Ок. 330 - 379 годы

Виднейший церковный деятель Востока во второй половине IV века. Родился в Каппадокии (его вместе с братом Григорием Нисским и другом Григорием Назианзином часто называют «каппадокийокой плеядой») в семье ритора, получил блестящее философское и риторическое образование, которое заканчивал в Афинах у знаменитейших учителей того времени. До крещения выступал как ритор. С 364 года епископ родного города. Обращение не вытравило в нем прежних интересов: замечательно, что он поддерживал переписку с виднейшим вождем языческой интеллигенции ритором Либанием. Его богатое наследие состоит из церковных речей всяческого рода (гом илии, «увещевания», «панегирики»), догматико-полемических сочинений, аскетических руководств и писем. В толкованиях на псалмы Василий выдвигает вполне созревший в своих главных чертах идеал церковной музыки. Важное место среди произведений Василия занимает изысканное по форме «Толкование на «Шестоднев» («Шестоднев» - библейский рассказ о сотворении мира), в котором широко использован материал античной философии (преимущественно Аристотеля и Посидония), но античная музыкальная космология резко отвергается.

Беседы на Шестоднев, III [Критика античной музыкальной космологии]

...И это [библейское учение о множественности небес] ничуть не труднее допустить, нежели те семь сфер, по которым, как едва ли не все согласно признают, движутся семь звезд: они совершают путь в направлении, обратном круговращению мироздания, и при этом будто бы издают, рассекая эфир, некоторое согласованное звучание, превосходящее своей сладостностью любую мелодию. Когда у приверженцев этого мнения требуют доказательства, которое опиралось бы на показания чувств, - что же эти люди отвечают? Мы будто бы изначально, с самого первого мгновения нашей жизни, привыкли к этому звучанию и перестали его воспринимать: так-де бывает с людьми, у которых от грохота в кузнице уши теряют чувствительность. Опровергать надуманность избитых рассуждении, обличаемых собственным слухом каждого, просто не пристало человеку, который, во-первых, умеет беречь время и, во-вторых, считает своих слушателей разумными людьми.

J.-P. Migne, Patrologiae cursus completus series Graeca*, t. 29. (* В дальнейшем ссылка на это издание дается сокращенно - MPG. Латинская серия этого издания - Series Latina - будет обозначаться также сокращенно - MPL).

Толкование на Исайю, V, к ст. XII [Критика светской музыки]

Пусть послушают это те, кто у себя дома вместо евангелия держит флейты и кифары... У тебя украшенная золотом и слоновой костью лира лежит на некоем высоком жертвеннике, словно бесовский идол. И вот какая-нибудь злосчастная женщина, вместо того чтобы выучиться прясть, по господскому принуждению отдается тобой на выучку к сводне, которая своим телом послужила в свое время распутству, а теперь учит этому делу женщин помоложе. Вот эта рабыня выходит с лирой; ее руки обнажены, выражение лица развязно. Все собрание гуляк поворачивается к ней; к ней устремляются все глаза, все уши прилежно ловят мелодию; утихает беспорядок, умолкает смех и состязание в непристойностях - все в доме безмолвствуют под действием сладострастных звуков. Но тот, кто молчит там, не будет безмолвствовать в божьей церкви и не прислушается к слову евангелия, и это понятно - тот самый враг, который там велит молчать, здесь учит шуметь.

Жалкое это зрелище для целомудренных глаз: женщина не с веретеном, но с лирой в руках, на глазах не у мужа, но у чужих людей, поет не псалом, песнь веры, но похотливые напевы! Кифаристки налагают свои руки на струны, словно на основу, и торопливо снуют туда и сюда плектром, как челноком, но произведения этих трудов не увидеть! В самом деле, в конце трудов, необходимых для жизни, мы имеем перед глазами их произведение, как-то: в столярном ремесле - скамью, в плотницком - дом, в кораблестроительном - судно, в ткацком - плащ, в кузнечном - меч; а в праздных забавах, каковы искусства играть на кифаре, или плясать, или дуть во флейту, вместе с окончанием действия исчезает и само произведение. Поистине, как сказал апостол [Павел, К филиппийцам, III, 19], «конец трудов их - погибель».

Я говорю об этом по необходимости, обращаясь к тем не в меру изнеженным людям, которые либо каждодневно, либо по тем дням, когда находят повод повеселиться, какую-нибудь свадьбу или пирушку, с крайним рвением предаются звукам флейт и кифар и пляскам: услышав, как слово божье порицает подобные занятия, из страха наказания... перемените свою скверную жизнь к лучшему.