Крепостная буржуазия

Р.Пайпс отмечает, что крепостное предпринимательство - не чисто русское явление, что подобное имело место в Силезии в XVIII в., но ни в какой другой стране оно не приобрело такого колоссального экономического значения, как в России. Капиталистический дух, замечает далее Р.Пайпс, впервые зародился среди оброчных крестьян центральных губерний России, приближенных к Москве. Истоки этого явления следует искать в специфике оброчного хозяйства. Если барщина как форма хозразвестки нивелировала крестьян, искусственно сдерживала их дифференциацию («очень богатые крестьяне были ей не нужны, очень бедные были прямо в ущерб»), то оброчная система, предоставляя крестьян самим себе, возбуждала в их среде конкуренцию, дух поиска и предпринимательства. Оброчные крестьяне, по сравнению с барщинными, имели большую свободу в поисках источников средств для уплаты оброков. Да и помещикам было не все равно, где и как крепостные добывают средства, лишь бы оброк был уплачен в срок и в установленном размере. Помещики хорошо понимали, что чем больше в их вотчинах будет зажиточных крестьян, тем значительнее окажется размер оброка, поскольку богатые крепостные платили не только за себя, но, согласно общинному праву, и за неимущих односельчан. Характерно в этом плане послание графа Н.П.Шереметьева из Парижа своему управляющему, в котором он выражал надежду, что богатые крестьяне не доведут вотчину до «скопления недоимок» и выплатят оброк за тех мирян, которые «по воле фортуны впали в неимущее состояние», а за это граф обещал им «свое внимание и милостливое покровительство». Таким образом, сами помещики затинтересованно и активно утверждали крепостной капитализм.

Наиболее энергично крестьянские промыслы и фабричные заведения «размножались» в крупных имениях, обеспеченных «милостливым покровительством» и защитой от «всяких стеснительных норм правительства и посягательства местных чиновников». Комбинируя временные и трудовые ресурсы своей семьи, оброчные крестьяне проявляли чудеса предприимчивости, развивая кустарные и отхожие промыслы, участвуя в посреднической торговой деятельности. А когда Екатерина II в 1766 – 1767 гг. издала ряд указов, разрешающих создание такстильных мануфактур без регистрации, наиболее энергичные и дальновидные из оборочных крестьян, нажившие участием в промыслах некоторые капиталы, проявили кипучую деятельность по организации больших фабрик в помещичьих вотчинах.

Из общей массы крепостных крестьян особую изобретательность в предпринимательских начинаниях проявили российские староверы. Их религиозные воззрения (гордый дух свободы, аскетизм, искупление греха каждодневным всеочищающим трудом, абсолютная честность, неприятие алчности и др.) в наибольшей степени соответствовали духу подлинного («чистого») капитализма, как его понимал немецкий экономист и социолог М.Вебер, автор знаменитой книги «Протестанская этика и дух капитализма» (1905 г.). Протестантская этика с ее культом честности и староообрядческая этика очень походят одна на другую, поэтому не случайно именно из их среды вышло наибольшее число самых известных предпринимательских фамилий - на Западе и в России.

Крепостная буржуазия быстро росла количественно и «качественно», успешно осваивая все более сложные виды промышленного производства. В своей предпринимательской деятельности они ориентировалась на выпуск массовых, «народных» товаров, т.е. на крестьянский спрос, на рынок городских предместий. Фактически полностью в руках крепостных промышленников оказалась целая отрасль промышленного производства - текстильная, столицей которой стала вотчина графов Шереметевых – село Иваново, выросшее через полсотню лет в город Иваново-Вознесенск – «русский Манчестер», как именовали его англичане. По всей России уже в XIX в. гремела слава ивановских текстильных фабрикантов, выходцев из крепостных крестьян: Бурылиных, Зубковых, Гандуриных,Гарелиных, Грачевых, Куваевых.Уже в 20-х гг. XIX столетия в Иваново действовало свыше сотни текстильных мануфактур.

Поскольку крепостные предприниматели по закону не имели права владеть фабриками, то во многих случаях они записывали фабрики на имя своих помещиков, выплачивая тем крупные проценты с прибыли. В обмен на это крепостные фабриканты получали полную экономическую свободу, которую они использовали для развития промышленного производства и умножения собственных капиталов.

