Исторический период»

Не стремясь воспроизводить все тонкости творческого узорочья о. Стефана, остановимся на некоторых наиболее выразительных его умозаключениях, вполне достойных высокой оценки в жанре фэнтези.

Почему бы не пофантазировать о географическом местоположении Рая? – «Совершенно ясно, что место Рая находилось географически на крайнем Востоке перед Персидским заливом, на берегу объединенного течения четырех великих и известных в то время рек. Ныне все это место – территория огромного озера Хор или Хаммер» [87, с. 100]. «Надо полагать, что после изгнания Адама из Рая вся эта территория опустилась где-то на полтора десятка метров, и воды Персидского залива заполнили низменность» [87, с. 100].

«Рай, Эдем, был залит водой и стал недоступным навеки. Разыскивать его и теперь невозможно, так как он находится на дне непрозрачного, белого как вода с молоком, от растворенного в нем известкового ила, озера Хаммер. И какие остатки можно найти на территории Рая? Эта тайна запечатана навеки» [87, с. 100].

Прот. Стефан Ляшевский хочет уверить всех, что Рай стал мутным илистым озером... Обычно в церковном Предании Рай ассоциируется с небом, горней высью. Херувим с огненным мечем, а не водяной с лейкой в руке был поставлен Богом, чтобы преграждать павшему Адаму вход в потерянный Рай. Апостол Павел свидетельствует о себе, что он восхищен бысть в Рай и слыша неизреченны ангельские глаголы (2 Кор. 12, 4), а вовсе не бульканье в подводной глубине... Святитель Амвросий Медиоланский пишет: «Если Рай, в таком случае, такого естества, что единственно Павел, или кто-то подобный Павлу, едва мог видеть его, будучи живым, и тем не менее не способен был вспомнить, видел ли он его в теле или кроме тела, и более того, слыша слова, которые ему было запрещено открывать – если это правда, как для нас будет возможно обнажить местоположение Рая, видеть который мы не способны и, даже если бы мы успели в зрении его, нам было бы запрещено делиться этими сведениями с другими? И еще, коль скоро Павел уклонился от самовозношения по причине величественности откровения, насколько больше обязаны мы подвизаться, чтобы не слишком стремиться раскрывать то, что приводит к опасности по причине самого этого откровения! Рассуждать о Рае не должно, таким образом, легко» [цит. по 119, с. 94].

Впрочем, тайна есть тайна.

Однако, в эту тайну о. Стефан вторгается своим резким вопросом и еще более резким ответом. «Была ли смерть в Раю? Да. Только один Адам был сотворен бессмертным. А между тем есть распространенное мнение, что все животные в Раю тоже были бессмертны» [87, с. 103].

Отец Стефан забывает уточнить, что это «распространенное мнение» распространено прежде всего среди Святых Отцов. Святитель Феофан Затворник выразил церковное мнение об этом предмете следующим образом: «Сама тварь с нетерпением ожидает нашей будущей славы. Почему? – Потому, что быв создана нетленною, по причине грехов человеческих сделалась тленною, ибо и мы из нетленных сделались тленными» [151, с. 504]. Преподобный Григорий Синаит писал: «Текучая ныне тварь не создана первоначально тленною, но после подпала тлению, повинувшись суете, по Писанию, не волею, но нехотя, за повинувшаго ее, на уповании обновления подвергшегося тлению Адама (Рим. 8, 20)» [30, с. 81]. Никто из Святых Отцов не учил, что до Адамова грехопадения в мiре была смерть.

Утверждая обратное, о. Стефан не богословствует, но просто фантазирует, а такие «мелочи» для вдохновенного творчества писателя-фантаста не слишком существенны.

Не только смертность, но также хищничество и плотоядение приписывает авторская фантазия первозданному мiру. Это утверждается, как ни странно, сразу после упоминания ясных библейских стихов о том, что Бог и человеку и всем зверям и птицам дал всякую зелень травную в пищу, и стало так (Быт. 1, 30). Прот. Стефан поясняет: «И стало так, значит, до создания Рая не было так; живые существа поедали друг друга» [87, с. 104].

Такой логикой пользуются иные сектанты, отрицающие приснодевство Пресвятой Богородицы на основании евангельского стиха об Иосифе Обручнике, который прият жену свою, и не знаяше ея, дондеже роди Сына своего первенца и нарече имя Ему Иисус (Мф. 1, 24–25). Они делают ложный и хульный вывод, будто бы слово дондеже позволительно трактовать в смысле «лишь только до, но не после». Таковых предостерегает святитель Иоанн Златоуст: «Евангелист употребил слово дондеже, но ты не подозревай из того, будто Иосиф после познал ее» [51, с. 55]. Подобным образом, когда в библейском тексте мы встречаем слова: И бысть тако (Быт. 1, 30) – не следует вместе с о. Стефаном Ляшевским понимать их в том смысле, будто до Божьего повеления вкушать растительную пищу «тако не бысть», и будто прежде люди и звери были плотоядны. Такая трактовка фантастична и нечестива (можно сказать фантастически нечестива).

Прот. Стефан в приключенческом жанре продолжает описание жизни Адама после изгнания из Рая. «Адам, сказано, поселился против Рая. Вполне понятно его желание остаться поблизости рая. У врат Рая стоял ангел с огненным мечом. Естественно думать, что Ангел не мог стоять годами. Что-то должно было вынудить Адама оставить это место и идти дальше» [88, с. 150]. Литературный критик мог бы оценить тонкое знание автором-священником психологии и физиологии ангелов-херувимов. При этом «естественные» рассуждения о сверхъестественном, Богом установленном, явлении ничуть не выбиваются из общего стиля авторского повествования.

