<...> Если бы кто-либо спросил, каким образом в столь нежном возрасте можно приучить детей к этим серьезным вещам, я отвечу: молодые деревца легче заставить расти так или иначе, чем взрослое дерево; таким же образом гораздо скорее можно направлять ко всему доброму юношество в первые годы его жизни, чем впоследствии, пользуясь при этом только научными средствами. Они следующие:
1. Постоянный образец добродетелей.
2. Своевременное и разумное наставление и упражнение.
3. Умеренная дисциплина. <...>
Здесь я не могу воздержаться от того, чтобы не выразить сурового порицания обезьяньей или ослиной любви со стороны некоторых родителей по отношению к детям. Закрывая на все глаза, такие родители позволяют детям расти без всякой дисциплины и без всякого наказания. В таких случаях детям разрешается совершать какой угодно негодный поступок, бегать туда и сюда, кричать, вопить, без причины плакать, грубо отвечать старшим, приходить в гнев, показывать язык, позволять себе какое угодно своеволие — все это родители терпят и извиняют. «Ребенок! — говорят они. — Не нужно его раздражать. Он еще этого не понимает». Но ты сам — глупый ребенок! Если ты замечаешь у ребенка недостаток понимания, то почему не пробуждаешь его? Ведь не для того он рожден, чтобы остаться теленком или осленком, но чтобы стать разумным существом. <...> Первое место должны занимать умеренность и воздержание, так как это основа здоровья и жизни и мать всех остальных добродетелей. Ведь остальные животные, следующие указаниям одной только природы, более воздержанны, чем мы. Таким образом, дети должны есть, пить, спать только в то время, когда их побуждает к этому природа, именно когда очевидно, что у них есть чувство голода, жажды и потребность сна. Кормить их, поить и укладывать спать помимо их желания было бы безумным. Достаточно, если им давать все согласно с требованиями природы. <...> О персах мы читаем, что в воспитании детей они с величайшим старанием стремились приучать их к воздержанию и правдивости. И не без основания, так как лживость и лицемерие делают человека ненавистным для бога и людей. Ложь есть порок рабов, и все люди должны питать к нему отвращение, говорит Плутарх. <...> Итак, следует требовать от детей, чтобы они не отрицали сделанного, если допустили какую-либо порчу, но скромно сознались и, с другой стороны, не говорили того, чего не было. А потому и не знаю, как можно оправдать то, что некоторые имеют обыкновение делать. Они учат детей за сделанный проступок перекладывать вину на других, и если дети сумеют это сделать, то учителя обращают это в шутку и забаву. Но кому от этого величайший вред, как не ребенку? Если он приучится подменять ложь шуткой, то он научится лгать. <...>
|
|
Наши предки имели обыкновение говорить, что праздность — подушка сатаны. И совершенно верно. Ведь кого сатана найдет не занятым трудами, того он займет сам сперва дурной мыслью, а затем также и позорными делами. Итак, благоразумно уже с нежного возраста не оставлять человека праздным, но постоянно занимать его трудами, так как таким образом заграждается дорога злейшему искусителю. Я разумею, конечно, труды, которые не превышают сил ребенка, хотя они не что иное, как игра (как это и должно быть). Лучше играть, чем пребывать в праздности, ибо во время игры ум все-таки чем-либо напряженно занят и часто даже изощряется (Каменский Я. А. Материнская школа // Избр. пед. соч.: В 2 т. — М., 1982. - Т. 1. - С. 229-237).
|
|
Прочитав эти два отрывка (см. выше), заполните таблицу.
В чем заключается сходство взглядов этих авторов? | В чем различие этих подходов? |
«Любовь передается по наследству»
Говорят, чуваши музыкальны. А бабушка пела очень плохо. Она умерла девяноста двух лет. Хорошо помню я ее семидесятичетырехлетнюю. Песни ее были нудны, нравоучительны, мелодии однообразны, в голосе — что-то загробное. И не пойму никак, почему так глубоко засели в памяти слова ее песен? Ни время, ни более яркие впечатления не смогли вытравить их из памяти. Нет, я их никогда не забуду. Мне особенно памятны слова ее «Благодарственной песни».
«В ответ на добрую улыбку спой красивейшую из песен», — пела она. Добрее ее самой никто не улыбался. Отвечала улыбке песней сама же.
«Услышал мудрую пословицу — отплати хорошей сказкой», — продолжала она наставлять песней. А сколько пословиц знала и сколько сказок!