На рубеже XVIII и XIX вв. в России сложилась оригинальная форма оброка, при котрой крепостные фабриканты, получая от помещиков крепостных же рабочих, уплачивали за каждую пару рабочих рук своим хозяевам по 100 руб. годового дохода. Сплошь и рядом тиражировалась парадоксальная ситуация, когда крепостной владел… крепостными, причем не единицами, а сотнями и тысячами. Путешествовавший в 40-х гг. XIX в. негоциант из Германии Александр Гакстгаузен с удивлением отмечал в своих записках, что в имении графа Шереметева он встречал крепостных фабрикантов, имевших по 600-700 крепостных.

Сравнительная простота техники, легкий сбыт товара, рассчитанного на широкого потребителя, и обусловленная этими факторами быстрота оборота капиталов вели к быстрому обогащению крепостных капиталистов и расширению их предприятий. Удачливые и трудолюбивые выходцы из низов крепостного мира, которые начинались с простых ткачей и набойщиков, владельцев кустарных «светелок», быстро превращались в фабрикантов с огромными капиталами (в шереметевских владениях их называли «капиталистыми» людьми). Помещики делали ставки именно на этих людей во время своих частых и длительных отлучек в «столицы-заграницы». «Капиталистые» управляли имениями, вершили суд да дела, развивали промышленность, покупали на помещичье имя, а фактически для себя имения (нередко - свыше 1000 десятин с 500 душ крепостных), которыми они распоряжались по своему усмотрению.

Промышленное предпринимательство породило одно из самых феноменальных явлений крепостного быта России – крепостных помещиков.Самой заветной мечтой крепостных предпринимателей было получить «вольную» с тем, чтобы освободиться от помещичьей власти, стать свободными людьми не только де-факто, но и де-юре, чтобы «нестесненно» дать простор своей деловой инициативе. Известные еще с XVIII в. отдельные случаи выкупа предпринимателями «вольной» в XIX в. стали уже частым явлением. Помещики хорошо знали цену «вольным» - моральную и материальную. Если на грани XVIII и XIX в. довольно распространенным обычаем было определять выкупную сумму в размере капитала, который бы ежегодно приносил проценты в размере оплачиваемого оброка, то уже вскоре помещики вошли во вкус и стали неуклонно повышать ставки купцов, стараясь не продешивить. Помещики наперебой включались в постыдную торговлю самым священным от рождения правом человека – свободой, и этот факт также не вычеркнуть из истории российского дворянства. Цена свободы крепостных российских предпринимателей колебалась в зависимости от времени и места сделки, а также от размеров капиталов, рвавшихся на волю. Подсчитано, что при Александре I выкупилось на волю 28944 души мужского пола.

Родоначальник славной династии российских купцов и фабрикантов Савва Морозов выложил в 1820 г. своему помещику Н.Г.Рюмину колоссальную по ценам того времени сумму 17000 руб; в 1818 г. в Костромской губернии князь Шаховской «уволил» (вот первоначальный смысл этого слова!) две души за 10000 руб. Зная аппетиты своих господ, крепостные капиталисты нередко жили беднее бедных, тщательно скрывая от своих хозяев истинные размеры капиталов, чтобы в случае выкупа «надуть» их. По этому сценарию получили гражданскую и экономическую свободу родоначальники прославленных предпринимательских династий России: Рябушинские, Жуковы, Коноваловы, Зимины, Солдатенковы, Абрикосовы, Алексеевы и многие другие.

Экономическая суть данного явления в том, что в недрах крепостнической системы сформировался довольно обширный слой промышленной буржуазии, показавшей себя мощной производительной силой, на фоне которой паразитический характер помещичьей власти стал еще более очевиден.

Тема 2.3. Банковское предпринимательство

Вопрос 1. Банковские функции и способы хранения капиталов

При этом, как и все в мире, развитие данной сферы экономической деятельности – банковского предпринимательства - проходило путь от низшего - к высшему. Этим же путем происходило наращивание банковских функций. Можно предположить, что первой формой банкирского промысла (и соответственно банковской функцией) была меняльная, или - в современной экономической терминологии – «обменная». В литературе во всех красках представлен образ денежного менялы, который восседает на скамье (по-итальянски – «банко») и предлагает гостям и отъезжающим обменять имеющийся у него «нал» на необходимую валюту и наоборот. Не безвозмездно, разумеется. Услуга нужная, необходимая, полезная, но, судя по многочисленным описаниям, испокон веку малодосточтимая.

