Из письма Народного Комиссара Иностранных Дел СССР Полномочному Представителю СССР в Афганистане

17 октября 1923 г.

Уважаемый товарищ,

У меня 13-го сего месяца был афганский посол. Он очень интересовался деятельностью представителей общества «Ама-_нне» юз _н просил оказать нм всяческое содействие: 1) с целью организации участия Афганистана на выставке, когда она весной снова откроется*, и 2) с целью вхождения афганцев в Торговую палату¹⁰⁴.

Я обещал ему всяческое содействие. Этих представителей уже сводят с нашими хозяйственниками. Мы, конечно, горячо приветствуем развитие экономических отношений с Афганистаном. [...]

Чичерин

Лечат, по арх.

* Имеется в виду Всесоюзная сельскохозяйственная и кустарно-промышленная выставка в Москве; см. прим. 18.

287. Заявление Представителя СССР в Китае Л. М. Кара-хаиа для японской печати

24 октября 1923 г.

В последнее время появилось в прессе много разноречивых сообщений о русско-японских переговорах. Также были опубликованы заявления официальных представителей Японского правительства.

Общее впечатление от ннх таково, как будто Японское правительство готово открыть немедленно официальную конференцию, но оно не знает, хочет ли этого Советское правительство. По другим сведениям, будто бы Японское правительство хочет открыть официальную конференцию, но не получило предложения от Советского правительства. За шумом землетрясения некоторые факты переговоров между г. Иоффе и г. Каваками забыты. Их следует вспомнить.

26 июля с. г. г-н Иоффе в письме г. Каваками сделал предложение начать официальные переговоры⁶³.

31 июля состоялось последнее заседание неофициальных переговоров, где, констатируя нх окончание, г. Иоффе настойчиво, но безуспешно пытался получить ответ официального японского делегата на вопрос, согласно ли Японское правительство начать официальные переговоры. Г-н Каваками, к сожалению, заявил, что он сам не может ответить н запросит свое правительство.

3 августа, отвечая на письмо г. Иоффе от 26 июля, г. Каваками, констатируя окончание неофициальных переговоров, обошел молчанием наше предложение открыть официальную конференцию. Советское правительство ждало, что после доклада о нашем предложении Японское правительство даст какой-либо ответ на наше предложение. Затем японский народ постигло великое бедствие, и мы считали естественным, что Японское правительство не могло временно заниматься русской проблемой.

22 сентября я беседовал с г. Иосидзава н, выражая ему сожаление по поводу постигшего Японию бедствия, указал, что мы сожалеем вдвойне: прежде всего потому, что бедствие принесло много страданий и разорения японскому народу, а кроме того, и потому, что Япония, отвлеченная внутренними заботами, не может заняться русско-японскимн отношениями. В дальнейшем обмене г. Иосидзава высказал свое личное мнение, что урегулирование отношений настолько важно, что, несмотря на внутренние заботы, дело сближения с Советской республикой должно быть двинуто вперед. Я указал, что мы сделали предложение об официальной конференции во время переговоров г. Иоффе с г. Каваками, но не получили ответа. Я также сказал, что был бы рад узнать, считает лн своевременным Японское правительство возобнов-

ление переговоров в связи с японскими событиями, а также ка;ким способом оно готово нх возобновить. Г-н Иосидзава был настолько любезен, что обещал запросить Токио и передать мне ответ Японского правительства. К сожалению, я не получил до сих пор ответа на мой вопрос.

Если верно сообщение одного японского агентства, что министерство иностранных дел Японии ждет нашего формального предложения о начатии переговоров и примет их без колебаний, то такие формальные предложения давно уже сделаны. Правительство Союза готово начать официальные переговоры сегодня так же, как и в конце июля месяца, когда оно в Токио предлагало официальные переговоры. Было бы непростительно, если два правительства, одинаково одушевленные искренним желанием вступить в официальные переговоры друг с другом, не моглн найти способа начать их.

Я думаю, что если дело только в формальном предложении, то Япония его от нас уже получила. Если это считается недостаточным, то есть полная возможность вступить в обмен мнений по этому поводу.

Японская пресса, введенная в заблуждение, не только писала о начале переговоров, как о решенном деле, но даже наметила несколько пунктов для переговоров, в конце концов, кажется, остановившись на Дайрене. Хотя в последнее время одно агентство не только назначило меня делегатом для переговоров, но, найдя, что я чувствую себя везде одинаково хорошо, решило мою поездку в Токио.

Я должен заявить, что я ни с кем не обменивался мнениями о месте переговоров, н думаю, что это преждевременно. Сперва необходимо получить согласие Японского правительства на официальные переговоры, и тогда без труда можно будет решить, где их вести.

Лечат, по арх.

288. Из письма Заместителя Народного Комиссара Иностранных Дел СССР Полномочному Представителю СССР

в Германии

25 октября 1923 е.

[.,.] Поскольку никаких взаимных материальных претензии между нами и Мексикой не существует, мы можем согласиться на возобновление сношений только при условии полного взаимного признания де-юре*. Если А1ексика до последнего времени могла еще опасаться неблагоприятного влияния такого признания на успешность ее переговоров с американским правительством, то в настоящее время, когда

* См. док. № 261, 283.

она уже признана американским правительством⁹³, опасения в значительной мере должны отпасть. Ввиду этого предлагаем развить нашу вышеуказанную точку зрения в дальнейших переговорах с мексиканским посланником и настаивать на возобновлении дипломатических сношений путем обмена нотами. Считаясь с зависимостью Мексики от Соединенных Штатов, мы не требуем от Мексики каких-лнбо торжественных актов о признании нас де-юре и готовы ограничиться обменом нотами об отсутствии препятствий к немедленному возобновлению дипломатических сношений, Таковой обмен мы будем считать равносильным признанию де-юре обоих правительств *.

Замнарком Литвинов

Лечат, по арх.