степенью достоверности.

К началу 60-х годов в мире существовало четыре ядерные державы. США испытали атомную бомбу в 1945 г., СССР — в 1949, Великобритания — в 1952, Франция — в 1960. Китай работал над созданием атомной бомбы, но смог провести ядерное испытание только в 1964 г. Для того чтобы ограничения на испытания атомного оружия приобрели всеобъемлющий и комплексный характер, в переговорный процесс следовало вовлечь все ядерные державы и КНР. Но Франция отказывалась принимать на себя ограничения в вопросах ядерного строительства, ссылаясь на свое отставание от других стран. Китайская Народная Республика рассматривала приобретение атомной бомбы как важнейшее средство обеспечения своей национальной безопасности в условиях высокой, как утверждали китайские руководители, вероятности войны с внешним врагом (в начале 60-х годов под ним подразумевались Соединенные Штаты). КНР, подобно Франции, не соглашалась присоединяться к переговорному процессу. Ни одна из сверхдержав не была в состоянии обеспечить благоприятную для переговоров позицию своего союзника при помощи «блоковой дисциплиной»: французское правительство не прислушивалось к рекомендациям Вашингтона, а китайское — враждебно воспринимало советы Москвы. Было ясно, что либо договор надо подписывать немедленно в той форме и тем составом участников, которые согласились к нему присоединиться, либо его заключение будет отложено на неопределенное время.

В июле 1963 г. СССР снял возражения против предложений об исключении из проекта договора пункта о запрете подземных испытаний, и 5 августа в Москве Договор о запрещении испытаний ядерного оружия в атмосфере, космическом пространстве и под водой был подписан. 10 октября он вступил в силу после его ратификации тремя первоначальными участниками — СССР, США и Великобританией. Договор был бессрочным и носил открытый характер: к нему могли присоединяться другие государства. В дальнейшем число участников превысило 100 государств. Франция и КНР Договор не подписали. Договор обязывал его участников запретить, предот вращать и не производить испытательные взрывы ядерного оружия, а также любые другие ядерные взрывы в трех средах (атмосфере, космическом пространстве и под водой), а также в любой иной среде, если такой взрыв вызовет выпадение радиоактивных осадков за пределами границ государства, производящего взрыв.

Договор оставил открытым вопрос о проведении подземных испытаний, что делало его направленным против стран, стремившихся к обладанию атомным оружием, но не располагавших технологическими возможностями проводить экспериментальные взрывы под землей. Китай принадлежал к таковым. Участие в договоре ущемляло бы и права Франции, ориентированной на создание независимого ядерного потенциала.

Образование ЮНКТАД (март 1964). Политические требования молодых освободившихся стран, исходно озабоченных укреплением независимости и государственного суверенитета, к середине 60-х годов стали сменяться экономическими. Лидеры развивающихся государств выдвинули лозунг «экономической суверенизации». Они болезненно воспринимали подчиненное положение своих стран в мировой экономике и системе международных торгово-хозяйственных связей и пытались изменить ситуацию в свою пользу. Советский Союз поддерживал молодые государства, стараясь канализировать их требования в антизападное, «антиимпериалистическое» русло. Западные страны не стали игнорировать мнение молодых государств и согласились начать многосторонний диалог по вопросам регулирования мироэкономических вопросов — прежде всего внешнеторговых.

В марте 1964 г. в Женеве под эгидой ООН собралась первая Конференция ООН по торговле и развитию (United Nations Conference on Trade and Development, UNCTAD). На ней было принято решение о превращении ЮНКТАД в постоянно действующую международную организацию, целью которой было названо улучшение условия внешней торговли молодых освободившихся стран. В ЮНКТАД были представлены все группы государств — развитые капиталистические, социалистические и развивающиеся страны.

В ходе конференции оформилась «группа 77-ми» — блок развивающихся стран (их число увеличивалось со временем и достигло 130 членов), который задался целью сплоченно отстаивать в ЮНКТАД согласованные требования молодых государств. Наряду с улучшением условий торговли страны «группы 77-ми» стали требовать оказания им промышленно развитыми странами льготной помощи на цели развития в форме кредитов, займов и грантов. Эти требования обосновывались ссылками на историческую вину, которая лежит на развитых странах за угнетенное положение бывших колоний и зависимых территорий и их отставание в развитии. Советский Союз и социалистические страны поддерживали требования молодых государств, но отказывались выделять им помощь под тем предлогом, что СССР и союзные ему страны не имели колоний и поэтому не несут ответственности за наследие колониализма.

