Понятие «Wertbeziehung» (ценностная релевантность), введенное Риккертом — ебером, представляет собой лишь первый шаг в этом направлении; еще остается вы-°лнить дальнейшую задачу — дифференцировать различные наборы ценностей и со-нести их с различными группами или стратами в обществе. — Примеч. автора.
годаря которым им удается ограничиться определенными способами мышления, — все это составляет процедуру, которая обещает перевести процесс исследования в сфере социологии познания с уровня общего «приписывания» на уровень проверяемого эмпирического исследования74.
Выше мы рассматривали содержание наиболее влиятельных в данной области теорий. Ограниченность размерами (главы, книги) позволяет только очень сжато рассмотреть еще один из аспектов парадигмы, связывающей функции ментальной продукции с ее различными типами75.
Функции экзистенциально обусловленного познания
Теории не только обеспечивают познанию причинные объяснения, но и приписывают познанию социальные функции, которые, вероятно, позволяют объяснить его устойчивость или изменение. Здесь нельзя сколько-нибудь детально исследовать эти виды функционального анализа, хотя их тщательное исследование, несомненно, было бы очень полезным.
|
|
Наиболее отличительной особенностью марксистского понимания функции является то, что она приписывается не обществу в целом, а различным общественным стратам. Это относится не только к идеологии, но и к естествознанию. Считается, что в капиталистическом обществе наука и все, что производно от технологии, становится инструментом власти господствующего класса76. Рассуждая таким же
74 Это, может быть, наиболее заметная разновидность социологии познания, раз
виваемая в настоящее время в американских социологических кругах; ее можно рас
сматривать как перенесение европейских подходов на американскую почву. Она воз
никла на базе социальной психологии Г. Мида. На ее уместность в этой связи указы
вали К.Р. Миллс, Ж. де Гре и др., см., в частности, вышеупомянутую концепцию «со
циального круга» Ф. Знанецкого. См. также начальные эмпирические исследования
в этих направлениях, выполненные в более общей дисциплине — социологии обще
ственных коммуникаций: Lazarsfeld P.F. and Merton R.K., Studies in Radio and Film
Propaganda. — Примеч. автора.
75 Оценка исторического и неисторического подхода опущена по необходимос
ти. Можно заметить, что эти противоположности определенно допускают какое-то
среднее основание. — Примеч. автора.
76 Например, Маркс цитирует экономиста XIX в., апологета капитализма Эндрью
Юра, который об изобретении автоматической мюль-машины говорит: «Она была при
звана вновь восстановить порядок среди промышленных классов... Это изобретение
подтверждает развитую уже нами доктрину, что капитал, заставив науку служить себе,
постоянно принуждает мятежные руки труда к покорности». Маркс К. Капитал, т. 1. -"
К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. — изд. второе. — М.: 1960 — т. 23, с. 446. — Примеч. автора-
|
|
образом, марксисты часто думали: достаточно показать, что применение науки делает возможным удовлетворение некоторых экономических или технологических нужд. Но применение науки к этим нуждам не обязательно служит доказательством того, что именно они значимо определяют научный результат. Гиперболические функции были открыты за два столетия до того, как они приобрели какое-либо практическое значение, а коническое сечение с перерывами изучалось на протяжении двух тысячелетий, прежде чем получить применение в науке и технологии. Можем ли мы в таких случаях делать вывод, что именно «нужды», которые в конечном итоге были удовлетворены благодаря применению науки, привлекли внимание математиков к этим областям? Что имело место, так сказать, ретроспективное влияние, охватывающее период от двухсот до двух тысяч лет? Требуется тщательно исследовать отношения между возникновением «нужд», осознанием этих «нужд» учеными или теми, кто определяет сделанный ими выбор проблем, а также последствий этого осознания, прежде чем можно будет установить роль экономических и технологических нужд в определении тематики научных исследований77.