Появление частных богатств и капиталов вызвало необходимость их надежного хранения. Эта проблема решалась по-разному. Один из распространенных способов сохранения капиталов - кубышка, благодаря чему до сих пор не перевелись счастливчики, которым удается обнаружить древние клады. Выгоднее было хранить деньги в особо укрепленных местах и сооружениях, каковыми являлись замки, тюрьмы, монастыри и др. Особенно надежными местами хранения денежных капиталов считались храмы и монастыри, где, помимо основательной защищенности, они были окружены ореолом культовой неприкосновенности. Недаром эти учреждения образно и точно именуются банками древности. Так у банкирского промысла появилась депозитная функция. Выросшие из меняльного промысла, депозитные операции, распространенные, к примеру, в Вавилоне уже в VI в. до н.э., в Европе получили развитие в XII-XII вв., когда прием денег во вклады и выдача их другим лицам для совершения торговых сделок, личных покупок и т.д. стали обычным атрибутом тогдашнего экономического быта. При этом средневековые банкиры, принимая во вклады денежные суммы, выдавали их владельцам расписки, которые со временем приобрели форму чеков и банкнот.

Неуклонное развитие производительных сил, дальнейшее углубление разделения труда, расширение территориальных экономических связей и т.д., одним словом, совершенствование экономических факторов цивилизованного развития вызвали к жизни такую форму банковских операций, как переводная (трансфертная). Отныне отправляющемуся в вояж купцу, негоцианту, чиновнику или просто частному лицу совсем не обязательно было вести с собой необходимую наличку; достаточно было запастись банковским документом, по которому деньги можно было получить на месте прибытия. Трасфертная функция в банковском деле оживляла финансовые связи между субъектами экономических отношений, ускоряла оборот капиталов. К тому же трасферт оказался практичным и удобным на уровне хозяйственно-бытовой повседневности: во-первых, путешествующие «капитальные люди» перестали возбуждать былой «интерес» у многочисленных разбойников; во-вторых, избавились от тяжеловесных денежных грузов в дороге, что повысило их мобильность.

Таким образом, уже в средние века люди использовали в хозяйственной практике довольно широкий спектр банковских пераций, в том числе в сфере частного предпринимательства. В этой связи необходимо обратить внимание на одну особенность в истории банковского дела и, следовательно, банковского предпринимательства, а именно: банковское дело было, а банков не было - вплоть до конца XVII в. Банк как финансовое учреждение, аккумулирующее свободные денежные средства, ведущеее денежные расчеты и другие операции, является порождением такой функции в банковском деле, как кредит, необходимый, когда появляются крупная (а значит, капиталоемкая) промышленность, крупная оптовая торговля и крупный спрос на заемные капиталы.

К началу ХХ в. мировая экономическая мысль (Торнтон, Кон, Маркс, Вагнер и др.) разработала около двух десятков теорий кредита. Однако на уровне деловых отношений кредит всегда трактовался однозначно: это ряд хозяйственных передач и получений капиталов в пользование с целью извлечения из него дохода. Предпосылкой существования кредита является неравномерность распределения капиталов в обществе, или, говоря проще, всегда у кого-то капиталов много, у кого-то наоборт. Банки выступают в роли посредников, регулирующих распределение национального капитала.

Вопрос 2. Банковское дело в России

Банковские учреждения изначально создавались и функционировали в качестве казенных, т.е. государственных, правительственных учреждений. Вплоть до отмены крепостного права в России отсутствовала предпринимательская форма банковского кредита, а сама банкирская профессия существовала преимущественно в архаичной и всеми презираемой форме простого ростовщичества. Торговля велась главным образом за наличные. По купеческой этике дореформенной России обращение за кредитом считалось малопристойным и даже предосудительным делом. Наглость отечественных ростовщиков понудила российское правительство задуматься о необходимости формирования кредитных учреждений и банковской системы в целом. Так, 28 февраля 1733 появился Указ императрицы Анны Иоановны - первый в истории России законодательный акт, положивший начало формированию в стране банковской системы. Указ предписывал открыть в Санкт-Петербурге Монетную контору (канцелярию) с правом выдачи ссуд из расчета 8% годовых под залог золота и серебра в размере ¾ стоимости по укзанной цене. Более успешной оказалась попытка императрицы Елизаветы Петровны организовать ломбардный и ипотечный кредиты для дворянства.

