2015-02-04
282
совсем не найти дороги
-
так просто нам нынче: …совсем не найти дороги
…………………………………………………………………………………………
257**
грач худой зелёный зыбкий
грач с мечтательной улыбкой
притаился за окном
притаился под окном
то ли плачет то ли прячет то ли клюв его – стрела
за окном моим прижался
под окном моим прилёг;
затаился-утаился запрокинувши крыла…
-
я открыл окно
я выпрыгнул в окно
я подлетел к грачу
я подошёл к грачу
-
я прилёг с ним рядом…
! да вы посудите сами:
как же ему иначе здесь быть
одинокому?
………………………………………………………………………………………..
258**
о! –
мы так внимательно наблюдаем за растущей куда-то вдаль полоской примятой травы!
о!
мы так внимательны!
мы наблюдаем
и наблюденью нашему нет достойных просторов: оно – огромно! огромно!
-
о!
до самого горизонта
и – дальше – за горизонт:
мы внимательны
мы – куда угодно
хоть за сто горизонтов!
-
о!
…ай-йа-а…
-
…но никто из нас не заметил маленького мячика…
мячика с боком синим…
|
|
|
мячика с боком красным…
мячика с зелёным ободком…
маленького детского мячика
примявшего тр а вы
проплясавшего в травах тропинку…
-
п л я ш у щ е г о и т е п е р ь
……………………………………………………………………………………….
259**
и вышел –
и привнёс –
и встал на берегу:
приник…
зажмурился…
……………………………………………………………………………………………..
260**
ДВЕРЬ
…и ветер, ветер, ветер повеял на город в самом начале дня.
-
Я бежал… я не знал… я спотыкался… - я не знал: с какого места, с откуда мне прикоснуться к двери. Дверь догадывалась об этом, и – звала меня; нежно, из дал ё ка-далек а … из совсем рядом… рядышком… - звала меня.
О, как я ушибался! как долбился о то, что при долблении-ушибании явно выказывало себя не-дверью, но – чем-то совсем, совсем другим. Как метался (метался!!!) норовя – да! да!... – вот: в каждой ненарочитой прощ е лине угадать-выяснить ну хоть тонкую пр о светь, хоть промельк за-дверья; ощупывал трещины и углы… теребил взором всякое… выискивал и кричал. И, кажется, плакал.
-
…Вот: сколько смущений так миновало? сколько роптаний? криков?
Так: теперь я здесь. Я слышу её голос и отвечаю ей.
…осталось только научиться ходить
……………………………………………………………………………………………
261**
«до встречи»
просто: «до встречи»
это я говорю вам: «до встречи»
-
…кто же вам ещё это скажет?
кто ещё знает об этом?
……………………………………………………………………………………….
262**
но:
тара-т а м… тара-т а м… тара-т а м…
но:
это именно они –
чёрные круглые горошины прошедшего года
(круглые скелетики вишен…)
-
но:
дикие яблоки мнущие скулы
|
|
|
но:
дробное бешенство слизывающих ошмётки разгула северных экспрессов
но:
невнятность (и – многоточия следующие за невнятностью по пятам)
но:
девочка-дирижабль целующая в губы солнце
-
…погодите!
: я не всё ещё понял!..
: я всё ещё ничего не понял …
……………………………………………………………………………………
263**
ЖЁЛТАЯ КУРИЦА
Поднимаясь по лестнице (направляясь в свою квартиру) – я встретил жёлтую курицу, почти золотую. Курица стояла на верхней ступеньке; голова её была высоко поднята, зелёные глаза смотрели на меня вопросительно и с надеждой.
- Ты – прелесть, - сказал я. – Чудо, как прелестна!
- Ну конечно! – облегчённо вздохнула курица. – Конечно. Это само собой разумеется.
Она вдруг засмеялась. И я – я тоже – засмеялся.
Мы долго-долго – и до чего же весело! – смеялись вместе, так разумея: нет между нами непонимания, а очевидность – легка и взаимна.
-
мы и теперь друг друга понимаем, хотя со времени первой встречи так часто менялись местами
…………………………………………………………………………………………..
264**
океан… оке а нушка… оке а нчик…
океан и нушка…
оке у ся…
-
можно говорить что угодно –
но ты всё равно утонешь если не умеешь плавать
-
(океан… оке а нушка… оке а нчик…)
но подтвердит вам любая медуза
любая селёдка
любой осьминог не способный прочесть даже азбуки первоклассника:
«ты всё равно утонешь утонешь
если
не умеешь плавать» …
-
хотя… за редким исключением……
…………………………………………………………………………………………
265**
момент твоего исхождения из двери после пол у ночи –
равнозначен моменту твоего исхождения из двери после полудня
и вообще – равнозначен любому исхождению с
момента возникновения дверей
до
момента их исчезновения (за ненадобностью)
-
любителей запоров засовов замков такой факт неизбежно смущает
любителей запоров засовов замков такой факт погружает в ярость и заставляет потрясать кулаками
-
…но:
вышел некто из двери
поднял очи
возрадовался
……………………………………………………………………………………..
