Первоисточник креативности

По мнению экономиста Пола Ромера, креативность не только внутренне присуща людям, но и является тем качеством, которое в экономическом смысле отличает нас от других видов:

«Мы производим вещи, преобразуя материальные объекты, но так же поступают и другие животные, зачастую с поразительной аккуратностью. Птицы вьют гнезда, пчелы строят ульи, а мы делаем оружие и автомобили... Чем люди действительно отличаются в качестве экономических животных, так это своей способностью производить идеи, а не только физи­ ческие предметы. Муравью за всю его жизнь ни разу не придет в голову да­ же намек на какой-либо новый способ добывать пропитание. Однако че­ ловек практически не способен к подобному механическому выполнению правил. Мы неисправимые экспериментаторы и любители решать проблемы»37.

На самом деле, именно идея "нового способа добывать пропитание", идея сельского хозяйства лежала у истоков современного человеческого общества, о чем будет подробнее рассказано в следующей главе. Именно эксперименты и решение проблем — веками продолжавшиеся с переменным успехом, чтобы затем, начиная с периода позднего Средневековья, набрать стремительный темп — привели к серии революционных научных открытий, за которыми волной следовали практические изобретения. "Мы не привыкли относить идеи к экономической продукции, — пишет Ромер, — тогда как, несомненно, это самый ценный продукт нашего производства. Единственный способ создать новые экономические ценности — и тем са­мым обеспечить экономический рост — состоит в том, чтобы найти еще более эффективные пути использования объектов, находящихся в нашем рас­поряжении"38.

Ромер выступает главным сторонником экономической школы мысли, известной как теория нового роста, которая приписывает ведущую роль креативности или порождению идей34. Он отмечает, что идеи как "объекты" имеют самый мощный потенциал, поскольку, в отличие от других объектов, допустим, машин или месторождений полезных ископаемых, они не изна­шиваются и не истощаются при использовании. Хорошая идея — скажем, изобретениеколеса — "может использоваться бесконечно" и по мере исполь-Ювания только растет в цене. Отдача от нее не падает, а только возрастает. Причем идея способна стать основой для дальнейшего творчества. Когда люди креативно подходят к новой научной теории или проекту изделия, они могут экспериментировать с ними, совершенствовать и сочетать с другими идеями, создавая изобилие новых форм. Так происходило в течение послед­них столетий. В начале XX века многочисленные открытии и изобретения — плоды совместной креативности — получили беспрецедентное распростра­нение в обществе в результате практического применении и массового производства. Сейчас мы переживаем следующий этап. Не только продукты или производные креативности, но человеческая креативность как таковая используется в невиданном масштабе и распространяется широко как ни­когда.

Внаши дни мы привыкли думать, что ясно осознаем важность креативности как источника экономических ценностей. Многие авторы, к приме­ру провозгласили, что "интеллектуальная собственность'" — полезная но­вая информация, воплощенная в форме компьютерных программ, патентов

или формул — сегодня важнее, чем любой вид материальной собственности. Неудивительно, что мы часто судимся из-за интеллектуальной собственно­сти и спорим по поводу надлежащих средств ее защиты не менее яростно, чем калифорнийские старатели во время "золотой лихорадки" сражались из-за хорошего участка. Однако, как авторитетно доказал профессор права из Стэнфордского университета Лоренс Лэссинг, наша склонность черес­чур агрессивно охранять и оспаривать интеллектуальную собственность может также служить препятствием и ограничением для творческого им­пульса40. В конечном итоге мы не должны забывать, в чем состоит крае­угольный камень нашего процветания. Хотя полезные сведения выража­ются в программах и формулах, начало они берут не здесь. Их источником являются люди. Исходная интеллектуальная собственность — та, что в ре­альности приходит на смену земле, рабочей силе и капиталу в качестве наи­более ценного экономического ресурса — заключается в креативных спо­собностях человека.

В известной степени Карл Маркс был прав, предсказывая, что когда-ни­будь трудящиеся получат контроль над средствами производства. Это уже начинает происходить, однако не по тому сценарию, который представлял себе Маркс, — с восстанием пролетариата, захватывающего фабрики. Сей­час люди в большей мере, чем когда-либо, контролируют средства произ­водства, потому что последние находятся у них в голове; мозг и есть средст­во производства. Потому окончательная проблема "контроля" состоит не в том, кто будет владеть возможными патентами, и не в том, кому принадле­жит преимущество в переговорах на рынке труда — творческому специали­сту или его работодателю. Пока бушуют подобные баталии, окончательная проблема контроля, на которой мы должны сосредоточиться, все вместе и каждый в отдельности, остается следующей: каким образом поддерживать искру творчества в каждом отдельном человеке.