Следует отметить, что на протяжении всего XVIII в. и первой половины XIX в. политика русского правительства была направлена на экономическую поддержку господствующего класса, на удовлетворение дворянско-помещичьих нужд. Об этом свидетельствуют даже названия банковских учреждений. Впасть в «издержание» можно было по разным причинам: из-за неурожая, эпидемий, падежа скота, пожара и пр., а нередко - из-за проигрыша в карты и т.д., но дворяне-помещики всегда могли быть уверены: родное для них правительство не даст им пасть окончательно, для этого и были образованы Заемные дворянские банки. Зато помещики преуспевали в многочисленных перезакладах своих имений, деревень, крепостных и прочей «крещеной собственности». Правительство весьма снисходительно взирало на финансовые шалости представителей «державной основы» и не предпринимало ни малейших попыток пресечь их.

В царствование Елизаветы Петровны неизвестно ни одного случая применения к дворянам-помещикам такой узаконенной меры, как продажа просроченных залогов с открытых торгов. И лишь экспансивный Петр III, унаследовавший престол после Елизаветы Петровны, решил покончить с порочной практикой финансовых поблажек дворянству. 26 июня 1762 г. он утвердил Указ, предписывающий впредь помещикам ссуд не выдавать, а выданные ссуды незамедлительно истребовать. Через два дня, 28 июня 1762 г., грянул очередной дворцовый переворот, и Петр III оказался в могиле, а на российский престол взошла его очаровательная супруга, вписавшая не худшие страницы в историю России под именем Екатерины II. В годы царствования Екатерины II общая направленность банковской политики русского правительства не претерпела принципиальных перемен; по-прежнему ее генеральной целью являлось укрепление дворянского сословия путем всемерного удовлетворения его экономических и, прежде всего, финансовых интересов.

В 1785 г. Дворянские банки, исчерпав свои ресурсы, были закрыты, но уже в следующем году императорским Манифестом от 23 июня 1786 г. был образован Государственный заемный банк, который выдавал дворянам кредиты под залог имений из расчета 8% годовых с погашением в течение 20 лет.

Таким образом, вместо прежних краткосрочных (1-3 года) кредитов, предоставляемых Дворянскими банками, дворяне наконец-то получили столь желанный долгосрочный кредит. Недаром 34-летнее правление Екатерины II получило в дворянской литературе наименование «золотого века». Те же сословные задачи был призван решать и воссозданный в 1797 г. Дворянский банк.

Вопрос 3. Мероприятия русского правительства в совершенствовании банковского дела

1. Первым во времени в этом ряду мероприятием явилось создание в 1754 г. (одновременно с Дворянским) Купеческого банка (иногда в литературе его именуют Коммерческим, но это не совсем точно). Несмотря на кратковременное существование этого банковского учреждения, следует отметить его особое место в истории банковского предпринимательства в России как первого банка, осуществляющего коммерческий, т.е. торгово-предпринимательский кредит. Купеческий банк выдавал ссуды из 6% годовых русским купцам под залог товаров в размере ¾ стоимости сроком на 1-6 месяцев. С 1764 г. банк получил право выдавать ссуды купцам без залога товаров - под поручительство магистратов и ратуш, а впоследствии и под векселя. Купеческий банк с первых своих шагов превратился в объект всевозможных финансовых манипуляций для чиновников. Вмешательство «заангажированных» чиновников в текущие дела Купеческого банка беспрерывно множило число случаев, когда кредиты выдавались без наведения необходимых справок о платежеспособности заемщиков. Бесконечные отсрочки по платежам сплошь и рядом превращали краткосрочные ссуды в долгосрочные. Первый опыт организации коммерческого кредита в России оказался малоуспешным, и Купеческий банк в 1782 г. был упразднен.