Договор о принципах деятельности государств по исследованию и использованию космического пространства. Успехи в освоении космоса создавали угрозу попыток разместить ядерное оружие или иные ударные системы на пилотируемых космических кораблях, искусственных спутниках Земли и небесных телах. В научных и общественных кругах во второй половине 60-х годов обсуждался вопрос о высадке космических аппаратов и человека на Луну. В 1966 г. на Луне впервые совершила мягкую посадку советская беспилотная космическая станция «Луна-9», а 20 июля 1969 г. на поверхность Луны ступил первый человек — американский астронавт Нейл Армстронг. Эти успехи могли дать основания для постановки вопроса о «колонизации», присвоении отдельными государствами тех или иных частей космического пространства и Луны. Грозил стать реальностью перенос гонки вооружений в космос. Освоение космоса было дорогостоящим начинанием, его милитаризация могла поглотить колоссальные ресурсы Соединенных Штатов и Советского Союза. Для США реализация космических программ затруднялась войной во Вьетнаме, требовавшей напряжения американского бюджета.

С подачи США и СССР в декабре 1963 г. XVIII сессия ГА ООН приняла резолюцию с призывом ко всем странам мира воздержаться от вывода на околоземную орбиту объектов с ядерным оружием или иным оружием массового уничтожения, или установки такого оружия на небесных телах, или размещения его в космическом пространстве. Этот шаг положил начало работе по выработке фактически в рамках ООН проекта Договора о принципах деятельности государств по исследованию и использованию космического пространства. 27 января 1967 г. Договор был подписан представителями СССР, США и Великобритании одновременно в Москве, Вашингтоне и Лондоне. Он является бессрочным и открытым. Со дня его подписания другие страны могли в любое время присоединиться к этому договору.

Договор провозгласил космическое пространство открытым для исследования и использования всеми государствами на недискриминационной основе. В тексте особо оговаривалось, что космическое пространство, включая Луну, не может быть объектом национального присвоения. Кроме того, в Договоре запрещается вывод на орбиту объектов с ядерным оружием и другими видами оружия массового поражения, установка такого оружия на небесных телах, размещение его в космосе каким-либо иным образом. Запрещается создание на небесных телах военных баз, укреплений и сооружений. Особо оговаривалась открытость всех станций и космических кораблей, находящихся на небесных телах и принадлежащих отдельным государствам, для представителей других стран на условиях взаимности.

Договор о принципах исследования и использования космического пространства во многом предвосхитил ход исторического и научно-технического развития. Он заложил важнейшие принципы, правила и ограничения, руководствуясь которыми государства мира в XXI в. могут смягчать противоречия и уменьшать риск возникновения связанных с ними споров, которые неизбежно будут сопрягаться с практическим, как коммерческим, так и военно-политическим, освоением космоса. Особое значение в этом смысле имеют положения Договора о запрете на национальное присвоение космических тел, пространства и объектов, а также о неразмещении оружия массового поражения в космосе.

Начало вьетнамо-американского конфликта. Несмотря на тенденции к примирению между СССР и США на глобальном уровне, международная периферия оставалась ареной их скрытого противоборства. В середине 60-х годов одной из самых «горячих точек» на планете снова стала, как на рубеже 40—50-х годов, Юго-Восточная Азия.

В начале августа 1964 г. два американских миноносца в Тонкинском заливе, войдя в территориальные воды Северного Вьетнама, спровоцировали атаку северовьетнамских катеров. Используя инцидент, администрация нового президента США Линдона Джонсона обратилась в конгресс за разрешением применить силу. Соответствующая резолюция («тонкинская») была принята. В ней говорилось о том, что конгресс «одобряет и поддерживает необходимые меры для отражения нападения на вооруженные силы США и предупреждения дальнейшей агрессии».

Администрация США рассматривала две формы вмешательства: бомбардировки территории ДРВ (с целью побудить ее к прекращению оказания помощи югу) и высадка американских войск в Южном Вьетнаме. «Тонкинская резолюция» санкционировала и то, и другое. Однако Л.Джонсон не хотел начинать войну в 1964 г., перед президентскими выборами в ноябре. Он стремился предстать в образе сдержанного, ответственного политика. Эскалация началась позднее — после инаугурации Л.Джонсона в январе 1965 г.