В дополнение к своему тезису о том, что возникновение категорий социально обусловлено, Дюркгейм указывает также на их социальные функции. Однако функциональный анализ предназначен не для того, чтобы объяснять частные категориальные системы в обществе, а для того, чтобы объяснить существование системы, общей для всего общества. Для коммуникации и координации деятельности людей требуется общая система категорий. Априорист заблуждается, полагая, что принудительная сила обычной, врожденной формы понимания — это в действительности и есть «сама власть общества, преобразующаяся в определенный способ мышления, который является необходимым условием всякого общего действия»78. Для того, чтобы объединенная социальная деятельность вообще могла происходить, требуется определенный минимум «логического конформизма»; определенная система категорий является функциональной необходимостью. Эта точка зрения была развита Сорокиным, который указывает на некоторые функции, выполненные различными системами социального пространства и времени79.
77 Ср. с: Hessen В. op. cit; Merton R.K. Science, Technology and Society in 17th Century England (Brugges: Osiris History of Science Monographs, 1938), ch. 7—10; Bernal J.D., The Social Function ofScience (New York: The Macmillan Co., 1939); CrowtherJ.G., TheSocial Relations of Science (New York: The Macmillan Co., 1941); Barber В., Science and the Social fder (Glencoe, Illinois: The Free Press, 1952); De Gre G., Science as a Social Institution (New York: Doubleday & Company, 1955). - Примеч. автора.
Durkheim, Elementary Forms..., pp. 17, 10—11, 443. — Примеч. автора. Sorokin, Sociocultural Causality, Space, Time passim. — Примеч. автора.
Дополнительные проблемы и современные исследования
Из приведенного выше обсуждения становится совершенно очевидно, что разнообразие проблем в этой области требует дальнейших исследований80.
Шелер указал на то, что социальная организация интеллектуальной деятельности в значительной мере связана с характером познания, которое развивается под ее положительным влиянием. Одним из наиболее ранних исследований этой проблемы в США было предложенное Вебленом язвительное, импрессионистское и зачастую проницательное объяснение давлений, под влиянием которых формируется жизнь американских университетов81. Гораздо более систематическим образом изучал методы и критерии набора, придание статуса преподавателям и механизмы руководства их деятельностью Уилсон, закладывая тем самым прочную основу для сравнительных исследований82. Создавая типологию ролей, исполняемых теми людьми, которые заняты в сфере познания, Знанецкий развил некоторые гипотезы по следующим поводам: отношения между этими ролями и типами культивируемого познания; между типами познания и основаниями оценки ученого членами общества; между определением ролей и установками относительно практического и теоретического познания и т.д.83.
|
|
Еще остается исследовать и исследовать основания классовой идентификации интеллектуалов; их отчуждение от господствующих или подчиненных страт населения; их участие или неучастие в исследованиях, ценности которых, согласно заложенному в них замыслу, бросают прямой вызов существующим в настоящий момент институтам, препятствующим достижению целей, санкционированных культурой84; давление, заставляющее принять точку зрения техницизма и избегать опасных мыслей; бюрократизацию интеллектуалов — про-
80 Что касается дополнительных итогов, см.: Wirth L., Preface to Mannheim, Ideology
and Utopia, pp. XXV1I1 — XXXI; Gittler J.В., «Possibilities of a sociology of science», Social
Forces, 1940, 18, pp. 350—359. — Примеч. автора.
81 Vebten Т., The Higher Learning in America (New York: Huebsch, 1918). — Примеч.
автора.
82 Wilson L., The Academic Man; ср. с: Hartshorne E.Y., The German Universities and
National Socialism (Harvard University Press, 1937). — Примеч. автора.
83 Znaniecki F., Social Role of the Man of Knowledge. — Примеч. автора.
84 Гуннар М юрдаль в своей монографии «Американская дилемма» неоднократно
указывает на «скрытые оценки» американских социологов, исследующих американ
ских негров, атакже нато влияние, которое эти оценки оказывают на формулировку
«научных проблем» в этой области исследований. См.: Myrdal G., An American Dilemma,
esp. 11, pp. 1027—1064. — Примеч. автора.
