Пройдя по основным уровням когнитивной и эмоциональной иерархий, мы встречаемся с еще одним удивительным феноменом мира психической реальности — контролирующими и управляющими процессами, обычно называемыми регулятивными. Также как и два других компонента базовой ментальной триады — когниции и эмоции, — феномен регуляции имеет сложную иерархическую структуру (см. Libin, in preparation, b). Исследования показывают, что младенцы могут регулировать свой уровень возбуждения (arousal), переключая внимание с людей или предметов, которые выступают причиной усиления возбуждения (Rothbart, Ziaie Ss. 0'Boyle, i992). Фактор регуляции тесно связан как с когнитивными, так и с эмоциональными процессами. Р.Томпсон (Thompson, 1994), например, определяет эмоциональную регуляцию как систему внутренних и внешних процессов, обеспечивающую мониторинг, оценку и модификацию эмоциональных реакций, в особенности связанных с интенсивностно-временными паттернами, обеспечивающими достижение цели.
Выделяется общий фактор саморегуляции человека, производный от основных свойств нервной системы и проявляющийся в психомоторной и интеллектуальной (Юр-кевич, 1972) сферах. Выявлено, что важнейший параметр саморегуляции — пластичность, характеризующая скорость переключения — связан (отрицательно) с уровнем пространственно-временной сопряженности электрофизиологических процессов мозга (ЭЭГ-процессов) (Русалов, Кош-ман, 1980).
Изучение природы регулятивных процессов с целью выявления их механизмов безусловно требует привлечения параметров психобиологического уровня индивидуальности, в частности, темперамента. В.П.Бояринцев (1988), исследуя индивидуальные проявления саморегуляции, выявил различия в механизмах компенсации в динамике приспособительного акта у людей с различным темпераментом. Экстравертированные и пластичные субъекты отличаются быстрым возникновением и большей степенью выраженности состояния монотонии, которое компенсируется медленным возникновением и малой степенью выраженности состояния утомления. Интровертированные и ригидные субъекты, напротив, характеризуются медленным возникновением и малой степенью выраженности состояния монотонии, что компенсирует быстрое возникновение и большую степень выраженности состояния утомления:
"Благодаря тому. что разные стороны динамики монотонии и утомления могут друг друга компенсировать, — делает вывод автор, — создаются необходимые условия для успешной продуктивности деятельности людей различных темпераментов" (там же, с.66), и, добавим, возникающих на этой основе стратегий саморегуляции.
Не менее интересным — по сравнению с изучением уровня непроизвольной регуляции, в основе которой лежат внесознательные, находящиеся вне фокуса сознательно организованного контроля, механизмы — оказывается анализ произвольных действий и поступков, традиционно относящихся к сфере воли. Н.Ф.Круглова (1990) рассмотрела индивидуально-типические особенности произвольной регуляции у школьников шестых—восьмых классов, сопоставив волевые характеристики с успешностью обучения, особенностями мышления и уровнем самостоятельности в работе. В результате было выделено три группы учащихся, различающихся по степени сформированности и осознанности регуляторных функций. В группе А учащиеся проявляли самостоятельность, добивались заданных результатов при рациональном способе деятельности. В группе В было снижено умение анализировать значимые признаки, школьники отличались несамостоятельностью и нуждались в помощи для успешного выполнения заданий. В группе С ученики, хотя и проявляли достаточный уровень самостоятельности, показали сниженную способность к обобщению, неоптимальность способов работы при отказе от прямой помощи, а также плохой самоконтроль. При этом возрастных изменений в выявленной регуляторной типологии обнаружено не было.