«Тепло рукопожатий согрей крепким объятием».
«Помогли тебе починить плетень — иди к ним строить новый дом».
«Угостили тебя парным молоком — всю семью пригласи на новый мед...»
Казалось, песням нет конца. Сегодня кажется, что человеческой доброте конца нет.
«Подарил черные варежки — подари белого ягненка».
Почему нельзя дарить черного ягненка — бабушка не объяснила. А если подарят белые варежки?
«Можно в ответ подарить взрослую овцу, хоть белую, хоть черную».
Песня могла продолжаться без конца.
«Пригласили на поминки — не плачь, пой колыбельную, утешая сирот...»
За песнями следовали сказки.
Тысяча и одна ночь — тысяча и одна сказка. Бабушка могла за ночь рассказать тысячу и одну сказку. Она знала очень много маленьких сказок.
Позже я вспоминал, что многие слова песни повторялись и в сказках. Иные пословицы были вполне песенными.
Сосед проклял соседа: «Пусть его гром ударит!» Гром ударил, но не проклятого, а проклявшего. У грома голос громкий, но глаз нет — не разбирает, в кого угодно может попасть. Вот и вся сказка.
«Мне холодно, я замерз», — говорит большой палец. Почему ему в варежке холодно? Потому что он один. Одинокому всегда холодно. Иногда он приходит греться к четырем своим братьям. А как станет тепло — опять заважничает: он большой.
Тоже вся сказка.
— Что нужно, чтобы пятеро братьев теснее прижались друг к другу?
Ждем подсказки, ее нет. Начинаем мести двор, на маленьких носилках относить мусор. Маленьким топориком колоть дрова, вернее — щепать лучину.
Ответ найден.
Пятерых братьев надо занять делом. Рукоятка топора какая была холодная — и та согрелась. Пальцы — тем более.
Для каждого случая у бабушки было что-то похожее на сказку. Любой поступок, какое угодно событие она могла комментировать сказкой.
— Выкопайте картофель, сварим картофельный суп.
Не сразу трогаемся с места.
|
|
— Вот бабушка умрет — будет вам приволье, будет вам радость; невыкопанный картофель неочищенный можно будет есть...
— А как?
— Сначала сходите выкопайте картофель, будет вариться — расскажу.
Мы — бегом.
Мне было двенадцать лет, когда сгорел дотла наш дом.
— Раздетый, разутый — и лапти сгорели... Куда он пойдет? Это говорит мать.
— Толстый слой пыли на дороге мягок, как пух, как мыльная пена. А молодое просо как бархат — босым ногам ласка.
— Такое горе... — опять несмело возражает мать.
— Горем дома не поставишь, горе можно одолеть лопатой. Да какое горе может быть у ребенка?
Бабушка хотела, чтобы дети быстро бегали, мало говорили, проворно работали. Что-то божественное было в ее облике. Об этом пишу, и воспоминания выжимают слезы из глаз.
Бабушка оставила после себя более ста внуков и правнуков! В минуты просветления, когда душа почти не болит, думаю: «Не так страшна смерть, как ее малюют. Что в ней страшного, раз умирают даже такие люди, как бабушка?»
Всю жизнь бабушку мучили головные боли. Пошла к йомзе, жрецу чувашскому. Тот попросил шесть медных монет, смешал с золой, с землей из подпола. Долго говорил что-то шепотом. Положил все на платок, крест-накрест завязал узлом. Плюнул на четыре стороны и сказал бабушке:
— Иди в деревню, на перекресток, плюнь на все четыре стороны и положи узелок в самую середину. Обратно иди как можно быстрее, не оборачивайся.
— А что будет с тем, кто найдет платок с деньгами?
Йомзя прогнал ее, зло крикнул вслед:
— Думай о своей гнилой голове, а не о чужой — здоровой... Так и мучайся, пока голова не треснет!
Для нее чужая боль никогда не была только на дереве. Даже когда она сутулилась под тяжестью лет, на сто голов оставалась выше тех, кто думает только о себе.
...И сейчас люблю ее, и тебя будут любить твои внуки. Не меньше: любовь передается по наследству... (Волков Г. Н. Созвездия земли. — Чебоксары, 1979.-С. 16-21).
В чем, по-вашему, заключается национальный и общечеловеческий смысл воспитания? Как сочетаются эти понятия?
Считаете ли вы, что в нашем обществе утрата национального в обучении и воспитании ведет к утрате национального самосознания? Аргументируйте свой ответ.
|
|