цесс, благодаря которому проблемы политические превращаются в проблемы административные; сферы социальной жизни, в которых требуется высококвалифицированное позитивное знание, и сферы, в которых считается необходимой только мудрость простого человека. Короче говоря, роль интеллектуалов, которая заключается в осуществлении перемен, и отношение этих перемен к структуре, содержанию и влиянию их работы, требует все большего внимания, так как изменения в социальной организации все больше ставят интеллектуала в зависимость от противоречивых, взаимоисключающих требований85.
|
|
Все чаще допускалось, что социальная структура оказывает влияние на науку не только тем, что концентрирует внимание ученых на определенных проблемах. В дополнение к тем исследованиям, на которые мы уже ссылались, существует много работ, в которых изучается, каким образом культурный и социальный контекст включается в концептуальное выражение научных проблем.
Теория отбора Дарвина была создана по образцу господствовавшей концепции конкуренции как основы экономического порядка, а этой концепции, в свою очередь, придавалась идеологическая функция, потому что она допускала естественную идентичность интересов86. Полушутливое замечание Рассела о национальных особенностях исследований по обучению животных служит указанием на новый тип исследований — изучение отношений между национальной культурой и концептуальными формулировками87. Другой пример:
85 Маннгейм ссылается на неопубликованную монографию об интеллектуалах;
общую библиографию можно найти в его книгах и статье Роберто Миклса: Michels R.
Intellectuals. — Encyclopedia of the Social Sciences. См. также текущие статьи: Mills C.W.,
«The Social Role of the Intellectual», Politics, 1, April 1944; Merton R.K., «Role of the
Intellectual in Public Policy». Статья представлена на ежегодном собрании Американ
ского социологического общества 4 декабря 1943 г. (опубликована как глава IX на
стоящего издания); Koestler А., The Intelligentsia, Horizon, 1944,9,pp. 162—175. —При
меч. автора.
86 Как заметил Кейнс, «Принцип выживания наиболее приспособленных можно
было бы рассматривать как широкое обобщение всей рикардовской экономики» (про
цитировано Толкотом Парсонсом в: Parsons Т., The Structure of Social Action, p. 113;cp.
c: Sandow A., «Social factors in the origin of Darwinism», Quarterly Review of Biology, 13,
PP. 316—326). — Примеч. автора.
87 Рассел замечает, что все животные, используемые в психологических иссле
дованиях, «обнаруживают черты национального характера наблюдателя. Животные,
изучаемые американцами, действуют с бешеным напором, проявляя невероятную
Энергию и решимость, и в конце концов случайно достигают желаемого результата.
Животные, за которыми наблюдают немцы, спокойно сидят, думают и в конце кон
цов извлекают решение из своего внутреннего сознания» (Russel В., Philosophy (New
•ork: W.W. Norton and Co., 1927, pp. 29—30). He следует заблуждаться по поводу ост-
Фромм также пытался показать, что «понимающий либерализм» Фрейда молчаливо подразумевал неприятие импульсов, табуирован-ных буржуазным обществом, и что сам Фрейд, обладавший «отцовским» характером, был типичным представителем общества, которое требует послушания и покорности88.
