Характеристика отдельных источников международного права

Наиболее важным и самым распространенным источником действующего международного права является международный договор. Под международным договором понимается соглашение двух и более субъектов международного права, в котором в явно выраженной форме (как правило, письменно) зафиксированы взаимные права и обязанности сторон. Ключевой характеристикой международных договоров как источника международного публичного права является их соответствие основным международно-правовым принципам, которые закреплены в ряде универсальных международных документов. В противном случае договор может быть признан недействительным и в силу этого не считаться источником международного права. Так как государства сами создают свою договорно-правовую базу, другим важнейшим условием действительности международного договора является добровольное волеизъявление сторон. Наконец, заключение договора должно происходить в рамках установленной международным правом и национальной правовой системой процедуры.

Международный договор выступает в качестве источника права независимо от количества его участников, объекта, сферы действия и других факторов. Так, статья 38 Статута Международного Суда ООН упоминает как общие (универсальные), так и специальные (локальные, двусторонние) конвенции. Важно лишь, чтобы спорящие стороны определенно признавали правила, установленные такими конвенциями. Существенной особенностью международных договоров является то, что зачастую они являются источниками как международного, так и национального права. В силу этого один и тот же договор может быть адресован различным субъектам права: на международной арене он рождает права и обязанности у государства как такового, а в качестве источника внутригосударственного права - у физических и юридических лиц. Количественный рост международных договоров, договорное регулирование всё новых и новых сфер международного сотрудничества приводят к усилению роли международного договора как источника международного права.

В последнее время в доктрине международного права высказывается точка зрения, согласно которой к источникам права могут быть причислены так называемые неформальные международные договоры, под которыми понимаются соглашения между государствами, которым по тем или иным причинам участники не придали обязательной юридической силы. В частности, речь идёт о соглашениях, фактически действующих в период после подписания, но до ратификации всеми заинтересованными государствами. Например, Конвенция ООН по морскому праву была принята в 1982 году, а вступила в силу только 12 лет спустя. Однако всё это время многие положения Конвенции фактически применялись на практике и соблюдались подписавшими её государствами. Другой пример - Заключительный акт Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе (ЗА СБСЕ) 1975 года, который является одним из авторитетнейших международных документов нашего времени. Государства-участники Совещания решили не придавать Заключительному акту силу международного договора, однако это не отрицает его согласительного характера и огромного влияния на развитие современного международного права.

В последние десятилетия наблюдается тенденция по усилению роли ООН в области договорного (конвенционного) регулирования международных отношений. Во-первых, под эгидой ООН приняты десятки важнейших международных соглашений. Во-вторых, Управление ООН по правовым вопросам издает Сборники договоров ООН и сборник "Многосторонние договоры, депозитарием которых является Генеральный Секретарь Организации". В настоящее время данные сборники включают в себя более пятисот различных международных соглашений.

Другим важнейшим источником международного права является обычай, под которым понимается правило поведения, сложившееся на практике и признаваемое в качестве такового субъектами международного права. Главными отличиями обычая от договора является то, что обычай не является результатом целенаправленных усилий государств и не фиксируется в письменной форме. Обычай как источник права не создается, а складывается сам собой: он появляется в результате неоднократно повторяющейся практики, не вызывающей явно выраженного возражения заинтересованных государств.

Так как международно-правовой обычай исторически появился раньше международного договора, развитие международного права сопровождалось постоянным изменением соотношения между этими двумя важнейшими источниками права. Если в древности и в Средние века обычай доминировал над договором, то в наши дни, напротив, договорное регулирование международных отношений преобладает над обычным. Вместе с тем, недооценивать роль обычая в современном международном праве нельзя. Во-первых, до сих пор значительный круг международных отношений продолжает регулироваться международными обычаями. Из-за отсутствия в международном праве единого, общепризнанного законодательного органа обычай имеет здесь гораздо более важное значение, чем в национальном праве. Во-вторых, очень многие правила поведения государств впервые появляются именно как обычаи, впоследствии трансформируясь в международные соглашения. Иными словами, кодификация международного права всегда идёт на шаг позади международной практики: универсальные и локальные договоры часто лишь фиксируют те нормы, которые уже сложились естественным путём и подтвердили свою жизнеспособность. Вообще, наличие обычая как источника права подтверждает естественно-правовую концепцию возникновения и сущности международного права.