Между тем, в октябре 1964 г. в Москве произошла смена власти. Н.С.Хрущев был отстранен. Первым (с 1966 г. — генеральным) секретарем ЦК КПСС стал Л.И.Брежнев, а председателем Совета министров СССР — А.Н.Косыгин, один из наиболее умелых советских дипломатов, на долю которого выпало проведение сложных политических переговоров и миссий. На несколько лет А.Н.Косыгин стал определяющей фигурой в формировании советской внешней политики. Новое руководство СССР изменило свою политику в отношении Вьетнама и стало отходить от линии на минимальное участие в конфликте. С февраля 1965 г. Советский Союз стал оказывать ДРВ массированную военную помощь.

Одновременно, в феврале 1965 г., после того как на базы американских ВВС в Южном Вьетнаме стали нападать южновьетнамские партизаны, пользовавшиеся поддержкой ДРВ, администрация Л.Джонсона на основании «тонкинской резолюции» приняла решение «в целях защиты американских военнослужащих во Вьетнаме» начать боевые действия как против южновьетнамских партизан, так и против ДРВ. Начались американские бомбардировки территории Северного Вьетнама, а в июле в Южный Вьетнам были направлены американские сухопутные части, численность которых к концу 1965 г. достигла 150 тыс. человек. Администрация Л.Джонсона боялась быть обвиненной в «потере Вьетнама», как в «потере Китая» был обвинен Г.Трумэн. Л.Джонсон, подобно Д.Эйзенхауэру, воспринимал вьетнамскую ситуацию в контексте доктрины «домино». Вьетнам стал сферой противостояния СССР с Соединенными Штатами.

Советский Союз, оказывая всемерную помощь правительству Хо Ши Мина, одновременно не только воздерживался от угрожающих заявлений в адрес Вашингтона, но чрезвычайно активно вел диалог с США по широкому кругу международных проблем — прежде всего вопросам контроля над вооружениями и нормализации обстановки в Европе. Советско-американские противоречия с глобального уровня «выталкивались», «вытеснялись» на уровень азиатской периферии, где они были менее опасны и не угрожали «большой войной». Это была политика, котооая точно соответствовала духу «гибкого реагирования». Советский Союз не уступал попыткам США «потеснить мировой социализма», но и не стремился расширить его сферу.

Важное место в советско-американском противоборстве в Юго-Восточной Азии начал занимать Китай. Разрыв советско-китайского соглашения о сотрудничестве в области ядерной энергии в 1959 г. был знаком принципиальных расхождений между СССР и КНР. Убедившись в невозможности привлечь СССР на сторону «китайской революции», руководство КНР встало на путь противостояния одновременно и Советскому Союзу, и Соединенным Штатам. Выдвинутая Китаем «теория трех миров» давала обоснование новой политики. В соответствии с ней все государства мира делились на три группы — две сверхдержавы, малые и средние развитые страны (в которые зачислялись западноевропейские государства и основная часть стран «социалистического лагеря») и «третий мир» развивающихся стран. Китай его руководители провозгласили страной «третьего мира» и его потенциальным лидером в борьбе за победу идей национального освобождения и развития.

В 1966 г. в Китае началась «культурная революция» (1966— 1969). Резкая взаимная критика и напряженность в отношениях СССР и КНР достигли высшей точки. «Советская угроза» стала подталкивать КНР во второй половине 60-х годов к поиску возможностей для нормализации отношений с Вашингтоном.

Противоречия в процессе углубления западноевропейской интеграции и «люксембургский компромисс». Всередине 60-х годов западноевропейские страны еще больше сконцентрировались на решении интеграционных вопросов. Для Франции, смирившейся с потерей колоний, европейские дела определяли основное содержание внешней политики. В октябре 1964 г. после победы на выборах в Британии к власти пришли лейбористы, которые сформировали правительство во главе с Г.Вильсоном. Новое правительство провозгласило политику «ухода из районов к востоку от Суэца», что подразумевало намерение предоставить независимость ряду своих колоний в Азии. Соответственно, европейская политика для Лондона стала важней отношений с заморскими территориями. Вопрос о вступлении Британии в ЕЭС продолжал висеть в воздухе после того, как в 1963 г. Франция повторно выступила против ее принятия. Позиция Парижа в этом вопросе оставалась неизменной.

Образование ЕЭС при лидерстве Франции не служило сплочению атлантического блока в том смысле, как на то рассчитывали США. В политическом отношении при главенстве Парижа «шестерка» могла оказаться слишком независимой по отношению к США или даже антиамериканской. Экономически введение странами ЕЭС общего внешнеторгового тарифа ослабляло конкурентоспособность американских товаров в странах «общего рынка», что вело к конфликтам в американо-западноевропейских отношениях («куриная война» и т.п.).