Примерно таким же образом указывалось на то, что концепция множественной причинности особенно созвучна университетским ученым, которые находятся в относительной безопасности, лояльны по отношению к status quo*, благодаря которому они имеют достоинство и средства к существованию; которые склонны к согласию и примирению и находят что-нибудь ценное во всех точках зрения, стремясь, таким образом, к созданию такой таксономии, которая дает им возможность сделать упор на множественности факторов и сложности проблем и тем самым избежать необходимости стать на чью-либо сторону89. Подчеркивание важности природы или воспитания как первичных детерминантов человеческой природы связано с противоположными политическими ориентациями. Те, кто подчеркивает значение наследственности, являются политическими консерваторами, тогда как енвайронменталисты по большей части являются демократами или радикалами, жаждущими социальных перемен90. Но
роумной шутки и считать ее неуместной; возможность национальных различий при выборе и формулировке научных проблем замечалась неоднократно, хотя и не изучалась систематически. Ср. с: Mueller — Freienfels R., Psychologie der Wissenschaft (Leipzig: J.A. Barth, 1936), Chap. 8. Автор этой работы интересуется национальными и классовыми различиями, проявляющимися в выборе проблем, «стиле мышления» и т.д.; при этом он не вполне соглашается с чисто немецкими требованиями. Однако этот тип интерпретации может привести к полемическим и безосновательным крайностям, как, например, при разоблачении Максом Шелером английского лицемерия. Он делает вывод, что в науке, как и во всех остальных сферах, англичане являются неисправимыми «лицемерами». Юмовская концепция личности, субстанции и последовательности как биологически полезного самообмана была просто целенаправленным лицемерием. Таким же лицемерием была типично английская концепция рабочей гипотезы (Максвелл, Кельвин), которая содействует прогрессу науки, но не достижению истины; эта концепция есть не что иное, как искусный маневр, позволяющий обеспечить сиюминутную проверку и упорядочивание данных. Прагматизм вообще подразумевает это оппортунистическое лицемерие, говорит Шелер (Scheler M., Genius des Krieges (Leipzig: Verlag der Weissenbuecher, 1915). — Примеч. автора.
88 Fromm E., «Die gesellschaftliche Bedingtheit der psychoanalytischen Therapie»,
Zeilschriftfuer sozialforschung, 1935, 4, ss. 365—397. — Примеч. автора.
* существуещее положение (лат.). — Примеч. пер.
89 Feuer L.S., «The economic factor in history», Science and Society, 1940, 4, pp. 174—
175. — Примеч. автора.
90 Pastore N., «The nature — nurture controversy: a sociological approach», School and
Society, 1943, 57, pp. 373—377. — Примеч. автора.
даже тем из современных американских писателей в области социальной патологии, которые стоят на позициях енваиронментализма и молчаливо принимают в качестве норм стандарты малых сообществ, не удается определить, как возможно отдельным группам достичь своих целей при господствующих социальных условиях91. Объяснение подобных перспектив требует более систематических исследований, прежде чем его можно будет принять, но имеющиеся объяснения указывают на современную тенденцию — стремление выяснить перспективы ученых и соотнести их с характером опыта и с интересами, сложившимися под влиянием их социального положения. Сомнительный характер объяснений, не обоснованных с помощью адекватного сравнительного материала, можно хорошо проиллюстрировать на примере одного современного исследования, посвященного изучению трудов ученых-негров. Предпочтение аналитических, а не морфологических категорий; средовых, а не биологических детерминантов поведения; исключительных, а не типичных данных — все эти черты приписываются кастово обусловленному чувству обиды у негритянских авторов, причем не делается ни малейшего усилия сравнить эти данные с частотой проявления аналогичных тенденций у белых ученых92.
Пережитки любой концепции, считающей развитие науки и технологии полностью замкнутым и независимым от социальной структуры, исчезают в ходе реальных исторических событий. Все более заметный контроль, а часто и ограничения научных исследований и изобретений были неоднократно зафиксированы документально, особенно в цикле исследований, проведенных Стерном93, который выяснил также основания сопротивления переменам в медицине94. Фундаментальные изменения социальной организации в Германии обеспечили фактическую экспериментальную проверку тесной зависимости
91 Mills Wright С, «The professional ideology of social pathologists», American Journal
of Sociology, 1943, 49, pp. 165—190. — Примеч. автора.
92 Fontaine W.T., «Social determination» in the writings of negro scholars», American
Journal of Sociology, 1944, 49, pp. 302—315. — Примеч. автора.