Как уже отмечалось, обычай, в отличие от договора, нельзя рассматривать как продукт сознательной деятельности. Вместе с тем, сам факт существования в международном праве обычных норм не отрицает согласительной природы данной правовой системы. Дело в том, что обычаем в международно-правовом смысле является не любая сложившаяся в межгосударственных отношениях практика, а лишь та, которая признаётся самими государствами в качестве таковой. Иными словами, обычай делают обычаем сами же государства - путём молчаливого согласия и неуклонного следования соответствующему правилу поведения. Например, не будет являться обычаем пусть и регулярно воспроизводящаяся практика, если с ней не согласны отдельные заинтересованные субъекты международного права. Неслучайно статья 38 Статута Международного Суда ООН называет обычай “доказательством всеобщей практики”. Кроме того, не может быть признана в качестве обычной практика, противоречащая Уставу ООН и основополагающим принципам международного права.

Вопрос о квалификации сложившегося внедоговорным путем правила поведения в качестве обычая является непростым. Не так давно в доктрине международного права предлагалось, наряду с общепризнанностью и соответствием международно-правовым принципам, считать основным признаком обычая длительность его существования. Чтобы считаться обычаем, правило поведения должно просуществовать, не вызывая возражений, определённый срок. В частности, отдельными учёными назывались сроки в 100, 50 лет и др. Представляется, что подобные предложения не соответствуют современной динамике развития международных отношений. Отдельные сферы межгосударственного сотрудничества (например, космическое право) развиваются настолько быстро, что даже один-единственный прецедент может создать международный обычай или положить начало его появлению.

Как правило, наличие или отсутствие обычая в международном праве устанавливается при помощи вспомогательных источников права: решений международных судебных органов и научной доктрины. Причиной этого является то, что обычай не фиксируется в письменной форме и поэтому заинтересованным государствам в случае международного спора нелегко ссылаться на существование обычая - его приходится подтверждать специальным судебным решением. Подобные решения можно найти в практике Международного Суда ООН, особенно при рассмотрении им споров в области международного морского права.

В иерархии источников международного права обычай стоит на одной ступени с международным договором. Это касается не только роли обоих источников в процессе формирования международно-правовой системы, но и их юридической силы. Важно подчеркнуть, что международный обычай устанавливает правила поведения, столь же обязательные для государств, как и правила, предусмотренные международным договором. Поэтому в случае необходимости обычай можно защитить в международном суде или арбитраже и привлечь нарушившее его государство к международной ответственности. Обычай потому и признаётся источником права, что является юридически обязательным; обычная практика - необходимый элемент международного правопорядка. Равенство международного договора и международного обычая с точки зрения их юридической силы подтверждено такими документами, как Венская конвенция о праве международных договоров 1969 года и Статут Международного Суда ООН (статья 38).

От международных обычаев необходимо отличать так называемые международные обыкновения - исторически сложившиеся неписаные правила поведения государств, которые не обладают правовой силой и не являются юридически обязательными. Соблюдение международных обыкновений - это скорее требование международной вежливости, поэтому их нарушение не признается международным деликтом и не влечёт ответственности. Провести четкое различие между международным обычаем и обыкновением нелегко: в каждом конкретном случае необходим анализ международной практики, в том числе судебной.

В последнее время в процессе регулирования международных отношений всё большую роль играют решения (резолюции) различных международных организаций, и в первую очередь входящих в систему ООН. Участие международных организаций в международном нормотворчестве происходит, как минимум, двумя способами. С одной стороны, решения международных организаций, принятые в соответствии с их учредительными документами, являются обязательными для государств-членов. Некоторые из таких решений имеют ярко выраженный нормативный характер, так как устанавливают права и обязанности субъектов международного права. В таких случаях мы имеем дело с ситуацией, когда государства-члены международной организации добровольно согласились наделить её определенными правотворческими функциями и, следовательно, обязаны подчиняться соответствующим решениям. В качестве примера можно назвать многочисленные правила, процедуры и регламенты, устанавливаемые в области международной гражданской авиации, морского судоходства, атомной энергии и т.д. С другой стороны, многие решения международных организаций носят рекомендательный характер. Такие решения государства не обязаны строго выполнять, хотя практика свидетельствует, что содержащиеся в них рекомендации получают всеобщее признание. В данном случае можно говорить не о юридической силе, а о морально-политическом авторитете подобных решений. Так, отдельные резолюции Генеральной Ассамблеи ООН (особенно принятые единогласно) выполняются государствами более неукоснительно, чем некоторые международные соглашения, в том числе Устав самой же ООН. В случае нарушения правил поведения, рекомендуемых решением международной организации, государство не может быть привлечено к ответственности, поэтому такие решения называют в международно-правовой доктрине “мягким правом” (lex lata). Мягкое право часто трансформируется в международный обычай или в международный договор, приобретая таким образом юридическую обязательность.