Между тем, 2 марта 1965 г. страны «шестерки» договорились о слиянии трех европейских сообществ — ЕОУС, ЕЭС и Евратома — в одно целое. Одновременно было решено слить и рабочие органы сообществ в единый механизм на базе ЕЭС. Процесс слияния предполагалось осуществить за два года. Шло углубление интеграционного процесса. Вопрос о его направленности становился важнее.

ФРГ, сближаясь с США, стала изыскивать пути ограничения влияния Ш. де Голля на европейскую интеграцию. Кабинет Л.Эрхарда стал высказываться в том духе, что достигнутый уровень экономического сотрудничества в рамках ЕЭС делает необходимым дополнение его политическим взаимодействием на наднациональной основе, как то в принципе было предусмотрено Римским договором 1957 г. «Федералистская» позиция ФРГ встретила поддержку других стран ЕЭС, но вызвала несогласие Парижа. Франция рисковала попасть в дипломатическую изоляцию в «шестерке». Летом 1965 г. при обсуждении болезненного для Парижа вопроса об унификации странами ЕЭС своей сельскохозяйственной политики ни одна из стран «шестерки» не поддержала его точку зрения. Резонанс этого частного спора был усилен тем обстоятельством, что с 1 января 1966 г., согласно Римскому договору, решения в ЕЭС должны были приниматься большинством голосов, а не консенсусом. Обмен мнениями в ходе обсуждения вопроса о сельхозпродукции выглядел в этом смысле как репетиция будущей процедуры принятия решений в «шестерке». Французская делегация была в шоке. Получалось, что партнерам Франции по ЕЭС было достаточно отложить рассмотрение спорного вопроса на полгода и они могли без усилий «арифметически» навязать Франции свое решение. В обстановке растерянности французское правительство приняло решение с 1 июля 1965 г. бойкотировать заседания рабочих органов ЕЭС. Внутри «шестерки» возник кризис доверия.

Париж боялся наднациональной интеграции, опасаясь потерять в ней свою независимость. Об этом свидетельствовали слова Ш. де Голля, произнесенные по поводу ситуации в ЕЭС 9 сентября 1965 г. Президент адресовал свой гнев тем, кто «желал бы растворить Францию в федерации, которая называется европейской, а на деле является атлантической». Ш. де Голль противопоставил такой версии интеграции единение государств европейского пространства «от Атлантики до Урала» с участием Советского Союза и восточноевропейских стран. Формула объединения Европы «от Атлантики до Урала» в дальнейшем часто фигурировала в выступлениях президента. Она повторно обрела популярность в конце 80-х годов XX в. в связи с идеей «общего европейского дома», выдвинутой генеральным секретарем ЦК КПСС М.С.Горбачевым.

Конфликт с Францией не входил в планы стран «шестерки». В декабре 1965 г. удалось разрешить спор с учетом интересов Франции. Западногерманские фермеры, пострадавшие от принятого решения, получили право на компенсацию своих финансовых потерь от введения единой сельскохозяйственной политики из общего бюджета сообщества, а французские производители агропродукции получили те послабления, на которых настаивал Париж.

Но Франция продолжала бойкотировать работу ЕЭС. После неоднократных попыток переубедить французскую сторону в январе 1966 г. на встрече в Люксембурге министры иностранных дел «шестерки» смогли найти компромиссное соглашение. Было установлено, что решения в ЕЭС будут приниматься, как и предусмотрено Римским договором, большинством голосов. Однако при обсуждении наиболее важных вопросов интеграционной политики решения будут приниматься методом консенсуса, то есть на основе принципа единогласия. Эта договоренность стала именоваться «люксембургским компромиссом». Кризис был преодолен, и Европейское сообщество продолжило развиваться.

На очереди стоял вопрос о его расширении. В мае 1967 г. Британия снова обратилась с просьбой о принятии в ЕЭС. Большинство стран сообщества считали нужным удовлетворить ее просьбу. Решение зависело от Франции. 16 мая 1967 г. Ш. де Голль снова наложил вето на принятие Великобритании. Остальные страны «шестерки» резко отрицательно отнеслись к решению французской стороны, сочтя его необоснованным. В Европе рос скепсис в отношении французского президента, которого обвиняли в косности и неумении признавать новые реалии. Президенту Франции было 70 лет.