266**
СТАРЫЙ ЛЕС
1/1
и снова опять снова со мной заговорил Старый Лес
и опять (как и всегда) и опять его обитатели были со мной дружелюбны ко мне приветливы
и снова снова снова заговорил со мной Старый Лес
и над землёй приподнял
и утёр соль с лица
вот: благостный взрыв распирает грудь
вот: благостно
легконого
так: будто бы на парапете – перед последним прыжком из последних сил
-
и снова (опять! опять!) потянулись обрывки афиш никчёмные разговоры забытые на потом письмена
и снова (словно ничего не менялось ничего не происходило) в синих охвостьях пыли замерцал август
-
ни что не опрокинуто
всё сохранено – Старый Лес уверил меня – всё сохранено –
каждая капля целована утешением и убежище обрела и заботу
всё сохранено
я иду тревожа подошвами башмаков серебро предрассветья
всё согрето
всё приближено к груди
-
всё сохранено
Старый Лес дотрагивается до моего плеча
согревает спину
говорит медлительно
говорит торопливо…
-
тишина
пл я ский бумажный зам о чек на стыке вулканов
голубь (в жилетке синей) лежащий на г о рклости плеч
сизая капелька вены (блуждающей) (опота ё нной)
вереск упавший в бокал запоздалого пьяницы
тишина
женщина (подошедшая на цыпочках)
женщина (вдохнувшая мягко в затылок слово последнее и первое слово)
женщина на золотистом ворсе тёплого чая
тишина…
крик догорающих брёвен прошедший сквозь рёбра
звон тополей
чистый в своей первородности северный ветер
имя на стёклах проточных
странности
тишина...
в пл ё ви и радости в гр а дах мятежных память вчерашняя (мера, значенье)
вьюга белёсая
тряс предвечерний (неугомонная мятость коленей)
опромягч е нье и ст и хлость по краю
в бархате лона – стынь и пшеница
|
|
|
в шторме речений – опромедл ё нность
но – сопряженье
так: тишина
-
…подошедший мягко на цыпочках август….
сомнения…
дым табачный сизый сизый как последний оплот на границах призрачных несказанных…
кофе на смуглом кивке в сторону житниц… прозрачная лодка…
-
я сойду на последней и самой пустой остановке весь вчерашний как мёртвая рыба
я придвинусь спиной к океану и острым локтем
нарисую луну
на рисую солнце
и рот округлый
многоглавого горюн а -урагана
я – распевный – оплетусь виноградом диким и жёлтой мимозой
и летящими низко ласточками
и сукровицей в толстом стакане
никого не будет поблизости
никто не скажет:
что ты тут делаешь?...
здесь никого поблизости нету…
прочь отсюда молчун-пересмешник!..
я пододвинусь
как можно ближе я пододвинусь к влаге и глине –
вылеплю сердце
окрашу сердце кадмием алым
!подниму-подброшу
(расплёскивая руки
роняя слёзы)
подниму-подброшу –
оно взовьётся взрастёт согреет …
-
я
удлинённый и голый (где голость – равна рассудку)
я
кареглазый
с блуждающей на обвислости форм шерстью
с костями из синих жемчужин –
выгнусь тихонько навстречу сходящим с небес коленям
(подниму тяжёлое покрывало…) (о чём-то забуду…)
1/2
я сойду на последней и самой пустой остановке
(весь – завтрашний как окунь-солнце на высокой волне)
и у Старого Леса (Прежнего Леса) прежний возникну встану протяну руки –
в о ханье хвои…
в вязкость брусники…
в ясность ромашек…
и у Старого Леса (Тихого Леса) тихим останусь
(совсем тихим)… –
-
я теперь дома…
я теперь дома!
Я Т Е П Е Р Ь Д О М А
…………………………………………………………………………………………
267**
на указательном пальце – пепел
и на всех остальных пальцах – пепел
и на локтях и на коленях – пепел
и – вообще – повсюду – пепел пепел пепел
-
как много пепла!
-
...а если поднимешь чешуйку пепла –
послюнив указательный палец –
то обнаружишь:
пепел
пепел
пепел
пепел
...(вот именно так пепел и оказался на указательном пальце)
................................................................................
|
|
|
268**
СВЕТЛЯЧОК
И светил светлячок над бездной… ай-йя-а!... – как мал он был…! как бездна была огромна…!
Крохотулька-комочек света над тьмой, не имеющей меры, не имеющей берегов…
Ай-йя-а!!...
Ах!: всё озарял! (ибо не было больше света – только он)
-
И выдвинулись из тьмы скалы… скалы…
И выдвинулись из тьмы скалы-стены… стены…
И сомкнулись…
-
Ай-йя-а!!......
-
И вдвинулись обратно во тьму стены… стены… Канули. Растворились.
И вдвинулись обратно во тьму стены-скалы… скалы… Сгинули. Запропали.
…И больше ничего не светило… никто не светил над бездной…
-
Ай-йя-а……
-
: Но почему-то – ах! почему-то – размыло, забрезжило… (вы только присмотритесь!) Но почему-то – ах! почему-то – стало чуть-чуть светлей!