Статья 38 Статута Международного Суда ООН разрешает Суду при разрешении споров применять решения международных судебных и арбитражных органов. При этом данный источник права применяется в качестве вспомогательного средства для определения существования правовых норм. Иными словами, сами по себе судебные решения не имеют в международном праве нормативного характера, так как не распространяются на широкий круг субъектов и не рассчитаны на многократное применение. Вместе с тем, в практике международных судебных и арбитражных органов известны случаи, когда в своих решениях они не просто констатировали наличие договорной или обычной нормы, но и давали её толкование, распространяя на широкий круг международных отношений. Известно, например, что право прибрежного государства устанавливать ширину своих территориальных вод с использованием метода прямых исходных линий впервые было определено в решении Международного Суда ООН по спору между Великобританией и Норвегией (1951 год). Вместе с тем, решения международных судебных и арбитражных органов нельзя рассматривать в качестве прецедента, как это принято в государствах с англо-саксонской правовой системой. Источником международного права является не решение суда или арбитража по существу дела (спора), а установление ими факта наличия или отсутствия в международном праве той или иной нормы.

Под научной доктриной в международном праве понимается мнение наиболее квалифицированных специалистов по различным спорным вопросам международно-правовой практики. В Статуте Международного Суда ООН научная доктрина определена в качестве вспомогательного средства для определения международно-правовых норм. Таким образом, сама по себе точка зрения того или иного учёного на определенную проблему не является источником права, но может быть использована как аргумент в споре о существовании международного обычая или договорной нормы. С известной долей условности международно-правовую доктрину можно сравнить с заключением эксперта по конкретному уголовному или гражданскому делу. Такое заключение не создает правовую норму, но помогает выяснению всех обстоятельств дела. Как правило, научная доктрина влияет на международный правотворческий процесс опосредованно: отдельные теории и концепции со временем используются на практике, трансформируясь в международные договоры и решения международных организаций.

Акты национального законодательства той или иной страны, по общему правилу, не могут быть отнесены к источникам международного права. Внутригосударственные законы в принципе не предназначены для регулирования международных отношений, они адресованы лишь субъектам данной национальной правовой системы. Вместе с тем, внутреннее законодательство может и должно учитываться при регулировании некоторых международных отношений. Например, вопрос о действительности международного договора зависит, помимо прочего, от соблюдения процедуры его подписания, ратификации, денонсации и т.п., которая регулируется не только международным, но и национальным правом. То же самое можно сказать о порядке назначения глав дипломатических представительств, правилах судоходства в территориальном море прибрежного государства, таможенных процедурах в случае международного транзита, режиме иностранных инвестиций и т. д. Поэтому международные судебные и арбитражные органы при рассмотрении международных споров нередко вынуждены прибегать к нормам национального законодательства государств-участников спора.

В Статуте Международного Суда ООН в качестве источника международного публичного права упоминаются общие принципы права, признанные цивилизованными нациями. Ни в самом Статуте, ни в каких-либо иных международных документах нет точного определения таких принципов (как, впрочем, и круга цивилизованных наций). Обычно в международной доктрине под общими принципами права понимаются некоторые правила юридической техники, применяемые при толковании и применении правовых норм. Такими правилами, в частности, являются: в случае конкуренции общей и специальной нормы приоритет имеет специальная норма; последующий закон отменяет предыдущий; никто не может делегировать полномочий больше, чем сам имеет; разрешение спора не может осуществляться одной из его сторон и ряд других. Нетрудно видеть, что общие принципы права базируются на обычной (формальной) логике и в силу этого являются общепризнанными. Попытки наполнить общие принципы права каким-либо позитивным содержанием до сих пор оказывались неудачными, так как неизбежно отражали идеологические пристрастия государств.

Наконец, ряд ученых относят к источникам международного права односторонние акты государств, отражающие их внешнеполитический курс1. Среди таких актов выделяют акты обязательства (например, обязательство не применять первым ядерное оружие, обязательство соблюдать нейтралитет), акты признания (признание нового суверенного государства, нового правительства, воюющей стороны), акты протеста (протест против каких-либо территориальных приобретений). Нельзя отрицать, что подобные односторонние акты оказывают существенное влияние на международные отношения. Например, согласно конститутивной теории признания, возникновение правосубъектности у нового суверенного государства возможно лишь после его признания другими субъектами международного права. Вместе с тем, односторонние юридические акты не отражают согласительную природу современного международного права, так как представляют собой действия лишь одного государства. Кроме того, юридическая обязанность государства строго следовать своему же одностороннему акту выглядит достаточно сомнительной; это ещё более очевидно применительно к другим государствам.