Выход Франции из военной организации НАТО. Париж, между тем, продолжал дистанцироваться от США. Американцы тоже упорствовали. Администрация Л.Джонсона, унаследовавшая план МСЯС вместе с министром обороны Р.Макнамарой, не отказалась от него и после того, как в 1963 г. план был в первый раз отвергнут Ш. де Голлем. На сессии совета НАТО в Оттаве в мае 1963 г. Британия предложила модификацию американского плана, в соответствии с которой многосторонние ядерные силы создавались бы не вместо, а наряду с национальными ядерными потенциалами. Этот проект тоже не встретил одобрения.

16 декабря 1964 г. американская делегация представила на рассмотрение сессии совета НАТО третью версию плана, предполагавшую совместное строительство надводных боевых кораблей-носителей ядерного оружия на условиях софинансирования и передачи их под командование общенатовского органа, голоса в котором распре делялись бы соразмерно доле каждой страны в финансировании программы. В проекте согласилась участвовать ФРГ, рассчитывавшая хотя бы таким образом получить право принимать решения об использовании атомного оружия.

Американский план вызвал небывало бурную реакцию французской делегации, которая почувствовала себя почти оскорбленной: предложения Вашингтона полностью расходились с представлениями Парижа о формуле отношений ядерных держав Запада в сфере безопасности. Франции такая схема виделась в форме тройственной директории США, Франции и Британии (такая идея была выдвинута Ш. де Голлем еще в 1958 г.), которые должны были совместно принимать ключевые решения, причем каждая из трех держав обладала бы правом вето на применение ядерного оружия. Французская делегация снова высказалась против МСЯС. План отказались одобрить Канада, Дания, Норвегия, Исландия и Турция. Даже Британия не рискнула открыто солидаризироваться с США. Только Западная Германия проголосовала за американское предложение. США не отказывались от плана, хотя понимали его нереалистичность.

Противоречия между Францией и НАТО нарастали. Дело было не в МСЯС. С точки зрения Парижа, план был воплощением американской линии на подчинение Западной Европы и включение ее в стратегию Вашингтона в качестве послушного партнера, предназначением которого было предоставлять Соединенным Штатам плацдарм в Старом свете для противостояния Советскому Союзу.

Ш. де Голль не хотел конфронтации с США, но он не считал подчинение Вашингтону лучшим средством обеспечения интересов Франции. Французский президент верно рассуждал, что безопасность страны будет вполне надежно защищена усилиями самой Франции от гипотетической угрозы со стороны Советского Союза, если у нее будет — не обязательно большой — собственный потенциал ядерного сдерживания, достаточный, чтобы угрожать главным городам европейской части СССР.

В отличие от Вашингтона, Париж не рассматривал всерьез перспективу глобальной войны против Советского Союза. Франция не хотела ее, не видела оснований подозревать СССР в намерении ее развязать и была не намерена в ней участвовать на чьей бы то ни было стороне. Ш. де Голль не считал, что угроза, которую Советский Союз способен представлять для США, автоматически является угрозой для Франции. Французские стратеги исходили из того, что со стороны СССР для Франции существует лишь ограниченная угроза, которую она в состоянии сдержать ограниченным собственным ядерным потенциалом. Этот потенциал Париж намеревался использовать лишь при непосредственной угрозе для Франции и только по своему усмотрению.

Безопасность Франции в Париже фактически отделили и от безопасности Запада в целом, и от безопасности США. Ш. де Голль отвергал сосредоточенность американских политиков исключительно на возможности войны с «социалистическим блоком». Его видению соответствовала концепция «обороны по всем азимутам» (multi-sided defense) или «многостороннего сдерживания» (multilateral deterrence), в рамках которой конфликт с СССР и его союзниками был только одним из нескольких негативных сценариев развития. Франция признавала себя частью Запада, но не хотела участвовать в войне против СССР, если это не было продиктовано ее собственными национальными интересами.

Стремление Парижа к обособлению внутри военно-политической стратегии Запада усиливалось по мере разрастание войны США во Вьетнаме в 1965—1966 гг. Франция резко критиковала Вашингтон за начало вьетнамской кампании. Ш. де Голль подозревал США в желании присвоить французское «колониальное наследство» и перехватить геополитический плацдарм в Индокитае, который прежде принадлежал французам. Париж учитывал фактическую вовлеченность в войну Советского Союза и Китая, которые действовали на стороне вьетнамцев против США. Расклад сил во многом напоминал корейскую войну 1950—1953 гг., и Ш. де Голль не исключал расширения масштабов конфликта за счет неконтролируемой эскалации противостояния США с двумя коммунистическими державами. Столкнуться с риском стать заложником советско-американской конфронтации французское руководство не хотело. Париж пришел к заключению о необходимости радикального решения.