93 Stern B.J., Resistances to the Adoption of Technological Innovations, in National Resources
Committee, Technological Trends and National Policy (Washington: U.S. Government Printing
Office, 1937), pp. 39—66; Restraints upon the Utilization of Inventions. — The Annals, 200: 1 —
19, 1938, and further references therein; Hamilton W., Parents and Free Enterprise. — TNEC
Monograph, № 31, 1941. — Примеч. автора.
94 Stern B.J., Social Factors in Medical Progress (New York: Columbia University Press,
1927; Society and Medical Progress. — Princeton: Princeton University Press, 1941); ср. с:
Shryock R.H., The Development ofmodern Medicine (Philadelphia: University of Pennsylvania
Press, 1936); Sigerist H.E., Man and Medicine (New York: W.W. Norton and Co., 1932). -
Примеч. автора.
направления и объема научной работы от господствующей структуры власти и связанных с ней воззрений в области культуры95. А ограниченность любого безоговорочного утверждения, допускающего, что наука или технология представляют собой базис, к которому должна пристроиться подогнанная к нему социальная структура, становится очевидной в свете исследований, показывающих, каким образом наука и технология были поставлены на службу социальным или экономическим требованиям96.
Рассматривать внушительный перечень всех остальных проблем, которые требуют эмпирического исследования (и получают его), значило бы выйти далеко за пределы этой главы. Остается только сказать, что социология познания быстро преодолевает свою первоначальную тенденцию — смешивать предварительные гипотезы с сомнительными догмами; множество умозрительных прозрений, которыми отмечены ранние стадии ее развития, теперь подвергаются все более строгой проверке. Хотя, возможно, Тойнби и Сорокин правы, говоря о том, что в истории науки периоды накопления фактов чередуются с периодами обобщений. В социологии познания обе эти тенденции, кажется, хорошо сочетаются друг с другом, и их союз обещает быть плодотворным. Но, главное, она концентрирует свое внимание на таких проблемах, которые в настоящее время представляют наибольший интеллектуальный интерес97.
95 Hartshorne, German Universities and National Socialism. — Примеч. автора.
96 Заметнее всего это проявляется в военное время; см. замечание Сорокина, ко
торый говорит, что центры военной власти стремятся стать центрами научного и тех
нологического развития (см.: Sorokin, Dynamics, IV, pp. 249—251); ср. с; Cohen J.В.
and Barber В., Science and War (ms.); Merton R.K., «Science and military techique», Scientific
Monthly, 1935, 41, pp. 542—545; Bernal, op. cit.; Huxley J., Science and Social Needs (New
York: Harper and Bros., 1935). — Примеч. автора.
97 Что касается исчерпывающей библиографии, см.: Barber В., Science and Social
Order; Mannheim., Ideology and Utopia; Barnes H.E., Becker H., and Becker F.B., eds.,
Contemporary Social Theory (New York: D. Appleton — Century Co., 1940). — Примеч.
автора.
XV. КАРЛ МАНН ГЕЙМ И СОЦИОЛОГИЯ ПОЗНАНИЯ
Но в самом деле языку до сих пор удавалось скрыть от нас почти все то, о чем мы говорим.
И.А. Ричарде
У дисциплины, немецкие представители которой назвали ее Wissenssoziologie — а за неимением более простого английского термина это напыщенное тевтонское слово часто сохраняют, — долгая история, и связана она в основном с проблемой объективности знания1. Систематическое рассмотрение социальных факторов при приобретении, распространении и росте знаний, однако, является относительно недавним достижением, два основных источника которого возникли во французской и немецкой социологической мысли2.У этих двух направлений развития разное прошлое, и каждое из них концентрирует внимание на разных проблемах. Французское, дюркгеймовское направление, выросло главным образом на этнографической почве, когда у разных народов подчеркивалось разнообразие не только моральной и социальной структур, но и
© Перевод. Егорова Е.Н., 2006
1 Беглый очерк об этом раннем этапе развития, по крайней мере с так называе
мой эпохи Просвещения, дан в: Ernst Grunwald, Das problem der Soziologie des Wissens,
chapter I. Однако предположение, что эта история начинает свой отсчет со времени
древнегреческого Просвещения, продиктовано не просто желанием обратиться к древ
ности. В самом деле типичный очерк Pierre-Maxime Schuhl, Essai sur la formation de la
pensee grecque (Paris, 1934) дает достаточные основания для предположения о более
раннем, хотя, возможно, столь же произвольном, «начале». — Примеч. автора.