Вы присмотритесь! вы присмотритесь только! –
в ы с р а з у э т о п о й м ё т е
……………………………………………………………………………………….
269**
ОГЛЯДКА
«оглянись вокруг!»
-
Я оглянулся вокруг, и я увидел, что вдосталь всего, что всего в избытке, всего хватает…
-
: Есть хлеб у меня. …а когда его нет – есть обильные пресные воды.: Есть постель у меня. …а когда её нет – есть снег и трава и камень.: Есть письменные принадлежности, и в избытке – чернил. …а когда их нет – есть кожа и кровь и дыханье.
-
: Есть ВСЁ (всё-всё-всё)! …ну а когда этого нет – то всё равно: есть, но стократ больше.
-
Вот ведь как у меня!
Вот ведь как!
У меня!
-
с т о и л о л и ш ь о г л я н у т ь с я
…………………………………………………………………………………
270**
ВОЗМОЖНО И ТАКОЕ...
вот (предположим) сто человек
: и одно – единое – дыхание на всех
сто левых лёгких
сто лёгких правых
множество всяческих дыхательных приспособлений
отверстия для поступления воздуха...
автономность каждой системы...
: и одно – единое – дыхание на всех
-
сто лис
сто енотов
сто крокодилов
-
сто фламинго
сто зябликов
сто пауков
-
сто лягушек
сто карпов
сто капель воды
-
сто кристаллов
сто судеб
сто отражений
-
сто созвездий
целая сотня сугробов снимающих шляпы перед каждой мелодией
-
сто мотыльков...
-
: и одно – единое – дыхание на всех
-
хочется спросить: ну не чудо ли это!??...
и тут же ответить: чудо
конечно же чудо
да конечно же это – чудо!
тут не усомнишься
тут оно – вот: перед глазами
тут оно!
(а тем кто в это не верит
придётся
(уж вы извините)
дышать самим по себе)
-
тут оно – вот: Ч У Д О
................................................................
271**
ТОРОПЛИВОСТЬ
Вроде бы я куда-то бежал…
Я бежал, я бежал, шлёпая громко подмётками в твердь, задыхаясь, хрипя, растопырив локти. И девушка в синем пальто провожала улыбкой мою напряжённую, смятую бегом фигуру. …И кто-то кашлял… я не знаю – кто; я был занят, я не заметил.
-
Никого не догнал.
У неясного входа моя остановка, и расстёгнут пиджак, и капли пота падают на асфальт. …Рядом, вдали, а р а вно – и у самого горизонта прыгают воробьи, скачут сороки, плещут ветвями липы…
Никого не догнал. Никого. …Да как будто бы направлялся вовсе не к этому входу!..
-
…но кажется, кажется нынче, что бег мой был слишком поспешным, был слишком быстрым, чересчур скользящим.
Но кажется, что я пробежал мимо, что узнал и заметил, но – бежал, бежал не в силах остановиться…
-
…и сначала теперь, сначала, с самого начала: с самых первых вершин и вмятин; теперь сначала…
Теперь: возвращаюсь.
и отбита мелом черта… чёрточка… тонкая линия в самом начале
…………………………………………………………………………………..
272**
на песке –
на границе моря и гор –
отпечаток твоего тела
-
… за полчаса до прилива …
-
разве у тебя мало времени чтобы внимательно разглядеть отпечаток своего тела?
! у тебя достаточно времени
-
… за пять минут до прилива …
-
хоть и достаточно у тебя времени но
не теряй время – любуйся!
осознавай!
впитывай до крупинки!..
: на песке –
на границе моря и гор –
отпечаток твоего тела…
-
… за пять секунд до прилива …
-
…у тебя по-прежнему достаточно времени:
ты можешь выпить чашечку чая
побывать на краю света
нарисовать слона…
! ты всё можешь
! у тебя по-прежнему достаточно времени
-
… за пять секунд до прилива …
-
отпечаток ракушки
дерева
камня
отпечаток морской блохи спрыгнувшей с краешка ветра
отпечаток твоего тела…
-
… за пять секунд до прилива …
-
…за триста лет до прилива ты уже был здесь
и оставлял отпечаток своего тела
и был восхищён
и ошеломлён
и не находил слов! …
-
о! – ты и сейчас не находишь слов –
ты просто смотришь
………………………………………………………………………………………..
273**
ПУЗЫРЁК ПЕНЫ
Он окончил молитву и встал.
Он встал, и распрямил спину, и разогнул плечи, и поднял голову, и огляделся вокруг…
Он огляделся вокруг… и тут захлестнула его волна: неизбывная волна… тёплая… волна неуд е ржная… – из далёкой дали пришедшая волна. Захлестнула и понесла, и закрутила, и растворила в себе. …
-
и пузырёк пены морской, на горячем выступе скальном осевший, выдохнул из себя:
- го-О-осподи…!
и – выдохнув – расплеснулся в мир
………………………………………………………………………………………..