2. Более удачным, если не сказать выдающимся, мероприятием русского правительства в финансовой сфере следует признать принятые по Указу Елизаветы Петровны от 6 ноября 1757 г. «Меры вексельного производства». Другими словами, в российском банковском деле утверждались переводные операции, прообраз будущего трасферта и текущих счетов. Для России с обращением внутри ее тяжеловесных медных денег эти «меры» имели особое важное значение, так как значительно облегчали оборачиваемость торговых капиталов и организацию коммерческого кредита. Данное начинание русского правительства, осуществленное по идее графа П.И.Шувалова, вдохнуло как бы свежую струю в архаичную и неуклюжую медноденежную систему России. О ее неуклюжести может свидетельствовать такой пример: царскую награду в 2000 руб. за свою оду «На день восшествия на престол Елизаветы Петровны» (1747 г.) М.В.Ломоносов доставлял с Монетного двора на двух (по некоторым описаниям - на четырех) подводах. И не мудрено, если учесть, что пятак того времени весил 52 грамма. С 1757 г. намеченные в елизаветинском Указе «меры» стали претворяться в жизнь: «купцам», имеющим торговые дела в Санк-Петербурге», разрешалось осуществлять вексельные переводы посредством могущественного в те годы государственного учреждения – Соляной конторы. В 1758 г. по инициативе того же деятельного Петра Ивановича Шувалова в обеих столицах империи были учреждены «Банковские конторы вексельного производства для обращения медных денег» («Медные банки»). Их деятельность заметно оживила предпринимательскую деятельность в стране, пока лишь преимущественно в торговой сфере.

3. Заметная подвижка в развитии коммерческого кредита произошла в годы царствования Екатерины II. Так, 21 июня 1764 г. она подписала Указ о создании двух Коммерческих банков - в Санкт-Петербурге (для укрепления торговых связей с европейскими странами) и в Астрахани (для связей с азиатскими партнерами). В новом указе вводился ряд ограничений на финансовые операции Коммерческих банков. Указ категорически предписывал «отсрочек в платеже денег никаких не давать». К сожалению, и новая попытка организации коммерческого кредита в России завершилась ничем.

В период царствования Павла I произошел серьезный сдвиг в постановке коммерческого кредита. Так, в 1797 г. в пяти городах страны (Санк-Петербург, Москва, Архангельск, Таганрог, Феодосия) как филиалы Ассигнационного банка учреждаются эсконтные (учетные) конторы, задачей которых являлось развитие коммерческого кредита, выдача ссуд под товары и страховое обеспечение торговой предпринимательской деятельности (принятие под залог товаров).

В неразвитой кредитной системе России образовалась брешь, которая была в известной мере заполнена лишь в 1818 г., когда был открыт Государственный Коммерческий банк.

Государственный Коммерческий банк который действовал до 1860 г., когда был учрежден Государственный банк России.

Тема 2.4. Аграрное предпринимательство

Вопрос 1. Особенности аграрного предпринимательства

Говоря об аренде как форме землепользования в пореформенной России, следует обратить внимание на определение «крестьянская», поскольку в отличие от развитых стран Запада у нас в подавляющем большинстве случаев арендатором земли становился крестьянин, и этот факт определил ряд особенностей аграрного предпринимательства в России.

Особенность первая: Россия - это страна крестьянской аренды, которая выросла на почве дореформенного натурального хозяйства и поэтому несла в себе многие феодальные черты (сохранение отработок, издольщина, испольшина и др.). Источником крестьянской аренды явилось малоземелье крестьян, которые, чтобы обеспечить семью, вынуждены были искать спасение в расширении площади землепользования. Главнейшим способом такого расширения и явилась аренда.

Вторая особенность: Россия - страна мелкой крестьянской аренды, и это роднило ее с такими странами, как Италия и Ирландия. Типичный российский арендатор снимал землю лишь в дополнение к своему наделу, видя в аренде лишь подспорье в хозяйстве. Бедность и безденежье пореформенной российской деревни, недостаток тягла не позволяли основной массе арендаторов снимать крупные участки земли.

Третья особенность: Россия - страна преимущественно краткосрочной аренды, где почти повсеместно преобладала годичная аренда. При такой форме землепользования у крестьян-арендаторов не было никакого «интересу» улучшать снятую землю; главная задача заключалась в том, чтобы выжать из нее все возможное, а там - хоть трава не расти (не в те ли времена наш фольклор обогатился этой поговоркой?) Краткосрочная - на один посев - аренда сплошь и рядом инициировала безоглядную эксплуатацию земли, зачастую варварскими методами, что приводило к порче пахотных площадей, их изъятию из хозяйственного оборота.

Четвертая особенность: Важной особенностью арендных отношений в России являлось широкое развитие государственного земельного фонда, преобладание общинного землепользования у крестьян, и эти факторы оказывали влияние на формирование типов и видов крестьянской аренды. Арендными отношениями в европейской части России было охвачено 42% крестьянских дворов (по данным профессора Карышева, обследовавшего 103 уезда), при этом малоарендными оказались густонаселенные, а значит, малоземельные центральные и северо-западные губернии, а многоарендными - губернии юго-востока, юга и юго-запада.

