Если культура — это традиции, нормы и обычаи, которые переносятся на предметный мир из духовной жизни общества, включая и его образование, и тем самым организуют социальный опыт, то чем же культура отличается от общества? Обычно культуру рассматривают как часть общества, наряду с производством, политикой и т.д. Но если культура — это система, обеспечиваемая способом перенесения духовности человека на весь уклад его жизнедеятельности, то культура определенного типа проявляется в политике, в экономике, в искусстве. Но это не значит, что культура и общество могут быть отождествлены друг с другом. Рассматривая ряд подходов к проблеме, В. Межуев справедливо выдвигает понятие культуры в качестве центрального в соотношении человека и общества: содержанием культурного процесса выступает, по сути, развитие самого человека в качестве общественного субъекта деятельности. «Общественные отношения оказываются показателем, критерием развития человека, а значит и его культуры, именно как отношения между индивидами и группами индивидов в качестве субъектов деятельности. В этом смысле данные отношения образуют «субстанцию» культуры постольку, поскольку они реально раскрываются как «человеческие отношения...» (В.М. Межуев).
|
|
Анализируя эту проблему в ее итоговых вариантах, следует отметить, что общество в своем воздействии на человека — это система отношений и институтов, т.е. способов и средств социального воздействия на человека. Среди них прежде всего следует указать на законы и правовую систему в целом, систему образования и воспитания и т.д. Но тогда можно сказать, что культура в своем функционировании в обществе определяется формами социальной регламентации. Все это так. Но акцентируя внимание на интегративной по отношению к человеку и обществу роли культуры, в то же время необходимо видеть, что акцент в сторону человека приводит к антропологии (культурантропологии), то есть к изучению конкретных культурных норм и образцов, представляемых в характерной для данного общества символике, а акцент в сторону общества приводит к социологии (социальной теории).
Другое дело, что культурная антропология чрезвычайно расширяет понятие культуры, и задача культурологии не в том, чтобы отделить человека от общества, а в том, чтобы показать человеческие основы социального развития, объяснить социальное развитие как культурную эволюцию человечества. Основное различие между культурой и обществом состоит, по нашему мнению, в том, что социальные институты (экономическая и политическая система и т.д.) существуют независимо от индивидуальной рефлексии (осмысления индивидом своего субъективного отношения к социальным нормам и институтам), они принимаются как данность, как принятые правила игры, которым необходимо следовать и отступления от которых караются обществом. В культуре же достигаемые реально. результаты человеческой деятельности соотносятся с принимаемой индивидом шкалой ценностей (слава, почести, богатство и т.д.). Если мы обращаемся не к социальному, а к индивидуальному (культурному), то мы обнаруживаем, что достигаемые им результаты обретают значимость не сами по себе, а как собственные, внутренние (рефлексивные) качества и условия дальнейшего развития индивида. И личные свойства человека, и достигаемое им социальное положение — это осуществленный им выбор в мире культуры, характеризующий его отношение к миру, т.е. способ воспроизводства культуры и ее осуществления.
|
|
Культура, таким образом, позволяет человеку развивать внутренний мир, оперативно реагируя на социальные требования, осознавая их моральный, политический и эстетический смысл, принимать решения и делать нравственный выбор. Ведь никакие социальные требования не могут полностью (да в этом и нет нужды, ведь человек — не робот!) регулировать поведение человека. Поступки, выбор человека и говорят о его внутренней и внешней культуре, поскольку внутренняя культура реализуется в поведении и действиях человека.
Современная культура находится на переломном этапе своего развития. Происходящий на наших глазах цивилизационный сдвиг предполагает изменение способов деятельности, иной менталитет и поведение. Человек перестает быть прежде всего объектом воздействия со стороны безличных экономических и политических структур и становится субъектом, активно реализующим право выбора, посредством которого «самодостраивается», самореализуется личность.
В этих условиях предъявляются новые требования к образованию как социокультурной системе, во многом определяющей характер развития общества. «Новый порядок» общественного развития, когда культурные, исторические факторы становятся паритетными с прежде безусловно доминировавшими социально-экономическими структурами, продуцирует качественно иные требования к характеру, целям и методам образовательного процесса, его статусу, системе социальных институтов (Ю.Г. Волков, Н.И. Лапин). Именно поэтому мировое образование переживает кризис, связанный со «сменой вех», качественным скачком в «новый мировой порядок» (Л.Р. Браун). Эти проблемы особенно важны для России, где тотальная переоценка ценностей сопровождается глубоким социально-экономическим кризисом.