274**
БЕСЕДА
И Эхо сказало:
- …ну, предположим – нефть, плёнкой тончайшей излившаяся на поверхность вод: она не в силах проникнуть в них, пропитать собой. Но всякая тварь живая (в водах тех обитающая) понуждённая за глотком воздуха всплыть на поверхность – плёнкой той обцепляется в мучающем захвате и умерщвляется в м у ках. Так же – тонко-цепкой плёнкой – глупость и насилие разлиты по всем слоям мироздания, - многобытийного, беззащитного, кровавого, несчастного… Э-э, да что говорить! будто – неизвестное возвещаю. А ведь нет, нет – очевидное…
Эхо умолкло и выжидательно посмотрело на Кактус.
- О, как вы правы! как вы правы!.. – стеснительно, но вместе с тем и возбуждённо залопотал Кактус. – Я давно это подозревал, вот только изъяснить не получалось. Никак....Спасибо вам!
- Гм-м… - Эхо поёжилось, - да за что ж спасибо?... спасибо – не за что. Вам ведь и прежде всё было ясно, не так ли? …Ну, а облечь ясное в форму, в слова… Слова – что слова…?.. они могут привнести в ясность только отзвук, но там, где НЕ -ясность – ясности не породят… а иной раз и утяжелят её порождение. …Вот если бы я не определило, а – изменило! …но как? как…
- Молча, и поднатужась, - неожиданно брякнула Бескрайняя Пустыня, усупленно поглядывая на беседующих.
- Что вы имеете в виду?!? – вскинулся Кактус, и – телом всем – покачнулся. – Не откажитесь пояснить, пожалуйста! будьте добры!
- А что ж, и поясню, - Бескрайняя Пустыня подобралась и приняла позу для удобного говорения. – Если долго не рассусоливать, так попросту – бегите! бегите от своего естества. …Вот только заметите его потуги – сразу и бегите… как можно быстрее, и, желательно, не останавливаясь.
- А дальше? – заинтересованно спросило Эхо.
- Дальше?...Дальше: добившись бежанья необратимого, необратимого настолько, что погоня (будет и погоня) начнёт выдыхаться и уставать – определитесь с направлением. Ваше подлинное естество, освободившись от естества повседневного, само подскажет – куда. …Вы только услышьте! Только поверьте! А услышав и поверив – последуйте незамедлительно!..
Пустыня умолкла.
- Да как же сделать-то это? – горемычно вопросил Кактус. – От естества-то бежать… как убежишь?
Пустыня молчала по-прежнему.
- А я вас спрашиваю: как!?!? – заорал Кактус и чуть не повалился от напряжения.
- Не орите, - медленно сказала Пустыня, - глухих тут нету.
И опять замолчала.
- А я вас спрашиваю: как!?!? – шёпотом заорал Кактус.
- Не шипите – змей распугаете…
А змеи и впрямь – шарахнулись во все стороны, дико оглядываясь на Кактус. …Нахмурилось небо. Шарахнул гром.
- Дошипелись, - вздохнула Пустыня. - …Как… как… Я же сказала в самом начале: молча и поднатужась. Вот и всё.
Пустыня подобралась и приняла позу для удобного лежания.
Громыхнуло… И в этот раз громыхнуло вовсе уж несусветно!
Эхо, позабыв обо всём, жадно (жадно-жадно!) потянулось к раскатам, впиваясь в них, уплетая за обе щеки, наедаясь до отвала.
Исхлестнулся ливень. …И жадно (позабыв обо всём!) взметнулся Кактус в ливневое изобилие, - переполняясь, обжираясь, трепеща…
-
«Жадность – один из вернейших признаков естества…» - угрюмо размышляла старая глухая Гадюка. Ей было мокро и неприютно. …Но, игнорируя ливень и прочие небесные явления, она с жадной терпеливостью – не дёргаясь, не отвлекаясь – торчала у мышиной норы
……………………………………………………………………………...
275**
ПОЗДНЯЯ ИГРА
- Ну, ты будешь стрелять?..
- А как же? – конечно буду! …
- Так не тяни… стреляй давай! Вот ведь…
- Да сейчас… сейчас… Не балабонь под руку! Сейчас…
-
(пауза)
-
- Ты уже выстрелил??
- Да давно уже выстрелил! ты что!... Давно уже…
- Эк оно… Ну надо же… …А мне что теперь – падать?..
- Да… Падай, конечно…
- Да… Ну, ничего… Сейчас вот подышу ещё чуточку… подышу – и упаду… Сейчас…
-
(пауза)
-
- Да падай уж е!
- Сейчас-сейчас…
- Падай!!!...
- … падаю
………………………………………………………………………………………..
276**
о х-ти... да может и так!
не проглядеть бы вначале
лампу нарядную в жёлтом уборе с солнечными боками
с синим пузом
лампу нарядную – да – с солнечными боками
-
там –
во мгле полотняной –
дома друг на дружке стоят
там бордовое алое есть
синее
желтизна цыплёнка
и отовсюду – руки живые
а по окраинам – песок и любовь
...что это?