Вопрос 2. Типы и виды крестьянской аренды в пореформенной России

В пореформенной России сложилось три типа крестьянской аренды:

1) единоличная (когда арендатором являлась отдельная семья);

2) товарищеская (объединение нескольких хозяев);

3) общественная или общинная, мирская (вся деревня).

По площади арендуемой земли эти три типа аренды были прмерно одинаковы (соответственно): 1) 32%; 2) 34,5; 3) 33,55%.

Единоличный и товарищеский тип крестьянской аренды был распространен больше в регионах зернового земледелия, а общественный - в центральном промышленном районе и на северо-западе страны, т.е. там, где крестьяне испытывали потребность в кормовых угодьях.

Что же касается видов крестьянской аренды, то на необъятных просторах России общая картина отличается чрезвычйной пестротой в зависимости от природно-климатических условий, количества и качества земли, плотности населения, развитости земельных отношений, расстояний от рынков, национальных традиций, уровня агрокультуры и т.д. Кроме того, виды аренды определялись массой других признаков:

1) целями съемки земли;

2) способами оплаты;

3) сроками и размерами арендуемых площадей;

4) их положением по отношению к соседям;

5) степенью товарности крестьянского хозяйства и т.д.

В дореволюционной литературе описаны десятки видов крестьянской аренды, а названий их были сотни, в зависимости от комбинации содержащихся в них признаков. Н

Наиболее распространенные виды крестьянской арендыбыли следующие: надельная, вненадельная, продольственная, трудовая, краткосрочная, долгосрочная, крупная, мелкая, натуральная, денежная, единоличная, общественная, отработочная, испольная, издольная и многие другие.

Самым важным признаком дифференциации крестьянской аренды явился характер собственности на объект аренды - землю, которая делилась на две категории: надельная; вненадельная. Размеры надельной аренды бли незначительны – около 1,5 млн. десятин, а вненадельной - во много раз больше: по различным данным - от 19,5 млн. до 24 млн. десятин. Надельная земля сдавалась в долгосрочную аренду, а вненадельная (охватывавшая казенные, удельные, частновладельческие земли) - преимущественно в краткосрочную.

Вопрос 3. Типы з емельной ренты

В России действовали все три исторически сложившиеся типыземельной ренты: 1) отработочная; 2) продуктовая (или натуральная); 3) денежная.

1. Отработочная рента, представленная барщиной, действовала в России и до 1861 г., и несколько десятилетий после, причем в пореформенный период она являлась основной переходной формой от феодальных к капиталистическим отношениям на земле. Недаром публицисты прошлого века этот самый распространенный в переходный период вид земельной ренты именовали полуфеодальным – полукапиталистическим.

Суть отработочной ренты (или системы) заключалась в том, что бывший крепостной, а после реформы вольный крестьянин обязан был в установленное время (конечно же, весной или осенью) и в установленный срок (для мужчин – 40 дней, для женщин -30) отработать на полях помещика со своей лошадью и свои инвентарем – за установленную плату или в счет погашения выкупных платежей.

Феодальной в этой ренте была по существу прежняя барщинная повинность (отработка на помещичьем поле), а капиталистической - обязательная оплата крестьянского (якобы вольнонаемного труда),

2. Продуктовая (или натуральная ) земельная рента, как и отработочная, широко применялась в период перехода от крепостнической к капиталистической системе хозяйства. Только в этом случае арендатор расплачивался с собственником земли частью произведенной продукции, правда, часть эта в разных случаях приобретала неодинаковые размеры.

Наиболее хищной и свирепой, перешедшей от крепостнических времен, была испольная ( корень слова: пол, т.е. половина) рента; менее суровой считалась рента издольная(корень: дол, т.е. доля, часть чего-то). Вот откуда взялись названия соответствующих видов крестьянской аренды.

3. Денежная земельная рента возникла из натуральной по мере развития товарного сельского хозяйства и окончательного отделения собственности на землю от пользования ею. При денежной форме арендатор полностью распоряжается продуктами своего труда. Этот вид ренты - «фирменный знак» капитализма с его рыночной экономикой. В то же время денежная рента - показатель предпринимательской аренды, которая в России не успела получить значительного развития.