Что же было с Адамом дальше? Послушаем с интересом.

«Начал, по воле Божией (как не отметить глубокое благочестие нашего писателя-фантаста! Без воли Божией ведь и волос бы не упал бы с главы Адама – свящ. К. Б.), наступать залив, и залил территорию Рая и всю окружающую местность. Куда же мог идти Адам? На север? Но там преградил путь многоводный Евфрат. С востока наступали воды залива, так называемая в геологии трансгрессия моря. На западе была бесплодная песчаная пустыня Аль Хаджар. Оставалось единственное направление – идти вверх по правому берегу Евфрата и остановиться там на возвышении, как только остановилось наступление вод залива» [88, с. 151].

Пророк Моисей умалчивает о трансгрессии моря и бегстве от него Адама? Не беда. Займем у о. Стефана немного воображения и восполним этот изъян в Божественном Откровении. Заодно узнаем в свете последних научных открытий новые подробности про детей Адама.

«Кто же такие неандертальцы по Богооткровенному учению? Это потомки Каина – каиниты, потерявшие красоту первозданного Адама» [87, с. 63].

Итак, с каинитами все ясно. Они идентифицированы «по Богооткровенному учению» о. Стефана как неандертальцы. Соответственно, потомки Сифа отождествляются с кроманьонцами. Нужно научное обоснование? Пожалуйста.

«Палестинские раскопки последних десятилетий и радиоактивный метод определения возраста костей установили, с полной достоверностью, что там обитали одновременно и неандертальцы, и кроманьонцы, и что древность найденных останков не превышает 8 тысяч лет до нашего времени» [87, с. 61]. Это утверждается «с полной достоверностью».

«Теперь уже невозможно цепляться за старые отжившие взгляды на антропологическое развитие людей Палеолита. Когда станет ясно, что Вюрмский ледник растаял не за 100 тысяч лет и не за 40 тысяч лет (как теперь думают), а за один год в водах Потопа, на что есть совершенно неоспоримые доказательства, хронология палеолитического периода войдет в библейские рамки с абсолютной ясностью» [87, с. 61–62]. Для данного факта у о. Стефана имеются «совершенно неоспоримые доказательства».

Для научно-фантастического романа все вполне гладко и безукоризненно, но к библейскому свидетельству это не имеет просто никакого отношения. Потомки Каина вовсе не были отсталыми пещерными людьми. Сам Каин первым построил город и назвал его в честь своего сына Енох (Быт. 4, 17). Потомки Каина были весьма изобретательны. Иавал был отец живущих в шатрах со стадами (Быт. 4, 20), а вовсе не собиратель и не охотник. Иувал был отец всех играющих на гуслях и свирели (Быт. 4, 21). Тувалкаин был ковачем всех орудий из меди и железа (Быт. 4, 22). Трудно согласовать эти библейские свидетельства с утверждением, будто бы культура «каинитов развивалась самостоятельно..., не зная ни неолита, ни металла» [88, с. 160].

Кроме рассмотренных нами, у прот. Стефана Ляшевского есть еще немало экстравагантных заявлений касательно жизни сынов Адамовых до и после Потопа. Эти авторские мысли также легко могут быть проверены на соответствие содержанию текста Священного Писания и Преданию Церкви. Однако вряд ли это стоит делать, если приведенных нами примеров достаточно, чтобы определить творчество о. Стефана не как богословское или научно-историческое, но как научно-фантастическую литературу. Никому же не придет в голову Божественным Откровением поверять Приключения Незнайки в Солнечном городе или увлекательные повести Дж. Толкиена о гномах, эльфах и других сказочных персонажах.

Следует правильно определить жанр – и тогда сразу станет очевидно, что название книг «Библия и наука» обманывает ожидание серьезного читателя. Там нет и в помине ни верности следования библейскому Откровению, ни научного основания.

Но книги протоиерея Стефана Ляшевского по увлекательности и сногсшибательности вполне достойны соперничать с лучшими произведениями Г. Уэллса и Р. Бредбери, а подзаголовок к своим шедеврам библейской фантастики о. Стефан вполне мог бы позаимствовать у братьев Стругацких: «Повесть-сказка для научных работников младшего возраста».

ВЕРА ОТЦОВ – ПРОТИВ
ТЕОРИИ РАСПАДА ВСЕЛЕННОЙ

О книге епископа Василия (Родзянко)
«Теория распада вселенной и вера Отцов»

– Милый мой, в Каббале есть теория, что душа Адама в миг грехопадения разделилась на 600 000 душ. Как зеркало тролля – на осколки. Ах, да! «Снежной королевы» вы тоже не читали... Извините, Степочка. И когда работа всех этих душ-осколков по искупленью греха будет завершена, они опять сольются в единого Адама – блаженного, безгрешного, счастливого. И наступит вечное состояние Шаббат, что значит Суббота Отдыха...

Г. Л. Олди. «Где отец твой, Адам?»

Я со всей ответственностью могу сегодня сказать, что книга владыки Василия (Родзянко) «Теория распада вселенной и вера Отцов» для всякого небезразличного к вопросам духовной жизни человека станет предметом глубоких размышлений. Некоторым может показаться, что не все в этой книге очевидно и ясно...

Сергий (Соколов), епископ Новосибирский и Бердский.

Из предисловия [21, с. II]