в щёлку забора смотрю (но нет никакого забора) –
(распрямляюсь смущённый)
-
...и отовсюду – руки живые
: сцеплены руки
неразлуч и мы
всякий цветок им присущ всякая зелень
-
...а по окраинам – песок и любовь
песок и любовь песок и любовь
и любви – бессчётно бессчётно бессчётно
и каждая крупинка песка – сердце
-
и ночь:
синие деревья
синее небо
синяя земля
-
: чашу держу в руке –
все мы там разместились
-
краски плывут гудят –
нет их звонче!
каждый угол – открытая дверь
и то что там за углом – открытая дверь
и то: пляшут коровы трогая трубы домов виолончелью хвоста
пляшут собаки и козы
и кошки
человеки и человечицы
пляшут дома фонари тротуары –
неразлуч и мы – да! –
друг другом равн ы и прекрасны!
-
так!
-
...милые, вас я увижу
и си я нное капнет мне на рукав
и качну рукавом выпуская на волю утаённую колыбель
: видите? – вот я! плыву!
вы думали это месяц?... – а это я плыву!
к вам направляюсь
........................................................................
277**
РАЗОМКНУТОСТЬ УСТ
Я размыкаю уста. Моя речь спокойна. …Я говорю слова, слова, слова, слова… и, разумеется, слова не имеют ни малейшего смысла, но – сцепливаясь, круговор о тясь, нагромождаясь – слова соединяются в только им понятный рисунок, намекая на некий – присутствующий неуловимо и прочно – смысл.
Я размыкаю, размыкаю, размыкаю уста. Вот: мои уста разомкнуты и всякий может подойти-убедиться, всякий может коснуться (хотя бы и кончиком уха), всякий… …Разве есть какие препятствия? или иные какие удержания – разве?... ничего подобного! – настежь распахнуты двери (даже там, где их отсутствие – очевидно)!
Подходите; не стесняйтесь быть рядом со мной; меня не стыдитесь. …Чего ж тут стыдиться?
-
…Вот подошёл ко мне кто-то первый. И второй кто-то. Вот подошли они, и, безут а йно опростав глубокие в ы моины карманов, рассыпали у ног моих сверкающие монеты времени.
Им не жалко (разве только чуть-чуть).
очень надеются
………………………………………………………………………………..
278**
к вопросу «О СУДЬБЕ»
…… …а потом сказал:
- Не сожалей о том, чего у тебя нет. Приглядись повнимательнее к тому, что у тебя есть, и ты поймёшь, что у тебя есть всё. …
- Ах, это только слова! – запричитала Белая Фарфоровая Кукла.
- Ах, это только слова! Ах, это только большой глупый кусок сливочного масла! – заквакали на все голоса окрестные лягушки. – Да-да-да, только большой глупый кусок сливочного масла, лежащий на самом солнцепёке! …и ничего другого!
- У-у-у…! ух ты! …Вот ведь как! – завыла разочарованная мошкара. – У-у-ух!.. Надо же!..
…А Кукла, подобрав платьице и зажмурив глаза, вдруг отчаянно шагнула в болото.
-
И крикнул он ей:
- Да стой ты, дура! нельзя же так запросто взять и в болоте потонуть!.. ни с того ни с сего… Эх!..
-
Весь день сердобольные лягушки ныряли, пытаясь отыскать утонувшую Куклу… Но вот что удивительно: так и не нашли!
не нашли, и всё тут
………………………………………………………………………….......
279**
ПОЛЁТ
Летит… высоко-высоко!..
Крылья расправлены; хоть и не видно крыльев, но – расправлены, это же очевидно!
…И – полёт, тёплый, как терпение и нежный, как солёные океанские брызги на скалах. Бег ли, шёпот ползком, – ничего не видно, уж больно ярко солнце жмётся к глазам, и нет сил «нет» сказать ему, и хочется солнце гладить.
Вот: пролетает мимо. Мимо чего-то там наверху; это сразу заметно: ЧЕГО-ТО ТАМ – теряет тень свою на земле....В этом нет ни капельки боли. Этому нет названья. Но это так прекрасно и так просто, что – вот: ты уже гладишь солнце, всё смелее и радостнее скользя ладонями по огромной родной пригоршне желтизны… землю и ветер вдыхая… переполняясь…
Ты летишь.
Давно ли начался твой полёт?... скоро ли кончится?... – и то и другое одинаково нелепо для тебя и призрачно, одинаково никчёмно…
ты-то ведь знаешь, что ТЫ ЛЕТИШЬ ВСЕГДА
………………………………………………………………………………..
280**
ДОРОГА К ГОРИЗОНТУ (маленькая витражная повесть)
«Я не настолько богат, - сказал Кузнечик, - чтобы искать сухие слова на берегу дождя.»
Но потом – усомнился.
-
- Так! Так! – закивали жёлтые человечки.
- Так! Так! Так! – закивали жёлтые человечки.
- Эй! – закричали жёлтые человечки.
- Качать Кузнечика! – закричали жёлтые человечки.
- О-о!...
И подбежал к Кузнечику жёлтый человечек. И преклонил жёлтый человечек перед Кузнечиком колено.
-
И подбежали к Кузнечику жёлтые человечки. И были – да! – чистыми их щёки и пальцы, - не было ни на щеках ни на пальцах пятен печали.