Их перечисленных видов аренд определеннной расшифровки требует трудоваяаренда. Это тот случай, кога арендатор снимал чужую землю не с целью укрепить и пополнить «продовольственную корзину», а для того, чтобы приложить к ней излишние запасы рабочей силы своей семьи. Другими словами, для того, чтобы сыновья (дочери, братья, невестки и др.) не болтались без дела и не теряли крестьянских навыков, а «упражнялись» с землей постоянно, как и заведено в сельском хозяйстве.

Таким образом, трудовая аренда, помимо чисто хозяйственного значения, играла в российской крестьянской семье определенную воспитательную роль, была пронизана духом христианской этики и морали с ее принципом: «В поте лица добывай хлеб свой».

Вопрос 4. Кооперативное движение в России

Новинка приходит в Россию

Образованные круги российской общественности, прекрасно осведомленные о жизни на Западе, с интересом следили за развитием кооперативного движения в европейских странах, а затем они же стали инициаторами его распространения в России. Соединившись с идеями народовольничества, кооперативная идея охватила широкие слои российской интеллигенции, причем в национальной интерпретации она приобрела «деревенский» оттенок, в отличие от Запада, где кооперация охватила главным образом городской пролетариат.

Начиная с 60-х гг. XIX в. «кооперативное поветрие» стало своеобразной модой, увлекшей дворянство, учительство, офицерство, духовенство и даже полицейских чинов. Первым теоретиком российкой кооперации был Н.Г.Чернышевский. который утверждал, что крестьянская община - это готовый социальный инструмент для кооперирования российской деревни. Впоследствии он пересмотрел свою прежнюю точку зрения на перспективы общинного производства и особенно общинного потребления, признав, что «работник будет работать только тогда, когда станет хозяином» и когда появится возможность реализовать принцип: «каждый работает на себя». Лишь на этих основаниях можно ожидать больших результатов от крестьянских товариществ (кооперативов).

Пионером аграрной кооперации в России следует признать Святослава Федеоровича Лугинина (1838-1866), который, изучив постановку кооперативного дела в Германии, разработал первый устав сельскохозяйственного кооператива. Устав был утвержден 22 октября 1865 г.

Выдающийся вклад в развитие отечественного кооперативного движения внесли своими научными разработками и практическими делами - Н.П.Баллин (1829-1904), А.И.Чупров (1842-1908), А.И.Васильчиков (1818-1881), М.И.Туган-Барановский (1856-1919) и многие другие представители передовой российской общественности. Они и их последователи через всю жизнь пронесли убеждение, что именно кооперация, основанная на принципах свободного предпринимательства и эволюционного пути развития общества, способна вывести крестьянскую Россию на путь процветания и прогресса.

Благодаря подвижничеству и бескорыстным усилиям многочисленного отряда энтузистов нового дела Россия уже к концу XIX в. покрылась густой сетью кооперативов – потребительских и производительных, которые делились на следуюшщие виды: ссудо-сберегательные товарищества; кредитные товарищества; сбытовые артели; сельскохозяйственные товарищества (маслобойные, пчеловодов, льноводческие и др.); товарищеские лавки и др.

Созданные с целью оградить труженика от грабежа ростовщиков и спекулянтов-скупщиков, коопреативы довольно быстро и убедительно доказали свою жизненную необходимость. Между тем развитие кооперативного движения в России, где из 100 кооперативов 90 были крестьянскими, в первые три десятилетия отличалось необычайным своеобразием. Кооперативные общества, товарищества, артели в большинстве случаев создавались не самими крестьянами, а как бы навязывались им сверху по воле помещиков, священников, учителей. Даже потребительские общества редко возникали по собственной инициативе крестьян. Но не только бедность, малоденежье, непроходимая косность основной крестьянской массы и малочисленность «полных хозяев» на земеле (из-за черепашьих темпов крестьянской реформы) тормозили кооперацию российской деревни. Была еще одна невидимая, невыразимая в экономических категориях причина – низкий уровень культуры и образованности российского крестьянства. Поэтому кооперативы наряду с решением хозяйственных задач, на первое место ставили подъем культурного уровня народа. Именно на базе кооперативов в России были учреждены тысячи школ, читален, библиотек, хоровых обществ, народных театров и др.

Изучая опыт Запада и учитывая российские условия, организаторы отетчественного кооперативного движения не стремились «гнать лошадей» впереди своей эпохи и пытались для начала утвердить самые простые, понятные крестьянам и доступные им формы кооперации – потребительские общества и производственные артели.

Вопрос 5. Инициаторы артельной кооперации в России