2 Можно придраться к этому замечанию, приводя значимые арегеи в английской
традиции по крайней мере со времен Фрэнсиса Бэкона и Гоббса. Сходным образом праг
матическое направление, начиная с Пирса и Джеймса, изобилует соответствующими об
суждениями. Они, однако, не являлисьсистематическим анализом рассматриваемых нами
центральных социологических проблем. При более исчерпывающем изучении этой обла
сти эти несистематические исследования были бы учтены. — Примеч. автора.
когнитивных ориентации. Сам Дюркгейм, положивший начало этому направлению, представил на страницах своей книги «Les formes elementairesde la vie religieuse» (Paris, 1912) смелый анализ социальных истоков фундаментальных категорий мышления. Основываясь в некоторых отношениях на идеях Дюркгейма, Люсьен Леви-Брюль стремился продемонстрировать нередуцируемые различия между первобытным и цивилизованным менталитетами. Другие последователя Дюркгейма преодолели этот первоначальный интерес исключительно к обществам без письменности и применили его концептуальную схему к различным социальным аспектам мышления и познания в цивилизованном обществе. Эти работы свидетельствуют о том, что вклад французов в la sociology du savoir является в основном автономным и независимым от сходных исследований в Германии3.
Теоретические предшественники
Главные немецкие предшественники социологии познания — это непосредственные предшественники Маннгеймом. Они никоим образом не представляют собой единое целое — фактически они часто придерживались противоположных точек зрения, но занимались в основном той же совокупностью проблем. Более того, при объясне-
5 Но не полностью, однако, поскольку Дюркгейм начал писать раздел о «conditions sociologique de la connaissance» в L'Annee sociologique (1910, 11, 41), делая обзор статьи Вильгельма Джерусалема «Die Soziologie des Erkennens». И снова вместо детального обсуждения дюркгеймовской традиции мы вынуждены привести краткие библиографические указания. Maurice Halbwachs в работе Les cadres sociaux de la memoire развивает тезис, что память, эпистемологическую значимость которой подчеркивают в последнее время Шлик, Франк и другие ученые из Венского кружка, является функцией социальной структуры. Marcel Granet в La civilisation chinoise и особенно в широко разрекламироваой книге La pensee chinoise (Paris, 1934) приписывает типично китайский образ мыслей разным черта социальной структуры. Дюркгейм также повлиял на разных авторов, пишущих о началах Западной науки: Abel Rey, La science orientate avant les Grec (Paris, 1930), La jeunesse de la science grecque (Paris, 1933); Leon Robin, La pensee grecque et les origines de I'esprit scientifique (Paris, 1928); P-M. Schuhl, op cit., и в какой-то мере на Arnold Reymond, Histoire desscience exactes et naturelles dans I'antiquite greco-romaine (Paris, 1924). Его влияние также заметно в различных социологических работах по искусству и литературе, особенно в трудах Шарля Л ало. В этой связи см. тома 16 и 17 Encyclopedie francaise под названием «Arts et litterflures dans la societe contemporaine» (Paris, 1935—1936). Особо надо отметить внесшего вклад в Wissenssoziologie во Франции Жоржа Сореля, который предвосхитил Дюркгейма и исходил из квазимарксистского наследия. См. его Le proces de Socrate (Paris, 1889); Reflexions sur la violence (Paris, 1908); Les illusions du progres (Paris, 1908). — Примеч. автора.