И жёлтым оказалось утро, и день тоже – жёлтым. Но сквозь жёлтое – то, что желтизну рождает.
-
«...То, что качнулось из цветка – цветок.
Узнают ли друг друга? Не разминутся ли?
Да: им ли не узнать друг друга? им ли разминуться?»...
-
И коснулся Кузнечик губ Океана струнами светлых ног. И спросил:
- Кто рядом с тобой, о, Океан?
И Океан ответил:
- Ты.
О!: удивился Кузнечик, удивился Океан. Все удивились.
-
«...там белый песок, и возлежат на песке дивные добрые устрицы, упёршись локотками в тимьян и бархат. Там льются пантеры и искры от всякого места; где прежде замк о в и печатей было толпл е нье – льются пантеры и искры, и многое льётся иное....там белый, белый песок... там нет печали...»
-
«Мы переползаем из пункта А в пункт Б, и повсюду стоят сторожевые псы с перламутровыми глазами. Псы смотрят на нас... Псы кивают нам вслед... Псы отмыкают пасти, высовывают длинные – бесконечно длинные – языки из мягкого пламени и полыни, норовя приласкать дрогнувший за нашими спинами воздух.
Они уже соскучились. Затосковали.
...Мы оглядываемся.
Мы машем шляпами и кричим собакам, что мы вовсе их не покидаем, что мы никуда не деваемся, - просто: мы мчимся по кругу, из круга, в круге; мы норовим залечить круг, и именно поэтому так грозно рычит наш локомотив, так грузно так громко перестукиваются вагоны.
...Мы оглядываемся.
Мы замечаем: наши колёса (наши замёрзшие лапки) мчат-переступают по мягкому пламени и полыни... по рекам... по льдам и туманам... по о тбликам разных имён и бликам желаний. И очень неспешны мы, и очень спокойны.
Так замечаем: мы знаем куда идём; нам известна наша дорога.»
-
Улитка смеялась целых три дня, а на четвёртый сказала:
- Уф-ф...
- Вот как! – вскинулся Сизый Журавль. – Именно так!?.. вы не ошиблись?
- Ну откуда же мне это знать? – искренне удивилась Улитка. – Откуда? – хмыкнула; смешливо вскинула брови. – Ошиблась... не ошиблась... Вот чепуха!
- Не скажите, голубушка, - ос е рженно возмутился Журавль. – Вот... – он махнул крылом в сторону звёздного неба, - мы все смотрим на вас, все ждём ваших указаний!
- Ну ничего себе... – прямо-так и обалдела Улитка. – Вот-так-так!
- Да-да, - назидательно произнёс Журавль, - именно так: ждём ваших указаний.
-...А может не стоит? – робко и грустно попросила Улитка.
- Стоит, - твёрдо ответил Журавль.
Утром, пока все спали, Улитка собрал свои пожитки и поползла... поползла... поползла...
-
«... Тот, кто уползает-ползёт в сторону одиночества, - неизбежно встречается сразу со всеми, со всем. Разом....Больше в той стороне никого нет, ничего нет...
...А может и есть... Вот.»
Тысячу раз зачищали эту чернильную надпись всевозможными моющими средствами, но она всё равно проступала – какое-то время спустя или сразу – вновь. И по-прежнему – проступая вновь – она была всё такой же неопределённой, такой же расплывчатой и недосказанной.
Ну что ты тут поделаешь! так и бывает.
А тем, кто соприкасался с надписью, хотелось хоть какой-нибудь определённости. Может быть потому, что они больше не могли – хоть взорвись! – без определённости жить... а может быть потому, что определённость, в отличии от неопределённости, легко поддаётся зачистке даже при наличии отсутствия моющих средств: р-раз...»
-
Очень трудно голубям и синицам добывать деньги.
Они так заметили: у людей есть деньги – и им с большой охотой в разных местах меняют деньги на хлеб. И люди лопают хлеб вдосталь. Даже зимой.
А что же голуби и синицы? – на них смотрят снисходительно и с пожатием плеч; знают: у этих типов в перьях нет денег.
Очень трудно голубям и синицам добывать деньги.
И хлеб.
-
- Видел ли ты когда-нибудь берега своего острова? берега из влаги и шёлка...?
- Нет, - ответил Путник.
-
«...Я иду по снегу. Я шепчу снегу своё имя, и снег – снег! – отвечает мне, и называет своё имя.
Мы шепчем, шепчем друг другу свои имена. Наш шёпот возносится, наш шёпот восходит повсюду... Он замирает-трепещет где-то там, на самых верхних границах... Шёпот сливается-сплетается в ноту одну, верную, указующую на данность родную: мы шепчем друг другу свои имена... мы шепчем друг другу одно и то же имя... у нас одно имя... мы – одно.»
Я иду по снегу.
Я иду по снегу голый. Я только что родился.
Мне не нужна одежда и пища; я не собираюсь – нет! – брать-губить чью-то жизнь (жизни...) взращивая свою. Мне не нужны слова. Мне не нужны начало и конец....Но это вовсе не означает, что мне ничего не нужно, - мне нужно ВСЁ, всё-всё-всё – имеющее одно имя. Да.