Именно современное общество может дать материальную основу для реализации идеи классика философской антропологии Макса Шеллера об образовании будущего, которое проложит путь «к выравниванию и одновременно взаимодополнению... односторонних направлений духа». Ибо образованный человек — это не только тот, кто знает «много» или может при помощи познанных законов управлять различными процессами, но и тот, «кто овладел личной структурой, совокупностью в единстве одного стиля идеальных подвижных схем созерцания, мышления, толкования, оценки мира...».
И все же, мотивируя собственное поведение или же опираясь на избранную им культурную традицию осознанно или нет, человек ориентируется на присущие ему потребности (природные и социальные). Природные (биологические) потребности регулируют жизнедеятельность человека, их удовлетворение (еда, питье, жилище) позволяет поддерживать жизнь человеческого рода. Социальные потребности формируются у человека, поскольку он с детства вращается в человеческом обществе, находящемся на определенной стадии своего развития и формирующем у него определенные потребности в обществе, досуге и т.д. Важно здесь отметить, что природные потребности у человека опосредованы культурой. Скажем, утоление голода. Без труда мы установим культурный уровень развития общества (собирателей, охотников и скотоводов) и индивида по способу приготовления и употребления пищи. Еще в большей степени о культуре народа (а в индивидуальном случае и отдельного человека) говорит жилье. Например, юрта скотовода и чум эскимоса, русская изба. Это разные жилища, но это и разные миры, впитавшие в себя своеобразие бескрайней степи в одном случае, заснеженной тундры — в другом и могучих русских лесов — в третьем.
|
|
Важно отметить, что удовлетворение потребностей, даже самых простых, поскольку это происходит в обществе, ведет к появлению культуры: человек опосредованно, руководствуясь социальными табу (запретами) и социальным контролем, удовлетворяет свои потребности. Поэтому, действуя в обществе, человек реализует свои потребности в разных сферах: в труде, в общении и т.д. Целесообразно выделить материальные и духовные потребности человека. Материальные потребности удовлетворяют непосредственные жизненные нужды человека, но способ их удовлетворения определяется культурой общества и индивида. Только научно-техническое общество предоставляет возможности электрифицированного быта и соответствующий материальный комфорт. Но конкретный уровень материальной культуры индивида определяется его социальными возможностями и его сознательным выбором. Ведь человек может отдать предпочтение и духовным ценностям, духовной культуре (эстетическим — то есть постижению прекрасного, нравственным — самосовершенствование, интеллектуальным — служа науке и т.д.).
Ценности — это не предметы или вещи, пусть даже духовного содержания. Ценности — это вещи и явления нашего бытия, которые несут для нас определенный смысл, значимость для нашей жизни. Когда человек выбирает ту или иную вещь, отдавая предпочтение добротной вещи, например, или хорошей книге, работая для того, чтобы хорошо одеваться или для того, чтобы не «иметь, а быть», достигнуть духовного совершенства, человек отдает предпочтение тем или иным ценностям. Так что мы не просто ориентируемся в вещном мире, мы делаем ценностный выбор. Культурный человек, имеющий богатый внутренний мир, принимает материальные ценности лишь как средство. Не случайно гениальные люди часто были совершенно равнодушны к материальному благополучию, испытывали и взлеты, и падения на пути к богатству и благополучию. Тогда получается, что материальные и духовные ценности не автономны и самостоятельны, а определяются чем-то третьим.
|
|
Здесь уместно будет напомнить, что культура — это способ внутренней регуляции, она требует рефлексии. С момента рождения человека она формирует его внутренний мир. Наш видный отечественный философ Э. Ильенков раскрыл механизмы формирования психики у слепоглухонемых от рождения детей при овладении ими простейшими формами человеческой культуры (при удовлетворении базовой потребности в еде). Научить ребенка пользоваться ложкой — означало для воспитателя зажечь огонь сознания, дать толчок развитию внутреннего мира. Культура, таким образом, - это не только то, что употребляется нами. Научиться понимать мир — это расширить свое культурное отношение к миру. Умение разнообразить свою жизнь, увидеть способы и возможности творить в материальном и духовном мире — все это зависит от умения соотносить материальные и духовные ценности. Потребительское отношение и культура — это репродукция, повтор, пользование произведенным. Творческое отношение — это желание самому быть участником создания нового, неуспокоенность духа и муки творчества. Культура в этом смысле ярче всего раскрывает содержание личности, что в конечном счете говорит о способе вхождения личности в общество, о типе и историческом уровне развития культуры.