нии интеллектуальной родословной Маннгейма нельзя исходить из того, что в своих исследованиях по проблемам познания он следовал за кем-либо из них. Напротив, он полемизировал с ними по тем или иным вопросам, и именно эта полемика позволила ему постепенно уточнить свою собственную позицию.
На работу Маннгейма наложили свой отпечаток левые гегельянцы и, в частности, Маркс. Действительно, его позицию характеризовали как «буржуазный марксизм». У Маркса и Энгельса и в стимулирующей творческую мысль работе Дьердя Лукача «История и классовое сознание» (1923) мы находим некоторые основные концепции Маннгейма: далеко простирающийся историзм, представляющий даже категориальный аппарат как функцию социальной и особенно классовой структуры43; динамическую концепцию знаний46; энергичную, действенную интерпретацию диалектических отношений между теорией и практикой4"; роль знания в переводе деятельности людей из царства «необходимости» в царство «свободы»4г; роль противоречий и противоборствующих социальных групп как фактора, наводящего на размышления*1; особое внимание к конкретной социологии, которая полностью исключает приписывание исторически обусловленных качеств абстрактному индивиду46.
На формирование взглядов Маннгейма повлияли также неокантианцы, особенно так называемая Юго-Восточная или Баденская школа (использование единого названия для этой группы теоретиков не должно заслонять собой различия между ними, о которых свидетельствуют многочисленные разногласия по конкретным вопросам). Фактически, как мы увидим, Маннгейм не так далеко отошел от их центральных тезисов, как ему казалось5. УДильтея, Риккерта, Трельча и особенно у Макса Вебера он почерпнул многое, что легло в основу его идей: осо-
"" Например, Friedrich Engels, «Socialism: Utopian and Scientific», in Karl Marx: Selected Works, i, 142 f;c/ Diedeutsche Ideologie, Marx-Engels Gesamtausgabe (Berlin, 1931), V. — Примеч. автора.
46 Engels, «Ludwig Feuerbach and the Outcome of Classical German Philosophy», ibid., I, 453 f. — Примеч. автора.
*• Marx, «Theses on Feuerbach», ibid., 1, 471; cf Capital (Chicago, 1925-1960, III, 954. — Примеч. автора.
4r Engels, «Socialism...», op. cit., I, 180—181. — Примеч. автора.
4л Marx, «Introduction to the Critique of Political Economy», ibid.. I, 356. — Примеч. автора.
40 Marx, «Theses on Feuerbach», op cit., I, 473. — Примеч. автора.
5 В своем очерке «Das Problem einer Soziologie des W\ssen&»,ArcluvfurSozia(wissenschaften und Sozialpolitic, 1925, 599f., Маннгейм эксплицитно отвергает неокантианство как отправную точку для социологии познания. Практически, как будет показано в дальнейшем, Маннгейм очень близко подходит к понятию «ценностное отношение» Риккерта— Вебера. — Примеч. автора.
бое значение аффективно-волевых элементов в направленности и формировании мышления; дуализм, эксплицитно отвергаемый Маннгей-мом, но все же оставшийся в его теории познания, где проводится различие между ролью ценностных элементов в развитии точных наук и наук о духе; различие между познанием и объяснением, с одной стороны, и между переживанием и пониманием — с другой; ценностную «нагру-женность» мышления, из которой тем не менее не следует вывод о принципиальной несостоятельности эмпирических суждений6. И, наконец, из трудов феноменологов: Гуссерля, Ясперса, Хайдеггера и более всего Макса Шелера — Маннгейм, видимо, вывел подчеркнутое внимание к точному наблюдению фактов, «данных» в непосредственном опыте; интерес к анализу тех процессов в социальной жизни, которые протекают естественно, как бы «само собой»; отнесение различных типов интеллектуального сотрудничества к тем или иным типам групповой структуры7. Разнообразие источников идей Маннгей-ма находит свое отражение в его эклектизме и в присущей его концептуальной схеме нестабильности.