-
Светлая песенка... – радужный мячик, пляшущий по небосклону... одинокое золото на подбородке ветра... мир и ласканье.
Ты любезна мне, и всякому ты любезна, - от всякого неотделима; все тобою согреты... Кто же согреет тебя?
-
«...Когда я сидел на берегу реки, некая рыба шепнула мне:
- Малыш, там, - рыба махнула плавником, - неподалёку отсюда, есть гора. Эта гора – ты.
Я пошёл туда, куда показала мне рыба. Я нашёл гору. И она оказалась мною.
Клянусь! – она оказалась мною.»
-
Это просто океан... Просто белая вода...
Это просто океан изо льда...
Он из жёлтой мостовой приподнялся надо мной и – качнулся над моей головой.
Он стонался, он рыдал, он смеялся, лепетал... и – качался над моей головой.
...Вот представьте: океан – к вам! «Неужели это нам!?..» - вам!
Это попросту – подарок.
Это попросту – подарок.
-
Нежность, где ты?
...Почему-то (ох...) с трудом отыскиваются листки с номерами телефонов, с адресами... И вечер ввисает-впрыгивается в жилое огромным арбузом, надл о пнутым и глубоким...; он – вот; он вертится, вытрескивая-мельтеша из себя – минуты, часы, годы... и нет ничего окрест, что не вертелось бы вместе с ним... возможно – всегда; всё вертится вместе с ним... вокруг меня... вокруг нас...
Кажется: апрельская колыбель поднялась над городом; город в себя вобрала, впитала...; расплеснулась широкими рукавами над миром – Миром-Городом. Вот как!
(Скажите, что вам стоит посмотреть в глаза котёнку шагающему по лужам? что вам мешает?...Ну уж не котёнок же вам мешает, верно ведь...) Мы с вами шагаем по лужам и не заглядываем друг другу в глаза, нет, - даже не задумываемся о такой возможности. Мы переступаем через опавшие листья, через реки, через страны и миражи, иногда – спотыкаясь, но – не роняя взгляда, спотыкаясь лицом целокупно. Вот как... Потому что – умеем, и умение это далось нам легко.
Так:...... (но здесь – пауза)
-
...я пошёл в ванную, открыл кран, и из него хлынул Род Человеческий вперемешку с дождём...
-
(Я из снега, как из родины, вышел, и направился в сторону горизонта. По дороге многие мне встречались, так говорили: - «Горизонт на плечах твоих – пыльцою и смехом! Стоит ли дальше идти? быть на этой дороге? – оставайся с нами!...Что тебе стоит? замри и останься!»
Но я не замер – нет! – не остался, - направлялся в сторону горизонта. И чем дольше и дальше шёл, тем, конечно же, ближе и ближе придвигался. Близко-близко! Нос к носу......Даже если я не продвинулся и на пол-улиткиных-шага, натужно шаркая-скрежеща инд е велыми зубцами подошв, всё равно!: всё ближе и ближе. Теперь – приближаясь...
...Вот: здесь.)
-
«Некая устрица брела по берегу океана в милую-милую сторону. В той стороне, куда брела устрица, цвели каштаны, тренькал дождик в асфальт, бродили по крышам коты и грелись на карнизах голуби...
...и – дальше, дальше! ещё и ещё дальше, - туда, за ширмы, отделяющие всё, что она могла пройти и увидеть, от милой стороны.
Ей было трудно, - её так и тянуло обернуться. Ей было тяжело, - её манило вернуться в океан; бежать, бежать от берега дороги!.. Устрица всхлипывала, устрица кого-то звала, роняла вещи, падала. Устрице казалось, что она вот-вот сойдёт с ума, и даже (и это её капельку утешало, было приятным, близким, добрым), возможно, умрёт.
И вот в тот момент, когда ей стало совсем-совсем трудно и совсем-совсем тяжело, - неожиданно, в безмолвии и простоте, разверзлись – перемешивая, удивляя – земля, и небо, и светила, и океан. И из чудесных разверстий-дверей хлынули к изнемогающей устрице стайки каштанов, крылатые колокольцы дождей, необиж а льные радужные хороводы голубей и котов. Они подхватили – кружась, хохоча – обрадованную устрицу на руки, и понеслись, понеслись как можно скорее, горсточками трепета и надежды, к милой стороне.
...Вот они уже и там. Уже там.»
-
«Мальчик, мальчик мой...»
Я наклоняюсь (я совсем маленький, крошечный, немногим выше белки) низко-низко... далеко...
-
...Далеко-далеко внизу раскинулись огни города....Но – далеко. Нужно было наклониться, вытрёпывая – растяжкой костей, мышц, кожи – края рубахи из-под бедренной о бтяжи штанов – н и жась, н и жась – солнышко-лицо, - н и жась, н и жась, - стараясь, чтобы только за солнышко его и приняли, только за солнышко-солнце. Или вообще – упасть на колени, намокая камневыми крошками и пылью, намокая предместьями города; каждым штрихом – вот-вот – рябь, но вместе – небо. (Да, ты понимаешь: сделать это ты мог только тогда, когда был горизонтом, и вспомнить это ты сможешь только тогда, когда вновь горизонтом станешь.)
-
Мальчик, мальчик мой...
-
Милый, милый мой, что это? – будто бы город покрылся пухом и тишиной... И я – топочу, зарываюсь в пух подошвами, пятнаю пух цепочкой мелких следов. Я по-всякому здесь. Я здесь почти что вс у е, но уходить-покидать – нет, не собираюсь, - надеюсь, что будет иначе, что образуется всё, что.........
Милый мой, милый, что же это такое? откуда – за что? – милость, милость такая? Запрокинешься – не вобрать, - а и нет печали. Распластаешься – руками и сердцем объятия не осилить, - да не грущу, стараюсь. Мне б выть, скрежетать зубами, но нет – весел, весел...
Милый мой, милый! – остров далёкий – тот самый остров! – краями острыми ударяет в рёбра мои... бьётся! бьётся птица чудесная! – зовёт, настаивает...
Милый мой, милый мой, что это?..
Зима...
-
«...из города – песок. Из грозди урагана – песок и город.
Я почти пришёл. И здесь увидел смятую равнину, где тени дел, деревьев и огней обвязаны кирпичною стеною и сжаты в узел. Я расплёл его... Я подобрал серебряные см е хи и выстелил дорогу к горизонту....Но: показалось...
Я пришёл, пришёл. И те, кто рядом – тоже. И теперь.........
-
Зима.
Я удивляюсь. Я молчу.
Я говорю. Мне сразу отвечают. И возникает некий разговор, которому возникнуть было нужно.
И вновь молчу. И мне молчат в ответ...: Мы говорим. Мы долго говорим...
Мы говорим и нынче
............................................................................................................
281**
оАаоА-а-а-а…
скрыты под пылью скрыты под пылью
далеко под пыль уходя
оАаоА-а-а-а…
то ли мы скажем ветки черёмух
то ли под пыль уходя
оАаоА-а-а-а…
в лепете белом
в хоре гранита
(то ли под пыль уходя)
ой это так ли
ой ли ин а че
мы переходим и плачем но всё равно переходим вот мы уж е перешли
-
оАаоА-а-а-а… – здесь мы
здесь мы
на этом вот самом месте – именно здесь –
мы рисуем свои имена и лица
мы снимся
мы вспоминаем
именно здесь мы распахиваем грудь продолжая ощущать спиной и затылком тёплое и большое
-
оАаоА-а-а-а…
здесь
именно здесь
это такое место
это длинная полоса смыкающая четыре в одно
это длинная длинная полоса –
это разбег нашим лапкам
(оАаоА-а-а-а…) разбег нашим лапкам подкрылым
-
МИЛОСТЬ
-
дорога
…………………………………………………………………………………………………………..
282**
ПОПРОШЕНИЕ…
…потерпите…
Скоро, скоро задудят на разные голоса птицы… погаснут уличные фонари… колыхнутся строгие травы…
Это случится скоро. …И тогда вы сможете выйти на балкон, раскрыть зонтик и прыгнуть вверх… вверх… вверх…
скоро…
-
…вот. Вот вы и прыгнули, деликатно проигнорировав беспричинность земного притяжения. Вот вы и оказались там, где давно мечтали оказаться: далеко-далёко от одиночества.
О! это – награда за ваше терпение; это – вы, вы…!
-
(Потерпите… Пожалуйста, потерпите…
Совсем, совсем, совсем немного… чуть-чуть… капельку… …А?
-
пожалуйста…)
……………………………………………………………………………….
283**
ЁЖ, ДОМ И УТРО
Вот, собственно, день и прошёл. Да и стоит ли заниматься такой ерундой, как понимание прошедшего дня? Кому и зачем это нужно?
-
Ёж протоптал на гладком бетоне тропинку, и, спрятавшись за мусорным ведром, наблюдал; за собственными шагами наблюдал ёж, спрятавшись за мусорным ведром. А ещё: ёж дышал на ведро, потом протирал лапкой запотевшую цинковую стенку и смотрел на себя. Смотрел долго, а насмотревшись – тихонько улыбался и засыпал.
-
…Ночь. Ласково шелестят ветки яблонь. Пахнет землёй и ежами, небом и ветром.
-
…В доме никто не спал. В доме никого не было. Дом отдыхал.
Утром – дом расправит крылья и улетит. Улетит, не написав записки, не собрав на дорогу кошёлки яблок, не попрощавшись с ежом… Ах, ёж! Они так давно знают друг друга, что попрощаться – это всё равно, что обидеть, всё равно, что забыть!..
-
В доме никто не спал. Шелестят ветки яблонь. Пахнет утром.
-
Утро. Пора.
вы готовы?
0**
разговаривание со здесь читающим
поднявшись на башню – ты увидел всё, что тебе надлежит увидеть
…не торопись уходить! –
…может быть тебе стоит увидеть и всё остальное…?
